Константин Калбазов
Танкист. Капитан
В небо и по сторонам ударили огромные огненные фонтаны, а затем пламя распространилось на расплескавшееся по воде топливо. Танкер умирал долго. По факту он даже не затонул, а выгорел. На дно пошёл лишь основательно обгоревший остов.
А пока он сопротивлялся пожирающему его пламени, у Виктора запросили координаты склада артвооружения. Что он и сделал.
– Какая высота над уровнем моря? – запросил неизвестный.
– Высота над уровнем моря? – уточнил Нестеров.
– Да, высота над уровнем моря. Только не нужно давать данные по карте, они у нас и так есть. Определите самостоятельно. Нам нужны максимально точные сведения.
– От меня до места пять километров, боюсь, что особой точностью мои данные отличаться не будут.
– Передавайте данные, – потребовал неизвестный.
Виктор глянул на карту, потом произвёл свои вычисления. У него получилось на пять метров выше. В принципе, дело обычное, ни одна топографическая съёмка не даст абсолютно точных данных, если только намеренно не отрабатывать определённый участок. Но насколько точны его цифры, неизвестно. Впрочем, плевать. Он сделал всё настолько хорошо, насколько мог. Дальше уже не его головная боль.
Рвануло секунд через двадцать после окончания его доклада. Да так мощно, что никаких сомнений в детонации боеприпасов. Ничем иным не объяснить огромное облако пыли и дыма, и дрожь земли, докатившуюся до разведчиков.
Не успели янки осознать произошедшее, как раздался очередной взрыв. На этот раз воздушный, за которым последовал разлив топлива из цистерн и нешуточный пожар.
– Хрена с-себе повеселились, – произнёс Крюк.
– В прошлый раз было круче, – возразил Тайга, убирая от глаза визир кинокамеры.
– Эт-то точно, – подтвердил Виктор, оценивающий сообщение Эфира о прилетевшем опыте.
Глава 7
Больше ни ногой
Виктор устало растянулся на своей походной койке и блаженно выдохнул. Всё, больше он со спецурой ни ногой. Пошли они все… И даже ещё дальше. У него есть свой взвод, пусть уже и без танка, но ничего, глядишь, ещё всё наладится. Доставят новую машину, и вернётся всё на круги своя.
Главное, чтобы его не впихнули в какой-нибудь трофейный раритет. А то ведь могут. Ещё как могут. А воевать в этих консервных банках ну никакого желания. Мало того, что их прошивает, как картон, всем, чем ни попадя, так ещё и сами машины допотопные, как кости мамонта.
Прямо не верится, что страна с такими амбициями вооружает свою армию столь никчёмными образцами. Они ведь не идут ни в какое сравнение даже с «тройками», созданными на базе как раз американского танка Кристи. Разве только не копировались бездумно, а сразу модернизировались.
Под невесёлые мысли о своей тяжкой судьбе Виктор завалился на свою походную койку и уснул. Начавшаяся авиационная бомбардировка переднего края, поддержанная артиллерией, ему ничуть не мешала, воспринимаясь общим фоном. Впрочем, он и не спал, а просто провалился в забытье, уж больно вымотался за прошедшие четверо суток.
После успешной корректировки для неизвестного оружия группа поспешно покинула зону проведения операции. На этот раз уходили тихо, на цыпочках, дабы не оказаться обнаруженными. Ну и сами никого не задирали. Одно дело добыть транспорт для скорейшего выполнения задания и совсем другое устраивать диверсии в тылу противника.
У них был чёткий приказ доставить отснятый материал. Питон и не подумал вольно трактовать распоряжение, а потому ни во что не ввязывался. И чтобы минимизировать опасность, решил сделать крюк, перейдя границу и продвигаясь по территории Гондураса. Как результат, обошлось без столкновений. Зато в кои-то веки Виктор получил более трёхсот очков опыта в умение «Лёгкая атлетика». Это к тому, сколько им пришлось побегать.
По прибытии в штаб ЧВК «Варяг» Виктор вместе с Питоном доложился майору Ворохову. Затем посетил полковника Аршинова и, воспользовавшись знакомством с ним, обратился к штабному характернику с целью закрыть вопрос со спецназовцами по опыту.
