Коллектив авторов
Проблемы нравственной и этической психологии в современной России
Заметим, что Т. А. Флоренская не отрицала диагностические методики, но всегда говорила о том, что с их помощью можно касаться только периферии личности, но никак не ее глубинных оснований, так как психология занимается в основном проблемами «наличного Я». «Духовное Я» недоступно анализу, но вступая в диалог, всегда нужно сохранять память об этом высшем достоинстве любого человека. Она писала просто и понятно, иногда – от первого лица, но именно так мог начинаться диалог с читателем, а также диалог читателя со своей совестью: «Во мне живет и руководит мною мудрейший наставник, он говорит со мной голосом совести. Слушаясь его, и сам я могу стать не просто умным. Но мудрым в своих мыслях, чувствах и делах. Советы его могут оказаться выше моего разумения и даже идти вопреки ему, но жизнь покажет их истинность, опыт научит, что непослушание „второму Я“ вредит и мне, и окружающим меня людям; а когда я прислушиваюсь к нему, то поступаю правильно, и в душе моей воцаряется мир» (Флоренская, 2006, с. 40).
Анализируя детские сочинения о совести, Флоренская отмечает: «Совесть, как писали подростки, – это „лучшее Я“, „обязательно правильное11. Назовем это второе Я „духовным Я“, не пытаясь определить его. Это голос вечности в душе человека, его творческое начало и перспектива становления. Духовное Я неизмеримо превосходит наличные возможности человека. Даже будучи неосознанным, духовное Я действует в человеке, и совесть является одним из его проявлений» (там же, с. 41).
У Т. А. Флоренской есть ученики и «ученики учеников», работы которых показали большой практический потенциал данного подхода. Он оказался эффективным и в работе со сложными жизненными ситуациями (М. Ю. Колпакова, 1997, 2002), при организации обучения по медицинским специальностям (Т. Ю. Коренюгина, 2004), при коррекции логопедических проблем у детей (Е. С. Тихонова, 2009).
Такой широкий спектр применения (а он может быть значительно увеличен) связан с прогностичностью самого подхода, основанного на главном и существенном в природе человека. Дело науки ведь не в том, чтобы исчерпать проблему своими объяснениями, а в том, чтобы найти главное и определяющее для ее возможного решения. Главным и определяющим для нравственной психологии и для применения на практике ее результатов является неискаженный образ человека как существа, по самой природе своей наделенного высшим достоинством («духовным я», совестью, образом Божиим). Такое понимание очерчивает границы возможности применения объективных методов к исследованию, предъявляет требование к самому ученому познавать и стремиться соблюдать нравственный закон.
Идея пересмотреть с нравственных позиций сложившееся к настоящему времени психологическое знание, разные отрасли психологической науки также принадлежит Т. А. Флоренской. На занятиях семинара, организованного ею в середине 1990-х годов, она начинала эту работу, которая отчасти нашла свое отражение в книге «Диалоги о воспитании и здоровье» (Флоренская, 2001). Но работа завершена не была, а главное, ее результаты практически не опубликованы.
В настоящее время сама логика развития психологической науки требует серьезного и систематизированного обращения к нравственной теме[12]. И здесь приветствуются любые усилия.
Что касается нравственной психологии, то эти усилия должны быть направлены на анализ существующих методов исследования личности и общества с целью отбора из них методов, не нарушающих нравственные нормы (или не провоцирующих людей на нарушение, как, например, это происходит в методе «подсадной утки» или в знаменитых опытах «стэнфордского тюремного эксперимента» 1971 г., или в «безобидных», на первый взгляд, экспериментах Е. В. Субботского с дошкольниками, склоняемыми ко лжи и др.).
Современное состояние и перспективы развития нравственной психологии
Если представить себе новое направление психологической науки как строящееся здание (а этот образ является наиболее точным), то можно сказать, что у этого здания есть фундамент – и фундамент этот заложен давно. Каждая историческая эпоха, еще до возникновения психологии как науки, формировала свой слой, закладывала свой «камень» в этот фундамент.
Есть основания для строительства той области, которая называется «психология личности». Основания эти составлены не только трудами Т. А. Флоренской (на которых мы особенно подробно остановились в настоящей работе), но и множеством исследователей, как отечественных, так и западных.
Социальная психология, психология труда, юридическая психология выступили инициаторами широкого и планомерного обращения к нравственной проблематике (о чем достаточно подробно говорилось в начале данной статьи). Разработаны новые методы, получены результаты, убедительно свидетельствующие о связи нравственности и профессии, соблюдения нравственных норм и психологической регуляции экономической активности, характеристик образной сферы и нравственного состояния личности (Ермолаева, 2008; Журавлев, Купрейченко, 2006; Купрейченко, 2010; Воробьева, 2010; Гостев, 2008; Попов, Голубева. Устин, 2008). Требуют своего развития и продолжения работы, начатые А. В. Брушлинским, Л. В. Темновой и др. в области психологии мышления как области, центральной для нравственной психологии. Область, связанная с психологией мышления, – исследование различных социальных представлений о нравственной и юридической сферах жизни (Абульханова, Воловикова, Елисеев, 1991; Александров, Александрова, 2009; Воловикова, 2005; Дикевич, 1999; Елисеева, 2004; Стрижов, 2009; и др.), а также изучение приоритетов ценностей современной личности (Журавлева, 2006; Лебедева, Татарко, 2007; и др.).
Ведущее место должно принадлежать истории психологии, и особенно – исторической психологии. Современные методы исследования, накопленные в исторической психологии, позволяют реконструировать нравственный идеал забываемого и почти забытого прошлого. Ввиду ускорения процессов, происходящих в современном мире в нравственной сфере, «историей» могут послужить не только образы далекого прошлого, образы дореволюционной России, но и относительно недавние времена – доперестроечные и начала перестройки общественного сознания. Изменения в нравственных приоритетах периода 1990-2000-х годов происходили так быстро, что нам – современникам, и особенно молодежи, выросшей во время этих изменений, уже трудно представить, какие ценности и нормы были приняты в обществе раньше.
Использование качественных методов анализа, расширение источниковой базы путем включения в нее произведений художественной литературы, художественных и документальных фильмов увеличивают возможности психолого-исторической реконструкции идеалов прошлого и помогают лучше понять настоящее.
Литература
Абульханова К. А., Воловикова М. И., Елисеев В. А. Проблемы исследования индивидуального сознания // Психологический журнал. 1991. Т. 12. № 4. С. 27–40.
Александров Ю. И., Александрова Н. Л. Субъективный опыт, культура и социальные представления. М.: Изд-во «Институт психологии РАН», 2009.
Братусь Б. С. К проблеме человека в психологии // Вопросы психологии. 1997. № 5. С. 3–19.
Братусь Б. С. Психология и этика: возможна ли нравственная психология? // Человек. 1998. № 1. C. 50–59.
Брушлинский А. В., Темнова Л. В. Интеллектуальный потенциал личности и решение нравственных задач // Психология личности в условиях социальных изменений. М.: Изд-во «Институт психологии РАН», 1993. С. 45–56.
Воловикова М. И. Представления русских о нравственном идеале. М.: Изд-во «Институт психологии РАН», 2005.
Воловикова М. И., Дикевич Л. Л. Основы нравственной психологии. Учебно-методическое пособие для студентов психологического факультета. Смоленск: Изд-во Смол. ГУ, 2005.
Воробьева А. Е. Личностные и групповые факторы нравственного самоопределения молодежи: Автореф… канд. психол. наук. М., 2010.
Гостев А. А. Психология вторичного образа. М.: Изд-во «Институт психологии РАН», 2007.
Дикевич Л. Л. Обыденные представления о порядочном человеке: Автореф… канд. психол. наук. М., 1999.
Донцов А. И., Емельянова Т. П. Концепция социальных представлений в современной французской психологии. М.: Изд-во «Институт психологии РАН», 1987.
Елисеева Н. Д. Культурологические особенности социальных представлений народа Саха о нравственном человеке: Автореф… канд. психол. наук. М., 2004.
Ермолаева Е. П. Психология социальной реализации профессионала. М.: Изд-во «Институт психологии РАН», 2008.
Журавлев А. Л., Купрейченко А. Б. Нравственно-психологическая регуляция экономической активности. М.: Изд-во «Институт психологии РАН», 2006.
Журавлева Н. А. Динамика ценностных ориентаций личности в российском обществе. М.; Изд-во «Институт психологии РАН», 2006.
Колпакова М. Ю. Психологическая работа с женщинами, отказывающимися от новорожденных детей // Вопросы психологии. 1997. № 3. С. 61–68.
Колпакова М. Ю. Диалог с тревожным ребенком // Современная психология: состояние и перспективы развития. М.: Изд-во «Институт психологии РАН», 2002. Ч. 3.
Коренюгина Т. Ю. Роль духовно-ориентированного диалога в развитии ценностной сферы медицинских работников: Дис… канд. психол. наук. М., 2004.
Купрейченко А. Б. Психология доверия и недоверия. М.: Изд-во «Институт психологии РАН», 2008.
Купрейченко А. Б. Нравственно-психологическая детерминация экономического самоопределения личности и группы: Дис… докт. психол. наук. М., 2010.
Лебедева Н. М., Татарко А. Н. Ценности культуры и развитие общества. М.: Издательский дом ГУ ВШЭ, 2007.
Леонов Вадим, свящ. Взаимосвязь понятий «личность» и «образ Божий» в православном богословии // Сретенский сборник: Научные труды преподавателей СДС. Вып. 1. М.: Изд-во Сретенского монастыря, 2010. С. 72–83.
Попов Л. М., Голубева О. Ю., Устин П. Н. Добро и зло в этической психологии личности. М.: Изд-во «Институт психологии РАН», 2008.
Пряжников Н. С. Этические проблемы психологии. Учебно-методическое пособие. М.: Изд-во Московского психолого-социального института; Воронеж: Изд-во НПО «Модэк», 2002.
Психология нравственности / Отв. ред. А. Л. Журавлев и А. В. Юревич. М.: Изд-во «Институт психологии РАН», 2010.
Психология человека в современном мире. Т. 6. Духовно-нравственное становление человека в современном российском обществе. Проблема индивидуальности в трудах отечественных психологов (Материалы Всероссийской юбилейной научной конференции, посвященной 120-летию со дня рождения С. Л. Рубинштейна, 15–16 окт. 2009 г.). М.: Изд-во «Институт психологии РАН», 2009.
Рубинштейн С. Л. Человек и мир. М.: Наука, 1997.
Святоотеческая психология и воспитание человека. Научные доклады и статьи. Материалы конференции XVII Международных Рождественских образовательных чтений. Москва, 18 февраля 2009 г. М.: ПИ РАО, МГППУ, 2010.
Стрижов Е. Ю. Нравственно-правовая надежность личности: социально-психологические аспекты. Тамбов: Тамбовский гос. ун-т им. Г. Р. Державина, 2009.
Тихонова Е. С. Духовно-ориентированный диалог как условие преодоления общего недоразвития речи у детей дошкольного возраста: Дис… канд. психол. наук. М., 2009.
Ухтомский А. А. Доминанта. СПб.: Питер, 2002.
Флоренская Т. А. Социологизация фрейдизма в теориях личности К. Хорни и Г. С. Салливена // Вопросы психологии. 1974. № 3. С. 161–167.
Флоренская Т. А. Катарсис как осознание: Эдип Софокла и Эдип Фрейда // Бессознательное. Природа. Функции. Методы исследования. В 4 т. Тбилиси: Мецниереба, 1978. Т. 2.
Флоренская Т. А. Диалог в практической психологии. М.: Институт психологии АН СССР, 1991.
Флоренская Т. А. Диалоги о воспитании и здоровье: Духовно-ориентированная психотерапия // Духовно-нравственное воспитание. № 3. М.: Школьная пресса, 2001.
Флоренская Т. А. Мир дома твоего. Человек в решении жизненных проблем. М.: Русскш хронографъ, 2006.
Ярошевский М. Г. А. А. Ухтомский и проблема мотивации поведения (к столетию со дня рождения А. А. Ухтомского) // Вопросы психологии. 1975. № 3. С. 3–17.
Нравственно-этическая психология: предмет и методы исследования
Л. М. Попов
В современной семье, а также в деловой сфере, в управлении наблюдается определенный «голод» на людей, которые были бы не только блестящими профессионалами, но и нравственно положительными, способными вести себя оправданно и ответственно с точки зрения нравственности.
