Коллектив авторов
Учение о составе преступления в уголовном праве России и Китая

§ 2. Общественно опасное деяние и его виды^[123]

Общественно опасное деяние, как отмечалось в предыдущем параграфе, относится к числу обязательных признаков объективной стороны любого преступления. Оно всегда выступает проявлением поведения человека во внешнем мире и, следовательно, совершается виновным в определенных условиях, месте, времени. Запрещение такого поведения уголовным законом означает его общественную опасность.

Первым признаком^[124] общественно опасного деяния выступает его противоправность. Любое деяние, даже в случаях причинения вреда правоохраняемым интересам, являющееся в силу этого общественно опасным, не признается преступлением, если оно не запрещено Уголовным кодексом. И хотя этот признак в теории уголовного права называют «формально-нормативным», он, по мнению некоторых ученых, при определении деяния как элемента объективной стороны должен быть поставлен на первое место^[125].

Второй обязательный признак деяния – общественная опасность, так как «сущность преступления воплощается в обстоятельствах, совокупность которых определяет содержание и степень общественной опасности преступного поведения, составляющих качественную определенность этого деяния»^[126]. Общественная опасность – это материальный признак преступного деяния, раскрывающий его социальную сущность. Ее характер и степень определяются ценностью объекта посягательства, спецификой посягательства, причиненным объекту вредом, иными последствиями деяния и пр.

Третьим обязательным признаком деяния является виновность, что предполагает осознанное поведение, т. е. поведение под контролем сознания и воли. Поэтому не признается преступлением причинение вреда правоохраняемым интересам, не контролируемое сознанием и волей лица. Например, рефлекторные телодвижения, наличие непреодолимой силы, непреодолимое физическое принуждение и т. п. В теории уголовного права отмечалось, что осознанность представляет собой «объективный признак, состоящий в возможности осознания лицом своего деяния, и отличается от одноименного субъективного признака, характеризующего интеллектуальный момент формы вины, который выражается в реальном осознании лицом общественной опасности деяния»^[127]. Однако представляется, что реальное осознание лицом общественной опасности деяния может отсутствовать при небрежности, при которой сохраняется возможность осознания лицом своего поведения. Отсюда осознанность общественной опасности и вина как один из признаков деяния – понятия идентичные. При причинении вреда в результате рефлекторных телодвижений или наличия непреодолимой силы вина причинителя вреда отсутствует, и есть все основания считать этот признак третьим обязательным признаком противоправного общественно опасного деяния.

Уголовному законодательству известны два вида деяния как обязательного признака объективной стороны – действие и бездействие.

Действие – это активное поведение человека, основу которого составляют телодвижения, совершаемые под контролем сознания и воли. Именно действие является наиболее распространенным видом противоправного, общественно опасного и виновного деяния. Свыше двух третей всех преступлений, ответственность за которые предусмотрена в статьях Особенной части Уголовного кодекса, совершаются путем действия. Как уголовно-правовое понятие действие может заключаться в единственном телодвижении, например сталкивании человека с платформы под проходящий поезд. Однако чаще всего действие, влекущее уголовную ответственность, слагается из совокупности телодвижений, т. е. из ряда отдельных связанных между собой актов поведения лица. Так, осуществление взрыва автомашины путем использования пульта дистанционного управления заключается не просто в нажатии кнопки пульта, а в планировании места и времени взрыва, подкладывании взрывного устройства, проверке исправности пульта и т. п. Следовательно, действие есть, как правило, система, комплекс взаимосвязанных телодвижений, составляющих общественно опасное поведение. Если такое поведение запрещено законом, является общественно опасным и виновным, то встает вопрос об уголовной ответственности за него.

