Елена Геннадьевна Кутузова
Омут
Глава 1
Белесый туман стелится над водой. Напоминает поземку – точно так же скручивается спиралями, тонкими нитями переметает путь, а вдали превращается в непроницаемую круговерть. В лунном свете видны разбросанные тут и там кубышки. Желтые цветы поднимаются над водой в окружении покачивающихся на поверхности листьев.
Под ними и таится главная опасность.
Всплеск заставляет повернуться в ту сторону. Рыба или… Пальцы сжимают прицепленную к поясу гранату. Не очень мощная, но сработает, жалко, что их всего три штуки.
Все-таки рыба. Но расслабляться нельзя, нужно смотреть и слушать. Второе сложнее, слишком много звуков: то рыба играет, то лягушки квакают, то жутко кричит в лесу какая-то птица…
Нельзя отвлекаться, это может стоить жизни.
По воде проходит рябь. На ветер не похоже, сегодня его нет, даже длинные ивовые ветви, на которых так любят качаться русалки, неподвижны. Да, не проглядеть бы этих тварей: заманят, отвлекут, а сами…
Снова рябь. Инстинкты срабатывают быстрее разума, клинок вспарывает темную воду. Лунный свет зеленью отражается от мокрой стали – одной тварью меньше. Но это мелочи, нужно найти логово САМОГО.
По телу пробегает дрожь – адреналин зашкаливает. Взгляд мечется в поисках подсказок. Они должны быть! Обязательно!
Привычно орет в темноте ночная птица. Жаль, нельзя пристрелить. А тут еще туман густеет, сплетается в неясные очертания чудовищной фигуры…
– Посмотри сюда, – мелодичный голос не говорит – поет. Короткий взгляд на иву. Русалка. Пока не опасна. А вот туманный призрак…
***
Реальность пронзает трель дверного звонка. Денис вздрогнул, палец машинально нажал на кнопку. Человек на экране наступил на кубышку, которая тут же выкинула темное облако, погребая несчастного под грудой блестящих черных пиявок.
Обидно, он до этого уровня шел весь день! И угробить все из-за того, что кому-то приспичило прийти в гости?
Чертыхаясь про себя, Денис распахнул дверь. На пороге стояла мама.
– А ты чего? Ключ потеряла?
В голосе проскользнуло недовольство.
– Сумки тяжелые, – мама вручила ему увесистый пакет, – отнеси на кухню!
Денис водрузил его на стол и с тоской посмотрел на полную грязной посуды раковину. Опять будут нотации читать! Мама нажалуется папе, что он, Денис, совсем не помогает, только сидит целый день за своим компьютером. Папа будет злиться, грозить отключить интернет…
Как будто посуда куда-то убежит! Какая разница, когда её мыть? Почему нельзя отложить до вечера?
Но мама ничего не сказала. Только вздохнула. От этого стало муторно, и Денис подошел к раковине.
– Фартук надень, – велела мама.
Как обычно, Денис не обратил на неё внимания. Открыл кран, и струя воды упала прямо на лежащую на тарелке ложку. Грязные брызги разлетелись по столу, стене, полу, осели на самом Денисе…
– Каждый раз одно и то же!
– Я вытру! – Денис потянулся за тряпкой.
– Иди уже отсюда, вредитель.
Сегодня мама не кричала, но её голос был таким уставшим, что стало совсем плохо. Денис молча ушел к себе.
На экране пиявки обглодали тело персонажа почти до костей. Рядом издевательски квакали лягушки.
Вот ведь!
Настроение играть пропало. Оно вообще пропало. Испарилось! Денис раздраженно потыкал в кнопки, выключая «Водяного», и надел наушники, чтобы не слышать доносящихся с кухни звуков. Музыка заполнила пространство, увлекла за собой, помогла восстановить душевное равновесие. Правда, сквозь яростные аккорды то и дело прорывались сигналы уведомлений – отключить чат было лень.
Когда пиликанье стало совсем невыносимым, открыл мессенджер. Вовремя! Друзья как раз обсуждали поход на речку. С ночевкой. Денис сообщил, что в деле, и отключился. Осталось самое сложное: отпроситься у родителей.
Опыт подсказывал, что уговаривать лучше по отдельности. Но вот с кого начать? К маме сейчас соваться нельзя. Придется ждать папу!
Предвкушение ночевки на берегу, с вечерним заплывом, утренней рыбалкой и сваренной на костре ухой подняло настроение. Денис очень быстро убедил себя, что его отпустят и, услышав, как поворачивается в замке ключ, выскочил в коридор.
Папа пришел не один. Рядом с ним топтался коренастый мужчина. Он смущенно улыбался, словно ему было неуютно.
– Извините, я без предупреждения…
– Да какое предупреждение! Хорошо, что увиделись, через столько-то лет. Люда, представляешь, кого в магазине встретил? Пашку! Мы с ним вместе росли!
Мама приветливо поздоровалась и предложила гостю тапочки. Тот явно чувствовал себя неловко и не знал, что делать с пакетом.
– Вот, к столу… Неудобно с пустыми руками.
– Спасибо, – не стала отказываться мама. – Проходите, я сейчас накрою. – И она скрылась на кухне.
Гостю словно полегчало. Как будто до того воздуха не хватало, а теперь получилось вдохнуть полной грудью. Но взгляд продолжал метаться, пока не остановился на Денисе.
– Сын?
– Сын! – с гордостью ответил папа. – Наследник! А у тебя что? Жена, дети?
– Трое парней!
Почему-то Денису показалось, что гость словно извиняется. Это разозлило. Тот еще повод для гордости. В сказках вон цари тоже по три сына имели, да только каждый последующий почему-то до первого не дотягивал!
Бородатый мем поднял настроение. Но торчать в коридоре смысла больше не было – увлеченному гостем папе было не до разговоров о рыбалке. И Денис ушел к себе в комнату, решив обсудить поездку чуть позже.
Незаконченная игра манила. И графикой, и атмосферой, и сложностью. А еще какой-то чертовщинкой. Сам Денис в подобную ерунду не верил, но «Водяной» был сделан настолько хорошо, что хотелось отложить все дела и играть, играть, играть…
И снова персонаж брел по колено в воде, шарахался от всплесков, уничтожал выныривающих то тут, то там чудовищ. Денис настолько погрузился в игру, что вздрогнул, когда в комнату вошла мама.
– Ну сколько звать можно? Идем ужинать.
– Сейчас, – Денис быстро проверил точку сохранения и вышел из игры. Он пройдет этот уровень, чего бы это ни стоило.
В кухне отец и его друг о чем-то жарко спорили. Речь шла о бабушке. Денис знал её только по висящему в большой комнате портрету – она не дожила до рождения внука.
– Садись, – мама поставила перед ним тарелку, достала из ящика стола вилку.
От запаха тушеной с мясом картошки в животе заурчало. Денис потянулся за стулом и замер.
На сидении лежала черная кожаная сумка-папка, а сверху поблескивала глянцевыми лепестками кувшинка. Желтая, совсем как в игре.
Воздух уплотнился. На миг показалось, что вокруг вода, даже двигаться стало труднее. Захотелось оттолкнуться от пола ногами и в несколько гребков подняться на поверхность, чтобы вздохнуть. На тренировках по плаванию это было привычно. Вот только сейчас вокруг были не кафельные бортики бассейна, а стены родной кухни.
Оцепенение длилось недолго – ровно до того мгновения, как Денис рассмотрел, что это всего лишь игрушка.
Дядя Паша истолковал его взгляд по-своему:
– Нравится? В магазине дали в нагрузку. Забирай!
Денис не знал, зачем ему эта детская побрякушка, но отказываться было неловко. Кувшинка отправилась в карман. Она кололась сквозь ткань, так что забыть об игрушке не получалось ни на минуту. Денис поскорее поел и ушел к себе, чтобы засунуть подарок куда-нибудь подальше.
Кувшинка лежала на ладони. Ядовито-желтый цветок на зеленой платформе. Сбоку уродливым стеблем крепился обвитый пружиной рычажок. Пластмасса на ощупь казалась склизкой. Было неприятно, но чтобы выбросить подарок, придется подождать, чтобы не обидеть гостя.