Нестеров придерживался простого правила – никогда не жадничать. Да, полученная прорва опыта ему перепала вполне заслуженно. Только не стоит забывать, что это не только его заслуга, но и тех, кто сопроводил его до места, позволив выполнить задание и получить столь щедрые дивиденды. Он верил, что в итоге это окупится сторицей. Причём совсем не обязательно в материальном плане. Как говорится – не хлебом единым жив человек.
Покончив со всеми вопросами, Виктор на попутках добрался в расположение своего взвода, который по-прежнему находился под Манагуа. И, едва получив доклад от остававшегося за командира старшего унтера Овечкина, завалился спать. Разве только мельком отметил, что прореха в палатке заштопана и дождей теперь можно не опасаться…
– Вставай, Тополь, всё на свете проспишь.
Виктор лениво открыл глаза и спросонья посмотрел на силуэт Питона, стоявшего на входе в палатку. Нет, если бы голос звучал тревожно, то его уже подбросило бы, и он стоял бы босой, но с оружием в руках. Тихо, конечно, не было, слышалась отдалённая разрозненная стрельба, редкие разрывы снарядов и мин, но они воспринимались как фон. Потому и задорный голос спецназовца его ничуть не встревожил.
– Уже приехали? – с нескрываемым удивлением произнёс Виктор.
– Понятное дело, приехали. Ты хотя бы знаешь, что уже сутки массу давишь?
– Откуда мне знать, если я сплю, – садясь на походной койке и сладко потягиваясь, возразил Виктор.
Пока умывался и приводил себя в порядок, Ясенев озаботился завтраком как для командира, так и для его гостей. В смысле озадачил молодых никарагуанцев, проныра же. Питон даже предложил забрать парня к себе, мол, ему такие ушлые не помешают. К тому же связист с хорошо поднятыми умениями. Но Тимур предпочёл убраться подальше от капитана. Он и сам успел побегать, пока трепали янки при отступлении, и видел, в каком состоянии вернулся командир, а потому зарёкся, что в спецуру его никакими калачами не заманят.
– Здравия, Виктор Антипович, – поприветствовал его подошедший Овечкин.
– О! А это и есть ваш Дед? – спросил Питон.
Причём сказал так, что прозвище старшего унтера прозвучало именно с большой буквы, как позывной. Старый вояка правильно понял спецназовца, а потому ничуть не обиделся, но границы всё же решил обозначить.
– А это кому как, товарищ капитан. Кому старший унтер-офицер Овечкин, кому Дед, а кому и Сидор Матвеевич.
– А мне как позволишь к себе обращаться?
– Я не спецура, а потому в узком кругу по батюшке. А как при подчинённых, то по званию оно лучше будет.
– Суров ты, Сидор Матвеевич.
– Живу долго и всё больше в погонах.
– К слову, я о тебе не только от Тополя слышал. Знают тебя среди сандинистов и уважают. Уж не первый год в Никарагуа, даёшь прикурить сомосовцам и янки.
– Сидор Матвеевич, принеси компактную двойную непривязанную «Аптечку». Мы её сменяем на четверную, старенькую.
– А стоит ли? Транспорта-то у нас нету, – с сомнением и толикой осуждения проворчал унтер.
– Будет. Даже не сомневайся, – поспешно заверил Виктор и добавил: – А четыре в нашем случае лучше двух.
– Это-то да… Ладно, сейчас принесу.
– Ох и суровый дядька, – повторяясь, хмыкнул ему вслед Питон.
– Не то слово, – вздохнул Виктор. – Мы когда отступали, танк потеряли, пришлось и прицеп бросать, а там добра разного хватало. С потерей Дед более или менее смирился, но на большую «Аптечку» теперь смотрит не сквозь призму её возможностей, а с учётом вероятности её утраты.
– Так, может, ты погорячился?
– Не погорячился. Каждый лишний заряд дорогого стоит. К тому же после нашего отхода все имеющиеся «Аптечки», кроме моей персональной, ушли в ноль. Случись сейчас шальной снаряд, а меня не окажется рядом, так и спасти никого не получится. А этот артефакт заряжен и готов к использованию. Или уже применили?
– Заряжен, конечно.
Пока говорили, Овечкин успел обернуться и вручил капитану компактный артефакт, забрав брезентовую сумку с большим.
– Слушай, Тополь, у меня к тебе есть предложение, – заговорил Питон, когда старший унтер отошёл, и они вновь остались одни.
– Не хочу, – тут же пошёл в отказ Виктор.
– Я ещё ничего не сказал.
– И не надо. И так понятно, что предложишь прогуляться за линию фронта. Для меня это не невидаль какая, но прежде я туда хаживал на колёсах. На своих двоих оно как-то тяжко получается.
– Ну, тут ты лишён выбора, – покачав головой, возразил капитан. – Ты знаешь, что тридцать два самолёта с уничтоженных авианосцев уцелели и сумели сесть на шоссе, а сейчас под них спешно оборудуется наземный аэродром?
– Не в курсе. Но это вполне ожидаемо. Было бы глупо со стороны янки поступить иначе.
– Мои парни разведали и выяснили всё доподлинно. Однако у янки сейчас имеются определённые трудности со снабжением, и самолёты прикованы к земле. Чтобы обеспечить своевременную поддержку наземным силам, они перебросили «Саратогу» поближе к Манагуа. Так что небо всё так же остаётся за ними, хотя интенсивность авианалётов и уменьшилась.
– К чему ты мне об этом говоришь?
– Аршинов обратился с просьбой во Владивосток помочь разобраться с наземным аэродромом, и ему пошли навстречу. Наша задача выдвинуться на место, где ты скорректируешь удар новым оружием. Пока мы бегали по Гондурасу, мои парни разведали всё в лучшем виде. Самолёты стоят компактно, так что пары ударов вполне хватит и для нанесения ощутимого урона, и для демонстрации возможностей.
– А зачем эти кружева? Не проще ли тебе со своими парнями пробраться на аэродром и заминировать самолёты. С вашими умениями вы обойдёте часовых как слепых и глухих.
– Если бы всё было так просто, то мы уже давно уничтожили бы важные военные объекты янки. Но они не дураки и прикрывают их подготовленными кадрами. Опять же, тут главное не столько ущерб, сколько демонстрация возможностей. Непонятное пугает. Ну и такой момент, после акции предлагаю малость прогуляться по тылам. И для дела хорошо, и нам прибыток. Как ты на это смотришь?
– Хочешь сказать, что в этот раз от тебя не потребовали, чтобы ты отснял всё на киноплёнку?
– Потребовали. Но в прошлый раз у тебя с собой не было твоих «Переводчика» и «Передатчика». Так что отправлю троих парней с отснятым материалом, а с остальными мы малость поохотимся. Что-то мне подсказывает, что опыта у нас будет предостаточно. Ну и накрути как можно больше дозвуковых патронов.
– Так уверен, что я соглашусь?
– Если не дурак, то согласишься. Только условия немного пересмотрим. Понятно, что ты характерник, и без тебя нам не видать опыта как своих ушей, но и тебе без нас не обломится. К тому же нас десяток, а ты один.
– И?
– Тридцать на семьдесят. Как тебе такой расклад?
– По доле трофеев всё устраивает. Что же до самого рейда… Что-то мне подсказывает, что я об этом ещё пожалею, – вздохнул Нестеров.
– Брось. Скоро в этой войне наступит коренной перелом, так что нужно пользоваться возможностью, пока таковая имеется.
– Только одно условие.
– Говори.
– Вы никого не станете добивать.
– Это территория противника.
– Плевать. Есть грань, за которую мне не хотелось бы заступать.
– Ну, усыплять-то их можно будет?
– Тут я не против.
– Тогда готовься много и быстро бегать, – подмигнул ему капитан.
– Ничего, я выдержу.
– Ладно. Выходим, как стемнеет, чтобы на рассвете атаковать аэродром. А мы пока прокатимся в Манагуа, к профессору. Нужно снять привязку с трофейной «Аптечки».
Виктор сожалеющим взглядом проводил Питона и тяжко вздохнул. Как там у Блока – покой нам только снится? Впрочем, прав капитан, глупо упускать возможность заработать опыт в большом количестве, коль скоро есть для этого возможность.
