Кристина Агатова
Блиц бешеной пешки
Глава 1
Жизни воинов шахматной доски
В битве рвались, словно волоски.
Ночь раздумий полна,
Чаша выпита до дна!
Свечи за спиной
Гаснут по одной.
Король и Шут
“Генрих и Смерть”
Глава 1
Женщина, сидящая напротив меня, удивленно посмотрела на колоду Таро.
– А это точно необходимо?
Я слегка удивилась – странный вопрос. Когда ты приходишь на консультацию к тарологу, то глупо ожидать, что расклада не будет. Или речь о чем-то другом?
Внезапное озарение шарахнуло мне в голову, и тут же накрыло чувство стыда.
По телефону она сказала мне что-то вроде: “Мне вас посоветовали”, но я не уточнила, по какому вопросу, сразу решив, что это клиент на расклад. А ведь это даже не основной вид моей деятельности!
Вполне вероятно, что Варвара – так представилась моя посетительница – решила воспользоваться услугами организатора мероприятий. Да уж. Ситуация идиотская. И как теперь выкручиваться?
Я нервно рассмеялась и отложила колоду.
– Конечно же нет! Просто карты меня успокаивают…
Господи, какую чушь я несу! Сейчас женщина решит, что я абсолютно неадекватная, если при обсуждении банкета мне требуется теребить что-то в руках. Ладно, Аврора, спокойно. Всегда можно обернуть все в шутку.
Впрочем, лицо дамы было серьезнее некуда. Наверное, шутки тоже не придутся к месту.
– Так и какое мероприятие у вас планируется? – состряпав такое же серьезное, как и у нее, выражение лица, уточнила я. – И когда?
– Мероприятие? – еще более удивленным тоном переспросила Варвара, и я окончательно перестала понимать происходящее.
Зачем еще ко мне можно прийти по рекомендации? Никаких других услуг у меня, к счастью, пока нет.
– А кто вам меня порекомендовал? – рискнула задать вопрос я, чтобы внести хоть капельку ясности.
– Туров Анатолий Семенович, – с готовностью ответила женщина. – Знаете такого?
– Конечно, – расплылась я в улыбке. – Полковник – мой давний знакомый.
Значит, речь, все-таки о мероприятии. Я не так давно проводила полковнику юбилей, а в ближайшее время планировала то же самое для его супруги. К этой семье я испытывала глубокое уважение и безграничное доверие, поэтому позволила себе слегка расслабиться.
Возможно, Варвара просто немного волнуется. Да и картами этими я ее с толку сбила.
– Он сказал, что вы – блестящий специалист по всякой чертовщине! – вдруг выпалила клиентка и замерла, словно сама испугалась своих слов.
– Прямо так и сказал? – ошалела я и снова потеряла нить разговора.
Не далее, как в прошлом месяце, Анатолий Семенович настоятельно советовал мне перестать соваться в различного рода авантюры и “бросить свои картишки, пока не закрыли за мошенничество”. Не мог он отправить ко мне клиентку на Таро, не мог. Тогда зачем она здесь?
Наконец, я решила сделать то, что следовало сделать еще в самом начале встречи.
– Варвара, давайте познакомимся еще раз, – твердо и уверенно произнесла я. – Меня зовут Аврора Невская, я работаю по двум направлениям, которые не пересекаются. Во-первых, я давно веду мероприятия. От детского дня рождения до свадьбы на сотню человек. Цены высокие, но качество еще выше. Во-вторых, недавно я открыла для себя мир Таро, и сейчас за символическую оплату практикую расклады. А теперь определимся, какие из моих услуг вам сейчас требуются.
Варвара снова растерялась. Похоже, что она не нуждалась ни в том, ни в другом.
– Понимаете, у меня на работе стали происходить… странности, назовем это так, – наконец, выдавила она. – Я подумала, что вы поможете мне разобраться. Полиция не занимается такими вещами.
Ясности не прибавилось. Но, по крайней мере, стало понятно, что банкет отменяется. Вероятно, полковник решил, что раз я раскладываю карты и вижу странные пугающие сны, то заодно могу разговаривать с призраками и чистить карму свечами и заговорами. Всего лишь небольшое недопонимание.
Но для собственного спокойствия, надо узнать подробности. Карты неплохо разбираются со странностями, так что я могу попробовать помочь Варваре.
– А можно подробнее – какими именно – такими вещами? Я думаю, если вы оказались в запутанной ситуации, то карты могут дать ответы на сложные вопросы, но решение будет за вами, – предложила я.
– Знаете, я не уверена, – пожала плечами Варвара. – Но вам виднее. Дело в том, что я работаю в краевом бюро судебно-медицинской экспертизы. У нас довольно большой штат сотрудников. Конкретно я занимаюсь вскрытием тел, на которых первично не обнаружено признаков, извините за прямоту, убийства. Чаще всего это несчастные случаи, но бывают и самоубийства. Моя задача – определить, точно ли это не преступление.
Я кивала, пока не совсем понимая, чем могу помочь. Но холодок уже подкрался и побежал по спине, а мурашки покрыли кожу рук.
– По роду работы, я часто нахожу внутри тел разные необычные предметы, которых там быть не должно. Что-то люди проглатывают, что-то… Ммм, как бы выразиться поделикатнее? Помещают с другого входа. Понимаете, о чем я?
Я слегка покраснела от догадки. Да, истории о том, с какими жалобами иногда поступают в приемное отделение, я читала в интернете. Жаль, что смелые эксперименты иногда приводят к увечьям и даже к смерти.
– Так вот, совсем недавно я обнаружила самую странную находку…
Варвара глубоко вдохнула и выдохнула сквозь плотно сжатые зубы, отчего ее лицо приняло болезненное выражение боли и страдания. Было очевидно, что рассказ вызывал у нее целую бурю эмоций, но она изо всех сил старалась вести себя обыденно.
– Впрочем, я, пожалуй, начну с момента, на который вначале не обратила внимания, а уж потом…
Я невольно залюбовалась ею. Простое симпатичное лицо без макияжа выглядело свежо и ухоженно, несмотря на то, что женщине было явно за сорок. Безупречно окрашенные в каштановый цвет волосы были собраны в аккуратный низкий пучок. Ясные голубые глаза в окружении темных ресниц завораживали глубиной, а губы, которые она периодически сжимала, были искусно подкорректированы хорошим косметологом.
Мелькнула мысль попросить контакты этого чудо-мастера, который не испортил филлерами ее природной красоты. Мне давно хотелось попробовать сделать что-то подобное, хотя особой необходимости в этом не было, да и страх превратиться в губастую пародию на саму себя тоже не отпускал.
Я отогнала совершенно неуместные мысли и сосредоточилась на рассказе Варвары.
У каждого есть свои устоявшиеся привычки. Кто-то приходит с работы и первым делом идет в душ, кто-то включает музыку, кто-то ложится и смотрит в потолок с полчаса, чтобы успокоить в голове мысли.
Варвара же начинала свои выходные с того, что возвращалась на такси, но не шла домой сразу, а заходила в небольшой торговый центр возле дома.
Там она неизменно покупала себе свежую выпечку в пекарне. Чаще всего – пару свежих круассанов, иногда меренги, гораздо реже – что-то более плотное вроде кексов или сочней. Пекарни сменяли друг друга, но круассан всегда остается круассаном, кто бы его ни выпекал.
Традиция была нерушимой на протяжении десяти лет, не меньше. Может и больше.
В то утро в начале ноября Варвара вышла из такси и направилась в торговый центр, заранее предвкушая, как вонзит зубы в мягкую выпечку, сидя в любимом кресле дома. Но дойти до крыльца не успела.
Дорогу ей перегородила нищенка.
В этом не было ничего удивительного. Попрошайки нередко терлись возле входа в магазин в надежде поживиться мелочью. Чаще всего Варвара бросала мелкую купюру, даже не глядя на бедолагу.
Да и они в лучшем случае бормотали вслед какие-то слова благодарности, а то и вовсе кивали. Но в этот раз нищенка стала хватать Варвару руками и кричать ей в лицо:
– Шах и мат! Шах и мат!
Варвара стала отбиваться.
Не очень-то приятно, когда тебя трогают грязными руками. А уж если ты работаешь в медицине, то лучше других понимаешь, какую опасность несут в себе такие близкие контакты. Особенно, если идешь за круассаном.
Но после смены голова была мутная, поэтому получалось плохо. Нищенка продолжала хватать Варвару и что-то кричать ей в лицо, потом она что-то шептала, бормотала… Ни один прохожий не помог женщине. Никто не вмешался, хотя все видели, что происходит что-то крайне неправильное.
Кое-как избавившись от навязчивой попрошайки, Варвара прошла в любимую пекарню, но голова заболела так сильно, что она не смогла ничего выбрать – от одного вида выпечки к горлу поднималась тошнота. Пришлось вернуться домой с пустыми руками.
Дома была дочь. Она сидела перед телеком и с интересом смотрела какое-то кино.
– Привет, – поздоровалась Варвара. – Как вы тут?
– Нормально, – пожала плечами девочка. – Вот решила посмотреть сериал. Наши все уже видели. Про шахматы. Тут девчонка играет в шахматы круче всех в мире, короче, она гений…
Варвара даже не слушала, просто кивала. Сериал, так сериал. Голова гудела так, что ей было совершенно все равно. Все живы и здоровы – слава богу. А как они развлекаются – дело десятое.
Приняв душ и выпив таблетку, Варвара рухнула в кровать и уснула.
К вечеру она выспалась и успела забыть об утреннем происшествии, однако умная колонка разбудила ее совершенно нетипичной песней:
“Шах и мат —
Генрих рад!
Он – король
На белом коне.
Как всегда,
При дворе
Равных нету мне!”
Никто никогда не слушал подобной ерунды дома, поэтому странный выбор колонки слегка озадачил. Варвара просто приказала включить Вивальди и постаралась выкинуть из головы эту чушь.
Выходные потянулись своим чередом.
В начале прошлой недели Варвара Валерьевна вышла в свою рабочую смену. До обеда она дала несколько заключений по телам, которые привезли ночью, успела поругаться с лабораторией по поводу исследований образцов, замоталась с новопривезенными и к вечеру уже валилась с ног от усталости. Но расслабляться было рано – рабочий график велел оставаться на месте до утра.
Работать сутки через двое – удобно, но очень утомительно. Лет десять назад молодой организм справлялся с нагрузкой легко, но после сорока стал бунтовать. Тем не менее, нового пациента она определила на стол сразу после поступления.
Молодой мужчина разбился на мотоцикле, что не вызывало удивления – в начале ноября дороги становятся очень опасными. И все же требовалось соблюсти все необходимые формальности – установить, что именно послужило причиной смерти.
Элементарно, он мог умереть еще до аварии. Банальный инсульт или инфаркт даже в таком возрасте – не такая уж и редкость в современном мире, полном стрессов.
А еще он мог быть пьян. Или отравлен любым другим веществом, притупляющим реакцию.
Личность устанавливать не требовалось – документы на имя Карасева Дениса Викторовича тридцати шести лет от роду обнаружились в кармане его куртки. Больше ничего примечательного с собой он не вез. В одежде.
Зато в желудке обнаружилась небольшая полупрозрачная нерастворимая капсула, какие Варвара встречала неоднократно – подобные использовали при транспортировке наркотиков. Часто именно такая капсула, разорвавшись, становилась причиной мучительной, но быстрой смерти. Только вот их не возили по одной. Впрочем, это могла быть последняя – не успела выйти.
Ее следовало передать в лабораторию для исследования вещества, но, приглядевшись, Варвара поняла, что внутри вовсе не порошок.
Аккуратно вскрыв капсулу, она обнаружила маленькую сувенирную шахматную фигурку – пешку. И записку.
“Сыграем?” – интересовался некто.
Это было странно, но Варвара лишь хмыкнула – ко всякому привыкаешь, поработав в подобном месте пару десятков лет. Находку она передала в лабораторию, отметив, что существует высокая вероятность самоубийства.
Вряд ли Денис Викторович решил просто так закусить пешкой и запиской странного содержания. Прямых указаний, кому было адресовано предложение поиграть, не было, поэтому Варвара продолжила свои манипуляции с телом, оставив загадки следователям. Если кто-то вынудил парня “играть” в такие игры, то должен понести наказание.
Больше ничего особенного Варвара не обнаружила. Если бы не странная находка в желудке, то она смело назвала бы это несчастным случаем. Так бывает – не справился с управлением и влетел в столб.
– И чем же я могу быть вам полезна? – растерялась я. – Я не расследую самоубийства. Я вообще работаю только по прямому запросу живых клиентов.