Стоило нажать на рычаг, как бутон завертелся, зажужжал, как крохотный пропеллер, раскрывая лепестки. Денис замер, подсознательно ожидая, что сейчас в него полетят пиявки, но в сердцевине цветка сидела крохотная русалка. Обычно внутри была Дюймовочка или фея, поэтому захотелось рассмотреть поближе. Но цветок уже перестал крутиться, спрятав свою обитательницу.
Осторожно, стараясь не сломать, Денис раздвинул лепестки. В нос ударил химический запах дешевой пластмассы. Но сама русалка была сделана безупречно! Изогнутый хвост переливался фиолетовым перламутром, можно было увидеть каждую чешуйку, каждую линию роскошного плавника. Золотистые волосы падали на плечи и спину волнистым каскадом.
Денис повернул куколку, чтобы увидеть лицо. И отбросил игрушку: русалка смотрела прямо на него и ухмылялась окровавленным ртом.
От резкого движения лепесток треснул. Поднимая цветок, Денис оцарапал палец и машинально сунул его в рот. Противный вкус крови окончательно испортил настроение. Смотреть на русалку снова Денису не хотелось, но признаваться в собственном страхе не хотелось еще больше. Собравшись с духом, он наклонился к цветку. Время тянулось бесконечно долго. Звуки не исчезли, но изменились, исказились, как бывает под водой. В ушах зашумело.
Осторожно, не дыша, как перед нырком, Денис посмотрел на куколку.
Тишина взорвалась мужским смехом. На кухне звенела посуда, за окном кричали дети… А русалка была самой обычной, паршиво сделанной куклой. Ухмылка оказалась мазком криво нанесенной краски.
– Идиот, – обругал себя Денис, запихнул игрушку подальше в шкаф, чтобы не мозолила глаза и надел наушники.
Нужно было пройти уровень, но занесенный над клавишей палец замер – что-то было не так. Денис не сразу понял, что именно: отец был слишком громким. Обычно он не повышал голоса, даже когда собирались все их друзья и веселье шло полным ходом. А сейчас казалось, что взрослые прямо тут, в комнате, слышно было каждое слово. Даже наушники не смогли их приглушить.
– Трое, значит?
Денис насторожился. В голосе отца прозвучала зависть? Или… показалось? На всякий случай он подкрался поближе к двери.
– Трое. В деревне сейчас, у бабы Матрены.
– Она еще жива? – папин восторг можно было почувствовать даже через стену. – Сколько ей сейчас? Лет сто?
– Около того. Они же с дядькой Трофимом с одного года. Ну, так говорят.
– Вот поколение! Гвозди бы делать из этих людей…
Воспоминания сидящих на кухне людей Дениса не интересовали. Он не знал ни бабки Матрены, ни деда Трофима, и сейчас саднящий палец заботил его куда больше этих мифических личностей. Решив, что порез – весомая причина прервать взрослых, Денис толкнул дверь:
– Мам, дай йод. И пластырь!
Она тут же засуетилась, потащила сына поближе к свету, чтобы разглядеть порез. Папа заглянул ей через плечо и сплюнул:
– Царапина. Что ты как не мужик…
– Кстати, о мужиках, – Денис воспользовался тем, что мама вышла за аптечкой. – Можно мы с ребятами на речку с ночевкой съездим?
– А езжайте!
Денис было обрадовался, но так некстати вмешалась мама. Она деловито уточнила:
– Кто из взрослых едет?
– Никто. Только Славка.
Вячеславу было семнадцать, и он в их компании считался совсем взрослым.
Бросив взгляд на гостя, мама не стала запрещать сразу, хотя ей очень хотелось. Вместо этого, залив царапину йодом и налепив пластырь, велела:
– Иди спать, поздно уже.
– А рыбалка? – присутствие дяди Паши давало определенные преимущества, не воспользоваться ими было глупо.
– Позже поговорим. Спать!
Гость тут же засобирался. Долго прощался с мамой, потом тряс руку папе. Проводив его, родители ушли на кухню: мыли посуду, тихонько переговаривались. Дверь они не закрыли, и Денис слышал каждое слово:
– Люда, парень уже взрослый. Пора ему быть самостоятельным!
– Он несовершеннолетний! А если случиться что? Если они там напьются? Молодежь теперь оторви да выбрось.
– Да ладно тебе. Вроде все Денискины приятели нормальные, даже не курят. Ну, порыбачат парни, побесятся…
– А если утонут? Как нам жить с этим? Хочешь – сам с ними езжай. А одного – не пущу!
Денис кусал губы. Тяжело, когда тебе почти шестнадцать, а тебя считают ребенком. И почему-то мама вечно забывает, что он отлично плавает! Неоднократный призер областных соревнований, вон, медалей целая куча… Утонет он, как же!
От обиды выступили слезы. Захотелось побить кого-нибудь, или хотя бы садануть кулаком в стену. Но – нельзя.
Чтобы отвлечься и сбросить злость, Денис снова включил компьютер. Гасить русалок, пиявок и прочую водяную нечисть – вот что ему сейчас требовалось!
Парочку мелких бесов он разметал по берегу. С болотницами пришлось повозиться, а кикимора… Кикимора сидела на камне и хихикала, выставив перед собой веретено.
Под ногами чавкнуло. Денис вдруг понял, что больше не сидит за компьютером, а стоит по колено в болоте.
Вокруг застыли узловатые деревья. Туман обволакивал их давно засохшие остовы призрачной плотью, превращая в костлявые руки. Они тянулись вверх, словно желая сорвать луну с неба. А та пряталась в перистые облака и не торопилась смотреть в разлившееся по земле болотное зеркало.
– Кха-кха… – кашель напоминал то ли кряхтение, то ли скрип сухостоя. – Кха-кха… Кручу-верчу, запутать хочу…
Кикимора что-то схватила в воздухе, привязала к веретену. Оно закружилось, зажужжало, как надоедливый комар. Туман вытягивался тонкой нитью, наматывался невесомым коконом, а когда он стал очень толстым, кикимора снова засмеялась и кинула веретено в Дениса. Оно поскакало по воде, отталкиваясь острым кончиком. След расходился едва заметными кольцами. Полупрозрачная нить тянулась и тянулась, накидывала петлю за петлей на окружающее пространство…
– Обещанный, обещанный… Нам с тобой завещанный… – разносился по болоту шепот. Эхо подхватывало шипящие, и вскоре стало казаться, что вокруг одни змеи. Денис закрыл уши руками, но шепот проникал под ладони, тонкими буравчиками ввинчивался в мозг. Спастись от него было невозможно.
А нитка тем временем захлестнула шею, натянулась…
Не выдержав, Денис что есть силы пнул ближайшую кувшинку – смерть от пиявок казалась не такой мучительной. Цветок взорвался черным дымом. Он заклубился, собираясь в колышущуюся фигуру с крючковатыми пальцами. Они вцепились в плечо и с силой тряхнули.
– Эй, ты что, спишь? – вернул в реальность папин голос.
Денис открыл глаза. И тут же нашел жуткому сну объяснение: заснул, неловко повернув голову. Шея затекла, отсюда и боль. А остальное… Да просто мозг перерабатывал информацию. Мечты о рыбалке и игра смешались в жутковатый сон.
– Да, пап. Заснул, – Денис размял шею. Похоже, надо сделать в игре перерыв на пару дней. Слишком уж яркими были видения.
Попросив папу выключить свет, он нырнул под одеяло. И провалился в темноту. В этот раз снов не было.
Утро разбудило гомоном ребятни за окном – выстроившись по парам, карапузы деловито топали за воспитателями. Видно, их повели на какое-то мероприятие.
Детский щебет и яркое солнце прогнали ночную хмарь, и Денис решил сходить в бассейн, а потом встретиться с ребятами.
Тело привычно вспарывало прозрачную воду. Бело-синие квадратики кафеля теряли очертания, складываясь в подвижную мозаику. Людские голоса рождали эхо, но оно было знакомым и даже приятным.
Тренировка окончательно выбила из мозгов остатки вчерашней дури. Денис устало вытянулся на пуфике в холле спорткомплекса и вышел в сеть.
Благодушное настроение тут же испарилось: необходимость отпрашиваться на рыбалку отпала, не пустили почти никого.
Еще через полчаса погрустневшая компания сидела на фуд-корте торгового центра и поглощала гамбургеры, хот-доги и чипсы. Разговор вертелся вокруг несправедливости мира. Разве это правильно – запрещать все подряд?
