Лана Пиратова
Я тебе запрещаю
Глава 12
Настя
Я еще долго не могу поверить в то, что мне удалось сбежать.
Попав в здание университета, я сразу же побежала в столовую. Благо там меня знают хорошо. В самом начале я там подрабатывала по вечерам. Пока не нашла работу в клининговой компании.
Поэтому я без труда нашла выход на задний двор, куда подвозили продукты на машинах. Спрыгнула с лестницы и побежала к метро.
И, только добежав до турникета, остановилась и обернулась. Получилось.
Но что делать дальше я не знала…
То, что надо было уволиться с работы – это точно.
Сменить телефон – тоже да.
Возвращаться в родной город? Но куда? Меня там никто не ждал. Да, и ехать-то было некуда. Даже переночевать.
Сможет ли этот урод найти меня здесь, в Москве? Навряд ли. В большом городе затеряться легче.
Он ведь ничего не знает обо мне.
Да, и вряд ли вообще захочет искать меня. Проще найти новую игрушку.
Поэтому, пожалуй, останусь здесь.
Выйдя из метро, нащупываю в сумке карточку. Я не хочу брать его деньги, но вариантов у меня нет. Он точно не обеднеет, если я сниму со счета пару тысяч. Мне надо вложить свою долю за аренду квартиры и купить что-то поесть. Девчонки меня просто так кормить не будут.
В ближайшем к дому банкомате снимаю небольшую сумму – только то, что нужно для аренды и покупки еды.
Хранить у себя карточку небезопасно. Вдруг потеряю или девчонки увидят. Поэтому с трудом, но ломаю ее пополам и выбрасываю в урну.
Что делать с университетом? Пока появляться там страшно. Надо переждать. Думаю, Рустам быстро выкинет меня из головы.
Возвращаюсь в квартиру.
– О, вернулась, – встречает меня Рита. – Ты где пропадала? Мы уже в полицию хотели идти.
– У одногруппницы была, – вру я.
– Деньги-то принесла? Срок за квартиру платить.
– Да, вот, – отдаю свою долю.
Весь следующий день я не выхожу из дома. Все еще боюсь. Перестраховываюсь.
Вечером Ритка подходит ко мне на кухне и говорит так, что слышу только я:
– У меня сегодня в агентстве про тебя спрашивали.
Мое сердце замирает.
– Просили передать, что есть спецзаказ на тебя. Хорошо заплатят, – Ритка хитро улыбается. – Пойдешь?
– Нет! – громко говорю я. – И не подходи ко мне больше с такими предложениями!
Ритка закатывает глаза и отходит.
Я судорожно сжимаю в руках чашку с чаем. Неужели он? Придется еще дольше сидеть в квартире. По крайней мере, пока я точно из нее никуда не выйду.
На следующее утро девчонки расходятся: кто – работать, кто – на учебу. Я остаюсь в квартире одна.
Беру учебник и решаю повторить хоть что-то из курса. Пропуски в университете мне придется отрабатывать.
От чтения меня отрывает звонок в дверь. Смотрю в дверной глазок. За дверью стоит мужчина в униформе.
– Кто там? – спрашиваю. Я не открываю двери незнакомцам. Тем более, сейчас.
– Открывайте, я из управляющей компании, – требовательно произносит мужчина.
– И что вам надо? – уточняю я.
– У меня важная информация для Вас. Надо, чтобы вы расписались. Вот здесь.
И он тычет в глазок какую-то бумажку. Как будто я смогу ее там рассмотреть.
Задумываюсь на мгновение, но все же не решаюсь открыть дверь.
– Положите, пожалуйста, информацию в почтовый ящик. Мы прочитаем и подпишем. И сами вам занесем.
За дверью молчание.
Вижу в глазок, что мужчина смотрит куда-то в сторону. Потом произносит:
– Хорошо. Так и сделаю. Всего доброго.
– До свидания, – прощаюсь я и возвращаюсь к учебникам.
Спустя пару часов вспоминаю, что надо готовить ужин к приходу девочек. Мы делаем это по очереди. Сегодня как раз моя очередь. Поэтому иду на кухню.
