Лариса Барабанова
Город дивных историй
Пока хоть в одном очаге огонь теплится…
Наличие русской печки в советской панельной многоэтажке – несколько странновато. Домоуправляющая компания явно не обрадовалась бы, узнай она, какое, с позволения сказать, устройство заменяет хозяйке квартиры №13 разом и плиту, и батареи центрального отопления, и кровать. Но Яга умела напустить пыли в глаза кому угодно, и даже проверяющие состояние газового оборудования, регулярно тревожившие её покой, ничего странного в этих чертогах не видели. Разве что кот (даже прямо-таки Кот) великоват…
Зато любовно обставленная в русском вкусе квартира не понравилась старшей сестре Яги, гордо носящей то же имя. Даром что прикатила из несусветной глухомани, а туда же – барыня! И светло-то ей было, и шумно, и «псиной воняет». Даже близость парка не спасла ситуацию.
– Три жалких прутика в четыре ряда! – вынесла вердикт гостья, когда радушная хозяйка показала ей место своих прогулок.
– Ну и сиди дома! – отрезала городская Яга.
Она-то расстаралась: освободила чулан, расширила как следует, печку туда ещё одну поставила и лавку для спутника своей сестрицы разлюбезной не забыла. А той, видишь ли, всё не по нраву. Ну и бес с ней! Чай, не отель пятизвёздочный. Плюнула хозяйка – и по своим делам пошла. И без того день потеряла, бездомных четвероногих, поди, прибыло…
Между тем Яга из глубинки (пожалуй, будем, чтобы не путаться, называть по праву её старшей) вскарабкалась на печь и затаилась. Ждать ей было не привыкать – бывало, неделями да месяцами поджидала добра молодца али красну девицу. А про последнее время и речь молчит! Позвала её сестрица-бездельница для битвы, там уж и разгуляется Яга-старшая, позабавится…
А вот Домушка её любимый на месте сидеть не слишком-то привык. Некогда ему: в хозяйстве всегда работа найдётся. Дров, там, наколоть, воды натаскать, мышей приструнить, за пауками приглядеть, чтобы паутины лишку не плели… Уют – он и в избушке на курьих ножках уют. В гостях-то, конечно, не принято порядок наводить, но раз уж они тут надолго, отчего бы и не постараться? Яга-младшая ничего вроде, спокойная да ласковая, не заругает.
Начать Домушка решил с дров. Поискал-поискал топор – не нашёл. Ну ничего, у него всегда инструмент с собой. Открыл котомочку, пошарил там – и выудил. Ничего, что топор котомочки побольше будет. Тут уж старичок слова знал заветные. Бросил хозяйский (почти) взгляд во двор: вон и сухая берёза. На целую поленницу хватит! Только надо ещё пилу прихватить…
Неожиданное препятствие ждало домовитого старичка: дверь не желала отворяться. Никак, замок снаружи навешен? Кто ж гостей-то запирает?! Может, подналечь как следует… Дверь жалобно затрещала, но её от незавидной участи спас Кот: подошёл и, с укором глядя на домового, коснулся препятствия лапой. Всё, путь свободен. Заговорённая дверь-то, вот оно в чём дело!
Во дворе было тихо и пустынно. От жары, видать, все попрятались. Домушка размахнулся и с неожиданной силой ударил по сухому стволу топором, потом ещё и ещё раз… С глухим стуком упала мёртвая берёза на землю. Принялся старичок ветки безлистные обрубать, а там и очередь пилы подоспела.
– Это безобразие! Тихий час!
– У меня ребёнок спит!
– Я буду жаловаться в администрацию!
– Лучше в полицию! У меня там зять работает…
Домушка с удивлением огляделся. Из окон высокого да обширного терема высунулся десяток голов, которые наперебой орали – надо сказать, производя куда больше шума, чем топор на пару с пилой. Пришлось старичку берёзку поверженную во дворе оставить, а самому в сенях схорониться (Яга-младшая говорила, что это «подъезд», но «сени» как-то привычнее). Подождал немного, но вернуться к работе не решился. Лучше в дому какое-никакое дело подыскать.
Встретил его в хоромах Яги всё тот же Кот. У него Домушка и спросил, где вёдра взять. И коромысло. Не у Пса же интересоваться, тем более что он с самого приезда гостей где-то схоронился. Кот, ни одного мява не проронив, открыл ближнюю дверь и, запрыгнув на край огромного корыта, аккуратно сдвинул лапой какую-то железку. И вот она – вода. Домушка тут же вздохнул с облегчением: таскать, значит, не придётся. И хорошо, а то, если честно, ни одного колодца он поблизости не углядел. Отхожее место, как выяснилось, тоже имелось. Пауков Яга-младшая, видать, сама в страхе держала – ни одного Домушка не отыскал. И приложив ухо к полу, он услышал только голоса человечьи, а вот мышиного писка да шуршания не было совсем.
