Владимир Колычев
Генералы песчаных карьеров
В основу романа положены реальные события. Автор благодарит писателя Артема Рудакова за документальные материалы, изложенные в его книге «Чеченская мафия».
Часть первая
Глава первая
– Твою мать!..
Емко, громко и смешно... Нужно было видеть, с каким лицом этот лысый дачник выскочил со своего двора. В руках черный полиэтиленовый мешок. На красном потном лице брезгливость, в глазах суеверный ужас. И в глотке – матюгальник.
– Сволочье поганое!..
Это он по адресу Тимура. И его команды... Только Тимуру и его пацанам ни холодно от этого, ни жарко.
Мужик избавился от своей ноши. И повернул обратно. Валера-Холера выскочил из кустов, бегом за мешком. Хвать в охапку – и назад...
Это была его идея – толкать дачникам золу. Отличное удобрение для огорода, и недорого, всего рупь за мешок.
За день шесть рублей уже срубили. И все за один и тот же мешок... Весь фокус в том, что Холера наклеил на мешок бирку: «Московский крематорий №2». Типа, в мешке человеческий пепел.
Туфта все это. В мешок насыпана самая обыкновенная зола. Но дачники как увидят бирку, так сразу в аут и уходят. Кто на свалку мешок тащит, кто просто через забор без баллисты метает. Короче говоря, мешочек обратно к хозяевам возвращается. По новой в оборот идет... Шесть рублей за день – это не шутка. Пузырек можно купить да пару плавленых сырков. Как раз на троих сообразить.
Тимур не пьяница, нет. Но вмазать иногда не прочь. Особенно сегодня... «Сегодня в нашем клубе будут танцы, кино, концерт, буфет и дискотека...» Есть такая группа – «Час пик» называется. Не хилые песенки лепит...
– Харэ на сегодня, – решил Тимур. – Домой пора...
От дачного поселка до их дома – километров пять. Но с их техникой – это не расстояние. У Гены Скопцова мотоцикл «Ява» с люлькой. Машине лет сто пятьдесят, а может, и все двести. Пыхтит, кряхтит, на каждую кочку рычит. Но ничего, ездить можно. Тянет пока что мотор.
Мешок прихватили с собой. В этом поселке ловить больше нечего. Если они завтра снова сунутся сюда со своим удобрением, их самих могут посыпать золой...
Вообще-то Тимур бы не советовал дачникам связываться с ними. Не слабак он. Ему всего семнадцать. А рост уже за метр восемьдесят. Плечи, как у штангиста. Гена Скопец тоже далеко не хиляк. Холеру, правда, здоровяком не назовешь. Невысокий и щуплый. Зато машется он будь здоров. Руки длинные, удар хлесткий. На руках кожаные перчатки с обрезанными пальцами. И кастет всегда в кармане. Врежет – мало не покажется...
Гена сел за руль, Тимур примостился сзади, а Холера занял место в коляске. Можно ехать. Жаль, пулемета нет. Чтоб калибр помощней да патронов побольше. Было бы как в кино про немцев. Не хило было бы «обезьян» с шинного завода шугануть.
Но пулемета нет. А вот «обезьяны» есть. И сегодня они всей толпой нагрянут на дискотеку. Разведка донесла. Придется Тимуру поднимать своих «волков». Будет разборка, будет махач, будут гирлянды расквашенных носов и ожерелья окровавленных зубов...
«Ява» с ревом стартовала с места, загрохотала по кочкам. Позади пыль столбом и клубы копоти – бензин сегодня какой-то левый. И еще одна беда. Холера мешок неправильно уложил, на ходу стал перекладывать. И мешок возьми да лопни. А зола по ветру. И чисто на Холеру. В смысле, грязно...
Он стал счищать ее с себя руками. А морда у него потная, и сажа липучая. Только грязь размазал. На негра стал похож.
– Ты, папуас холерный! – насмешливо прикрикнул на него Тимур.
Ему и самому досталось. Правая нога золой присыпана.
– Да, блин!.. Ех мох!.. – отплевываясь, матерился Холера.
– Гена, давай на речку заруливай, – велел Тимур.
Мотоцикл резво съехал с дороги, пошел вниз под уклон. Гена заглушил мотор.
– Бензин экономить надо, – объяснил он.
Тимур кивнул. Бензин – общий. А железный конь у Гены – еще тот обжора. Хрен прокормишь.
– Зола – это туфта, – сказал Холера. – Профиль надо менять... Эх, на фарцу бы конкретно сесть, вот где бабки гуляют...
– Размечтался, – фыркнул Тимур.
