Коллектив авторов
Проблема субъектов российского развития. Материалы Международного форума «Проекты будущего: междисциплинарный подход» 16-19 октября 2006, г. Звенигород
© ИФ РАН, 2006
Проблема субъектов российского развития
В.Е. Лепский
(Институт философии РАН, Москва)
Были ли среди участников перестройки субъекты российского развития?
Чтобы понять, кто сегодня берется за проекты российского развития необходимо начать с анализа участников перестройки. И честно ответить на вопрос: «А были ли среди субъектов перестройки субъекты российского развития?». Или участники перестройки преследовали какие-то другие цели, не связанные с развитием России.[1]
На мой взгляд, сегодня можно смело утверждать, что среди субъектов перестройки не было социально ответственных субъектов, ориентированных на российское развитие. Убедительное обоснование отсутствия критериев и прогнозов последствий от принимаемых руководством решений приведено в работе С.Г. Кара-Мурзы[2]. Он стремится ответить на вопрос, чем объясняются гигантские человеческие и материальные потери, которые сопоставимы с потерями в период Гражданской войны. Организаторы и продолжатели перестройки разрушили экономически слабо эффективную, но работающую систему управления страной, даже не задумываясь о том, как создать новую. Методом проб и ошибок привели страну к анархии, а не к демократии.
На наш взгляд, можно выделить пять основных субъектов перестройки: «менялы», «идеалисты», «разрушители», «ТНК» и «мародеры-мифологи».
«Менялы» были главными действующими лицами перестройки, вместе с тем, как правило, находящимися в тени. Они осуществляли обмен «номенклатурного ресурса» бывшей властной элиты на «материальный ресурс» будущей. И вполне успешно справились с этой задачей. Сегодня они и их помощники – главные действующие лица в стране.
Для «идеалистов» перестройка представлялась как культ идеи установления демократии. Установления любой ценой. Без оглядки и четкого осознания последствий. К этому типу «субъектов», возможно, следует отнести основную массу советской интеллигенции, впавшей в состояние эйфории от «глотка свободы».
Для «разрушителей» перестройка явилась долгожданным актом завершения «холодной войны», исполнения давно намеченных планов Даллеса. И не случайно З.Бжезинский, комментируя факт поражения СССР в «холодной войне» и «смутное время», переживаемое Россией, довольно точно охарактеризовал их как следствие разрушения «концепции бытия» русского народа. Сегодня, впрочем, можно утверждать, что «разрушители» не предусмотрели в полной мере последствий своих деяний и потому не совсем удовлетворены полученными результатами. Появились новые мировые угрозы, для преодоления которых хорошо бы использовать Россию как сильную региональную державу. В этом плане перестройка – урок для всего мира. Партнерство, искреннее и деятельное, должно быть доминантой отношений между странами в раздираемом противоречиями современном мире. Иначе бед не миновать.
Для транснациональных корпораций («ТНК») интерес к перестройке связан, прежде всего, с интересом к ослаблению государства, контролирующего территории с гигантскими запасами энергетических и других ресурсов, а также с ослаблением конкурента в области высоких технологий. Интересы этого субъекта также были достигнуты.
К внешним субъектам «разрушителям» и «ТНК» примкнул наш внутренний подвид «субъектов» – «мародеры-мифологи», которые стали продвигать систему разрушительных мифов: рынок сам себя отрегулирует; начальный капитал всегда образуется преступным путем; административная система управления – это наш враг; все западные товары лучше отечественных и т. п. Они же при этом не упустили случая обогатиться в процессе разрушения страны.
Были ли другие субъекты перестройки? Возможно, и были, но их влияния не заметно. Вывод: среди участников перестройки не было субъектов российского развития.
В итоге Россия оказалась жертвой очередного культа – культа светлой идеи «демократии». Естественно, демократия тут ни при чем. Она сама стала жертвой процесса, по сути своей разрушительного, прикрываемого красивыми лозунгами.
А сегодня мы получили новый культ: культ денег, культ обогащения и наживы. Этот культ, похоже, будет самым тяжелым испытанием для России.
Диагноз: «Бессубъектность российского развития»
В начале века удалось добиться относительной социальной стабильности, укрепления «властной вертикали», сравнительно скромного и весьма неустойчивого экономического роста. Однако из системного кризиса страна не вышла. Нарастающий поток угроз безопасности России при наличии богатейших запасов природных ресурсов, относительно высокого уровня технологий и высочайшего интеллектуального потенциала обусловлен «системной дезорганизацией» государства и общества в целом. Отметим отдельные ее признаки:
• государство не является четко выраженным субъектом управления и развития, не сформировало стратегию развития (понимаемую и принимаемую большей частью населения), не обеспечило нормальных условий жизни своим гражданам и соблюдения основных конституционных прав;
• существенную роль в управлении всеми сферами общественной жизни играют коррумпированные чиновники, криминал и другие асоциальные элементы;
• «средний класс» и элиты атрофированы, дезорганизованы, не включены в реальные механизмы управления и развития;
• политические партии и движения в основной своей массе имеют бутафорский характер;
• общественные (не политические) образования слабо организованы и практически не влияют на социальные процессы;
• граждане в подавляющем большинстве социально пассивны, имеют трудноразрешимые проблемы с самоидентификацией (государственной, этнической, семейной и др.).
Необходимы экстренные меры по повышению степени организованности государства и одновременно становлению гражданского общества в России. Такого рода процессы надо планировать и организовывать, а не надеяться на естественное их развертывание, как это было с рыночной экономикой.
Самый трудный и драматический вопрос – о субъектах исторического действия, готовых взять на себя бремя и ответственность за осуществление намечаемых целей и задач. Имеется в виду наличие и реальное состояние тех общественных и политических субъектов (или претендентов на статус таковых), которые выражают не только желание, но и обладают волей, чтобы осуществить проект на практике.
Надо лечить главную болезнь России – бессубъектность[3]. Эта болезнь, поразила в той или иной степени всех основных участников реформационного процесса (государство, общественные и политические сообщества, институты). Главные симптомы этой болезни: блокировка рефлексии, неспособность адекватно воспринять и оценить сложившуюся ситуацию, подняться над нею, самоопределиться и самоидентифицироваться, отсутствие смелых, хорошо обдуманных «прорывных» идей и готовности, умело взаимодействуя с другими субъектами, их реализовать. Эти симптомы «грубо и зримо» проглядывают в образе мышления и действий всех основных субъектов современной России, в том числе и власти, что достаточно точно фиксируется аналитиками.
Уже исследованы и обозначены механизмы появления этой болезни и разрушения государственности. Это – внешний перехват инициатив в реформировании отечественной экономики путем некритического использования западных моделей (неадекватных российским условиям); затягивание страны в кредитную зависимость; доминирование сырьевой ориентации; создание режима благоприятствования для бурного роста коррупции в системе государственного управления, проникновения в него финансово-промышленных группировок и криминальных структур; ангажирование отдельных лидеров российской системы управления и их использование для управления страной «извне»; навязывание либерального императива «невмешательства» государства в социальное строительство в качестве гаранта неотвратимости подлинно демократических преобразований, и другие. Приходится констатировать, что после развала КПСС и разрушения, хоть не самых эффективных, но работавших механизмов принятия и реализации государственных решений, новых действенных механизмов управления страной, сложным общественным хозяйством создано не было.
Бессубъектность многолика и по-своему отражается на деятельности всех акторов процесса российской трансформации[4].
Несмотря на огромные полномочия, весьма ограничены управленческие возможности у Президента Российской Федерации. В своей активности и инициативности он явно стеснен высочайшим уровнем коррупции во всех ветвях власти, а также очевидной неопределенностью поддержки его реформаторских усилий со стороны властных элит. Сформировано устойчивое мнение, что у В.В.Путина нет управленческой команды единомышленников, поэтому он вынужден часто идти за ходом событий, а не формировать и менять ситуацию в соответствии со своим видением и пониманием происходящего в стране. По этой же причине Президент вынужден большую часть своих сил тратить не на управление страной, а на урегулирование отношений группировок во властной элите, конфликтующих за различные виды ресурсов. «Политическая вертикаль», созданная при «вертикали власти», в большей степени является инструментом чиновников, а не президента. Основным его властным ресурсом остается пока еще относительно высокий рейтинг среди населения – ресурс важный и мощный, но, увы, переменчивый. Сейчас это позволяет сохранять режим личной власти и ограничивать действия в определенной степени управляемой со стороны «вертикали власти» оппозиции, где «правые» бдительно следят за тем, чтобы политический курс был достаточно «либерален», а «левые» – чтобы он был более «социален». Но отношение населения к первому лицу государства уже иное, чем при Ельцине, которому долго верили, не требуя серьезных аргументов и практических подтверждений. Это отношение стало более рациональным: если обещаешь – выполни, иначе доверие может иссякнуть. Для судьбы российских реформ это обнадеживающий признак.
