Крис Колфер
Страна Сказок. Возвращение Колдуньи
– Вряд ли бабушка нарочно нас избегает или не разрешает туда вернуться.
– Я просто волнуюсь за неё, – призналась Алекс.
– Алекс, – поднял брови Коннер, – наша бабушка – волшебница, и ей сто с лишним лет. Чего волноваться-то?
Алекс покачала головой.
– Пожалуй, ты прав. Надеюсь, когда она вернётся, у неё будет хорошее оправдание.
Увы, возвращаться бабушка, судя по всему, в ближайшее время не собиралась. Неудивительно, что Алекс стали сниться сны о ней, а потом она и вовсе впала в депрессию. С тех пор как они вернулись из Страны сказок, у Алекс было такое ощущение, что у неё от сердца словно оторвали кусочек. Волшебный мир заполнил пустоту, возникшую у неё в душе после смерти отца, и с каждым днём, проведённым вдали от него, пустота росла всё больше.
Еженедельные поездки в колледж сильнее всего бередили её рану – ведь колледж олицетворял будущее, а Алекс, хоть ей и предстояло учиться ещё несколько лет, прежде чем туда поступить, не представляла своего будущего без Страны сказок. Как ей жить обычной жизнью, зная, что она сама – необычная?
Алекс мечтала однажды переселиться в Страну сказок. Сможет ли бабушка так научить её волшебству, что она станет самой настоящей феей? Можно ли ей будет стать членом Совета фей или даже членом Содружества «Долго и счастливо»?
Алекс пыталась колдовать сама, но у неё ничего не получалось. Волшебство она сотворила один-единственный раз – когда случайно пробудила книгу, переместившую их с Коннером в Страну сказок. Но ведь книга-то была бабушкина, так что Алекс сомневалась, что может справиться в одиночку.
Порой, когда было совсем плохо на душе, Алекс приходила в школьную библиотеку и брала какую-нибудь старую книгу сказок. Крепко прижав её к груди, она думала о том, как сильно ей хочется увидеть сказочный мир, прямо как в ту ночь на двенадцатый день рождения. Но ничего не происходило – только другие ученики на неё косились.
– Почему она обнимает книгу? – спросила как-то раз самая популярная девочка в школе у своих подружек-задир.
– Может, хочет пойти с ней на выпускной? – предположила одна из них, и девочки стали смеяться над Алекс.
Алекс хотела было выкрикнуть: «Эй, вы! Моя бабушка – Золушкина Фея-крёстная, и когда она научит меня волшебству, я превращу вас в блески для губ, которыми вы так любите краситься!» – но сдержалась.
Пока Алекс ехала на велосипеде от станции к дому, она закрыла на мгновение глаза и представила, что колесит вдоль ручья Дюймовочки в Королевстве фей: по левую руку пасётся табун единорогов на лугу, по правую в воздухе снуют туда-сюда феи, а сама она направляется на встречу с бабушкой, которая научит её превращать лохмотья в прекрасное бальное платье.
«Просто рай», – подумала она.
Алекс открыла глаза и тут же на полной скорости врезалась в мусорные баки. К счастью, её падение увидел только каменный садовый гном, но даже он, казалось, взглянул на неё с укоризной.
Девочка поднялась и, отряхнувшись, решила остаток пути дойти до дома пешком. Да уж, падать с небес на землю оказалось несладко.
Семья Бейли жила всё в том же съёмном доме с плоской крышей и несколькими окнами, но в целом жизнь, похоже, начала налаживаться. Их мама выплатила почти все долги и больше не работала днём и ночью. Впрочем, в последнее время Шарлотты Бейли частенько не бывало дома, но не из-за работы в больнице.
Алекс поставила велосипед у входа. И только она хотела открыть дверь, как та распахнулась настежь – на пороге стоял Коннер. Вид у него был расстроенный, и, казалось, он чем-то встревожен.
– Ты чего? – спросила Алекс.
– Извини, я думал, это мама, – сказал Коннер.
– Она тебе нужна?
– Нет, – помотал он головой, – просто мама всегда приходит домой к шести.
– Сейчас шесть, – подняла брови Алекс, глядя на него, как на сумасшедшего.
– Шесть пятнадцать, Алекс, – поправил Коннер, тоже выразительно вскинув брови.
– Ну и?
– Ну и где она, а? Ты её здесь видишь? Или её машину перед домом? – спросил Коннер.
– Может, в пробку попала, – предположила Алекс.
– Или дело в другом, – многозначительно проговорил Коннер. – Кажется, что-то задерживает её на работе.
– Ну и что с того? – Алекс начала сердиться.
– Пойдём, покажу тебе кое-чего. Но предупреждаю: тебе это не понравится.
– Э-э… ладно, – сказала Алекс и пошла за братом в дом.
Едва она переступила через порог, из комнаты послышалось гавканье и поскуливание.
– Бастер, сидеть! Это Алекс! – закричал Коннер. – Почему этот глупый пёс считает, что каждый, кто заходит в дом, принёс взрывчатку? Мы тут вообще-то живём.
– Ты мне скажешь, в чём дело, Коннер? – Алекс потеряла терпение.
– Я покажу. Это в кухне, – сказал он. – Кое-что случилось.
Глава 2
Всё началось с собаки
Несколько месяцев назад в семье Бейли появилась собака Бастер, щенок бордер-колли из местного приюта. Пса подарил доктор Роберт Гордон, коллега Шарлотты в больнице и с недавних пор близкий друг семьи.
«Доктор Боб», как звали его близнецы, когда он приходил к ним домой на ужин, был человеком добрым и всегда искренне улыбался. Он уже начал лысеть и ростом был невысок, но полный заботы взгляд его больших глаз располагал к нему любого.
– Ох, Боб! Не стоило! – сказала Шарлотта, когда он неожиданно принёс им щенка.
– Это чья собака? – спросил Коннер. Он услышал шум и пришёл узнать, в чём дело.
– Ваша! – воскликнул Боб. – Шарлотта постоянно рассказывает о колли, которая была у неё в детстве, говорит, что всегда хотела завести собаку. Я помогал в собачьем приюте, увидел вот этого щенка и сразу понял, что надо подарить его вам.
– У нас есть собака?! – завопил Коннер. Даже сказав это вслух, он не верил своему счастью.
– Похоже на то, – кивнула Шарлотта.
Коннер тут же рухнул на пол и принялся кататься рядом со щенком.
– У нас есть собака! У нас есть собака! – кричал он. – Наконец-то мы живём, как положено в пригороде! Спасибо, доктор Боб!
– Не за что, – улыбнулся Боб.
– Как тебя зовут, малыш?
– Бастер, – сказал Боб. – По крайней мере так его называли в приюте.
У чёрно-белого пса, всем своим видом выражающего неописуемую радость, были ярко-зелёные глаза, один из которых оказался больше другого. Боб повязал ему на шею красный платок.
Коннер обнял пса, чуть не плача от счастья.
– Знаю, мы только что познакомились, Бастер, но у меня такое чувство, что я любил тебя всю жизнь! – сказал он.
– Кто это? – спросила Алекс, тоже пришедшая узнать, что за переполох.
– Это моя собака Бастер! – заявил Коннер. Затем снял с ноги носок и принялся играть с псом в перетягивание.
– Это ваша собака, – поправил его Боб.
– Коннер, не давай ему целые носки! – строго сказала Шарлотта.
Алекс вдруг пронзительно вскрикнула и разинула рот.
– У нас есть собака? – спросила она и запрыгала на месте. В присутствии Бастера близнецы вели себя как малые дети.
– Да, есть, – улыбнулась ей Шарлотта.
