Ксения Черриз
Оборотень
– Не трожь меня, волче. Не трожь…
Ладимира знала, что взгляда зверя надобно избегать, но жёлтые глаза заманили в плен, и она не могла оторваться.
Он был так близко, что она слышала его дыхание.
Вдруг зверь склонил голову, припал на передние лапы, еле заметно повёл хвостом. А потом снова взглянул на неё. И такая тоска была в жёлтых глазах!.. Человеческая тоска. Он закрыл глаза, и хвост снова медленно, будто нехотя, качнулся из стороны в сторону.
Ладимира опустила корзину. Страх прошёл.
– Кто ты?
Волк тяжело вздохнул.
– Ты… понимаешь меня?
Кивок.
– Тебя заколдовали?
Волк присел на задние лапы и поднялся в полный рост, встав на две ноги по-человечьи. Передние лапы свесились низко. Только сейчас Ладимира заметила, что заканчиваются они длинными пальцами, которые оборотень сжимал в кулаки.
– Значит, ты волколак… Бедняжка, – Ладимира больше не боялась. Может, даже сама ведунья Мора вывела к ней этого странного волка. Рука сама собой осторожно потянулась навстречу. Зверь напрягся, недоверчиво глядя на неё. Она почти дотронулась до его морды и тёплого носа, но он увернулся. Сел поодаль, глядя с подозрением.
– Смешной ты, – улыбнулась Ладимира. – Не обижу, не бойся. – Что же делать мне с тобой? Не вести же тебя в деревню…
Волколак опустился на четыре лапы, закружился вокруг своей оси, носом потянул воздух со стороны заходящего солнца.
– Куда ты хочешь? Я не понимаю… Нет, я не могу так просто из дому уйти. Надо поговорить с дедом Белозаром. Он подскажет, как помочь. Пойдём со мной, волчок. Пойдём…
И она, больше не боясь, что зверь её обидит, пустилась в путь. Ветер утих, низкое солнце показалось из-за облаков, ветки больше не цеплялись за одежду. Ладимира свободно и спокойно шла к деревне, зная точно, что больше не заблудится. По дороге она пыталась вспомнить, что знала о превращении людей в животных. Но с сожалением должна была признать, что знаний её явно не достаточно. Дед Белозар наверняка поможет.
К деревне вышли, когда закатное солнце почти село.
– Тебе со мной нельзя, – Ладимира жестом приказала волку оставаться в лесу. – Я приду завтра. И не вздумай коз и овец подрать. Понял? – пальцем погрозила, как ребёнку. Волк оскалился и отвернулся. – Ну-ну, не обижайся. Я утром приду. Хорошо? Понимаешь? Жди здесь.
Волк улёгся под елью, положил голову на лапы и тяжело вздохнул. Ладимира оставила его.
Всю ночь она не могла сомкнуть глаз. Ей мерещился волчий вой. Но всё было тихо. Едва рассвело, Ладимира забралась в курятник, набрала яиц, прихватила крынку с вечерним молоком, краюшку хлеба и побежала к лесу. Волк ждал её, где она его оставила.
– Ешь, а я пока с дедушкой поговорю. Как тебе спалось? Хорошо? А мне не очень, волчок, – она разговаривала с ним, раскладывая на полотенце угощение. – Чего нос воротишь? Или думал, я кролика тебе притащу? Нет уж. Сам за зайцами гоняйся.