Закинув все в кастрюлю, направляюсь с мусором к двери. Смотрю в глазок. Сама не знаю, почему. Никого нет. Открываю дверь и выхожу. И сразу же ко мне со спины кто-то прижимается, зажимает мне рот ладонью и толкает опять в квартиру. Я не успеваю даже пискнуть, а сердце уходит в пятки. Грабители. Отдам им все сама. Сразу же эта мысль приходит мне в голову.
Меня толкают в комнату и пихают на диван. Запрыгиваю на него и сразу же разворачиваюсь к грабителю лицом. И открываю рот в немом крике. Мне настолько страшно, что изо рта не вырывается ни единого звука.
Рустам.
Он поправляет пиджак и свои дорогие запонки. Смотрит на меня исподлобья своими черными глазами. Но смотрит не зло. И от этого я немного прихожу в себя.
– Что… Что ты тут делаешь? – запинаюсь я.
– Пришел за тобой, – спокойно говорит он, но не подходит.
Вдруг его взгляд скользит по моим голым ногам. Я дома же, поэтому в одной майке и коротких шортиках. Под его взглядом я прижимаю колени к груди и натягиваю на них майку.
Он усмехается и отводит взгляд.
– Собирайся, – говорит.
– Я не поеду, – произношу упрямо.
Он вздергивает бровь и внимательно смотрит на меня.
– Нам надо поговорить. Собирайся, – делает шаг ко мне и я отодвигаюсь. – Да, не бойся, не трону.
Но я не верю. Хватаю с тумбочки ножницы и нацеливаю на него. Он удивленно смотрит, но в его глазах ни капли испуга. Думает, не смогу?
– Уходи, – цежу я.
А он вместо этого делает еще один шаг ко мне. Я хватаю ножницы обеими руками и выставляю перед собой.
– Дикарка, – ухмыляется он. – Что же ты…
Но не договаривает, а подходит еще ближе.
– Не подходи! – кричу я и утыкаюсь ножницами в его руку, которую он протягивает ко мне.
Глава 13
Рустам
Да нет же. Нет. Так не бывает.
Почему из миллионов девок в Москве свою целку решила продать мне именно дочь Михаила?
Пока я не увидел документы, которые переслали из службы безопасности, во мне все еще жила надежда, что это простое совпадение. Ну, бывают же полные тезки?
Бывают. Но не в этом случае.
Сомнений нет.
Сладкая Настя оказалась Устиновой Анастасией Михайловной. Дочерью моего лучшего друга Михаила. Той, за которой я должен следить еще пару лет и которую должен выдать замуж.
А еще я обещал не трогать ее. Но тронул. И не один раз.
Залпом выпиваю виски и расстегиваю ворот рубашки, который сейчас давит так, что я задыхаюсь от нехватки кислорода. Или это не из-за рубашки?
Прости, Миш. Я не знал. Все, что могу сказать в свое оправдание.
Сжимаю виски и каждый удар в них силой отбивается на пальцах. Сердце колотится так, словно я только что пробежал стометровку.
Что теперь делать? Надо исполнять волю Михаила.
Интересно, когда бы я узнал о том, что Настя – дочь Михаила, если бы она не сбежала? Что бы еще успел с ней сделать?
Нет. Об этом лучше не думать.
Это было ошибкой. Но моей вины в этом нет. И уверен, что Михаил понял бы меня.
Но как же тошно вот здесь, в груди. Наверное, душа именно там.
И какого черта она решила продать свою девственность? Нет, я все понимаю. Хочется денег. Но что за девки пошли? Работать не пробовала? Ладно, это мы с ней тоже обсудим. Ее поведение.
Я же теперь за ней следить, как отец, должен. Чтобы никто и пальцем не тронул. Блюсти остатки чести. Так что ли?
Ну, Михаил. Ну, удружил. И откуда только она взялась, дочка эта. Наследница.
При мысли о наследстве Михаила вспомнилась и Маргарита, его бывшая. Еще одна головная боль. Настя и Маргарита. И я между ними. Да, что ж за полоса такая началась.
Ведь все так хорошо было в моей жизни.
Ладно. Надо искать эту чертову дочь. Сладкую Настю. Маленькую беззащитную девочку. Так. Стоп. Мне нельзя так о ней думать. Теперь нельзя. Все.
