Константин Викторович Еланцев
Тихая родина
Я пришёл из холодной зимы
Я пришёл из холодной зимы
В этот мир незнакомый и странный,
Заметая снегами холмы,
По дорогам гуляли бураны.
А ночами, притихнув, ветра,
Выли в трубах протяжным минором,
И трещали морозы с утра
На окошках рисуя узоры.
У натопленной жаркой печи
Одеяло поправив с улыбкой,
Моя бабушка, голос смягчив,
Всё качала плетёную зыбку.
Надо мной её песни лились,
А я спал, разбросав свои руки.
Впереди была целая жизнь,
Ждали встречи, и ждали разлуки.
… Снова в детство своё забреду,
В те места, что хранит моя память,
И, быть может, однажды уйду
В белоснежную зимнюю замять.
Конь мой деревянный
Говорят, что жизнь идёт по кругу,
Для чего-то прошлое храня,
Вот и я сегодня вспомнил друга,
В пятнах деревянного коня.
По дешёвке купленный случайно,
Мой безухий деревянный друг…
Может, грузчик уронил нечаянно,
Может, мастер поленился вдруг.
Мы всегда ходили с ним в атаку,
Конь бесстрашно мчался на врагов
С ранами от содранного лака,
И от стёртых намертво боков!
Он, как воин, знал законы чести,
Трусости себе не позволял,
Терпеливо ждал на том же месте,
Где его всегда я оставлял.
Конь не ел травы, не пил водицы,
Он не знал домашнего тепла,
И, наверно, не умел стыдиться
За мои поступки и дела.
Под дождём бока его мокрели,
Разве знал он, что шумит гроза,
Только грустно на меня смотрели
Выцветшие чёрные глаза.
А по тропке, временем избитой,
Всё стучали с песней строевой
Дробью деревянные копыта,
Уходя из детства моего….
Я говорю на русском языке
Я говорю на русском языке,
На том, который завещали предки,
На нём читали книги в аймаке,
И пели песни в хуторе соседки.
Шумели в парке листья на ветру,
Всё было и понятно, и толково,
Казалось, даже дятел по утру
Выстукивал приветливое слово.
А я не знал другого языка,
Мы все на русском говорили бойко,
Нам улыбались с неба облака,
И детский гам летел по новостройкам.
Рождали споры пылкие умы,
Но были безобидны споры наши,
Нам было всё-равно, кем были мы:
Татарином, мордвином иль чувашем.
В ненужных ссорах всех язык мирил,
И каждый понимал всегда друг друга,
Он нас спасал, он с нами говорил,
Единственный язык на всю округу.
Язык, как наша первая награда,
Язык – богатство, данное природой,
Он от Чукотки до Калининграда
Когда-то смог объединить народы.
Календарь
Моей сестре….
Твоих желаний годы не вместят,
А стрелки жизни, словно наважденье,
Отсчитывают нынче шестьдесят,
И у тебя сегодня день рожденья!
Немного грустно и немного нет,
Спасибо звёздам, что на небе светят,
Что после ночи есть всегда рассвет,
Есть тёплый дом, и в нём смеются дети.
Без остановки годы колесят,
И календарь показывает даты,
Пока всего каких-то шестьдесят,
А дальше неизвестны результаты.
Спасибо всем, кто встретился в пути,
Кто шёл с тобой все эти годы рядом,
И чьё-то запоздалое "прости"
Сумей принять, не опуская взгляда.
Душа. Оправдание
Душа не сразу умирает в нас,
Она порой пытается сражаться….
На всякий случай, поменяв окрас,
Мы можем льстить, мы можем унижаться.
Мы можем жить аморфно, неспеша,
Не замечая частые потери,
И стонет наша честная душа,
В хорошее переставая верить.
И устремляясь в бесконечный бег,
Мы лепим из души своей калеку….
Вот вроде бы смеётся человек,
Но без души…. И нету человека!
На чём же наша держится душа?
Не все найдут достойного ответа.
Вся жизнь – борьба, греша и не греша,
С самим собой в великой битве этой!
Все чёрное в себе разворошив,
Из года в год, и дальше век за веком
Наш вечный бой с пороками души
За право быть достойным человеком….
Белая осень
Холода неспеша снова землю дыханьем коснулись,
Под навесами крыш слышен ропот простых сизарей,
Засыпает ноябрь в тишине неприветливых улиц,
Тихо падает снег и кружится в огнях фонарей.
Нет, ещё не зима, словно осень чего-то боится,
Разбросав невзначай по дворам невесомый пушок,
А из труб сизый дым над домами беспечно клубится,
Значит, людям тепло, значит, всё у людей хорошо.
Пусть ещё не мороз, и над парком вечерняя нега,
И скучает фонтан без привычного плеска воды,
Засыпает ноябрь, убаюканный шелестом снега,
Почему-то опять на аллеях засыпав следы.
То ль зима, то ли нет, этот вечер сейчас безголосен,
Белоснежный ковёр застилая до самых дверей,
На посёлок опять опускается белая осень.
… Тихо падает снег и кружится в огнях фонарей.
Распушила верба
Распушила верба мягкие серёжки,
Серебром раскрасив ветви по краям,
И спешит навстречу прямо по дорожке
С солнечной улыбкой милая моя!
Зацелую крепко, обниму до боли,
Утону счастливый я в её глазах,
В маленьком прилеске на далёком поле
Утопает вечер в птичьих голосах.
Улеглись морозы, отшумели вьюги,
Унеслись позёмки в дальние края,
И я знаю точно, что по всей округе
Не найти красивей, чем любовь моя.
Задержись мгновенье на совсем немножко,
Этот дивный вечер создан для двоих.
Распушила верба мягкие серёжки,
Словно ожерелья на ветвях своих.
Нижневартовск
Здесь зажгли на Оби мы свой первый костёр,
Твёрдо зная, что будет борьба.
С той далёкой поры в серых блюдцах озёр
Отражается наша судьба.
И шумит Самотлор, нашей жизни оплот,
Ведь сюда мы пришли навсегда,
Чтоб в замшелой тайге над равниной болот
Загорелась и наша звезда.
Где-то старый медведь в буреломе ревёт,
Монотонно гудят комары,
А туман по утрам всё куда-то плывёт,
И ложится на землю Югры.
Нижневартовск, Нижневартовск,
Город белых ночей, город снежной пурги.
Нижневартовск, Нижневартовск,
Остров наших надежд в океане тайги.
Васильки
Здесь такая земля, что не слышно шагов,
Бесконечность в тени облаков,
И горят синевой в сочных травах лугов
Голубые огни васильков.
Постою и послушаю, как в тишине
Монотонно шумит стрекоза,
И ещё раз пойму, как же дороги мне
Васильковые эти глаза.
Ведь, наверно, из детства они неспроста,
Всё зовут и зовут: "Воротись!"
Потому что есть в жизни такие места,
Без которых нельзя обойтись.
Знойный воздух, упругим крылом всколыхнув,
Перепёлка взлетит с бугорков.
Я прилягу в траву и счастливый вздохну,
Растворяясь в огнях васильков.
Когда меня разлюбишь
Когда в твоей душе погаснет свет,
И никуда из темноты не деться,
Покажется, что не было, и нет
Глубокой боли за другое сердце.
Когда любовь, быть может, поспешив,
Та, что ночами приходила в грёзах,
Исчезла в состоянии души,
Вмиг растворяясь в жизненных курьёзах.
Покажется, что мысли ни о ком,
И что обида все надежды рушит,
Что не связались крепким узелком
Ещё недавно родственные души.
Не предавай жестокому табу
Всё, что найдёшь, и что потом погубишь.
… Ты только не кори свою судьбу
В тот самый миг, когда меня разлюбишь.
Последний автобус
Мороз крепчает, тусклая луна
Промёрзший светом в темноте искрится,
На лавочке зачитанный журнал,
И мелкий иней на его страницах.
По всей округе тихо – ночь грядёт,
Пустая остановка и дорога….
Автобус обязательно придёт,
Но, как всегда, задержится немного.
В морозной дымке фарами моргнув,
Я вижу, как спешит моя потеря.
Водитель, подозрительно взглянув,
Кивнул устало, открывая двери.
В салоне пусто. Сумку подтянув,
Кондуктор дремлет, не приметив "зайца",
Лишь девушка, прильнувшая к окну,
Подтаявший кружок разводит пальцем.
Спешу домой, и в городе большом
На улицах морозных нет затора,
И понимаю, как же хорошо
Надвинув шапку, слушать гул мотора!
Но, кажется, я тоже задремал,
Во сне гадая, почему мне снится
Забытый кем-то старенький журнал,
И белый иней на его страницах…
Дождь
Дождь, опять затянут горизонт,
Дождь, и даже птицы в роще смолкли.
Нет, нам не поможет даже зонт,
Мы с тобой совсем уже промокли.
Вновь я утону в твоих глазах,
В них пылают летние зарницы,
Вдруг блеснёт предательски слеза,
И с дождём сольётся на ресницах.
Дождь, ещё чуть-чуть и будет ночь,
Жаль, что соловьи однажды смолкли,
Зонт теперь не в силах нам помочь,
Мы с тобой давно уже промокли.
Дождь. А мы спасти ещё могли
То, чем жили, в вечности сгорая,
Но самих себя не сберегли,
Потерявшись в двух шагах от рая….
Ива, ивушка
На краю села за околицей,
Где гнездятся кулики,
В одиночестве ива-скромница
Зеленеет у реки.
Ива, ивушка, ветки клонятся,
От печали, говорят.
Что ж любимый мой меня сторонится
И всегда отводит взгляд.
Я любовь свою запоздалую
Доверяю только ей,
Утону в ветвях и пожалуюсь
Ей, подруженьке моей.
Жаль, когда-нибудь мы состаримся,
Было, не было – простим.
Вместе с ивою мы печалимся,
Вместе с ивою грустим.
Ива, ивушка, ветки клонятся,
От печали, говорят,
Что ж любимый мой меня сторонится
И всегда отводит взгляд.