– Не расстраивайся, если я ему больше понравлюсь, Алекс, – важно сказал Коннер. – Собаки лучше ладят с мальчиками. Это научно доказанный факт.
– Бастер, ко мне! – позвала Алекс. Пёс рванул к девочке и радостно тявкнул, сев у её ног.
– Забей, – бросил Коннер, немного расстроившись.
Близнецы так обрадовались собаке, что ни на секунду не задумались о причине такого подарка. И, увлёкшись игрой с новым членом семьи, они не заметили, что Шарлотта, благодаря Боба, крепко обняла его и долго не отпускала – и это были вовсе не дружеские объятия.
Но время шло, Боба близнецы видели всё чаще и уже не могли не замечать очевидных признаков того, что их мама и доктор – больше чем просто друзья.
На кухне Коннер сразу же усадил Алекс за стол. Бастер, хоть и видел близнецов каждый день, обрадовался, что они вернулись домой. Пёс прыгал и бегал кругами по кухне.
– Бастер, угомонись! – прикрикнул Коннер. – Честное слово, успокоительное ему не помешает.
– Ты чего, Коннер? – спросила Алекс. – Ты же его любишь, как и он тебя.
– Любил, пока не узнал, что Бастер был нужен, чтобы нас подкупить! – с чувством сказал Коннер. – Вот, посмотри на это!
Мальчик взял со стола букет красных роз с длинными стеблями и положил его прямо перед сестрой.
– Какие красивые! От кого они? – восхитилась Алекс.
– Их принесли, когда я пришёл домой из школы, – объяснил Коннер. – Они для мамы… от Боба!
Алекс вытаращила глаза.
– Ой, – выдавила она и сглотнула. – Ну, это очень любезно с его стороны.
– Любезно?! – воскликнул Коннер. – Это тебе не любезность, Алекс! Тут самая настоящая любовь!
– Коннер, ты же не знаешь точно, что он именно это имел в виду. Люди постоянно дарят друг другу цветы.
Коннер пошарил рукой в букете.
– Маргаритки означают дружеское отношение, и подсолнухи, и тюльпаны тоже, но красные розы означают только любовь! А ещё он приложил открытку. Она тут где-то завалилась – я раз сто её прочитал, а потом положил на место… Вот она. Смотри.
Коннер протянул сестре маленькую открытку, и та ужаснулась: она была сделана в форме сердца. Алекс глядела на неё так, будто страшилась увидеть в ней оценку за экзамен, который завалила.
– Не хочу я её читать, – помотала головой Алекс. – Это личное, не хочу лезть в мамины дела.
– Ну я тогда сам прочту, – пробурчал Коннер и попытался выхватить открытку.
– Ладно, я прочитаю! – сказала Алекс и нехотя её открыла.
Шарлотта,
Мы вместе уже полгода!
Целую, Боб
Алекс быстро закрыла открытку, будто так можно было избежать правды. Коннер придвинулся поближе к сестре и вгляделся в её лицо в ожидании реакции.
– Ну-у-у? – протянул Коннер.
– Ну… – Алекс перебирала в уме десятки возможных объяснений, – мы не знаем, серьёзные ли у них отношения.
Коннер всплеснул руками и забегал по кухне.
– Прекрати, Алекс! – ткнул он в неё пальцем.
– Чего прекратить? – спросила она.
– Ну вот это, ты так делаешь каждый раз, когда игнорируешь проблему, – не воспринимаешь её всерьёз! – заявил он.
– Коннер, думаю, ты слишком бурно реагируешь…
– Да признай, Алекс, нам запудрили мозги собакой! – воскликнул Коннер так громко, что его, наверное, услышали все соседи. – У мамы появился мужчина!
От его слов Алекс поёжилась. Она считала, что словам «мама» и «мужчина» – не место в одном словаре и уж тем более в одном предложении.
– Я не буду накручивать себе невесть что, пока не поговорю с мамой, – решила Алекс.
– Какие ещё доказательства тебе нужны? – спросил Коннер. – Маме подарили букет красных роз с открыткой в форме сердца, в которой написан точный срок! Что ещё это может значить, а? Думаешь, мама с Бобом тайком от нас в клуб боулинга полгода ходили?
Тут они услышали, как открылась гаражная дверь, и одновременно резко повернули головы на звук. Шарлотта наконец-то вернулась домой с работы.
– Спроси у неё, – одними губами прошептала Алекс брату.
– Сама спроси, – шепнул Коннер в ответ.
Через пару секунд в кухню вошла Шарлотта. Она ещё не сняла свою больничную голубую униформу, а в руках несла большой пакет с покупками. Пройдя мимо кухонного стола, она не заметила букета роз.
– Привет, ребята. Извините, что припозднилась, – сказала Шарлотта. – Я по пути заехала в магазин, купила продуктов для ужина. Умираю с голоду! Давайте, может, приготовим курицу с рисом или чего другое? Будете? Вы голодные?
Близнецы ничего не ответили, и тогда Шарлотта взглянула на них.
– Что такое? – спросила она. – У вас всё в порядке? Ой… а от кого эти цветы?
– От твоего мужчины, – пробормотал Коннер.
Алекс и Коннеру хватило бы пальцев на одной руке, чтобы посчитать, сколько раз за всю жизнь они видели маму лишённой дара речи. Сейчас был как раз такой редкий случай.
– О…
Шарлотта была похожа на оленя, который испугался света фар.
– Ты должна многое объяснить! – заявил Коннер, скрещивая руки на груди. – Так что лучше присядь.
– С каких пор ты у нас родитель? – спросила Шарлотта, нахмурившись.
– Извини. – Коннер понурил голову. – Просто мне кажется, нам надо об этом поговорить.
– Это правда? – у Алекс было наполовину обеспокоенное, наполовину испуганное выражение лица.
– Да, – нехотя призналась Шарлотта. – Мы с Бобом встречаемся.
Коннер придвинулся поближе к сестре. Алекс обречённо уронила голову на стол и стукнулась лбом.
– Я хотела вам сказать, – продолжила Шарлотта, – просто ждала, когда…
– Дай угадаю, – перебил маму Коннер. – Ждала, когда мы станем старше? Вот бы мне давали пять центов, каждый раз, когда я это слышу! Алекс, послушай меня, гляди в оба: нашу семью, может, ждёт пополнение, но мы об этом не узнаем, пока нам не стукнет тридцать.
Шарлотта закрыла глаза и глубоко вздохнула.
– Вообще-то, я думала, как рассказать помягче, – с нежностью сказала мама. – Вы же так переживали из-за бабушки. Я не хотела добавлять вам проблем.
Шарлотта присела за стол, и на какое-то время в кухне воцарилась тишина – все переваривали новость.
– Я понимаю, что это трудно принять, – произнесла Шарлотта.
– Трудно принять? Ещё как трудно, труднее не бывает, – заявил Коннер.
– Принять то, что бабушка – фея из другого мира, было куда проще, чем это, – поддержала брата Алекс.
Шарлотта с грустью опустила взгляд на свои руки. Близнецы не хотели её огорчать, но их обуревали эмоции, и они забыли о тактичности.
– Мы с Бобом очень давно друг друга знаем, – снова заговорила Шарлотта. – После смерти вашего папы он стал моим близким другом. Он был одним из немногих, с кем я могла поговорить о том, что творится у меня в жизни. Вы знали, что жена Боба умерла за год до вашего папы?
Ребята помотали головами.
– Но ты могла поговорить с нами, – сказал Коннер.
– Нет, не могла. Мне нужен был кто-то из взрослых. Когда у вас будут свои дети, вы поймёте. Мы с Бобом хорошо понимали, что испытывает каждый из нас. Мы разговаривали каждый день на работе и всё больше сближались, и с недавних пор дружба переросла в любовь.
Близнецы не понимали: то ли от её слов им лучше, то ли ещё хуже, чем было. Чем больше она объясняла, тем реальнее это становилось.
– А как же папа? – спросила вдруг Алекс. – Ведь ваша с папой история была самой настоящей сказкой, мам. Он пришёл из другого мира, чтобы быть с тобой. Ты больше его не любишь?
Этот вопрос расстроил всех, особенно Шарлотту.
– Ваш папа был любовью всей моей жизни, и всегда будет, – сказала Шарлотта. – И эти годы без него были самыми тяжёлыми. Мы были женаты двенадцать лет и за это время успели поговорить о разного рода вещах, о том, что может случиться в нашей жизни. Я знаю точно: если бы я ещё год оплакивала вашего отца, он был бы очень разочарован. Он бы хотел, чтобы я жила дальше, и случись так, что на его месте оказалась я, я хотела бы для него того же. Мы дали друг другу такое обещание.
Шарлотта немного помолчала, а потом продолжила:
– В первый год после его смерти я думала, что и моя жизнь кончена. Думала, что часть меня умерла вместе с ним и я больше никогда не смогу никого полюбить. Но потом Боб сказал мне, что они с женой тоже дали друг другу такое обещание незадолго до её смерти, и он испытывал те же чувства. И почему-то просто от того, что рядом со мной был человек, переживший всё то же самое, мне стало лучше.
Близнецы, понимая, что ничем не могут облегчить мамину боль, обменялись безнадёжным взглядом.
– Я знаю, что для вас это тяжело, – сказала Шарлотта. – И не говорю, что вас это должно устраивать. Вы имеете полное право относиться к этому, как хотите. Просто знайте, что Боб делает меня очень счастливой, а я уже давно не была счастлива.
У Коннера в голове вертелся один вопрос, и он безуспешно пытался скрыть желание его задать.
– Коннер, что ты хочешь спросить? – Шарлотта промокнула глаза краешком рукава.
– Ничего, – неубедительно помотал головой Коннер.
– Нет, хочешь, – возразила Шарлотта, знавшая своего сына лучше, чем он сам. – Ты всегда поджимаешь губы, когда хочешь что-то спросить.
Коннер тут же выпрямил губы.
– Ничего, спрашивай о чём угодно, – подбодрила она его.
– Это глупость полная и очень по-детски, – предупредил Коннер. – Но мне всегда было интересно, что происходит с людьми, которые теряют мужей или жён. Ну вот однажды мы все попадём… в рай, надеюсь, и не будет ли немного неловко, что там с тобой будут и Боб, и папа?
Алекс хотела было разочарованно вздохнуть, но задержала дыхание. Всё-таки даже по её меркам вопрос был хороший. И хотя ей было жутко стыдно за такие мысли, но отчасти она чувствовала, что мама как будто бы изменила папе.
Шарлотта улыбнулась и негромко засмеялась.
– Ох, дорогой мой, если мы когда-нибудь где-нибудь встретимся все вместе, думаю, мы будем так счастливы, что там уже не до неловкостей будет.
Алекс и Коннер переглянулись, зная, что думают об одном и том же. От мысли, что их семья воссоединится, они расплылись в улыбках.
Шарлотта накрыла ладонями их руки.
– Что бы мы ни делали, это не вернёт вашего папу. И ничто не заставит нас его забыть. Как бы то ни было, он всегда будет с нами, в наших сердцах.
– Ну раз так, то мне полегчало, – сказал Коннер.
– Мне тоже, – кивнула Алекс.
– Я рада, – улыбнулась ребятам Шарлотта. Потом встала из-за стола и взяла ключи от машины. – Я что-то не хочу больше готовить ужин. Давайте лучше поедим пиццу. После тяжёлого разговора хорошо поесть тяжёлую пищу.