– То нельзя, се нельзя… А как же самостоятельность? О каком уважении к личности можно говорить? – разглагольствовал Славка. – Ну, ничего, осталось год потерпеть! Тогда пусть попробуют позапрещать!
Денис промолчал. О том, что у родителей найдется рычаг давления и после восемнадцатилетия, он не сомневался. От избыточной опеки могла спасти только армия. Или вуз в другом городе. И то, если поступит и найдет подработку. Иначе…
Но посиделки подняли настроение. Домой он вернулся, почти забыв о неприятностях. Включил компьютер и вдруг понял, что совсем не хочет запускать «Водяного». Потерять интерес к игре, которую не прошел и наполовину? Такого еще не было.
Ну ничего, развлечений много. Но ни одна из игр не грузилась. Даже проверенная временем безотказная стратегия. Не хватало еще, чтобы компьютер накрылся. Но остальные функции работали исправно.
– Вирус, что ли?
Скачав лечащую утилиту, Денис поставил компьютер на проверку и огляделся, не зная, чем себя занять. Сходил на кухню, сделала бутерброд… Помыл тарелку… Позависал в чате. И когда наконец услышал сигнал окончания проверки, кинулся к компьютеру, как утопающий к спасательному кругу.
"Вирусов не обнаружено".
Денис пощелкал мышкой. Все работало отлично: быстро, четко. Все, кроме игр. Единственное, что запустилось – встроенный пасьянс.
– Что за чертовщина…
Наверное, нужно было позвонить Славе, был у того разбирающийся в технике приятель, но звук открывающейся двери заставил Дениса выскочить в коридор. Вернулись родители. Одновременно. Такого он давно не помнил и на всякий случай посмотрел на часы.
– Рановато вы…
– Ну, извини. Обратно не пойдем, – папа кинул борсетку на тумбочку и приобнял Дениса за плечи. – Пойдем на кухню, есть новости.
Минут через десять Денис ошарашенно переводил взгляд с мамы на папу.
Это какая-то шутка. Такого не может быть!
– Ты серьезно?
– Еще как!
У папы было отличное настроение. Денис понимал, почему: еще вчера сокрушался, что не может съездить на малую родину, в какое-то село Речное, а сегодня получил направление в те края.
– Пап, ты-то в командировку едешь. А я? Что я там буду делать?
– Отдыхать! У меня будут выходные. Мы съездим в Речное, порыбачим… Знаешь, какая там рыбалка? Щуки – во! А судаки! Ты же сам хотел!
Денис вздохнул. Ну как объяснить, что проводить время в компании приятелей – это одно, а со взрослыми – совсем другое. Нет, семейные вылазки на природу он тоже любил. Папа обязательно учил чему-то интересному: как разжечь костер из мокрых дров, как процедить воду, какие грибы можно собирать, а какие лучше даже не трогать. Какую рыбу, на что и когда ловить… А мама переставала ворчать и предоставляла своим «мальчикам» полную свободу.
Но тащиться ради пары щук или судаков к черту на кулички Денис не видел смысла. О чем и сообщил родителям.
– Ну что ты делать будешь! – папа явно расстроился, а мама в кои-то веки поддержала сына:
– Чем он там будет заниматься? Ты на работе, а ребенку в четырех стенах маяться? Здесь хоть город знакомый, друзья, а там?
Денис был с ней полностью согласен, он уже праздновал победу, ведь последнее слово всегда оставалось за мамой. Но в этот раз папа решил не отступать:
– А здесь он что делает? Пялится в свой компьютер целыми днями… Возьмет ноутбук, скучно не будет. А в выходные съездим в Речное, покажу ему родовое гнездо.
– «Гнездо-о-о», – передразнила мама и… отступила.
Вот никогда Денис не мог её понять. То насмерть на своем стоит, то отступает без боя. Пойди, разберись, что ей надо. Женщина!
– Так что, сын, собирайся. Поезд завтра вечером.
Глава 2
Поезда Денис любил. Нет, самолеты тоже нравились, но это был другой уровень. В аэропортах чинные пассажиры чинно катили свои чемоданы к стойкам регистрации, чинно сдавали их в багаж, чинно ждали объявления, а потом так же чинно проходили на посадку.
Железнодорожные вокзалы же были иными.