Она – дочь Михаила. Мой долг – оберегать ее. Научить жизни, раз больше некому. Мда. Остальному я ее уже научил. Раздается хруст. Я-таки ломаю пополам карандаш, которым играюсь все это время.
Через пару часов мне привозят новый телефон. Вставляю туда сим-карту и первое сообщение, которое получаю сразу же, – из банка. Так. Анастасия Михайловна сняла деньги. Больше некому. Карту оставлял ей. Смотрю на сумму. Скромненько. Но это, наверное, только начало.
На следующий день мне докладывают, что адрес пробили. Настя или Анастасия. Как мне ее теперь называть-то? Настя не пойдет. Навевает дурные воспоминания. Придется Анастасией звать.
Мы едем по указанному адресу. Мне уже доложили, что она дома одна. Остальные разошлись. Идеально. Но эта маленькая дрянь не спешит открывать дверь. Боится. Не глупая значит. Это уже радует.
Но не ломать же дверь. Полиция нам здесь не нужна. Поэтому просто стою под дверью. Должна же она хоть куда-то выйти. А если нет? Каждый день так дежурить? Стучу кулаком в стену. Вот добавил Михаил забот!
Наконец, слышу скрежет замка. Неужели! Отхожу в сторону, чтобы не спугнуть раньше времени. Как охотник с добычей. Давно так не развлекался. Сердце опять выбивает нервную дробь.
Как только за дверью появляется знакомая тоненькая фигурка, хватаю ее и запихиваю обратно в квартиру, ногой захлопывая дверь. Сажаю на диван.
Она поворачивается и я сразу же читаю все ее эмоции в глазах. Страх, граничащий с ненавистью. И мне это нравится. Но я гоню прочь все ненужное.
Пытаюсь по-хорошему уговорить ее ехать. Я ведь могу просто связать, заткнуть рот и засунуть в машину. Но с дочерью Михаила хочется решить все цивилизованно.
А она как будто специально провоцирует. Увидев в ее руках ножницы, лишь усмехаюсь. Забавная. Наивная девочка. Нашла чем пугать.
Делаю шаг к ней. Еще. Тяну руку, чтобы забрать ее «оружие». А она как полоснет меня ножницами по ладони. Да, что б тебя! Хватаюсь за руку. На пол падают капли крови. Порезала-таки. Отомстила. Сжимаю ладонь, пытаясь остановить кровь.
– Уходи! – повторяет она и ни капли раскаяния на лице.
– С…, – я осекаюсь, так и не договорив это слово. Нельзя. – Что ты творишь? Я же сказал, поговорить надо!
Делаю еще один шаг. Но в этот момент Настя бросает ножницы, подбегает к окну, распахивает его и забирается на подоконник.
– Если ты не уйдешь, я прыгну! – заявляет вполне серьезно.
Ветер обдувает ее волосы и натягивает майку на груди. И она без лифчика. От холода или от страха соски торчат.
Трясу головой. Все не то. Не то.
– Анастасия, – говорю спокойно, оставаясь на месте, – нам надо поговорить. Правда. Это касается твоего прошлого и будущего. Обещаю. Я не притронусь к тебе. Никогда больше.
– Я не буду сексуальной игрушкой для тебя и твоих приятелей-извращенцев, – кричит она.
– Не надо так о моих друзьях, – строго говорю я. Пора уже начать ее воспитание.
– Все твои друзья такие же, как ты! Извращенцы!
– Один из них, девочка, твой отец, – решаю я сказать главное.
Глава 14
Настя
Я теряюсь от услышанного. Наверное, показалось?
– Спускайся, – говорит Рустам. – Тебе не послышалось. Я знал твоего отца.
А я так и стою на подоконнике, держась за фрамугу. И, пока я, опустив взгляд в пол, думаю об услышанном, чувствую, как сильные руки хватают меня за талию и тянут вниз. Упираюсь руками в грудь.
– Отпусти! – требую, нахмурившись.
– Да, успокойся ты, – недовольно произносит Рустам и ставит меня подальше от окна. – Сказал же: «не трону». Собирайся. Поехали.
– Куда?
– Ко мне.
– Зачем?