– Это не конец истории, – поморщилась Варвара. – Следующая моя смена наступила через два дня. Я успела уже забыть и этого Дениса, и эту пешку. Можете себе представить, сколько всего я насмотрелась после него? Пешка и пешка, не моя забота. А вот к вечеру следующей смены мне привезли еще одного мужчину.
Константин Сергеевич Гареев тридцати семи лет поступил прямиком из больницы, где ему пытались помочь, но увы – травмы оказались несовместимы с жизнью.
Тупая черепно-мозговая травма привела к субдуральной гематоме, но, кроме этого, несколько его шейных позвонков оказались сломаны. Так же обнаружились переломы ребер, множественные следы ушибов и ссадины на руках.
– Драка? – предположила я. – Или падение с высоты?
– Скорее, второе, – кивнула Варвара. – Вы интересуетесь судебной медициной?
– Нет, – смутилась я. – Так, фильмы иногда смотрю.
– Вы совершенно верно подметили – такие травмы характерны для падения. Смотря, как тело развернется – иногда удар приходится на нижние конечности, иногда – на голову. Но тут оказался случай поинтереснее – парень упал с лошади на глазах у десятка свидетелей, запутался в стремени и ударился сначала об барьер, потом попал под копыто. Есть запись с камер – однозначно не самоубийство. Вроде, ничего примечательного, да?
– Ну, кроме того, как он вообще оказался на лошади, – пожала плечами я.
– Это тоже не секрет. Он был конником – тренировал лошадей, спортсменов, сам участвовал в соревнованиях. В общем, жил лошадьми и смерть принял “от коня своего”. Знаете, что я обнаружила у него в желудке?
Холодок снова пробежал по спине, и я слегка дернулась.
– Неужели, снова пешка?
– Нет, – поджала губы Варвара. – Но направление мыслей верное. В его желудке я нашла точно такую же капсулу, но внутри была фигурка шахматного коня. В записке было: “Твой ход”.
Она замолчала, и я поняла, что моя челюсть неприлично отвисла. Вот это поворот!
– Понимаете, – быстро продолжила она, прервав неловкую паузу. – Если пешку можно было списать на дурацкую предсмертную шутку, то здесь все было уже более продуманно. Во-первых, конь.
– А что, если это тоже было самоубийство? – перебила я. – Решил обставить все театрально – мол, конь, как орудие, и конь, как намек. Мало ли, кто как хочет уйти из жизни? Разве опытный конник мог просто свалится с лошади? А вот притвориться, будто падает, мог.
– Исключено, – помотала головой Варвара. – Там свидетели – такие же профессионалы. Падения не редкость для них, они могут отличить реальность от постановки. Но давайте допустим, что такое может случиться. Вот только как быть с тем, что двум разным людям пришла в голову мысль о том, чтобы глотать шахматы и записки?
– Да, вот это действительно странно, – кивнула я. – Возможно, они были знакомы и… Да, глупо. Зачем этот спектакль ценою в собственную жизнь?
– Это, кстати, все еще не конец истории, – вздохнула Варвара. – Через два дня я снова вышла на работу. Это было позавчера. Не буду рассказывать, с каким ужасом я вскрывала каждый новый желудок, пока не обнаружила то, чего так боялась.
В этот раз долго ждать не пришлось.
Тело Евгения Андреевича Шабанова привезли в обед. Тридцативосьмилетний старший лейтенант полиции погиб прямо на рабочем месте. Утром при получении табельного оружия он сделал роковую ошибку и не все проверил, прежде чем снимать пистолет с предохранителя.
Существует целая процедура по приемке и сдаче оружия. За этим строго следят, как раз во избежание травм. И Шабанов никогда не пренебрегал техникой безопасности. По крайней мере, ранее никто за ним не замечал безответственности.
Но в этот раз что-то пошло не так. Он покрутил пистолет в руках, зачем-то дунул в ствол, а потом раздался выстрел.
– Господи, какой кошмар! – вырвалось у меня.
– Кошмар в том, что в желудке Евгения Андреевича я нашла такую же капсулу. Не буду вас томить – там оказалась фигурка слона.
– Слона? – удивилась я. – При чем тут слон?
– Вопрос очень верный, – подняла указательный палец вверх Варвара. – Мне пришлось залезть в интернет, но разгадку я нашла сразу. Дело в том, что шахматный слон имеет несколько других названий. Одно из них – офицер.
– О, – протянула я. – Тогда все логично, но от этого не менее странно. А записка была?