Совершение общественно опасного деяния возможно не только путем телодвижений (физическое действие), но и в словесной форме, когда произнесение отдельных слов рассматривается как преступление. Например, угроза убийством или причинением тяжкого вреда здоровью (ст. 119 УК), публичные призывы к осуществлению экстремистской деятельности (ст. 280 УК), вымогательство (ст. 163 УК). Словесная форма общественно опасного деяния может сочетаться с физическим воздействием. Например, оскорбление (ст. 130 УК), т. е. унижение чести и достоинства личности, выраженное в неприличной форме, осуществляется путем произнесения бранных слов и одновременно может сопровождаться совершением непристойных жестов и действий, например плевок в лицо.

Таким образом, действие в его уголовно-правовом смысле может заключаться в форме как поступков, поведения, в основе которых лежит телодвижение, так и слов, служащих для выражения определенного понятия^[128].

Негативное отношение к правоохраняемым интересам, предосудительные мысли и настроение, даже выявленные вовне, намерение совершить преступление понятием «действие» не охватываются и уголовной ответственности не влекут, если такое намерение не реализуется в конкретных действиях, направленных на совершение преступления. Так, Пленум Верховного Суда РФ в постановлении от 10 февраля 2000 г. «О судебной практике по делам о взяточничестве и коммерческом подкупе» отметил, что не является преступлением намерение дать взятку, получить взятку, осуществить коммерческий подкуп «в случаях, когда лицо для реализации высказанного намерения никаких конкретных действий не предпринимало»^[129].

Определенный интерес представляет вопрос о границах действия. Являясь внешним актом противоправного, общественно опасного поведения субъекта, действие начинается с момента совершения первого осознанного и волевого телодвижения или слов, произнесение которых признается преступлением.

Конечным моментом действия является его завершенность (например, высказанное требование о передаче чужого имущества при вымогательстве) или наступление общественно опасных последствий (например, изъятие чужого имущества при краже). Момент окончания действия в первую очередь определяется конструкцией статьи, предусматривающей ответственность за конкретное преступление. Кроме того, действие может быть прервано по обстоятельствам, не зависящим от воли виновного (например, при покушении), или декриминализировано.

В теории уголовного права с давних пор обсуждается вопрос о том, ограничивается ли действие в уголовно-правовом смысле телодвижениями или включает в себя используемые человеком силы, предметы и закономерности^[130].

По мнению одних ученых, действие как уголовно-правовая категория ограничивается сознательным телодвижением, и поэтому нет оснований включать в понятие действия те силы, которые использует лицо в своей преступной деятельности, и тем более закономерности объективного мира. «Неправильно включать в понятие действия силы, которые использует лицо в своей деятельности, а тем более закономерности объективного мира. Действия человека зависят от его воли, закономерности же внешнего мира от воли и создания человека независимы»^[131].

Другие ученые считают, что действие охватывает собой не только телодвижения человека, но и те силы, которыми он пользуется, и те закономерности, которые он использует^[132]. «Действие включает также использование различных сил природы, механизмов, устройств, радиоактивных веществ и т. д., которыми пользуется лицо, совершающее преступление»^[133].

Более предпочтительной представляется вторая позиция, так как невозможно ограничить понятие преступного действия только собственными телодвижениями лица, совершающего преступление. К. Маркс, характеризуя процесс труда, отмечал, что человек пользуется механическими, химическими, физическими свойствами вещей для того, чтобы в соответствии со своей целью применить их как орудия воздействия на другие вещи, что они становятся «органом его деятельности, который он присоединяет к органам своего тела, удлинняя таким образом вопреки Библии естественные размеры последнего»^[134].

Использование сил и закономерностей природы, действий механизмов и т. д. является своего рода способом воздействия человека на внешний мир, а способ неотделим от действия, как форма от содержания.

Существо данного вопроса не в физическом расчленении поведения человека на части, а в установлении тех рамок, в которых проявляется его отношение к воздействию на охраняемые законом интересы. До тех пор, пока используемые силы и закономерности подвластны и подконтрольны лицу, можно говорить о наличии преступного действия, включающего эти силы и закономерности.

Однако в некоторых случаях действия сил и закономерностей оказываются за пределами действий человека, которые ограничиваются определенными телодвижениями, поэтому использование сил и закономерностей в подобных ситуациях может оказаться за пределами действия.

Бездействие – второй вид противоправного общественно опасного деяния. По своим социальным и юридическим свойствам бездействие, являясь одним из видов деяния, тождественно действию. Оно, как и действие, способно объективно вызывать изменения во внешнем мире. Вместе с тем бездействие – более сложный вид деяния, обладающий специфическими чертами. Если действие характеризуется активным поведением, то бездействие – поведение пассивное. Однако пассивное поведение является видом деяния в том случае, когда оно запрещено законом. Иными словами, основанием ответственности за бездействие служит невыполнение возложенной на лицо правовой обязанности осуществить определенные действия, которую он не выполняет.

Так, в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 5 июня 2002 г. «О судебной практике по делам о нарушении правил пожарной безопасности, уничтожения или повреждения имущества путем поджога либо в результате неосторожного обращения с огнем» подчеркивается: «При решении вопроса о виновности лица в нарушении правил пожарной безопасности… судам необходимо выяснять, в чем конкретно состояло ненадлежащее исполнение или невыполнение лицом данных правил» (п. 2)^[135].

И наконец, невыполнение возложенной на лицо обязанности признается преступлением при наличии у лица возможности выполнить эту обязанность.

Так, по делу Григорьева, осужденного по ст. 125 УК (оставление в опасности), Судебная коллегия Верховного Суда РФ, прекращая дело за отсутствием в действиях Григорьева состава преступления, указала, что ответственность по ст. 125 УК наступает только при наличии прямого умысла и двух обязательных условий, когда виновный имел возможность оказать помощь лицу, находящемуся в опасном для жизни состоянии, и был обязан иметь о нем заботу^[136].

В Уголовном кодексе РФ отсутствует определение бездействия. Такое определение имеется в уголовных кодексах некоторых зарубежных стран. Так, в УК ФРГ говорится: «Кто, бездействуя, вызывает наступление последствия, предусмотренного составом преступления, подлежит наказанию по этому закону только тогда, когда он юридически был обязан не допустить наступления последствия и если бездействие соответствует выполнению состава преступления путем бездействия» (§ 13).

Еще более подробное определение бездействия дается в ст. 11 УК Испании, согласно которой «неисполнение особой юридической обязанности, возложенной на виновного, приравнивается законом к исполнению преступления. Бездействие приравнивается к действию: а) когда существует особая обязанность действовать, вытекающая из закона или договора; б) когда виновный своим предыдущим действием или бездействием подверг опасности юридически защищаемое право».

Установление ответственности за невыполнение определенных обязанностей обусловлено тем, что в современных условиях, когда в трудовых и иных социальных процессах участвует множество людей, использующих сложнейшие механизмы, мощнейшие источники энергии, невыполнение отдельными людьми возложенных на них юридических обязанностей может повлечь за собой наступление тяжких, а порой невосполнимых, потерь.

Бездействие, как и действие, может выразиться в единичном факте воздержания от совершения требуемого действия, например отказ свидетеля от дачи показаний (ст. 308 УК). Однако в подавляющем большинстве случаев бездействие представляет собой систему преступного поведения, характеризующегося протяженностью во времени, например злостное уклонение от уплаты средств на содержание детей и нетрудоспособных родителей (ст. 157 УК), дезертирство (ст. 338 УК).

В теории уголовного права отмечается, что бездействию присуще два критерия: объективный – невыполнение возложенной на лицо обязанности совершить определенные действия и субъективный — возможность совершить такие действия^[137]. При привлечении к уголовной ответственности за бездействие должны присутствовать оба критерия.

Обязанность совершения конкретных действий в определенных условиях может:

1) предусматриваться законом или подзаконным нормативным актом. Так, невыполнение обязанности по воспитанию несовершеннолетнего является нарушением положений Семейного кодекса и может повлечь ответственность по ст. 156 УК;

2) вытекать из характера осуществляемых профессиональных функций и должностных полномочий. Например, неоказание врачом без уважительных причин помощи больному (ст. 124 УК);

3) вызываться решением судебного органа. В частности, неисполнение приговора суда, решения суда или иного судебного акта предусмотрено ст. 315 УК;

4) обусловливаться таким предшествующим поведением лица, в результате которого создается угроза наступления вреда правоохраняемым интересам. Например, в ст. 125 УК предусмотрена ответственность за заведомое оставление без помощи человека, находящегося в опасном для жизни или здоровья положении, лицом, поставившим потерпевшего в такое положение.

