Лайза Фокс
Происки на приисках
Пятница вечер. Женя
Времени было мало. Я успевала с проектом еле-еле. Торопилась и старалась не терять темпа. Моё монотонное клацанье по кнопочкам прервал отрывистый стук в дверь.
В кабинет вошли двое. Кроме моего непосредственного начальника, умницы и зануды Игоря Селиванова, проем двери заполнил ещё один сотрудник. Колоритный, надо сказать.
Классические джинсы, серый свитер с широкой персиковой полосой. Верхняя часть пуловера у круглого выреза была свинцовой. Ниже оранжевой вставки – светло серой. На ногах пенни-лоферы идеально подобранные в цвет. Обеспеченный красавчик.
Я не разбираюсь в одежде. И в брендах тоже. При выборе смотрю нравится-не нравится. Но цену этого модного лука я случайно знала. Такой набор Brunello Cucinelli стоил, как моя теперешняя зарплата. Ещё с прошлым уровнем доходов, выбирала как-то подарок в интернет магазине и положила в DREAM BOX этого кашемирового красавчика.
Точно знала, что мой бывший муж, его не наденет. Он говорил, что в подобных вещах будет смотреться женственно. Я не верила, пока он не примерил похожий свитер. Действительно, так себе.
А на вошедшем одежда сидела идеально. Словно создавалась именно для него. Рельефная фигура и цепкий взгляд не позволяли усомниться в его мужественности. Одет в мягкое и неброское. Можно сказать, в дачный вариант стиля кэжуал. И при этом, заточен, как бритва и чертовски опасен.
Резкий излом бровей, смоляные прямые ресницы без загибов. Высокие скулы, острый подбородок. И взгляд-рапира. Чуть зазеваешься и туше. Прокол до самого сердца, печени или финансов. Смотря куда направит прицел. С таким надо быть осторожной.
Селиванов злился, но сдерживался. Он пригласил незнакомца в мой кабинет. Но было видно, что главный в этой паре не он. Представил нас неформально по именам. Попросил прокомментировать мою сегодняшнюю реплику в чате. И меня взорвало.
– Вы серьёзно пришли поговорить о моём частном мнении в пятницу вечером? Игорь, Максим, это шутка? Я не работала по проекту, не курировала, не моя подпись на заключении. Черканула глупость проходя мимо. Давайте забудем и все вернёмся к работе. У меня ещё Нижний Тагил в разработке. А на следующей неделе вы спросите результат.
Видно было, что именно так Селиванов и думает. Мнение моё его не интересует. Для доказательств нужно время. Проект горящий. Его сдают сегодня. Да и кто я такая? Рядовой специалист. У него нас 47 человек в отделе.
был явно другого мнения. Его зацепила моя реплика. И теперь он хотел подробностей и объяснений. Я на эту провокацию вестись не собиралась. Работа нужна и выходные тоже.
– Евгения, прошу вас объяснить комментарий «этот самолёт не полетит». Это не займет много времени.
– Максим, давайте выберем любой ответ, который вас устроит. Кинула реплику не в тот чат? Злая стерва и завидую руководителю проекта? У меня ПМС и я просто ведьма сегодня? Устала без отпуска? – я посмотрела на мужчин. Судя по тому, как дернулся Игорь, именно так он и говорил собеседнику до визита в мой кабинет. И теперь ждал от меня внятного завершения недоразумения, чтобы вернуться к своим неотложным делам. И я не подвела. – На самом деле, проект хороший. Артём отличный специалист. У меня нет повода усомниться в его компетентности. Тем более, что нет ни одного веского аргумента против.
Игорь почти аплодировал. Он ликовал и уже был готов выйти из кабинета. Но незнакомец сдаваться не собирался. Он ближе подошёл к моему столу и без приглашения уселся в офисное кресло напротив. Селиванову ничего не оставалось, кроме как со вздохом устроиться с другой стороны стола.
– Евгения, я вас услышал. Корпоративная этика и всё такое, понимаю. Но мне нужен ответ. Почему вы усомнились в успешности проекта? Можно своими словами. Предчувствия, плохие сны, опечатка на первой странице – любой повод я готов принять. И я хочу услышать правду. Попытка слить разговор не засчитана. Без ответа я не уйду.
Ситуация понемногу накалялась. Максим был настроен решительно. А я помнила, что мне потом работать в этом отделе. Селиванов взял меня только потому, что не знал, кто я такая. Ему порекомендовал меня одногруппник. Если бы у Игоря было желание копать мое резюме глубже, я бы осталась без работы. А она мне очень нужна.
У меня странный недостаток – гипер компетентность. Я занимала в другой компании такую же должность, как Селиванов. Сейчас надо мной руководитель проекта и он сам. То есть я спустилась на 2 ступени вниз. Именно этого и хотела. Но доказать не смогу.
Игорь, вполне логично будет думать, что я переросла свой функционал. Нуждаюсь в карьерном росте. А значит, буду его подсиживать. Но это если только он узнает. Пока мне удавалось скрывать свой опыт работы.
– Максим, простите, зачем вам моё мимопроходящее мнение? Спросите Артёма, он в теме по самые гланды. Тем более, что я не давала заключений, просто бросила фразу в частный, заметьте, чат. – Я посмотрела на Игоря осуждающе. Зачем создавать чат-болталку, чтобы потом сливать оттуда информацию коллегам из других отделов. Интересно, откуда этот? Из геологоразведки или производственник?
– Евгения, успех предприятия не всегда зависит от правил. Иногда самое верное решение – отказаться от проекта, если дорогу перешла черная кошка или сотрудник что-то написал в чате. Это не логично, но меня зацепило. Надо понять в чём дело.
Игорь выглядел обреченно. Наверное знал, что теперь не отвертеться от разбора полётов. Кивнул мне головой, дескать, выкладывай на чистоту.
– Не думала, что вы суеверны, Максим. А что вы знаете о прииске?
– Всё, что известно вашему отделу. Больше меня знает только один человек, но нам его не удается пока найти. Поэтому информация такая. Прииск старый. Разрабатывался во времена СССР. Потом закрыли железнодорожную ветку и к нему стало сложно добираться. Разработку приостановили. Теперь он принадлежит нашей компании. Проект выглядит оптимистично.
– А кому прииск принадлежал до этого?
Максим снова уколол меня взглядом. Теперь уже он что-то не хотел говорить. Но от беседы не отказывался. Надеялся пройти по краю информации. Выудить у меня нужное, не сказав важное. Плавали, знаем.
– Евгения, до прошлого года прииском лет 10 владела компания Коржова. Знаете такого? Но они не вели разработку. Около 5 лет назад активизировались. Провели геологоразведку, начали верстать проект. Но к реализации не приступили. Коржов переключился на другой объект. В прииск деньги вкладывать не стал.
– А почему, Максим? – я старалась, чтобы он сам назвал какую-то причину, которая его удовлетворила бы. И я спокойно смогла вернуться к работе, не рискуя потерять место у Селиванова.
Максим поморщился от досады. Сцепил руки в замок и энергично поерзал в хлипком кресле устраиваясь удобнее. Хоть бы не рассыпалось под ним.
– А вот этого, я и не знаю. Руководитель проекта Женя Стрельченко уволился около года назад. И как в воду канул. Никуда не устроился, нигде не засветился. Квартиру продал и уехал в неизвестном направлении. Что у них произошло – не известно. О скандале никто ничего не знает. Или не признаётся. У ребят Коржова информацию тоже добыть не удалось. – У меня тупик. А что у вас по объекту?
Упорный мужчина. Соскользнуть не даёт. Он меня не отпустит, пока не отвечу на вопросы. Хваткий, не мямля. Люблю таких цепких. И умных люблю. Это лучший феромон, круче денег.
– Давайте так. У меня нет фактов и доказательств. Просто информация. Сказка на ночь. Прииск перспективный. Залежи богатые. С современными средствами транспортировки добыча вполне возможна. Так?
– Так, – мужчина придвинул кресло ближе к столу. Нас разделяли теперь сантиметров 70 и мне стало неуютно. – А в чем подвох?
– В грунте и воде. Вы собираетесь вести добычу при помощи взрывотехников. Это спровоцирует выход грунтовых вод из верхнего горизонтального резервуара с быстрым затоплением прииска. И погребение его под слоем мягкого грунта.
– Хорошо. – Теперь мужчины улыбались. Победно, удовлетворенно, немного снисходительно. Словно нашли в моих словах примитивную ошибку, заметную новичку. Игорь даже хлопнул себя по колену от удовольствия. Собрался вставать для завершения разговора. И Максим расслабился. – Евгения, там скальная порода. Грунтовые воды далеко, им не пробиться. Тем более, что во времена СССР добыча велась также при помощи взрывов. И ничего не случилось. Никакой воды не было.
– Была.
– Что вы сказали? – Максим продолжал улыбаться от уха до уха. Он разгадал загадку и теперь выглядел беззаботно. Не верил мне. Надеялся, что ослышался.
– Прииск затапливался трижды. В 69-м, 74-м и 79-м годах. Первые два были небольшими. Их быстро ликвидировали. А последний запечатал прииск на несколько лет. Погибла вся смена рабочих. После этого провели расширенную разведку территории и признали разработку бесперспективной.
Максим смотрел на меня недоверчиво. Словно ждал, что я скажу, что пошутила. Ошиблась и стараюсь как-то выкрутиться. А я уже и так сказала слишком много. Теперь, парни, вы как-то сами. Мне надо сегодня еще в театр успеть. Я с вами тут задерживаться не планирую. Тем более, не по своему проекту.
– Подождите, Евгения. А откуда у вас эта информация?
– А я просто любопытная. – Я скорчила рожицу. И закивала головой, как китайский болванчик.
– Это не ответ. Где доказательства? Как вы получили эти сведенья?
– Максим, мы же с вами договаривались, что я рассказываю вам сказку. Без аргументов и фактов. А остальное уже без меня.
– Не вопрос. – Острый взгляд теперь вгрызался в меня, как мощная буровая установка. Я не заметила, как стала его целью. А он – моим преследователем, учуявшим добычу. И спасения не было. Я попалась. – Я дам задание нашей службе безопасности, и они предоставят мне ответы, которые вы предпочитаете скрывать. На это уйдет пара дней. Но тогда моя лояльность к вам будет подорвана. Предлагаю компромисс. Вы отвечаете на все вопросы, а я вам гарантирую… Чего вы там боитесь? Увольнения?
– Предположим.
– А я вам гарантии, что вы будете работать в компании минимум 5 лет на этой должности и с этим окладом. Идёт?
Заманчивое предложение. А за 5 лет можно найти другого работодателя. Тем более, ничего криминального я не скрываю. Только то, что могу составить конкуренцию своему непосредственному начальнику. Но гарантия работы на 5 лет снимет опасность увольнения из-за его немилости. Была не была.
– А вы уполномочены раздавать такие обещания? Вы, простите, какую должность занимаете?
Максим снова расплылся в улыбке. Его лицо сразу стало другим. Не опасным, а эффектным, уверенным, довольным своими возможностями. Я бы даже сказала, великодушным, покровительственным. Хорош, чертяка. Женщины таких любят. Лет пять назад я бы тоже купилась, наверное.
– А я, Евгения, занимаю должность владельца этой компании и не только её. Разрешите представиться, Максим Матвеев. Как вы понимаете, я имею все возможности гарантировать ваше трудоустройство в собственной компании.
Такого поворота я не ожидала. Вы думаете, что не знать, как выглядит собственник невозможно? Что вы говорите! Взгляните на список Форбс. Даже там несколько человек без фотографий. Успешно скрывают свой облик от широкой общественности. Да и какая разница, кто владелец? Лишь бы работа нравилась и платили хорошо. А здесь всё сошлось. Рисковать не хочется.
– Я вас услышала. Тогда не буду скрывать. Информация оказалась в моих руках не случайно. Я работала у Коржова по проекту именно этого прииска.
Игорь вскочил на ноги. Он был возмущен. Его импульсивность могла бы привести к неприятным последствиям, если бы не отходчивость и умение быстро извиняться. Сейчас была первая стадия круши-и-ломай.
– Нестерова, вы не могли работать на Коржова. Вы же у Кирилла Заречного последние 10 лет работали. Я сам видел договор. И проекты ваши видел. Зачем обманывать сейчас?
– А я и не обманываю. На Кирилла я действительно работала. Но это не было основным моим трудоустройством. Ему я делала в последние годы сложные проекты, так сказать, «со звёздочкой». Исключительно во время отпусков, новогодних каникул и майских праздников.
– Подождите, Евгения, но ведь сведений о затоплении нет. Откуда вы это знаете?
– Ну, не из интернета, это точно. – Теперь улыбалась я. – Из архивов советского периода, разумеется.
– Этого не может быть! – Игорь снова бушевал. – Мы перекопали все документы. Там ничего нет. Даже периодику местную смотрели.
– Правильно! Здание треста, который вел разработку сгорело. Там никаких сведений не осталось. А газеты вы смотрели как новички-любители.
– Что это значит? – Это уже Максим вернул себе главную роль в разговоре. Ведь тот, кто задает вопросы, тот и управляет процессом.
– Дело в том, что времена были советские. О катастрофах нельзя было писать в прессе. Только победы и достижения.
– А вы как узнали?
– Читала некрологи на последней странице. Трижды они занимали весь последний лист местной газеты. Все сотрудники одного предприятия. А потом в передовицах, как они чудесно откачивали воду и откапывали прииск. Я умею работать с архивами. Это моё хобби. А вы ошиблись. И с причинно-следственной связью напутали. Это не прииск закрыли, потому что отрезали железнодорожное сообщение. А дорогу свернули, после прекращения разработки прииска. По датам всё сходится. Можете проверить.
Мужчины притихли. Обдумывали ситуацию. Игорь хмурился, несколько раз порывался что-то написать в телефоне, но останавливался. Матвеев рассматривал меня с интересом.
– Евгения, любопытная информация. Я вас понял. Разумеется, всё еще раз проверят сотрудники, но вводные, я думаю, надежные. У меня к вам ещё один вопрос. – Он склонил голову на бок, словно попытался посмотреть на ситуацию с другой стороны. Улыбнулся своей самой обворожительной улыбкой. – А вы, случайно, не поддерживаете связь со Стрельченко? Может быть он может нам предоставить результаты заключения по прииску у Коржова? Разумеется, за вознаграждение.
– Это абсолютно невозможно. Даже не пытайтесь.
– Откуда такая уверенность? Дайте нам пообщаться, остальное я беру на себя. Возможно сыграет роль размер вознаграждения.
– Просто поверьте, только потеряете время.
– И всё же. – Вот же прицепился. Хотя, какая мне разница теперь скрывать? Да и его безопасники рано или поздно докопаются до истины.
– Хорошо, пишите номер – Я продиктовала цифры. Повторила для уверенности. Предложила позвонить прямо сейчас, потому что у Стрельченко планы на вечер и трубку коллега брать не будет. Максим кивнул и нажал клавишу вызова. – Мой телефон запел входящим сигналом. Я резко выдохнула, подняла вверх смартфон и решительно посмотрела на Матвеева.
– Дело в том, Максим, что Женя Стрельченко, это я.
Он смотрел на меня с удивленной улыбкой. Игорь издал сдавленный стон и оттолкнувшись от стола отъехал на своем кресле к стене.
– Нестерова. Вы же Нестерова! Я видел ваши дипломы и прочие документы.
– Да, Игорь, я вернула девичью фамилию после развода. А документы об образовании я получала еще до замужества. – И уже повернувшись к Матвееву. – Остальные сведения составляют коммерческую тайну. Я подписывала документы о неразглашении. Нарушать их не собираюсь, даже на благо нынешнего работодателя. Напишу, какие исследования и экспертизы вам подтвердят мои слова. Но получать результаты вы будете без использования результатов работы команды Коржова. Размер вознаграждения не имеет значения. Я выполняю свои обязательства перед работодателем. Это элементарная порядочность.
– Погодите-ка, – Максим снова подозрительно буравил меня взглядом. – Квартиру продавал Евгений Стрельченко. Вы что, и пол сменили? – Я хохотала от души. Аж слёзы из глаз брызнули. Надо же до такого додуматься.
– Максим, мой бывший муж тоже Евгений. Нас даже называли «Е-два». Квартира была оформлена на него. – Я решительно закрыла крышку ноутбука и встала. – А теперь, прошу меня простить. Рабочий день подошёл к концу и мне нужно успеть переодеться. Как я уже говорила, у меня планы на вечер. Билет в Большой театр. Лебединое озеро. Так что, господа, спешу откланяться.
Мужчины встали, пожали мне руку. Игорь грозно сверкал глазами, но продолжить перепалку не рискнул. Максим, напротив, озорно улыбнулся.
– Спасибо вам, Евгения. Вы сами будете добираться на балет?
– Да.
– За кем-то заезжать планируете?
– Нет, сразу в театр.
– Тогда я вас подвезу. – А поймав мой удивленный взгляд продолжил. – У меня остались вопросы по проекту. Хочу совместить приятное с полезным. Встретимся в холле у выхода из здания.
И они двинулись из кабинета. Матвеев затормозил на пороге, покачал головой с загадочной улыбкой и закрыл дверь. Теперь бегом!
Дорога в театр. Максим
Чтобы стать богатым человеком нужно делать всего две вещи. Первая – вкладываться всем жаром души в перспективные проекты. Пахать в этих направлениях днем и ночью. Вливать туда средства, чтобы получить максимум. Даже если на начальном этапе направление денег не приносит.
Вторая – моментально прекращать бесперспективные проекты. Не пытаться вытянуть их за уши. Не добавлять экспертов, не тратиться на рекламу и не проводить модернизацию. Не стегать мёртвую лошадь. Даже если сейчас проект не убыточен.
Как вы понимаете, самое важное, отличить один проект от другого. Вовремя понять, что у вас в руках сейчас. И от того, что будете делать сегодня – пахать или замораживать, зависит количество нулей на счету завтра.
Я не суеверен. Чёрные кошки, пустые ведра и просыпанная соль – полная ерунда. Не обращу на них внимания и пойду дальше. Но вот интуицию, никогда не игнорирую. Она меня не раз выручала.
Однажды я приехал на мероприятие, чтобы договориться о сделке с новым партнером. Пункты были детально проработаны сторонами. Оставалось получить согласие по нескольким второстепенным вопросам.
Но он отвлекся на важный телефонный звонок. А я увидел необычные запонки у одного из гостей. Они меня зацепили. Спросил об их дизайне. Мы разговорились и заключили более выгодный договор. А казалось бы, запонки. Что в них может быть важного?
Вот и сегодня устроил себе выходной. Работать не собирался. В офис заехал случайно в повседневной одежде. В лифте столкнулся с Селивановым. Мы успели обменяться только парой дежурных фраз, как у него тренькнул смартфон. Сообщение было интригующим: «этот самолет не полетит». И меня зацепило, как когда-то запонки.
Оказалось, что это написал рядовой сотрудник. Опытный, но в компании работающий недавно. О проекте, по поводу которого написал комментарий, знать мог только поверхностно. Никнейм Нестерова, на аватарке какой-то белый зверек. Комментарий оставила по поводу нового прииска.
Игорь говорил, что все нормально, что заключение оптимистичное. Со всех сторон проработали и ошибок быть не может. Но в груди печь не переставало. Словно белый зверек аватарки из группового чата наблюдал за мной. Поверю я ему или нет? Вот прямо сейчас и проверим.
Игорь меня вести к сотруднице не хотел. Говорил, что это просто эмоциональный порыв подчинённой. Случайность или желание пошатнуть авторитет руководителя проекта. Что она и знать-то о нем ничего не знает. Я кивал и подталкивал его по коридору. Мы постепенно ускоряли ход и к Нестеровой уже почти вбежали.
