Кора Рейли
Связанные честью

Он окинул взглядом мое тело.

Я скрестила руки на груди и отвела глаза.

– Что насчет Лили? Она и Джианна делят со мной эту комнату. Ты видел, что творит Лили. Она будет флиртовать с Ромеро. Она сделает все, чтобы достать его. Она не понимает, во что может вляпаться. Мне нужно быть уверенной, что она в безопасности.

– Ромеро не тронет твою сестру. Лилиана играет с огнем, но она маленькая девочка. Ромеро предпочитает женщин зрелых и опытных.

«А ты нет?» – чуть не спросила я, но быстро проглотила слова и вместо этого кивнула.

Я бросила взгляд на свою кровать и вздрогнула, подумав о том, что случится в ближайшее время.

– И да, кое-что еще. Ты принимаешь таблетки?

Я побледнела, как полотно.

– Конечно, нет.

Лука внимательно посмотрел на меня.

– Твоя мать могла бы позаботиться о том, чтобы ты начала принимать их еще при подготовке к свадьбе.

Мне казалось, что я не выдержу этого.

– Моя мать никогда бы такого не сделала. Она даже не говорит со мной об этом….

Лука поднял одну бровь.

– Но ты знаешь, что происходит между мужчиной и женщиной в брачную ночь?

Да этот ублюдок меня дразнит!

– Я знаю, что происходит между нормальными парами. В нашем случае, думаю, самое подходящее слово – изнасилование.

Глаза Луки метнули молнии.

– Я хочу, чтобы ты начала принимать таблетки. – Он протянул мне небольшой пакет с противозачаточными.

– Разве для этого сперва не нужно сходить к врачу?

– У нас есть доктор, который работает на Семью много лет. Это от него. Тебе нужно начать принимать таблетки немедленно. Потребуется сорок восемь часов, чтобы они начали работать.

Я не верила своим ушам. Судя по всему, он действительно собирается переспать со мной. Мне стало не по себе.

– А что если я не хочу?

Лука пожал плечами.

– Тогда я использую презерватив. В любом случае, в нашу брачную ночь ты станешь моей.

Он открыл дверь и жестом предложил пройти вперед. Словно в трансе я вернулась в гостиную. Я не хотела его сердить, но теперь было уже слишком поздно. Вероятно, я еще не раз вызову его гнев.

Умберто стоял рядом с Джианной и Лили и был очень зол. Он хмуро посмотрел на Луку.

– Что ты здесь делаешь?

– Ты должен лучше выполнять свою рботу и стараться не отлучаться, – сказал ему Лука.

– Меня не было всего несколько минут, и перед другими дверями стояли охранники.

Джианна усмехнулась. Маттео не отрывал от нее взгляда.

– На что ты смотришь? – с вызовом спросила она.

Маттео наклонился вперед.

– На твое горячее тело.

– Тогда продолжай смотреть. – Она пожала одним плечом. – Потому что это все, что ты когда-нибудь сможешь сделать с моим горячим телом.

– Прекрати, – насторожился Умберто.

Я смотрела не на него, а на Маттео, и на странное выражение его лица.

– Ромеро будет ее телохранителем до свадьбы, – распорядился Лука. Умберто открыл было рот, но Лука поднял руку. – Это не обсуждается. – Он повернулся к Ромеро, который сразу выпрямился. Они отошли. Джианна прижалась ко мне.

– О чем это он?

– Ромеро – мой новый телохранитель.

– Лука просто хочет контролировать тебя.

– Ш-ш-ш. – Я посмотрела на Луку и Ромеро. Через мгновение Ромеро взглянул на Лили, затем кивнул и что-то сказал. Потом они вернулись к нам.

– Ромеро останется с вами, – сообщил Лука. Он стал еще более холодным с того момента, как я умудрилась назвать его монстром.

– А что прикажешь делать мне? – спросил Умберто.

– Ты можешь охранять их дверь.

– Или же присоединиться к нашему мальчишнику, – предложил Маттео.

– Мне это неинтересно, – ответил Умберто.

Лука пожал плечами.

– Как знаешь. Скудери идет с нами.

Мой отец поедет с ними? Я даже не хочу знать, что они там будут делать.

Лука повернулся ко мне.

– Помни о том, что я сказал тебе.

Я сжала пачку таблеток в руке и ничего не ответила. Лука и Маттео вышли. Ромеро продолжал держать дверь открытой.

– Ты тоже можешь идти, – велел он Умберто, который сердито посмотрел на Ромеро, но через мгновение все-таки вынужден был отправиться восвояси. Ромеро закрыл дверь и запер ее.

Джианна ахнула:

– Ты это не серьезно.

Ромеро прислонился к двери, сложив руки на груди. Он никак не реагировал.

– Пошли, Джианна. – Я потащила ее за собой на диван. Лили уже стояла на коленях на кресле, глядя на Ромеро. Взгляд Джианны увидел то, что было зажато в моей руке.

– Что это?

– Противозачаточные.

– Не говори мне, что этот урод дал тебе их, чтобы трахнуть тебя в вашу брачную ночь.

Я поджала губы.

– Ты же не собираешься принимать их, верно?

– Я должна. Мой отказ не остановит Луку. Он только разозлится.

Джианна покачала головой, но я посмотрела на нее умоляющим взглядом.

– Я не хочу никаких споров. Давай посмотрим кино, хорошо? Мне необходимо отвлечься.

Чуть помедлив, Джианна кивнула. Мы выбрали первый попавшийся фильм, но нам было трудно сосредоточиться из-за присутствия Ромеро.

– Ты собираешься стоять там всю ночь? – наконец спросила я. – Из-за тебя я нервничаю. Может, хотя бы присядешь?

Он подошел к свободному креслу и присел в него. Потом скинул пиджак, оставшись в белой рубашке. На поясе висела кобура с двумя пистолетами и длинным ножом.

– Вау, – выдохнула Лили, вставая и подходя к нему. Ромеро упрямо смотрел на дверь. Она шагнула ему навстречу, и ему пришлось взглянуть на нее. Сестра улыбнулась и быстро скользнула ему на колени. Ромеро напрягся. Я спрыгнула с дивана и оттащила ее от парня.

– Лили, что с тобой? Ты не можешь так поступать. Когда-нибудь какой-нибудь мужчина воспользуется этим. – Многие мужчины с трудом понимают, что провокационная одежда и подобное поведение не означают буквальную просьбу женщины об этом.

Ромеро выпрямился.

– Он не причинит мне вреда. Лука запретил ему, верно?

– Он может украсть твою честь, а потом перерезать тебе горло, так что ты никому ничего не расскажешь, – невинно пробормотала Джианна. Я бросила на нее предупреждающий взгляд.

Лили выпучила глаза.

– Я бы не стал, – неожиданно ответил Ромеро, напугав нас своим голосом.

– Зря ты это сказал, – усмехнулась Джианна. – Теперь она не отвяжется от тебя.

– Лили, иди спать, – приказала я и выпроводила ее, несмотря на громкие протесты.

– Прости, – извинилась я. – Она сама не ведает, что творит.

Ромеро кивнул.

– Не волнуйся. У меня сестра ее возраста.

– Сколько тебе лет?

– Двадцать.

– И как давно ты работаешь на Луку? – Джианна даже выключила телевизор, чтобы сосредоточиться на допросе. Я откинулась на спинку дивана.

– Четыре года, но я вступил в организацию шесть лет назад.

– Ты, должно быть, хорошо дерешься, раз Лука выбрал тебя для защиты Арии.

Ромеро пожал плечами.

– Умение сражаться не главная причина. Лука знает, что я предан.

– В том смысле, что ты не станешь лапать Арию?

Я закатила глаза при этих слова. Ромеро, наверное, жалел, что покинул свой пост.

– Лука знает, что может доверить мне то, что принадлежит ему.

Джианна поджала губы. Плохой знак.

– То есть, если сегодня вечером Ария выйдет из своей комнаты голой, и у тебя встанет, потому что это просто физиология, Лука не отрежет тебе твой член?

Ромеро был явно озадачен. Он уставился на меня, как будто на самом деле боялся, что я сотворю такое.

– Не обращай на нее внимания. Я этого не сделаю.

– Где Лука и остальные собираются провести мальчишник?

Ромеро не ответил.

– Наверное, в стрип-клубе, а потом в одном из публичных домов, которыми управляет Семья, – пробормотала Джианна. – Почему это мужчины блядствуют, пока мы храним девственность для первой брачной ночи? И почему Лука может трахаться с кем захочет, пока Ария не может даже целоваться с другим парнем?