Некоторые ученые дополняют этот перечень иными обстоятельствами, например, такими, как предшествующий договор^[138] или «общесоциальные нормы, регулирующие поведение лица в системе общественных отношений»^[139] и др.

Однако, как справедливо отмечалось в литературе, все названные обстоятельства можно рассматривать в качестве «дополнения к классическому списку оснований для активного поведения» как имеющие уточняющий характер или являющиеся идентичными друг другу^[140].

В некоторых случаях законодатель устанавливает условия, ограничивающие обязанность действовать. Так, в ст. 270 УК предусмотрена ответственность капитана судна за неоказание помощи терпящим бедствие на водном пути при условии, что такая помощь может быть оказана без серьезной опасности для пассажиров или экипажа своего судна.

Бездействие не означает «ничего неделание». Напротив, лицо может проявлять повышенную физическую активность, но при этом возложенную на него правовую обязанность не выполнять. Например, уклоняясь от уплаты алиментов на содержание несовершеннолетних детей (ч. 1 ст. 157 УК), субъект может проявлять повышенную активность – переезжать с места на место, менять работу, фамилию и т. д. Однако само преступление – уклонение от уплаты алиментов – совершается всегда путем бездействия, т. е. невыполнения обязанности при наличии возможности ее выполнить.

Такие активные действия, предпринятые для обеспечения невыполнения правовой обязанности, т. е. бездействия, некоторые ученые называют смешанным бездействием^[141].

Другие ученые к смешанному бездействию относят «случаи неполного либо частичного выполнения субъектом своих юридических обязанностей»^[142], считая классическим примером смешанного бездействия халатность (ст. 293 УК), совершаемую путем «неисполнения или ненадлежащего исполнения должностным лицом своих обязанностей».

Смешанным бездействием в теории уголовного права также предлагается считать бездействие, которое «повлекло последствие (последствия), например, неоказание помощи больному, признаваемое на основании ст. 124 УК преступлением, если оно повлекло по неосторожности средней тяжести вред здоровью (ч. 1)»^[143].

Резкое различие между действием и бездействием в жизни в значительной мере сглаживается, и появляются как бы промежуточные, смешанные формы, в которых соединяются и активное, и пассивное поведение. Так, приводимый в теории уголовного права в качестве примера смешанного бездействия состав халатности может быть осуществлен путем как действия, так и бездействия. Вид поведения (активный или пассивный) в данном случае для законодателя и правоприменителя безразличен, а, следовательно, состав халатности может быть отнесен к группе преступлений, которые совершаются и активными действиями, и пассивным поведением, как в совокупности, так и по отдельности. Поэтому данное преступление, по нашему мнению, не может служить примером смешанного бездействия. Такого рода преступлений в Уголовном кодексе довольно много. Это – злостное уклонение от погашения кредиторской задолженности (ст. 177 УК), невозвращение из-за границы средств в иностранной валюте (ст. 193 УК), различного рода нарушения правил, обеспечивающих безопасность работ (ст. 215, 216, 217, 219 УК) и др.

Не имеют значения для определения смешанного бездействия конструкции состава преступления (формальный или материальный) и, следовательно, оговорены или не оговорены в статье определенные последствия.

О смешанном бездействии есть основания говорить в случаях, когда невыполнение возложенных на лицо обязанностей обеспечивается его активным поведением, призванным либо замаскировать, либо оправдать невыполнение обязанностей. Это активное поведение может выступать в качестве способа уголовно наказуемого бездействия, может подпадать под признаки иного состава преступления и т. п.

