Кристина Корр
Не влюбляться
Личной жизни бизнесмена была выделена очень маленькая графа. Юзова даже покрутила колёсико мышки в надежде, что всплывёт нечто большее. Но увы. Кравцов был женат один раз на некой Лие Адлер, уроженке Германии. Брак продлился три года, и на этом всё. Причины, по которым пара распалась, не указывались. Тишина.
Тогда Аня открыла сплетни. Но сначала глянула сайт «Анабель», раздел «отзывы и предложения». Брови поползли вверх. Сотни тысяч отзывов и, судя по всему, все положительные. В основном восторги и восхищённые ахи, но были и такие:
«Уважаемый Кирилл Сергеевич! Я знаю, вы очень занятой человек, но очень надеюсь, что вы всё же иногда читаете собственный сайт.
У меня вопрос: почему до сих пор не открыли «Анабель» в Таиланде? Я туда езжу каждый год, а вынуждена останавливаться в каких-то бараках. Пожалуйста, позаботьтесь об этом. С уважением, Светлана».
Юзова подлила себе ещё вина и запила это грешное дело. И похожих отзывов была тьма-тьмущая. Куча людей просили открыть отель именно там, куда они чаще всего ездят отдыхать. Да если так дело пойдёт, «Анабель» захватит мир.
Был и такой:
«”Анабель” – это Рай, попав в который однажды, перестаёшь чувствовать себя комфортно в других отелях. В Раю найдётся место для всех: влюблённых парочек, одиночек, профессоров и семей с детьми и маленькими собачками».
Или вот:
«Не припомню, чтобы когда-нибудь не хотел покидать отель. От слова – совсем…»
Аня отложила поиски изъянов и занялась сплетнями. Про Кравцова чего только не писали, но толковой информации не попадалось. Все слухи на уровне: «А вы видели в небе НЛО? Что, нет? Да не может быть! Все же видели…». Ему приписывали интимные связи с моделями, актрисами и телезвёздами, даже с довольно известной видеоблогершей и судьёй. Сами девушки активно эти слухи поддерживали, но Кравцов не то что не опровергал их – игнорировал. Игнорировал, демонстрируя всем прекрасно отточенную технику «покер фейс».
Его пытались застать в неприличной ситуации, но все попытки папарацци с треском проваливались. Кравцов никогда не пил на светских раутах и тем более на вечеринках. Всегда «держал марку». Каменное выражение лица, надменный взгляд… Один модный художник даже использовал при создании своей скульптуры его облик как образец истинной аристократии.
Аня посмотрела фото скульптуры и тихо скрючилась от смеха. Такого забавного, делового «баклажана» она в жизни не видела. А вот сам натурщик, когда его спросили, пытаясь подловить, продемонстрировал мудрость, кратко прокомментировав работу:
«Каждый творец видит по-своему. На то он и творец. Я не вправе осуждать или обсуждать создание творца, даже если был бы близок к творчеству. Но за работу – признателен и благодарен. Спасибо!». Это был достойный ответ, к которому невозможно прицепиться. И в этом, похоже, весь Кравцов: сухой и здравомыслящий кусок гранита. Ни чувств, ни эмоций. «Я – Камень».
После этих умозаключений, любопытство Юзовой разыгралось ещё больше. Как же этот Камень прожил три года в браке с очаровательной Лией Адлер? Чем он её покорил, кроме внешности, – тут конечно не подкопаешься.
Пальцы быстро ввели запрос.
Лия поражала не только красотой, хотя довольно странной… Резкой. Фарфоровой. Сама женщина очень хрупкая, подобно куколке, и рост небольшой, но черты лица острые, сильные, породистые. Глаза пронзительные. Лия носит преимущественно короткие модные стрижки, а волосы выкрашивает в холодный пепельный блонд. Носит строгие красные и чёрные юбки чуть ниже колена, иногда платья-футляры, а вообще, имеет безупречный, тонкий вкус.
По одной только фотографии можно сказать, что этой женщине палец в рот не клади. Вообще ничего не клади и близко не подноси. Сожрёт и не подавится.
Лия имеет два высших образования и – опачки!.. свой собственный гостиничный бизнес, конкурирующий с «АнабельХоупГрупп». Тада-ам!..
Лия была замешана в нескольких судебных делах, которые, впрочем, её компания выиграла. Комментариев она не даёт, на камеру журналистам не позирует, в «высшем обществе» ведёт себя подобно Кравцову и замуж, видимо, не собирается, но!.. Очень часто появляется в обществе бывшего мужа.
Аня выдохнула и закрыла крышку ноутбука. Она смертельно устала, а завтра предстояло встретиться с фиктивным супругом, и лучше предстать перед ним в выгодном свете. Всё-таки ей ещё на него работать. А ведь у неё была парочка вопросов к старшему Кравцову, которые не терпелось задать.
К назначенному часу Юзова была в таком «всеоружии», что могла смело встречать почётную делегацию с Марса. Идеально отглаженный кремовый костюм, необходимой длины юбка (даже линейкой замерила высоту от колена), белизна кипенной блузки режет глаза так, что даже моряки обзавидовались бы. Почему моряки? А почём знать, ассоциации ведь. Тугой хвост стягивал на затылке идеально гладкие, будто глянцевые волосы: волосок к волоску. Никакого пугающего грима и призывно ярких губ – всё строго и скромно, чтобы «супруг» сразу понял: перед ним профессионал! Решительно настроенный человек.
Отступать было поздно, да и некуда. Что там позади? Пустота. Темнота. И тоска… а впереди… неизведанные горизонты, поле непаханое, миллионеры непуганые и океан под названием Жизнь, кишащий акулами и пираньями. Как не нырнуть в такой омут да с головой?
Юзова настолько преисполнилась уверенностью, что вели ей: горы в рулон закатает и не заметит. Море осушит одним глотком. Покорит Эверест в купальнике без страховки и сделает селфи на фоне Уссурийского тигра. Но пару капель валерьянки на грудь приняла. Так, на всякий случай…
Вежливо постучалась, услышала заветное «да» и, рассекая воздух, преодолевая противный ворс ковра, стремительной походкой подошла к столу.
– Анечка! – обрадовался Сергей Викторович и повернул к ней широкоформатный монитор. – А у нас тут прямое включение! Кирилл уже всё подписал и по факсу выслал.
«Прямое включение – это хорошо, но мог бы и сам прилететь. Ленивая задница!» – мстительно подумала Аня, а губы растянулись в ничего не говорящей улыбке.
– На пару слов можно? – А глаза честные-честные, только лицо, кажется, уже трещит по швам, и скулы сводит. Человек на экране монитора держался непринуждённо и на заявление Ани никак не отреагировал. Улитка на лопухе и то больше энтузиазма проявляет. – Это важно, – с нажимом добавила она, перестав улыбаться.
– Да, конечно, – начальник тут же собрался, надвинул брови на глаза, будто козырёк, выражая сиюминутную готовность.
Как только они оказались в приёмной, Юзова сразу перешла к делу, к волнующим её вопросам.
– Сергей Викторович.
– Да? – не менее серьёзно отозвался он.
– В договоре нигде не указано, что Кирилл предоставит необходимые справки и выступит в суде в качестве второго родителя усыновляемого ребёнка. Я не могу так рисковать и тратить год впустую. Нужны гарантии.
Начальник просиял. Вот именно так! Засветился изнутри каким-то магическим светом…
– Ты ж моя умница! – радостно воскликнул он и неожиданно чмокнул в щёку. Вот просто взял и своими губами… прямо в щёку.
Степень изумления Юзовой не сможет измерить ни одна шкала. Она просто хлопала глазами, пока Сергей Викторович чуть ли не танцевал ту самую знаменитую джигу-дрыгу, и не знала, то ли в «скорую» звонить, то ли идти за новой порцией валерьянки, а лучше – за коньяком.
– Вот знал!.. – восклицал он. – Знал! – и рванул обратно в кабинет.
Юзова тупо гипнотизировала голубую дверь, разглядывала покрытие: не облупилась ли краска, не появились ли микротрещинки…
– Вот! – вернувшийся немного погодя начальник торжественно вручил документ в твёрдом файле с печатью и несколькими подписями. Сразу видно, что заверенный нотариально. – Гарантия того, что свою часть сделки я выполню. Сам поговорю с Кириллом, как только он узнает тебя лучше. Привыкнет. Ты пойми, – начальник по-дружески приобнял Юзову за плечи. – Он человек сложный. Нужно время…
– А если Кирилл не согласится? – с сомнением протянула она, недоверчиво вчитываясь в документ.