Фарцой занимаются избранные. У кого бабки на товар есть, связи, хватка... Холера – прирожденный торгаш. Все, что угодно, на сторону толкнуть может. Язык у него без костей, глаза бесстыжие... Тимур глянул на него. И снова его разобрал смех. Точно, холера. Морда как ночь черна. Одни глаза остались. Те самые, бесстыжие...
Конечно, было бы здорово фарцой заняться. Но нужны бабки на раскрутку. Товар взять, то да се. С бабками – дело швах. А потом, с клиентурой дохлый номер. Тимур и его пацаны – дети трущоб. Сами – нищета, и вокруг – пьянь да рвань. Некому покупать у Холеры дорогое шмотье и парфюм... Так что пусть лучше и не мечтает...
Мотоцикл спустился с горки прямо к реке. Места здесь красивые. Ивы, вербы – пышным цветом, трава что покрывало, соловьи заливаются. А на песчаных карьерах все по-другому. Та же река. Но трава редкая, жухлая, деревьев – раз-два и обчелся. Зато есть море. Море песка. Желтого, рыхлого. Хоть засыпься... На песчаных карьерах Тимуру нравится больше, чем здесь. Там его вотчина. А это чужая земля...
Гена мог остановить тачку возле самой воды, но он бросил якорь в кустах. И Тимур уже знал, почему.
Скопец первым увидел этих девчонок. Их было две. Одна черненькая, другая беленькая. И обе – глухие. Или просто прикалываются. Делают вид, что не услышали, как подъезжает мотоцикл. А может, в самом деле они ничего не слышали. И не потому, что глухие. Может, заболтались. Да еще река шумит...
Гена видел, как они заходили в воду.
– Бляха буду, они голяком купаются, – взволнованно зашептал он.
Обычно Скопец спокоен, как удав. Даже в драке ему все по фигу. Получит в пятак, пожмет плечами и дальше махаться. Челюсть кому-нибудь свернет, даже не улыбнется. А бабы его заводят. Вот и сейчас колотиться начал.
Гена, как партизан, зарылся в кусты. Тимур и Холера встали рядом. Обзор неплохой. Видны две головы над водой. Брюнеточка и блондиночка. Мордашки симпатичные.
О чем бабы говорят, не слышно. Зато видно, что они вытворяют. Одна нырнула в воду, вторая. И обе изобразили поплавки. Это когда голые попы показываются над водой... А попы у этих девочек очень даже ничего.
Вряд ли Тимур был большим знатоком женщин. Но кое-какой опыт у него по этой части имелся. Были у него податливые подружки. Правда, все происходило при выключенном свете. Да и формы у тех самок не ахти. Зато Тимур видел голых баб на фото в порнографическом журнале. Так что есть с чем сравнивать эти голые попы. А они как нарочно снова показались из воды...
– Они что, дразнятся? – тихо спросил Скопец.
Бедного пацана аж скрутило от возбуждения. Стоит на полусогнутых, руки вместе, локтями об одно место трутся. Как бы трусы ему стирать не пришлось...
Девчонки купались недолго. Выходят из воды. Две русалки. Длинные волосы, изящные фигурки. Обе как на ладони – все видно. У одной груди большие – с розовыми сосками. У другой мячики поменьше, и соски коричневые. У брюнетки внизу живота темно, у блондинки вообще никакой растительности. Совсем еще девчонка... И какая красивая. Дух захватывает...
– Эй, а это что за фигня! – всполошился Холера.
Он первым заметил этих чертей. Они вышли к девчонкам с другой стороны, перегородили им путь. Бедняжки испуганно шарахнулись от них, плюхнулись в воду.
– Куда, марухи? – пьяно гаркнул самый здоровенный тип. – Все равно под хвост задуем!
Ростом он был повыше Тимура, в плечах пошире. Да и по годам он был значительно старше. Уже за двадцать ему. А дружкам – по семнадцать.
Тимур знал этих гавриков. Самый здоровый – это Миша Черт. Недавно после зоны. Собрал под себя пацанов, назначил себя королем и сейчас вовсю блатует. Тимур этих обормотов не боялся. Ну и что, если Черт после зоны? У них на Волчьих Выселках почти все мужики сидели. Так что, и всех шугаться? Ага, сейчас...
Черт со своей кодлой обитал в третьем микрорайоне. А с «трояками» «волки» не воевали. Типа, нейтралитет.
Сам он жил на Втором километре Белокаменска. С чьей-то легкой руки их местечко получило название Волчьи Выселки. «Волки» со Второго километра враждовали с «обезьянами», а «трояки» наезжали на курсантов из танкового училища и гоняли дачников... Но все равно эти места – не их территория. И Тимур имеет полное право спросить с них за беспредел...