Глава 3
Обед в библиотеке
На следующий день в школе Алекс была сама не своя: она пока не сумела переварить вчерашний разговор (и пиццу тоже). Ей и так было невесело в последнее время, а от новости о мамином романе стало только хуже. Алекс казалось, что мало-помалу она теряет контроль над своей жизнью, и это ей не нравилось.
Как же ей хотелось поговорить с кем-нибудь, не с мамой или братом, а с тем, кто просто обнимет её и скажет, что всё будет хорошо, – с бабушкой. Она бы всё отдала, лишь бы вновь её увидеть. Но сейчас это было невозможно, и Алекс решила найти ей замену, отправившись во время обеда в одно из своих самых любимых мест, – в школьную библиотеку.
– Привет, Алекс, – сказала библиотекарь, когда Алекс подошла к её столу. – У меня для тебя хорошая новость: я только что заказала новые энциклопедии!
– Правда? Вот здорово!
Алекс улыбнулась впервые за весь день, но через несколько секунд улыбка увяла: девочка осознала, что «новые энциклопедии» – самая захватывающая новость за последнее время.
– Хорошо, что ты рада, а то я сегодня сказала про них одному ученику, а он не разобрал слово и подумал, что я чем-то заболела и ложусь в больницу! Представляешь? Куда катится мир…
– Да уж, – пробормотала Алекс себе под нос.
Алекс направилась к самому дальнему стеллажу, где стояли детские книги. Ученикам их брать просто так не разрешалось, потому что они предназначались для уроков литературы. Алекс вытащила старую увесистую книгу с верхней полки – оттуда же, где она оставила её в прошлый раз.
На коричневом переплёте было написано «Сборник классических сказок». С виду она была ничем не примечательна и не шла ни в какое сравнение с бабушкиной «Страной сказок», но именно эта книга полюбилась Алекс, ради неё она приходила в библиотеку.
Алекс посмотрела по сторонам – убедиться, что за ней никто не наблюдает. Кроме библиотекаря, уткнувшейся в компьютер, в библиотеке не было ни души.
Тогда Алекс открыла книгу и пролистала страницы. Ей попадались иллюстрации со Спящей Красавицей и Белоснежкой, Рапунцель и Красной Шапочкой, Златовлаской, Джеком и бобовым стеблем. Как ни странно, на картинках они выглядели точь-в-точь как в жизни, когда она познакомилась с ними год назад в сказочном мире.
Наконец Алекс отыскала сказку про Золушку и открыла книгу на странице с рисунком, который ей хотелось увидеть больше всего: с изображением Феи-крёстной.
Алекс невольно разбирал смех всякий раз, когда она видела эту картинку, и она хихикала себе под нос. На рисунке Фея-крёстная была совсем не похожа на бабушку Алекс. Художник изобразил её высокой дородной женщиной с пухлыми губами, крылышками, длинными светлыми волосами и большой золотой короной.
Но хоть рисунок был далёк от истины, как-никак на нём была изображена её бабушка.
– Привет, бабуль, – тихонько обратилась Алекс к книге. – Хорошо выглядишь. Мне нравится твоя корона и крылья. Забавно, что в разных книгах, которые я читаю, ты выглядишь по-разному. Интересно, это художники так тебя представляют или у тебя стиль поменялся за годы?
Когда Фея-крёстная обнаружила другой мир, она была просто юной феей из Страны сказок, но стала первым и единственным человеком, способным перемещаться между двумя мирами. Она так и не поняла, почему ей дарована такая способность, но в магии всегда было много всего необъяснимого.
Когда она впервые оказалась в нашем мире, он переживал нелегкие времена. Это было раннее Средневековье, кругом шли войны, люди умирали от чумы. Фея-крёстная рассказывала истории о своём мире детишкам, которых повстречала, чтобы их порадовать. Эти рассказы дарили людям надежду, поэтому она решила посвятить свою жизнь тому, чтобы распространить историю своего мира по всему свету.
