Константин Циолковский
Космическая философия
Есть ли бог?
(Первый вариант)
И вы, и многие другие спрашивают меня, есть ли бог? Прежде чем ответить на этот вопрос, надо знать, что вы подразумеваете под этим словом.
Сколько народов, сколько людей – столько и различных представлений о боге. Какое же из них соответствует научной истине, и есть ли еще таковое?
И сейчас у французов дни недели носят название 5 планет, Луны и Солнца, которые считались за богов.
Такие боги, разумеется, есть, потому что нельзя отрицать существование планет и Солнца, но только понятие о них у древних было неверное.
Если вы имеете в виду евреев и христиан разных вероисповеданий (православных, католиков, протестантов и пр.), то их учение представляет только смутные намеки на истину со множеством вредных заблуждений, нелепых басен и суеверий.
Древние мудрецы, создатели религий, основывались, конечно, на созерцании природы. Но их познание космоса было очень слабо, так как наук (записанного скопления знаний всех времен и народов) тогда почти не существовало. Понятно, что их выводы, их мировоззрение не могли быть ни полными, ни верными. Последователи мудрецов еще более искажали учения древних.
Могли ли быть, например, истинными представления о происхождении вселенной, когда даже Земля представлялась людям плоской и неопределенной величины, когда Земля была центром вселенной, а все другое существовало только для услуг Земле!
Незнание физиологии заставляло предполагать в человеке особую штучку (душу), которая его оживляла. Когда она уходила из тела, то и тело становилось мертвым или безжизненным. Некоторые позднейшие мыслители предполагали такую же штуку и у животных, а иные, напротив, даже очень гениальные (Декарт), считали животных без души, то есть нечувствующими автоматами.
Загадка существования и появления человека (разрешенная теперь) побуждала принимать гипотезу о бытии всемогущего существа, создавшего сразу человека из глины (подобно скульптору) с прибавкой духа.
Надо создать научное определение бога, если мы не хотим расстаться с этим словом.
Нет ли чего-нибудь такого, что нами распоряжается, от чего мы зависим, что нас создало, что дало нам разум и познание вселенной, что благосклонно относится к своему созданию, дает ему вечность и счастье?
Если мы это нечто условно назовем богом, то найдем и ответ на наш вопрос.
Нами распоряжается вселенная; ее разреженные газы образовали солнца, от солнц отделились планеты, на планетах зачалась жизнь, которая, развиваясь и совершенствуясь, создала человека и существа выше его. Мы сами, наши мысли, наши дела есть творение вселенной. Также все наше бесконечное прошедшее и такое же будущее образуется ее волей. Наша же воля есть только проявление воли космоса.
Итак, мы видим, что к нашему определению бога уже отчасти подходит вселенная с ее миллионом миллиардов солнц и еще большим множеством планет с их обитателями.
Мы имеем даже право наделить нашего условного бога такими свойствами, которыми обладает вселенная по современным научным данным.
Вся она состоит из неизменного числа вечных атомов водорода (условно, потому что водород тоже сложен). Из них состоят и солнца, и планеты, и люди, и более зрелые существа иных планет.
В силу этого если часть вселенной (организмы) чувствует, то и вся вселенная способна к тому же. Отсюда вывод: наш бог (космос) есть вечный, неизменяемый, живой, а мы его части и, значит, подобны ему. Можем ли мы перестать жить, если целое всегда живо!
Смерть есть только переход одного состояния материи в другое, от одного чувства к другому иного напряжения. Это есть новая группировка атомов водорода. Простое переходит в сложное, сложное – в простое. И это повторяется бесчисленное множество раз, так как время не имеет конца, как оно не имеет и начала.
Наш бог (космос), как и мы, его части, всегда были и будем.
Общий вид вселенной всегда одинаков. Если одни солнца потухают, то другие возгораются.
Отсюда видно, что наш бог (космос) имеет, в целом, постоянную фигуру.
Одни части вселенной имеют интенсивную жизнь (существа), другие – очень слабую, незаметную, без памяти, сознания и разума.
Но так как материя (вещество, состоящее из атомов водорода) непрерывно перемешивается (взрывы солнц, планет, создание новых и т. п.), то нет ни одного атома водорода, который не принимал бы бесчисленное множество раз участия в органической жизни. Все эти жизни как бы сливаются в одну бесконечную жизнь, так как огромные промежутки пребывания в неорганической материи (условное небытие) не отмечаются памятью и как бы не существуют. Следовательно, каждый атом нашего бога, а значит, и мы сами, его части, как бы живем непрерывно интенсивною органическою жизнью. Это еще подтверждает, что бог и мы не только прозябаем в жизни, но и живем (субъективно) непрерывно органическою жизнью.
Какова же эта жизнь бога, то есть его частей – животных и растений? Мы знаем, что на Земле животные и люди мучаются, уничтожая жестоко друг друга, болея, умирая, нуждаясь, подвергаясь катастрофам и т. д. Такова ли общая жизнь вселенной или другая?
Миллионы миллиардов планет существуют давно, и потому их животные достигли зрелости, которой достигнем и мы через миллионы лет ожидающей нас жизни на Земле.
Зрелость эта проявляется в совершенном разуме, глубоком познании природы и техническом могуществе, делающем для обитателей космоса доступными иные небесные тела.
Разум говорит этим существам: не должно быть несовершенства и страданий во вселенной, иначе мы сами будем страдать и подвергаться этому несовершенству и злу. И вот зрелые существа на всех планетах, благодаря своему техническому могуществу, водворяют всюду истину, знание, радость и силу. Они не дают мучиться сотни тысяч лет материи, чтобы постепенно достигнуть зрелости в образе высших существ. Эволюция отвергается как длинный страдальческий путь и заменяется размножением уже готовых совершенных организмов и распространением их на планетах.
Отсюда вывод: бог (космос) не заключает в себе мучений и несовершенства, а добр к самому себе, а стало быть, и к нам – его частям. Поистине его (космос) можно назвать отцом, и он подходит к нашему определению бога. Такой бог действительно существует, так как нельзя же отрицать бытие вселенной, ее владычество, доброту и совершенство.
1932 г.
Есть ли бог?
(Второй вариант)
Ответ на вопрос зависит от того, что мы будем подразумевать под этим словом.
Почитали за бога Солнце. Оно есть источник всей органической жизни Земли и человечества. Без Солнца все бы погибло. При таком определении слова «бог» ясно, что он существует. Можем только сказать, что этот бог не имеет разума и древние ошибались, приписывая ему сознание.
Платон и христиане определяют слово «бог» иначе. Они говорят, что бог есть любовь, точнее – те идеи, которые ведут людей и даже все живое к благу. Если эти идеи сейчас и неизвестны, то теоретически они существуют. Значит, существует и бог.
С этой точки зрения, когда среди людей нет любви, то нет между ними и бога, если есть, то бог у них царствует. Значит, на одних планетах есть бог, на других – нет его.
Можно сделать другое определение слова «бог». Бог есть то, что распоряжается всеми нами, от чего зависит и судьба людей, жизнь и счастье всего существующего, судьба солнц и планет, судьба всего живого и мертвого.
И такой бог есть, потому что это вселенная. Она всем распоряжается и определяет судьбу всего, что в ней находится.
Во власти и могуществе космоса сомневаться нельзя. Солнце родилось от газообразной разреженной простейшей материи. Земля произошла от одного из этих солнц. От земли произошли растения. От растений – животные, от них – человек. В конце концов, все имеет начало в бесконечном прошлом: от расположения и свойств атомов до управляющих ими законов. Но ведь все это зависит не от нас, напротив, мы зависим от них. У человека есть разум, воля. Но ведь они получены от животных, животные получили все от растений и т. д. Все это не наше, а дано нам вселенной и ее законами.
Нами распоряжается, над нами господствует космос. Абсолютной воли нет, мы – марионетки, механические куклы, автоматы, герои кино.
Если считать богом некое разумное существо, подобное человеку, но несравненно более могущественное и совершенное, то тогда уже речь пойдет о богах, ибо этих необыкновенных, высоких животных во вселенной много, притом самых разнообразных рангов.
Например, на Земле есть необыкновенные люди, так называемые мудрецы, гении, ученые. Они были и в прошедшие времена. История указывает нам на них. Сравнить со средними людьми их невозможно, так как их дела были необычайно велики. Дела их были бессмертны и приносили неумирающие, вечные, нескончаемые плоды. Возьмем, к примеру, Ньютона, открывшего всемирное тяготение, Лапласа, объяснившего систему мира, изобретателей паровых машин, дизелей, турбин и т. д. Разве они не оставили неугасимый след, не живут среди нас, и не пользуемся мы их не иссякающим никогда гением?
Но человечество идет вперед. Из мертвой материи получились одноклеточные существа, из них – растения, из растений – животные все более и более сложные, все более и более хитрые. Так дошло до человека. На нем, однако, природа не остановится, как не остановилась, например, на рыбах. От рыб произошел путем постепенного развития человек. От него же произойдут более совершенные существа. Где конец их развитию и есть ли он, никто не знает.
Высший человек может получить более крепкое здоровье, долголетие, совершенный ум, техническое могущество и пр., всего ни предвидеть, ни вообразить нам нельзя.
Вот вам бог с этой точки зрения.
Множество планет старше Земли. Они успели уже выработать эти высшие существа, о которых мы только мечтаем. Таким образом, вселенная полна ими. Они в космосе не представляют диковинки, а, напротив, явление заурядное. Малый возраст Земли и подобных планет с незрелым населением – исключение. Мир битком набит такими богами.
Можно идти дальше. Каждая зрелая планета объединяется, то есть ее разумное население. Оно управляется единым избранным, самым лучшим, самым совершенным на планете существом.
«Президенты» планет – это уже боги высшего порядка.
Объединяются и все планеты каждого солнца. Вот уже основание для существования правителей солнечных систем – богов третьего ранга.
Объединение может идти далее: для групп солнц, звездной кучи, млечного пути, эфирного острова и так бесконечно, пока не дойдет до объединения всего космоса. Этот высший бог порожден вселенной и, может быть, и есть сам космос.
Итак, мы должны признать существование множества богов самых разных рангов. Чем они выше, тем дальше от человека, тем непостижимее для него.
Если мы не можем себе представить будущего высшего человека, первичного бога, то как же мы можем понять устройство и качество богов высших рангов, тем более последнего, самого высочайшего правителя.
Есть ли он сам космос или некое выделение из него, так сказать, личный бог (некое отдаленное подобие высшего воображаемого человека), сказать трудно.
Формы его, размеры, органы, свойства и т. д. – все это совершенно для нашего сведения недоступно.
Однако, если принять вселенную бесконечной, что весьма вероятно, не будет конца рангам божеств.
Но можно так это понимать. Возьмем хоть, к примеру, объединенную планету какой-либо солнечной системы. Ее ближайший бог, имеющий наибольшее для нее значение, – президент планеты. Реже она имеет дело с правителем солнечной системы, еще реже – с президентом солнечной группы и т. д. без конца.
Март 1932 г.
Демократия и иерархия
Спросим себя, как в человеческом обществе устанавливается организация, без которой немыслимо могущество и счастье человечества? Как простое и раздельное превращается в единый общественный организм: в деспотию, монархию, олигархию, республику, демократию и пр.?
Это очень важно – образование общественного организма, так как таковой приобретает особую высшую силу, которой человеческое стадо иметь не может. Как клеточки животного, отдельно живущие, не имеют силы и незаметны по своей слабости, так и члены общества в отдельности ничтожны в борьбе с природой и разными враждебными элементами. Как клеточки, соединившись в одном животном, приобретают могущество по сравнению с отдельной клеточкой, так и общество, соединившись в одно государство под управлением одного человека или совета, становится могущественным в сравнении с отдельною личностью. Как же происходит это объединение? Происходит это разными способами. Укажем на некоторые.
Среди общества находятся более сильные в отношении мускулов, хитрости и ума. Это не высший ум, основанный на познании природы, а ум ограниченный, животный, который, в сущности, есть заблуждение и только первый опыт природы, первые ее попытки образования разума. Такие субъекты находят выгодным отнимать у более слабых соседей пищу и разные вещи. Это избавляет их от работы, делает всегда сытыми и бодрыми. Их боятся, им уступают, они делаются царьками окружающих. Им – почет и самое лучшее.
Однако появляются протесты. Слабые тайно собираются, объединяются и сообща преследуют воров и разбойников. Сильные тоже не дремлют. Они также организуются, выбирая предводителя. Если нравственные качества этого общества деспотов не очень низки, если члены этого общества не убивают друг друга, если сумеют повиноваться избранному, то побеждают толпу и образуют даже иерархию. Избранный распоряжается, как в деспотии. Своих детей назначает правителями еще при жизни. Они остаются и после его смерти, если не очень плохи и могут удержаться на высокой позиции.
Но возможно иное начало иерархии. Какой-нибудь человек выделяется не только физической силой и искусством, но и другими полезными для общества качествами. К нему все лезут за помощью, судом, советом. Он приобретает большое значение, окружает себя единомышленниками и поневоле становится во главе общественной группы. Он утверждает совет из избранных им людей или по указанию общества. Оно по привычке и уважению желает, чтобы после смерти любимого правителя власть приняли его дети. Но дети не повторяют родителей. Брак ухудшает свойства детей сравнительно с отцом: правитель выбирает супругу красивую, здоровую и плодовитую, но без высших свойств, какие есть у него. Поэтому дети не повторяют отца. Избалованные, испорченные лестью и всякого рода избытками, они скоро отталкивают от себя население. Но все же по инерции, по доверию, по богатству и силе сотрудников, по наследованию – некоторое время держатся. Иногда несколько поколений первого правителя сохраняют власть.
Разрушению организации способствуют и враждующие между собою дети, которые считают себя равными и раздробляют власть.
Выдающиеся люди, соединившись, грабят народ, используя его как стадо. Но когда на это стадо покушаются другие группы насильников, то они защищают общество как свое достояние, которым они живут. С одной стороны, насильники угрожают обществу, хотя и объединяют его сколько-нибудь, с другой – избранные, с высшими качествами, организуют общество. Между теми и другими множество промежуточных стадий. Первые образуют деспотию, вторые – демократию. И то и другое до некоторой степени нужно, потому что объединяет общество: то насилием и жестокостью, то любовью и добром. Понятно, последнее нужнее и желательнее для общества. Это – демократия, власть народа, избирающего простым или сложным способом своих правителей и учителей. Разумеется, последнее лучше, крепче, плодотворнее и более живуче.
Идет вечная борьба между насильниками (богато одаренными людьми) и народом, между деспотией и демократией. То одолевают даровитые и могущественные представители насильников, то избранные народом. В сущности, и те и другие избраны людьми. Даже насильник, не имея товарищей и сочувствия хоть некоторых, не может завладеть властью.
Вопрос в том, чтобы как можно больше людей участвовало в избрании и чтобы все знали, кого они избирают. А для этого нужно соблюдение особых законов и понимание своих выгод. И то и другое, к сожалению, в зачатке.
Пока же нет совершенного социального строя, индивидуализм и его гений будут играть значительную роль в устройстве общества (Солон[106]). Но чем совершеннее будет социальный строй, чем глубже его понимание и сила выборов, тем менее будет иметь значение самостийность и ее взрыв здесь или там.
Укажем на одну из промежуточных стадий объединения людей, играющую, может быть, и чрезвычайно важную роль в общественном прогрессе.
Допустим, что в стране возникает необыкновенный гений, который не может быть понят большинством вследствие своей необычайной высоты. Этот гений – как человек среди обезьян. Целая бездна отделяет его от толпы. Он невидим для народа и потому не может быть им избран. Но его понимают немногие. Они убеждены в его спасительности для людей. Эта кучка завладевает небольшою страной, затем несколькими. Она жестокая, проявляет себя всякого рода насилием; но, будучи убеждена в своей правоте и благости, не стесняется нарушать обычные законы и шаблонную нравственность. 90 % населения ее не понимает и потому терпит насилие, идет вперед не добровольно, а путем страха, угроз и страданий. Возможно ли подобное в жизни? Возможно, хотя и может окончиться крахом, если меньшинство не сумеет возвысить большинство и перевести его на свою сторону. Возможно и продолжительное существование такой организации. Бьет же пастух кнутом стадо и спасает его от голода, холода и хищных зверей. Стадо не может свергнуть пастуха.
Все же это не может длиться вечно: принуждение есть зло и страдание, и, по естественной этике, его не должно быть, так как оно угрожает бедствиями материи и обрушится на будущие поколения. Лучше медленный прогресс, с возможным ограничением страданий и насилия, чем бешеный, но с большими муками. Все бывает и даже иногда необходимо, но возможное ослабление насилия – надежнее. Всему мера, на все расчет. Отношения между количеством насилия и свободы также подвержены математическому учету, но делать его мы не умеем.
Январь 1934 г.
Оценка людей
Начнем с самых высоких. Только история служит нам для этого указателем.
Распределим людей по порядку их ценности, начиная с высшей.
Любовь немногих, ненависть многих и равнодушие большинства. Судьба их – сделавши дело, погибнуть в молодости от сильных мира. Крест, гильотина, виселица, расстрел, всякие муки – вот их участь. Ни жен, ни потомства не оставляют.
Проходят сотни, тысячи лет – слава замученных растет, их влияние продолжается и после их смерти. Оно приносит величайшие благодетельные плоды. Человечество возводит их в сан богов.
Вот гении пониже рангом. Они не убиты, не замучены до смерти, но забыты. Их труды отвержены или гниют в подвалах. Через сотни лет после смерти случайно их открывают. Достоинство забытого гения восстановлено. Оно также растет с веками. Потомства не оставляют.
А вот третья ступень необыкновенных людей. Такие имеют некоторую славу в конце жизни. Молодость провели в муках, разочаровании, бедности, по тюрьмам. Но умирают естественной смертью, хотя лишения, изнурение, унижение и голодовки значительно сокращают их жизнь. Потомства не оставляют.