Хозяйственный старичок ходил туда-сюда по квартире, подыскивая себе дело. Набрёл на стол, облокотился, глядь – загорелось окошко волшебное, а там – лиц видимо-невидимо. Подобрался поближе, ладонью опёрся, и как поскакало перед глазами… Выручил опять Кот: оттёр Домушку в сторону, лапу на камешек какой-то положил – и давай малое колёсико на нём вертеть-крутить. И так ладно это у него получалось! Да и камешек непростым оказался: нажмёт на него где-то спереди Кот – вот и лицо в окошке крупнее стало. Отступил хвостатый. Пропускает, значит, домового к окошку-то. Пробуй, мол. Ничего, мол, премудрого. Что ж, Домушка и попробовал…
Вернувшаяся к вечеру Яга-младшая обнаружила гостя за своим ноутбуком. Он (Домушка, в смысле) глядел уже совершенно стеклянными, немигающими глазами в монитор, по которому бежала лента, наполненная чужими летними впечатлениями.
– Гляжу, ты уже с технологиями знакомишься, Домушка? – одобрительно хмыкнула хозяйка, чуть не насильно усаживая гостя в своё компьютерное кресло. – На людей посмотрел, пора и себя показать.
– Они меня тоже… увидят?
– А то! Причём таким, каким ты сам захочешь…
Домушка сильно приукрашать себя не стал. Баловство это! Если правду Яга-младшая сказала, все, кроме совсем уж дремучих сущностей, в этой Паутине запутались. Может, и своих отыскать удастся. Не пригодилась его помощь в хозяйстве-то, но он даром хлеб есть не будет – соберёт всех сородичей, по свету белому разбросанных. И не думали, поди, обе Яги (хоть старшая, хоть младшая), что не простой Домушка к ним прибился, не обычный домовой присоседился. Был он когда-то первым, единственным, всех остальных «домовых хозяев», из-под кустов повылезших, делу своему обучившим. За то ему почёт и уважение. И сила не скудеющая, ибо в кого – в кого, а в домового вера не ослабнет, пока хоть в одном очаге огонь теплится…
Кстати, об огне Домушка не забыл. Яга-младшая, правда, сказала ему, что в дровах не нуждается – ей привозят (и в этом как-то замешана та самая Паутина), да объяснила, что шуметь нельзя – по часам «от сих до сих». Но на то он и хозяин, чтобы на других не полагаться. На следующий день, поглядев на ходики, снова взял Домушка топор и, не спеша выйдя во двор, расколол берёзу на удобные полешки, потом в горницу перетаскал, в углу сложил. И ветки прибрал – пригодятся. Хозяйство порядок любит. А теперь пора приниматься за Паутину…
Ответ на многие вопросы
За городом легче дышится, особенно если проехать не одну сотню километров. Больше простора: всюду поля, обрамлённые лесами, да пастбища, по которым гуляет вольный ветер. Не так уж часто можно увидеть стадо коров, но, если уж оно встретится, пробуждается в человеке чувство древнее, от предков доставшееся. Теплом от домашнего скота веет, спокойствием. Рогатые кормилицы глядят ласково, но подойти и не думай, если сноровки не имеешь. А ну как боднёт такая чёрно-белая красавица? Оттого и опаска в человеке, особенно современном.
Однако тот, кто только что подъехал к животноводческому комплексу, коров да быков не боялся. Впрочем, и человеком назвать его можно было с изрядной натяжкой. Выглядел он совсем по-людски: одежда, дорогая, но удобная, брендовые кроссовки с белоснежной подошвой, часы на запястье… Однако в глазах его, если приглядеться, плясали не поэтические «искры», а самые настоящие языки огня. Да и рыжие волосы, уложенные с нарочитой небрежностью, казалось, вот-вот вспыхнут. С губ его, вокруг которых внимательный зритель мог бы обнаружить серебристые шрамы, не сходила лёгкая усмешка. Он не имел никакого отношения к животноводству. И к бизнесу, пожалуй, тоже. Но сегодня он собирался заключить весьма важную сделку.
Уверенными шагами посетитель направился к административному зданию. И это казалось работникам комплекса столь естественным, что никто и не подумал не только его останавливать, но и спрашивать, чего, собственно, ему надобно. Лишь секретарша гендиректора – стройная брюнетка в черно-белом костюме – не осталась равнодушной к вторжению незнакомца:
– Добрый день! Господин Велесов занят.
– Могу предположить, что он ожидает важного гостя, – откликнулся посетитель, бросая на секретаршу взгляд, от которого ей внезапно стало не по себе.
«Жарковато сегодня», – подумала девушка, но тут же прогнала посторонние мысли и вернулась к исполнению своих обязанностей.
– Мне об этом не известно. Если Вам необходимо видеть господина Велесова, я могу передать ему от Вас записку.
– А берестяные грамоты принимаются?
– Господин Велесов предпочитает бумажные носители, – отозвалась девушка, намеренно пропустив неуместную шутку посетителя мимо ушей.
Ухмылка незнакомца стала шире, но возражать он, как оказалось, и не думал. Порывшись в кармане, он достал металлическую визитницу.
– Будьте так добры, милая леди, передать ему мою карточку.
– Да, конечно.
Получая из рук незнакомца визитку, секретарша не смогла сдержать любопытства: ей было интересно, как зовут этого необычного посетителя. Когда изо дня в день видишь лишь приевшиеся физиономии начальника производства, главного бухгалтера и многочисленных деловых партнёров шефа, молодой человек, не обременённый деловым выражением лица, поневоле привлечёт твоё внимание. Кто же это? Но визитка не приоткрыла завесу тайны, а скорее усилила недоумение девушки. Дело в том, что прямоугольный кусок плотного картона не содержал ни одной буквы, да и цифры на нём отсутствовали. Зато на нём, словно живые, извивались языки пламени. Вот до чего полиграфия дошла!
Однако господина Велесова необычная визитка не столько удивила, сколько обрадовала.
– Танечка, пригласите сюда, пожалуйста, этого посетителя. И можете отправляться домой. Сегодня Вы мне больше не понадобитесь.
– Может быть, кофе? Чай? Или коньяк?
– Не переживайте, Танечка! Я сам попотчую дорогого гостя.
Ободряющая улыбка шефа успокоила секретаршу, начинавшую переживать, что она слишком невежливо обошлась с молодым человеком, который оказался для господина Велесова «дорогим гостем». В конце концов, она действовала по инструкции. Да и шеф её ни о каком важном визите не предупреждал. И всё же… Кто это?!
А незнакомец уже входил в директорский кабинет, где его радушно встречал хозяин:
– Здравствуй, здравствуй! Давненько не виделись! Проходи, присаживайся.
– Хорошо устроился, Велес! Божественно, я бы сказал…
– Да и ты, как я посмотрю, не бедствуешь. Чем обязан?
– Я пришёл сделать тебе интересное предложение.
Посетитель откинулся на спинку кресла, глядя на хозяина кабинета сквозь полуприкрытые веки. Ухмылка на его бледном лице приобрела несколько зловещий оттенок. Но этого господин Велесов как будто не замечал: он достал из заветного шкафчика бутылку и неспеша наполнил два стакана жидкостью цвета червонного золота. Закуска, которую гендиректор извлёк из небольшого холодильника прямо на тарелке, перекочевала на небольшой стеклянный столик. Очевидно, колбасное ассорти выполняло роль дежурного угощения. Но, несомненно, ежедневно обновлялось.
– Да, действительно интересно, что ты мне можешь предложить, – спокойно произнёс господин Велесов, присаживаясь в кресло с другой стороны столика и протягивая гостю стакан.
– Я слышал, одна богиня зачудила. Решила, видите ли, отказаться от своего хммм… статуса ради любви к смертному, – сказал гость, пригубив стакан между фразами.
– Откуда ты знаешь про Ладу?! – воскликнул Велес, разом теряя лоск успешного бизнесмена.
– У меня есть, скажем так, свои каналы получения информации, – ответил его собеседник.
– И всё-таки – что ты можешь мне предложить, Локи? – нетерпеливо спросил Велес.
– Не «что», а кого. Богиня останется в ваших рядах и обретёт крылья. Думаю, тебе это будет дей-стви-тель-но интересно.
Трикстер как будто сосредоточил взгляд на своём стакане, жидкость в котором оставалась почти на том же уровне, но Велес чувствовал, что на самом деле Локи смотрит на него. Прямо в душу.
– Как тебе это удастся? Перун бессилен, а он всё-таки её ближайший родственник. Она к нему всегда прислушивалась, а тут вдруг – взбрыкнула…
– Считай, что мне это уже наполовину удалось, – деланно безразличным тоном произнёс Локи и, выдержав небольшую паузу, продолжил: – Силы мне сейчас не занимать, и хоть она ни в какое сравнение не идёт с моим прежним могуществом, мне по плечу выполнить свою часть сделки.
– Откуда? – только и смог спросить Велес.
– Надо поблагодарить такую занятную штуку, как комиксы. Сами по себе они мало бы что смогли, но вот их экранизации… А уж сериал! Я обрёл нешуточную армию поклонников. И, надо заметить, поклонниц. Чуть было не превратился в брюнета, но изначальная природа, знаешь ли, берёт своё…
– А Тор15… тоже здесь?
– Давай взглянем правде в глаза: он никогда не отличался особым умом. Он просто наслаждается славой у англоязычной аудитории, и его совершенно не заботит налаживание контактов с коллегами. Он не амбициозен, и поэтому его здесь нет.
– То есть ты, получается, амбициозен…
– Ну да. Я же ещё не сказал тебе, чего я хочу в ответ на моё интереснейшее предложение.
– И чего же? – Велес снова занял место за столом, как бы подчёркивая, что вот теперь-то пошёл настоящий деловой разговор.
– Во-первых, Лада станет моей женой. Блондинки, знаешь ли, моя слабость…
– Она никогда не согласится! И к моему мнению, знаешь ли, не прислушается.
– Это уже моё дело. И, повторяю, оно уже наполовину сделано. Сейчас меня интересует твоё согласие.
– Допустим, – после недолгого раздумья проронил Велес. – Что ещё?
– Во-вторых, я хочу принять участие в небольшой заварушке, которая у вас тут намечается. И играть в ней не последнюю роль, разумеется. Со времён Рагнарёка16 я как следует не веселился…
– Откуда?..
– Здесь, я, пожалуй, скрывать ничего не буду. Заодно и развею твои сомнения в моих возможностях. С некоторых пор у меня есть доступ в сны Лады, а в них фигурирует некая крылатая дамочка. Жар-птица, насколько я понимаю. А её появление никогда не проходит без некоторых… происшествий.
– Не знаю, к чему тебе участие в битве, но, если ты так хочешь, не мне тебя отговаривать. А третье условие? Их ведь всегда три…
– А в-третьих, мне нужны деньги. И жильё. Не какое-нибудь, а Ваше, господин Велесов.
– Квартира или дом? – скрипнув зубами, поинтересовался хозяин кабинета.
– Пожалуй, свежий воздух будет более для меня полезен. К тому же, насколько я знаю, там есть камин… Родная стихия Хаоса взывает ко мне, сам понимаешь.
– По рукам! – решился господин Велесов, доставая из ящика стола ключи от дома.
– Никудышный из тебя бизнесмен! Даже сроки не оговорил, – ухмыльнулся Локи и выудил из-за пазухи некий документ. – И договор надо бы подписать.
Господин Велесов, внимательно прочитав текст, поставил свою солидную, без лишних финтифлюшек, подпись ручкой с золотым пером. Подмахнул договор и Локи.
– Думаю, ты не станешь затягивать дело, – произнёс господин Велесов. – Насколько я знаю, у тебя не лучшие отношения с Тором, а мне с ним делить нечего. Да и свой громовник у нас имеется, силушку набирает…
Локи шутливо поднял обе руки, на указательном пальце одной из которых висела связка ключей. Трикстер всегда выполнял условия договора. Но чаще всего – по-своему…
Вечер рыжеволосый хитрец встречал у камина. Он смотрел на пламя с неизменной, фирменной усмешкой. И думал о том, как ему повезло, что Велес отвечал на звонок Перуна, волновавшегося за Ладу, именно на этом самом месте. Его, Локи, основной «канал получения информации» был очень прост. Огонь – ответ на многие вопросы. В том числе и на этот.
Вторым «каналом» была река Сновидений. Пожалуй, пора наведаться в гости к одной богине. Пока – только в сон. А потом – и не только…
Зверь
Посреди подсвеченного фонарями и вывесками тёмного неба переливалась, словно празднично убранная ель, телебашня. Пожалуй, именно из-за неё хозяин квартиры в центре Нижнего Новгорода в последние годы разочаровался в своём жилище. Впрочем, чего он хотел? Престижная недвижимость не всегда самая удобная. Пластиковые окна не могут полностью заглушить лязганье и звяканье ходящих по Белинке трамваев. Да и вечная пробка – так себе соседка…
Чего-то он сегодня разворчался. Поменять жильё – не проблема. Деньги есть. И раздражает его не телебашня. И не трамваи. И даже не лишённые разума автовладельцы, пытающиеся приткнуть своё барахло на колёсах где ни попадя. Его раздражали старые (даже древние) знакомые. Кое-какие вещи не меняются: размер ноги, например, или группа крови. Или ненависть к тем, кто возомнил себя выше тебя. Кто считает тебя существом низшего порядка, чего бы ты ни достиг. Кто не допускает мысли, что ты можешь стоить чего-то вне их чудесной компашки.