Хм. Что там он говорил насчёт много и быстро бегать? Пожалуй, жадность сейчас не к месту и стоит пожертвовать опытом, чтобы приподнять спортивные умения до третьей ступени. Всё легче будет. Но в Выносливость вкладываться он всё же обождёт, опыт лучше поберечь.
Ч-чёрт! Третья ступень вроде и не так затратно, но когда речь не об одном умении, это больно. Более шестидесяти пяти тысяч! Эдак у него от заработанного в рейде практически ничего не останется. Мелькнула было мысль отмахнуться от задумки. Но потом вспомнил, как туго пришлось во время шатания по лесам, и вызвал перед внутренним взором свою Суть…
Песчанин закончил читать отчёт главы департамента безопасности республики. Ну что сказать, очередная операция по изъятию одарённого прошла успешно. Это уже десятый, которого удалось умыкнуть в ДВР. Более чем серьёзно, если учесть, насколько редко они осчастливливают человечество своим появлением.
Внешняя разведка носом землю роет в поисках таких гениев, как, впрочем, и отмеченных Эфиром. Кого не получалось выкрасть, старались устранить. Даже сегодня их наличие даёт преимущества. Что уж говорить о временах, когда они сумеют развиться в достаточной мере. Песчанин знал это по себе. Ибо сам являлся одарённым механиком. Да ещё и появился в этом мире как раз в миг падения Тунгусского метеорита. А может быть, и вследствие него.
Увы, но не всегда получалось изъять столь желанный трофей. На сегодняшний день разведчикам пришлось ликвидировать шестерых, двоих одарённых и четверых, отмеченных Эфиром. Никаких соплей по этому поводу Антон Сергеевич разводить не собирался. Либо такие кадры работают на республику, либо не работают ни на кого.
Именно благодаря такому жёсткому подходу сегодня у ДВР имеется неоспоримое преимущество в области артефакторики, завязанной непосредственно на одарённых. И президент республики прекрасно представлял себе важность таких кадров.
Впрочем, ставка была не только на них, но и на его послезнание. Жаль, конечно, что в плане исторических событий оно всё больше сходит на нет. Его вмешательство не прошло даром, и старушка история постепенно отклоняется от проторённой дорожки, начиная бить новую колею. Но в плане технологического развития его возможностей хватит ещё надолго.
Разумеется, он не знает всё и вся. Ему не было известно устройство тех же ракет или пулемёта Калашникова. Но он знает общую концепцию и в каком направлении следует направить талантливых людей, которые способны на многое, но пока в эту сторону попросту не думают. Подобный подход помогает избежать ненужных метаний. Хотя и не всегда оправдан.
К примеру, в вопросе с танками Песчанин предпочёл сначала двинуться по заведомо тупиковому пути, создавая машины на базе американских и британских образцов. Но подобный подход был обусловлен несколькими обстоятельствами. Промышленность ДВР наработала технологию танкостроения, которое впоследствии следовало лишь модернизировать. Танковые войска получили возможность получать опыт и вырабатывать тактику, не особо привлекая к себе внимание. Ну и самое главное, в обоих направлениях ковались будущие кадры. Такая же ситуация и в других областях.
Правда, даже в этом случае он предпочитал не форсировать события и придерживать некоторые технологии, ограничиваясь секретными разработками и откладывая их до поры в сторонку. Жаль только, так же нельзя поступать и с Эфиром, который, казалось, не выносил перекосов, постепенно нивелируя преимущество одних над другими.
Именно Песчанину совместно с одарённым медиком удалось создать первую «Аптечку». Он тогда посчитал, что получил неоспоримое преимущество. И это, несомненно, было так. Но буквально через пять лет после создания им первого артефакта такой же паре американских одарённых, механику и медику, удалось повторить их достижение. Причём шли они своим путём. И механизм артефакта отличался.
Данный факт удалось установить, попросту разобрав его. Ясное дело, повторить конструкцию не получилось бы. Подобные попытки ещё ни разу ни к чему не привели. Зато удалось сравнить рассыпавшиеся потроха.
Тогда Песчанин решил поставить производство «Аптечек» на поток и приступить к их продажам. Пришлось изрядно вложиться в подготовку кадров и оснащение производства, но результат радовал. А там начался выпуск и других артефактов различного назначения. Благодаря своевременно принятым мерам ДВР являлась бесспорным лидером в области артефакторики.
