Кора Рейли
Сладкое искушение
– Как думаешь, сможешь кончить?
Она покачала головой.
– Нет, прости, – ответила она, сильно засмущавшись.
– Не переживай. Нужно время привыкнуть. – Я помолчал, понимая, что должно случиться дальше. – Ты готова?
Я знал, что не готова, и не потому, что не кончила. Она, конечно, стала влажной, и, учитывая обстоятельства, это максимум, что я мог сделать сегодня с ней. Джулия, судорожно сглотнув, вяло кивнула. Встав с кровати, я стянул с себя боксеры. Член у меня, без сомнения, уже пришел в боевую готовность. Ее запах, вкус, вид ее обнаженного тела возбудили меня.
– Вот дерьмо, – прошептала Джулия.
Я удивленно дернул бровями, и на секунду мне показалось, что не сдержусь и от души расхохочусь. Подавив приступ смеха, я встал коленями на кровать.
– Не беспокойся об этом, ты растянешься.
На лице ее читалось сомнение и хуже того… страх. Проклятье. Пора уже с этим кончать. Если она начнёт тревожиться о том, как может быть больно, зажмётся ещё больше.
7
Кассио
– Ты на таблетках? – Вопрос не самый романтичный, учитывая данную ситуацию, но до сегодняшнего дня я просто не мог заставить себя задать его своей жене-подростку.
Она быстро кивнула. Я навис над ней, пристроив член к ее входу, но Джулия отодвинулась от меня.
– Джулия, пожалуйста, – взмолился я, едва не зарычав от злости.
– Ты можешь обнять меня?
Сердце пропустило удар. Я кивнул и опустился на локти. Просунув одну руку ей под лопатки, прижал жену к своей груди.
– Так хорошо? – хрипло спросил я.
Ее лицо оказалось в нескольких дюймах от моего, и она смотрела на меня снизу вверх, пытаясь разглядеть в моих глазах помощь, защиту, близость. Я поцеловал уголок ее рта, затем по очереди верхнюю и нижнюю губу и двинул бёдрами так, что головка уперлась в ее вход. Джулия задержала дыхание. Я отодвинул челку с ее потного лба.
– Дыши.
Она вздохнула, а я осторожно толкнулся в неё на дюйм. Поморщившись от боли, она вцепилась мне в бицепс.
– Если станет слишком больно, скажи мне, и мы что-нибудь придумаем. – Услышав собственный голос, мне тут же захотелось дать самому себе под зад. Но Джулия одарила меня благодарной улыбкой, и я почувствовал, как ее напряжение немного ослабло. Медленно скользнув глубже, не стал останавливаться, даже когда она крепко зажмурилась и выдохнула. В ней было так тесно, и я знал, что дальше ей будет больнее всего. Поцеловав ее в висок, я подался вперёд и вошёл до упора. Вскрикнув, она дёрнулась подо мной и задышала часто.
Я судорожно выдохнул, пытаясь не шевелиться, будучи уверенным, что ее стенки прямо сейчас выдоят мой член досуха. Блядь, какая же она узенькая!
– Джулия? Ты как?
Она открыла глаза и посмотрела на меня.
– Хорошо, – ответила она, ее голос дрожал. – Но странно… чувствовать, как ты внутри меня. Слишком наполненно.
Я улыбнулся такому подробному отчету.
– Я глупости несу, да?
Я качнул головой и погладил ее по щеке, затем снова начал двигаться, совершая медленные неглубокие толчки, которые постепенно становились все жестче. Джулия каждый раз напрягалась, но не плакала, не всхлипывала и не ныла, за что я был ей очень благодарен. Я очень быстро достиг пика и не стал медлить, понимая, что она будет рада, когда все закончится.
Я напрягся всем телом, яйца поджались, и по мне прошлась дрожь оргазма, пока я изливался в неё. Она с шумом втянула воздух, заставив меня замереть над ней. Я уронил голову и уткнулся лбом в подушку рядом с ее головой. Джулия подо мной затихла, а я прислушивался, не начнёт ли всхлипывать или плакать. И опять с плеч упала гора, когда не услышал ни того, ни другого. Очень медленно вышел из неё и, перекатившись набок, лёг рядом. Она повернулась лицом ко мне.
– Спасибо, – шепнула она.
Я уставился в ее раскрасневшееся лицо.
– За что?
Точно не за то, что довёл до оргазма, потому что до него мы так и не добрались. Но это легко поправимо в скором времени. И неоднократно.
– За терпение и осторожность.
– Почему должно быть иначе?
Гайе нравилось вызывать у меня чувство вины, она часто истерила, пытаясь испортить мне настроение, даже когда я старался угодить ей.
– Женщины рассказывали. Многие мужчины не заморачиваются из-за этого, потому что любят доминировать. Другие наслаждаются, делая больно, а некоторые просто хотят сделать пятно крови как можно больше, чтобы продемонстрировать…
Моему удивлению не было предела. Сейчас она говорила совсем не как девчонка.
– Мне нет необходимости специально делать тебе больно во время секса, чтобы утвердиться в своём превосходстве. Я младший босс и ежедневно отдаю людям приказы. И без проблем при необходимости хоть кому могу сделать так больно, что мало не покажется, я терпеть не могу обижать женщин и детей. Что касается последнего, может кто-то из мужиков и считает, что большое пятно крови заставит наблюдателей поверить, что перед ними обладатель большого члена. Но правда в том, что это только доказывает: они понятия не имеют, как с этим членом обращаться.
Джулия рассмеялась и лукаво взглянула на меня.
– А ты знаешь?
– Знаю – что? Как обращаться со своим членом?
Она зарделась, но кивнула.
– Полагаю, что да. Знаю, что сегодня ты не получила удовольствия, но скоро все будет.
– Хорошо.
Я посмотрел на свой пах. Мой член был испачкан кровью. Я сел и протянул руку Джулии.
– Можешь сесть ненадолго?
Она непонимающе нахмурилась, но выполнила просьбу.
– Но зачем? – спросила и тут же круглила глаза, опустив взгляд вниз на своё тело. – Ох.
– Просто пару секунд подожди.
Она сморщила носик.
– Какая гадость.
– Знаю. Но так уж заведено.
Я снова убрал волосы с ее лица, и Джулия с интересом посмотрела на меня. Глаза у неё были пронзительно голубые, как ясное летнее небо, а слегка вздернутый носик придавал ее образу кокетства.
– Ты считаешь меня красивой? – спросила она, закусывая пухлую нижнюю губу.
– Да.
Я погладил большим пальцем по тыльной стороне ее ладони, даже не заметив, что так и не выпустил ее.
– Вот так да! – воскликнула она. – А я не догадывалась. Ты не проявлял особого интереса.
Благо, за эти годы я в совершенстве отточил свой «покер фейс», в моей работе это было неизбежным злом.
– Я считал и считаю тебя очень привлекательной.
– Хм… Большинство мужчин выражают свой интерес очень явно. У них такие пристальные взгляды, как будто собираются тебя сожрать.
В груди заворочалось что-то тёмное и злое.
– И часто такое бывало… что мужики так на тебя пялились? Как будто хотели тебя сожрать?
Несмотря на лучшие намерения, в моем голосе прозвучала резкость, которой прежде не было.
Джулия склонила голову набок, как всегда спокойно глядя на меня.
– Бывало. Иногда это были мужчины, которые приходили к отцу, иногда незнакомцы на улице, когда я выходила со своими телохранителями. Но ко мне никто не подходил.
– И на том спасибо, – прогрохотал я.
У неё брови поползли вверх.
– Ты что, ревнуешь?
– Защищаю своё. Я не делюсь. Никогда.
Она рассмеялась.
– Что смешного? Я совершенно серьезно.
И она закатила глаза. Закатила. Глаза. Я даже вспомнить не мог, когда в последний раз кто-нибудь закатывал при мне глаза.
– Ревнуешь к мужчинам, которые смотрели на меня издалека, зная, что сегодня в церкви ты подарил мне первый поцелуй? Я только твоя, и тебе никогда не придётся мной делиться.
– А ты сама когда-нибудь смотрела так на мужиков?
– Нет, – ответила она не колеблясь.
– Твое консервативное воспитание не значит, что ты слепая.
Джулия поджала губы.
– Я никогда так долго не разглядывала мужчин, чтобы составить о них своё мнение. Какой в этом смысл, если мужа сама себе все равно не выберу?
Что правда, то правда. Ее никто не спрашивал.
Джулия
Кассио спустил ноги с кровати.
– Надо принять душ.
Я окинула взглядом его мускулистую фигуру, зачарованная его твёрдой грудью, кубиками пресса и узкими бёдрами.
Мне нравилось его тело, и это радовало. Взгляд скользнул ниже, и при виде крови на его члене щеки обдало жаром. Я поспешно отвернулась. Все равно слишком долго пялилась на него. Осмотрев себя, заметила испачканную кровью и спермой внутреннюю поверхность бедер и поморщилась от отвращения. Я соскользнула с кровати, оглянулась на грязную постель и не смогла сдержать смущенного возгласа.
– Ты в порядке? – пророкотал Кассио где-то у меня за спиной.
Я повернулась, скорчив гримасу.
– Мы правда должны показывать эти простыни?
– Мы для того с тобой и переспали.
Вот как.
– Так значит, ты спал со мной только для показа простыней?
Теперь, когда мы поженились, мне хотелось бы, чтобы Кассио испытывал ко мне влечение. Провести остаток жизни с человеком, который даже прикасаться к тебе не хочет, представлялось незавидной участью. Мне определенно понравилось смотреть на его тело. Его ласки были непривычны, а секс болезненным, но все это не было похоже на тяжкое испытание, о котором говорили мать и мои тетки. Мне кажется, я смогу получать удовольствие от нашей близости, особенно, когда Кассио будет целовать меня между ног.
Кассио как-то странно посмотрел на меня, как будто видел впервые. Затем качнул головой и ухмыльнулся.
– Я мужчина.
Мне тоже хотелось принять душ, и я пошла за ним. Между ног было липко и неприятно тянуло.
– Это весь твой ответ?
Кассио зашёл в ванную комнату, и я вслед за ним. Его взгляд блуждал по моему телу, вызывая незнакомую дрожь по позвоночнику. Он уже видел меня голой, и мне нет смысла прикрываться, а он, похоже, ничего не имел против. Даже наоборот.
Почувствовав, что из меня что-то вытекает, я ускорила шаг, практически залетела в душевую кабину и облегченно выдохнула, что не успела запачкать все вокруг.
– Можешь первая принять душ.
– Мы можем принять его вместе. – У меня на щеках вспыхнул румянец. – Я хотела сказать, зачем тратить воду напрасно? Здесь достаточно места для нас двоих.
Губы Кассио дрогнули.
– Воду экономишь? Серьезно?
Он шагнул под душ. Когда он оказался внутри, вопреки моим ожиданиям, сразу стало тесно. Внезапно мне пришло в голову, что, несмотря на все, что между нами было, мы по-прежнему совершенно друг друга не знаем. Я сосредоточилась на выдавливании геля для душа, пытаясь игнорировать близкое соседство Кассио. Но это оказалось не так-то просто. Пока я мылась, казалось, Кассио был везде. Я чувствовала спиной исходящее от него тепло. Его мужественный запах на мне не мог перебить даже аромат геля.
Он мылся молча. Краем глаза я заметила, что он смывает мою кровь со своего члена. Вскоре вода под нашими ногами стала бледно-розовой. Подмываясь, я поморщилась от того, насколько чувствительным и болезненным стало местечко между ног.
– Через пару дней должно стать полегче, – заметил он.
Я повернулась вполоборота, чтобы заглянуть ему в лицо и ненароком не коснуться его тела – что было нелепо, учитывая, что несколько минут назад мы были намного ближе.
– Так долго? Я думала, что к завтрашнему дню уже все заживет.
Его лицо омрачило, по-видимому, какое-то воспоминание из прошлого. В бездне глаз появилась тревога. Что такого произошло между ним и его женой?
– Посмотрим, – сухо сказал он и выключил воду. Кассио достал полотенца и сначала дал мне, а потом взял одно для себя. Затем вышел из душа и начал вытираться.
Завернувшись в полотенце, я наблюдала за ним. Физически мы были настолько близки, как только могут быть близки два человека, но эмоционально как будто находились на двух разных планетах.
Мы снова разделим постель – потому что я видела желание во взгляде Кассио и потому что хотела этого сама. Однако я уже поняла, что сблизиться с мужем на эмоциональном уровне будет очень непросто.
Кассио подошёл к раковине и принялся чистить зубы. Это зрелище было гораздо интимнее, чем предстать перед ним голой. В его лице читалась настороженность. Лишь ненадолго, во время секса оно становилось каким-то другим. Я ушла, оставив его одного в ванной. Я уже приготовилась ко сну, и мне удалось не намочить волосы, когда мы принимали душ. Почему-то не хотелось перед Кассио сушить феном волосы. Как могут такие обыденные вещи казаться слишком личными после того, что мы только что делали?
Бросив полотенце на скамейку, я подобрала с пола ночную сорочку и натянула через голову. Скользнула в постель, стараясь не смотреть на пятно на постели, но оно против воли притягивало мой взгляд, потому что просто не могло не притягивать.
До этого я чувствовала усталость. А сейчас ее как рукой сняло. От адреналина меня потряхивало. Минут через десять Кассио в низко сидящих чёрных пижамных штанах вышел из ванной, и я не могла не проследить за его передвижениями. Многие мужчины, женившись, начинали набирать вес, не до такой степени, чтобы Дон их осудил, но достаточно, чтобы мышцы, над которыми поработали в молодые годы, скрылись под слоем жирка. Чего нельзя было сказать о Кассио. Он был горой мускулов. В этом мужчине не было ничего мягкого – ни в его теле, ни в выражении его лица или глаз. Если он и заметил мое пристальное к нему внимание, то никак не прокомментировал. Кассио забрался в постель, оставив между нами достаточное расстояние, чтобы поместился ещё один человек.
Неужели мы не прижмёмся и не обнимем друг друга? Именно этого я хотела от брака.
В последние несколько лет меня почти не обнимали. Мне не разрешалось заводить бойфренда, который мог бы меня обнимать, а для того, чтобы посидеть у отца на коленках, я уже выросла. Начать с того, что мать не относилась к тому типу людей, которые умеют проявлять привязанность прикосновениями. И я надеялась, что брак принесёт другие чувства, не связанные с сексом. Мне хотелось, чтобы он заключил меня в объятия, прижал к своей груди. Наверное, глупо было с моей стороны ожидать, что Кассио способен на это.
Лёжа на спине, Кассио повернул ко мне голову и спросил:
– Что такое? Не бойся, я больше тебя не трону. Мы свой долг выполнили.
Долг.
Честь, долг. Сколько раз в своей жизни я слышала эти два слова!
– Дело не в этом, – прошептала я. – Я просто… Я…
Кассио сдвинул темные брови.
– Джулия, я не экстрасенс и не умею читать мысли, и у меня не хватит терпения их угадывать, – резко сказал он.
Из-за его грубой отповеди слезы навернулись на глаза.
Вздохнув, он приподнялся на локте и уставился сверху вниз на меня.
– Тебе больно? Я сделал тебе больнее, чем ты ожидала?
Конечно, он думает, что, кроме чего-то физического, меня ничего не может беспокоить.
– Джулия?
Сильная рука коснулась моего обнаженного плеча, и его нежность послала дрожь по моему телу. Сбитый с толку моей реакцией, Кассио отдёрнул руку, но я вцепилась в его ладонь.
– Можем мы… – Разве могла я просить пообниматься такого мужчину, как Кассио? Вместо этого, чтобы почувствовать тепло его тела, сама придвинулась ближе, так и не выпустив его ладонь из пальцев. – Ничего, если мы немного полежим вот так рядом?
Он никак не среагировал, только какое-то время смотрел на меня этими своими голубыми глазами, похожими на океан. Затем молча лёг на спину, но на этот раз закинул руку, открывая для меня местечко рядом с собой. Я придвинулась ближе и, прижавшись к нему, улеглась головой на сильную грудь, а ногу закинула на его мускулистое бедро. От него пахло так приятно, так вкусно. Сильный, тёплый, мужественный. Я неловко прижала руки к себе, не зная, куда их деть. Кассио обнял меня сначала слабо, но после моего тихого вздоха прижал к себе крепче. Набравшись смелости, я положила одну руку ему на грудь. Вскоре мои пальцы, снедаемым любопытством, пришли в движение.
До сегодняшнего дня у меня не было возможности прикоснуться к мужчине, исследовать его тело. Я рассеянно провела по поросли волос на его груди, вдруг осознав, что мне ужасно нравится его трогать. В средствах массовой информации я всегда видела парней только с гладкой грудью и пыталась представить, каково будет почувствовать эту гладкость. Кассио был настоящим мужиком – с сильным, поросшим волосами телом. Не то, чтобы волос было слишком много… совсем нет. Проследив дорожку волос вниз, по кубикам пресса, наткнулась на резинку его штанов.
Кассио схватил меня за руку.
– Джулия. – В его низком, хриплом голосе как будто послышалась мольба.
Он приподнялся и повернул ко мне голову. Я посмотрела на него снизу вверх, встретив его пристальный взгляд.
Что опять не так? Не нравится, что я его трогаю?
Его стон я скорее почувствовала, чем услышала. Из его горла вырвался вымученный смешок. Я моргнула, пытаясь понять, над чем смеётся мой муж. Забрав мою ладошку, припечатал ее к своей груди.
– Она останется здесь.
Он снова опустил голову на подушку и выключил свет.
– Прости, если ты некомфортно себя почувствовал из-за меня. Я не хотела тебя смутить.
Кассио хрюкнул, едва не расхохотавшись.
– По правде говоря, дело не в смущении. И знаю, что ты не специально это сделала. Но в этом-то и проблема. А теперь спи. – Ещё один приказ.
Я оставила попытки понять скрытый смысл его слов. В конце концов, я тоже не умею читать мысли. Зевнув, теснее прижалась к нему и закрыла глаза. Нас накрыло одеялом тишины, я задышала глубже, проваливаясь в сон.
Кассио заметно напрягся.
– Ты так и собираешься заснуть?
– Ты сам велел мне спать.
– Да, но на своей половине, а не на моей руке.
Желудок странно сжался. Почему-то стало больно, хотя с чего бы?
Кассио мой муж, но только на бумаге. Я ничего к нему не чувствовала, да и не знала его толком. Ничего не ответив, чтобы не ляпнуть лишнего, я отползла как можно дальше от него.
Моя сторона кровати была холодной – не то, что тёплый Кассио. Проглотив боль и тоску, я старалась размеренно дышать, но из глаз все равно брызнули слезы.
Я могла различить очертания головы Кассио и знала, что он наблюдает за мной. То, что в темноте он не видел моего лица, было слабым утешением, потому что чувствовала, что он по моему дыханию и так догадался, что я плачу.
– Я не могу заснуть, если рядом кто-нибудь лежит. Кто угодно, – пробормотал он.
Я кивнула, потому что не могла вымолвить и слова.
– Полагаю, вполне логично, что моя вторая брачная ночь так же, как и первая, заканчивается тем, что жена обливается слезами, лёжа в постели рядом со мной.
8
Кассио
Я не любитель физического контакта по ночам, и нечасто делил постель с покойной женой. Не то, чтобы она сама так уж хотела проводить со мной ночи. По правде говоря, Гайя никогда не пыталась скрывать свое нежелание даже видеть меня, тем более спать со мной, если только ей не было от меня что-нибудь нужно.
А Джулия попросила меня побыть с ней рядом, но я отказал.
Свет раннего утра осветил ее опухшее лицо. Высохшие слезы прилепили ресницы к коже под глазами. Джулия оказалась совсем рядом, во сне откатившись ко мне под бок, так что наши тела почти соприкасались. Я почувствовал необъяснимое желание потрогать ее – без сексуального подтекста. Приподнявшись на локте, понаблюдал за тем, как мирно она посапывает. Сегодня, как и много ночей до этого, во сне меня преследовало окровавленное тело Гайи. Я никогда не видел во сне убитых мной людей, и все же моя умершая жена каждую ночь не давала мне покоя.
Джулия пошевелилась и, приоткрыв губы, тихо вздохнула. Я сел, повернулся к ней спиной и спустил ноги с кровати.
Матрас рядом со мной пришел в движение. Я оглянулся через плечо на Джулию, которая успела сесть и с всклокоченными волосами тёрла ладонями лицо. Почувствовав мой взгляд, она посмотрела на меня и робко улыбнулась. Утренний свет был ко мне безжалостен, потому что выглядела она очень мило, как девочка-подросток.
Ну что за черт!
Я поднялся с кровати.
– Пора собираться. Скоро придут женщины забирать простыни.
Джулия взяла с тумбочки мои часы.
– Только восемь утра. Ты правда думаешь, что после нашей брачной ночи они побеспокоят нас так рано?
Скорее всего, не станут, но я не собирался тратить время, валяясь в постели. На сегодня у меня запланировано несколько деловых встреч, самая важная из них – это обед с Лукой. Я хотел воспользоваться возможностью пообщаться с ним, пока он здесь, в городе. Подхватив телефон с тумбочки, я отправил сообщение Мии, чтобы они приходили за простынями через полчаса. Ответ от неё пришел тут же.
«Ты что, даже отоспаться не хочешь после вашей брачной ночи?»
«Не твое дело», – отправил я в ответ.
Я бросил телефон обратно, проигнорировав изучающий взгляд Джулии. Я ещё прошлой ночью заметил, что она разглядывает меня, и этим утром продолжает. Ее реакция меня удивила. Конечно, то, что ее привлекает мое тело, а не отталкивает, как в случае с Гайей, стало для меня приятным сюрпризом.
– Мия с остальными женщинами придут через полчаса. Если хочешь, можешь сходить первая в душ. Я пока побреюсь.
Закусив губу, Джулия отвела глаза и кивнула.
– Хорошо.
Она откинула одеяло и встала.
Я проводил ее взглядом и на мгновение подумал, а не сказать ли Мии, чтобы они пришли попозже. Джулия невероятно красива, и мысль о том, чтобы ещё разок погрузиться в ее тесную киску казалась слишком заманчивой, но пятно крови на простыне быстро отрезвило меня, напоминая, почему пока это невозможно.
Минут через пятнадцать, когда Джулия приняла душ и оделась, настала моя очередь отправиться в душ. Она выбрала один из тех нарядов, что я отправил ее родителям, – элегантное красное платье с длинным рукавом длиной до колен. Оно красиво облегало ее тело, подчёркивая все изгибы. В нем она не выглядела моей ровесницей, но, по крайней мере, уже не смахивала на подростка.
– Как считаешь, мне стоит скрыть опухшие глаза под макияжем, или ты хочешь, чтобы люди знали, что я плакала?
Я остановился, поставив одну ногу в душевую кабину. Нахмурившись, повернулся к жене, стоящей в дверях спальни.
– Я не специально довел тебя до слез. С чего бы мне хотеть, чтобы все знали, что ты плакала?
Она вяло пожала плечами, пристально вглядываясь в мое лицо.
– Я подумала, может, ты захочешь, чтобы люди посчитали, что ты сделал мне так больно, что довёл до слез.
Я задумался. Мужчины внизу могут это неправильно расценить и будут ещё больше меня бояться. Чести в этом не было, но и присутствующие не тянут на порядочных, впрочем, как и я.
– Меня и так боятся… и не без причины. Не хочу, чтобы мои сёстры не давали мне житья, а так и будет, если заметят, что ты плакала, так что лучше скрой это макияжем.
Она молча уставилась на меня, и я не мог понять, что у неё на уме. Это заставляло меня нервничать.
– Ладно. Не буду тебе мешать. Знаю, что сегодня у тебя много дел.
Мне послышалось недовольство в ее голосе. Ей не понравилось, когда я сообщил, что проведу день за деловыми встречами, а вечером мы поедем в мой особняк к детям.
– Джулия, я много работаю и оправдываться перед тобой не собираюсь. Ты женщина, и твоя единственная задача растить моих детей. Я же не могу позволить себе такой роскоши – сидеть дома.
В ее глазах вспыхнула ярость, но все же она молча развернулась и вышла. У меня не было настроения разбираться с ее тинейджерскими закидонами. Лучше ей поскорее от них избавиться.
Когда минут через пятнадцать я вышел, облачённый уже в другой темный костюм-тройку, Джулия сидела на диване в гостиной и что-то печатала в телефоне. На ее губах играла легкая улыбка. Я подошёл поближе и поинтересовался:
– С кем ты переписываешься?
Она подняла голову и нахмурилась.
– Что, прости?
– С кем ты переписываешься?