Черт начал раздеваться. Его гаврики тоже собрались лезть в воду. Сейчас похватают девчонок, вытащат их на берег. Визг будет, крики, смех. Дым коромыслом, и болты колом... Девчонок положат на лопатки и...
Девчонке можно отвесить щелбан в лоб, если она полная дура. Можно пройтись крепким словцом по ее родственной линии. Но чтобы насиловать... Тимур на такие дела никогда не шел... Но и другим не мешал. Во-первых, это не по уличным правилам – лезть в чужие дела. А во-вторых... Еще ни одна гнида не пыталась изнасиловать бабу на его глазах!..
Плевать на правила. Плевать на этих приблатненных уродов... Тимур вышел из кустов, широким шагом направился к ним. Скопец и Холера шли рядом. Они даже не спрашивали, куда идут, зачем. Им вообще все равно, куда идти, хоть в рай, хоть в адово пекло, лишь бы Тимур был рядом. Пацаны что надо...
Черт уже собирался сигануть в воду, когда к нему подошел Тимур.
– Ты куда лезешь, чувак? Это наши бабы!
Черт аж подпрыгнул от неожиданности. Впился в Тимура злым взглядом. Губы расползлись в змеиной улыбке.
– Были ваши – стали наши! Вали отсюда! А то сам счас бабой ста...
Договорить он не успел. Тяжелый кулак Тимура состыковался с челюстью. Сначала послышался хруст, затем вскрик и после – шум падающего тела.
Черт не вырубился. Но поплыл конкретно. Не сможет он подняться сразу. Есть время заняться его дружком. Тимур не медлил. Хлоп со всей силы кулаком в репу. Удар у него будь здоров. А если еще бить с оттяжкой, сверху вниз... Пацан схватился руками за сплющенную сопатку, заскулил и осел на землю.
Скопец и Холера схлестнулись с двумя другими «трояками». А те явно не из племени ссыкунов-задохликов. И машутся прилично. Так просто их не взять...
Черт уже поднялся. Но Тимур готов к броску. Он хорошо знает правила уличного боя. Бей первым. Бей, пока не устанут руки. Бей и не бойся разбить в кровь лицо – чужое и свое...
Тимур бросил в него кулак. Черт среагировал мгновенно. Закрылся руками, прогнул тело назад для ответного удара.
Но Тимур обхитрил его. Ногой ударил его в пах. Черт схватился за отбитые яйца, но тут же боль и злость переключила его руки в режим молотилки. Да только Тимур не зевал. Его кулаки градом обрушились на врага. Правда, он и сам пропускал удары. Но это не охлаждало его пыл.
Еще одно правило уличного боя. Ни в коем случае не отступать, не сдавать свои позиции. Дашь слабину – считай, пропал. Собьют с ног, сомнут, раздавят. Да еще и помочатся сверху...
Тимур прочно держался на ногах. Но и Черт стоял крепко. Они молча кружили вокруг невидимой оси, как бульдозеры давили друг на друга, и били, били...
Не слабый противник попался Тимуру. Но он не робел. И сумел выжать из себя все силы. Заставил-таки Черта отступить сначала на шаг, на два. Его удары крепчали, ответные – слабели. Он теснил врага.
Еще несколько мощных зуботычин, и Черт будет сломлен... Но как будто бревном ударило его по ногам. Тимур потерял равновесие и спиной приложился к земле. Хорошо, голову удержал на весу. А то бы еще и затылком треснулся...
Это Чертов дружок пришел в чувство после мощного удара в нос. Смог провести подсечку. Поэтому Тимур на земле, а Черт уже готовится ударить его ногой в лицо...
Положение спас Скопец. Он уже забил своего противника. И с разгона сиганул на Черта, сбил его с копыт. Карусель закрутилась по новой...
Лицо Тимура превратилось в отбивную котлету. Нос разбит, бровь рассечена, губа распухла – как будто шмель укусил... Но это не помешало ему вбить в землю Чертова дружка. И на пару со Скопцом задавить самого Черта...
Тот уже понял, что пора тормозить процесс. Сел на задницу, замахал руками. И его недобитки запросили пощады... Тимур решил остановиться. Не до смерти же забивать этих уродов...
А вот девчонкам не мешало бы дать пинка под зад. Дуры штопаные. На необитаемом острове можно купаться голышом, а здесь места людные, и гребучих козлов хоть отбавляй... Бить этих дур не стоит, а вот пару крепких словечек прописать им можно...
Но напрасно Тимур пытался найти девчонок взглядом. Не было их. Ни в воде, ни на берегу. Только шлепанцы у воды стоят. И лифчик под кустом валяется. Больше ничего. Видно, пока суд да дело, бабы собрали свое шмотье в охапку и сделали ноги...
– Че, рыцарь хренов, некому тебя в задницу целовать? – гнусно осклабился Черт. – Смылись соски, да?
Он уже был на ногах. И, сплевывая кровь, пятился назад.
– Сейчас ты мне задницу целовать будешь! – надвинулся на него Тимур.
– Только подойди!
Черт сунул руку в задний карман брюк и вытащил оттуда нож-выкидушку. Грозно щелкнуло лезвие... Тимур не испугался. Лишь облегченно вздохнул. Хорошо, что этот придурок не догадался достать «перо» во время драки...
Недобитые, но серьезно помятые «трояки» увидели нож в руках своего вожака. Оживились. Но в драку пока не лезли. Не хватило духу.
– Из-за сосок на меня наехал, да, поц? – Черт зловеще сощурил глаза. – А ведь ты их даже не знаешь... А наехал... Я ж тебя, падлу, живьем на куски порежу...
Угроза нешуточная. Но смотрится Черт как-то несерьезно. Жалко, что ли... Но при этом хочется дать ему под зад коленом.
– Закрой рот, дерьмом воняет! – презрительно скривил губы Тимур. – И вали отсюда, пока башку тебе не оторвали!
– Слышь, я не понял, ты на кого вафельник свой открыл? – взвился Черт.
Сейчас он уже не казался жалким недобитком. Злость кипела в нем, рвалась наружу – сдвигала набок крышу. В лучах заходящего солнца угрожающе блестел нож. На пальце темнел выколотый перстень. Как будто кричал во весь голос: «Черт был на зоне! Смотрите и трепещите»...
Все-таки зря Тимур не стал добивать этого выродка. Нужно было смешать его с землей, чтобы фиг с нее поднялся... Но после драки кулаками не машут. Хотя нет, сейчас как раз тот случай, когда кулаки снова пойдут в ход. И не только кулаки. Ножи тоже...
– Я тебя знаю, козел ты бодучий! – ревел Черт. – Второй километр, да. Типа, Волчьи Выселки... Тимур тебя зовут, да. Типа, «волки», да... В гробу я таких волков видал, понял? Шакалы вы. Гнилье. Тьфу!..
– Ты долго вонять будешь? – презрительно сморщился Тимур.
– Я?! Воняю?!.. Скоро ты, муфлон, в гробу завоняешь!..
Ох, как не хотел Черт связываться с ним. Но ему нужно было удержать перед пацанами свой порушенный авторитет. Поэтому он должен был перейти от слов к делу...
Черт уже готов был броситься на Тимура. Но до драки дело все же не дошло. В самый последний момент из-за деревьев показалась черная «Волга» с зеркальными окнами.
– Менты! – в панике крикнул Черт.
И первым сиганул в кусты. За ним стали рвать когти и его дружки.
Тимуру также не хотелось связываться с ментами. Но по кустам шнырять как зайцу ему не улыбалось. Да и бояться ему вроде бы нечего...
Из машины выскочил крепкий парень в темно-сером костюме. На ходу выхватил «пушку» из-под пиджака. Круто смотрится, не вопрос. Или мент из какой-то солидной уголовно-сыскной конторы, или гэбист...
Парень с пистолетом не стал преследовать убегающих. Зато взял на прицел Тимура с его пацанами. Неужто стрелять будет?..
– Стоять! – потребовал он.
Можно подумать, Тимур куда-то бежит.
– Стою, – небрежно усмехнулся он.
Признаться, ему было не по себе. Под ложечкой засосало, в желудке образовалась холодная пустота, колени ослабли. Но душа в пятки не ушла. Он смог совладать с собой. И сумел спрятать робость за пренебрежительной усмешкой.
Из машины вышел солидный мужик с благородной проседью в темных волосах. Важная походка, размеренные движения, властный вид.
Он обвел взглядом всю троицу, небрежно усмехнулся.
– Это ж надо, на кого мы похожи!
Вид у «волков» был не фонтан. С Холерой понятно – кочегар после пьяной драки. Скопец выглядел не лучше. Правая щека содрана в кровь, переносица распухла – от глаз остались одни щелочки. Тимуру тоже досталось. И это также отражалось на его лице.
Мужик перевел взгляд на своего спутника. И возмущенно повел бровью.
– Это что еще такое?
Парень опомнился и спрятал свою карманную «пушку».
Мужик явно не простой. Персональная «Волга», личный охранник. Шишкарь какой-то.
Вслед за ним из машины вышла девчонка. Та, которая брюнетка. Все то же смазливое личико, все те же красивые карие глаза. На вид ей лет семнадцать-восемнадцать. Волосы собраны в жгут, нагота скрыта под моднющей джинсовой парой – шорты и жилетка поверх майки с каким-то заграничным лейблом...
Она смотрела на Тимура. Улыбка у нее яркая и призывная... Блондинки нигде не было. Но ему было как-то все равно. Сейчас его больше волновала брюнетка.
А она не сводила с Тимура глаз. Неужто он ей приглянулся?.. А что, может быть. Не красавец он, конечно. Но девки на него заглядываются. Не все, правда, но все-таки... И эта вот загляделась. Даже щечки порозовели. Волнуется...
– Здравствуй, меня зовут Полина... – заговорила наконец она.
И смущенно подала ему руку. Тимур легонько пожал ее. Только вот благоговения не испытал.
Эта Полина – девчонка занимательная. Но ему почему-то хотелось сейчас одного – побыстрей избавиться и от нее самой, и от ее папашки.
– Спасибо вам, – поблагодарила она. – Если бы не вы...
Она обращалась к Тимуру на «вы». Благородные манеры, писец всему.
– Светиться меньше надо, поняла? – усмехнулся Тимур.
Он простой уличный пацан, и ему эти великосветские закидоны до фонаря.
– Как это светиться? – непонимающе уставилась на него Полина.
– Сама знаешь, как...
Он мог бы сказать что-нибудь про голые задницы и сиськи. Но не хотел шокировать ее отца. А саму Полину жалеть он не собирался. Эта сучка голышом купается, а ему с пацанами из-за нее репы рихтуют...
Полина поняла, что он имеет в виду. Слегка смутилась. И натянуто улыбнулась.
– Ну, это сейчас модно. А потом, мы не думали, что тут опасно...
– Я не знаю, о чем вы тут с Инной думали, – встрял в разговор папашка. – Но больше я вас сюда одних не пущу...
– А с Игорем пустишь? – обезоруживающе посмотрела на него Полина.
И кивком головы показала на охранника.
– С Игорем пущу, – кивнул мужик.
Да, веселая картинка, бабы купаются голяком, а за ними присматривает здоровый парень. Но ведь девчонки могут быть и в купальниках... Тимур мысленно ущипнул себя. Какое ему дело, в чем будут купаться эти красотки. Он сам по себе, они сами по себе. Он – ягода не одного с ними поля. И не фиг лезть в эту малину. Базара нет, Полина с Инной – красивые девчонки. Но таких много... Завтра он о ней уже и забудет.
– Это, мы можем идти? – спросил Тимур.
Не о чем ему говорить с этими людьми. Нет у них точек соприкосновения.
– Да, конечно, – поспешно согласился мужик. Затем спохватился: – Да, я хотел бы записать ваши данные...
– Зачем? – нахмурился Тимур.
– Как зачем? Я бы сообщил в вашу школу. Люди должны знать своих героев...
Видно, этот чинуша привык толкать речи с высоких трибун. И сейчас его понесло, да не в ту сторону... А ведь сначала головой нужно думать, а затем давать волю языку.
– Вы хотите, чтобы люди знали, что вашу дочь чуть не изнасиловали? – с обескураживающим удивлением посмотрел на него Тимур.
Мужик всплеснул руками и благодарно посмотрел на него.
– Ну так мы пойдем? – спросил Скопец.
Холера ничего не сказал. Он просто зевнул и стал раздеваться. В конце концов он должен был смыть с себя сажу. Да и Тимуру с Геной тоже неплохо было бы освежиться в реке.
Валеру не зря называли Холерой. Он не лез в карман ни за словом, ни за делом. И сейчас отличился. Преспокойно снял с себя майку, брюки. Остался в одних семейных трусах. Но на этом не остановился. Он повернулся задом ко всем, снял трусы и ушел в воду. Всем своим видом он показывал, что и ему дозволено купаться в этой реке голышом. И плевать ему, что перед ним представители советской знати...
Мужик так и расценил его поведение. Недовольно хмыкнул и поспешил в машину. Обидно ему. Он, так сказать, снизошел до народа. А народ повернулся к нему задом...
Полине тоже не понравилось поведение Холеры. Она пренебрежительно фыркнула ему вслед. И заносчиво посмотрела на Тимура. Мол, я такая хорошая, заигрываю тут с тобой, а ты не ценишь... Нет чтобы стелиться перед ней, Тимур торопился избавиться от нее. И это ее коробило...
Она еще раз фыркнула и вместе с отцом и охранником скрылась в машине... Да пошли они!