– Согласится, – уверенно кивнул Сергей Викторович. – Но, если нет, ты всегда можешь развестись и выйти за меня.
– Как у вас всё… просто, – сухо отозвалась Аня. – А если вы умрёте?
– Включу своё обещание в завещание, и тогда Кирилл точно не посмеет отказать. Воля умершего!.. – беспечно улыбнулся он.
– Я вообще считала, что вы здравомыслящий человек… – Юзова уже успела расстроиться, ощущая, как острое разочарование стремительно заполняет грудную клетку именно в том месте, где вроде как душа. Но она не была уверена. Может, просто подавилась.
– Аня, – уже без тени улыбки и веселья произнёс Сергей Викторович. – Я хорошо знаю своего сына и понимаю всю серьёзность ситуации и степень ответственности. У него есть гражданство и недвижимость в России, проблем с опекой не возникнет. Думаешь, стал бы я издеваться над женщиной, которая оказалась в таком непростом жизненном положении? Думаешь, давал бы ложные надежды и обещания? Я, по-твоему, монстр? Это слишком жестоко, не кажется тебе?
Аня, не открываясь, смотрела в серо-голубые глаза, чуть блёклые от времени, пытаясь отыскать насмешку, но так ничего и не нашла. Облегчённо выдохнула и кивнула. Поверила. Начальник прав – это слишком жестоко. И сразу вспомнила, с каким упоением он рассказывал о внуке: этот мужчина не станет шутить такими вещами. Дети для него – всё! Сама жизнь. Счастье в этом мире. Наверное, поэтому он и откликнулся на её призыв о помощи.
– Спасибо, – тихо поблагодарила она, вкладывая всю искренность и то, что свербит в груди, в это простое, но ёмкое слово.
– Пойдём, – мягко произнёс он и открыл дверь кабинета. – Кирилл наверняка выставит мне счёт за «простой». Он, знаешь ли, не любит бесцельно тратить время.
– Я учту, – кивнула Юзова, вернув себе самообладание.
С экрана монитора холодно смотрели голубые глаза. И даже через тысячи мегапикселей было понятно, что «супруг» недоволен. Он, конечно, Камень, но Юзова спинным мозгом чувствовала высокомерное презрение и будто слышала голос у себя в голове: «Вы бесцельно тратите моё время», – что подтверждало слова Сергея Викторовича.
– Вы ознакомились с договором? – равнодушно поинтересовался «супруг».
«Нет. Я сюда просто посидеть пришла. На вас посмотреть, себя показать…», – на лице не дрогнул ни один мускул, но, видимо, Камень обладает какими-то телепатическими способностями, которые помогают ему читать мысли.
– Хорошо, – удовлетворённо кивнул он. – Есть вопросы?
Вопросы были. Юзовой даже не нужно было открывать договор, чтобы озвучить их.
– Помолвка и пышное торжество – это обязательно? Платья, гости…
– А разве вы не этого хотели? – вот теперь в холодном голосе скользила откровенная насмешка, хотя на гранитном лице она никак не отражалась.
– А вы разве этого? – отозвалась Аня, искренне недоумевая. – Брак всё-таки фиктивный. Я предполагала, что мы тихо и скромно распишемся, обменяемся кольцами из проволоки и, собственно, совет нам да совет на ближайший год. Нет?
Чёрная бровь фиктивного-почти-супруга изящно изогнулась.
– Не подумайте, Аня… Я беспокоюсь исключительно о себе. Не могу уронить своё достоинство, надевая проволочное кольцо на палец даже фиктивной жене. Это – раз. Во-вторых, публичная помолвка поможет мне решить собственные небольшие… затруднения. Всё же мне бы хотелось, чтобы в достоверность нашего брака поверили, не хочу давать повод для сплетен. И три – на этом настоял ваш работодатель, – спокойно закончил Кирилл, сцепив руки в замок.
– Мой?.. Сергей Викторович, – укоризненно протянула Юзова, посмотрев на начальника, будто на предателя. Будь её воля… уже ехал бы в Сибирь!
