Кристина Акопян
Пересекая реки
Дживан, сынок, женись, пожалуйста. Прошу тебя, найди себе жену, ну что, только у тебя семья погибла, не ставь на себе крест, просила мать при каждом телефонном разговоре.
Мам джан, нет здесь армянок, все уже замужем. Он думал, что нашел способ отвязаться от матери.
Нет армянок – на русской женись, хочу внуков с белыми волосами и голубыми глазами.
Они оба прослезились, погибший сын Андраник был кучерявым и черноглазым. Маленькая копия Дживана. Хотелось бы увидеть лицо сына еще раз вживую, но как же это будет больно. Первые годы после их смерти он видел в каждом ребенке своего мальчика, а в каждой тонкой фигуре – свою жену Мариям.
Мам джан, приеду, на Сильве женюсь. Он рассмеялся, ведь Сильву мать не любила. Та бегала за Дживаном, пыталась соблазнить, как уверяла мать, да и дважды была разведена, потому что лентяйка и по дому не делала ничего.
Да перестань, она и твоего ноготка не получит, не на шутку разозлилась мам джан.
Василий задумался, он представил, какой была Россия в те годы, ведь они с Анной были одного поколения.
А я представляю Россию в телогрейке с теплым шарфом. Но точно не с лампой в темноте. Лотерея по телевизору, но не игральные карты.
Пролетали мимо города и сёла, как пули. «Ларгус» мчался с такой скоростью, что ракета бы не догнала. Хоть и было страшно, Анна ни на минуту не закрыла глаза, надо отдать должное, водитель справлялся со своей задачей, как пилот болида. В Магасе Василий вышел и пожелал хорошей дороги всем, кто не спал. И Магас не был похож на Махачкалу. Невольно сравнив города, Анна подумала: «Все равно Махачкала самый лучший город. Узкие улочки и хаотичные рекламные баннеры мне нравятся больше, чем порядок. И я уже скучаю по развалившимся маршруткам, которые тебя высадят где захочешь, а в пробках едут с открытой дверью, чтобы пассажирам не было жарко».
В 23:48 «Ларгус», как и было обещано, заехал на заправку Лукойла. Не теряя времени, водитель молнией вытащил сумку из багажника, взял деньги и улетел в густую темноту Владикавказа. Вглядываясь вслед мнимой опасности, она увидела, как лампочки появились на шоссе и поехали дальше.
Бензоколонка освещалась холодным светом, режущим глаза. Анна зашла внутрь погреться, но ничего заказывать не стала. В целях экономии она взяла с собой перекус и воду из дома, да пить лучше пока не стоит, ей надо уснуть до пяти утра. Оглянувшись по сторонам, оценив всех находящихся в зале, Анна заказывает такси.
Таксист на пятнадцатой «Ладе» приехал быстро:
Вам точно в гостиницу «Крепость» надо или что-то рядом? спрашивает Анну водитель с дагестанским акцентом, изучающе, но без пошлости разглядывая ее в зеркале заднего вида.
В гостиницу мне, коротко отвечает Анна, мельком замечая взгляд, но не оценивая причину вопроса.
Как хотите. Таксист выкрутил баранку и выехал с заправки.
Через полминуты он опять обратился к пассажирке:
А почему именно гостиница «Крепость»?
А что, нельзя туда? Ближе ничего не было, мне только пару часов перекантоваться.
А ты откуда приехала? обычные таксистские вопросы пошли от таксиста. И куда едешь?
Сюда из Махачкалы приехала, но сама из Москвы. Ответ был короткий, без подробностей. Еду в Армению…
Я сам из Махачкалы. Меня Мурад зовут, а тебя как звать?
Анна.
Где живешь в Махачкале? Он включил освещение в салоне машины.
Она наконец разглядела лицо, когда он обернулся. Это был мужчина средних лет.
На Ирчи-казака, улица Гамидова. Номер дома назвать?
Тот рассмеялся, не поняв сарказма, это расслабило обстановку.
Я сам на Ирчи живу, сюда на работу приезжаю вот.
«Пятнашка» заехала во двор через большие ворота с дорожкой, освещенной зеленой подсветкой. Водитель вышел вместе с Анной, оглядываясь по сторонам. Потом попрощался и уехал.
А где ресепшен? вслух подумала она.
Она пошла по территории с разбросанными домиками. Где-то каменные, где-то с остеклением. В конце территории из одного из хозяйственных помещений вышла женщина ростом ниже среднего в лосинах и в майке, что для осени смело.
Вы одна будете? спросила осетинка с красивой, фарфоровой кожей.
Да! С кем еще, я же одна стою перед вами. Высокомерие случайно вырвалось из Анны, вопрос не должен был прозвучать, по ее мнению.
Женщина в лосинах провела Анну через милые постройки к одноэтажному вытянутому строению, похожему на мотели из американских фильмов, это когда нет коридора и двери открываются на улицу. Четыре комнаты цепочкой друг за другом тянулись на восток. Ей открыли дверь в третий номер, дали ключ, взяли 1500 р., попрощались. Она оставила сумку у вешалки в прихожей и пошла к кровати, уже представляя, как вытянется во весь рост после долгого сидения и уснет. Усевшись на край кровати, она смотрела на стену напротив, а через мгновение к ней вернулся слух, который привыкал к тишине после дорожного шума. Ритмичный стук исходил из комнаты через стену, потом к ритмичному стуку присоединились стоны: воодушевленные женским голосом, удовлетворенные – мужским.
Конечно же, можно попробовать уснуть при таких условиях, но зачем пробовать, если можно потребовать другой номер.
Анна вышла из номера и пошла опять искать хоть кого-то.
Поменяйте мне номер, мои соседи занимаются сексом очень громко. Я там спать не смогу. Голос Анны дрожал, она ждала отказа и в мыслях прокручивала отработку возражений.
Ее провели на другой конец территории. Удивлению не было предела. «Ах, настолько вы любезны», – подумала она, оценивая двухэтажный маленький коттедж с красивой облицовкой. Никакой доплаты за повышенный уровень комфорта не потребовали. Внутри ее ждало легкое разочарование, но только из-за высоких ожиданий от внешнего вида домика.
По винтовой лестнице она поднялась на второй этаж, умыла лицо, установила будильник на 4:30, с запасом, как всегда, и в попытках уснуть думала о том, какой же дизайн-проект мог бы быть здесь. Заменить старую сантехнику на новую из бронзы, покрасить в белый цвет лестницу, убрать плитку с полов и уложить красное дерево. На стены тропические обои. Вместо карликовых занавесок повесить длинные в полоску. Или нет, что-то этническое, в осетинском духе. Но ничего осетинского в голову не пришло, кроме любимой команды КВН «Пирамида» и трагедии Беслана. От последнего чугунок застрял в горле. В дни теракта она следила с отчимом и матерью за новостями. А спустя 4 года приехала на соревнования по танцам во Владикавказ. Тогда автобус, возивший их, проехал мимо развалин школы, той самой. И ее бросило в дрожь. Лица маленьких детей, как нависшая скала, придавливали это место. У Анны есть друзья осетины, они похожи на армян, ну или армяне на осетин. Хотя в глазах русских все кавказцы на одно лицо поначалу.
Через 10 минут после будильника позвонил водитель маршрутного такси, армянский акцент прозвучал в телефоне. Пятиминутная готовность, и она выбегает из маленького коттеджа с сумкой в поисках администратора. Отчаянно постучав везде, так никого и не нашла, она оставила ключи в дверях и побежала к воротам, откуда приехала. А ворота оказались закрыты, прозвонил телефон:
