Ссора почти мгновенно стихла.
С памятных посиделок в апартаментах среднего принца минул примерно год.
Марис стоял на балконе, облокотившись на перила, и мрачным взглядом изучал обезвоженный фонтан. В последние дни установилась такая жара, что даже легкое дуновение ветерка совершенно не спасало.
Изначально государство Шиамши располагалось в пустыне. Лишь спустя несколько столетий после Раскола удалось облагородить пески, посадить деревья, провести воду. Но сейчас, почти через сто веков после того, как предки нынешних темных эльфов пришли в эти земли, под лучами палящего солнца невольно вспоминались события тех далеких дней.
Внизу, у каменных плит, которыми был обложен фонтан, проскользнуло существо, сверху показавшееся крошечным. Остановилось, махнуло голым хвостом, взбежало по статуе, из которой должна была течь вода, заглянуло в разверстую пасть бронзового льва и побежало прочь.
Темный эльф вздохнул и отвернулся. Пожалуй, только крысы чувствовали себя нормально в этом пекле. Серые грызуны шастали везде. Заглядывали во все комнаты, воровали еду, злобно щерились на самих жителей замка. И даже кошки не могли справиться с этой напастью, к тому же настоящих крысоловов среди них было крайне мало.
Единственным, кто спокойно относился к снованию вездесущих грызунов, был лишь Криштоф. По крайней мере, в отличие от всех остальных, он не пытался прогнать или уничтожить забегавших в его апартаменты зверьков, поскольку искренне считал, что сумеет их приручить. Однако пока его попытки оказались безрезультатны.
Вернувшись с балкона в комнату, Марис обреченно задернул штору, надеясь, что это хоть как‑то поможет уберечься от жары. Увы, солнце стояло в зените, а потому столь желанной прохлады даже эта мера не принесла.
Через полчаса должен был начаться обед, и в соответствии с правилами следовало переодеться. Эльф представил, что ему сейчас придется надевать брошенный на спинку кресла бордовый колет, нацеплять перстни на пальцы, искать потерянные еще вчера вечером перчатки (слуг в такую жару не дозовешься), и ему заранее стало плохо от этой мысли. Проще притвориться больным и остаться в своих апартаментах.
Впрочем, кроме жары была и еще одна причина, заставившая Мариса отказаться от обеда. Юноша проверил, заперта ли дверь, ведущая в коридор, а вслед за этим подошел к стоявшему возле окна книжному шкафу. Вспоминать, какую книгу необходимо вытащить, пришлось недолго. Уже через несколько мгновений один из томиков оказался в руках у эльфа, а сам шкаф медленно сдвинулся в сторону. Принц, не раздумывая, нырнул в полумрак потайной комнаты.
Он обнаружил ее двумя годами ранее. Герцогский замок был построен более десяти веков назад, и, похоже, предыдущий житель этих апартаментов весьма увлекался алхимией. Парень нашел здесь кучу реторт, колб и книг, посвященных поискам философского камня… Нашел и с головой погрузился в исследование всех этих чудес.
В небольшой колбочке, разместившейся над включенной на полную мощность горелкой, лениво булькала фиолетовая жидкость. Изредка по ней пробегали зеленые звездочки, а в курившемся над пробиркой паре мелькали чьи‑то лица. Впрочем, Марис уже давно привык к тому, что эликсиры, созданные по рецептам, обнаруженным в этой комнате, обладают не совсем обычными свойствами.
В дальнем углу помещения мелькнула серая тень. Принц оглянулся, прищурился… По полу проскользнула, отчаянно цокая когтями, огромная крыса с порванным ухом. Грызун попал в пятно света, отбрасываемого пламенем горелки, метнулся в одну сторону, в другую…
Откуда выскочила черная кошка, эльф так и не понял. Изящное создание рванулось вслед за крысой, промчалось по столу, чудом не перевернув горелку, и скрылось где‑то в темноте.
Марис, скрестив руки на груди, флегматично наблюдал за этими перебежками: помешать зверям беситься он в любом случае не мог, а гоняться за ними по алхимической лаборатории считал ниже своего достоинства.
Проводив взглядом пропавших животных, юноша подошел к столу, подобрал с пола слетевшую книгу, перелистнул страницу и, удивленно покосившись на колбу, тихо пробормотал:
– Неужели получилось?