Администрация Президента, по сути, не представляет собой единой команды. Ни одна из сталкивающихся в ней группировок не имеет собственного «проекта будущего», и потому борьба между ними воспринимается в первую очередь как схватка за властные ресурсы. Отсутствие публичной дискуссии подменяется «сливом» информации и «пиар-акциями» через доверенных журналистов, чтобы поддержать интерес общественности к борьбе за влияние в окружении главы государства. Поэтому вряд ли можно рассматривать эти группировки в качестве полноценных субъектов государственного управления и развития.
Российская бюрократия, бесспорно, могущественна и почти бесконтрольна. В этих условиях чиновничий аппарат, осознав свою автономность и независимость от общества, присвоил себе права и функции господствующего класса и правящей партии. Фактически снова сформирована новая несменяемая «номенклатура». Она более защищена от первого лица государства и общества, чем при Сталине, Хрущеве и Брежневе. О такой райской жизни советские чиновники только мечтали. Любой из них, самый некомпетентный и проваливший порученные дела, остается в «номенклатуре». Примеров очень много, они у всех на слуху.
Ротация кадров из общества блокирована, что приводим к возрастающей некомпетентности чиновников. Но такое положение не может длиться вечно. Оно опасно не только для общества, но и для самого государства, так как в силу бесконтрольности чиновничий аппарат стремительно криминализируется и подвержен широкой и глубокой коррупции. Это в сочетании с организованной преступностью и мощной «теневой» экономикой создает угрозу окончательной криминализации и государственных, и общественных ключевых структур.
Многие чиновники, используя административный ресурс, попали в клан «новых богатых»; они охотно поддерживают союз крупного бизнеса и власти – как в центре, так и на местах. Отсюда утрата чувства социальной ответственности за судьбу реформ и страны.
Бюрократия и сотрудничающие с нею властные элиты не заинтересованы в сколько-нибудь серьезных изменениях и переменах в стране. Для них, выросших в условиях полузакрытой экономики режима «мутной воды», любые изменения «вправо» или «влево» – угроза нынешнему привилегированному положению. Это хорошо чувствуют и выражают в своей деятельности так называемые «партии власти», вчера цепко державшиеся за Ельцина, сегодня – за Путина. Пагубность их имитации «бурной деятельности» – по сути на пустом месте (никакой стратегии развития они предложить не могут) – заключается, в частности, в дискредитации и без того малопопулярного понятия «центризм», которому в данном случае придается явно негативный смысл.
В полной мере признаками бессубъектности в контексте российского развития обладают и другие акторы социально-политической сферы трансформационных изменений в России. К ним относятся: политические партии, финансово-промышленные группировки, малый и средний бизнес, представители среднего класса, научные, деловые, культурные и другие элиты.
Так, научные и культурные элиты, ранее обозначаемые понятием «интеллигенция», ныне разобщены, расколоты и подавлены своей невостребованностью. Даже в науке, которая всегда задавала эталонные механизмы формирования разного рода сообществ, серьезно подорваны силы консолидации и кооперативный эффект сложения сил. К тому же интеллектуальная, творческая элита поражена сегодня бациллами конформизма и своекорыстия, а большинство интеллигентов (ученых, учителей, врачей, «технарей», музейных и библиотечных работников) унижены своей неустроенностью. Если предпринимаемые ныне, пока очень робкие, шаги и меры по исправлению этой стратегической ошибки реформаторов-неолибералов получат более интенсивное развитие, субъектный потенциал и ресурс российского развития заметно и качественно повысятся.
Отдельно остановимся на населении, на поддержку которого опирается В.В.Путин. Бессубъектность населения в значительной степени сформировалась под воздействием государства в лице коррумпированных чиновников, а в конечном счете – под воздействием той самой «вертикали власти».
Во-первых, наблюдается последовательное принципиальное расхождение реальных действий исполнительной власти с целевыми стратегическими ориентирами, выдвигаемыми Президентом Российской Федерации. Причем именно с теми, которые ожидает и которые одобряет большая часть населения страны: забота о наименее защищенных слоях населения, стимулирование и поддержка становления гражданского общества, возрождение российской науки, перевод России с сырьевого на инновационный путь развития и др.
Во-вторых, государство убедительно доказало населению, что последовательно действует в интересах узкой группы лиц, оно решает свои задачи в основном за счет населения. Эта политика проводилась и проводится планомерно, начиная с первых акций по фактической ликвидации личных накоплений и до сегодняшних дней: государство постепенно перекладывает на плечи населения плату за основные виды социальных услуг, при этом крайне бережно относясь к присвоенным узким кругом лиц национальным богатствам. Обществу вызывающе демонстрирует ся неприкосновенность лиц, совершивших преступления перед народом, и беззащитность населения перед государством.
В-третьих, в государственной машине доминирует официально отвергнутая населением идеология неолиберализма, чуждая традиционным российским ценностям, которая проповедует насаждение индивидуализма и культа денег.
В-четвертых, через манипулятивные механизмы политического PR и СМИ планомерно осуществляется оболванивание населения, превращение избирателей в бездумные «голосовательные автоматы» за кандидатов и партии, как правило, не имеющих обоснованных программ и стратегий.
В-пятых, спорадически происходит организация разовых (для галочки) мероприятий по стимулированию механизмов построения гражданского общества, которые приносят намного больше вреда, чем пользы, формируя у населения адекватные представления об истинных целях организаторов этих мероприятий.
Сегодня у большей части населения наблюдаются серьезные сдвиги и изменения субъектного характера. Они образуют сложный и весьма противоречивый сплав качеств и черт «среднестатистического» индивида. Так называемое «протестное движение», в том числе забастовочное, носит спорадический и плохо организованный характер, оно идейно и политически слабо структурировано и пока не способно оказать серьезное воздействие на ход развития, выдвинуть собственную альтернативу нынешнему почти «застойному» курсу.
Для преодоления болезни бессубъектности необходима организация всех созидательных сил общества, готовых принять активное и конструктивное участие в осуществлении Проекта создания процветающей России.
Готова ли интеллигенция стать субъектом российского развития?
Почему сегодня интеллигенция находится не на переднем плане социальных преобразований России? Ответ на этот вопрос можно найти, анализируя наиболее распространенные точки зрения на роль интеллигенции в жизни современного общества.
1. Интеллигенция в роли «транслятора западных шаблонов». Наиболее распространенная версия этой позиции связана с попытками внедрения в России западных образцов жизни. «Интеллигенты-прозападники», в частности к ним могут быть отнесены идеологи осуществленных форм перевода страны в рыночную экономику и приватизации, пытаются затянуть Россию в общество потребления. Идеалы подобного общества сомнительны и прогнозы такого образа жизни весьма плачевны. Последствия воздействий «черной культуры» общества потребления на российскую культуру уже сегодня ужасающие. И эти воздействия через культурную матрицу передаются на психику россиян. Сегодня у России, возможно, еще есть шанс пойти другим путем, и хотелось бы этот шанс не упустить.
2. Интеллигенция в роли формирователя «образа врага». Казалось бы, этот прием мобилизации общества канул в Лету, как противоречащий духу построения гражданского общества. Но нет! Эта позиция отвлекает общество от истинных причин кризисных явлений, от постановки актуальных проблем социальных преобразований. Обидно, что эту позицию порой разделяют выдающиеся ученые, сами пострадавшие ранее от такого рода манипуляций.
3. Интеллигенция в роли постоянной оппозиции к власти. Перед обществом остро встала проблема консолидации всех сил и ресурсов для выживания России. В этих условиях стремление к «оппозиции ради оппозиции» может возникнуть только у людей, безразличных к судьбе России, тех, кто пытается любой ценой найти личный «плацдарм» для самовыражения.
4. Интеллигенция в роли «судьи и пророка». В этой позиции интеллигенция берет на себя ответственность отвечать на классические вопросы «Кто виноват?» и «Что делать?» Такая позиция предполагает возложение на интеллигенцию роли ведущего субъекта социального проектирования. Все было бы неплохо, но при этом народ лишается права быть субъектом и, как в советский период, предстает в роли объекта по отношению к обществу и социальным преобразованиям в России. Роль субъекта отводится какой-то части общества (группе, классу и др.); в данном случае подразумевается, что это интеллигенция. Такая позиция противоречит идеям построения гражданского общества, не без оснований оппоненты отождествляют ее с коммунистической.
5. Интеллигенция в роли «диагноста». Эта позиция опирается на взгляды В.О.Ключевского, который высказал мысль о том, что интеллигенция не лекарь народа, а диагност. Народ сам вылечит свою рану, если только вовремя ему указать на нее. Эта позиция вызывает симпатию, ориентацией на народ как на субъекта социальных преобразований, она созвучна с идеями построения гражданского общества. Однако проведенные в последние годы психологические и социологические исследования показали, что значительная часть населения России не воспринимает себя в роли субъекта по отношению к обществу. Сегодня «интеллигента-диагноста» народ едва ли услышит.
В целом же российская интеллигенция сегодня не готова, да и не имеет возможности, самостоятельно стать субъектом российского развития. Однако, набирают темпы процессы ее самоорганизации, интеграции и самоопределения в качестве такого субъекта. При этом важно отметить чрезвычайную важность междисциплинарного характера интеграции, в которой носителями проектной культуры выступают в первую очередь специалисты естественнонаучного профиля.