Цель настоящей статьи состоит в обосновании современного понимания предмета нравственно-этической психологии и методов получения данных об уровне человечности и нравственно одобряемом или порицаемом поведении человека. В этико-психологических исследованиях сложился своего рода эффект недостаточной сбалансированности явлений «созерцание» и «преобразование». На основе анализа философских, религиозных, этических и психологических источников создано представление о нравственно-этическом сознании человека и его центральной категории «добро». С другой стороны, наблюдается недостаточно обоснованное осуществление действий по нравственно оправданному преобразованию и самопреобразованию человека, семьи, отечества и человечества (Соловьев, 1996). В психологической науке пока недостаточно представлены экспериментально-диагностические методы оценки нравственно-этической сферы личности, материалы которых необходимы для обоснованного внедрения технологий преобразования и самопреобразования личности. Осуществляемое же преобразование (самопреобразование) строится на материале внедрения эклектически составленных правил.
1. Эволюция представлений российских мыслителей о нравственно-психологических вопросах становления человека
Этика и психология – это две области человеческого знания с общим объектом изучения: внутренний мир человека и его поведение как способ регулирования взаимоотношений с миром. С точки зрения психологии личности внутренний мир человека – это его душа, сознание, «Я»; а поведение – это способ регуляции целостного человека во взаимодействии с миром. С точки зрения этики, внутренний мир – это прежде всего нравственно-этическое сознание (НЭС) человека. Оно складывается, во-первых, как система главных ориентиров и смыслов жизни личности, где добро рассматривается как главнейший ориентир. Во-вторых, нравственно-этическое сознание сочетается с системой средств управления личности собой и средств самоуправления личности во взаимоотношениях с миром (с семьей, другими людьми, с государством и вообще со всей природой) как следование наставлениям, правилам, законам.
Нравственно-этическое сознание российского человека, таким образом, может рассматриваться как своего рода ментальность человека, живущего в России и как одна из составляющих сознания личности.
Проблема исследования истоков формирования нравственноэтической психологии в России включает два направления: внутрироссийское и общеевропейское. Остановимся на эволюции представлений нравственно-этического сознания и поведения, представленных в российской нравственно-этической культуре.
Заметное становление нравственно-этического сознания (НЭС) и сопутствующих ему форм, канонов поведения человека связано с переломной эпохой в русской жизни – 1860-ми годами. Это время реализма, утилитаризма. Наряду с исканием новых проявлений абсолютного добра, в качестве реального носителя добра провозглашается личность, ее творческое начало. Мыслители того времени не столько размышляют по поводу добра как центрального элемента НЭС, сколько стремятся обосновать метод познания НЭС, выстроить его структуру и дать набор практических рекомендаций по его развитию, саморазвитию.
В этом отношении показателен путь И. М. Сеченова – отца русской науки о поведении. Желая постигнуть человека как высшее природно-социальное явление, он прошел исследовательский путь от открытия им эффекта центрального торможения до явления «самоподвижности», понятия волевого акта как произвольного действия, которое связано с ценностью, ценностными ориентациями. И. М. Сеченов заключает, что люди с произвольной ориентацией в своих действиях прежде всего опираются на высокие нравственные мотивы, правду, любовь к человеку. А высшее волевое поведение выражается в том, что человек не может не делать добро (Ярошевский, 1995).
В работах П. Л. Лаврова (Лавров, 1903–1904) и Н. К. Михайловского (Михайловский, 1999) впервые провозглашается идея близости этики и психологии. В качестве метода получения данных о наличии нравственно-этического познания провозглашается этический метод, имеющий регулятивную функцию. Это метод психологического самонаблюдения, ведущий к внутреннему созерцанию нравственного состояния. Последнее, по мысли Н. К. Михайловского, оказывает определенное давление на действие личности и влияет на понимание общественной жизни. Это та идея, которая позднее будет соотнесена с принципом детерминизма. П. Л. Лавров выстраивает трехуровневую структуру нравственно-этического сознания личности, формирующегося по принципу его последовательного движения по ступеням развития: ощущение наслаждения и страдания, появление мысли, способной к расчету, возникновение нравственного чувства, способного развиться в убеждение. На последней ступени НЭС у человека формируется представление о достоинстве личности.
Как в свое время древнегреческий философ Платон, рассмотрев строение души (разум, мужество, вожделение), показал преимущественное присутствие ее элементов у разных людей, так и Ф. М. Достоевский в своем произведении «Братья Карамазовы» выстраивает структуру НЭС и с художественной убедительностью показывает, как распределена эта структура у трех братьев: Дмитрий наделен чувственно-природным началом, Иван – рассудочным, а Алеша – деятельно-милосердным компонентами нравственно-этического сознания.