– Что? – невозмутимо отозвался он, улыбаясь. – Это свадьба моего сына. Пусть и фиктивная.
«Деньги некуда девать. Мажоры…» – проворчала про себя, но внешне осталась хладнокровна, почти как жаба.
– Тут сказано, что я должна сопровождать вас на светских мероприятиях. В качестве кого? Личной помощницы или супруги? – продолжила допытываться Юзова, чтобы всё окончательно для себя прояснить.
– Если вы профессионал, то вам, Аня, не составит труда совместить в себе две эти функции, – ровно отозвался «супруг», являя собой образец каменной непробиваемости.
Юзова бы скрипнула зубами, заломила бы бровь, но и она не «семки грызла» всё это время, работая на Кравцова-старшего: в самообладании поднаторела.
– Не составит, – коротко и… профессионально!.. подтвердила она. – Скажите, а есть какие-нибудь границы «достоверности» нашего брака на людях?
– Вас это сильно беспокоит? – и снова насмешка. Просто «ха-ха» два раза. Весельчак прямо, а не Кравцов!
«Петросян! Как же я не узнала тебя без грима?!» – Юзова улыбалась.
– Хочу понимать, чего вы от меня ожидаете. А то ещё наброшусь на вас прилюдно с голодными поцелуями, а позже сошлюсь на «достоверность», – парировала она, даже не дрогнув.
Кирилл на секунду опустил взгляд в стол, будто озадачившись.
– Думаю, мы можем обойтись без голодных поцелуев. Что-нибудь ещё? – кажется, кто-то медленно теряет свое каменное терпение.
– Нет, – Юзова по-прежнему обворожительно улыбалась.
– Тогда ознакомьтесь с условиями выполнения брачного договора: я внёс изменения, – холодно произнёс он.
Юзова быстро пролистала договор и нашла то самое изменение на последней странице. Лаконичная надпись гласила: «Не влюбляться».
Губы дрогнули в улыбке. Она не смогла сдержаться…
– Фу-ух!.. – выдохнула и демонстративно вытерла несуществующий пот со лба. – Спасибо, что предупредили! А то я уже того… почти было… по самые уши!..
Сергей Викторович закашлялся и подскочил: ему срочно понадобилась вода.
– Стоит ввести пункт о запрете на использование сарказма, – невозмутимо отозвался «супруг», равнодушно глядя на Аню.
– Не стоит, – тут же взяв свой профессионализм за нужно место, произнесла она. – Я быстро учусь и уже осознала свою ошибку, – Юзова искренне в это верила и больше не улыбалась. Потянулась и, незаметно выдохнув, поставила заветную подпись, отправляющую её в другую жизнь. Ну или отравляющую её привычную жизнь – тут под каким углом посмотреть…
***
На сборы новый рабовладелец… работорговец… работодатель, простите, он же «супруг», дал две недели.
«– Сергей Викторович выдаст вам корпоративную карту компании. Раз вы теперь моя помощница, думаю, сможете самостоятельно позаботиться о билетах на самолёт, – не растерялся фиктивный «супруг», быстро перекладывая ответственность и обязанности. – Мои юристы подготовят семейную визу и документ для заключения брака. Вышлют экспресс-доставкой. (*В Лондон по Шенгену не попасть, есть ряд виз, в том числе для путешественников, родственников, студентов. Есть и «семейная», которая выдаётся на полгода, в течение которого должен заключиться брак с гражданином Британского Королевства. У Кирилла двойное гражданство.)
«Да, мой генерал», – хотелось ответить и даже отдать честь, вытянувшись в струну, но Юзова сохраняла на любое заявление хладнокровный вид. Даже на такое:
– Позаботьтесь о покупке нескольких вечерних туалетов. Рекомендации по фасону, цвету и аксессуарам получите электронным письмом. И выберете помолвочное кольцо на свой вкус. Но обязательно с бриллиантом, пусть даже маленьким…»
Юзова со вздохом решила задержаться и сначала выполнить поручения нового начальства, которые сыпались в «мессенджер», как из рога изобилия:
– «Разослать письма начальникам отделов о незапланированном совещании, которое состоится завтра в два часа дня в третьем конференц-зале», – тут же брякнуло сообщение с адресами электронной почты этих начальников и их именами.
– «Заказать канцелярию, бумагу и воду для кулера в офис менеджеров и налоговиков», – Юзова не стала говорить, что находясь в Лондоне это проще сделать, чем находясь в России, да кто бы её стал слушать, даже если расход на мобильную связь будет космическим. Она, быть может, и намекнула, что, мол, дороговато заказ выйдет, но уже через час её пригласила Леночка из бухгалтерии:
– Анна Алексеевна, – приторно сладко проворковала она, а Юзова сразу представила жёлтые соломенные волосы и красные губы. – Заберите, пожалуйста, вашу карту.
– А курьером нельзя? – без особой надежды поинтересовалась Аня, параллельно пытаясь найти компанию, где заказывать канцтовары. В Лондоне. Начальство ведь бросило на произвол: иди туда, не знаю куда, но принеси обязательно вот это. И про воду не забудь. А на сообщение: «Раньше же вы где-то это заказывали?» пришёл оригинальный ответ: «Я ничего никогда не заказывал. Даже на «Алиэкспресс»…». Такой аргумент крыть было нечем, и Юзова ударилась… нет, не в панику, а в поиски.
Курьера, конечно, ей не прислали, необходимо было расписаться в нескольких ведомостях и на самой карте, хотя она могла это сделать, сидя в своём удобном кресле: курьер бы не надорвался, принеся бумаги в приёмную, но спорить лишний раз с Леночкой не хотелось. Пришлось тащиться через всё здание, а это вообще другое строение, можно сказать. А ведь ещё не все розовые кусты сожжены, то есть посажены. Не вся гречка разобрана… Не все крысы перебиты, а поручения всё сыпались…
– «Такси на послезавтра к шести утра до аэропорта Хитроу…»
Юзова вздохнула, стуча каблуками классических чёрных туфель, пробираясь в логово бухгалтеров.
– «И закажите обратные билеты из Мадрида на 16 число…»
– «Кстати… Поищите банкетный зал примерно на… когда вы прилетаете? Сколько вам требуется времени на подготовку к помолвке? Дня хватит?..»
Юзова зарычала, сжимая телефон, чуть кото-то не снесла и завернула к кофейному автомату в фойе. Иначе она сейчас кого-нибудь придушит. Например, Сергея Викторовича. Она всё-таки искала фиктивного мужа, а не персонального дьявола, тирана и…
«Не припомню, чтобы продавала душу…», – возмущалась она, тыкая в кнопки на бедном аппарате, но уже через пару минут успокоилась. Вспомнила, ради чего в это… вляпалась и успокоилась. Ни дурацкие поручения, ни какие-либо проверки её нервов на прочность, ни скорострельность, с которой выдаются поручения, не свернут её с пути. Ребёнку быть!.. И никак иначе.
Достала телефон и написала:
– «Мне хватит и часа. Я ведь могу прямо в самолёте надеть вечернее платье, сделать причёску, взять такси и сразу отправиться в ресторан…»
– «Правда?» – пришёл скорый, подозрительно короткий ответ.
– «Нет», – сухое и ёмкое. – «Завтра получите точную информацию, а пока не мешайте мне «выкапывать розовые кусты»…»
– «…Этого в сказке не было…»
– Ну надо же! – хмыкнула она, убрала телефон, выкинула пластиковый стаканчик и продолжила путь…
Впервые она покинула офис так поздно. Глянула на часы, на тёмно-серое, чернеющее небо и протяжно выдохнула. В очередной раз пожалела, что продала машину, но деньги на лечение были нужнее (тогда всё-таки оставалась надежда), и только хотела вызвать такси, как рядом притормозил чёрный «мерседес» Сергея Викторовича.
Окно приоткрылось:
– Залезай. Подвезу, – любезно пригласил начальник, тон которого говорил, что отказываться не следует.
Юзова подавила судорожный вздох и забралась к нему на заднее сиденье.
– Добрый вечер.
– Добрый, Анечка. Как продвигаются дела? Вы сообщите родителям?
Она размяла затёкшую шею и устало потёрла лоб.
– Завтра. К ним неподготовленной нельзя.
– Всё так серьёзно? – начальник вздёрнул бровь.
– Более чем, – невесело усмехнулась в ответ.
– Хотел сказать, что вы можете пригласить их на свадьбу. Как и друзей, если пожелаете. Я оплачу их перелёт и проживание.
– Дорогой подарок получится, – Юзова поморщилась, не желая принимать дополнительные «льготные условия», ведь и свадьба-то ненастоящая.
– Это ещё не подарок, – беспечно отозвался Сергей Викторович.
– Почему Кирилл согласился? – не выдержала она. Сомнения продолжали терзать и мучить. Ну вот зачем такому человеку фиктивная жена?
Начальник передёрнул плечами.
– Да кто его знает. Может, потому что я настаивал, и ему стало интересно…
– А вы почему настаивали?.. – недоверчиво прищурилась она.
– Потому что понял сразу: ты не станешь смотреть на Кирилла влюблёнными глазами. Выдержишь его натиск и не прогнёшься. Сможешь встряхнуть, и главное – у тебя получится поставить Лию Адлер на место. Эта дамочка… – Сергей Викторович отчётливо скрипнул зубами. – Жаль, сейчас не девяностые…
– То есть отправляете меня на войну? Мне следует опасаться? – Юзова ощутила дурной холодок.
– Следует, – безжалостно подтвердил он. – Вот, – на колени опустилась чёрная папка. – Досье на Адлер. Всё, что я успел нарыть за это время. Здесь и привычки, и места отдыха, и салоны с магазинами, которые она посещает. Вдруг пригодится.
– Спасибо, – поблагодарила она, взяв папку, и убрала её в сумку. – Надеюсь, до открытых боевых действий дело не дойдёт.
– Я тоже, – усмехнулся Сергей Викторович. – Ну беги. Завтра на работу можешь не приходить: у тебя теперь другой начальник, – он искренне улыбнулся и помахал на прощание.
Юзова проводила машину озадаченным взглядом, размышляя: куда же её «бросили»?
В сумке запищал телефон.
«Купите себе второй телефон, зарядный аккумулятор и пополните счёт. Вы всегда… всегда должны быть на связи. Двадцать четыре часа в сутки», – и ни слова благодарности за карандаши и воду. Вот гад!
«В ад меня кинули, в ад…» – мысленно вздохнула и направилась домой: упасть и умереть до завтра, чтобы с утра снова броситься в бой…
Глава третья, в которой разговор с родителями,
«война» за платья и первая встреча…
Юзова откинула одеяло, протяжно застонав. Предстоял непростой разговор с родителями, к которому необходимо подготовиться, а в голове тем временем мысли бьют набатом, вызывая острое желание закрыть глаза и провалиться в темноту. Или ещё куда-нибудь, но подальше… Даже ад сейчас показался бы раем. Без преувеличения.
Со вчерашнего дня мысли, словно злобные ведьмы, устроили Вальпургиеву ночь и отплясывают свой безумный хоровод на пепелище ещё недавней веры, что всё получится, порождая тем самым бурлящий океан чувств.
Сейчас там, где ещё совсем недавно было пусто – где-то в районе груди, – плавают злобные твари. Страхи. Они жалят подобно медузам, вызывая судороги и мелкую внутреннюю дрожь. Лихорадку. Сомнения поднялись из глубин этого «океана» и теперь рыскают в поисках… чем бы закусить повкуснее. Уверенность почти доели, остались крохи надежды и слабой веры.
Кирилл ничего не знал о реальной причине, побудившей Юзову на столь отчаянный и безрассудный шаг. А должен был. Зачем она только согласилась на уговоры Сергея Викторовича? Ему она ведь выложила всё как есть. Теперь мучайся, гадай: согласится Кирилл на усыновление ребёнка или нет. В России. Пока они в браке так называемом. Получится ли у них?
Кравцов старший заверил. Документом размахивал, будто флагом, победным. А по сути, просто бумажкой. А Юзова поверила. Повелась. Ухватилась за надежду, отчаявшись. А должна была, дура, думать. Взвесить, оценить риски, как выразился Сергей Викторович…
Со злостью откинула одеяло, намереваясь положить конец царящей в голове вакханалии. Ну, или по крайней мере утихомирить на время. Умная ведь баба, а поддаётся панике, подобно первоклашке. Всего-то нужно – открыть интернет и прочесть про усыновление детей людьми с двойным гражданством, что ожидает их впереди, а уж Кирилла она убедит. Вместе с Сергеем Викторовичем, конечно.