– Не я придумываю правила, – просто произнес Ромеро.

– Но ты следишь, чтобы мы их не нарушали. Ты не наш защитник, ты наш надзиратель.

– Тебе никогда не приходило в голову, что я защищаю парней, которые не знают, кто такая Ария? – спросил он.

Я нахмурилась.

– Лука убьет каждого, кто посмеет прикоснуться к тебе. Конечно, ты можешь пойти прогуляться, пофлиртовать с парнем, потому что не тебя ведь выпотрошит Лука.

– Лука мне не жених, – возразила Джианна.

– Ваш отец убьет любого, кто приблизится к вам, потому что никому не позволит испортить свою самую большую ценность.

Впервые до меня дошло, что не только меня, но и Джианну могут выдать замуж против ее воли. Внезапно я почувствовала, что очень устала.

– Я иду спать.

Я не спала почти всю ночь, думая, как избежать свадьбы, но единственным вариантом был побег. Джианна обязательно последует за мной, но что станет с Лилианой? Я не могла бы спасти обеих. А что насчет Фабиано? Как насчет моей матери? Я не могла все бросить. Это моя жизнь. Другой я не знала. Может быть, я трусиха. Хотя чтобы выйти замуж за такого мужчину, как Лука, наверное, потребуется больше мужества, чем для побега.

Глава 4

В гостиной было все готово для девичника. Я надеялась, что эту традицию отменят, но мать утверждала, будто женщины из Семьи Луки почувствуют себя оскорбленными, если не встретятся со мной до свадьбы.

Я одернула зеленое коктейльное платье. Этот цвет должен бы принести удачу. Я знала, мое понимание удачи значительно отличалось от представлений Луки и моего отца.

Лили не разрешили присутствовать на девичнике, потому что она пока считалась маленькой для этого, но Джианна упросила остаться. Хотя меня беспокоило, что за согласием матери скрывалась другая причина. Несколько дней назад Джианне исполнилось семнадцать. Это означало, что она достаточно взрослая, чтобы выйти замуж. Я отбросила эту мысль. Я слышала, как мать и Джианна спорили в спальне о том, что должна надеть Джианна, когда в дверь люкса раздался стук. Для гостей было еще рановато.

Я открыла дверь. Передо мной стояла Валентина, за ее спиной маячил Умберто. Валентина была моей кузиной, но на пять лет старше меня. Наши матери были сестрами. Она виновато улыбнулась.

– Я знаю, что рано.

– Все в порядке, – пробормотала я, пропуская ее. Умберто снова устроился на стуле у моей двери. Мне очень нравилась Валентина, поэтому я была не прочь провести некоторое время с ней наедине. Она была высокой и изящной, с темно-каштановыми, почти черными волосами и темно-зелеными глазами. На ней было черное платье длиной до колен. Ее муж Антонио умер полгода назад, и моя свадьба – первое событие, которое она могла посетить. Некоторые вдовы, особенно пожилые женщины, после смерти мужа в течение года носили траур, но Валентине было всего двадцать три. Ровесница Луки. Если бы ее муж не умер раньше, то ее могли бы выдать за Луку. Жаль, что он не умер раньше. Но мне тут же стало стыдно за собственные мысли. Я не должна так думать. Ромеро торчал в номере возле окна.

– Не мог бы ты подождать снаружи? Девичник – не место для мужчин.

Он кивнул и молча вышел.

– Твой муж приставил к тебе телохранителя? – спросила Валентина.

– Он мне пока еще не муж.

– Ты что-то загрустила, – с сочувствием заметила она, опускаясь на диван. Стол ломился от шампанского и закусок.

Я сглотнула.

– Ты тоже, – ответила я, чувствуя себя глупо из-за того, что сказала такое вслух.

– Мой отец хочет, чтобы я снова вышла замуж, – призналась она, теребя свое обручальное кольцо.

Я распахнула глаза.

– Так скоро?

– Не сейчас. Просто он, похоже, уже обсуждает с кем-то такую возможность.

Я не могла в это поверить.

– Ты не можешь отказаться? Ты уже была замужем.

– Но это был бездетный брак, и я слишком молода, чтобы оставаться одной. Мне пришлось вернуться к родителям. Отец настоял на этом, чтобы защитить меня.