К слову, данное обстоятельство не больно-то и нравится другим мировым державам. В особенности Великобритании. Правда, пока не настолько, чтобы нападать на республику. Хотя козни, конечно же, строят. Количество выловленных шпионов поистине впечатляет.
Но пока гадят только исподтишка. Демонстрация возможностей вооружённых сил республики в Испании и Китае впечатляли. А теперь вот ещё и Никарагуа. Американцы пребывают едва ли не в панике, силясь понять, какого, собственно говоря, чёрта. В конгрессе уже поднялся вой, что подобные потери недопустимы. В этой связи необходимо сворачивать прямое военное противостояние с сандинистами и искать новые пути решения данного вопроса.
Вообще-то, Антон Сергеевич полагал, что придётся продемонстрировать ещё и акустические торпеды. Но обошлось без этого секретного оружия, к слову, не имеющего ничего общего с артефакторикой. Всё было за то, что правительство США примет решение о выводе войск из Никарагуа.
– Антон Сергеевич, к вам Горский, – послышался из селектора голос секретаря.
– Пусть войдёт, – ответил Песчанин, откладывая документы в сторону.
– Здравствуй, Антон, – войдя в кабинет и закрыв за собой дверь, запросто обратился к нему Горский.
– Аркаша, ну побойся бога. Я же не в твоей мастерской, а в своём кабинете. Президентском, между прочим.
– Ага. Мне попробовать войти ещё раз? – берясь за дверную ручку, поинтересовался оружейник.
– Ты ещё обиженную барышню разыграй. Лучше показывай, чего там принёс, – кивая на футляр в руках оружейника, проявил любопытство Песчанин.
Горский не был пришельцем из другого времени и, чего уж там, теперь и другого мира. Он был плоть от плоти этого, ставшего для Антона родным. А ещё являлся первым членом команды нынешнего президента ДВР. Когда Песчанин его нашёл, тот был обычным босяком без кола, двора и определённого рода деятельности.
Горский водрузил футляр на стол и с видом фокусника откинул крышку, явив его содержимое. Внутри находился автомат с интегрированным глушителем и секторным магазином на тридцать патронов. Это заметно по габаритам.
– Как ты и заказывал, бесшумный автомат. Я его назвал «Рысь».
– Почему «Рысь»? – беря в руки оружие, сильно походящее на знакомый ему по прежней жизни «Вал», поинтересовался Песчанин.
– Такой же тихий и смертоносный. Характеристики даже лучше, чем у бесшумного карабина. Но значительно легче. Плюс промежуточный патрон в девять миллиметров, что увеличивает боекомплект. Работа подвижных частей практически не слышна.
Подступаться к созданию этого оружия, пока не получится надёжный автомат под промежуточный патрон, не имело смысла. Поэтому первые образцы бесшумного оружия были карабинами. Но после того как АГ-36, автомат Горского тридцать шестого года, успешно прошёл войсковые испытания, избавившись от детских болячек, можно было приступать и к бесшумной версии.
Разумеется, общего с известным Антону, кроме концепции, немного. Но при создании автомата был наработан столь необходимый опыт. И работы по конструированию бесшумного образца шли уже куда легче. Результат же Песчанин сейчас наблюдает своими глазами.
– Отлично получилось, – вскинув оружие и уперев приклад в плечо, похвалил президент.
– И это ещё не все, – многозначительно произнёс оружейник.
– Ну, давай, удивляй дальше, – хмыкнул хозяин кабинета.
– В рамочный приклад встроена ниша для установки артефакта «Модификатор». К сожалению, только одного, и это улучшает показатели лишь на четверть. Н-но-о… – Горский не без удовольствия развёл руками.
– «Модификатор»? На автомат? – недоверчиво покосился на оружейника Песчанин.
Было чему удивляться. Двигаясь по проторённой дорожке, новый артефакт, толчок к созданию которого дал молодой изобретатель Нестеров, удалось довести до максимальных на сегодня значений. Не составило труда создать под него и синхронизатор. Как результат, орудия, реактивные установки и миномёты улучшали свои характеристики в полтора раза.
