Константин Степанович Собко
Анютины глазки
Пыль да мусор ветер носит,
В поле травы люд не косит,
Скот не кормленный в хлевах,
Саранча кишит в хлебах,
Буря флот угнала в море.
Всю страну объяло горе!
По палатам царь блуждает,
Злится, плёткой слуг стегает.
Ну а те лежмя лежат,
И не страшен им Евпат.
Гости всё-таки проспались.
Вышли в сад, слегка размялись.
Походили, посмотрели.
Из жмыха лепёшки съели,
Закусили кучкой шрота.
Молвил герцог Камелота:
«Господа, а что творится?
Дома, хоть убей, не спится!
Выщипали плешь заботы:
То невпроворот работы,
То нагрянут женихи!
Царства их – что нос блохи!
Тут хоть отоспимся всласть!»
А ему: «Проспим мы власть!
Нужно быстро собираться,
Да домой галопом мчаться!»
А затем их колесницы
Покатили из столицы.
Кони вялые с ленцой
Поскакали в даль трусцой.
*
Анне не до вышиванья
И мудрёного вязанья.
Просит деда Скородея:
«Прель силён, да ты сильнее.
Прогони Ленцу оттуда.
Там народу очень худо.
Веста – мой двойник – устала.
На глазах совсем завяла».
Отвечал ей Скородей:
«Хоть и жалко мне людей,
Должен разобраться я,
Кто такой твой друг Илья?
Будет ли от парня прок?
Не спеши. Всему свой срок».
*
Миновало пять недель.
Ждёт вестей тщедушный Прель.
Вот Ленца влетел в палаты.
Спит охрана, скинув латы.
Спит прислуга, спят шуты.
Спят и мыши, и коты.
А на лавке в тронном зале
Воин спит. Над ним в печали
Две души. Одна – девица.
«Я могу и ошибиться.
Веста это или нет?
Вроде ей не много лет…
Хватит! Всё! Гадать устал!
Кто попался, тот пропал», –
Так Ленца в уме решил,
Зарычал, что было сил,
Чтоб девицу ужас взял,
Мерзкой тварью тут же стал:
Морда с острыми шипами,
Пасть с огромными клыками,
Крылья – тёмные ветрила,
Хвост – трёхгранное рубило,
Вся в горбах его спина,
Сам размером со слона.
Веста, хоть и испугалась,
Эту тварь прогнать пыталась,
Даже меч поднять смогла.
Вдруг её объяла мгла.
Веста рухнула со стоном…
И по полу брошь со звоном
Поскакала, покатилась,
Да в углу запропастилась.
А царевич вдруг проснулся,
Понял всё и ужаснулся.
Тварь сказала: «Прель силён!
Всеми вами правит он!»
И, своё закончив дело,
К облакам стрелой взлетела.
Глава третья
ВМЕСТЕ ПОБЕДИМ!
Буйный ветер тучи гонит.
Старый бор шумит и стонет.
Сыплет дождик на поля.
Мокнет матушка-земля.
Вот царевич удалой,
Взяв оружие с собой,
Преля от души браня,
Оседлать велел коня.
А Евпат ему: «Постой!
Хоть боец ты и лихой,
Только Прелю, вот беда,
Вряд ли причинишь вреда.
С ним не стал бы спорить я.
Он колун! Уймись, Илья!»
Ну а сын отцу в ответ:
«Стал не мил мне белый свет
Без девицы молодой.
Или буйной головой
Поплачусь я за поход,
Или Прель в бою умрёт!
Жаль, что еду, путь не зная.
Тот, кто доскакал до края,
Да увидел степи Преля,
Звать его – Кряжок Емеля,
Слёг. Не говорит ни слова.
Встанет ли? Пойдёт ли снова?
Позаботьтесь о гонце
Как о собственном отце».
И, не тратя больше время,
Ногу в золотое стремя
Торопливо вставил он,
И, отвесив всем поклон,
Устремился наугад
В даль – куда глаза глядят.
*
Долго странствовал Илья.
Потемнела мать-земля.
Ветер дует. Лист кружится.
К югу в небе птица мчится.
Видел он и финикийцев,
И спартанцев, и индийцев.
Но не ясно, где страна
Преля – злого колдуна.
Все и слыхом не слыхали,
И в стране той не бывали.
Пригорюнился Илья.
«Здесь я! Здесь! Живая я!» –
Анна говорит сквозь слёзы.
Едет он. Уже морозы
Щиплют уши по утрам.
По ночам и вечерам
В небе алые зарницы…
Вдруг однажды у границы
Оказался он чуть свет.
Пограничных вешек нет.
У казармы куча сора.
И в помине нет дозора.
Без доспехов рать гуляет,
И страну не охраняет.
В стременах привстал Илья.
«Братцы! Это чья земля?»
И услышал он в ответ:
«Прежде мы десятки лет
Чьё-то царство охраняли.
Вроде с кем-то воевали.
А теперь нам все друзья!
Преля тут теперь земля»!
И царевич оживился,
К Родине оборотился,
Три поклона ей послал.
«Гей, Орлец!»– и поскакал.
Рать кричит: «Постой немного!
Погости у нас! Дорога
Никуда не убежит!
Мы лежим, она лежит!»
Но Илья вперёд несётся,
Следом пыль клубами вьётся.
*
Дни проходят. Едет он.
Кинет взгляд – со всех сторон
Сухостой да пыль седая:
Мёртвая земля без края.
Солнце бледное с луной,
Прикрываясь пеленой,
Освещают на земле
Путь царевичу Илье.
Вдруг, ему на удивленье,
Появляется селенье:
Покосились все избушки,
Колокол упал с церквушки.
По селенью люд честной
Бродит тощий и босой.
Молвил мужикам Илья:
«Много дней без пищи я.
Мне бы хлеба хоть немного,
В радость бы была дорога»,
Мужики ему в ответ:
«Свет ты наш, а хлеба нет.
Грешным делом мы забыли
Из чего тот хлеб растили».
Им Илья: «А есть водица?
Нам с гнедым бы хоть напиться».
Мужики ему в ответ:
«Нет воды уж много лет.
Дождь спасает иногда.
Если солнышко – беда!
Не сердись, тут жизнь такая».
Вдаль вела тропа, петляя
Между серыми холмами,
