Кристина Акопян
Пересекая реки
Я ищу выход, здесь закрыты ворота… да, вот где большие ворота, я там… куда? Какая дверь? Бегу…
Добежав до парадной входной двери, обогнув газоны и кустарники, она заметила дверь, которую упустила вначале. Но и эта дверь была закрыта.
Отлично, меня заперли! крикнула девушка водителю, который оставил зеленый микроавтобус на противоположной обочине шоссе и побежал искать Анну. Там свет горит, я попробую постучать.
В помещении на первом этаже с витражными окнами горел не свет, а работали большие мониторы, возможно, охранника. Однако стук по стеклу не помог, она вернулась к забору.
Я перепрыгну. Держите мою сумку. Девушка бросила сумку через ограждение, надела на спину рюкзак и пошла вдоль забора метров 5-6, где под забором валялись камни как украшение ландшафта. Залезла на них, перебралась через деревянное ограждение и вместе с водителем-спасителем перебежала шоссе к микроавтобусу, где ее ждали четыре пассажира.
Границу с Грузией перешли уже засветло, без проблем и быстро, поразмяв косточки, через 40 минут зеленый микроавтобус уже мчался в сторону Тбилиси, оставив за собой Верхний Ларс и Дарьяли. В этих краях Анна никогда не была.
Полусонные глаза раскрылись от видов красавицы Грузии. Вторая половина осени особенно красива в горах. Машина будто бежала навстречу реке Терек, то пересекая, то заигрывая. Пенная сине-голубая приютила рядом мелкие поселения. Почти во всех населенных пунктах поднимались дымки. В светлое время дня легче переносить дорогу, хотя бы видно, что за окном. Туман накрывал вершины гор, а когда дорога ползет вверх на эти горы, туман оказывается как ковер, обволакивая бездну. Еще через полчаса микроавтобус проезжал нечто похожее на зимний курорт. Местами заброшенная стройка, местами действующие отели в современном стиле, казалось, готовятся к зиме.
Пейзажи очень похожи на дагестанские – это все еще одна природная зона, однако с пересечением границы Ларса все мысли о текущих проблемах остались на той стороне. Глаза, изучающие новые места, занимают мысли, не давая анализировать ни гражданские проблемы, ни социальные. Тебя не волнует совсем, чем озабочены жители этих краев, будто они живут в раю, в отличие от тебя. А ты вот такой, уставший, загнанный, нервный, не то что жители этих гор или городов. Гости не думают: как вырастить детей без стабильного дохода, хоть бы не сдохла живность, хоть бы не началась война опять.
По ту сторону границы ты будешь думать о том же. Фраза, как здесь хорошо и умиротворенно, подходит приезжим. Жителей умиротворение не кормит.
У придорожного кафе водитель остановился на кофе. Пассажиры пошли делать заказ, кто-то даже взял покушать. Анна взяла местный лимонад, продавщица с остаточным русским даже взяла оплату в рублях. Возвращаясь от барной стойки к машине, Анна остановилась с открытым ртом. Все те же виды, но ракурс совсем другой. На этом участке не было тумана, солнце кажется ближе. Навес над входом с деревянными столбами и резными перилами играли роль рамки, взгляд полностью сфокусировался на видах: скалистые горы с оскалом, местами покрытые зелено-золотистым. В эту секунду Анна захотела превратиться в птицу и улететь, оставив на земле свой развод, проблемы на работе, неоправданные социальные ожидания.
А вы почему кофе не взяли? водитель с маленькой, по-кавказски, кофейной кружкой оказался за спиной девушки. Он по-армянски держал кружку с вытянутым мизинчиком и с фшиканием выпил первый глоток.
Я не любитель кофе, она улыбнулась. Этот вопрос был привычен.
Отчим и армянские родственники всегда критиковали ее за растворимый кофе.
Да, русские пьют толка растворимый кофэ. Это разве кофэ, ослиная моча. После паузы он продолжил: Вы в Тилвиз3 отдыхать едете или по делам?
Она поняла Тилвиз, Манана бабо и Дживан тоже Тбилиси называли на старый лад.
Я в Тбилиси проездом. Мне в Армению надо, опередив вопрос, почему же она с ним не доедет до Еревана, Анна добавила: Через границу Садахло мне до деревни ближе, чем из Еревана.
Этот маршрут привычный для жителей Тавушского края, даже при перелетах из Тбилиси предпочтительнее, так как два часа до столицы Грузии ближе, чем четыре часа до Еревана.
А, ну понятно тогда. Но если передумаете, можно и со мной поехать.
Я на такси поеду, уже договорились. Он приедет из Баграташена к 11 часам на автовокзал, где вы меня высадите.
Первый раз вижу, чтобы русские ехали в армянские деревни. Он еще раз смачно фшыкнул горячий кофе.
Я там все летние каникулы проводила с 1995 года. Правда, на машине еду в первый раз. Да и последние восемь лет там не была, все некогда.
В какой-то момент жизни Анне показалось, что это больше не круто. Её однокурсники отдыхали в Турции и в Европе, Армения не звучала респектабельно. Несмотря на все уговоры Манана бабо, она так и не поехала туда, все пытаясь уехать в настоящую заграницу. В студенческие годы денег не было, они с мужем еле сводили концы с концами. Неработающий муж занимался танцами целый день, а ее подработки хватало только на пропитание.
Анна джан, не понимаю, зачем тебе этот питух? Ходишь за ним везде, говорил Дживан, как-то заметив ее поздно ночью в дверях дома. Мужчина, за которого надо бороться, не мужчина, ахчик4 джан.
Он мне нравится, Дживан, если я не буду бороться за счастье, то он ускользнет, и счастье тоже ускользнет вместе с ним.
И все твои диэты. Посмотри, кости остались.
У меня бока висят, какие кости? Святослав танцор, вокруг все худые и стройные, и мне надо похудеть.
Они с Дживаном как друзья были. С матерью она никогда не говорила о том, что думает и задумала. Люба была занята сыном и карьерой, да и в дочке она была уверена – не потеряется, сама все разрулит. Ее уверенность в дочке превратилась в безразличие это не значило безразличие к ее судьбе, это выглядело в глазах Анны «моей маме все равно».
После свадьбы Люба с Дживаном решили не оставлять молодых на съемной квартире и дали свою вторую совместно приобретенную им на время, пока те не купят свое.
Послушай, Анюта, мое терпение кончилось. Пусть уже твой муженек поработает. Ты его содержишь, а мы с Дживаном лишаемся дохода от аренды к пенсии. Люба хотела помочь, вытолкнуть дочь с ее мужем-лентяем в некомфортные условия. Вот предупреждаю за два месяца. У тебя есть диплом, у него есть танцевальные навыки, найдите жилье, пусть работает.
После переезда в комнату пара продержалась еще год, потом распалась со скандалом. Анна обратно набрала вес, теперь она была не милой пухляшкой, а девушкой с лишним весом. А ее усердный труд на работе продвинул по карьере. Только работа и спасала с момента развода. Ей не хотелось ничего, кроме как побежать на работу и вернуться поспать. Ни здоровье, ни внешность ее не интересовали. Может, поэтому она так быстро освоилась в Дагестане.