Вскоре Марис Герад сделал своему брату необычный подарок.
– Что это? – подозрительно поинтересовался Криштоф, осторожно рассматривая на свет содержимое небольшого флакончика алого стекла.
Младший принц был сегодня как‑то чересчур бледен. Но на вопрос ответил без промедления:
– Универсальное противоядие. Нейтрализует все виды отравления, в том числе и алкогольное. Главное условие – употребить в течение часа после принятия яда. Учитывая, сколько ты пьешь… тебе будет полезно.
Криштоф недоуменно хмыкнул, но отказываться от подарка не стал. Спрятал пузырек в карман:
– Спасибо, конечно… Но где ты его взял? Я никогда не слышал даже о существовании такого.
Марис только пожал плечами:
– Сделал по старинным рецептам.
– Сделал?.. Подожди, то есть ты не знаешь, работает ли оно…
– Почему не знаю? – устало прикрыл глаза Марис. – Работает.
– И на ком же ты его проверял?
Младший принц, не ответив, протянул руку:
– Верни, пожалуйста, на пару минут.
Разговор происходил в комнате у Криштофа, так что подслушать братьев никто не мог… Да и кому это могло понадобиться?
Ничего не понимающий принц молча подчинился. Марис флегматично кивнул, подхватил со стола бокал вина и, приоткрыв флакончик, осторожно выудил из него несколько крупинок, которые тут же упали в чарку. Криштоф с интересом следил за этими манипуляциями, не проронив ни слова.
Марис вздохнул, провел ладонью по украшающему средний палец перстню с рубином. Камень легко сдвинулся с места, а через мгновение в вино просыпалась тонкая струйка белого порошка.
– Твое здоровье! – приподнял он бокал на уровень глаз и одним глотком его осушил.
– Ты с ума сошел! – Криштоф слишком хорошо знал, что может храниться внутри кольца. Он рванулся к брату, но не успел. Кубок оказался пустым. – Ты сумасшедший, – обреченно простонал он.
Младший принц лишь слабо улыбнулся:
– Ничуть. Я же сказал, это – универсальный антидот. А сейчас ты увидел, как я его проверял… Пойдем, сегодня вечером должен состояться бал, а мне еще надо переодеться.
Спрятавшаяся под кроватью серая крыса внимательно наблюдала за собеседниками.
Проблемы начались в канун ночи Великого духа. Это был один из самых торжественных праздников Островной империи, расколотой на отдельные государства: светлое, темное, горное, речное и лесное. В течение многих веков каждая из этих стран жила собственной жизнью, но праздники отмечались одни и те же: все‑таки древняя история была общая.
Ночь Великого духа традиционно отмечалась в начале лета, когда далеко на юге, в оазисе Рииф распускались адениумы. Обычно пустынные розы не пахнут, но редкая риифская разновидность источала аромат, подобный запаху ночной фиалки.
В тот год все происходило как обычно. Такой жары, как в прошлом году, грядущим летом вроде не предвиделось, а потому эльфы государства Шиамши, как и прочие жители Островной империи, вовсю готовились к празднику. Герцогский замок украшали гирляндами из цветов, маги расставляли по комнатам специально созданные по этому поводу статуи, слуги пытались разогнать вездесущих крыс, которые по‑прежнему нагло гуляли по коридорам…
– Погиб! Совсем погиб!.. – Навстречу Марису, спокойно разговаривавшему с Ханифом, метнулась перепуганная служанка.
Не заметив, что на ее крик кто‑то обратил внимание, перепуганная девушка рванулась куда‑то дальше.
– Кто погиб?! – вцепился ей в плечо Ханиф.
– Там… Там… – Эльфийка испуганно озиралась по сторонам.
– Да что «там»? – Старший герцогский сын встряхнул ее, приводя в чувства.
Девушка сглотнула, подняла на него безумный взгляд:
– Там…
Ответа принцы так и не получили. За их спинами громыхнул веселый голос:
– Я не понял, что еще за атака на бедную девушку!
Служанка словно этого и дожидалась. Вздрогнула всем телом, рванулась мимо Ханифа и Мариса куда‑то вперед и замерла, спрятав лицо на груди у Криштофа:
– Там… там… – Слезы потекли ручьем.