Художественно-философское, религиозное и психологическое осмысление нравственно-этических проблем сознания и его регулятивной роли в поведении отдельной личности представлено в творчестве Л. Н. Толстого. Новизна подхода художника и мыслителя Толстого в рамках поставленной нами проблемы становления НЭС и его реализации в жизни состояла в том, что Толстой как личность и мыслитель прошел свой путь. Этот путь включал эволюцию от художественного отображения всех перипетий становления и проявления нравственно-этического сознания личности до создания собственной теории «правильной жизни личности», основанной на законе непротивления злу насилием, и формулирования реальной программы такой жизни. Л. Н. Толстой как художник показал в виртуальной форме неоднозначность и динамику нравственноэтической составляющей сознания своих героев (Наташа Ростова из «Войны и мира», Анна Каренина из одноименного романа, князь Неклюдов из «Воскресения»). Ключевым моментом нравственноэтического развития личности, по Л. Н. Толстому, становится идея самосовершенствования личности, когда личность в процессе следования этой идее должна преодолевать соблазны, суеверия, стремиться к правдивости и т. д.
Итогом становления нравственно-этического сознания российской личности в данный период следует считать любовь и сострадание к ближнему, самосовершенствование себя. Любовь к ближнему лучше всего сформулирована у Достоевского устами старца Зосимы: любите человека и в грехе его, любите ваших близких деятельно и неустанно. Сострадание и милосердие, как нравственные чувства, являются высшим проявлением НЭС (П. Л. Лавров, Ф. М. Достоевский). Самосовершенствование личности как проявление ее активного субъектного начала может быть рассмотрено в качестве рекомендации к практическому развитию НЭС личности путем самоуправления поведением.
Следующий этап становления нравственно-этического сознания как этап создания теоретических основ НЭС сопряжен, во-первых, с потребностью отечественных мыслителей рассматривать «добро» многополярно, как центральное звено НЭС, как нравственный идеал; во-вторых, рассматривать поведение отдельного человека через его реальный поступок, как изучение многомерности, внешних детерминант поведения. Здесь продолжается линия сближения этики и психологии.
К. Д. Кавелин в работе «Задачи этики» (1886) стремится получить ответ на вопрос о том, что движет реальным поведением человека, т. е. какова регулятивная составляющая его поведения. Мыслитель приходит к выводу, что главным регулятором факторов психической деятельности является идеал, который связывает разрозненные мотивы личности в одно целое и дает им общее направление. Кавелин показывает общее пространство этики и психологии со стороны его внешних и внутренних регуляторов, детерминант. В этом пространстве должны присутствовать моменты зарождения поступков, складывающиеся законы душевной деятельности, а также нормы и способы нормальной для человека душевной деятельности. Подлинное движение к центру НЭС состоит в том, чтобы привести к единству субъективные идеалы личности и объективные идеалы общества, поднять отдельного человека, основываясь на глубоком проникновении в его мотивационную сферу, до идеального человека с идеальным типом нравственности.
Философ Л. М. Лопатин в работе «Теоретические основы сознательной нравственной жизни» (Лопатин, 1996), основываясь на принципе свободы воли, определяет добро как свойство и закон природы, как идеал, движущий мировое развитие. В то же время, руководствуясь наличием проблемы нравственного дуализма добра и зла, Лопатин признает бессилие законов добра над реальной жизнью человечества, где в качестве ориентиров преобладает эгоистичность. Однако, если допустить идею бессмертия души, то становится очевидным бессмысленность эгоизма. Ибо, если жизнь человека подчинена законам любви, лежащим в основе творения, то эгоизм есть безумие, ведущее к искажению подлинной нормы бытия (Лопатин, 1996, с. 117).