Потом Фея-крёстная попросила помощи у других фей, в том числе у Матушки Гусыни и членов Совета фей. Вместе они стали тайно путешествовать и, распространяя истории (они стали называться сказками), делиться с тем миром волшебством, которого он был лишён. Со временем феи завербовали себе в помощь людей – братьев Гримм и Ханса Кристиана Андерсена – чтобы те писали сказки и не позволяли их забыть.
В двух мирах время текло по-разному: в сказочном оно шло медленнее, а в нашем – гораздо быстрее. Феи старались бывать в другом мире как можно чаще, но если в их мире проходило всего несколько месяцев, то в другом за это время пролетало несколько лет. И только когда на свет появились Алекс и Коннер – первые дети, принадлежащие обоим мирам, – время стало течь с одинаковой скоростью.
Алекс и Коннер соединяли оба мира. И, держа сейчас в руках «Сборник классических сказок», Алекс прямо-таки чувствовала, как прибывают силы. Неудивительно, что они с братом всегда любили сказки.
Алекс задумалась: может, бабушка не даёт о себе знать, потому что весь этот год путешествовала по свету и распространяла сказки? Или же в сказочном мире что-то случилось?
– Бабушка, я не знаю, в чём там дело, но ты мне очень нужна, – сказала Алекс книге. – Всё не так, как раньше, мне не нравятся эти перемены. Взрослеть гораздо труднее, чем я думала. А без тебя совсем плохо.
Алекс снова обернулась убедиться, что рядом никого нет. Потом крепко-крепко прижала к себе книгу, постаравшись не помять её, и прошептала в корешок:
– Пожалуйста, верни меня в Страну сказок. Я хочу к тебе и другим феям. Если что-то случилось, давай я помогу. Я знаю, у меня получится. Пожалуйста, дай мне знать, что у тебя всё в порядке.
Алекс подержала книгу ещё немного – вдруг именно сегодня она по волшебству переместится в сказочный мир, который так любит? Но, увы, библиотека никуда не исчезла.
Однако её шёпот кое-кто всё же услышал.
– Если с этой книгой не прокатило, обними одну их этих, – раздался вдруг рядом голос.
Испугавшись, Алекс выронила книгу. С другой стороны стеллажа, обложившись стопками книжек, на полу сидел Коннер. Алекс его не заметила.
– Ты меня напугал, – выдохнула она. Ей было неловко, что он слышал, как она разговаривала с неодушевлённым предметом.
– Хорошо, что я тебя знаю. А то рассказал бы о тебе школьному психологу, – проговорил Коннер и ухмыльнулся криво, но не с издёвкой.
– Что ты тут делаешь? – спросила Алекс. Она обошла стеллаж и, подойдя поближе к брату, увидела, что книги, лежащие вокруг него, – сплошь сборники сказок и разных историй.
– То же, что и ты, – сказал Коннер и хихикнул: – Только я с ними не обжимаюсь.
– Обхохочешься, – фыркнула Алекс и села рядом. – Ты первый раз в библиотеку пришёл?
Коннер вздохнул и пожал плечами.
– Мне сегодня как-то грустно. Я подумал, что, если приду сюда и полистаю книжки со сказками, настроение поднимется.
– И как, поднялось?
– Более или менее. Как думаешь, почему так?
Алекс поправила ободок на волосах.
– Ну, я как-то читала в одной книжке про животных, что некоторые птицы и насекомые, живущие на деревьях, спускаются на землю и прячутся в корнях, если чувствуют, что наверху им грозит опасность.
Коннер смотрел на неё так, будто она говорила по-китайски.
– А я тут при чём?
– А при том, – принялась объяснять Алекс, – что нам тоже грозит опасность, жизнь меняется. Вот мы и идём в библиотеку читать старые сказки. Возвращаемся к своим корням.
