Константин Тябут
США. Все тонкости
Грязная работенка
Брэд оказался веселым малым лет сорока. Под два метра ростом, с козлиной бородкой, он больше напоминал какого-то сумасшедшего ученого или художника, чем шеф-повара. Насчет художника я попал в самую точку, это его увлечение зимой превращалось в основное средство заработка, ведь ресторан, как и многие другие заведения, закрывался осенью после туристического сезона.
Постоянно откалывая шутки по поводу России и русских, Брэд показал мне ресторан изнутри. Это было уютное заведение, которое специализировалось на дорогих винах. Отдельное помещение для хранения вин впечатляло своими размерами и ценами – за бутылку тут можно было заплатить от 30 до $4000.
Местом моей работы была кухня. Она делилась на две части. В первой происходило непосредственно приготовление блюд, у плиты трудились шеф-повар и его помощник, кто-то иногда помогал делать салаты. Во второй части находилась мойка с грязной посудой и стальной стол – этакое пристанище посудомойщика. Это и было мое рабочее место. Не ожидал я такого поворота событий. Чтобы я, житель культурной столицы, мыл посуду на весь ресторан! Не дождетесь!
Но посуды накопилось уже много, и Брэд, чтобы не терять времени даром, начал обучать меня работе. Он стал собственноручно драить жирные сковородки и, весело подмигивая, рассказывал, как работает посудомоечная машина и куда после завершения цикла я должен закладывать посуду для сушки. В мои обязанности также была включена полировка бокалов. Это был винный ресторан, и стекла тут были целые горы!
После пятнадцатиминутного инструктажа Брэд побежал обратно к плите – готовиться к сегодняшнему вечеру. Ожидалось порядка шестидесяти гостей. Оставшись наедине с грязной посудой, я брезгливо взял одну из тарелок с прилипшим засохшим пюре. В мойке был специальный душ с рычагом, при нажатии которого подавалась обжигающая вода. Регулировать ее температуру было невозможно, и мне пришлось, превозмогая боль в моих, не привыкших к такой грязной работе руках, мыть тарелки, сковородки, ножи, вилки и другую кухонную утварь.
Как потом выяснилось, это были всего лишь остатки после вчерашнего вечера. Все самое веселое ожидало меня впереди. Заведение славилось своими дорогими обедами с большим количеством блюд, а значит и посуды! Гости начали есть, а я стал носиться как угорелый взад-вперед, не успевая за потоком тарелок, мисок и приборов. У меня не было ни минуты отдыха. Постоянно наклоняясь, я забрасывал тонны посуды в пасть посудомоечной машины. Пол покрылся тонким слоем воды, на котором ноги скользили, как на катке, руки превратились в красное распаренное месиво, поясницу ломило.
К тому же мне приходилось контролировать огромный поток стаканов и бокалов, которые я должен был периодически закидывать в посудомойку, а потом еще находить время для их сушки и полировки. На первых порах нежное стекло просто лопалось в моих неумелых пальцах. Каждый бокал стоил от $5 до $15, но денег с меня никто не брал, только просили быть повнимательнее.
Весь потный, мокрый, с пульсирующими ладонями я продолжал усердно трудиться.
Вдруг Брэд забежал на мою половину кухни и спросил, что бы я хотел на обед. Не раздумывая, я выпалил: «Хочу стейк!»
«Ладно, нет проблем, парень», – шеф-повар умчался восвояси. Буквально через десять минут он с торжественным видом принес мне тарелку с огромным куском мяса, на гарнир было картофельное пюре и зеленая фасоль, обжаренная в масле и приправленная специями. «Бросай всё, давай обедать! Посуда никуда не убежит!»
Скажу я вам, ребята, это был самый вкусный стейк в моей жизни! Я съел блюдо за $45, которое подавалось в тот вечер гостям. Просто объедение!
Спасибо тебе, Брэд, художник, повар, серфер и просто мастер на все руки!
Посуда заканчивалась, но это было еще не все! Надо было выдраить всю кухню, выбросить тонны накопившегося за день мусора и отходов, вымыть пол, да еще дополировать горы бокалов и приборов. Закончили мы где-то около полуночи. Вот так работенка! Брэд предложил подвезти меня вместе с моим великом. Мы забросили велик в кузов его старого пикапа и поехали домой в полной темноте.
Почти всю дорогу мы молчали – очень устали, это был довольно напряженный день для такого небольшого ресторанчика. Брэд довез меня прямо до дома, за что я был ему очень благодарен, так как еще точно не знал, как мне добираться в темноте самостоятельно. Я хотел поскорее снять холодную мокрую одежду и принять теплый душ. Все тело ломило от усталости. В ту ночь я спал без сновидений.
Бездомные
Я работал уже неделю и получал неплохие для мойщика посуды деньги. Мне платили $8.5 за час плюс чаевые, которые распределялись на всех работников кухни. В один из таких напряженных дней я получил около $100 наличными в простеньком бумажном конверте с надписью «Kostya». Я много работал и неплохо зарабатывал. Время еще было докризисное, и наш маленький прибрежный городок был просто переполнен туристами. Ведь «Outer banks» по праву считается одним из самых сбалансированных в плане цены-качества курортов. Сюда приезжают американцы со всей страны, но большинство все же из соседних штатов, всегда очень много приезжих из Нью-Йорка.