Парень как будто и не удивился столь странному поведению. Он провел ладонью по голове девушки, приглаживая черные волосы, перехваченные алой лентой, и ласково проворковал:
– Не плачь, солнышко, все будет в порядке… Что у тебя случилось, золотце?
Девушка подняла на него заплаканное лицо:
– Милорд, там… Гвардеец… Он, кажется, умер…
Гвардеец, конечно, не умер, но был весьма к этому близок. Сейчас возле него уже хлопотали маг и лекарь, но предсказать, чем все закончится, было сложно.
Как выяснилось, служанка разговаривала с молодым солдатом, когда откуда‑то из дальнего угла выскочила огромная крыса и кинулась на парня. Тот попытался отмахнуться, но безрезультатно. Грызун стремился вцепиться в горло эльфу и вполне в этом преуспел.
Но самым ужасным было то, что пострадавший гвардеец был одним из тех, кто два года назад приехал из княжества Краши.
Мысль о возможном дипломатическом конфликте одновременно пришла в голову всем троим принцам. А потому уже через полчаса после того, как несчастный раненый был сдан на руки врачам, в апартаментах у Криштофа началось срочное обсуждение происходящего. И непосредственным участником этого собрания стал Алмариэн Тарим, с которым после совместной попойки установились если не дружеские, то приятельские отношения как минимум. Самого Криштофа не было – затолкнув светлого в свою комнату к Ханифу и Марису, дико желающим расставить все черточки над рунами, он умчался куда‑то, бросив напоследок: «Скоро вернусь».
– Кто из вас принц? – Это был первый вопрос, который услышал светлый эльф, едва попал в комнату.
– Не я! – поспешно ответил гвардеец.
До настоящей минуты он спокойно дремал в своей комнате, запасаясь силами, чтобы как следует погулять в праздничную ночь, и поэтому не знал о случившемся. Да и вообще все в замке занимались подготовкой к торжеству, было не до сплетен, так что вести разносились медленно.
– А кто? – мрачно поинтересовался Ханиф, задумчиво рассматривая попавшийся под руку бокал. Как ни странно, пустой. Откуда пустая посуда могла взяться в комнате у Криштофа?
– Не знаю!
– Врет, – флегматично сообщил из дальнего угла Марис. – Брешет и не кривится.
Младший принц был весь на нервах. Но понять это мог лишь тот, кто очень хорошо его знал: даже сейчас лицо парня не выражало никаких эмоций.
– И в мыслях не было! – поспешно заверил Алмариэн обоих принцев.
Дверь распахнулась от мощного удара. Появившийся на пороге растрепанный Криштоф огляделся по сторонам и выдохнул:
– Поздравляю вас, господа, у нас еще трое раненых. На всех напали крысы. Все – гвардейцы, приехавшие из Краши… Через пятнадцать минут это станет известно отцу, а к утру нас ждет дипломатический скандал со светлым княжеством. Желающие полюбоваться на зарождение нового Раскола могут покупать билеты в первый ряд партера.
На пару минут в комнате повисла тишина, молодые люди словно онемели.
– Скандала не будет. Отец знает о моем проклятии, – тихо буркнул потемневший лицом Алмариэн, нарушая молчание.
Братья решили не торопиться рассказывать герцогу о том, что услышали от Алмариэна. Отец скоро и сам все узнает.
Князь Эркармар, отправляя своего сына в Шиамши, скрыл одно очень важное обстоятельство. Проклятие, которым обладал наследник. О нем стало известно лет через пятнадцать после рождения Алмариэн’ииаса ис’Эркармарин н’и эт’Таримкаарест эас Наркиса. При княжеском дворе оказалось еще нескольких юношей, ровесников княжича, носивших имя Алмариэн. Поначалу все шло благополучно, государство крепло и развивалось, наследник рос смышленым и здоровым мальчишкой, но потом… Светлоэльфийское княжество Краши подверглось нашествию крыс. Злобные грызуны, наводнившие столицу и близлежащие города, уничтожали все подряд. А потом крысы начали кидаться на самих эльфов. Что примечательно, нападению подверглись лишь мужчины, причем непременно тезки княжича. Чем это было вызвано, не мог объяснить никто. И вот в один прекрасный день Эркармар решил, что в Шиамши его сын окажется в большей безопасности. Но недавние события показали, что князь ошибся.