Я заметил тревогу на ее лице, но мне было плевать на ее причины, даже если она испугалась того, что я навис над ней.
– С кем? – рявкнул я.
– С твоей сестрой, с Мией.
Я отобрал у неё телефон, и Джулия без сопротивления его отдала.
«Я хочу извиниться за своего брата, потому что знаю, что сам он никогда не станет извиняться за свою грубость. Я бы могла оправдать его тем, что он мужчина, вот только его кретинизм никак не связан с Y-хромосомой».
Джулия поднялась.
– Я сказала тебе правду.
Я пролистал предыдущую переписку, чтобы посмотреть, что нарассказывала моей сестре Джулия, но она только написала, что все ещё пытается привыкнуть ко мне в ответ на вопрос Мии, все ли с ней в порядке.
Покачав головой, Джулия вздохнула.
– Брак должен строиться на доверии.
– Тебе-то откуда это знать? – Она на полном серьезе собирается научить меня отношениям? – Девочка, думаю, я знаю о супружеских отношениях побольше твоего.
Она с обидой посмотрела на меня.
– Интересно, что сказала бы на это Гайя? – Но она тут же заткнулась, округлив глаза.
Меня захлестнуло яростью одновременно с раздавшимся в дверь стуком. Едва сдерживаясь, я направился к двери, радуясь тому, что Джулия была на расстоянии от меня. Дернув дверь, почувствовал, как пульс стучит в висках.
Завидев меня, Мия перестала улыбаться и заглянула за мое плечо.
– Все в порядке? – прошептала она.
Я распахнул дверь пошире. Вместе с Мией забрать простыни пришла Илария, мать Джулии, Ария и другие женщины.
– Входите. Заберите простыни. Я не могу торчать тут всё утро.
– Грубишь, как всегда, – заметила Илария, проходя мимо меня.
Мия замешкалась, что было даже к лучшему. Я оттащил ее в сторонку.
– Я видел, что ты написала моей жене.
Мия фыркнула.
– Ты что, шпионишь за ней?
– Мия, не вмешивайся в мою семейную жизнь. Я скажу только один раз. Знай своё место. И самое главное – не смей болтать с Джулией про Гайю. Ты поняла меня?
Она выдернула руку и кивнула.
– Более чем.
Джулия улыбалась женщинам в ответ на их полные сочувствия взгляды. Я подошёл к своей молодой жене, пока кто-нибудь из женщин, в особенности Мия, не начали свои расспросы.
Джулия тихонько дёрнула меня за локоть.
– Прости, что упомянула о твоей покойной жене, Кассио. Я совсем не хотела тебя расстроить.
Я удивленно посмотрел на нее. В ее лице читалась неподдельная искренность.
Коротко кивнув, положил руку ей на поясницу.
– Идём. Пора спускаться в банкетный зал, на завтрак.
– Разве мы не должны подождать, пока они закончат? – Она кивнула в сторону спальни, откуда доносилось шушуканье женщин.
– Я не собираюсь на это смотреть.
Она застенчиво улыбнулась.
– Ну и хорошо.
Я поколебался, не сказать ли Джулии больше, но молча вывел ее из номера и довел до лифта. Во время поездки вниз я заметил, как она напряжена.
– Худшее позади.
Она вскинула голову, и ее губы дрогнули.
– Ты говоришь о нашей брачной ночи?
Я склонил голову набок, пытаясь понять ее. Она явно сдерживала улыбку.
– Можешь не притворяться, что не боялась этой ночи. Я чувствовал, как тебя потряхивает.
– Я была напугана, правда. Но все закончилось, и было не так уж неприятно, вопреки моим ожиданиям.
Я выгнул бровь, не решив, как относиться к откровенности жены. Несмотря на то, что мы женаты, к ее обезоруживающей честности мне ещё предстоит привыкнуть.
– Ну что ж, думаю, это прекрасно.
Легко улыбнувшись, она прильнула ко мне.
– Я тоже так думаю.
Двери лифта разошлись, прерывая наш странный разговор. Я повёл Джулию в большой банкетный зал, где уже собрались наши с Джулией родственники и высокопоставленные люди Семьи.
– Да начнется мясное шоу, – пробормотала Джулия себе под нос.
Я предупреждающе сжал руку на ее талии, даже если самому хотелось улыбнуться.