Уже через полчаса Юзова спокойно мешала кофе, словно и не было этой истерики, панической атаки, будто не она желала выброситься в окно.
У них могут возникнуть небольшие затруднения на этапе усыновления, если Кирилл подаст документы как гражданин РФ – даже при наличии прописки и недвижимости в России, – но ему не откажут, если пойдёт по процедуре иностранного усыновления. Надо, правда, совсем другой пакет документов подавать – и не в районный суд, а в областной. Но разве это важно? Главное, такая возможность есть.
«Блим-блим»
Юзова уже ненавидела этот звук, а ведь с момента подписания договора прошли всего сутки. Она разблокировала телефон и приподняла брови.
Пришло письмо с рекомендациями по фасону и цвету платьев. Более того, этот самодур даже фотографии приложил.
Юзова скрипнула зубами и с шумом выдохнула, усмехнувшись.
– Ну сволочь же, а! – выругалась в сердцах и ещё раз взглянула на фото.
Кирилл, вероятно, решил вылепить из неё вторую Адлер. Иначе как объяснить выбор цвета: красный и чёрный? А фасон… Ну, тут и так всё понятно: платья-футляры, юбки и блузки, – чуть ли не точная копия тех, что носит его бывшая «благоверная».
– Извини, дорогой, не в этой жизни, – открыла диалоговое окно и настрочила:
«Мне нужно знать историю нашего знакомства, чтобы представить её родителям. Версия о любви с первого взгляда не прокатит».
«Придумайте что-нибудь. Я верю в ваши интеллектуальные способности», – пришёл незамедлительный ответ, будто Кравцов вообще телефона из рук не выпускает.
– Злобный тролль никогда не дремлет, да? – риторически поинтересовалась она, заломив бровь, и ответила:
«Вы как руководитель огромного холдинга должны знать, что раскидываться такими выражениями очень опасно. Я могу придумать всё, что угодно. Моя фантазия не знает границ. Не зря же мы договор составили…»
«Я инспектировал головной офис в Москве, вы – помощница моего отца, понравились мне как сотрудник. Заинтересовался. Стал пытаться переманить к себе, а там…»
«…как в лучших мелодрамах…», – не удержавшись, закончила Юзова и поморщилась.
«Не любите мелодрамы?» – показалось, что это намёк на что-то. Мол, вы же женщина, одинокая, тридцатилетняя, неудовлетворённая. Вы должны любить мелодрамы.
«А у вас самого скулы от этой версии не сводит? Не слишком ли… «ванильно»? Уверена, ваша бывшая жена не поверит…»
«А вам важно, чтобы поверила?»
– «Мне кажется… вам важно…», – отправила и замерла. Ответа не было долго. Юзова даже заволновалась, не умер ли её начальник-самодур от инфаркта, но когда приняла решение начать собираться, пришло сообщение:
«Я подумаю… Но для ваших родителей сойдёт и такая версия. Удачи».
– Блин, спасибо, – усмехнулась она и убрала телефон. Удача пригодится. Хотя не поможет.
Каждая встреча с родителями напоминала что-то среднее между собеседованием в секретный исследовательский центр НАСА и допросом в НКВД. Вот честно! Юзова даже подозревала, что в квартире на Новом Арбате уставлено скрытое видеонаблюдение, чтобы потом хозяева могли подробно изучить допрос своих гостей.
«Ага, сглотнул… Врёт! Однозначно врёт».
«Моргнул два раза… Нервничает, так и запишем…»
«А этот почесал левую руку. Точно хочет присвоить себе наше фамильное серебро. Больше на праздники не приглашаем…».
Это только кажется, что смешно. На самом деле всё очень и очень грустно.
Юзова росла в атмосфере тоталитаризма, где любое неповиновение или отклонение от системы, установленного порядка считались чуть ли не государственной изменой. Радовало, что на огнестрельное оружие всегда требовалось разрешение, а на убийство – лицензия, которую могли себе позволить немногие «организации». А не то есть теория, что её давно бы расстреляли…
Нет, не всё так плохо. Это, конечно, преувеличение, но любая эскапада строго возбранялась и наказывалась. Личное мнение – не приветствовалось. О свободе слова и демократии родители никогда не слышали.
Поэтому, «прилично одевшись», что значит, напялив абсолютно безвкусное совдеповское платье и такие же туфли лодочки, приобретённые специально для подобных случаев, Юзова отправилась в ювелирный магазин. Прийти к родителям без помолвочного кольца и заявить, что выходишь замуж, это всё равно, что подписать себе смертный приговор и привести его в исполнение.
«И ты согласилась? – сказала бы Юлия Павловна. – После всего, что мы для тебя сделали? Какое воспитание дали… Ты согласилась выйти за мужчину, который даже не подарил кольца?
– Он бомж? – спросил бы Алексей Георгиевич, глядя строго из-за толстых стёкол очков…»
А потом была бы трёхчасовая лекция на тему: «Какой Слава был замечательный мужчина. А ты свела его с ума своим никчёмным сарказмом, неумением держать язык за зубами. Удивительно, что ушёл, а не сбежал. Куда-нибудь в Мексику…» – и Юзова всегда молчала в такие моменты, сдерживаясь, чтобы не ляпнуть: сарказм – это у них семейное…
Но как бы она ни готовилась, сидя в такси, как бы ни проговаривала вступительную речь, разговор вышел тяжёлым.
Мать приветствовала холодно, отец слегка удивлённо, Юзова ощущала неловкость. Вроде в доме родных и близких, а не знает, куда сумку поставить, куда лучше пойти: на кухню или в гостиную. Сначала вымыть руки, а потом рассказывать, или сразу, чтобы потом не услышать упрёк: «И ты молчала?»
– Привет, – улыбнулась она, делая всё по-своему. Сняла туфли и поставила их рядом с мамиными, а не на гостевую полку. Шарф бросила на комод, а пальто повесила на крючок, а не на вешалку. Это вообще преступление, но Юзова лишь улыбалась. – У меня для вас новость.
– Твоя «новость» сверкает у тебя на пальце, – сухо отозвался Алексей Георгиевич. – Хоть бы постыдилась.
Вдох… считаем до десяти, улыбаемся.
– Анечка, ну как же… – деланно запричитала Юлия Павловна. – А спросить родительского благословения? Согласие дала, а жениха не представила…
– Не представила, – не стала отрицать Юзова и всё же прошла на кухню: пить хотелось страшно. – По техническим причинам.
– Он инвалид? – раздался беспристрастный голос отца за спиной.
Что они там про её никчёмный сарказм говорили?
– Жив, здоров, полон сил и энергии, – невозмутимо отчеканила она, принуждённо растянув губы. – Но живёт в Лондоне. Имеет двойное гражданство, здесь бывает редко. Он был очень занят, пришлось срочно возвращаться: дела. Просил передать свои искренние извинения и вот – личное приглашение на помолвку, – протянула бело-розовый конверт, купленный и подписанный в пути, он всё равно особой роли не сыграет, родители найдут к чему прицепиться.
– Здесь не указана дата, – растерянно протянула Юлия Павловна. – А почему же ты не познакомила нас раньше?
– Боялась, – соврала Аня, уговаривая себя не сглотнуть, не моргнуть, не вздохнуть лишний раз.
– Познакомить боялась, а выйти замуж без нашего одобрения не боялась, – хмыкнул Алексей Георгиевич и сел за стол.
– Слушайте, – сдалась Юзова, тяжело вздохнув. – Я выхожу замуж и переезжаю в Лондон. Очень надеюсь увидеть вас там на своей помолвке, на свадьбе и сохранить наши дружеские и тёплые отношения.
– Неблагодарная, – буднично заметил отец и раскрыл газету. Оставалось только поражённо моргать, пока Юлия Павловна как ни в чём не бывало разливала чай.
– Не надо, – тихо отрезала Юзова. – Я всю жизнь выполняю ваши требования. Я – глупая. Наивная. Дура, но не «неблагодарная». Я могла давно выйти замуж и родить, но ваша опека, ваш контроль… Неумное желание распоряжаться каждой минутой моей жизни…