Выслушав признание Алмариэна, принцы разбрелись по своим апартаментам: предстояло определиться, как действовать дальше. Не сидеть же взаперти, охраняя несчастного гвардейца!
Марис не придумал ничего лучше, кроме как отправиться в свою лабораторию. Вдруг какой‑нибудь алхимический реагент поможет прогнать крыс? Тем более что в проклятие эльф не верил. Нападения на тезок княжича можно объяснить простым совпадением. А вот то, что сам правитель Краши не сообщил о существующих проблемах, это, конечно, хуже.
К сожалению, изучение старинных документов ни к чему не привело. Видимо, предыдущие хозяева лаборатории не сталкивались с нашествием грызунов. Младший сын герцога потянулся, мотнул головой, отгоняя накатившую сонливость, и замер, пытаясь понять, что же привлекло его внимание.
В комнате царил полумрак. Горела одна‑единственная свеча. В дальнем углу валялась груда какого‑то древнего тряпья. У Мариса до сих пор не нашлось времени посмотреть, что именно там лежит, а запускать сюда слуг он не собирался, ведь там могло обнаружиться нечто ценное. Неожиданно внутри этой груды что‑то зашевелилось, задергалось… А потом из‑под завала выбралась худющая черная кошка. Может быть, даже та, которая недавно гонялась по лаборатории за крысой. Только откуда она взялась?
Словно в ответ на недоуменные размышления Мариса, груда тряпья вновь зашевелилась, и из‑под нее выползла крыса. Как и та тварь, за которой носилась кошка, эта была с разорванным ухом. Крыса как‑то обиженно покосилась на первого гостя и совершенно по‑кошачьи принялась умываться.
– Откуда вы здесь взялись? – мрачно поинтересовался принц у нежданных посетителей. С крысой все понятно: похоже, уже весь дворец превратился в одну огромную крысиную нору. Но кошка? Дверь в лабораторию он закрыл. Не сквозь стены же она просочилась?
Зверьки переглянулись друг с другом, а вслед за тем дружно направились обратно к куче тряпья. Обогнули ее и… прошли сквозь стену.
Этого принц совсем никак не ожидал. Он ошарашенно выдохнул, подошел к стене, протянул руку, ожидая почувствовать холод каменных стен, и замер, увидев, как рука прошла сквозь иллюзорную кладку. Некоторое время он стоял, пытаясь осознать, что же ему делать, а потом смело шагнул вперед. Проницаемая стена на самом деле оказалась порталом. По крайней мере, теперь выяснилось, как крысы проникали во дворец…
Сердце пропустило несколько ударов, когда Марис обнаружил, что он находится в парке, разбитом позади герцогского дворца. На небольшой каменной лавочке, притаившейся под сенью раскидистого дерева, сидела незнакомая девушка. Легкий сарафан, расшитый огромными фиалками, светился в полумраке. На коленях незнакомки важно восседала черная тощая кошка. Крутившиеся вокруг хозяйки крысы периодически тыкались маленькими холодными носами ей в руку, настоятельно требуя ласки. С легкой усмешкой девушка взирала на эльфа, а он не мог найти нужных слов.
– Забавно, – наконец прошелестел ее голос, и Марис невольно поежился, встретившись взглядом с глазами незнакомки. Вертикальные зрачки казались вратами в иные миры. – Впервые вижу смертного, решившегося последовать за моими друзьями.
– Кто вы? – только и смог спросить он. Слишком уж странной и загадочной она была.
Его собеседница тихо рассмеялась, провела тонкими пальцами по гладкой кошачьей шерсти. Черная кошка мурлыкнула и одним глазом подмигнула Марису.
– Кто я? А ты не догадываешься? У меня много имен. Вы часто называете меня Звериной Хозяйкой… Забавно только, что ты пошел за моими друзьями, – с нажимом повторила она. – А может, это они тебя привели? – Девушка осторожно, одним пальцем приподняла кошачью голову, заглянула зверьку в глаза: – Что скажешь в свое оправдание?