– Теперь ты моя жена и должна себя вести соответственно. Мне нельзя опозориться на публике.
Она напряглась.
– Я понимаю.
Зря я волновался. Джулия унаследовала от своей матери талант находить темы для разговора с разными людьми, даже с незнакомыми, но, в отличие от Эгидии, она была очаровательна, мила и с легкостью манипулировала окружающими. Многие мужчины смотрели на неё жадными взглядами, что мне совсем не нравилось, но ни один не осмелился подойти и пожать ей руку.
Фаро, разговаривая с парой капитанов, повернул голову и подмигнул мне. Я обратил внимание на двери, через которые уже входила моя мать с матерью Джулии, неся на вытянутых руках простыню. Направившись в дальний конец комнаты, они раскинули простыню между парой стульев.
Заметив их, Джулия сдавленно охнула и покраснела как рак.
– Как стыдно!
Я опустил глаза. Мне не было стыдно, но тоже это не нравилось, потому что кусочек нашей личной жизни выставляли на всеобщее обозрение. С Гайей меня это никак не тронуло – возможно, потому что я был молод и хотел произвести впечатление на окружающих.
– Тебе нечего стыдиться, это знак твоего целомудрия.
– И знак твоей безжалостности, разве нет? – Уголки ее рта дернулись, а в глазах появился задорный блеск, как будто это шутка, понятная только ей.
– Наверное, так и есть. Учитывая твой возраст, я должен был бы мучиться угрызениями совести. То, что меня этим не проймёшь, говорит о моем характере.
Дождавшись, когда стихнут первые аплодисменты, мы с Джулией подошли к столу, за которым сидели наши ближайшие родственники и Лука с Арией.
Мать Джулии кинулась обнимать дочь. Отец похлопал меня по плечу, заглядывая мне в глаза. Как бы он ни волновался, в комнате с посторонними этого показывать нельзя.
Мия обняла меня, несмотря на то, что прекрасно знает, как я не люблю эти проявления нежности на публике.
– Очень надеюсь, что ты обращался с этой девочкой как джентльмен.
Я сомневался в своих джентльменских наклонностях. Они мне не свойственны. И все же, с Джулией я проявил терпение и не был груб.
– Не лезь не в своё дело.
Она сузила глаза. Я уже со счету сбился, сколько раз говорил ей это, но сестра меня не слушала.
– Все в порядке? – прошептала Джулия, когда мы заняли места во главе стола.
Я наклонился к ее уху.
– Моя сестра беспокоится, что я не вёл себя с тобой как джентльмен.
– Это из-за простыни? – ужаснулась Джулия.
– Из-за моего характера.
Джулия склонила голову набок, с любопытством глядя на меня. Ее волосы пахли летней клубничной поляной, и мне безумно захотелось зарыться в них носом.
– Ты был джентльменом. Самым настоящим.
Кончиками пальцев она прикоснулась к моей ладони, лежащей на бедре. Почувствовав, что за нами наблюдают, я снова повернулся к столу. Кристиан, Феликс и мой отец с интересом смотрели на нас. Я сделал каменное лицо.
Джулия
Похоже, Кассио было неловко от любых проявлений эмоций на публике. Вскоре он завёл разговор с Лукой и другими младшими боссами, бросив меня на съеденье моей не в меру любопытной матери. Когда мне, наконец, удалось отделаться от неё и от моих тётушек, я спряталась в уборной.
Минут через двадцать там меня и обнаружила Мия.
– Все это слишком, да? – сказала она, пока мы обе освежали макияж.
– Да, это точно.
– Ты в порядке? Ты же скажешь мне, если что-то будет не так? Кассио мой брат, но я прежде всего женщина.
Я кивнула, вспомнив, что говорил Кассио о нежелании посвящать посторонних в нашу личную жизнь.
– Я в порядке, но все равно спасибо.
Она натянуто улыбнулась.
– Не позволяй ему переделать тебя. В нашем мире не хватает таких, как ты, девушек.
Я порывисто обняла ее, и в отличие от своего брата, она ничего не имела против и обняла меня в ответ. Меня порадовало, что она за меня, но мне необходимо было самой найти своё место в жизни Кассио. Он не потерпит чужого вмешательства.