Она была абсолютно обычная. Русые волосы собранные у основания шеи, светлые глаза непонятного цвета за тонкой простой оправой очков. Неопределенного возраста, около 30. Синий брючный костюм с белой хлопковой рубашкой. Такие надо уметь носить, чтобы смотрелось достойно, а не как перешитая дедушкина пижама. Нестерова в этом преуспела.
Евгения – редкое имя. У меня никогда таких не было. Меня тянет к ярким красоткам. А эта точно не из их числа. Не мышка, но в толпе не выделить, это точно. Обыкновенная.
Макияж скромный. Из украшений серьги и часы. Кстати, стильные. Люблю хронометры. Интересно, какой марки? Зачем мне эта информация? Да и не за ней я пришёл.
А по проекту Евгения ничего говорить не хотела. Отнекивалась, хмурила лобик, кривила губы. И выползала по-пластунски из-под нашего визита. Осторожный сотрудник. Но интуиция толкала и толкала меня вперед. Словно Нестерова не в ноутбук смотрела, а в будущее.
Глухую оборону удалось преодолеть только после обещания сохранить ей рабочее место в течение 5 лет. И тут мне открылась истина. Лучший эксперт по этому прииску Стрельченко и моя рядовая сотрудница Нестерова – один и тот же человек!
Мы искали мужчину, который вёл проект у Коржова. А Стрельченко оказался женщиной, которая не скрывалась никуда. Просто поменяла фамилию после развода. Интересно. Одна едет в театр, значит свободна не только по документам.
Терпеть не могу балет и оперу ненавижу. Ничего не понятно. При этом в балете ещё и костюмы странные. Мужчины в трико – ужас. А в опере не разобрать, что поют. Короче, в последний раз я видел балет еще в студенчестве. А оперу в Вене, еще раньше.
Женщины мои были к театру равнодушны. Они больше специализировались по модным показам и тропическим островам. Дивным птицам такие же берега.
Сам я вместо балета посещаю сборища сильных мира сего. Что ни говори, а именно там решаются вопросы. В офисах они облекаются в плоть цифр и пунктов договора. А скелет принципиального согласия можно получить только на таких вот неформальных встречах.
В офисе у меня есть одежда и обувь на все случаи жизни. За этими размышлениями я и не заметил, как переоделся в тёмный итальянский костюм. А спускаясь на первый этаж успел дать задание помощнику выкупить ложу в Большом театре. Хотя совершенно не понимал для чего.
Ну, уж точно не соскучился по балету! А что тогда? Сотрудница так зацепила? Это вряд ли. Не мой типаж. Большой перерыв после расставания с Дарьяной? Это логичнее.
Я готовился ждать, но Нестерова и тут удивила. Она была готова на 5 минут позже меня. При этом преобразилась настолько, что узнать её было невозможно.
По лестнице спускалась необыкновенная красавица. Идеальная фигура, плавные движения. Дымчато-серебристое платье сидело на ней просто потрясающе. Оно немного прикрывало колени. Нижний блестящий чехол накрывала тончайшая серая сетка, по которой были вышиты такие же пепельные цветы. Крохотные и изящные.
Декольте аккуратно по краю роскошной груди. Не закрывая наглухо, но и не показывая лишнего. Сохраняя интригу и желание заглянуть за кулисы. И не только взглядом.
Но больше всего меня потрясли глаза. Теперь они не были скрыты за оправой очков. Лучились чистым голубым светом. Притягивали, как магнит. Я даже дышать перестал.
– Максим, всё в порядке? Мы можем ехать?
– Да, конечно. Я просто не ожидал.
– Чего? – Евгения рассматривала меня так же удивлённо.
– Вы очень быстро. И у вас голубые глаза!
– Это платье оттеняет и отсутствие очков. – Она улыбнулась совершенно детской улыбкой. Мне показалось, что она потянула бы меня за рукав, если бы я не подставил локоть.
Очень удобно ехать с водителем. Думал, что буду развлекать девушку светскими разговорами. Но минутная слабость прошла и Евгения сама вернулась к работе.
– Максим, у нас есть некоторое время в дороге. Я успею накраситься и ответить на вопросы.
– В машине?
– Ну, не в театре же. – Нестерова достала из клатча размером с ладонь кисточку, карандаш и крохотное зеркальце. Твердой рукой нарисовала стрелки и начала растушевывать их кисточкой. При этом абсолютно не стесняясь и не делая попыток отвернуться от меня. – Рекомендации по дальнейшим исследованиям я уже скинула Игорю. Что хотите узнать ещё?
– Чем закончились проектные изыскания у Коржова?
– Заключением и рекомендациями, как обычно. Совет пришёл к выводу, что эксплуатировать прииск не выгодно и опасно.
– Вы были такого же мнения?
– Нет.
– Почему?
– Потому, что мы делали проект по разработке прииска стандартным способом. Но есть другие методы добычи. Нужно считать новое оборудование.
– Что ещё?
– Ещё нужно подключать финансистов. Чтобы они посчитали добычу в разрезе 5 лет. Каждый год разработки будет менять конфигурацию и направление работ. По моему прогнозу при стандартном темпе добычи спуск отклонится до безопасного участка. Это даст еще около 3 лет разработки. Но! Это моё личное, частное мнение.
– Ещё что-то важное по проекту есть?
– Серьёзного больше ничего. На мне был только проект по конкретному ТЗ. В остальном я не специалист. Так что, повторюсь, это только частное мнение. – Девушка посмотрела на меня, и я моргнул от неожиданности.
Один глаз был уже накрашен и плыл в дымке смоки айс. Эдакий соблазнительный и искушающий взгляд опытной женщины. А второй окаймлён тонкой стрелкой. Выглядел по-детски наивно и мило в ореоле пушистых ресниц.
Словно на меня одновременно смотрели ангел и демон. Зло и добро. Опыт и юность. Соблазнение и невинность. Одним словом, сама жизнь.
Нестерова взглянула на себя в зеркало и рассмеялась обволакивающим грудным смехом. Эротичным и заразительным.
– Простите, Максим. Вы, наверное, не привыкли к непарадным видам. Я занимаюсь танцами. Там не только красится приходится в общей гримёрке, но и переодеваться. Я не стесняюсь.
– Евгения, а почему вы не кокетничаете? Не строите глазки? Не стараетесь произвести впечатление?
– По нескольким причинам. – Девушка продолжила краситься. На меня не смотрела.
– Поделитесь, мне интересно.
– Максим, вам будет некомфортно. Может быть даже обидно.
– Евгения, и всё же?
– Во-первых, я взрослая. И понимаю, что за приятным впечатлением наступят последствия. Максимально проигрышные будут в случае, если вы мной заинтересуетесь. – Я был ошарашен. У неё был какой-то неожиданный взгляд на жизнь. Мои знакомые девушки сделали бы всё, чтобы произвести впечатление, заинтересовать. А Нестерова демонстративно отстраняется. Делает это грубовато, решительно. – Я думал, что это цель общения для современных девушек.
– У малолеток – да. Но я уже, повторюсь, взрослая. Вы – владелец компании, в которой я работаю. Это напрямую влияет на уровень моего благосостояния.
– Именно! Обычно на это женщины и рассчитывают. – Нестерова снова посмотрела на меня. Теперь уже, как на идиота не знающего жизни.
– Глупые. Народная мудрость «не дай нам Бог ни барский гнев, ни барскую любовь». Мой дед говорил, «подальше от начальства, поближе к кухне». Мудрый человек был.
– И чем же плохо быть в отношениях с «барином», как вы выразились? – С каждой минутой эта женщина всё больше меня заинтересовывала. А ведь сначала я подумал о ней, как о рядовой сотруднице. А сейчас готов на безумства, чтобы продлить интересное общение.
– Максим, про негативный вариант всё понятно. А позитивный… Ну, вы избалованы деньгами и закованы в тиски обязательств. Поэтому будете причинять добро на свой вкус, манер, кошелёк и временной резерв. И мешать мне жить.
– Поясните, пожалуйста.
– Например, если бы вы сейчас очаровались мной, и были свободны до завтрашнего вечера, решили бы меня впечатлять. Заказали самолет в Париж. Водили по Елисейским полям, Лувру, бутикам – нужное подчеркнуть. Потом вернули бы таким же способом.
– Это же хорошо. Мечта девушки.
– Молоденькой – наверняка. А мне бы вы испортили планы и на сегодняшний вечер, и на завтрашний день. Я взрослая. И точно знаю, чего хочу сегодня, завтра и через неделю в 12-ть. Если бы вы погрузили меня в самолёт я бы не увидела балет, который в этом составе ждала 2 месяца. Потом вы бы лишили меня вечеринки в компании близких мне людей и завтрашнего общения с другом, который прилетел из США. Для девчушек это сказка, а для меня – беда. У вас собственные планы, которым вы будете подчинять женщину. Молоденьких можно задаривать подарками, покупать дорогими поездками. А для меня ваши планы и подвиги только ненужная суета и неудобства. Понимаете?
– В общем, да. Но это только одна причина. Есть ещё?
– Разумеется. Во-вторых, вы мне не нужны.
– Ничего себе заявление! Я вам ещё, между прочим, ничего не предлагал. – Это было обидно. Да что она о себе вообще вообразила? Симпатичная, конечно. Умная даже. Но и я вполне себе. Не из магазина «Всё по 50».
– Мы же чисто теоретически. Вы спросили, почему я не кокетничаю, я объясняю.
– И почему же я вам не нужен?
– У меня штат укомплектован полностью.
– ???
– Я была замужем. Выяснила, что у меня высокие требования к мужчине. Никакой живой человек не может им соответствовать в полной мере. Поэтому я просто разделила свои потребности между несколькими людьми. С одним я танцую, с другим болтаю по телефону, с третьим плаваю, с четвертым решаю интересные проектные задачки, с пятым пою в душе и так далее. Сейчас мне всего хватает на 100%. Поэтому, можете успокоиться, мне не нужны не именно вы. Мне никто не нужен.
– Это какое-то бездушное отношение к людям, вы не находите?
Нестерова снова на меня посмотрела. Теперь уже укоризненно. Хмыкнула разочаровано.
– Это оценочное суждение. Можно сказать, что даже осуждение. Но я не обидчива. Просто цинична и практична. А какого вы хотите «душевного отношения» через час знакомства? Надо прикидываться очарованной? Впечатленной машиной, часами Breguet, вашим умом? А я не буду. Нет смысла. У меня нет на вас ни планов, ни времени.
– А вы дерзкая.
– И снова суждение. Резкая, грубая, своевольная, прямолинейная стерва. Не нравится – не ешьте. Именно этого и добиваюсь. – Она лукаво ухмыльнулась. Достала из клатча тушь и накрасила ресницы, словно расчёсывая. При этом не открывала рот, как другие девушки. – Кстати, есть и ещё одна причина. Для комплекта.
– Какая же?
– Третье – не люблю смешивать ни напитки, ни деятельность. Вот представьте, что мы начали отношения. Все сотрудники в теме. И начинается бизнес с оглядкой на мнение собственника. А это лучше сразу прекращать. У меня был опыт. Это не работа, а катастрофа. – Что-то неприятное царапнуло в голосе в этот момент. А в голове пронеслась догадка.
– Вы из-за этого ушли от Коржова? – Нестерова зябко повела плечами, но не смутилась.
– Без комментариев, Максим. Уволилась по личным обстоятельствам. Надеюсь, что вы не будете любопытствовать. Потому, что в этом случае я уже буду готова оценочно судить вас.
Машина остановилась, и я проводил девушку до входа в Большой театр. Она поблагодарила меня, попрощалась и ловко заскользила на каблучках к дверям театра. Ну, уж нет. Мы не привыкли отступать. И да, у меня свои планы на вечер.