Впрочем, черное, как ночь, существо лишь сладко зевнуло и отвернулось. Одна из крыс фыркнула и ткнулась носом в сапог Марису.
– Это из‑за вас в Шиамши столько крыс? – полюбопытствовал принц.
В темных глазах Звериной Хозяйки блеснуло багровое пламя ярости.
– Ис‑са меня? – В ее голосе проклюнулись шипящие нотки. – Ис‑са меня? Нет, милый юноша, я с‑сдесь ни при чем! Вы с‑сами приютили того, кто пос‑смел ос‑скорбить меня! И как только я ус‑снаю, кто из нос‑сящих это имя виновен…
– Каким способом он сумел вас оскорбить? – чуть равнодушным голосом спросил принц.
Звериная Хозяйка как‑то враз сникла и грустно сказала:
– Его отец убил моего любимца. Не спросил… Убил в присутствии… О да в твоих жилах течет кровь того, кто видел смерть моего любимца! – Она снова начала закипать. – Видел и не помог! Видел и…
Историю знакомства нынешних князя и герцога знали и Марис, и Ханиф, и Криштоф. А потому принц не дал ей договорить.
– Это когда они познакомились? – спокойно уточнил он. – У вас неверные сведения. Мой отец спас князя Эркармара от смерти и был вынужден убить того кабана…
Девушка вновь прищурилась:
– Забавно. И ты так легко говоришь об этом.
Марис пожал плечами:
– Увы, прошлое не вернуть.
Звериная Хозяйка закусила губу, смерила его долгим взглядом… А потом решительно помотала головой:
– Это ничего не меняет. За причинение смерти следует лишь одно наказание. И если его отец взял на себя вину, значит, сын примет кару.
На этот раз молчание длилось дольше. В вышине над головой перемигивались звезды. В воздухе разливался легкий аромат распускающихся адениумов… Умирать не было ровным счетом никакого желания. Но ведь порой долг бывает важнее собственных прихотей:
– Но жизнь всегда можно выкупить жизнью?
– Предлагаешь свою? – насмешливо фыркнула Звериная Хозяйка. – Он твой друг?
Темный эльф задумался, пожал плечами:
– Нет. Скорее приятель.
– Тогда зачем тебе это?
– Он сейчас находится в Шиамши. Его смерть создаст ненужные проблемы с княжеством его отца.
Девушка ухмыльнулась:
– Так и быть, я могу подождать, пока он вернется домой.
– Я не привык торговаться. И готов заплатить по счетам.
Черная кошка, начавшая было вылизывать лапу, замерла, сердито дернула хвостом и отвернулась: похоже, ей не нравилось, что разговор зашел в подобное русло.
А Звериная Хозяйка сладко потянулась… И вздохнула:
– Пусть будет так. Но прежде… У тебя есть дети?
Тут даже невозмутимый Марис удивился:
– Нет.
Она кивнула:
– Тогда иди… Я не трону его. А свой долг я заберу позже. Жаль будет, если твой род прервется.
Мягко, как кошка, поднявшись на ноги, она шагнула к эльфу, провела ладонью по его щеке и едва слышно шепнула:
– А чтобы ты не переживал и жил спокойно… Считай, что все это было лишь сном. – Нежно улыбнувшись напоследок, девушка растаяла полуночным туманом.
Марис несколько минут стоял неподвижно, устремив в небо невидящий взор. А потом, словно очнувшись, вздрогнул всем телом:
– Что происходит? Как я оказался в дворцовом парке?
Перепуганные крысы разбежались в разные стороны. Сидевшая на каменной скамейке черная кошка нервно дернула хвостом и, величаво встав, удалилась. Спроси кто ее мнение, она бы поведала, что дело можно было решить меньшей кровью. Но раз мальчишке так захотелось. Это его право.
Как выяснилось, ни один из гвардейцев, пострадавших от нападения крыс, не имел никаких претензий к Шиамши, и летом 9835 года от Раскола посольство Краши отправилось к себе на родину. Спустя восемь лет после этого памятного события Марис Герад женился на красавице Шейни Карот, троюродной племяннице правящего герцога. В записях темноэльфийского летописца также упоминалось о том, что примерно в эти годы людям было позволено проживать на землях Шиамши. Жизнь текла своим чередом.
Грядущий бал был посвящен именинам герцога. Несмотря на то что этикет за годы правления Эйдриша Третьего, мягко говоря, упростился, празднования проходили регулярно.
Кружились по залу танцующие пары. Музыка лилась со всех сторон.
Ханиф замер в дальнем углу, провожая мрачным взглядом вальсирующих. Вот промчался Криштоф, подхватив за талию какую‑то худенькую девчонку, точно не эльфийку! Уж кто‑кто, а средний принц получал от сегодняшнего мероприятия огромное удовольствие, в отличие от старшего. Ханиф терпеть не мог все эти балы, танцы и прочие мазурки и сейчас откровенно скучал, буквально считая минуты до окончания этого издевательства.
Закончился очередной тур вальса, и Криштоф, проводив свою даму, подскочил к брату:
– Стоишь скучаешь?
– Вот еще, – угрюмо дернул плечом Ханиф. – Просто стою.
– Ну да, конечно, – хмыкнул его брат. – Если бы тебе не было скучно, ты бы пригласил на танец какую‑нибудь хорошенькую девушку. Посмотри на Мариса: он от своей супруги даже на шаг не отходит. Вроде бы двенадцать лет женаты, а он до сих пор влюблен в нее, как мальчишка.
– Это его личные дела, – отмахнулся Ханиф, подхватывая с подноса проходившего мимо слуги бокал, до краев наполненный игристым вином.
– Я и не спорю, – фыркнул Криштоф. – Но все же поражаюсь, как можно настолько потерять голову.
– Ну‑ну, братец, – иронично протянул старший принц. – Ты‑то никогда не влюбляешься.
– Я? Да упаси меня Великий дух! Я и умру холостяком. Хотя… Видишь вон ту девушку? Ее имя Тирмиа Лешт, если мне не изменяет память.
Наследник престола нашел взглядом даму, на которую ему указывал брат:
– Ты с ней, кажется, танцевал?..
– Ну так а я о чем толкую! – восторженно подтвердил Криштоф. – Представляешь, ей семнадцать лет… Первый бал и все такое. Милая девочка.
Молодая дама, о которой как раз шла речь, сейчас шушукалась с подружками, совершенно не задумываясь о том, что она могла стать предметом обсуждения.
– Она ведь не с островов? – флегматично поинтересовался Ханиф, отпивая из бокала.
– Нет, разумеется, – скривился средний принц. – Ее родители приехали с материка с первой волной переселенцев. Сама Тирмиа родилась здесь, но эльфийкой это ее все равно не делает. – Он вздохнул.
Наследник престола на мгновение задумался, потом передал недопитый бокал брату и решительно направился к стайке нарядно одетых девушек, которые что‑то увлеченно обсуждали. Криштоф проводил его ошарашенным взглядом, отхлебнул из бокала и потрясенно поперхнулся вином: Ханиф, склонив голову в легком поклоне, пригласил госпожу Лешт на танец.
– Вот так всегда! – иронично буркнул средний принц. – Стоит только заметить красивую девушку, как ее тут же уводит брат!
Раздался тихий писк, и Криштоф, осторожно скосив глаза, разглядел, что возле его ног крутится довольно крупная крыса, невесть как пробравшаяся в бальный зал.
– Брысь отсюда! – тихо буркнул юноша, осторожно отталкивая ногой серого грызуна. – Барсик, пшел вон.
Никакой реакции не последовало. Эльф вздохнул, оглянулся по сторонам и, надеясь, что никто не увидит, чем он занимается, осторожно уронил на пол кусок колбасы.
Крыса обиженно пискнула, подхватила предложенное угощение и горделиво удалилась.
К празднику, посвященному рождению племянника, которого назвали Савиш Герад, Криштоф наконец решился. Еще загодя он начал длинное послание, в котором рассказывалось буквально обо всем: и о том, что глаза Тирми горят ярче звезд, и о том, что ее кожа подобна бархату, и о том, разумеется, что голос ее звенит подобно весеннему ручью.
План был прост до безумия. Подбросить девушке письмо, а уже после того, как она его прочтет, наконец поговорить с нею.