Готова ли «вертикаль власти» стать субъектом российского развития?
В последние годы властная элита внушает обществу, что она занята решением задачи, самой актуальной для России – построением «вертикали власти». Задумка хорошая, «никто не против», все за то, чтобы государственная машина была хорошо управляема, чтобы были сильными государство и общество. Поступают рапорты об успехах укрепления «вертикали власти», но настроение отнюдь не оптимистическое. Почему?
Нет реальных изменений в лучшую сторону! Ни во внешней политике: Югославия, Ирак, Грузия, Украина и далее. Ни во внутренней политике: наблюдаются продолжающееся вымирание россиян, снижение обороноспособности, дальнейший развал образования и науки, отсутствуют инновационные проекты, продолжается последовательный курс на превращение России в сырьевой придаток развитых стран. Как следствие – нарастающая социальная нестабильность, проявляющаяся в высочайших темпах роста забастовочного движения, в протестном голосовании и др. Дистанцирование власти и общества увеличивается, что таит в себе угрозу для ее комфортного существования. Похоже, у власти проблемы с инстинктом самосохранения. Вместо того, чтобы разобраться в причинах складывающейся ситуации и найти адекватные решения, она, как всегда, использует политтехнологов.
Одни политтехнологи все чаще утверждают, что именно они вернули политическую систему к привычной однопартийной, превратили Государственную думу в послушную пристройку «вертикали власти», создали «политическую вертикаль». Другие пытаются успокоить общество «каплями демократии», сдувая пыль с реквизитов спектакля под названием «Общественная палата». Но в итоге создается «общественная вертикаль» как очередная пристройка к «вертикали власти».
Третьи, пройдя стажировку на Украине, успокаивая российское общество новыми способами, готовятся к контрреволюционной борьбе. Возможно, они планируют создание новых пристроек к «вертикали власти». Эта группа самых прозорливых готовится к «пиру во время чумы», предвкушая компенсацию ожидаемых потерь от отмены губернаторских выборов.
Четвертые …, и т. п.
А глубинные причины лежат в том, что сегодня Россия стоит перед необходимостью преодолеть тяжелый комплексный кризис, глубоко проникший в политическую, экономическую, социальную и духовную жизнь страны.
Выход из этого кризиса возможен, если Россия, несмотря на все трудности, препятствия и риски, найдет модель своего развития, специфичную ровно в той мере, в какой специфичной является она сама. Чтобы это произошло, требуется разработать «концепцию бытия» и стратегию развития, понятную и приемлемую для большинства граждан современной России.
Способна ли создаваемая «вертикаль власти» решить эту проблему: разработать стратегию российского развития, обеспечивающую достойную жизнь населению и могущество государства Российского? Способна ли она мобилизовать общество на ее реализацию?
К сожалению, ответ на эти вопросы пока отрицательный. Создаваемая «вертикаль власти» задумывалась для решения тактических задач и поэтому не способна решать стратегические проблемы. Причины таковы:
Во-первых, созданная «вертикаль власти» в значительной своей части – это вертикаль не власти, а преклонение перед «силой» денег. И пока этот культ не будет преодолен, «вертикаль власти» будет действовать в его интересах.
Зачем что-то менять коррумпированному чиновнику? Зачем, лишаться сложившихся персональных финансовых потоков от нефти, газа, металла, леса и других источников «доходов»? Ведь развитие потребует высококвалифицированных управленцев, а подавляющую часть действующих некомпетентных чиновников сдует ветром перемен с насиженных мест. И неизбежно встанет вопрос, кто незаконно обогатился на развале могущественной страны, обнищании и вымирании народа.
Во-вторых, созданная «вертикаль власти» в принципе не способна к разработке стратегии российского развития. В ней просто отсутствуют стратегические субъекты. Они в ней и не предусмотрены, так как неминуемо порождают ту «прозрачность», которая совсем не нужна коррумпированным чиновникам. Поэтому не должны удивляться радеющие за интересы России идеалисты тому, что наука полностью отстранена от реальных механизмов управления. Прикормленные же политтехнологи – это тактики, а не стратеги, они нужны для ситуационного манипулирования общественным сознанием.
В-третьих, «вертикаль власти» только кажется управляемой по вертикали. Это иллюзии: в принципе высокая управляемость при высоком уровне коррупции чиновников невозможна, ибо в этом случае финансовые интересы отдельных групп и ведомств доминируют над интересами государства и общества. То же самое распространяется и на координацию по горизонтали, что мы наблюдаем, например, в никак не выходящей из «тени» экономике.
В.В.Путину пора понять, как бы он ни старался, у него с такой «вертикалью власти» ничего хорошего не получиться.