Мы обе знали традиции. Женщинам необходимо иметь защиту от внешнего мира, особенно, если они молоды.

– Мне жаль, – пробормотала я.

– Ничего не поделаешь. Ты знаешь это не хуже меня.

Я горько рассмеялась.

– Да.

– Я видела твоего мужа, когда вчера приезжала в особняк Витиелло со своими родителями. Он… впечатляет.

– Ужасающий, – добавила я тихо. Выражение лица Валентины смягчилось, но наш разговор прервался, когда мать и Джианна вышли из спальни. И только после этого стали заходить остальные гости.

Подарков было много, начиная с нижнего белья и ювелирных изделий и заканчивая сертификатами в роскошном спа-центре в Нью-Йорке. Нижнее белье оказалось худшим из всех подарков, и когда открыли коробку от мачехи Луки Нины, я с трудом сдержалась. Я подняла то, что с натяжкой можно было назвать белой ночной сорочкой, и вымученно улыбнулась. Вся середина была прозрачной, и она была такой короткой, что едва прикроет ноги. Под ней в подарочной коробке находился еще более скудный клочок ткани: белые кружевные трусики, которые открывали большую часть ягодиц и скреплялись сзади бантом. Вокруг меня раздался хор восхищенных женских перешептываний.

Я уставилась на белье. Джианна незаметно покрутила пальцем у виска.

– Это для твоей брачной ночи, – произнесла Нина с жадным блеском в глазах. – Спорю, Луке понравится разворачивать тебя подобно подарку. Мы должны радовать наших мужей. Лука непременно ожидает чего-то столь откровенного.

Я кивнула.

– Спасибо.

Может, сам Лука и велел мачехе подарить мне это? Недаром же он принес мне противозачаточные. Внутри все сжалось от волнения и мне еще больше поплохело, когда женщины заговорили о своих свадебных ночах.

– Я была так смущена, когда пришло время показывать простыни! – прошептала кузина Луки Косима.

– Показывать простыни? – переспросила я.

Нина, снисходительно улыбнувшись, спросила:

– А что твоя мать ничего тебе не говорила?

Я посмотрела на свою мать, которая поджала губы и покраснела.

– Сицилийская традиция, которую Семья гордо сохраняет на протяжении многих поколений, – объяснила Нина, глядя мне в глаза. – После брачной ночи женщины семьи жениха приходят к свадебной паре, чтобы собрать простыни, на которых молодожены провели ночь. Затем эти простыни показывают отцам невесты и жениха и всем, кто захочет увидеть. Это доказательство невинности невесты.

Косима хихикнула.

– Поэтому ее второе название «традиция кровавых простыней».

Я окаменела.

– Это варварская традиция! – зашипела Джианна. – Мама, ты не можешь допустить такого унижения.

– Это не зависит от меня, – пробормотала мама.

– Вот именно. Мы не откажемся от наших традиций. – Нина повернулась ко мне. – Насколько я знаю, тебя хорошо охраняли от мужского внимания, поэтому тебе нечего бояться. Простыни лишь подтвердят твою невинность.

Джианна скривила губы, но теперь я могла думать только о том, что из-за мерзкой традиции мне придется переспать с Лукой.

Глава 5

За день до свадьбы моя семья переехала из Mandarin Oriental в особняк Витиелло в Хэмптонсе. Это было огромное здание, похожее на итальянские палаццо. Оно было окружено почти тремя акрами парковой территории. Подъездная дорожка была длинной и извилистой. Она проходила мимо гаражей и двух гостевых домов и заканчивалась перед особняком с красной черепичной крышей и белым фасадом. К входной двери вела двойная лестница, у основания которой стояли белые мраморные статуи.

Внутри оказались кессонные потолки. Колонны и полы были сделаны из белого мрамора. Через панорамные окна открывался такой потрясающий вид на залив и длинный бассейн, что дух захватывало. Отец Луки и его мачеха проводили нас на второй этаж левого крыла, где нам выделили спальни.

Мы с Джианной настояли на том, чтобы ночевать в одной комнате. Мне было все равно, что подумают. Сейчас я нуждалась в поддержке сестры. Из окна мы могли наблюдать за тем, как рабочие устанавливают огромный шатер. Завтра он послужит нам часовней. За ним до самого горизонта простирался океан. Лука должен был появиться только завтра, чтобы мы не увиделись перед свадьбой, иначе это знаменует несчастье. Но разве можно было быть еще несчастнее, чем я сейчас?

* * *

– Вот и наступил этот день! – произнесла мать с фальшивой радостью в голосе.

Я выползла из постели. Джианна натянула одеяло на голову, проворчав что-то о том, что еще слишком рано.

Мать вздохнула.

– Не могу поверить, что вы спите в одной комнате, словно вам по пять лет.

– Кто-то же должен был убедиться, что Лука не заявится сюда, – заявила Джианна из-под одеяла.

– Умберто патрулировал коридор.

– Как будто он смог бы защищать Арию от Луки, – пробормотала Джианна, садясь и приглаживая свои рыжие волосы.

Мать поджала губы.

– Твоей сестре не нужна защита от мужа.

Джианна фыркнула, но мать не обратила на нее и повела меня в ванную.

– Мы должны подготовить тебя. Косметолог будет здесь с минуты на минуту. Быстро прими душ.

Вместе с потоком горячей воды на меня обрушилось осознание происходящего. Вот и настал день, которого я так долго боялась. Сегодня вечером я стану Арией Витиелло, женой будущего Дона и бывшей девственницей. Я привалилась к стенке душевой кабины. Мне бы хотелось быть похожей на других невест, наслаждаться этим днем, с нетерпением ждать своей брачной ночи, но одного желания мало.

Когда я вышла из душа, мне внезапно стало холодно. Даже пушистый халат не мог унять мою дрожь. Раздался стук в дверь, и вошла Джианна с тарелкой и чашкой в руках.

– Кофе и фруктовый салат. Блинчики тебе нельзя, потому что это может вызвать вздутие живота. Какая чушь!

Я взяла кофе, но, глядя на еду, покачала головой.

– Я не голодна.

– Ты не можешь весь день голодать, иначе потеряешь сознание по пути к алтарю. – Она замолчала. – Хотя мне бы хотелось посмотреть на лицо Луки, если бы такое случилось.

Я сделала глоток кофе, потом взяла тарелку из рук Джианны и съела несколько кусочков банана. Мне не хотелось свалиться в обморок. Тогда отец будет в ярости, да и Лука не обрадуется.

– Косметолог приехала со своей свитой. Такое впечатление, будто им нужно накрасить целую армию базарных баб.

Я слабо улыбнулась.

– Не стоит заставлять их ждать.

Тревожный взгляд Джианны преследовал меня, пока я шла в спальню, где Лили и наша мать уже сидели с тремя косметологами, которые сразу начали свою работу над всеми нами с депиляции ног и подмышек. Когда я уже решила, что пытка закончилась, косметолог спросила:

– Зону бикини? Вы знаете предпочтения вашего мужа?

Мои щеки вспыхнули. Мать выжидающе посмотрела на меня. Откуда я могла знать о предпочтениях Луки, особенно в отношении волос на теле.

– Наверное, мы могли бы позвонить одной из его шлюх, – предложила Джианна.

Мать ахнула.

– Джианна!

Лили похоже, понятия не имела, о чем речь и кто такие шлюхи. Может, она и была королевой флирта, но не более того.

– Я удалю все, кроме маленького треугольника, хорошо? – ласково спросила косметолог, и я кивнула, послав ей благодарную улыбку. На нашу подготовку ушло несколько часов. Когда всех накрасили и мне сделали замысловатую прическу, на которую позже с помощью бриллиантовой заколки закрепят фату, мои тетушки Ливия и Орнателла принесли свадебное платье, а также платья подружек невесты для Лили и Джианны. До свадебной церемонии оставался всего лишь час.

* * *

Я смотрела на свое отражение. Платье было великолепным; шлейф веером струился сзади, когда на платиновую вышивку падал солнечный свет, она сверкала, а талию подчеркивала белая атласная лента.

– Мне нравится вырез сердечком. Он смотрится очень соблазнительно н атвоем декольте, – хмыкнула тетя Ливия. Она была матерью Валентины.

– Лука, несомненно, это оценит, – сказала тетя Орнателла.

Наверное что-то такое было в выражении моего лица, отчего мать поняла, что я близка к нервному срыву, поэтому она поспешно выпроводила тетушек.

– Пусть девушки немного побудут втроем.

Джианна встала рядом со мной перед зеркалом. Ее рыжие волосы контрастировали с платьем цвета мяты. Она открыла коробочку с ожерельем. Бриллианты и жемчуг в окружении белого золота.

– Лука не жалеет денег, да? Это ожерелье и заколка для фаты стоят, наверное, дороже, чем дом многих людей.

Голоса и смех гостей, собравшихся в саду, доносились через открытое окно. Время от времени раздавался грохот.

– Что это за шум? – спросила я, просто чтобы отвлечься. Джианна подошла к окну и выглянула наружу. – Мужчины вынимают пистолеты и складывают в пластиковые контейнеры.

– Сколько?

Джианна вопросительно приподняла бровь.

– По сколько пушек они отдают?

– По одной. – Она нахмурилась, потом ее осенило, и я мрачно кивнула.

– Только дурак выйдет из дома меньше, чем с двумя пушками.

– Тогда зачем эта показуха?

– Это символично, – ответила я. Как и эта ужасная свадьба.

– Но если они все хотят мира, почему бы не прийти без оружия? Это свадьба, в конце концов.

– Раньше бывали и кровавые свадьбы. Я видела фотографии со свадеб, где платье невесты было буквально пропитано кровью.

Лили передернуло.

– Сегодня такого не случится, правда?

Все возможно.

– Нет, Чикаго и Нью-Йорк слишком сильно нужны друг другу. Они не могут рисковать и проливать кровь, пока от Братвы и тайваньцев исходит угроза.

Джианна фыркнула.

– О, здорово, это утешает.

– Именно, – кивнула я. – По крайней мере, мы знаем, что сегодня никто не пострадает.

Мой желудок болезненно сжался. Разве что я. Может быть. Наверное. Джианна обняла меня со спины и положила подбородок на мое обнаженное плечо.

– Мы все еще можем сбежать. Мы могли бы снять с тебя платье и улизнуть. Они все заняты. Никто не заметит.

Лили энергично закивала головой и встала с кровати.

Лука заметит. Я заставила себя храбро улыбнуться.

– Нет. Слишком поздно.

– Ничего не поздно, – прошипела Джианна. – Нельзя сдаваться.

– Если я нарушу договор, на моих руках будет кровь. Они начнут убивать друг друга ради мести.

– У них у всех кровь на руках. У каждого гребаного человека в этом саду.

– Не выражайся.

– Правда? Леди не пристало выражаться. – Джианна передразнила голос нашего отца. – Ты вот всегда была послушной маленькой леди, только к чему это привело?

Я отвернулась. Сестра была права. Мое послушание привело меня прямиком в объятия одного из самых жестоких мужчин в стране.

– Прости, – прошептала Джианна. – Я не это имела в виду.

Я переплела наши пальцы.

– Я знаю. И ты права. У большинства людей в саду руки в крови, и они заслуживают смерти, но это наша семья. Она единственная, которая у нас есть. К тому же среди нас есть невинные, такие, как Фабиано.

– Скоро и Фабиано ничем не будет отличаться от них, – с горечью пробормотала Джианна. – Он станет убийцей.

Я не спорила. Фабиано пройдет процесс посвящения в двенадцать. А Лука, по словам Умберто, впервые убил в одиннадцать.

– Но сейчас он невинен, как и другие дети, женщины.

Джианна пристально посмотрела на мое отражение в зеркале.

– Ты действительно считаешь, что здесь вообще есть невинные?

Родиться в нашем мире значит уже обагрить руки кровью. С каждым вздохом, который мы делаем, грех еще глубже въедается в нашу кожу. «Рожденные в крови, поклявшиеся на крови» – таков девиз нью-йоркской «Коза ностра».

– Нет.

Джианна мрачно улыбнулась. Лили подошла к кровати и взяла мою вуаль, прикрепленную к заколке. Я присела так, чтобы сестре было удобно закрепить ее на голове. Лили как следует разгладила вуаль.

– Я бы хотела, чтобы ты выходила замуж по любви. Я бы хотела, чтобы мы бы подшучивали над твоей брачной ночью. Я бы хотела, чтобы ты не сидела здесь такая чертовски грустная, – в отчаянии заявила Джианна.

Тишина между нами затянулась. Наконец, Лили кивнула в сторону кровати.

– Сегодня ты будешь спать здесь?

Мое горло сжалось.

– Нет, мы с Лукой проведем ночь в главной спальне. – И что-то мне подсказывает, что у меня вообще не будет возможности поспать.

Раздался стук, и я расправила плечи, демонстрируя хотя бы внешнее спокойствие. Зашли Бибиана и Валентина, а вслед за ними и мать.

– Ух ты, Ария, ты великолепна! Твои волосы похожи на золото, – сказала Валентина. Она уже оделась в свое платье подружки невесты, и цвет мяты хорошо сочетался с ее темными волосами. Формально только незамужним женщинам позволено быть подружками невесты, но мой дядя настоял, и мы сделали исключение для Валентины. Он очень хотел найти для нее нового мужа. Бибиана несмотря на летнюю жару, надела темно-бордовое платье в пол с длинными рукавами. Вероятно, таким образом, она пыталась скрыть, насколько стала худой.

Я заставила себя улыбнуться. Мать взяла Лили за руку.

– Пойдем, Лилиана, твоим кузинам нужно поговорить с твоей сестрой. – Она вывела Лили из комнаты, затем снова посмотрела на Джианну, которая сидела на диване, скрестив ноги. – Джианна?

Джианна проигнорировала ее.

– Я остаюсь. Я не оставлю Арию одну.

Мать знала, что лучше не спорить с моей сестрой, когда та была не в духе, поэтому закрыла дверь.

– О чем вы хотели поговорить со мной?

– О твоей брачной ночи, – сказала Валентина с извиняющейся улыбкой. Бибиана скорчила гримасу, и это напомнило мне, насколько она молода. Всего двадцать два. Я поверить не могла, что они решили отправить этих двоих, чтобы поговорить со мной о моей брачной ночи. Да у Бабианы на лице написано, как она несчастна. С момента свадьбы с мужчиной почти на тридцать лет старше ее она начала угасать. И это должно было успокоить мои страхи? Плюс Валентина, которая потеряла мужа шесть месяцев назад в стычке с русскими. Откуда им обеим знать о счастье в браке?

Я нервно пригладила платье.

Джианна покачала головой.

– Кто вас вообще прислал? Лука?

– Ваша мать, – сказала Бибиана. – Она хочет убедиться, что ты понимаешь, чего от тебя ожидают.

– Ожидают от нее? – прошипела Джианна. – Как насчет того, чего хочет сама Ария?

– Такова жизнь, – с горечью вымолвила Бибиана. – Сегодня вечером Лука предъявит свои права. По крайней мере, он красивый и молодой.

Во мне вспыхнула жалость к ней, но из-за собственного беспокойства было сложно начать утешать ее. Она права. Лука хорош собой. Я не могла этого не заметить, но это не меняло того факта, что я была в ужасе от предстоящей с ним близости. Он не показался мне нежным в постели мужчиной. Мой желудок снова сжался.

Валентина прочистила горло.

– Лука будет знать, что делать.

– Ты просто ляжешь на спину и дашь ему то, что он хочет, – добавила Бибиана. – Не пытайся ему сопротивляться, будет только хуже.

Мы все уставились на нее, и она отвернулась.

Валентина коснулась моего плеча.

– Вряд ли мы тебя утешили. Извини. Я уверена, все будет хорошо.

Джианна фыркнула.

– Возможно, матери стоило пригласить на свадьбу одну из тех женщин, с которыми трахался Лука. Они могли бы поведать тебе, чего ожидать.

– Грейс здесь, – сказала Бибиана, потом покраснела и запнулась. – Я имею в виду, что это только слухи. Я… – Она посмотрела на Валентину в поисках поддержки.

– Одна из подружек Луки здесь? – прошептала я.

Бибиана сконфузилась.

– Я думала, ты знаешь. И она не совсем его девушка, больше так, развлечение. У Луки было много женщин. – Она замолчала. Я попыталась взять эмоции под контроль. Я не могла позволить людям увидеть, какой слабой была. Почему меня должно волновать, что шлюха Луки присутствует на свадьбе?

– Ладно, – сказала Джианна, поднимаясь. – Кто, черт возьми, такая эта Грейс и что она делает на этой свадьбе?

– Грейс Паркер. Она дочь сенатора Нью-Йорка, который находится на службе у мафии, – пояснила Валентина. – Они не могли не пригласить его семью.

Слезы навернулись на глаза, и Джианна бросилась ко мне.

– О, не плачь, Ария. Это того не стоит. Лука тот еще мудак. И ты это знала. Ты не можешь допустить, чтобы его действия как-то задели тебя.

Валентина протянула мне салфетку.

– Ты испортишь свой макияж.

Я несколько раз моргнула, пока не взяла себя в руки.

– Простите. Я просто эмоциональна.

– Я думаю, будет лучше, если вы сейчас уйдете, – резко сказала Джианна, не глядя на Бибиану и Валентину. Шуршание, затем дверь открылась и закрылась. Джианна обняла меня. – Если он причинит тебе боль, я убью его. Клянусь. Я возьму одну из этих чертовых пушек и проделаю дырку в его голове.

Я прижалась к ней.

– Он выжил в бойне с Братвой и Триадой, и он наиболее грозный боец из всех в нью-йоркской семье, Джианна. Он убьет тебя первым.

Джианна пожала плечами.

– Я сделала бы это ради тебя.

Я отступила.

– Ты все еще моя младшая сестра. Я должна защищать тебя.

– Мы будем защищать друг друга, – прошептала она. – Наша связь сильнее, чем их глупые обещания, кодекс Омерты и клятвы на крови.

– Я не хочу оставлять тебя. Ненавижу то, что мне придется переехать в Нью-Йорк.

Джианна сглотнула.

– Я буду часто приезжать. Отец будет рад избавиться от меня.

Раздался стук, и в дверях показалась мать.

– Пора. – Она посмотрела на наши лица, но не стала комментировать. Джианна сделала шаг назад, ее глаза прожигали меня насквозь. Затем она повернулась и ушла. Взгляд матери остановился на белой кружевной подвязке на туалетном столике. – Тебе нужна помощь?

Я покачала головой и натянула ее на бедро. Позже вечером Лука снимет ее ртом и бросит толпе собравшихся холостяков. Я разгладила складки на свадебном платье.

– Пойдем, – сказала мама. – Все ждут. – Она протянула мне букет невесты: красивую композицию из белых и персиковых роз в обрамлении нежно-розовых ранункулюсов.

Мы шли в тишине по пустынному коридору, цокот каблуков по мраморному полу эхом разносился вокруг. Сердце сильнее забилось в груди, когда мы вышли через стеклянную раздвижную дверь на веранду, ведущую на задний двор и пляж. Переднюю часть сада занял огромный белый шатер, где должна была состояться свадебная церемония. За шатром были установлены десятки столов для фуршета.

Из шатра, где нас ожидали гости, слышались нетерпеливые голоса. Дорожка из красных лепестков роз убегала от веранды к входу в павильон. Я вошла вслед за матерью в маленькую палатку возле шатра. Здесь уже ждал отец, поднявшись при нашем появлении. Мать кивнула ему и скрылась в импровизированной часовне. Отец искренне улыбнулся, протягивая мне руку.

– Ты прекрасно выглядишь, – похвалил он тихо. – Лука даже не знает, как ему повезло.

Я опустила голову.

– Спасибо, отец.

– Будь хорошей женой, Ария. Лука силен, и когда займет место своего отца, его слово станет законом. Заставь меня гордиться тобой, заставь синдикат гордиться.

Я кивнула, мое горло так сжалось, что я не могла вымолвить ни слова. Заиграла музыка: струнный квартет и фортепиано. Отец опустил мою вуаль. Я порадовалась дополнительному слою защиты, каким бы тонким он ни был. Может, он спрячет выражение моего лица от остальных.

Отец повел меня ко входу в шатер. Ткань перед нами раздвинули, открывая длинный проход и множество сотен гостей по обе стороны от него. Мой взгляд остановился на том месте в конце прохода, где стоял Лука. Высокий и внушительный, в белой рубашке, угольного цвета костюме с жилетом и с серебристым галстуком. Его шаферы были одеты в жилетки и брюки светло-серого цвета, с бабочками вместо галстуков. Одним из шаферов был Фабиано, в свои восемь лет он был намного ниже ростом остальных.

Отец потянул меня, и мне показалось, что ноги двигались сами собой, тогда как все тело било нервная дрожь. Я старалась не смотреть на Луку и краем глаза наблюдала за Джианной и Лили. Они стояли первыми в ряду подружек невесты, и их присутствие придало мне сил высоко поднять голову и не рвануть на улицу.