Так, уклонение от отбывания лишения свободы (ст. 314 УК) может обеспечиваться активной деятельностью уклоняющегося, который принимает меры к тому, чтобы избежать последующего задержания (уезжает в другую местность, приобретает фальшивые документы и пр.).

В теории уголовного права отмечалось, что бездействие может выразиться как в единовременном пассивном акте, так и в длительном непрерывном неисполнении юридических обязанностей, что дает основание для классификации бездействия на одноактное (например, неоказание помощи больному – ст. 124 УК; отказ свидетеля или потерпевшего от дачи показаний – ст. 308 УК) и многоактное или постоянно длящееся (например, неисполнение обязанностей по воспитанию несовершеннолетнего – ст. 156 УК; или уклонение от исполнения обязанностей военной службы – ст. 339 УК)^[144].

§ 3. Общественно опасные последствия

Общественно опасные последствия представляют собой причиненные действием (бездействием) лица вредные изменения в охраняемых уголовным законом объектах. Уголовный кодекс РФ 1996 г. уделяет большое внимание формулированию общественно опасных последствий по содержанию и величине. В Особенной части УК подавляющее число норм содержит в диспозициях прямые указания на общественно опасные последствия, как реальные, так и в виде создания угрозы причинения вреда. Федеральным законом от 8 декабря 2003 г. № 163-ФЗ «О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс Российской Федерации» конкретизированы размеры ущерба еще в целом ряде статей. Возмещение вреда при деятельном раскаянии выступает основанием для освобождения лица от уголовной ответственности (ст. 75 УК и примечания к нормам Особенной части Кодекса). Возмещение вреда и примирение с потерпевшим освобождают лицо от уголовной ответственности при совершении преступления небольшой и средней тяжести (ст. 76 УК).

Все вышеперечисленное свидетельствует о существенной роли общественно опасных последствий при криминализации и пенализации преступных посягательств и индивидуализации наказания за них.

Помимо общественно опасных последствий УК РФ в ряде случаев говорит о «результате» преступления. Есть ли разница между общественно опасными последствиями и результатом? В одних учебниках под результатом понимаются материальное образование, имею щее натуральные, стоимостные, медико-биологические, физико-химические (например, отравление земли, загрязнение водоема вредными отходами производства) и тому подобные измеряемые параметры^[145]. По мнению других авторов, последствия и результаты – синонимы^[146]. Мы считаем, что общественно опасные последствия и результаты соотносятся как содержание и форма. Нормами с признаком «результат» законодатель обозначает непосредственный экономический ущерб, оцениваемый по денежной стоимости чаще всего предметов преступления. Например, о предмете получения взятки в примечаниях к ст. 290 УК сказано: «Крупным размером взятки признается сумма денег, стоимость ценных бумаг, иного имущества и выгод имущественного характера, превышающие сто пять-десят тысяч рублей». Говорится и о крупном размере наркотических средств, об уничтоженном имуществе, об уклонении от уплаты налогов и т. п.

Непосредственный экономический ущерб для точности квалификации, конечно, целесообразнее выражать именно в размерах, т. е. в однозначном денежном измерении стоимости предметов преступления. Термин «ущерб» больше пригоден для характеристики комплексных экономических и организационных общественно опасных последствий. Типичный пример – состав злоупотребления должностными полномочиями (ст. 285 УК). В нем общественно опасные последствия описаны как «существенное нарушение прав и законных интересов граждан или организаций либо охраняемых законом интересов общества или государства». Например, комплексный ущерб был причинен преступниками, которые похитили большое количество проволоки, в результате чего была выведена из строя крупная ЛЭП и многонаселенный регион остался без электроснабжения.

Комплексность общественно опасных последствий, состоящих из экономического, социального, психического, организационного вреда, не позволяет представлять его размеры непосредственно в законе.

