bannerbannerbanner
Вершина

Константин Денисов
Вершина

Полная версия

«Что ж, попробуем разобраться в этом квесте», – одними губами прошептал Сергей, и представил, как камера крупно взяла его лицо и многие люди смогли прочитать по губам, что он сказал.

Он осторожно выглянул в коридор. Там было пусто и светло. В обе стороны коридор уходил вдаль. Всё это Сергей видел буквально несколько минут назад. С тех пор ничего не изменилось. Он сделал шаг и оказался вне комнаты. Ничего не случилось. Не взвыла сирена, не раздались шаги топающей торопливо охраны. Тишина и покой.

Сергей на секунду задумался, вспоминая, с какой стороны он пришёл с охранником. Точно справа, сомнений быть не может. Там не было ничего интересного. Он решительно повернулся и пошёл налево.

Шёл быстро, но спокойно, без суеты, не скрываясь. Прятаться здесь всё равно было некуда. Если уж заметят его, то заметят. А пригибаться и бежать от стены к стене, это будет смешно выглядеть, а на него всё-таки зрители смотрят.

Он шёл и шёл, время от времени толкая двери, то с левой стороны, то с правой. Все они были закрыты. Дойдя до перекрёстка, он решительно повернул налево, решив придерживаться тактики левого поворота. Если это лабиринт, то он, по крайней мере, будет двигаться в нём по системе.

На следующем перекрёстке он тоже свернул налево. Потом ещё раз, и ещё. Однообразие коридоров, наконец, нарушилось, и он увидел вдалеке открытую дверь. Первоначальная радость от того, что он нашёл хоть что-то, неважно что, хоть даже и пост охраны, сменилась горьким разочарованием.

Он физически слышал в ушах хохот зрителей, как будто здесь были установлены динамики, и ему транслировалась зрительская реакция. Даже не доходя до нужного места, он уже знал, что это его камера, из которой он совсем недавно вышел.

Так оно и оказалось. Хотя, конечно, это могла быть и другая. Все, в которых он был до этого, были как две капли воды похожи, если, конечно, он не возвращался в одну и ту же. Но если учесть тот факт, что он вообще впервые видел здесь, за всё время пребывания, оставленную открытой дверь, то даже последние робкие сомнения развеивались.

Остановившись возле своей камеры, он недолго подумал. Оставленная открытой дверь сильно привлекала внимание. Зайти обратно мысли даже не возникло, но если он дверь закроет, то такой возможности не будет в принципе. Даже если она не запрётся, то он её просто не найдёт.

Странным образом, в сложившихся обстоятельствах эта камера была уже знакомым островком стабильности, а после того как он уйдёт, его ждёт неизвестность. Терять стабильность было страшно. Первый раз он сделал это под влиянием импульса, но теперь, после возвращения, рушить этот мостик не хотелось.

Опять помогли мифические зрители, которые, как ему казалось, наблюдают за ним. Они и так-то были не высокого мнения об его способностях, но эта нерешительность совсем опускала его в их глазах.

Он решительным жестом закрыл дверь. Проверил на всякий случай, она оказалась не заперта. Это его немного согрело, но он твёрдо решил не возвращаться и не менее решительно, чем в первый раз, направился по коридору в ту же сторону.

В этот раз он прошёл перекрёсток прямо. Довольно долго ничего не менялось. Потом попался ещё один перекрёсток, и на нём тоже он не стал сворачивать. Вопреки собственной воле, в голове он всё равно пытался запомнить обратный маршрут на всякий случай, и пока что это было не сложно. Главное будет после нужного перекрёстка найти дверь. Он гнал от себя трусливые мысли о возвращении в камеру, но прагматик глубоко внутри настаивал на том, что не стоит отбрасывать никакой вариант. Умереть в пустынных коридорах от жажды тоже было вполне возможно, потому что пустота, царящая здесь, пугала не меньше, чем испугало бы чьё-то внезапное присутствие.

Впереди он увидел конец коридора. Сначала показалось, что это тупик, но нет, это был поворот направо. После поворота, метров через сто, Сергей вышел в большой холл с лифтами. Их было пять штук, совершенно одинаковых.

Пришла мысль, что когда его вели от лифта в камеру впервые, то путь был гораздо короче. Значит, его всё-таки переводили из камеры в камеру. Или это другой лифтовый холл? Сергей огляделся. Как ни старался, но не получалось вспомнить, здесь он был или нет, когда его привезли в это место.

Немного удивляла обыденность происходящего, это всё было не очень похоже на побег после похищения. Он подошёл и нажал кнопку вызова.

Глава 5. Игра продолжается

Когда приехал лифт, и створки разъехались в стороны, внутри оказалось светло и пусто. Внезапно накатило ощущение, что он единственный оставшийся в живых человек во всём мире. Случилась катастрофа и всё человечество погибло, остался только он один. Иначе, как объяснить это запустение? Хотя, когда его сюда привезли, здесь тоже никого не было. И когда уводили из камеры, то он не видел ни одного человека. Возможно, это просто такое место.

Тут Сергей вспомнил про зрителей своего шоу и уверенно шагнул внутрь лифта. То же самое множество кнопок. Зачем их столько? Можно же было сделать клавиатуру, как везде, и просто набирать нужный этаж. Как и в прошлый раз было несколько сотен кнопок с минусом, потом ноль и три этажа без минуса.

Сергей нажал ноль. Ничего не произошло. Точнее произошло, но он не сразу это заметил. На самом верху загорелся экранчик с надписью: «Право доступа не подтверждено, отпечаток пальца не распознан. Попробуйте ещё раз». Внутри у него всё опустилось. Вот так, внезапно и бесславно закончился его побег. Что теперь делать? Идти с виновато опущенной головой к себе в камеру? Или поискать лестницу, по которой придётся подняться на пятьсот этажей? Да вряд ли такая здесь существует.

Он стал наугад тыкать в разные кнопки, начиная сверху, и каждый раз вспыхивала одна и та же надпись: «Право доступа не подтверждено, отпечаток пальца не распознан. Попробуйте ещё раз». Мелькнула мысль, есть ли здесь ограничение на количество попыток, после чего будет объявлена тревога и его заблокируют внутри лифта до прибытия охраны.

Он так отчаянно тыкал по кнопкам, что даже не заметил, что одна из них загорелась зелёным. После этого на остальные нажатия лифт перестал реагировать, табло больше не загоралось, и Сергей с удивлением понял, что он едет. Лифт двигался вверх. Мягко, едва уловимо, но он определённо ехал вверх, на минус двести пятьдесят шестой этаж.

Накатила волна радости, которая тут же сменилась тревогой. А куда он едет? Что его там ждёт? Почему именно этот этаж не заблокирован и для него не берут биометрические данные? Сколько тут таких открытых этажей? Вряд ли он попал на единственный существующий.

Наверное, это этаж охраны, а зачем ограничивать к нему доступ? Любой беглец, попавший туда, будет сразу пойман.

Сергей подумал, что опять забыл о том, что это телешоу. Он решил, что если на этом, двести пятьдесят шестом этаже всё пройдёт хорошо, если его не схватят сразу, а он найдёт какой-нибудь выход – тогда это будет точно телешоу, вне всяких сомнений.

Он вдруг подумал, что весь его свободный выбор это иллюзия. Открытая дверь, не его заслуга. По коридорам он ходил до тех пор, пока не нашёл лифт. Было подозрение, что если бы он исходил все коридоры во все стороны, то всё равно кроме лифтового холла бы ничего не нашёл. Да и в лифте, есть ли другие активные для него кнопки? Или все кнопки это бутафория, а приедет он всё равно в одно и то же место, независимо от цифры, горящей зелёным цветом.

Да! Его ведут по сценарию, а он по этому сценарию идёт как подопытная крыса в лабиринте. Без всяких сомнений, это телепроект. Наверное, какой-то новый, ему просто повезло попасть в пилотный выпуск.

Но, с успокаивающей мыслью о телевидении всегда спорила другая. «А что если нет? Что тогда? Вдруг это всё взаправду, и ты сам не понимаешь, во что вляпался?»

Независимо от того что было правдой, а что нет, приходилось следовать по этому пути. Сергей с тревогой стоял и ждал, когда створки лифта откроются. Наконец лифт остановился, и они поползли в стороны.

***

– Я не понимаю, чего вы от меня хотите? – руководитель отдела, в котором работала Вика, довольно молодая девушка, судя по всему занимающая своё место не за профессиональные качества, была очень напугана и сбита с толку, – с каких это пор милиция занимается вопросами увольнения сотрудников в частных фирмах? – руки у неё дрожали, она не знала что делать.

– Ваши фирма не частная, – Виктор удивлённо поднял брови, удивляясь неосведомлённости собеседницы, – она с государственным участием и работает на госконтрактах. Но дело не в этом. Идёт следствие, и нам нужна информация. Вы эту информацию можете предоставить, но не хотите сотрудничать. Может вам самим есть что скрывать? Чего вы боитесь?

– Я ничего не боюсь! – с вызовом сказала девица, – но не думаю, что мы должны отчитываться в причинах увольнения своих сотрудников!

Виктор устало откинулся на спинку стула.

– А есть тут у вас кто-нибудь поумнее… простите, поопытнее и старше по должности, – спросил Виктор, умышленно стараясь её задеть.

Девица вспыхнула.

– Разговаривайте со мной! Больше никого нет!

– Вы, наверное, думаете, что я пришёл к вам от избытка свободного времени. Что мне просто заняться нечем. Я живой человек, я на работе и терпение у меня не безграничное. Если меня разозлить, а я очень не люблю злиться, так вот, если меня разозлить, то я могу и отомстить потом. Например, ваша компетентность вызывает сомнения, а зарплату вы получаете от государства, пусть и через прокладку. И что-то мне подсказывает, что зарплату завышенную. Уж не знаю благодаря чему: родственным ли связям или особым навыкам в постели… по вашей реакции вижу что второе. Вы правы, это не моё дело. Но есть те, кто с интересом рассмотрят эту ситуацию. Есть профильный комитет, который как раз занимается такими вопросами. А у нас, знаете ли, тесные взаимовыгодные связи. Мы им помогаем в сложных случаях, они нам. Думаю, ваше дело их заинтересует. А если даже и нет, то я настоятельно попрошу в нём разобраться. Негоже разбазаривать государственные деньги на некомпетентных сотрудников.

 

Руководитель отдела молчала, яростно глядя на Виктора, и часто дышала, раздувая щёки. Судя по всему, это было первое серьёзное испытание за всю её жизнь. До этого она жила легко и непринуждённо, хорошо зарабатывала и ни в чём себе не отказывала. У этого конечно была своя цена, но и её она воспринимала органично, как часть заведённого порядка вещей. И тут такое – шантаж и угрозы.

– Что вам нужно? – сквозь зубы прошипела она.

– Я вам свой вопрос озвучил с самого начала. Откуда поступило распоряжение уволить Викторию Мишину? – сказал Виктор.

– Вы не представляете, с кем вы связываетесь и кто я такая! – продолжала цедить сквозь зубы руководитель отдела.

– Ну почему же, очень даже хорошо представляю! Вы проститутка. Замаскированная под порядочную девушку, но проститутка. Вы продаёте свои услуги, но оплату получаете не напрямую, а через непомерно высокую зарплату, на должности, которой вы не достойны. И если вы думаете, что за проститутку кто-то будет рисковать своей карьерой или репутацией, то сильно ошибаетесь. Как только с вами начнутся какие-то проблемы, вас просто вышвырнут на улицу. И всё! Сказка закончится. А если вы думаете, что тут же найдёте себе подобного спонсора, то это не так. Вы уже б/у. Ваша цена снижается с каждым месяцем. На ваше место стоит очередь из более молодых и красивых. Так что, я провозглашаю конец вашей счастливой жизни.

– Что вам нужно? – уже с наворачивающимися на глаза слезами и дрожью в голосе спросила руководитель отдела.

– Откуда поступило распоряжение уволить Викторию Мишину? – терпеливо повторил Виктор, – открою вам маленькую тайну, хотя и не нужно было бы. Некие силы разрушают жизнь Виктории. Вы в этом, не задумываясь, поучаствовали, потому что вам плевать на всех. А Виктория этого не заслужила. Вот вы, например, заслужили, а она нет.

– Она плохо работала, это решение назревало давно, – попыталась взять себя в руки и начать выкручиваться руководитель отдела.

– Вы что, думаете, я совсем дурак? Или что Виктория пришла в милицию и пожаловалась, что её уволили с работы? Нет, все эти факты всплывают в рамках другого дела, очень серьёзного, – Виктор встал, и устало вздохнув, собрался уходить, – я вас предупредил, и не тешьте себя мыслью, что после того как я уйду, всё закончится. Я вам отомщу. Я всегда мщу тем, кто не хочет помогать мне ловить преступников, независимо от их внешних данных и половой принадлежности. Получается, что они и сами преступники. А значит, заслужили возмездие.

Виктор достал из кармана старомодную визитную карточку, какими уже лет двести никто не пользовался. На ней был только его номер и имя.

– Вот, – протянул он визитку девице, – если вдруг передумаете, то звоните. Но не советую вам сильно тянуть, потом процесс будет запущен и его уже будет не остановить.

Руководитель отдела тупо смотрела на визитку, она видно вообще не понимала что это такое, но автоматически взяла её в руки.

Это был один из любимых приёмов Виктора. Эти визитки, были своего рода крючком, на который он ловил рыбу. Можно было просто оставить контакты, но это не то. Он ушёл и разговор начнёт стираться из памяти, казаться не таким напряжённым, ситуация не такой острой. Но оставшаяся визитка служила физическим напоминанием о возникших проблемах. Те, кому он их оставлял, после его ухода подолгу вертели их в руках и постепенно, вместо того чтобы успокаиваться, наоборот начинали паниковать. Это был физический символ начинающихся проблем. Поэтому, раздавал он их только тем, на кого пытался оказать давление. Трудно было понять, работает ли это на самом деле, но ему казалось, что очень хорошо работает. Всегда, после того как он оставлял визитку, ждать долго не приходилось. Реакция следовала в ближайшее время.

Естественно, прежде чем ехать к Вике на работу, он навёл справки. Про эту девицу всё было ясно с самого начала. И про то, что решение принимала не она, тоже. Можно было сразу пойти выше, но тогда не удалось бы достигнуть нужного резонанса. Хотелось вовлечь в это дело побольше людей и качнуть всех замазанных в этом за один заход. Конечно, она побежит жаловаться своему покровителю, через которого и пришло, скорее всего, распоряжение об увольнении. Иначе бы эта девица не стояла так насмерть, не желая называть того, кто отдал такой приказ. Так самоотверженно себя вести, такие могут только в одном случае, когда угроза может перейти на хозяина, а его подводить нельзя. Любого другого можно, а его нельзя. Это просто инстинкт самосохранения.

Предоставив им возможность вариться во внезапно возникших проблемах, Виктор направился в банк.

Там всё оказалось проще. Личный фактор уже не играл большой роли, многие процессы были автоматизированы, клерк, с которым ему пришлось общаться, был надрессирован на приветливость и дружелюбие. Ему платили за решение проблем, и он честно отрабатывал свои деньги, искренне стараясь помочь.

Поскольку запрос был из милиции, общался с Виктором старший менеджер смены. Посмотрев профиль Вики, он сказал, что внутренний робот заметил злоупотребления с финансами и заблокировал ей доступ ко всем её средствам.

– Ну и какие именно злоупотребления, если не секрет? – спросил Виктор.

– Здесь этого не видно… – с искренним сожалением в голосе сказал клерк.

– А если робот ошибся и лишил человека всех средств к существованию? Как быть в такой ситуации? – спросил Виктор.

– О нет! Наш робот не ошибается! Это очень продвинутая версия искусственного интеллекта! – гордо сказал клерк.

– Я работаю с системой безопасности города и кое-что в этом понимаю. Не бывает безошибочных программ. А это просто программа. Плюс ко всему, программу можно взломать…

– Но не нашу! – бросился на защиту клерк.

– И вашу тоже. Любую. А если и не сломать, то влезть и подкорректировать, если есть доступ. Отсюда вопрос. Человек лишён средств к существованию по решению робота, который непонятно чем руководствовался. Что делать? Не было ни суда, ни следствия, ни приговора. А человек может остаться без жилья и умереть с голода. Это же убийство будет. И всё по решению неизвестных алгоритмов, у которых даже показания взять нельзя?

Клерк совсем сник и повесил голову.

– И что вы предлагаете? – спросил он.

– Я предлагаю вернуть доступ к счетам Виктории Мишиной, – сказал Виктор.

– Это невозможно! – клерк пожал плечами, – робот работает изолированно и в его решения нельзя вмешиваться.

– Вам это не кажется странным? А если бы вы оказались на месте Виктории, и вам бы заблокировали все счета? Что бы вы делали? – спросил Виктор.

– Со мной этого не случится! Я законопослушный гражданин!

– Она тоже! – Виктор со всей силы хлопнул ладонью по столу.

Клерк не ожидал такого поворота, такой резкой смены интонации, и весь сжался. На этой работе на него ещё никогда не кричали посетители. Наоборот, всегда заискивали, потому что в банке были их деньги, а зачем злить сотрудника банка, вдруг он нажмёт какую-то кнопочку и с деньгами что-то случится? Мало ли? Каждый раз разговор с клиентами походил на взаимное облизывание и вычурную вежливость. Клиенты так вели себя из-за денег, а он из-за того, что его так надрессировали.

Правда, раньше к нему никогда не приходили из милиции. Все сложные вопросы решались наверху ведомства. А тут прямой визит в отделение банка. Он действительно не знал, почему заблокировали счета этой девушки, не мог это выяснить и не мог отменить. И за что ему всё это?

Виктор сидел и барабанил пальцами по крышке стола, о чём-то размышляя. Наконец, по всей видимости, принял решение.

– Значит так! Такие случаи нельзя оставлять без внимания. Придётся через правительство инициировать проверку всей банковской системы и использования в ней искусственного интеллекта. Даже одной разрушенной жизни для этого достаточно. Но, думаю, что когда мы начнём копать, выявятся тысячи подобных инцидентов. С этим нужно что-то делать.

Клерк сидел ни жив ни мёртв. Проверка всей банковской системы? И начинается вся эта заварушка здесь, в его кабинете? Или этот милиционер блефует? Не по силам ему инициировать такой масштабный процесс. Как будто прочитав его мысли, Виктор сказал.

– Любой человек может инициировать проверку работы систем, контролируемых искусственным интеллектом. Этому закону уже лет сто, и никто его не отменял. А введён он, потому что были прецеденты злоупотреблений. Такие как сейчас! – и Виктор ткнул пальцем в клерка, – понятно, что обычному человеку трудно запустить эту машину. Нужны серьёзные основания и ресурс. Но я ведь и не обычный человек. Я следователь по особо важным. Есть основания – разрушенная жизнь девушки. Есть необходимые знания для инициации такого процесса и ресурс. Придётся этим заняться!

В том, что говорил Виктор, была только половина правды. Точнее, это всё была правда, но практически не реализуемая. Запустить такой процесс было возможно, но очень сложно. Нужно чтобы большие силы во властной вертикали этим озадачились. А такое было никому не под силу. Но ему это было и не нужно. Ему было необходимо разворошить осиное гнездо, вызвать ответную реакцию. Это была провокация, и теперь нужно было ждать результата. А в том, что он последует, сомнений не было. Они не смогут не отреагировать. Формальный повод требовать от них справедливости у него есть, каждый клерк на своём уровне будет пытаться уйти от сложного решения и передавать его наверх, как высоко уйдёт этот вопрос неизвестно, но реакция будет, это точно. Виктор положил перед клерком свою визитную карточку и направился к выходу.

Клерк сидел вжавшись в кресло, смотрел вслед уходящему следователю и в голове вертелась только одна мысль: «Почему я?».

Проще всего было с квартирным хозяином Вики. Тот сразу сдал всех с потрохами. Ему позвонили из жилищного департамента и потребовали выселить её в срочном порядке. Не освободить её квартиру, тогда можно было бы её переселить в другую, а именно выселить. Хозяин был частником, который занимался арендным бизнесом, и такое обращение с собой перенёс очень болезненно. И не в Вике, как таковой, тут было дело. Он воспринял это как произвол. Но в тот момент противопоставить ничего требованиям департамента не смог, с ним ссориться себе дороже и пришлось подчиниться.

Но теперь, когда пришёл следователь, он почувствовал шанс отомстить им за самоуправство и рассказал всё что знал. Кто именно звонил, что говорил, даже предоставил все записи разговоров, которые он вёл по старой привычке, после одного проигранного судебного процесса. Попросил навести порядок и передать Вике свои сожаления, по поводу сложившейся ситуации, а так же то, что её квартиру он занимать не будет, вещи, которые там остались, будут в целости и сохранности. А после разрешения ситуации, в котором он не сомневался, ждёт её возвращения и предоставит ей хороший дисконт на аренду на весь срок её дальнейшего проживания.

Виктор подивился самоотверженности хозяина квартиры. Дела с департаментом могли и не склеиться, и он сильно рисковал, тем более, предоставляя записи разговоров. И хотя изначально он Вику выселил, но с совестью у него оказалось всё в порядке, и он теперь пытался реабилитироваться сам перед собой, за это предательство.

«Бывает и так!» – подумал Виктор и отправился за продуктами для Вики, решив, что на сегодня хватит. Но доехать не успел, началась реакция на предыдущие провокации.

1  2  3  4  5  6  7  8  9  10  11  12  13  14  15  16 
Рейтинг@Mail.ru