– Об отце поговорим. Будущее твое обсудим. Короче. Или ты собираешь свои вещи и мы добровольно едем. Или…
– Что? – перебиваю я.
– Никогда не перебивай меня, – строго говорит он. – А то накажу.
Но тут же замолкает.
– Анастасия, – обращается ко мне теперь только так. Интересно, – поехали. Я все объясню.
Спорить можно сколько угодно, но я прекрасно понимаю, что все равно будет так, как хочет он. К тому же информация об отце задевает меня за живое.
С самого раннего детства я мечтала узнать о нем. Но мама тщательно скрывала от меня эту информацию. И вот теперь, правда близко. Совсем близко.
Еще раз смотрю в глаза Рустама. Сегодня в них нет всего того, что я привыкла в них видеть. И меня это немного успокаивает.
– Хорошо, – соглашаюсь я. – Я поеду с тобой. Но знай, что мои подружки знают о тебе. Знают, кто ты и где ты живешь. И, если со мной что-нибудь случится…
– Ты им все-все рассказала? – усмехается он.
Сжимаю сильнее губы и молча иду к шкафу собирать вещи. Их немного. Так что, уже через несколько минут сумка собрана.
– Ты так поедешь? – спрашивает Рустам, окидывая меня, как мне кажется, презрительным взглядом.
Черт! Я и забыла. Хватаю джинсы и убегаю в ванную переодеваться. Когда выхожу из нее, Рустам уже стоит в коридоре с моей сумкой.
– Пошли, – разворачивается и выходит.
Следую за ним.
Мы едем молча.
– Пойдем в гостиную, – кивает мне Рустам, закрывая за нами дверь дома.
И я опять вижу камин и совсем ненужные воспоминания всплывают в памяти. Похоже, не у меня одной.
– Нет, – говорит Рустам и трет переносицу, – пойдем лучше в кабинет. И бумаги все там.
И я иду за ним следом.
– Садись, – указывает он на кресло. – Прежде чем начинать разговор, я дам тебе одно письмо. Письмо твоего отца тебе. Пожалуйста, не будь категорична в своих выводах. Все, что ты сейчас узнаешь, надо осознать. Пережить это.
Он протягивает мне конверт.
– Я оставлю тебя одну.
Я тереблю в руках конверт и долго не решаюсь открыть его. Ведь я так долго ждала этого момента. Почему тогда оттягиваю его еще больше? Я боюсь. Правда всегда страшнее неведения.
Разрываю конверт. Два напечатанных листа. Разворачиваю и сразу же впиваюсь взглядом в слова.
Прочитываю быстро. Немного отхожу и читаю еще раз. Но уже медленно, возвращаясь к некоторым местам. Обдумывая.
Это письмо моего отца. Михаила. В первых строках он просит прощения. У меня и у мамы. Раскаивается. Пытается объяснить свои поступки. Сожалеет, что так и не увидел меня.
Перечитав эту часть, я еще долго сижу, уставившись в стену. Почему все так? Почему, если он так сожалеет, как пишет, не нашел меня раньше? Не приехал и не спас маму?
Воспоминания о маме вызывают у меня слезы. Стираю их кулаком и возвращаюсь к письму.
Вторая часть не менее интересна. Так-так. Внезапно появившийся отец передает меня под опеку Рустама Каримовича. До достижения мною двадцати одного года. И с чего вдруг именно этот возраст? Но теперь уже не узнаешь.
Дальше речь о каком-то наследстве. Но я не очень понимаю.
Когда я собираюсь в третий раз перечитать письмо, заходит Рустам. Садится за стол.
– Прочитала?
Киваю.
– Вопросы?
Да, у меня один сплошной вопрос в голове.
– Там про какое-то наследство…
– Молодец, – ухмыляется Рустам. – Выцепила главное. Твой отец был акционером одной из крупнейшей компании в стране и завещал свои акции своим детям: тебе и сыну.
– У меня есть брат? – радостно вскрикиваю я.
Рустам удивленно смотрит на меня.
– Есть. Но я бы на твоем месте так не радовался.
– Почему?
– Это все потом. Неважно. Значит так, Анастасия…
– Ты меня теперь так называть будешь? – я опять перебиваю его, наслаждаясь реакцией, и добавляю, усмехаясь: – а мне тебя как называть? Дядя Рустам?
