Константин Николаевич Леонтьев
Поединок

Товарищи румына основательно не хотели уступить французам, и кто-то предложил, наконец, устроить «суд чести». В Галаце стояли тогда по договору стационеры, военные небольшие суда великих держав: Австрии, России, Англии, Франции. Пригласили военных командиров, пригласили еще каких-то посторонних лиц, компетентных в подобного рода делах, и составили нечто вроде комиссий ad hoc.

Приглашали, разумеется, принять участие в «суде чести» и наших русских командиров: одного – военного начальника «стационера» в Галаце, и другого – командира компанейского, пассажирского парохода, человека, тоже носившего военный мундир.

Настоящий военный моряк был офицер тихий, скромный и твердый, прослуживший долго на Малаховом кургане в 55-м году; худой собою, невзрачный, он очень напоминал тех «простых и честных» русских героев, которых особенно любил изображать в своих военных очерках гр. Лев Толстой и которыми так уж неимоверно стала восхищаться наша литература, пока, наконец, и наша тенденциозная критика, и читатели, и даже, по-видимому, сам гр. Толстой не поняли, что с одними этими только тихими, только твердыми в скромном долге людьми далеко все-таки не уйдешь! А нужны для великих дел сверх таких людей еще и люди инициативы, люди сильного воображения, люди престижа и даже люди «хищные».