Ксения Еленец
Байки ночного города
Почта с того света
Часть 1
Двери вагона распахнулись с громким шипением, впустив внутрь поток сырого воздуха. Игорь поëжился и сильнее натянул капюшон толстовки. Метро с его специфическими запахами, грохотом и людскими толпами приводило Игоря в уныние. Но выбор между многочасовыми пробками там, наверху, и короткой, пусть и неприятной поездкой под землёй всегда падал на второй вариант.
Запустив новую порцию хмурых и уставших людей, спешащих домой после тяжёлого рабочего дня, двери вагона закрылись и состав тронулся с места.
От толчка Игорь практически повис на поручне, но на ногах удержался. И тут же содрогнулся от мощного удара в спину.
– Простите, – пискнуло откуда-то снизу. Мелкая пигалица с крашенными во все цвета радуги волосами, покачиваясь, отползла в сторону, где её тут же поймала подруга, такая же мелкая и цветастая. Кое-как закрепившись у поручня, девчонки затрещали, не трудясь понизить голос и совершенно не беспокоясь о том, что их разговор слышит добрая половина вагона.
Игорь с трудом подавил мученический вздох. Наушники сдохли ещё в первой половине дня. Выросший на проводных аксессуарах, Игорь постоянно забывал их подзаряжать. Будет ему урок, а пока что придётся слушать болтовню двух цветастых сорок.
–… я тебе говорю, это письмо от Кирилла! – голос у девочки был звонкий и громкий. Фразы помимо воли ввинчивались в уши.
– Да кто в наше время пишет бумажные письма? Откуда ты вообще его взяла?
– В сумке нашла. Ну ты чего, это ж так романтично! Как раз в духе Кира.
– Ага, конечно. Знаешь, в чьëм это духе? Мертвого почтальона.
Игорь, поймавший равновесие и уже почти задремавший в положении стоя, встрепенулся.
Эту городскую легенду, родившуюся буквально несколько месяцев назад и разросшуюся до масштабов информационной эпидемии он, кончено, слышал.
Всё начиналось с письма. Записки, открытки, конверта. Любого обрывка писчей поверхности, неожиданно обнаруженного в одежде или сумке. Поговаривали, что текст мог быть совершенно любой. От корявого детского рисунка до списка покупок. Ничего не подозревающий бедолага доставал листок, читал надпись, а через сутки его остывшее тело находили случайные прохожие.
Способ самоубийства, типаж, район города – жертв не объединяло ничего, кроме внезапно появившегося в вещах листка бумаги.
Ерунда, конечно. Население в их городе хорошо переваливало за миллион и разумеется, каждый день кто-нибудь умирал. Какой умник придумал приплести сюда байку с Почтальоном, Игорь не знал, но элегантность идеи признавал. В сумках и карманах людей водится столько забытых клочков бумаги, что под деяния Почтальона можно подписать девяносто процентов городских мертвецов.
Динамики объявили следующую остановку, и Игорь начал протискиваться к дверям вагона. Радужные пигалицы тоже засеменили в сторону выхода, продолжая что-то возбуждённо обсуждать. Увлёкшись разговором, одна из них снова влетела Игорю в спину, и на этот раз даже не потрудилась извиниться.
Наконец, двери открылись, выпуская Игоря из тесных, душных объятий вагона.
На перроне было зябко. Сырой воздух тут же просочился под толстовку. Игорь повёл плечами, накинул лямки рюкзака и окинул взглядом толпу, тянущуюся через платформу к выходам на поверхность.
Он даже не успел понять, что его насторожило. Толчок в солнечное сплетение, горло перехватило и Игорь застыл, глядя как от толпы отделяется одна из радужных макушек.
Пигалица уверенно проследовала к противоположному концу перрона, словно намереваясь сесть на поезд в обратную сторону, и замерла у самого края платформы.
Игоря потянуло следом. Он, проживший с этой потусторонней мутотенью всю сознательную жизнь, так и не научился управлять такими вот моментами.
Предчувствие всегда было смутным, но настойчивым. Было неясно, что от него хотят, но сопротивляться никогда не выходило.
Толпа людей у платформы неохотно поддавалась тычкам и пропускала его дальше. В туннеле заблестели огни состава. Радужная девочка остановилась на самом краю платформы, беззаботно покачиваясь с носка на пятку. Состав вылетел из туннеля. Девочка сделала шаг вперёд. Дикий лязг тормозов ударил по барабанным перепонкам. Потрясённая тишина лопнула, разразившись многоголосым испуганным криком.
Цепкие потусторонние когти отпустили. Теперь Игорь полностью владел своим телом, и ему хотелось лишь поскорее выбраться на поверхность.
Всё вокруг утонуло в ауре свежей смерти и вспышках чужой паники. Игоря повело, к горлу подкатил комок тошноты. Слишком много всего. Те органы чувств, что отвечали за паранормальное в его жизни, захлебнулись от информации и готовы были вырубиться, отключив попутно и самого Игоря. Сдавшись малодушному внутреннему голосу, твердящему, что здесь он уже ничем не поможет, Игорь поплелся в сторону эскалаторов.
***
После промозглого метро и улицы с её пронзительным ветром и колкой холодной моросью, квартира буквально пыхнула печным жаром.
Дома пахло теплом, уютом и чем-то приторно-сладким. Игорь подозревал, что Нина в его отсутствие балуется электронными парилками, но за руку её поймать не удавалось, а устраивать скандал на пустом месте подростку четырнадцати лет от роду было не самой разумной идеей.
Стянув кроссовки и небрежно бросив их на придверном коврике, Игорь двинулся в гостиную, откуда доносилось копошение и сдавленный девичий смех.
– Приветствую, сиамские близняшки, – фыркнул Игорь, наблюдая как сестра и её неизменная подружка подскакивают от неожиданности, стукаясь лбами. Колода гадальных карт, варварски разложенная прямо на полу, разлетелась в разные стороны.
– Я аккуратно, – сестра тут же вскинула острый подбородок. Какая-то дальняя примесь цыганской крови подарила ей черные глаза, копну непослушных смоляных волос и непрошибаемую наглость.
– Я вижу, – Игорь скептически выгнул бровь, глядя на учинëнный беспорядок. Ему отметившиеся в родословной ромалэ подарили только сбоящие способности к гаданию и целый пакет других поломанных паронормальных приколюх.
Светка смотрела повлажневшими испуганными глазами, словно ожидая, что злобный старший брат подруги сейчас схватится за ремень. Игорь неуютно поëжился под этим оленьим взглядом и пошëл на попятный. – Ладно, пользуйтесь, мне не жалко. У меня для работы есть новая колода.
Нина победно задрала нос и свысока поглядела на Светку. Мол, я же говорила, что братец безобидный как лабрадор.
Даже не предприняв попытку собрать карты, она выскочила в коридор, цокнула языком при взгляде на небрежно брошенную обувь и кивнула в сторону кухни:
– Кто б говорил про близнецов. Твой уже час сидит на кухне и жрëт моё печенье. С тебя, кстати, денег на новое.
– Иди уроки учи, вымогательница, – фыркнул Игорь, открывая дверь на кухню.
Макар и правда лениво жевал печенье, уткнувшись носом в телефон. Форменная фуражка небрежно висела на спинке стула, ремень с кобурой валялась на подоконнике, рядом с наполненным пеплом стаканом. Игорю всегда было интересно, кто и зачем принял этого паталогического раздолбая на работу в органы.
– Я же говорил тебе не курить в моей квартире, – Игорь устало плюхнулся на соседний стул, сцапал почти остывшую чашку с кофе и сделал большой глоток. – Фу, дрянь горькая.
– Свой наводи, нефиг по чужим чашкам побираться, – весело ухмыльнулся Макар, напрочь игнорируя все претензии. Игорь лишь закатил глаза. Характер друга не менялся с самого соплячьего возраста. Макар всегда был крупным, шумным, с живой мимикой, переключающейся с одного выражения на другое за долю секунды. Полной противоположностью самого Игоря.
– Гош, ты ж на метро добирался? Что там за фигня произошла? Рабочая группа трещит не замолкая, – Макар кивнул на телефон, который и правда ежесекундно выдавал новые уведомления в мессенджере. – Вроде, как раз твоя станция.
– Моя, – вздохнул Игорь. Рассказ о произошедшим получился скомканным и сумбурным, и оставил на корне языка привкус горечи. Близкая смерть всегда поселяется внутри тяжёлым мутным клубком чувств, а смерть совсем молодой ещё девчонки разом ударила и по паранормальной, и по человеческой половине.
– Опять молодёжь настрочит постов о Почтальоне во всех социальных сетях, – досадливо скривился Макар, хлопая себя по карманам форменной куртки. Пачка сигарет, которую он, очевидно, искал, находилась на столе прямо перед ним.
Игорь закатил глаза и пододвинул пачку другу, на что получил благодарный кивок. Место, где появлялся Макар обрастало его вещами с космической скоростью. Игорь мог поклясться, что в стаканчике с зубными щётками в ванной комнате видел третью, не принадлежащую ни ему, ни Нине.