После очередной смены я поздно вернулся домой, и меня ожидало пренеприятное известие. Кто-то разбил тарелку от микроволновки стоимостью $40. Но дело было даже не в тарелке и не в цене. Никто не признался в содеянном, а разбитую тарелку просто оставили на полу. Джек был в бешенстве. Он и так недолюбливал нас, парней, и всегда говорил, что по жизни от парней намного больше проблем, чем от девушек. Тарелка, видимо, стала последней каплей. Он поставил ультиматум: все парни должны уйти через два дня. Мы с Димой были просто в шоке. Только мы начали обживать особняк, радовались его отличному расположению, удобствам, а тут такое!
Мы стали умолять его, чтобы он разрешил нам остаться хотя бы на неделю, ведь найти жилье в самый разгар сезона – почти невыполнимая задача. Он согласился дать нам один дополнительный день, то есть нам оставалось всего три дня до выселения! О существовании сайта craigslist мы тогда еще не знали и почему-то искали жилье на каком-то христианском сайте. Мы почти уже отчаялись, когда появился отличный вариант. Неподалеку сдавалась комната от хозяина, недорого. Мы решили съездить туда на разведку.
Домик был небольшой и довольно потрепанный, на узкой террасе медленно раскачивалась скрипучая подвесная скамейка, обвитая плющом. Газон был ухоженный, но в целом казалось, что дом был заброшен. Мы постучали в дверь. Никто не ответил. Услышав звук работающего двигателя, мы обошли дом и обнаружили хозяина. Он сидел на тракторе-газонокосилке, на вид ему было лет 45–48, взгляд у него был усталый и немного растерянный. Как только он нас увидел, он вдруг резко оживился и, соскочив с газонокосилки, пошел нам навстречу. «Привет! Меня зовут Зак! А вы, наверно, те парни, которые звонили мне насчет комнаты. Пойдемте, я покажу вам дом!».
Изнутри дом показался нам каким-то неуютным, холодным, в комнатах было чисто, но довольно тускло. Я заметил в гостиной старинное пианино. Мы поднялись на второй этаж, где и находилась наша комната. Ничего лишнего: двуспальная кровать, шкаф и пара тумбочек, ванна с туалетом. Мы решили сэкономить – снять у него одну комнату и жить в ней вдвоем. Мы поехали назад к Джеку, забрали свои вещи и отправились в дом Зака, который был примерно в километре от особняка.
В первую ночь на новом месте мы чувствовали себя не в своей тарелке. Было даже немного страшно. В доме царила очень странная давящая атмосфера. Прямо на ковролине возле своей кровати мы обнаружили что-то похожее на пятно крови. Душ вызвал у меня отвращение – вода воняла! Запах был с гнильцой, как будто в колодце кто-то умер. Это было ужасно. Даже зубы почистить мы толком не могли. Когда мы уже лежали на кровати, казалось, что призраки сейчас так и полезут изо всех щелей. В общем, ночка выдалась беспокойная.
Дима с утра отправился на работу, а я остался в доме. Думая, что хозяин ушел куда-то по своим делам, я спустился на первый этаж, открыл пианино и начал наигрывать мелодию из игры «The Elder Scrolls». У инструмента было очень красивое, глубокое звучание. Я был так увлечен процессом, что не заметил Зака, который уже минут десять молча стоял и слушал, прислонившись к дверному косяку. Когда я закончил, он захлопал в ладоши: «Здорово у тебя получается! Это старинное пианино досталось мне от прабабушки! А еще что-нибудь можешь сыграть?» Я сыграл ему еще несколько мелодий. Играть было одно удовольствие, клавиши как будто нажимались сами собой. Несмотря на солидный возраст, пианино было почти не расстроено.
Зак сказал, что скоро к нему должна приехать дочка. Они уже долгое время живут раздельно по решению суда, и он очень рад, что она пробудет у него целую неделю.
Я занялся своими делами, купил кое-что к завтраку и проведал Диму в магазине флагов.
На следующий день приехала дочка Зака. Она была типичным американским подростком лет тринадцати. Не расставаясь со своей карманной приставкой Nintendo, она постоянно пялилась в экран. До отца ей не было никакого дела. У нее была отдельная комната на первом этаже.
В тот вечер мы сидели и смотрели телик как раз рядом с ее комнатой. Зак попросил нас сделать потише, так как его дочка уже ложилась спать. Было около девяти вечера. Мы убавили громкость. Вдруг раздался телефонный звонок, Дима взял трубку. Он подыскивал дополнительный заработок и дал домашний номер Зака потенциальным работодателям, которые почему то-решили позвонить именно в девять вечера. Зак выскочил из своей комнаты и закричал, чтобы мы убирались из его дома. Он был в ярости. Не до конца понимая, что послужило поводом для его гнева, мы пытались извиниться и уладить конфликт. Но он ничего не хотел слушать: «Собирайте свои манатки и валите отсюда!»
Куда нам было идти в девять вечера? Мы просили разрешения остаться до утра, но он был неумолим и сам поднялся в нашу комнату, чтобы проконтролировать, как мы пакуем сумки и рюкзаки. Через полчаса дверь за нами захлопнулась, и мы оказались на дороге в кромешной тьме с навьюченными на велики вещами, не имея ни малейшего понятия, что нам теперь делать.