В тех немногих случаях, когда можно дать исчерпывающий перечень преступных последствий, законодатель это делает. Например, в ст. 272 УК «Неправомерный доступ к компьютерной информации» организационно-информационный вред представлен таким образом: уничтожение, блокирование, модификация либо копирование информации, нарушение работы ЭВМ, системы ЭВМ или их сети. Однако далеко не всегда возможен исчерпывающий перечень организационного вреда. В ч. 1 ст. 274 УК «Нарушение правил эксплуатации ЭВМ, системы ЭВМ или их сети» последствия в простом составе сформулированы как «существенный вред», в квалифицированном составе – как «тяжкие последствия».

Содержание общественно опасных последствий определяется содержанием объектов, вредные изменения в которых они производят. Уголовный кодекс предусматривает 26 видовых объектов. Столько же существует разновидностей общественно опасных последствий. Наиболее обобщенно они классифицируются на физические, психические, социальные, экономические, экологические и организационные. Последняя группа общественно опасных последствий наиболее разнообразна и многочисленна. Кроме того, все без исключения общественно опасные последствия обладают свойством противоправности, дезорганизуют, вносят дисфункции в охраняемый Уголовным кодексом правопорядок самим фактом нарушения уголовно-правового запрета.

Конституция РФ охраняемую систему правоотношений выражает в трех подсистемах: «личность – общество – государство». В качестве психофизиологического феномена личности выступает «человек». Социально-ролевой и социально-психологический феномены, социально-функциональный член общества – «личность», «гражданин». Вред человеку – это физический вред (смерть человека и вред его здоровью), а также вред половой неприкосновенности. Чести и достоинству причиняется вред психический. Кроме специальных глав и раздела о преступлениях против личности физический и психологический вред предусмотрен в нормах о преступлениях против общественной безопасности, против мира и безопасности человечества, а также во всех других нормах УК, где указаны последствия в виде смерти или вреда здоровью человека. Социальный вред гражданину причиняют преступления против конституционных прав и свобод (гл. 19 УК), против военной службы (гл. 33 УК). Экономический, материальный, имущественный ущерб причиняется, соответственно, интересам личности, общества, государства.

Часть 2 ст. 153 УПК признает потерпевшим физическое лицо, которому преступлением причинен физический, имущественный или моральный вред, а также юридическое лицо в случае причинения преступлением вреда его имуществу и деловой репутации. Представляется, что этот перечень возможного вреда узок и неточен. Широко распространенное в гражданском праве понятие «моральный вред» в уголовном праве точнее называть «психическим». Моральный вред влекут аморальные поступки, а не преступления. Клевета и оскорбление как преступления ущемляют честь и достоинство личности, ее самооценку и публичную характеристику. Кроме того, моральным вредом не охватываются самые разнообразные виды социального вреда потерпевшему, которые влекут нарушение его конституционных прав – политических, трудовых, семейных, жилищных и т. д. (см. гл. 19 УК).

Наиболее разнообразны объекты и, соответственно, общественно опасные последствия в системе «государство». Здесь ущерб причиняется конституционному строю, власти и управлению, правосудию, воинским правоотношениям. Это организационный вред. Помимо дисфункции в соответствующих правоотношениях он нередко комбинируется с имущественным ущербом, физическим, социальным и психическим вредом.

Распространенный в теории довод о неизмеряемости, «неосязаемости» и недоказуемости нематериальных последствий^[147] малоубедителен. Нематериальные, т. е. социальные, психические, организационные, последствия в действительности по диалектической закономерности взаимосвязи качества и количества материи также имеют свои количественные параметры. Следствие и суд должны их установить, иначе нельзя отличить преступление от проступка и малозначительного деяния, размежевать оконченное преступление и покушение на него, определить характер и степень ущерба для его возмещения и индивидуализации наказания. Пункт 4 ч. 1 ст. 73 УПК признает обстоятельством, подлежащим доказыванию по уголовному делу, «характер и размер вреда, причиненного преступлением». Пункт «б» ч. 1 ст. 63 УК признает наступление тяжких последствий в результате совершения любого преступления отягощающим наказание обстоятельством. Понятно, что измеряться такой нематериальный ущерб будет не трупами убитых, увечьем раненых или деньгами, а собственными показателями, которые согласуются с содержанием объектов посягательства.