Идеолог «соборного добра» В. С. Соловьев (Соловьев, 1996) рассматривает нравственно-этическое сознание как первую, чувственную часть общего сознания человека, сопряженную с чувствами стыда, жалости, благоговения. Эти чувства как первичные в нравственности объединяются понятием «добро». Добро рассматривается в непосредственной связи с нравственным смыслом жизни, так как смысл жизни может быть найден только через добро. Добро как целостность проявляется в нравственном отношении человека к тому, что ниже его (чувство стыда), что равно ему (жалость) и что выше его (благоговение). Стыд, жалость и благоговение составляют «первичные данные нравственности» и скрытую целость человеческого существа. В целостной природе человека добро совпадает с благом, выступая в трех видах: действительное совершенство – в Боге; потенциальное совершенство – в человеческом сознании и воле, вмещающих в себя абсолютную полноту бытия как идеал и норму; осуществление совершенства, которое происходит во всемирно-историческом процессе. Это позволяет В. С. Соловьеву сформулировать «категорический императив этики всеединства». Всеединство, по Соловьеву, проявляется в совершенном внутреннем согласии с высшею волею. Добро как осуществление совершенства в человеческой истории проходит родовую, национально-государственную и вселенскую ступени. При этом складывается совершенный нравственный порядок, где нравственная свобода каждого лица может быть осуществлена в рамках «собирательного человека». Действительное осуществление совершенства, по В. С. Соловьеву, может быть достигнуто не путем личного самосовершенствования, как у Л. Н. Толстого, а благодаря всеобщей организации нравственности. Человеческое общество должно быть «организованною нравственностью». И тогда свободное единение всех в совершенном добре может противостоять «собирательному злу», «злой собирательной воле», которая проявляется в национализме, космополитизме, преступной деятельности. Борьба с собирательным злом способствует переходу от разделенности, вражды к единению людей (собирательности) на духовно-нравственной основе.
В центре внимания русского религиозного мыслителя Н. О. Лосского находится проблема условий абсолютного добра (Лосский, 1991). Первое условие устанавливается аксиологией, то есть системой ценностей. Развивая положения К. Д. Кавелина, Лосский подчеркивает, что все нравственные действия, даже эгоистические поступки, управляются комплексом мотивов, что создает направленность поведения. Второе условие – свобода воли, сопряженная с нравственной ответственностью человека.
В период 1920-1950-х годов соединение этики и психологии в России шло не столько в рамках дальнейшей проработки структуры НЭС и добра как его центрального звена, сколько в направлении конкретизации поведенческих действий советского человека. Понимание и оценка нравственности были связаны с хозяйственно-общественной и правовой жизнью человека, когда «добро», как и в работах Н. Г. Чернышевского, было связано с понятием «польза». Революционные преобразования привели к разрыву с общефилософской традицией, и на основе марксистско-ленинской идеологии была сформирована номенклатура нравственных норм, которая наиболее полно выразилась в Моральном кодексе строителя коммунизма.
Нравственно-этическое сознание рассмотрено нами здесь как первая составляющая предмета нравственно-этической психологии. Вторая составляющая предмета нравственно-этической психологии – средства проявления НЭС в рамках поведенческого и деятельного взаимодействия с Миром и с самим собой – представлена с учетом идеалов, нравственных норм и правил, а также – системы ценностей, мотивов.
Все больше ощущается необходимость не только теоретического осмысления механизма осознания этико-психологических аспектов жизнедеятельности человека, но и экспериментального изучения, проявления этико-психологических моментов в реальном действии, поведении, поступке человека, с учетом комплекса детерминант (внешних и внутренних). Это было сделано М. М. Бахтиным на материале анализа действий и поступков героев художественных произведений с позиции диалогической теории нравственного бытия (Бахтин, 1986). На материале таких событий, как жизнь и смерть Христа Бахтин показывает, что подлинную реальность нравственного деяния Христа нельзя передать ни в терминах теоретических категорий, ни категорий исторического познания, ни в образах эстетической интуиции. В каждом случае пропадает полнота нравственного свершения. Бахтин показывает, что реальное событие – поступок – не может быть адекватно представлен монологическими средствами и предлагает сделать это в реально-диалогическом контексте. При этом конкретные моменты построения поступка должны включать три позиции субъекта действия: Я-для-себя, Я-для-другого, другой-для-меня. Тогда в событие-поступок втягиваются научные, эстетические, политические и религиозные ценности, стянутые эмоционально-волевой регуляцией субъекта.
Бахтин, таким образом, на материале творчества Ф. М. Достоевского открывает в литературоведении и в этике то, что стало утверждаться в экспериментальной психологии как Я-концепция (У. Джемс, Дж. Мид, К. Роджерс). Однако отличие работ Бахтина в том, что здесь не только многомерный показ личности самой по себе, как это стало делаться в экспериментальной психологии, но и показ личности в момент совершения действия, когда благодаря всем выше указанным детерминантам в этической психологии личности может быть показана вся архитектоника ее нравственно-этического сознания, замкнутая на реальное поведение, которое может быть оценено с точки зрения доминирующих в обществе законов, нравов, правил жизни.