Константин Томилов
Наперегонки
Услышав последние слова, супруги странно переглянулись:
– Хм, – несогласно помотал бородой Дмитрий Сергеевич, – да ну нет, Оля, просто совпадение…
– Да, конечно, батюшка, конечно просто совпадение, – иронично закивала в ответ женщина.
– Ну, ладно! – категорично подвёл итог затянувшейся "встрече на высшем уровне" хозяин дома, – утро вечера мудренее. Значит так, Серёжа, сейчас ты помоешься и переоденешься. Одежду твою матушка постирает, а то пованивает она. Верно? Ну да, сам чуешь. И не думай больше сейчас, сегодня: почему, что и как. Дай мозгам отдохнуть, – поднимаясь со стула, – пойдём провожу тебя в нашу помывочную и осмотрю тебя. И не зыркай на меня так! Я до принятия сана, до самой пенсии врачом в хирургии, а Ольга Ивановна в психиатрии…, вот именно.
– А ты грамотный парень, образованный, знаешь где наш городок находится, – задумчиво терзал пятернёй свою седую бороду Дмитрий Сергеевич, сидя на табурете в мини-бане пристроенной к основному дому и наблюдая за раздевающимся Сергеем.
– Да ну нет, не особо знаток географии, – пожал плечами молодой мужик, – просто служил здесь неподалёку, в Самаре, не совсем в городе, рядом, общевойсковая дивизия, потому и…, – криво усмехнувшись, – вот и сейчас, как-то странно, как салага на призывной.
– Не понтуй, до дембеля далеко, – подыграл усмехнувшись старый хирург, – ну чтож, – со вздохом встав с табурета, окинув профессиональным взглядом здоровое, сильное тело тридцатилетнего мужика, вынес вердикт, – здоров и годен…, никаких внешних повреждений…, непохоже чтобы тебя где-то на уколах или ещё на чём-то два месяца держали…
– Так, а почему тогда…
– Всё! Хватит! – решительно обрубил облечённый властью от Бога, – на сегодня хватит, – по отечески похлопав по плечу, успокоил, – иди, Серёжа, мойся, потом поедим и спать. А завтра уже будем думать.
– Тепло у вас, – Сергей озирался, оглядывался вокруг себя рассматривая аккуратно прибранную комнату мальчишки старшеклассника, – а…, – хотел спросить и тут же был перебит вопросом Ольги Ивановны:
– Серёженька, а ты крещённый? Православный?
– Да, конечно! – машинально-оторопевше ответил "захожанец".
– А крестик твой где?
– Дааа, – внезапно чего-то застыдившись "замычал" Сергей.
– Ну, ничего, ничего, – ласково погладила матушка по плечу молодого мужчину переодетого в стариковского нижнее бельё, – вот, одень, – разжав сухонький кулачок протянула на раскрытой ладони крохотный алюминиевый крестик привязанный на простую серую нить, – или давай лучше я сама.
Надев обязательную принадлежность через покорно склонившуюся голову, запрятала распятие под ткань и то ли погладила, то ли похлопала по тому месту где только что "угнездился" распятый Христос. У Сергея от происходящего опять закружилась голова и обдало всего жаром с макушки до пят, не в силах стоять на подкашивающихся ногах он сел, бухнулся задом на заскрипевшую кровать.
– Устал ты, милый, устал, – сочувственно вздохнула старушка, – спи. Ангела-Хранителя тебе на эту ночь, – перекрестив напоследок "взятого в приют", пошаркала к выходу. Приостановившись выключить свет, не оглядываясь, стоя в распахнутом дверном проёме, завершила пожелание на ночь, – а дома у нас всегда тепло, мы же с батюшкой северяне, так привыкли, потому что почти всю жизнь в Якутске, только на пенсию уже сюда, на родину.
***
[Сергей шёл еле переставляя непослушно тяжкие ноги по серой холодной пустыне. Мрачное небо нависало, давило на всё его существо низким свинцовым куполом. Мельчайшая, тонкая как прах холодная пыль висела в неподвижном студёном пространстве, каждый вымученный шаг изнемогающего путника поднимал её, лёгкую как дым, окутывающую его, проникающую в истлевшую одежду, в поры тела, в дыхание, кругом. Заслышав сзади резвый конский топот, Сергей бухая по неведомой земле, тяжеленными, "убитыми", сделанными непонятно из какого материала башмаками, шагнул в сторону "уступая дорогу". Остановился и судорожно вдохнув и выдохнув, согнувшись упёрся лбом в деревянный посох сжимаемый обессиленными руками. Поднявший тучу пыли всадник, проскакав приличное расстояние вдруг развернулся и подскакал к Сергею. "Самурай…, хотя нет, не похоже, скорее китаец или монгол", услышав задаваемый чирикающе-шепелявящим языком вопрос, "точно китаец." Не понимая того, что ему говорят, Сергей отрицательно помотал головой, этот жест одетого в лохмотья старика разъярил "доблестного воина". Выхватив из ножен длинный и широкий, хищно взвизгнувший меч он пришпорил коня. "Всё, пиздец мне!" – обречённый на смерть выпрямился и взмахнул иссохшей деревянной палкой. Вскинутый над головой, навстречу неминуемой гибели, посох вдруг превратился в пылающий неведомой энергией, вибрирующий в руках меч из "звёздных войн". Поздно осознавший свою ошибку, необдуманно вступивший в поединок, "яогуай" в одно мгновение превратился в облачко пепла. "Так вот что это за серая пыль!", – мелькнула последняя сонная мысль у просыпающегося, освобождающегося от ночного кошмара.]
***
– Отче наш, иже еси на Небесех, – услышал Сергей еле различимый звук "выплывая", "выкарабкиваясь" из тяжёлого, обморочного сна.
"Где я? Что со мной?" – медленно приходя в себя воспроизводил "путешественник во времени и пространстве", порядок произошедших с ним событий, – "как же мне сейчас быть? Что делать? Что делать? Что делать?" – неотвязно, как заевшая грампластинка закружил в голове один и тот же вопрос.
– Проснулся, Серёжа? – поцарапалась в дверь Ольга Ивановна, – доброе утро, если хочешь вставай завтрак уже готов, а нет так полежи ещё.
Зашмыгнувший вслед за ней в комнату, толстенный разноцветный котяра с ходу запрыгнув на слегка вздрогнувшую кровать, понюхав укрытые одеялом колени Сергея начал интенсивно "копать" их, урча как работающий вдалеке трактор.
– Василий! Ай-я-яй! Ну-ка брысь отсюда, – зашедшая в комнату хозяйка взмахом руки попыталась согнать нахала. Кот перепрыгнул через Сергея и опустив уши распластался по одеялу прижимаясь горячим телом к боку мужчины. Охваченный радостью воспоминания Сергей запротестовал:
