Коллектив авторов
Детская патопсихология. Хрестоматия
Текст сказки насыщен эпитетами – 14 случаев. Однако в обеих группах их употребили крайне ограниченно и примерно в одинаковом количества: в среднем по 2,25 (16 %) случая на ребенка в группе с задержкой психического развития и по 2,76 (20 %) случая – в группе нормы. По два ребенка каждой группы не употребили ни одного эпитета, максимальное количество – по пять эпитетов – в пересказах соответственно двух и четырех человек.
Проводился анализ использования устойчивых словосочетаний, которые 14 раз встречаются в тексте, и здесь незначительные преимущества имеются у детей группы нормы: в среднем по 4,8 (34 %) случая против четырех (28 %) случаев. Минимальное количество – по два случая использования этого приема – отмечается у четырех детей с задержкой психического развития и у двух нормально развивающихся детей, максимальное количество – от 6 до 9 случаев – соответственно у троих и у девяти детей.
С преимуществом на один случай в пользу нормально развивающихся шестилеток (в среднем по пять – 50 % случаев у детей с задержкой психического развития и по шесть – 60 % случаев у их сверстников) используют дети в пересказе типичный для сказок прием инверсии.
Таким образом, сопоставление полученных данных позволяет судить, как отражается в пересказах детей художественная форма произведения. Данные об использовании средств художественной выразительности (тропов) в среднем на испытуемого представлены в табл. 2 (в % от количества тропов в тексте).
Сравнение полученных результатов позволяет сделать вывод, что средства художественной выразительности плохо усваиваются 6-летними детьми без специальной работы в этом направлении. При этом, когда используется для пересказа текст невысокой сложности, различия у детей с задержкой психического развития с их нормально развивающимися сверстникам незначительны.
В связи с тем, что пересказ художественного произведения, как говорилось ранее, отражает эмоциональное отношение детей к описанным событиям и героям на основе понимания содержания текста и восприятия его морально-нравственных установок, мы дополнительно изучали выражение детьми своих чувств и отношений по поводу текста. Следует отметить, что все дети слушали двухкратное чтение сказки с интересом, с адекватным выражением лица; у большинства детей с задержкой психического развития при этом отмечалось двигательное беспокойство (ерзание на стуле, навязчивые движения рук), которое заметно усиливалось от напряжения при воспроизведении сказки.
Таблица 2
Заложенные в народном произведении высокие чувства добра в данной сказке передаются детям с помощью используемых суффиксальных способов образования существительных (Снегурушка, подружки, дедушка, бабушка, медведюшка, лисонька, повозочка и т. п.). Интересно, что при пересказе наши испытуемые использовали значительно меньше слов этой формы, чем имеется в тексте: половина из них говорили – дед да баба, дед со старухой; никто из детей с задержкой психического развития не употребил имя Снегурушка (в сравниваемой группе таких было 8 человек), уменьшительно-ласкательние суффиксы у них встречались в среднем по 4,5 раза из 10 возможных – 45 % (против пяти – 50 % случаев в среднем в другой группе).
Об эмоциональности восприятия сказки при ее пересказе детьми можно судить по владению выразительными интонациями повествования, которые наиболее употребительны в диалогах. Использование выразительных интонаций показывает, насколько разбужено воображение ребенка, насколько он вживается в передаваемую ситуацию, является «соучастником» событий. Эти интонации при пересказе детей могли звучать и как подражание чтению экспериментатора, и в связи с непосредственным указанием текста: «Медведь спрашивает, как в трубу гудит». Однако отмечается небольшое количество случаев использования интонационной выразительности речи для пересказа диалогов детьми: три случая в интересующей нас группе и девять случаев в сравниваемой группе.
Сказка «Снегурушка и лиса», если правильно понято ее содержание, учит сопереживанию, формирует чувство благодарности. Однако 6-летними детьми без специального объяснения, без разбора содержания эти чувства не всегда воспринимаются, особенно детьми с задержкой психического развития. Правильно в подавляющем большинстве определив причину, что девочка осталась в лесу из-за того, что отстала, т. е. нечаянно, а не по вине подружек, которые якобы «ее заманили, заманивши, покинули», 75 % испытуемых (15 детей) с задержкой психического развития (вдвое больше, чем в сравниваемой группе – 35 % – семь детей) не сумели правильно оценить несправедливость обвинения в адрес подружек, считали, что Снегурушка их ругала правильно, за дело. Лишь 14 детей против 18 (70 % против 90 % испытуемых) говорили, что жалко им заблудившуюся девочку, лишь 12 детей против 10 (60 % против 80 % испытуемых) сказали, что порадовались за нее, когда она вернулась домой. Из всех испытуемых два ребенка из группы нормы в пересказе последнего эпизода сказки употребили слова благодарности лисе за спасание девочки, все остальные – 80 % из этой группы – говорили о чувстве благодарности после наводящих вопросов. В интересующей нас группе такие ответы после наводящих вопросов получены лишь у 55 % испытуемых (11 человек). Анализ проявившегося в пересказе эмоционального отношения детей к действующим лицам и понимания эмоциональных состояний персонажей позволил определить количество испытуемых, адекватно обозначить соответствующие чувства.
Результат этого анализа представлен в табл. 3.
Из таблицы видно, что в плане эмоционального восприятия сказки и сформированности некоторых нравственных чувств (справедливости, сопереживания, благодарности) дети с задержкой психического развития отстают от своих нормально развивающихся сверстников.
Таким образом, на II этапе эксперимента было выявлено, что 6-летние дети с задержкой психического развития справляются с пересказом народной сказки сразу после ее непосредственного восприятия удовлетворительно, хотя не могут полно, в достаточном объеме использовать образцы «авторской» лексики, допускают много неточностей, смысловых замен и искажений понятий. Традиционные языковые средства устного народного творчества используются детьми указанной категории в ограниченном объеме, что характерно и для их нормально развивающихся сверстников. Недостаточное, упрощенное понимание взаимоотношений персонажей ограничивает выражение положительных эмоций по отношению к действующим лицам, что заметно отличает наших испытуемых от нормально развивающихся шестилетних детей.
Таблица 3
На III этапе эксперимент проводился в конце «учебного» года, на пороге семилетнего возраста детей. Специальной работы по обучению детей пересказу ранее не проводилось. Исследованием были также охвачены две сравниваемые группы детей по 20 человек. Эксперимент ставил те же задачи, что и на II этапе, однако проводился он на более сложном материале – авторской сказки (см. приложение 2) с нестандартным, неожиданным для ребенка сюжетом и с непростым подтекстом, в котором заключена воспитательная значимость произведения. Изучались последовательность и полнота пересказа, его речевое оформление, эстетическое восприятие и понимание прочитанного.
Анализ протоколов пересказов и ответов испытуемых обеих групп позволил получить следующие данные.
Пересказ данного текста, состоящего из выделенных нами для удобства анализа семи небольших частей, по своей полноте у испытуемых двух групп отличается от пересказа рассмотренного ранее текста.
Если текст сказки «Снегурушка и лиса» был воспроизведен по всем основным частям всеми испытуемыми, на III этапе такая картина не наблюдается. Данные о полноте пересказа детей представлены в табл. 4.
Таблица 4
Из таблицы отчетливо видно, что дети с задержкой психического развития отстают от своих нормально развивающихся сверстников в полноте пересказа текста: менее половины из них (восемь человек – 40 %) достигли наилучшего результата, воспроизводя семь или шесть частей текста, в то время как в сравниваемой группе этого уровня достигло большинство испытуемых (14 человек – 70 %).
При этом без пропусков с максимальной полнотой здесь пересказали текст почти в три раза больше детей – восемь против трех.
Количество детей, воспроизводивших пять или четыре части текста, близко в сравниваемых группах (семь и шесть человек – 35 и 30 %), но и здесь результат в пользу нормально развивающихся детей, лишь один дал пересказ из четырех частей (это наихудший результат в данной группе). В этой группе нет детей, которые при пересказе воспроизвели три и менее трех частей, в то время как среди детей с задержкой психического развития отмечалось пять таких испытуемых (25 %), из них двое рассказали только две части. Вместе с тем следует отметить, что в группе не было детей, которые бы нарушили последовательность событий или исказили содержание.
Самостоятельность пересказа также несколько снизилась при воспроизведении более сложной сказки. Помощь в виде подсказки первого предложения потребовалась девяти воспитанникам экспериментальной и шести – массовой группы (против соответственно семи и трех воспитанников на II этапе исследования). Среди детей с задержкой психического развития оказались такие, которые нуждались в массивной помощи – до 4–5 наводящих и подсказывающих вопросов.
Формальный анализ полноты речевого оформления пересказа с точки зрения количества входящих в него слов показал, что при общем количестве 213 слов в тексте наиболее полно использовалась детьми авторская лексика при пересказе в диапазоне от 80 до 120 слов. Половина группы испытуемых с задержкой психического развития использует до 60 слов, в сравниваемой группе таких два человека. В названном диапазоне отмечены пересказы семи детей с задержкой психического развития, что вдвое меньше количества детей сравниваемой группы – 15 человек. Следовательно, при пересказе более сложного текста использование авторской лексики затруднено для детей с задержкой психического развития в большей степени, чем для их нормально развивающихся сверстников. И здесь ярко проявляется их ограниченный словарный запас и бедность обобщенных представлений. Дети заменяют авторские слова РОДИТЕЛИ, АИСТ, КЛЮВ, ЗАКОЛДОВАННАЯ своими: МАМА и ПАПА, ЖУРАВЛЬ, РОТ, ПАСТЬ, ВОЛШЕБНИЦА.
Изучение вопроса об отражении в пересказе художественной формы произведения, об использовании языковых средств выразительности показало следующую картину.
Менее трети испытуемых с задержкой психического развития (шесть) начали свой рассказ с зачина, что вдвое меньше количества испытуемых из сравниваемой группы (11 детей), использовавших зачин. Анализируя текст, мы отметили в нем семь элементов олицетворения. Из них у детей с задержкой психического развития присутствовали в пересказе в среднем по 3,5 элемента, а у детей из массового сада – по 5. В тексте имеются два примерa гиперболы, но в пересказах встретилось у детей с задержкой психического развития в среднем по 0,5 примера на ребенка против двух примеров в сравниваемой группе.
Таким образом, и на этом этапе исследования выявилось, что характерные для жанра сказки средства художественной выразительности недостаточно полно воспринимаются, запоминаются и воспроизводятся детьми в обеих сравниваемых группах. Однако испытуемые с задержкой психического развития использовали эти приемы в своих пересказах в среднем в два раза меньше, чем их нормально развивающиеся сверстники.
Интересно было проследить, как употребляли дети такие распространенные средства художественной выразительности, как сравнения и эпитеты, с которыми они встречались много раз при слушании литературных произведений.
Из двух сравнений, имеющихся в тексте, в пересказах детей обеих групп встретилось одинаковое количество (в среднем по одному) сравнений (cемь детей с задержкой психического развития и пять детей из контрольной группы не употребили сравнение ни разу). Текст был насыщен эпитетами, анализ показал их 15 случаев. Однако в обеих группах их употребили крайне ограниченно: в экспериментальной группе – в среднем по 2,5 эпитета на пересказ, в массовых группах – по 3,5 эпитета (на один больше).
Таким образом, при пересказе более сложного текста обнаружилось, что использование некоторых художественных приемов, например, гипербол, олицетворений, вызывает большие трудности у детей с задержкой психического развития, чем у нормально развивающихся. А в других случаях, например, при употреблении эпитетов, художественный прием одинаково затрудняет испытуемых. Так, например, каждый ребенок употребил в среднем из имеющихся в текстах эпитеты в таком количестве (в %):
Заметно, что расхождения внутри групп и между группами незначительны, что использование этого тропа ограничено.
Нас интересовал вопрос о том, как поняли дети, что действующие лица в сказке являются отрицательными персонажами, что их поведение заслуживает неодобрения, плохо их характеризует. Детям надо было определить основную отрицательную черту героев – хвастливость. Для этого им была оказана помощь в виде описания аналогичного поведения других персонажей в других ситуациях. В этой последней проверке вместо 20 участвовало по 16 детей. Из них правильно определили хвастливый характер действующих лиц шесть детей с задержкой психического развития (кроме точного слова ХВАСТУНЫ, говорили ЖАДНЫЕ, ХВАСТЛИВЫЕ, ГОРДЫЕ, НЕПРАВИЛЬНО ГОВОРЯТ) и 13 нормально развивающихся детей (правильное определение ХВАСТЛИВЫЕ, ХВАСТУН соседствовало у них с таким выражением, как ХВАЛИШКИ, ПОХВАЛИШКИ, ВООБРАЖАЛЫ, МНОГО О СЕБЕ ДУМАЮТ, ФАНТАЗЕРЫ).
Таким образом, на III этапе исследования подтвердились данные о трудностях овладения детьми средствами художественной выразительности литературных произведений. Без специального обучения использование при пересказе выразительных средств художественной литературы затруднено для всех шестилетних детей, эти трудности не преодолеваются и к семи годам, к началу школьного обучения, особенно при пересказах более сложных текстов. При этом у детей с задержкой психического развития проявляется более значительное отставание в практическом овладении этими знаниями и умениями при выполнении более сложных заданий. На этом этапе они отстают и в полноте пересказа, и в его самостоятельности, и в использовании авторской лексика, и в употреблении средств художественной выразительности. Бесспорно, впоследствии это будет влиять на результативность учебной деятельности детей.
Проведенное исследование позволяет сделать следующие выводы. 6-летним детям с задержкой психического развития доступна деятельность пересказа художественного текста, в частности, сказок, не слишком сложных по построению и содержанию. На качество пересказа влияют особенности общего развития детей указанной категории – недостаточность соответствующих возрасту знаний об окружающем мире, бедность запаса обобщенных представлений и понятий, а также словарного запаса, фрагментарность восприятия, снижение памяти, логического мышления. Усложнение сюжета, увеличение количества даже небольших по объему частей (эпизодов) текста вызывает затруднения у детей с задержкой психического развития в большей степени, чем у их нормально развивающихся сверстников, и приводит к большему снижению полноты и самостоятельности пересказа.
Вместе с тем в пересказах детей интересующей нас группы не встречаются искажения и нарушения последовательности событий.
Народные сказки, изученные в более раннем возрасте, усваиваются детьми недостаточно и ненадолго, что также затрудняет их воспроизведение по памяти даже с опорой на иллюстрации.
Отмечается недостаточно активное использование при пересказе образцов авторской речи, бедность используемого словаря, малое употребление средств художественной выразительности. Особенно недостаточно использование традиционных художественных средств народного языка при воспроизведении сказок по памяти; более высокие результаты – при воспроизведении сразу после восприятия сказки. При этом следует отметить, что при пересказах более легких и знакомых сказок, хоть и наблюдается разница в использовании художественных приемов в пользу нормально развивающихся детей, но она незначительна, однако при усложнении содержания и структуры сказки эти расхождения увеличиваются, главным образом за счет приемов, характеризующих жанровые особенности произведения.
Установление смысловых связей, содержащихся в произведениях и отражающих взаимоотношения персонажей, а также эмоциональная отзывчивость на содержание прочитанного, выражение нравственных чувств (справедливости, сопереживания, благодарности) у детей с ЗПР недостаточны, определение доступных возрасту морально-нравственных категорий удается хуже, чем у нормально развивающихся сверстников.
Исследование, раскрывая особенности пересказа и эстетического восприятия художественного текста 6-летними детьми с задержкой психического развития, показало их недостаточную готовность в этом плане к началу школьного обучения и выдвигает необходимость поисков путей коррекционной работы в данном направлении.
Приложение 1
«Снегурушка и лиса»
Народная сказка (Адаптированный вариант) («Гуси-лебеди». Сборник сказок. – М.: Детская литература, 1986)
Жили-были старик со старухой. У них была любимая внучка Снегурушка. Собрались ее резвые подружки в лес по ягоды и пришли звать ее с собой. Старик со старухой отпустили Снегурушку и велели ей не отставать от подруг.