Глава 15
Рустам
Маленькая стерва. Отшлепать бы тебя как следует за твой поганый язык.
Так все, Рустам, успокойся.
Пристально рассматриваю Настю. За окном уже стемнело и лишь свет уличного фонаря проникает в кабинет. Она сидит в кресле напротив, закинув нога на ногу.
Слишком мало прошло времени. Я еще помню, как раздвигал эти коленки и как заламывал эти худенькие ручки. И рот этот на своем члене отлично помню.
Совсем ненужное возбуждение накатывает волной. Прогоняю прочь. Я не могу повторить все это еще раз. Теперь не могу. Я дал слово. Но как же хочется схватить ее за волосы и заставить шептать ее это «дядя Рустам».
Смотрю в наглые глаза. Она же, наверняка, сейчас думает, что задевает меня. Мстит по-своему. Глупая девочка. Тебе меня не спровоцировать. Ты для меня – всего лишь дочь друга, которую я пока буду опекать. И все.
Выдать ее замуж, может, побыстрее? Сбагрить с рук. Чтобы отпустило. Самое сладкое все равно досталось мне. Муженек будет довольствоваться объедками. Усмехаюсь этой своей мысли.
Так, все. Вернемся к делу.
– Меня ты будешь называть Рустам Каримович. И обращаться на «вы». Это понятно?
Фыркает, вздернув нос.
– Анастасия, – стараюсь говорить спокойно, – давай договоримся. Я исполняю волю твоего отца. Ты меня будешь слушаться. И тогда мы расстанемся на хорошей ноте, когда тебе исполнится двадцать один год. Ну, или когда ты выйдешь замуж.
– А если не буду слушаться? – спрашивает, пристально глядя мне в глаза.
– А не будешь слушаться, в моих руках сделать так, что ты вернешься в клининговую компанию и просто забудешь об этом письме, о наследстве и всем остальном, – говорю уже жестче. Она начинает меня выводить.
– Ну, этого я не боюсь, – продолжает дерзить она. – Я думала…
– Я за тебя буду думать в ближайшие пару лет, – резко обрываю ее.
Настя закусывает губу. Похоже, понимает, наконец, что выходит за все рамки.
– Расскажи мне об отце, – просит внезапно.
Внимательно вглядываюсь в ее глаза. Она обратилась ко мне на «ты». Ну, хорошо. Наверное, еще трудно перестроиться.
Нам так много надо еще обсудить. Но сейчас я понимаю ее желание узнать об отце.
Я рассказываю ей о Михаиле. О том, как мы познакомились, как многого добились. И о том, как он желал ее найти.
– Почему он выбрал тебя? – спрашивает она.
– Анастасия, не «тебя», а «вас». Я, кажется, уже говорил.
Усмехается.
– Интересно, что бы сказал мой отец, узнав о подробностях нашего знакомства, – говорит, глядя в пол.
– Хорошо, – говорю зло, – раз ты сама начала. Чем ты занимаешься, Анастасия? Расскажи о себе немного, чтобы у меня было представление о тебе. Хоть немного. Я так понимаю, бизнес по продаже девственности загнулся? Или ты делаешь это на регулярной основе?
– Что? – тут же вспыхивает. – Да ты! Да вы! Я никогда не пошла бы на это! И знаете что? Вы мне противны! Я ненавижу таких как вы! Вы сломали мне жизнь!
Боже! Какие слова! Сколько эмоций!
– Ты сама пришла ко мне, – спокойно парирую. – Сама продала себя. Работать не пробовала? И куда спустила деньги за свою целку? В казино проиграла?
– Не твое дело! – складывает руки на груди и отворачивается.
Встаю из-за стола и иду к ней. Хватаю за предплечье, заставляя встать.
Она тут же стреляет в меня ненавидящим все во мне взглядом.
– Ошибаешься, девочка, – цежу я сквозь зубы, – теперь все, что касается тебя, – мое дело. И тебе лучше не злить меня. Ты еще не знаешь, каким может быть Рустам Каримович. Ты – в моей власти. Я обещал твоему отцу – и я выполню обещание. Даже если мне придется для этого сломать тебя.
В глазах ее вижу теперь страх.
