Лана Истор
Гибкие стереоэкраны
Гобелены с сюжетами охоты
Приглушенный свет напольных ламп на высокой стойке в форме канделябров отбрасывал мягкие полутени, создавая мистически интригующую обстановку. Стены гостиной украшали утонченные орнаментальные гобелены. Картины с яркими красками композиционной шпалеры оживлялись переливом шелковых золотых и серебряных нитей.
Динамичные сцены охоты на диких зверей гармонично вписывались в интерьер. Обрывистые мазки пятен сочных оттенков создавали живописное полотно, экспрессивно воздействующее на философское настроение хозяина.
Блеск, страсть и кровь окрашивали огненную ярость львов, арктический лед злобной жестокости всадников, вздыбившихся лошадей с багрово алыми глазами, извергающими молнии ужаса. Горящий сгусток ненависти глубинной смертоносной лавой изрыгался из разверзнутых пастей людей и зверей.
Демонический накал страстей приводил в восторг Эвериса Сигматовича.
Иногда включал дополнительную подсветку, так колоритнее осознается дно черного отчаяния проигранной битвы и феерический взрыв ликования на вершине светоносной победы.
Эверис доигрывал финал охоты, каждый раз выбирая новых жертв и победителей борьбы.
Впитывая буйство звериной схватки, ощущал себя ярым львом, взлетал ввысь в могуществе силы и меченосными клыками от плеча до пояса разгрызал всадника.
Чувствовал во рту вкус приторно сладкой пенистой крови, вдыхал пары безумства бойни и ощущал мощь бездны власти над жизнью и смертью.
Эверис порой испытывал потребность быть не просто охотником, а уничтожителем зверья.
Грозность взгляда пронзала копьеносными стрелами звероподобных сущностей, низводила и распластывала их на скалистых вершинах, сжигая в огне неприятия, в прах испепеляя.
Да, такие перевоплощения помогали ощутить всю гамму чувств мира животных, к которым относятся и люди.
Неистовство схватки наркотической жаждой окутывало сознание, призывая человека на очередной бой.
Свидетельства с древнейших времен описывали войны победителей, как пример высочайшего героизма и мужества. Философы, мыслители искали пути завоевания высот человеческой власти.
Эти знания и есть тайна, которую охраняют властители. Проникнуть в мир духовных сущностей, свергнуть богов – самому стать богом – царем царей и есть истинная цель воина духа.
Коллекционер знал эти пути, постигал всю жизнь, древние секреты рукописей были его страстным увлечением, охлаждаемым холодным разумом. Применяя метод эвристики, разгадывал тайны текстов от прямого смыслового значения по горизонтали, до иносказательного по вертикали о ступенчатом пути достижения духовных миров
Коллекционер
Эверис Сигматович слегка потянулся, пошевелил шеей влево вправо, поохал, поахал, подвигал плечами вперед назад, почувствовал, как косточки захрустели, вдохнул глубоко, выдохнул, плавно протянул руку к изящной чашечке с особым напитком, приготовленным по рецепту, изобретенному еще пра прабабушкой, а может быть и сам выдумал, кто теперь что вспомнит. Важно то, что эликсир бодрит, прочищается мозг, и прилив энергии наполняет это, увы, уже почти старческое тело.
–Впрочем, не для того постигаю мир, чтобы дожить до ста лет, но с одряхлевшим станом. Нет, нет, молодость еще окружит меня своим вниманием и проникновением.
О – хо – хо! – прошептал он – предки – предки, ну и наградили вы меня даром божьим. Мир вам там, на небесах. Хотя… мы – то знаем, где вы, кто вы и что вы.
Интереснейшая тема, надобно вам об этом рассказать, но некогда, некогда, пора за работу и писать, писать. Тяжеленный труд, если без вдохновения, прозрения… взлета, полета.
Самое главное, не забыть приземлиться – весело произнес коллекционер.
Перед тем как зайти в кабинет переоделся. Накинул халат, для него он был ценным предметом одежды и представлял произведение искусства, с изящно вышитыми замысловатыми рисунками и надписями на санскрите, древнейшем языке принесённым в Индию первыми племенами ариев.