– Куда без нее? – вздохнула женщина. – “Где же защита?” Знаете, завтра моя новая рабочая смена, и я впервые за все эти годы хочу сказаться больной и не идти.
– То есть, вы уверены, что это связано непосредственно с вами?
– А есть другие варианты?
Вариантов у меня не было. Вообще, вся эта ситуация была совершенно не по моему профилю, но внезапно я ощутила какое-то волнение. Может, сама судьба привела ее именно ко мне?
Хотя нет. Это был Туров. Кстати, а он тут каким боком?
В моей голове стали возникать обрывки вопросов. Казалось, в них совсем не было системы, но я уже знала – это просто поток информации, который я пока не в состоянии выразить доступными мне средствами. А стоит немного замедлиться, и я смогу облечь их в разумную форму.
Правильно поставленный вопрос уже содержит в себе половину ответа.
Непонятно, смогут ли в этот раз мне помочь карты. Но уж если Туров меня порекомендовал, то…
– Итак, Варвара, давайте разбираться подробнее! – выпалила я.
***
– Вы мне поможете? – с надеждой произнесла клиентка. Теперь я могла ее так называть.
– По крайней мере, я постараюсь разобраться с этой, как выразился полковник, чертовщиной. Ведьма я или как?
Я ободряюще улыбнулась, надеясь, что Варвара оценит шутку, но она совершенно серьезно кивнула и спросила:
– Сколько будут стоить ваши услуги? Как у вас вообще – почасовая оплата или по факту выполненных работ?
Вопросы поставили меня в тупик. Почему-то об этом я не подумала, а ведь первейшим требованием ко всем практикам был энергообмен. В ответ на мои услуги люди должны были что-то дать.
Обычно в современном мире все измеряется деньгами. Деньги – самый удобный и универсальный вид энергии, как ни крути.
Хорошо, когда они есть. Плохо, когда с деньгами туго – приходится выкручиваться и предлагать миру что-то другое в обмен на нужные блага. Иногда, если попытаться схитрить, можно поплатиться здоровьем или удачей.
Мне не хотелось бы обрекать Варвару на еще большие неприятности, поэтому я крепко задумалась. Сколько стоит работа “специалиста по чертовщине”? Прайса у меня нет.
Хуже того, я пока даже не знала, в чем будет заключаться моя работа. Что от меня требовалось? Узнать, почему вдруг три мужика решили в свой последний земной день поесть шахмат? И как с этим связана моя клиентка?
Единственное, что я могу хоть как-то оценить – это расклад.
– Давайте так, – предложила я. – Сейчас я делаю платный расклад на вашу жизненную ситуацию. А что последует за этим, вы оцените уже по факту. На ваше усмотрение.
– Это очень размытая формулировка, – нахмурилась клиентка.
– Это очень неоднозначное дело, – парировала я. – Многие эзотерики берут донейшен. Так называемая оплата “по сердцу”. Если сочтете, что мои результаты стоят один рубль, значит, большего они не стоят. Но в разумных пределах и по вашим возможностям. Плюс дополнительные расходы – с вас.
– Хорошо, – кивнула Варвара. – Рубль – это вы зря, конечно. Я – бюджетник, а не бизнесмен, но на ногах стою крепко. Так что…
– Это просто пример, – успокоила я. – Не хотела вас обидеть.
– Извините, – зачем-то произнесла женщина, и мне стало неловко.
Я быстро схватила колоду и попыталась настроиться на Варвару. Мы провели уже достаточно времени за разговором, поэтому я почти сразу почувствовала желание начать.
Карты стали ложиться на стол одна за другой. Руки привычно выполняли свою работу, а мозг продолжал генерировать вопросы. Наконец, последняя карта заняла свое место в раскладе, и я сосредоточилась на толковании.
Жизнь Варвары Валерьевны Вавренчук развернулась передо мной, как на ладони. Классическая “хорошая девочка” с классическими требовательными родителями, влияние которых до сих пор не “выветрилось”. Никаких серьезных потрясений в прошлом, все стабильно, спокойно и ровно.
– С супругом разошлись? – предположила я, потому что мужская фигура маячила гораздо дальше, чем должно было быть в крепкой семье.
– В процессе, – мрачно улыбнулась Варвара. – Мы давно не живем вместе, но официально не разведены, да и с детьми он общается хорошо.