Но установить «Модификатор» на стрелковое оружие не получалось. Единственный удачный опыт вышел с японским противотанковым ружьём. Но оно по факту являлось малокалиберной пушкой. Учёные бились над этой проблемой уже год, веря в то, что такое всё же возможно, ведь о том же свидетельствовала и «Горка» Нестерова. И вот он – результат упорного труда.
– Сподобились артефакторщики, – с довольной улыбкой произнёс Горский.
– С твоей помощью? – уточнил Песчанин.
– Не без того. Именно поэтому Дубков сейчас сидит в приёмной и грызёт ногти. Но уговор дороже денег. Ты уж не поскупись на доброе слово и вообще. А то получается, я его обошёл на повороте. Нехорошо.
– А о чем ты раньше думал?
– Хотелось первым увидеть, как твои глазки загорятся.
– Ладно. Не обижу. Тем более что профессор Дубков это реально заслужил. А ты у него этот триумф украл.
– Ой, ладно. Больше не буду.
– Ага. Зарекалась коза не ходить в огород.
– Слушай, я с этим автоматом совсем из реалий выпал. Так понимаю, ты дожал-таки янки, – перевёл оружейник разговор в другое русло.
– Ну-у, не то чтобы совсем. Придётся ещё пободаться, но положительная динамика уже наметилась. Они сейчас думают не о том, как нас выпихнуть из Никарагуа, а о том, как уйти, не потеряв лица. По сусалам им прилетело знатно.
– Похоже, я пропустил ещё кое-что. Я так понимаю, получилось? – Глаза Горского загорелись.
– На этой неделе провели целую серию испытаний на поле боя. Два авианосца, танкер, наземный аэродром, склады ГСМ и артвооружения, – кивнув, подтвердил хозяин кабинета.
Ещё в своём мире он читал о лучах смерти русского учёного Филиппова. К сожалению, появился Песчанин в этой реальности, когда тот уже умер в своей лаборатории при невыясненных обстоятельствах. Но Антону все же удалось раздобыть все изъятое оборудование из лаборатории учёного, а так же разыскать похищенные дневники. Соединив их воедино и передав одарённому физику, через несколько лет упорного труда они всё-таки получили положительный результат.
По сути, в его руках оказалось мощное оружие сдерживания. Это, конечно, не ядерная бомба, но то ещё супероружие, суть которого заключается в передаче увеличенной в двадцать раз энергии взрыва на любое расстояние. Для успешного использования достаточно иметь точные координаты.
– Так, может, тогда и не давать в руки человечества ядерное оружие? – предположил Горский.
– Нельзя. Как к нему не относись, но именно его разрушительная сила явилась сдерживающим фактором от очередной мировой мясорубки. И именно оно может стать гарантией того, что в конце этого века Россия объединится и станет ещё сильнее. СССР, при всех его недостатках, не заслуживал гибели, что ни говори, а достоинств у него было куда больше. Страна нуждалась в реформировании, а её тупо развалили. Очень надеюсь, что у меня получится если не избежать этого, то хотя бы не довести до катастрофы.
– А не боишься, что нас нагнут с помощью ядерной дубинки, – усомнился Горский.
– Не боюсь, – покачал головой Песчанин. – Если у них будет дубина, то у нас уже есть «Рапира».
– Ты так назвал детище Филиппова?
– На мой взгляд, это наиболее точно характеризует характер этого оружия.
– А если они смогут это повторить?
– В свете сегодняшних реалий наши противники будут копать в направлении нового артефакта. У нас же чистая наука, пусть и перекликается с Эфиром. Лучи смерти даже в моем времени почти сто лет спустя были скорее фантастикой и как оружие вызывали чаще улыбки, чем живой интерес. Не думаю, что они получат распространение здесь.
– Вообще-то, история уже пошла по другому пути, – заметил Горский.
– Только весьма неохотно и всякий раз пытается вильнуть на торный путь. И это несмотря на такой фактор, как появление Эфира, – возразил Антон.
– Ну, может, ты и прав. Время покажет.
– Вот уж в чём я не сомневаюсь. Пока же давай просто постараемся сделать так, чтобы наши усилия не оказались напрасными.