На изумрудно зеленом шелке скрученными черно золотыми нитями изображена сценка, самка шимпанзе смотрела на трех сидящих любопытных малышей – один прикрыл уши лапками, другой – глаза, третий – рот. Одна из надписей гласила:
Сей шелк искусных рук сплетенье
и сны плывут из безвременья
в сознанье проникает нить
и гомон обезьян утих
Это изящная часть гардероба вносила в жизнь роскошь уюта и красоты. В нем он погружался в свои миры для отдыха и умиротворения. В прямом смысле тоже – у мира творения – создавал свои сферы влияния.
Железнодорожная станция
Зима была жутко нудной, мокрый промозглый ветер пронизывал насквозь, дороги покрыты леденистыми комьями грязного мокрого снега. Тускло-желтые фонари с трудом рассеивали брызжущие капли туманного пространства, создавая конусообразные световые галлюцинации видимости.
К провинциальной железнодорожной станции подъехало такси. Дама, в длинной дубленке, неспешно вышла из салона машины с небольшой дорожной сумкой, прикрикнула на водителя, тот, нехотя, открыл дверцу, сжался от холода, сплюнул, злобно посмотрел вокруг, подошел к багажнику, достал чемодан и потащился к платформе следом за пассажиркой.
Пронзительный гудок поезда прорвал завывание ветра, и шар света, на фоне черноты показавшийся огромным, стремительно приближался к станции.
Как ниоткуда стали появляться группки людей. Заледенелые двери вокзала, открываясь и закрываясь, порциями выталкивали в мокроту съежившихся транзитников.
– Внимание! Поезд номер 99 – Ростов – Москва прибывает на 2-й путь. Стоянка две минуты.
–Господа, господа, где останавливается 10-й вагон?
–Товарищи, осторожнее, здесь скользко!
– Граждане, да не толкайтесь так.
–Василиса Игнатьевна, у вас какой вагон? – прокричал шофер.
Грохот и скрип тормозов заглушил ответ. Порыв визгливого ветра бросил в лицо комья мокрого снега. Острые осколки льдинок прорезали глазницы. Шофер закашлял, отвернулся от вагонов, рукавом куртки попытался вытереть глаза, но острое жжение лишь усилилось.
Опустив чемодан на перрон, хотел крикнуть женщине, но вдруг, пошатнулся и упал на платформу.
В темноте и суете посадки, никто не обратил внимания, как некто, сильно поддел ногой лежачего мужчину и тот соскользнул на железнодорожное полотно.
Мгновение спустя, туда же полетел чемодан. Ночь скрыла все.
Двое молодых людей, высокие, без головных уборов, казалось, не реагируя на холод, стояли среди не обращающих на них внимание пассажиров, наблюдая за женщиной в длинной дубленке. Убедившись, что она подала билет проводнику, быстро прошли в соседний вагон.
-Мадам, позвольте помочь? – приятный мужской голос, поднятый воротник, глубоко посаженная шапка, шарф закрывающий лицо. В такой мороз это выглядело естественно.
Твердая уверенная рука подхватила Василису за локоть, помогая войти в вагон, другой рукой мужчина взял ее сумку, пропустил женщину вперед. Лиса благодарно улыбнулась и уверенно, пошла в купе.
Незнакомец расстегнул боковой карман дорожной сумки, незаметно положил небольшую коробку.
–Приятной поездки – поставив сумку на сиденье, помахал рукой, ладонь в перчатке скрыла глаза от женщины.
Мужчина быстро прошел в другой конец вагона, открыл дверь в тамбур и вышел на перрон, скрывшись в темноте.
– Внимание! Внимание! Поезд номер 99 – Ростов – Москва …
Сигнал отправления на высокой пронзительной ноте заглушил последние слова прощаний, грохот колес ускорил темп вагонов.
Несколько продрогших провожающих побежали к ожидающим машинам, хлопнули дверцы, зажглись фары, взвизгнули тормоза, и вскоре, перрон опустел.
Только одна машина осталась стоять освещенная рыже красным светом привокзального фонаря.
Поезд, набирая скорость, удалялся от станции.
Купец
Тысячи нагруженных товарами верблюдов шли древними маршрутами через сеть соединенных между собой караван-сараев.
Через скалы, песчаные пустыни, степи и реки, купцы, они же ученые, мыслители, поэты, владеющие многими языками и огромными знаниями, везли дары востока на запад.
Кокон испускал шелковую нить, переплетение дорог создавало единую ткань мира роскоши и блеска красоты, знания и мудрости.
Как возрадуется моя газель, прижимая восхитительную ткань к груди, как струящийся прохладный водопад беспрерывен в блеске искрящемся, так рулоны многоярусного шелка окутают бархатистый стан любимой.
В резных диковинных шкатулках лежат сверкающие украшения, это для радости глаз смеющихся. Обрамлю в золото благородство алмазов, и кольца украсят игривые пальчики. В мягких ладонях твоих будет ласкаться нефрит изумрудный.
Око сердца раскроется изливающей радостью, и в слиянии тел унесет любовь изначальная.
О, лань желанная, везу тебе редкостные сокровища. Верблюды нагружены мешками изумительных подарков, тут есть всё, от чего душа ликовать будет.
В комнатах закреплю зеркала чистейшие, и увидишь, как наряжаю тебя в синеву лазурного атласа. Драгоценные сапфиры засверкают на гибкой шее, а в ушных раковинах вспыхнут переливы небесных корундов.
Вазы из белоснежного фарфора спорят с прозрачностью кожи нежнейшей. Прикоснешься к птицам ярчайшим, и волшебный мир окружит тебя. Ощутишь райское дуновение легкой прохлады блестящей глазури и будешь пребывать в восхищении, как и весь мир, достойный оценить чудо сотворенное.
Под стройные ноги, страсть моя, положу самаркандские ковры, сотканные из золотистых нитей шелковых, поразишься творением рук мастериц. Нет двух одинаковых ковров, каждый создан с неповторимым дивным орнаментом.
Для тебя, моя жизнь, купил непревзойденные медные кувшины, будешь подавать в них нектарные вина. Необычные пряности сделают блюда искусные еще более ароматными.
Серебряные чаши массивные наполнены золотом в вечном сиянии могущества.
Длинным был путь каравана, любовь моя. Пересекая многоликие страны, восхищался их красотой и мудростью.
На изобильных ярмарках купцы разноязычные вели беседы достойнейшие. Величайшие ученые делились уникальными знаниями, а поэты философы услаждали слух поэмами.
Я не мог устоять перед плавностью слога и воспевал свою любовь, нежность хрупких рук твоих, звезды в глазах, ясность ума чудо женщины, посланной мне великими небесами.
О, сладость моя, много месяцев прошло, как уехал из Багдада, и все мысли души тоскующей стремятся к тебе.
Мерная поступь верблюда убаюкивала. Мысли о встрече с женой создавали абстрактную модель пребывания в будущем.
Слияние реальности с нереальностью помогало преодолевать препятствия, защищало от песчаных бурь заносивших дороги, жара пыльного пекла безводных пустынь, ледяного холода снежных гор.
Нападавшие алчные воинственные грабители кочевники, в жестокости уподоблялись дикому беспощадному зверью. Путь был трудным и опасным.
Жизнь спорила со смертью.
Легенда
Эверис глубже сел в огромное уютное кресло, расправил полу халата, нежно погладил малышей обезьянок, золотистые нити блеснули, шимпанзе подмигнула. Эверис внимательно посмотрел на самочку.
–Удивительны теневые переливы шелка, аллюзии иллюзий. Впрочем, это эстетическое искусство визуальной анимации, творческий процесс создания эффекта движения объектов и их одушевления.
Изображение остается на сетчатке глаза еще доли секунды, после того, как глаз перестает их воспринимать. Две тысячи лет тому назад, китайский театр теней, использовал этот феномен, оживляя изображения.
Так что такое игра воображения? Как мозг человека может представлять голографические кадры со стереофоническим эффектом, создавая объективность присутствия в духовных мирах.
А ведь есть те, кто знает, как объединять параллельные реальности, исключая искажения в виде иллюзий и галлюцинаций.
Да, интересная тема и она перекликается с одним важным событием, имеющим вековую историю, которым необходимо срочно заняться.
Совершенно случайно, узнал, что в одном населенном пункте, в районе, где некогда находилась крепость Саркел, главный форпост на северо-западной границе Хазарии, у местного жителя хранится древняя шкатулка с папирусом.
–Ох-хо-хо – Эверис молитвенно сложил ладони, побарабанил пальцами – возможно ли что эта та самая пропавшая шкатулка с письмом? – плотно сжал руки, долго и пристально смотрел вдаль, будто желая увидеть ответ.
В среде коллекционеров существует легенда о затерянной иудейской рукописи. В арабских записях имеются сведения о том, как в 965 году самаркандский раввин просил персидского купца передать шкатулку с посланием в Багдад, в главную синагогу. В письме содержались сведения о некой тайне древних арийцев.
Во время долгого путешествия каравана рукопись была украдена. На протяжении поколений многие пытались отыскать следы пергамента.
При исследовании китайских таможенных записей, выяснили, что в тот период времени, через Нефритовые ворота, вместе с персами вышел и римский караван. Двигаясь по Степному пути, они переправились через Тянь-Шань, Ферганскую долину, Ташкентский оазис и одновременно прибыли в Самарканд, где через несколько дней стоянки их пути разошлись.
Торговый караван, с персидскими купцами ушел по Южному пути. Преодолев горы Куньлунь горный хребет Цунлин, через Афганистан, Иран и Дамаск они прибыли в Багдад.
Римский караван ушел по самому сложному Северному пути. Пересекая степи Северного Кавказа, Хазарское царство, они должны были дойти до Черного моря, переплыть его и прибыть в столицу Византийской империи. Войдя в земли хазар, купцы прибыли в крепость Саркел. Расположенная в нижнем течении Дона, застава считалась одной из значимых, здесь находилась главная ставка царя.
Международная торговля Хазарской империи находилась в руках иудейских и мусульманских общин. Клан правителей Каганата исповедовал иудаизм, вся переписка и записи о пошлинах и налогах велась на иврите. В музеях и частных коллекциях имеются монеты с надписями «земля хазар» и «Моисей посланник Бога».
Хазария держала контроль транзитных путей. Веками не переводились желающие захватить территорию, приносящую огромные торговые пошлины. Гарнизоны охраняли все важные пункты.
Историками считается, что именно в то время, когда византийский караван вошел в город, норманнские отряды из Скандинавии напали на крепость, перебив всех. В живых не оставляли никого.
– Да, да, да. Вполне возможно, это та самая шкатулка с пергаментом. Сколько лет изысканий, сколько тонн архивной пыли. Еще прадед занимался поиском этой рукописи. Да и персы, и иудеи пытались обнаружить следы разграбленного товара купцов. Но, никто почему-то не предполагал, что во время неожиданного нападения варваров, кто-то успел замуровать шкатулку, иначе еще несколько столетий назад, все дома этой крепости по кирпичу бы разобрали.
Иудеи искали пропажу, так как хотели скрыть важную информацию. Персов одолевала честь долга, вернуть украденный ларец. Историки искали папирус для восстановления событий теологических миграций. Ученые философы хотели удовлетворения чувства значимости. Это сколько бы докторских диссертаций защитили!
Теологи и теософы всех направлений желали знать секрет иудеев. Как ни странно бы звучало, но поисками занимались и военные, они преследовали цель использовать полученные знания как оружие.
Эверис вздохнул и пришел к выводу, что самые бескорыстные из всех кто искал и продолжает искать самаркандское письмо, это коллекционеры. Они хотели иметь редкий папирус со значимой информацией в личной коллекции для ублажения страсти держания в руках связующей нити прошлого с настоящим.
От ассоциативного логического перехода мысли, брови сходились на переносице, взлетали то вверх, то вниз, уголки поджатых губ сопровождали направление бровей.
Даже не замечал перепадов настроения от огорчения, что не нашли ранее шкатулку, до радостного предвкушения ликования, вдруг повезет и он станет владельцем истинного раритета.
–Так-так – так-та-ак – потирая руки, приговаривал коллекционер – ох-хо-хо-хо! Как же всех опередить… Ммм … Не зря же я столько пыли глотал! – интуитивно прикрыл рот ладонью, пальцами побарабанил по щеке.
– Да не важно, что не лично дышал пылью. Но за мой же счет! – весьма убедительно воскликнул Эверис.
Надо еще раз просмотреть имеющиеся материалы по самаркандской рукописи. Ведь некоторые историки предполагали, что она могла быть на территории Хазарского Каганата, но уверенности не было.
Включив ноутбук, открыл страницу форума закрытого сообщества коллекционеров. Не найдя ничего нового, захваченный азартом поиска, открыл сайт Багдадской синагоги, сделал запрос – « 10 век, пропавшая шкатулка, описание, хазарский каганат».
Материалов было мало, все известные факты, но имелись несколько ссылок на публикации про хазар, а вот про персидского купца, жившего в десятом веке, писал некий суфийский орден «Огонь Орла».
Заглянул к ним на сайт. Да, да, да, очень интересно, прочитал несколько статей, но описания шкатулки не нашел. Оставил и там след, вбив в поисковую строку – «иудейский пергамент, ларец, Самарканд, торговый караван».
Привлекли внимания тематические американские ресурсы, задержался и там, на пару часов.
Эверис был еще в онлайн, когда сразу несколько заинтересованных сторон отметив целенаправленную активность, вычислили его IP-адрес, вскрыли пароли, вся переписка и телефонные звонки взяты на контроль.
Как потомственный коллекционер рукописных свитков, первопечатных книг, и особо редких ценностей, Эверис тщательно соблюдал конфиденциальность приобретений уникальных предметов.
Электронный мир внес свои коррективы в безопасность. Закрыв страницы, Эверис очистил браузер, удалил историю запросов. Конечно, это избавит от любопытных коллег конкурентов, но, к сожалению, не спасет от всевидящего ока хакеров.
–Да, надо успеть первым, забрать пергамент. Времена наступили повышенного интереса к древним теологическим тайнам. Наука активно осваивает духовные планы. Такими темпами ученых, лет через десять – двадцать объявятся турагентства организующие экскурсии в мир духа. Хмм… интересно, интересно… впрочем, всё к этому и идет, слияние миров, тело, душа, дух и всё в единстве. Все же это описано в древних трактатах, в Торе. Вначале идет разделение человека, тело материализуется в миг рождения, раскрытие точки сингулярности и восхождение, слияние с душой и духом.
Коллекционер, одной рукой оправил полу халата, другой медленно провел по волосам, слегка постучал пальцами по виску – Все то так, но как практически это осуществить. Впрочем, этот вопрос оставим ученым, надо организовать поездку за шкатулкой.
Эверис встал, слегка раздраженным жестом смахнул нечто невидимое с полы халата. Эта издевающаяся самка шимпанзе все-таки ему подмигивает.
Купе вагона
Василиса огляделась, не увидев чемодана, вышла в коридор.
–Женщина, не стойте в проходе, зайдите в купе – рыжеволосая проводница грозно посмотрела на пассажирку.
–Хочу узнать, где мой чемодан. Водитель должен был занести – немного растерянно, заявила Василиса, брошь гневно блеснула на сером дорожном костюме.
Проводница неожиданно вздрогнула под пристальным взглядом, резко передернула плечами и довольно громко сказала:
–Водитель мог перепутать и занести в другой вагон.
–Вам немедленно надо сообщить начальнику поезда о пропаже.
–С чего вы решили, что он пропал?
–Так найдите!
–За пропажу вещей не отвечаю, не видела ваш багаж, как и водителя – проводница демонстративно неприязненно вздернула подбородок, она терпеть не могла холеных высокомерных особ и любые эксцессы, происходящие в пути.
Вся ярость презрения рванулась из глаз Василисы. Жаль, в такую погоду самолеты не летают, как же она не любила всякие столпотворения и вынужденные общения с людьми. Присела на сидение, проанализировала ситуацию, приняла решение и, подобрав, соответствующий ситуации тон капризной дамы, достала из сумочки телефон.
–Виктор, я в поезде. Жаль, что не поехал провожать. Чемодан или пропал или неизвестно где находится.
–Постой-постой! Как это пропал? Ты же знаешь, я не мог тебя проводить, но водитель обязан был внести его в купе. Так, где он делся?
–Не знаю, шел следом, но когда вошла в купе, поезд тронулся, чемодана не оказалось.
–Прости, прости, Лисочка, это, видимо, сошел с ума я, как можно было тебя отправлять одну.
–Разбирайся со всей этой ситуацией сам! – Лиса нажала на отбой и отключила телефон.
В купе она была одна, специально для этой поездки были выкуплены все места.
Под звуки противного стука колес, под мерзкое завывание ветра за окном, под хлест леденистого дождя по стеклу, который, кажется, яростно пытался прорваться к лицу, нервно стала вспоминать эту жуткую поездку в этот ничем не примечательный, отвратительно грязный городок. Зачем? Зачем согласилась приехать сюда?!
Из темного окна вагона, как из черного зеркала, на нее смотрела яркая блондинка. Короткие волосы уложены в стильную прическу, помада алым маком застыла на бледном лице.
Вспомнила, на плантации ей говорили, у сорванного цветка поджигают конец стержня для сохранения насыщенного красного цвета лепестков. Пристально вгляделась в отражение лица, глаза в глаза, и вздрогнула.
Странно, такое ощущение, что всегда пребывала в этом купе. Вся жизнь в плавно покачивающемся вагоне, монотонном, усыпляющем, убаюкивающем.
Спи – спи – спи – стук колес маятником бил по вискам. Слева – направо – туда – сюда – стук – стук – стук – стук. Не спи – не спи. Такое полудремотное состояние, сон – не сон, жизнь – не жизнь – пребывание.
Очередная остановка, где дикий народ с пакетами, подносами, бутылками, перекрикивая друг друга, льстиво завлекал покупателей.
–Пирожки горячие с картошкой! Котлеты домашние! Рыба, пиво! Яблоки моченные! Покупайте!
С вагонов, потягиваясь, зевая, выползают заспанные пассажиры. Покупают, тут же жуют. Развлечение среди спячки.
– Быстрее, быстрее, поезд отправляется! – подгоняют проводники.
Гудок. Спешка. Все по местам, по купе, по квартиркам, по каморкам, по домикам.
Это люди. Они живут. Они в движении. Они живые.
Или всё-таки мертвые? Это болото или бурная река?
Почему-то опять наступила тошнота… опять в сон… желание не видеть, не слышать, не знать эту жизнь.
А какое существование можно назвать жизнью? Опять поезд, но не этот? Дом, но не такой? Люди, но не эти?
А та, другая жизнь, будет настоящей? Как она тут оказалась? Куда едет? Зачем? Кто она? Руки взметнулись к вискам, пальцы нервно сдавили пульсирующие вены – стук – стук – спи! – не спи! – живи! Всегда и всюду живи!
Погружение медленное, утопающее, обволакивающее, увлекающее в сон-жизнь. Резкий стук колес поезда, гудок паровоза на какой-то станции, снова пробуждение от яркого видения и опять полусон полуявь.
Перед глазами порхала ярко серебристо белая бабочка.
Утро наступило быстро. Оставалось несколько часов вагонного перестука до конечной станции. Ночь размышлений не успокоила. Воспоминания не принесли облегчения.
Напряженная от ожидания непредсказуемых событий, Василиса неожиданно вздрогнула, нечто знакомое ощущение легкой дрожи, волной пробежало по телу.
Лицо явно поплыло в сторону, и внутренне, физически ощутила, как маска меняет ее облик, создавая новый образ.
Аккуратно сняла парик, надела джинсы, удлиненный объемный свитер. Темно каштановые волосы стянула в тугой узел. Никакого макияжа. Спокойное выражение лица без малейших эмоций.
Зашнуровав ботинки, ощутила себя маленькой, стройной девушкой, студенткой первых курсов.
Вот только глаза, не надо никому смотреть в эти глаза, не рекомендую. Предупреждающе грозно Лиса нахмурилась.
Впрочем, это уже не она, пока идет небольшой адаптационный период, но скоро узнаю и впитаю, кто та, вернее эта, которая будет очередной я.
Легкий шум в голове вынудил прикрыть глаза, сосредоточиться. В голове четко прозвучало – « быстро встань».
Лиса встала. « Возьми сумку, открой боковой карман, достань коробку, открой, возьми ножны и закрепи с левой стороны за ремень брюк»
Все происходило как в замедленной съемке, женщина под внутренним гипнозом исполняла приказ.
«Теперь положи коробку в сумку, закрой, отставь в сторону, садись, расслабься и забудь все, что сейчас произошло. Ты молодец».
За окном купе ветер распускал коконы слепленных снежинок, белые нити мелькали вдоль окна. Промчится поезд, и снежное полотно вновь будет сиять сверкающим шелком.
Живая белая бабочка под латинским названием «смерть шелкопряда» или тутовый шелкопряд, задыхаясь, умирает внутри кокона, только за счет ее гибели получают прочную нить, скрепляющую дороги и судьбы людей.
«Мертвый шелк» однодневка уничтожается ради вечной жизни красивого материала для мира счастливых людей.