Взгромоздившись на подоконник, жалобно всхлипнувший от непочтительного обращения, Макар щёлкнул зажигалкой и сделал глубокую затяжку, небрежно выдохнув дым в окно.
– А ты ничего не почувствовал? – осторожно поинтересовался друг, высматривая что-то на растянувшейся далеко внизу парковке.
– Ты же знаешь, что мой сверхъестественный нос работает по одному ему понятному принципу, – Игорь поморщился от потянувшегося в комнату дыма. – Меня повело к ней ещё до того, как она прыгнула, но что она собирается сделать я предвидеть не смог. Да и не успел бы её словить, наверное. Знаешь что странно? Она выглядела как уверенная и довольная жизнью девочка. Не понимаю, как ей пришло в голову прыгнуть. Может правда…
– Э-э-э нет, – коротко обрубил Макар, моментально теряя расслабленный вид, – знаю я тебя, мсье Пуаро потустороннего разлива. Опять начнёшь бродить с лопатами по кладбищам, пугать патрульных, а мне тебя из камеры потом вытаскивать? Помнишь того извращенца, который могилы выкапывал? Надо мной до сих пор весь отдел ржëт, говорит, что ты его сдал, потому что хотел от конкурента избавиться.
– Этот ненормальный выкапывал человеческие кости, которые использовал для проклятий. Пять жертв, между прочим, – проворчал Игорь. Он втайне гордился проделанной тогда работой.
– А мëртвые монашки из городского парка? – не унимался друг. – Лежали себе тëтки мирно, пока Гоша не решил, что ему требуется налаживать физическую форму и не начал бегать по этому злосчастному парку. На кой ляд ты их поднял, ирод?
– Они сами поднялись, – Игорь почувствовал, что щëки позорно заалели. Призраки монахинь и правда начали появляться в парке и пугать прохожих только после того, как он решил заняться пробежками. Сам Игорь списывал это на случайнность, но соблазнëнные монашки были второй по значимости историей, которую Макар любил вспоминать при каждом удобном случае. – А я их между прочим того… Упокоил.
– Знаю я, что ты их того, – Макар хохотнул, стряхнул пепел в стакан и щелчком пальцев отправил окурок в окно. – Но сюда не лезь. Засветишься, заколебëшься показания давать. А если СМИ пронюхают про твою экстрасенсорность, вообще пиши пропало. Станешь ты у нас Почтальоном, это я тебе без всяких способностей гарантирую. Ах вы мелкие засранцы!
Макар сорвался с подоконника, цапнул портупею и фуражку и полетел к выходу, на ходу прилаживая кобуру к поясу.
Игорь высунулся в окно и увидел, как местная шпана вымазанными в грязи пальцами выводит на лобовом стекле Макаровой машины анатомически недостоверные художества.
***
Утро началось с грохота и задушенного Нинкиного визга. Игорь с трудом разлепил глаза. За окном стояла непроглядная темень и понять, виной тому безбожная рань или затянувшие небо тучи было трудно.
Комната за ночь совершенно выстыла. Управляющая компания с понедельника обещала дать отопление, но неделя шла к концу, батареи шипели и стучали, но оставались непреклонно-холодными.
Игорь с носом завернулся в покрывало и поплелся на кухню, где судя по звуку и произошло ЧП.
Нина сидела на корточках, а в подоле огромной футболки, судя по размеру перекочевавшей из гардероба Игоря, поблескивали осколки кружки.
– Доброе утро, – Нина лучезарно улыбнулась, пряча за спину изрезанные осколками пальцы.
– Где ж доброе? – хмуро буркнул Игорь, усиленно пытаясь вспомнить, где последний раз видел пластыри.
Операция по ликвидации ЧП локального масштаба потребовала выбраться из тëплого покрывала и настроение Игоря испортилось окончательно.
Когда осколки были выброшены, чайник вскипячëн, вода разлита по новым кружкам, пластырь, обнаруженный на холодильнике, наклеен, Игорь успел проснуться и относительно согреться. Он сидел напротив сестры, сменившей его футболку на школьную чёрно-белую форму, и лениво макал в кружку чайный пакетик.
– И куда ты такая красивая собралась? – Игорь указал подбородком на густо подведëнные чёрным глаза сестры.
– В школу, – Нина приподняла брови и спокойно встретила чужой взгляд.
– Опять с завучами поругалась? – Нина фыркнула, что можно было расценить за положительный ответ. Характер сестрёнке достался тяжёлый, а переходный возраст только раскрасил его новыми красками. – Не перегибай только. Ты ведь знаешь, что опека смотрит на меня волком. Двадцать пять лет, формальная работа, отсутствие женщины в доме. Они считают, что твои тëрки с учителями это прямое следствие моего пагубного влияния.