Примеры: Кеплер, Коперник, Галилей, Менделеев, Ламарк. Их слава гораздо выше после смерти. Она растет с веками. Имеем и таких людей, которым успех улыбается в среднем возрасте. Они тоже многое терпят, но слава и правильная оценка приходят раньше. Они хоть в старости утешаются и вознаграждаются этим. Нередко в конце жизни они достигают богатства и власти. Род их редко продолжается.
В пятом ранге выдающихся людей мы видим быстрый успех в молодости, почет и богатство. Труды весьма ценятся и после смерти, но не живут сотни лет. Потомство если и есть, то жалкое.
Шестой ранг: громкий практический успех, карьера, завоевания, престол. Оценка высока только при жизни. Оценка колеблется. После смерти падает и доходит до отрицательной величины.
Седьмой ранг: небольшой успех, но полезные, хотя и умеренные дела. После смерти забываются. Потомство оставляют.
Восьмой ранг: мнимый успех. Слава писателя, изобретателя, художника, ученого. Но, увы, еще при жизни современники разочаровываются. Несчастные переживают свою славу. Это – мыльные пузыри.
25 февраля 1934 г.
Права материи и низших существ и обязанности высших
Право на целость тела. Нельзя неволить, мешать передвижению, бить, калечить и убивать людей. Кто это нарушает, то есть производит насилие, тот сам подвергается насилию, то есть лишается свободы настолько, насколько это нужно, чтобы обезопасить от насильника общество: ссылка на надельную землю, а в случае непослушания – на изолированное пространство, например на остров. Всякое слово не считается насилием, а только дрожанием воздуха. Поэтому все выражения мысли совершенно свободны. Мести нет, ибо нарушился бы тогда закон устранения мук. Это милосердие к преступникам есть и милосердие к нам самим в посмертной жизни. Радость всего мира будет состоять в том, что никто не будет бояться мести.
Закон милосердия только изолирует, насколько нужно, насильника. Насильники удаляются, не производят обильного потомства и живут счастливо. Талантливые насильники даже размножаются, но свобода их ограничивается для безопасности общества. Так, они приносят добро, но не могут приносить зла. Всякий появившийся в мир, всякий рожденный, всякая ожившая материя уже не будет погружена в страдание, как бы она случайно ни была плоха, то есть несовершенна.
Когда одна часть общества эксплуатирует, насилует другую, то это повод к революции. Угнетенный класс стремится освободиться, обезопасить себя от сильнейшего класса-насильника.
Свобода образования всяких обществ и промышленных предприятий, имеющих целью не насилие, а только производство продуктов или вещей. На обработку почвы при технических средствах потребуется очень немного людей. Например, 10 % всех работников. Куда же денут свой труд остальные 90 %? Они войдут работниками в промышленные предприятия. Будут добывать уголь, руды и другие богатства недр. Будут работать на фабриках, заводах и других учреждениях. Это увеличит их арендный доход. Нежелающие могут ничего не делать. Но едва ли найдется много таких.
Как прекрасна и отрадна будет для человечества эта высшая степень свободы! Не страшно будет и родиться. Не будут осуждать и дети своих родителей за свое рождение.
Свобода передвижения. Только насильники могут препятствовать человеку передвигаться по всему земному шару. Конечно, надо иметь для этого ноги или деньги для оплаты пути разными средствами сообщения. Лишь ограниченность аренды или заработка могут ограничить передвижение человека. Всякие границы и паспорта есть насильнические и недопустимые действия.
Свобода обмена или торговли. Кто мне может помешать обменять мой заработок на какую-либо вещь. Это может сделать только насильник. Результат: свобода организованной торговли обществ и частных лиц. Ведь торговля есть такое же промышленное предприятие, как и всякие другие. Только удельный клочок почвы – вещь непродажная.
Свобода единобрачия. Не может мужчина взять насильно женщину или женщина мужчину. Единобрачие должно быть согласным и в видах здоровья, по возможности, продолжительным.
Свобода общества ограничивать деторождение ввиду усовершенствования человека, избавления человечества от калек, уродов, больных, слабоумных, недолголетних. Здесь речь идет о правах материи и существ не принимать мученическую несовершенную форму. Мы – материя, и эти права принадлежат и нам.
Свобода управляться избранным лицом. Некоторые ради единения и силы выбирают лицо, которое ими руководит. Они добровольно ему повинуются, но имеют право и не повиноваться, уйти из общества, вступить в другое и даже жить без всякого руководства и управления, не совершая при этом только насилия.
Часть аренды уделяется избранному низшему и высшему правительству для его пропитания и государственных сооружений, каковы: дороги, больницы, школы, институты и пр. Это, в сущности, есть свобода распоряжения своим имуществом для общего блага.