Казалось бы, все давние распри – в прошлом. Все тебе улыбаются, пожимают руку, даже снисходят иногда до просьбы о помощи. Но если ты в то же время помнишь (а как забыть?), что тебя за глаза называли Зверем, тебе как-то не верится в их искренность. Некий метеоролог никак не может забыть, что слыл Верховным Божеством, а его идол возвышался надо всеми остальными. Как же, повелитель грома и молний! Покровитель воинов! Но чего ты стóишь, Перун, высоко вознесённый Владимиром, с тех пор как он же тебя сбросил с пьедестала? Делишь былую славу с Ильёй-Пророком!
Мысли Зверя прервал толчок в бедро. Рассеянно погладив сильную спину, покрытую жестковатой шерстью, хозяин произнёс:
– Серый, обожди. Скоро выйдем.
Конечно, прогулка сейчас пошла бы ему на пользу, но, вспоминая былые обиды, Зверь всегда менялся. Вот и сейчас в окне он видел покрытую волосами морду и горящие синим огнём глаза. Никто не должен видеть его таким. Чашечка чая не помешает… Задёрнув шторы, Зверь отправился на кухню. Серый побрёл за ним, о чём свидетельствовал перестук когтей по паркету, но близко подходить не стал – чувствовал, что хозяин не в настроении. И пока Зверь наливал в чайник воду из-под крана, в полутьме коридора многозначительно поблёскивала пара глаз: «Я тут, не переживай. Я готов защитить тебя ото всего. И ото всех. Даже от тебя самого».
Всё-таки хорошо англичане придумали – делать чай с молоком. Очень успокаивает. Особенно, говорят, если его выплеснуть в чью-то ненавистную физиономию… Но это потом, это успеется. Ему ли не знать, что месть требует холодной головы? Однако… Кто мешает Зверю немного помечтать?
Перуна он вобьёт в землю, конечно. Раз и навсегда. Даже не будет заставлять давнего врага молить о пощаде. Ему, Зверю, хватит и изумлённого взгляда всесильного Громовержца. Наверняка будут ещё какие-то напыщенные слова… А вот Ладу жалко. Всех любит, для всех старается, да и для него она ничего плохого не сделала. Но гибели Перуна она Зверю не простит, нееет. Поэтому её придётся нейтрализовать. Внезапная мысль согрела звериную душу: он даст Ладе выбор – умереть или перейти на его сторону. Это будет честно. Он ведь благороден – гораздо больше, чем эти выскочки из Светлого Ирия17.
Но главное, о чём сейчас действительно стóит беспокоиться, – уничтожение Жар-птицы. Он ждал её появления долго, копил силы и лелеял мысли о мести богам. Они выступят на её стороне, конечно. Как и всегда. Он тоже раньше был с ними, потому что чувствовал себя слишком слабым. Ему больно было участвовать в убиении Змея сто лет назад, но ни на мгновение он не позволил вырваться своим эмоциям. Теперь всё будет иначе. Первой его жертвой станет Жар-птица, потому что только она способна ему противостоять по-настоящему. Идеально было бы найти и убить её до битвы – тогда, когда боги будут на неё рассчитывать. А потом обрушиться и на них, почти бессильных без неё. Всем, кто выступит на стороне Перуна, не поздоровится.
Итак, Жар-птица здесь, в этом городе. Он почувствовал её пробуждение ещё с десяток лет назад, но тогда искать было рано – Перун и его компания должны были обнаружить её первой. И даже теперь, когда Жар-птицу нашла Лада, не время торопиться. Им ещё надо собрать всех сторонников, и это очень важно. Ему не нужно потом никаких сюрпризов. После битвы будет править он, Зверь, а в числе бессмертных останутся только те, кто признал его своим господином. Остаётся – ждать.
Бросив взгляд на дверцу микроволновки, он увидел своё отражение – вполне человеческое, даже синий огонь в глазах потух. Серый уже был готов: он сам принёс в пасти поводок и намордник.
– Ничего, мой хороший… Скоро настанет время показать свои клыки!
Подпалённая фонарями ночь встретила Серого и его хозяина приветливо, приглашая прогуляться по парку Пушкина. В конце концов, темнота – их стихия. А где-то на Заречке, в сердце Ленинского района, видела уже не первый сон Лина, и прячущаяся в ней Жар-птица ведать не ведала, что враг её в получасе езды по пустым дорогам…