– Да всё я понимаю, – глаза Нины стали пустыми и серьёзными. Игорь ощутил привычный укол вины. Таких глаз не должно быть у ребёнка. Может и правда он не тот человек, которому стоит воспитывать молодую девушку? – Я постараюсь, Гош, честно.
Оба сделали по большому глотку чая, чтобы заполнить гнетущую паузу.
– Кстати, – Нина поставила чашку перед собой и поймала глазами взгляд брата, – мне кажется, у Светы какие-то проблемы с родителями.
– Почему ты так думаешь? – матовые чёрные глаза – цыганское наследство – буквально вынимали душу. Вот кому нужно было получить все эти сверхъестественные способности. И прямиком на битвы экстрасенсов. Деньги бы гребли лопатой.
– Не могу объяснить. Она просто изменилась. Вроде в школе всё как обычно, да и в целом, никаких причин для перемен нет, но она другая…
– Я попробую поговорить с ней, Нино, но ты ведь понимаешь, что она меня боится, как огня…
Нина кивнула, тряхнула головой, словно выбрасывая оттуда лишние мысли и встала из-за стола.
– Ты сегодня опять в архив? – почти утверждение, но Игорь всё равно кивнул.
Его работу трудно было назвать работой в нормальном смысле этого слова. Официально он числился клерком маленькой шарашкиной конторы. Это было необходимым условием, по которому опека разрешила оставить у себя Нину. Неофициально Игорь побирался случайными заработками.
Он гадал людям в социальных сетях под ником "матрона Евдотья", ловил в интернете заказы на чистку домов от признаков, делал бесполезные, но эффектные ритуалы на привлечение удачи, чистил ауру от порчи… Разумеется, большая часть этих махинаций были чистым цирком. Но случались и настоящие дела. Как тогда, с монашками в парке и сатанистом на кладбище. Но такие дела, обычно, образовывались отдельно от заказчиков и никем не оплачивались.
Но была у Игоря работа, которая ему нравилась, и которую он выполнял честно и усердно – генеалогические исследования. Почему-то, именно здесь его сломанный дар раскрывался во всей красе. Указывал направление поиска, подкидывал картинки из прошлого, помогающие восстанавливать ход истории. Платили за его усилия прилично, хоть заказы перепадали до обидного редко.
Сейчас на генеалогическом фронте царил полный штиль, но работники архива – милейшие дамы, всегда предлагавшие свою помощь и подкармливающие Игоря домашней выпечкой – просили помочь с перестановкой стеллажей.
Проводив сестру, которая смыла-таки боевую раскраску, на автобусную остановку, Игорь нехотя поплëлся в сторону станции метро. Несмотря на безбожную рань, народу на перроне было уже предостаточно. Игорь протиснулся к краю платформы и его сердце пропустило удар.
На краю, перекатываясь с пятки на носочек, стояла девочка-подросток с выкрашенными во все цвета радуги волосами. Кончики ушей, красные от холода, торчали из-под взъерошенной шевелюры, полы длинной куртки трепались в такт движениям. Она была до щема в груди юной и живой.
Шаг – девочка полетела вниз. Молча, без единого звука. Миг – и она снова возникла на краю платформы.
Игорь не сразу понял, что произошло. Никогда раньше он не сталкивался с такими реалистичными призраками. На мгновение показалось, что если он подойдёт, поймает девчонку за локоть, не даст сорваться с края платформы, то вчерашний вечер получится переписать. Он, кажется, даже сделал пару шагов, когда призрак снова сорвался вниз, чтобы через удар сердца материализоваться на краю платформы.
Она застряла, вдруг отчётливо понял Игорь. Не понимает, что умерла. Переживает свою смерть раз за разом и продолжит это делать, пока ей не помогут уйти. Игорь откуда-то знал, как помочь бедолаге упокоиться, но другая часть его сознания – трусливая, рациональная – кричала, что на платформе слишком многолюдно.
Приступ прошёл так же резко, как начался. Секунду назад на перроне стоял медиум, остро чуявший боль пойманной в бесконечную петлю души и готовый ей помочь. Сейчас же на его месте возник Игорь, продрогший в старой затасканной дутой куртке, ненавидящий подземку и не желающий совершать странные ритуалы при таком скоплении народа.
Подвывающую совесть Игорь успокоил обещанием вернуться. Позже. Вечером, перед самым закрытием. Вернуться и помочь.