Так, психический вред при оскорблении оценивается степенью неприличия формы унижения чести и достоинства личности. В противном случае ругань типа «дурак» или «идиот» стала бы признаваться преступлением и влечь уголовную ответственность большой массы людей.

Глава 19 УК «Преступления против конституционных прав и свобод человека и гражданина» предусматривает в диспозициях большинства норм социальные последствия – «вред правам и законным интересам граждан» (см., например, ст. 140, ч. 2 ст. 142 УК). Каким образом определять величину такого вреда? По значимости нарушенных прав – политических, трудовых, семейных, жилищных и т. д., по длительности и систематичности причинения вреда, по количеству потерпевших и др.

В диспозиции нормы о нарушении тайны переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных или иных сообщений граждан (ч. 1 ст. 138 УК) не указаны последствия в виде причинения вреда правам и законным интересам граждан. Поэтому она фактически не применялась по УК РСФСР 1960 г. и редко будет применяться по УК РФ 1996 г. Вскрытие почтовых ящиков и ознакомление с их содержимым ныне стало обычным явлением в жилых домах. Ставить вопрос о привлечении к уголовной ответственности за это, следуя ч. 1 ст. 138 УК, нереально именно потому, что отсутствует серьезное нарушение прав граждан.

Фальсификация избирательных документов и документов референдумов (ст. 142 УК) влечет дисфункцию в избирательных процессах, а также ущемляет избирательные права граждан. Граница между преступлением и непреступными правонарушениями проходит по величине причиняемого вреда, которая определяется объемом и значением фальсифицируемых документов. В частности, имеет значение, нарушена тайна голосования десятков или тысяч избирателей, незаконно проведено досрочное голосование большого или малого числа избирателей, долго ли проводилась предвыборная агитация в день голосования, каков объем расхождений по результатам подсчета голосов на разных этапах, сколько избирателей было подкуплено и т. д. Такие и подобные им конкретные параметры последствий и будут определять, надо ли возбуждать уголовное дело или ограничиться административными санкциями.

По степени реализации общественно опасные последствия подразделяются на реальный ущерб (вред) и угрозу (опасность) их причинения. Составы угрозы причинения вреда конструируются законодателем в случае посягательств на особо ценные объекты (например, при заведомом поставлении другого лица в опасность заражения ВИЧ-инфекцией – ч. 1 ст. 122 УК); радиоактивного заражения окружающей среды (ч. 1 ст. 215 УК) и др.

Различение реального вреда и опасности (угрозы) его причинения не означает, что угроза не производит объективных изменений в правоохраняемых интересах. При угрозе также происходят вредные изменения в состоянии объектов: изменение ситуации их безопасного функционирования. Реальность такой опасности требуется доказывать, как и фактический вред^[148].

По конструкции состава преступления общественно опасные последствия бывают простыми (одновременными и однородными) и сложными (комплексными, длящимися). Это определяется тем, имеет ли состав два объекта, либо содержательными особенностями одного объекта, либо спецификой процесса причинения вредных изменений по продолжительности. Например, в сложном составе разбоя два объекта – безопасность, здоровье человека и имущественные интересы гражданина. Отсюда и ущерб разбоя – физический и имущественный. Комплексный характер обычно имеет ущерб от хулиганства в виде вредных изменений в общественной безопасности и общественном порядке. Хулиганский вред включает в себя физический, имущественный и организационный ущерб.

Пленум Верховного Суда СССР в постановлении от 2 апреля 1990 г. «О судебной практике по делам о злоупотреблениях властью или служебным положением, превышении власти и должностной халатности», отражая многообразие преступных последствий в должностных преступлениях, указал: «Существенный вред как необходимый признак состава должностного преступления может выражаться не только в причинении материального ущерба, но и в нарушении конституционных прав и свобод граждан, в подрыве авторитета органов власти, государственных и общественных организаций, нарушении общественного порядка и других».