Они встречали суетой, невнятными объявлениями по громкой связи, лязгом железа. В воздухе висел гул голосов, а еще восхитительно пахло смесью горячего металла и смазки. Все вместе это создавало непередаваемый коктейль ощущений. Денис давно придумал ему определение – предвкушение чуда.
Но сегодня все было по-другому. Наверное, потому, что он не хотел ехать, Денис не любовался ровными рядами вагонов, не обращал внимания на техников в оранжевых жилетах, и даже проводницы в форменной одежде не притягивали взгляд. Впервые в жизни вокзал раздражал. И резкими звуками, и суетой. Все спешили, задевали друг друга сумками и чемоданами, кто-то плакал, кто-то смеялся.
– А самолетом нельзя было?
– Можно, – хмыкнул папа. – Два часа полета, потом четыре на машине. Аэропорт в областном центре.
Действительно, поездом оказалось удобнее, тем более что вагон был полупустым. Ехать вдвоем в целом купе совсем неплохо, и постепенно раздражение улеглось. Они с папой поужинали, и Денис забрался на верхнюю полку. Лежать, глядя на проплывающие мимо деревья, поля и речки, было интересно. Мелькающие города и деревеньки казались похожими друг на друга – и в то же время разными.
Стук колес и мерное покачивание вагона перенесли в детство. Привкус ожидания вернулся, и Денис задремал, окончательно смирившись со своей участью. Подумаешь, всего неделя. Переживет!
Разбудил его шум открывшейся двери.
– Молодой-красивый, а купи часы! – послышался характерный говор. – Смотри какие! Настоящие! От сердца отрываю, ни за что бы не продала, да деньги нужны!
– Спасибо, не надо, – холодно ответил папа.
Он не любил цыган. Ненависти не испытывал, но держаться старался подальше. Денис полностью разделял его мнение.
Поуговаривав еще несколько минут, цыганка пощелкала языком и вышла из купе. Денис видел, как отец машинально потянулся к борсетке – проверить деньги.
– И как прорвалась? – папа сокрушенно покачал головой. – Сейчас же проводников за это наказывают.
– Да ладно тебе, – отмахнулся Денис. – Я чаю хочу!
Чай из граненого стакана в железном подстаканнике – это тоже было частью предвкушения.
– Попьем, – кивнул папа. – Сейчас стоянка двадцать минут, как раз чего-нибудь вкусненького купим!
Поезд замедлился и замер у небольшой станции. На перроне располагались ларечки со всякими сувенирами и предметами первой необходимости: мылом, зубными щетками, туалетной бумагой. За стеклами, как на параде, выстроились журналы в ярких обложках и коробки конфет по явно завышенной цене. Но кого это волнует, если само путешествие – это приключение?
Денис потянул ручку двери. Внизу что-то звякнуло. На полу, провалившись в щель между порогом и ковром, лежало сделанное из монет ожерелье.
– Какое монисто! Наверно, цыганка уронила. Я верну! – подхватился Денис.
– Успокойся. Где ты её найдешь? Она уже давно…
Денис не слушал. Одни монетки были новыми – хорошо узнавались коллекционные рубли; другие потемнели от времени, а то и поистерлись. Похоже, очень старые. И, наверное, очень дорогие. Пусть Денис недолюбливал цыган, но это к делу не относилось, ведь хозяйка ожерелья наверняка будет сильно переживать.
На вопрос о цыганке люди удивленно кивали на следующий вагон, но в поезде её не оказалось. Не думая, Денис выскочил на перрон.
Вокруг бурлила толпа. Пассажиры вышли размять ноги, купить мороженое, пирожки или минералку. Мужчины курили, обдавая прохожих клубами вонючего дыма. Визжали дети, которых то и дело одергивали измученные дорогой матери.
Но цыганки нигде не было. Она как сквозь землю провалилась!
Денис сунулся сначала в одну сторону, потом в другую. Где-то вдалеке, на соседнем перроне мелькнул алый платок – точно такой, как был на цыганке. К счастью, прямо под ногами расстелились деревянные мостки – бежать через переход нужды не было.
– Подождите! Постойте! – сжимая монисто в кулаке, Денис мчался за уходящими женщинами. Наконец, они услышали, оглянулись.
– Тебе погадать? – расплылась в улыбке молодая. – Позолоти ручку, все расскажу! И про девушек расскажу, и как их…
– Это ваше? – не слушая её, Денис повернулся к той, что продавала часы. Женщина машинально вскинула руку к шее и побледнела. Сыграть такое невозможно, и Денис понял, что поступил правильно.
– Помолчи, – бросила товарке. – Почему вернуть решил? Оно дорогое!
– Так… – смутился Денис, – ваше же! Вы потеряли.
Цыганка кивнула и забрала монисто. Её глаза словно в душу заглядывали, а когда пальцы на миг соприкоснулись, в глубине зрачка что-то изменилось.
– Нехристь? – спросила так, что Денису стало стыдно. И слово задело. Нехорошее слово. Обидное.
– Некрещеный, – подтвердил робко.
– Плохо! Тебе нельзя без креста. А пока вот… – смуглые пальцы пробежались по монисту, ухватили монетку и одним рывком оторвали от цепочки. – Носи. Не снимай.
Денис, как загипнотизированный, протянул руку и принял подарок. Вокруг стало сумрачно, звуки пробивались словно сквозь вату или толщу воды.
Цыганка медленно повернулась и ушла. Была ли она одна или с подругой, Денис не заметил, все было как во сне или в тумане. Он видел только удаляющуюся женскую фигуру да слышал голос, призывающий быть осторожнее.
– Вот ты где! Рехнулся?
Звуки, наконец, преодолели преграду. Откуда-то появились люди. Денис оглянулся – рядом стоял разъяренный отец.
– Пап, я…
– Потом! Скорее! – И схватив сына за руку, он помчался к пешеходному мосту. Денис хотел было сказать, что есть дорога короче, но на пути уже стоял состав. Когда он успел подойти? Как его можно было не услышать? Раздумывать времени не было – отец прыгал через две ступеньки. В вагон они вскочили последними, когда проводница уже поднималась в тамбур.
– Что за выходки? – отец тяжело дышал, пил воду большими глотками прямо из бутылки и при этом пытался говорить. – У тебя мозги где? Хорошо, я тебя увидел. А если бы нет?
При мысли, что едва не остался на перроне в одиночестве, поплохело. Отстать от поезда – наверное, это был второй самый большой кошмар в жизни Дениса. Первый… О первом он предпочитал не вспоминать. Громкую брань отца воспринял как должное. А тот, прокричавшись, вдруг успокоился и спросил уже нормальным голосом:
– Отдал монисто?
Денис кивнул.
– Спасибо хоть сказали?
– Н-н-нет.
– Ну надо же… Тогда о чем вы так задушевно ворковали?
Денис вспомнил потемневший взгляд цыганки. Снова стало страшно. Стараясь прогнать испуг, он заговорил чуть громче, чем следовало:
– Покреститься велела.
– Ничего себе! – смех отца подействовал отрезвляюще, и вскоре Денис уже сам удивлялся своему страху.
– Смотри, чего дала, – монетка успела нагреться от тепла рук и не чувствовалась на ладони. – Носить велела.
Папа покрутил потемневший кружок между пальцами и поднес к свету:
– Совсем истерлась. Но видно, что старая. Особой ценности не имеет, но вполне себе сувенир. Тем более что у неё уже и история своя есть.
Денису снова стало неловко за то, что чуть не отстал от поезда.
За окном сначала посерело, потом потемнело. Яркие лампочки под потолком погасли, уступив место ночному освещению. А вместе с темнотой пришел сон. Спокойный и такой крепкий, что утром папа едва добудился:
– Вставай, пожарник! Все самое интересное проспишь. Собирайся, позавтракаем на месте.
Вещи были уже сложены, для всего остального хватило десяти минут. А еще через десять поезд медленно затормозил возле бетонного перрона. Денис молча смотрел, как приближается приземистое здание вокзала. На крыше, как миниатюрная Адмиралтейская игла, сиял шпиль.
– Стоянка пять минут, – равнодушно сообщила проводница, и Денис поспешил выскочить на перрон. Папа не отставал.
Людей было немного. Они быстро втягивались в вагоны, растеклись тонкими ручейками к автобусной остановке и стоянке такси. Вскоре на пустом перроне остались Денис с отцом и полноватый мужчина в костюме. Не очень подходящая для этого места одежда.
– Мельник Василий Иванович? – шагнул мужчина навстречу и протянул руку. – Рудазов, Андрей Николаевич.
– Как вы догадались? – машинально спросил папа и сам рассмеялся: – Полагаю, ошибиться было невозможно.
– Я отвезу вас на квартиру.
Машина – стального цвета ВАЗовская десятка – стояла у самого входа в вокзал.
Денис ничего не ждал от глубинки, но в окно смотрел с интересом – видеть такие места приходилось редко. Между длинными пятиэтажками лилипутами притаились частные дома, так что и непонятно было, где город, а где – деревня.
Андрей Николаевич остановил машину возле подъезда. Денис порадовался, что их поселили не в деревянной халупе, и помог вытащить из багажника чемоданы и чехол с удочками – папа всерьез надеялся на рыбалку.
В однокомнатной квартире на третьем этаже пахло затхлостью. Безликая мебель – шкаф, две тумбочки, две кровати, стол и пара стульев. В углу нашлась раскладушка.
– Это для мальчика. Сегодня еще один командировочный приедет, мы не рассчитывали на ребенка. Постельное в шкафу. Продуктовый магазин через дорогу, чуть дальше – неплохая пельменная. Я заеду за вами завтра в восемь, а пока отдыхайте.
Вручив ключи, Рудазов ушел.
– Ну, давай обживаться?
Нехитрый скарб разобрали быстро. Он занял две полки в шкафу, а бумаги отправились в тумбочку. Сумке с рыболовными снастями нашлось место в коридоре.
Закончив, папа отправил Дениса мыться:
– Только поскорее! Есть хочется.
Зубная щетка, паста и принадлежности для бритья уместились на пластмассовой полочке под старым зеркалом.
Денис залез в душ.
Струи били наискосок, вырываясь из прикрученного к стене смесителя. От звука, с каким они ударяли по пластиковой занавеске, стало неуютно. Денис торопливо намылился, смыл пену и потянулся за полотенцем.
Взгляд уперся в зеркало. Стекло запотело от пара, словно с обратной стороны клубился туман. Капли собирались у верхней кромки, сливались и медленно сбегали вниз, оставляя за собой прозрачную дорожку.
Ощущение нереальности стало таким сильным, что Денис торопливо провел по стеклу ладонью.
Из зеркала на него смотрел всклокоченный, раскрасневшийся и почему-то испуганный парень.
– Ты скоро?
Стук в дверь и папин голос вернули в реальность. Быстро вытершись, Денис закутался в полотенце и выскочил наружу. Показавшийся холодным воздух остудил голову.
– Я все!
– Ну и баня! – папа заглянул в ванную. – Одевайся и поищи в интернете, где можно поесть!
Когда он вышел, Денис бодро отрапортовал, что рядом находится пельменная с неплохими отзывами.
Заведение оказалось приличным. Кормили вкусно и не только пельменями, так что после завтрака Денис решил, что не так уж все и плохо. Ну сменил он дислокацию – перенес ноутбук со своего стола в командировочную квартиру. Интернет-то никуда не делся! Можно поболтать с друзьями в чате, посмотреть кино, поиграть… И мама не будет стоять над душой со своей посудой!
– Дениска, я тут подумал… А, может, махнем в Речное?
– Сейчас?
– А чего? – папа посмотрел на часы, – Одиннадцати еще нет. Вызовем такси, минут через сорок там будем. Ну, как тебе идея?
Денис пожал плечами. Какая ему разница? Главное, чтобы интернет ловил, а где сидеть – в собственном кабинете или на лавочке под яблонькой – без разницы.
– Тогда подожди, Пашке звякну. Он просил.
К концу разговора папа выглядел почти счастливым:
– Он сейчас своим сообщит, так что нас встретят. Ну, пойдем за удочками?
Пока дозвонились, пока дождались, пока погрузились, пока доехали, прошло больше часа. Папа заметно волновался, особенно когда красная «девятка» свернула на узкую дорогу и ловко запетляла между выбоинами. Их было так много, что клочки асфальта казались трогательными лоскутками. Денис насторожился: подтверждались его худшие опасения. Достал телефон. Сигнал был устойчивым.