– Отпустите, больно.
– Как нужно просить? Как я сказал обращаться ко мне?
– Отпустите, пожалуйста, Рустам Каримович, – пищит тоненьким голоском.
– Молодец, – отпускаю ее руку и она, нахмурившись, потирает место захвата.
– Сядь, – показываю на кресло и возвращаюсь к столу.
– Значит так, Анастасия, – говорю уже спокойнее, – пока поживешь тут. Комнату тебе приготовили. Я уже дал задание найти тебе квартиру. Да, жить ты будешь отдельно. Но следить за тобой я буду. Тебе надо учиться.
– Я уже учусь, – бурчит себе под нос.
– Где? – изумленно спрашиваю.
Она называет университет.
– Хм, – удивляюсь я, – как смогла?
– Какой же ты… вы недогадливый! – опять язвит она.
Нет, ее не исправить, похоже. Мне придется сильно постараться.
Но я кажется начинаю понимать, о чем она. Продала себя ради денег на обучение. Не могу сказать, что Михаил ей бы гордился за это. Но.
– Ладно, – устало произношу я. Эта девка отнимает у меня слишком много сил. – На сегодня хватит. Иди в свою временную комнату.
Послушно встает и направляется к двери. Я смотрю в стол, чтобы не смотреть на ее зад. Который я чуть не трахнул тогда.
– Завтрак в семь, – добавляю я, когда она уже открывает дверь. – Поняла?
– Да, – почти шепчет она.
На следующее утро я спускаюсь на кухню уверенный, что Настя еще спит. Наверняка, с пунктуальностью у нее тоже проблемы.
Но каково же мое удивление, когда, зайдя на кухню, я обнаруживаю ее, стоящую спиной ко мне у окна. И это край. На ней короткий топ и низкие шорты, прекрасно открывающие худые плечи, живот и стройные ноги. Утренний стояк и так еще не прошел, а тут такое.
– Доброе утро, – произношу, откашлявшись.
– Ой, – восклицает она так, как будто я напугал ее.
Оборачивается. В руках баночка из-под йогурта.
– А я тут решила до завтрака йогурт съесть. Можно? – спрашивает, облизывая ложку, высунув свой язычок.
Чувствую еще большее напряжение. Надо поторопить с поиском квартиры.
Молча киваю и иду к холодильнику за минералкой.
– Клубничный, – добавляет она и я так и представляю ухмылку на ее лице. – Как девочки любят.
Хватаюсь за ручку холодильника, сжимаю ее до белых костяшек на кулаке.
Глава 16
Настя
Глухой удар ладони о дверь холодильника немного приводит меня в чувство.
В одно движение Рустам оказывается рядом со мной, заставляя меня откинуться назад и усесться на подоконник.
Он хватает меня сзади за шею и буквально сжигает взглядом.
– Любишь клубнику? – шипит он. – Показать тебе, как Я люблю клубнику?
Я не могу произнести ни слова в ответ. У меня дрожат губы и, похоже, он это тоже видит, потому что на его лице скользит злая усмешка.
– Будь осторожна, девочка.
Просовывает коленку мне между ног. Нечаянно опускаю взгляд. О, Боги! Ткань шорт так натянута, что того и гляди треснет ровно по шву. Это на него разговоры о клубнике так действуют?
Рустам дергает меня за шею, заставляя поднять взгляд на его лицо.
– Не провоцируй, – сужает глаза и как будто стрелами проникает в меня. – Пожалеешь.
Потом резко отпускает и выходит из кухни, ударив ладонью о дверной косяк.
Я медленно сползаю с подоконника и трясущимися руками хватаю стакан воды. Выпиваю его залпом. И мне опять страшно.
Я одна. С ним. В его доме.
На завтрак он не приходит. Я тоже почти ничего не ем. Горничная так и убирает со стола нетронутые блюда.
Быстренько убегаю в свою комнату. Сижу на кровати и с опаской слежу за дверью. Вдруг он зайдет. Мне и правда страшно.
Но проходит час, два. Никто не приходит. И только я расслабляюсь, как раздается стук в дверь. Входит тот самый водитель.
– Вот ваш новый телефон, – он кладет на стол аппарат. – Собирайтесь, я отвезу вас на квартиру.
И больше ни слова. Выходит за дверь.
Спорить не с кем, да я и не хочу уже. Поэтому спешно собираю сумку, одеваюсь, беру новый телефон и выхожу из комнаты.
Водитель уже ждет меня. Берет у меня сумку и рукой приглашает идти вперед. Так галантно. Сейчас он ведет себя совсем иначе, чем в первые наши встречи.
Меня привозят в огромную шикарную квартиру, основной плюс которой – близость к университету. Выхожу на балкон и любуюсь видом.
– Рустам Каримович просил передать вам, что телефон прослушивается. Ему не звонить. Он сам вам позвонит, когда надо будет. Всего доброго, – говорит водитель и уходит.
Можно подумать. Звонить ему еще. И что он рассчитывает услышать в моем телефоне? Хорошо, хоть предупредил.
Так проходит неделя. Я практически возвращаюсь к обычной своей жизни, за исключением лишь того, что живу теперь не в комнате на четверых в общежитии, а в отдельной квартире.
Рустам не звонит. Не приходит. Вообще никак не проявляется. И мне даже кажется, что все это розыгрыш. Про отца и какое-то наследство. Но зачем тогда эта квартира?
В субботу одногруппники предлагают отметить начало учебного года и сходить в клуб. Я не любительница подобных заведений, но раз идет вся группа, то мне неловко отказаться. К тому же мой сокурсник Валера очень просит не отрываться от коллектива.
Валера давно оказывает мне знаки внимания. И уже несколько одногруппниц предупредили меня, чтобы я была осторожнее с ним. Что у него не очень хорошая репутация и все такое. Но я ничего такого не замечаю.
Каждый день он провожает меня до дома. Но не лезет с поцелуями и не пытается обнять. На прощание он обычно держит меня за руку, а потом отпускает и ждет, пока я помашу ему в окно, дойдя до квартиры.
И вот в субботу в клубе он впервые целует меня. Как будто нечаянно, в танце. И я невольно сравниваю свои ощущения от этого поцелую с ощущениями от поцелуя Рустама. Мне это не нравится, но это происходит само собой.
Видимо, приняв мое замешательство за молчаливое согласие, Валера целует меня снова. На этот раз сильнее и дольше. Я отталкиваю его.
– Прости, котенок, – шепчет он мне в ухо, – так сложно удержаться рядом с тобой. Ты такая красивая.
И я чувствую, что его рука опускается с талии ниже.
Освобождаюсь от его объятий и говорю:
– Мне пора!
Валера удивленно смотрит на меня.
– Почему? Рано же еще. Давай еще потанцуем.
Притягивает меня к себе и прижимает. И я бедром чувствую его возбужденный член. И от этого понимания мне становится почему-то противно.
– Нет. Мне пора, – говорю уверенно.
– Хорошо, – вздыхает он, – я провожу.
– Не надо. Не стоит. Останься. Тебе же нравится.
– Нет. Мне нравишься ты, – вдруг признается он и опять наклоняется, чтобы поцеловать меня, но я уворачиваюсь и иду на выход.
Он бежит следом, приобнимает меня за плечи.
Мы приезжаем на такси к моему дому.
– Спасибо, что проводил, – говорю я, ожидая, что мы, как обычно, расстанемся у подъезда.
– Черт, Насть, так в туалет захотелось, – вдруг говорит Валера. – Не в кусты же бежать.
Я размышляю недолго. Ну, не бежать же ему в самом деле в кусты.
– Хорошо, пойдем, – киваю.
Мы заходим в квартиру.
– Туалет там, – я рукой показываю направление.
Но Валера делает шаг ко мне.
– Иди ко мне, котенок, – шепчет он, обдавая меня запахом алкоголя и сжимая руками талию.
– Валера, перестань! – пытаюсь освободиться я.
– Ну, чего ты, – его руки уже скользят под платье. – Я такое умею. Просить еще будешь.
У меня начинается паника. Я одна в квартире с пьяным парнем, чьи руки сейчас нагло облапывают меня, а губы засасывают шею.
Колочу его кулаками, но мне точно с ним не справиться. Я готова разреветься. Но тут из темноты комнаты раздается знакомый жесткий голос:
– Два часа ночи.