Пришли девушки в лес, ягод там тьма-тьмущая. Стали собирать, а Снегурушка отстала от своих подружек. Они аукали ее, аукали, но Снегурушка не слыхала. Уже стало темно, подружки пошли домой.
А бедная Снегурушка ходила-ходила по лесу, конца-края ему нет. Деревья, как стена, стоят кругом. Совсем заблудилась девочка. Залезла на высокое дерево, уселась на крепкую ветку и стала горькие слезы лить, припеваючи:
– Ау-ау, Снегурушка! Ау-ау, голубушка! У дедушки, у бабушки была внучка Снегурушка. Ее подружки в лес заманили, заманивши – покинули!
Идет косолапый медведь и спрашивает, как в трубу гудит:
– О чем ты, Снегурушка, плачешь?
– Как же мне, медведушка, не плакать! Я одна у бабушки, у дедушки внучка Снегурушка, меня подружки в дремучий лес заманили, заманивши – покинули.
– Слезай, я тебя отнесу к дедушке и бабушке!
– Нет, я тебя боюсь, ты меня съешь!
Медведь ушел от нее. Опять она заплакала, припеваючи:
– Ау-ау, Снегурушка! Ау-ау, голубушка! У дедушки, у бабушки была внучка Снегурушка. Ее подружки в лес заманили, заманивши – покинули!
Бежит мимо лисица-сестрица. Услыхала Снегурушкин тоненький голосок и спрашивает:
– Чего ты, Снегурушка, плачешь?
– Как же мне, лисонька, не плакать! Меня подружки в дремучий лес заманили, заманивши, покинули.
Пожалела ее лисонька:
– Сойди, милая, я тебя отвезу к дедушке и бабушке.
Снегурушка слезла с высокого дерева, села в легкую повозочку, лисица побежала. Прибежала к дому и стала рыжим хвостом стучаться в калитку.
– Кто там? – спрашивают дедушка и бабушка.
– Это я, лисица, вашу внучку привезла!
– Ах ты, дорогая! Войди в избу! Уж где нам тебя посадить, уж чем угостить?
Принесли молока, яиц, творогу и стали лисицу потчевать. Накормили, напоили, да в придачу много сундуков едой нагрузили, на повозочку положили и в лес проводили.
Тут и сказке конец.
Приложение 2
«Лягушка Квака»
А. Бусуйок (Адаптированный вариант)
(Художественно-речевая деятельность старших дошкольников: Методические разработки. – Кишинев, 1984)
Жила-была лягушка Квака. Она появилась на свет, как все лягушки, из головастика. Головастик сбросил с себя кожу вместе с хвостом, и на месте его появилась Квака во всей своей необыкновенной красоте.
Квака смотрела на родителей большими зелеными глазами, а шкура на ней была гладкая, мягкая. Родители подумали, что она лучше всех.
А когда Квака впервые запела, ее высокий крикливый голос очаровал родителей. «Милая Квака! – Закричали они. – Мы решили, что ты не просто лягушонок, а заколдованная царевна. Когда-нибудь прекрасный принц пригласит тебя петь в театре».
С той поры Квака целые дни с утра до вечера проводила на зеленом листике, без конца хвастливо выквакивая разные песенки. Со всех сторон на нее смотрели подружки и завидовали ей.
Однажды, когда Квака сидела и пела на своем листе, опустился на землю Аист. Квакины подружки разлетелись, как мухи, с перепугу попрыгали в воду. Только певица – ни с места! «Мне ли бояться Аиста, – хвастливо подумала она, – если я заколдованная, а он, может быть, и есть тот принц!»
Длинноногий Аист сделал несколько шагов, потом подошел к ней поближе. Квака продолжала петь как ни в чем не бывало. Аист выслушал ее пение без всякого удовольствия, потом широко, как ворота, распахнул свой клюв и проглотил певицу и песню.
Болото умолкло. Ну и Квака! Если бы она знала, что она вовсе не заколдованная царевна…