Криштоф и сам не сумел бы объяснить, почему он так нервничает. Казалось бы, что может быть проще – заговорить с юной прелестницей, рассказать о своих чувствах… Но увы. Все, на что у него хватило храбрости, это написать письмо.
Он уже дописывал последние строки, когда в его комнату ввалился возбужденный Ханиф.
– Ты идешь? – Парень плюхнулся в кресло и сладко потянулся.
– Да, сейчас, – рассеянно отмахнулся средний принц, поспешно сворачивая лист бумаги. Не хватало еще, чтобы брат что‑то понял.
Ханиф между тем огляделся по сторонам и, дожидаясь, пока родственник закончит все приготовления, принялся мурлыкать под нос какую‑то незатейливую мелодию.
Перо и чернильница были небрежно сдвинуты на край стола, и Криштоф уже собирался идти, когда до его рассудка, замутненного чувствами, дошло, что происходит нечто необычное.
– У тебя все в порядке? – обратился он к Ханифу.
– А к чему этот вопрос? – прервал песню на полуслове наследник престола.
– Ты сегодня какой‑то… странный. Чересчур веселый.
– Ну и что с того? Я просто влюблен.
Криштоф удивленно заломил бровь:
– Не ожидал от тебя подобного.
Брат не ответил, а только таинственно улыбнулся.
– И как избранница? – полюбопытствовал Криштоф.
Новая счастливая улыбка.
– Отвечает взаимностью. Я думаю предложить ей руку и сердце.
– И кто же эта счастливица? – не отставал с расспросами средний принц.
– Тирмиа Лешт.
В первый момент Криштоф решил, что ослышался… Но он быстро взял себя в руки, натянул на лицо маску доброжелательности и шагнул к брату:
– Пойдем, нельзя заставлять Мариса ждать. У него сегодня огромный праздник. – Тонкие пальцы судорожно разрывали письмо в мелкие клочья.
«Летом 9859 года от Раскола… – Писавший замер, закусил губу, не решаясь излить на бумагу то, что стало известно лишь несколько дней назад, а потом медленно вывел на странице: – …Принц Марис Герад погиб на охоте…»
Рука дрожала. Чуть позже появилась новая запись.
«Летом 9861 года от Раскола в герцогстве начались волнения. Первые мятежи вспыхнули в Гармайне и Кромле. Бунты были легко подавлены, но затем они повторялись вновь и вновь. Самое странное, что участниками этих восстаний были прежде всего люди. Те, кому лишь недавно разрешили жить на островах. Поговаривали, что с подобной проблемой столкнулись также Краши и Окармия, где людям было позволено поселиться всего тридцать лет назад…»
– Я сказал «нет». – Голос герцога был спокоен, как никогда, но в душе его бушевала буря.
– Ты не понимаешь! Я люблю ее!
– Что с того?
– Я хочу на ней жениться!
– Я сказал «нет».
– Но почему?!
– Люди принесли на земли Шиамши только несчастье. Я не позволю, чтобы наследник престола женился на той, чьи родственники виноваты…
– Если я не женюсь на ней, то не женюсь ни на ком!
– Твое право.
Ханиф вышел из кабинета отца, хлопнув дверью…
Девушка была спокойна и холодна. Выслушала его сбивчивую речь. Склонила голову в легком поклоне:
– Я все понимаю, милорд.
– Тирмиа, я…
– Не надо слов, – слабо улыбнулась она, коснувшись кончиками пальцев его губ. – Я все прекрасно понимаю. Прошу вас, уходите.
– Но…
– Уходите!
И лишь когда за эльфом закрылась дверь, девушка позволила себе расплакаться.
Минут через двадцать Тирмиа вышла из своей комнаты. Она и сама не могла бы сказать, куда и зачем шла. Некоторое время бродила по коридорам дворца… И случайно увидела молоденькую служанку, аккуратно прячущую под шкаф лист бумаги, посыпанный каким‑то порошком, излучающим ровное золотистое сияние.
Как выяснилось, девушка травила крыс: хотя в последнее время они почти пропали из Шиамши, но периодически все еще хулиганили в герцогском дворце.
Решение пришло внезапно.
– Можешь мне насыпать немного? В последнее время их развелось очень много у меня в комнате.
– И вы молчали? – простодушно удивилась служанка, протягивая Тирмиа лист, свернутый кулечком. – Спрячете где‑нибудь, например под кровать, и мгновенно забудете про эту напасть. Только осторожно, порошок очень ядовит.
Тирмиа Лешт только кивнула.
Возвращаться в свою комнату она не стала. Девушка состояла в свите вдовствующей принцессы Шейни Карот Герад, но сегодня у нее был свободный день. Хотя лучше бы его не было – не пришлось бы узнать такое… Тирмиа открыла дверь в ближайшее помещение, коим оказалась библиотека, некоторое время поплутала меж высоких стеллажей и наконец остановилась возле какого‑то стола. Может, сюда кто‑то и заходил время от времени, но Тирмиа слышала, что крысиный яд, усиленный магическими заклинаниями, действует практически мгновенно. Поэтому можно не бояться, вряд ли кто‑то помешает.
На краю стола некий визитер оставил початую бутылку вина и бокал. Девушка налила немного напитка и всыпала в него порошок. Жидкость приобрела какой‑то странный лиловый оттенок. Тирмиа залпом осушила бокал.
Перед глазами все поплыло… В груди разлился холод…
В тот день Криштоф, как обычно, собирался посетить библиотеку, чтобы сделать несколько записей в хрониках. Заведя себе такое развлечение несколько лет назад, он и сам не заметил, как это вошло в привычку.
Юноша успел к самой развязке трагедии: в помещение он влетел, когда незадачливая самоубийца покачнулась и рухнула на пол. Он подхватил Тирмиа на руки, но, похоже, яд уже начал действовать: сердце билось все медленнее, между вдохами‑выдохами были огромные паузы.
Эльф сам не понимал, что он делает, действовал практически на автомате: вытащил из кармана крошечный флакончик, открыл, встряхнул. В подобранный с пола бокал упало несколько крупинок – все, что осталось от магического средства, созданного много лет назад Марисом.
Труднее всего было влить напиток в рот девушке сквозь плотно сцепленные зубы. Она дернулась, застонала, не раскрывая глаз. Капли драгоценной жидкости потекли по щеке.
Тирмиа пришла в себя примерно через час. Резко села, ничего не понимая, посмотрела на принца… И заплакала:
– Зачем вы меня спасли?..
Они были одни в библиотеке. Архивариуса, заинтересовавшегося происходящим и заглянувшего на шум, Криштоф попросту прогнал, и сейчас девушка, не стесняясь никого и ничего, просто вытирала слезы пышным рукавом платья… А эльф, пожалуй впервые в жизни, не знал, что сказать.
– А зачем вы это сделали? – брякнул он.
– Я хотела умереть! – выкрикнула она и отвернулась, испугавшись своей откровенности.
– Но почему?
Тирмиа неожиданно для самой себя, вероятно под воздействием пережитого стресса, начала рассказывать о сегодняшнем разговоре с Ханифом. В душе она поклялась, что это навсегда останется тайной, но сейчас… Сейчас она рассказывала все и обо всем. Рассказывала так, как не рассказала бы никому и никогда.
Криштоф мрачнел с каждым ее словом, но слушал молча. Дождался, когда отзвучат последние слова, и тихо спросил:
– И что теперь вы собираетесь делать?
– Повторить попытку.
– Вновь выпить яд? – усмехнулся принц. – Тогда будьте так любезны, оставьте половину мне.
Она вздрогнула всем телом, подняла на него перепуганный взгляд:
– Вам? Но для чего?
– А зачем мне жить, если в этом мире не будет вас?..
Новая запись появилась довольно нескоро. То ли летописец забыл о своих обязанностях, то ли еще что… Да и сделана очередная заметка была совсем другим почерком.
«Летом 9867 года от Раскола был заключен союзный договор между Шиамши и Окармией».
Темный эльф вывел последнюю букву, небрежно поставил перо в чернильницу. Настроение у него было преотвратнейшее. Он и писать‑то начал случайно. Прогуливался по замку, случайно забрел в библиотеку, обнаружил на столе рукопись с отметками о прошедших годах… И легко узнал почерк брата… Он долго читал, хмурился, а потом не выдержал и дописал строчку о том, что произошло несколько лет назад.