– Ну да, точно, – кивнул Коннер, не до конца улавливая связь. – Почему это ты помнишь, а имена музыкантов, которых мы слышим по радио, – нет?
– Я имею в виду, – продолжила Алекс, – что иногда достаточно просто увидеть знакомые лица – и сразу станет легче.
Коннер кивнул.
– Ну, знакомых лиц я точно не видел, – сказал он и, достав из стопки книг пару томов, открыл их. – В этой есть египетская версия «Золушки», и бабушка тут – хищная птица! – радостно сообщил он. – А вот в этой бабушка вообще не упоминается. Платье и туфельки Золушке дарит дерево! Нет, прикинь? Ну как дерево может дать новое платье? Ну и чушь. Проще поверить в незнакомую фею с волшебной палочкой.
– Надо написать письмо с жалобой, – предложила Алекс. – И подписаться как внуки Феи-крёстной. Как думаешь, его тогда примут всерьёз?
Ребята рассмеялись.
– Точно! – воскликнул Коннер. – Или написать, что мы друзья пропавшего без вести Прекрасного принца! – Спорю на что угодно, тут о нём никто даже не слышал.
Близнецы вдруг притихли и погрустнели.
– Я скучаю по Фрогги, – проронил Коннер. – Скучаю по тому, как звал его «Фрогги».
– Мы ничего не можем сделать, – сказала Алекс. – Если бы бабушка хотела, чтобы мы вернулись, то рассказала бы, что происходит. А пока будем обниматься с книгами.
– Супер, – язвительно хмыкнул Коннер. – Интересно, а что бы нам папа посоветовал, будь он здесь? Думаю, даже у него не нашлось бы в запасе подходящей сказки, чтобы помочь нам справиться с проблемами.
Алекс задумалась. Папины истории как нельзя лучше подходили для решения простеньких школьных забот. А какой совет он дал бы сейчас?..
– Мне кажется, он бы сказал, что каждый может оказаться в начале или в конце сказки, но рассказывать её нужно ради самой истории, заключённой между ними, – сказала Алекс. – И что персонажи, справляясь с трудностями, выпадающими на их долю, становятся героями.
– Ага… – протянул Коннер. – Что-то типа того. У тебя неплохо получилось.
Внезапно в библиотеке раздался пронзительный сигнал громкой связи:
– Коннер Бейли, подойдите, пожалуйста, в кабинет директора. Коннер Бейли, подойдите, пожалуйста, в кабинет директора.
Близнецы посмотрели на громкоговоритель и переглянулись.
– Что ты натворил? – спросила Алекс.
– Не знаю, – сглотнув, сказал Коннер. Он мысленно промотал в голове последние несколько недель, вспоминая, что он такого мог натворить, раз его вызвали к директору. – Не припоминаю ничего такого.
Коннер собрал вещи и поставил библиотечные книжки на полки.
– Ну, пожелай мне удачи. Увидимся после школы… надеюсь.
А Алекс осталась на полу, наедине с неутешительными мыслями, которые так и лезли в голову. Что, если она больше никогда не увидит бабушку и превратится в этакую чудаковатую женщину, обнимающую книги, которая ходит из одной библиотеки в другую? А если она расскажет своим будущим детям о своей связи со сказочным миром, поверят ли они ей?
Тут прозвенел звонок, и Алекс встала. Подобрав с пола «Сборник классических сказок», она решила в последний разочек взглянуть на иллюстрацию с бабушкой, а потом пойти в класс.
Алекс открыла страницу, с которой разговаривала раньше, и – вот чудо! – иллюстрация изменилась до неузнаваемости! Вместо полной женщины с крыльями и короной с рисунка ей тепло улыбалась миниатюрная фея в тёмно-синей сверкающей мантии. Это была её бабушка.
Изумлённая Алекс радостно улыбнулась. Бабушка только что послала ей весточку.
