Ричард А. Кнаак
Легенда о Хуме
Глава 8
Колдовской свет Магиуса окружил Хуму и Кэза. Им казалось, они в освещенной палатке, вокруг которой кромешная ночь. Им было слышно, как неистово бушует поднятая колдунами буря, но она уже не вредила им. Заклинания Магиуса, защищавшие его самого, спасали также и Хуму и Кэза. Как почувствовал Кэз, незащищенными остались только ноги.
Хума шел, поддерживая Кэза. Ноги минотавра были запачканы грязью. Магиус слегка посмеивался над тем, как выглядит человекобык. Минотавр в ответ сердито ворчал. Еще больше Кэза рассердило замечание Магиуса по поводу того, что его спутники идут слишком медленно; сердило его также то, что сам колдун был защищен полностью – ни одна частичка грязи не попала на его великолепную одежду. Кэз даже пытался, ударяя ногой по лужам, обдать колдуна грязью. Но грязь, не долетев несколько дюймов до колдуна, как бы боясь испачкать его одежду, падала на землю.
Ни рыцарь, ни минотавр не имели ни малейшего представления о том, куда ведет их Магиус. Они только знали, что наконец-то их защитили от происков колдунов Владычицы Тьмы. То, что могущественная сила колдунов всецело зависела от воли. Такхизис, повергло Хуму в глубокое уныние. Теперь более чем когда-либо казалось: они проиграли.
Магиус резко поднял руку. Свечение вокруг него померкло. В кромешной тьме был виден только свет от его волшебного посоха. Они не видели перед собой ничего, но слышали: буря утихла. Были слышны и другие звуки: шорох и тяжелое дыхание каких-то – видимо, больших – существ.
Рука Хумы онемела от напряжения, но он не выпускал меч из рук. Неведомые существа, судя по тому, что они легко ступали в темноте, – ночные обитатели, все шли и шли мимо них. Когда они прошли и все стихло, Магиус опустил руку. Он сразу же повернулся к Хуме и Кэзу и пояснил:
– Ренегаты. Те, кого воспитал или переманил к себе Галан Дракос. Некоторые называют его могучим соратником Такхизис. Он поистине достойный ее соратник.
Хума хотел спросить, кто эти «некоторые», как их назвал Магиус. Ему вообще хотелось задать своему другу много вопросов. До уединения в башне Магиус был насмешником, он постоянно подшучивал над Хумой и высмеивал рыцарство. Юный Магиус по-настоящему увлекся магией и поэтому не признавал никаких иных увлечений. А для юного Хумы рыцари, хотя они и презирали его за «незаконное» происхождение, были образцом для подражания. Честь и достоинство рыцаря были для него всегда на первом месте. Хума прощал Магиусу его насмешки – тот притягивал его к себе целеустремленностью и жаждой знаний.
– Хума, – прошептал минотавр, – а куда мы идем?
Оба они надеялись, что Магиус ведет их туда, где должны были собраться рыцари Соламнии, или туда, где была линия фронта. Однако Хума вдруг осознал: они держат путь в противоположном от фронта направлении.
– Магиус!
– Хм-м. – Колдун даже ухом не повел. Поколебавшись, Хума спросил:
– Мы идем по Соламнии?
– Нет.
– Но куда же мы идем?
Магиус ответил сразу и спокойно, но сказанное им ошарашило Хуму:
– В мою крепость, в мое поместье.
Хума раскрыл рот от удивления:
– В Эргот?
– Да.
Магиус спокойно продолжал идти вперед, а его спутники остановились. Неудивительно, что буря утихла. Они шли по территории противника!
– Он предал нас! – Кэз протянул к Магиусу свои огромные руки. Шею обыкновенного человека эти руки свернули бы в одно мгновение.
– Остановись, Кэз!
Но минотавр уже не подчинялся Хуме. Кэз опасался, что его выдадут людоедам и те убьют его.
Огромные руки минотавра кольцом сомкнулись вокруг шеи мага, но не смогли сжать ее. Заклинание, которое защищало Магиуса от грязи, делало его поистине неуязвимым. Наверное, Магиус с самого начала сделал себя неуязвимым для внешнего мира. Не вырываясь из тисков Кэза, маг повернулся к нему. Минотавр не долго думая замахнулся, намереваясь ударить Магиуса по голове. Кэз напрасно рассчитывал на свою силу. Маг не шелохнулся, а рука минотавра словно натолкнулась на препятствие. На лице колдуна появилась издевательская усмешка; ее Хуме приходилось видеть на лице друга и раньше, в детстве.
– Я не предавал никого из вас. Действительно, мы идем в Эргот, но не боитесь: большая часть его еще не подпала под власть людоедов и их мерзкой повелительницы. А если бы мы пошли вслед за рыцарями, нам грозила бы куда как большая опасность.
Хуму передернуло от этих слов: он верил, что рыцари выполнили свой воинский долг до конца…
Магиус не сказал, что магам света тоже пришлось спасаться бегством.
Неожиданно минотавр громко закричал:
– Именем Саргаса и моих предков… Магиус с посохом в руке шагнул к Кэзу, и тот попятился назад – он уже побаивался колдовских заклинаний.
– Если мы привлечем к себе чье-либо внимание, это произойдет по вашей вине, минотавр! Взывайте к своим предкам, если считаете это необходимым, но не упоминайте имени злого бога, если не хотите, чтобы он явился сюда.
Саргас!
Хуме потребовалось несколько секунд, чтобы осознать: «Саргас, или Саргонас. Сторонник Такхизис, Владычицы Тьмы. Минотавры поклоняются ему. Призвать его сюда…»
Рыцарь был уверен, что Кэз назвал имя Саргаса не по злому умыслу, но все равно это могло грозить им неприятностями, ведь сейчас боги внимательно и заинтересованно следили за происходящим на земле. Саргас вряд ли будет доволен тем, что минотавр убежал к рыцарям Паладайна. Саргас был мстительным и злым богом.
Кэз благоразумно не стал больше клясться именем этого бога.
– Ну, можно идти дальше? – поправляя одежду, сказал Магиус. – Скоро я перестану быть неуязвимым, а у меня нет ни малейшего желания попасться на глаза ищейкам Такхизис.
Хотя, по-видимому, еще был день, они шли за магом в полной темноте.
Рыцарь задумался: только ли Эргот во власти тьмы, или она уже накрыла и всю Соламнию? Он корил себя за то, что он сейчас не в рыцарских рядах, но утешал себя тем, что продолжит борьбу здесь, где военный министр меньше всего ожидает его.
Наконец путники заметили просвет во тьме: или она стала ослабевать повсюду, или они пришли туда, где кончалась власть черных колдунов.
– Для создания и сохранения всей этой чудовищной силы необходима колоссальная энергия, – сказал Магиус. – Ренегатам Галана Дракоса не откажешь в способностях, но и у них силы не беспредельны. Все же мне кажется, что они добились своего. Равновесие в мире нарушено.
Внешне Магиус не выглядел обеспокоенным. Впереди появились какие-то смутные, призрачные фигуры. Они почти сливались с деревьями и кустами.
– Магиус, как дела на восточном фланге?
Колдун, пристально глядя вперед, медлил с ответом.
Хума повторил вопрос:
– Как дела на восточном фланге?
– Там вели сражение драконы.
Хума это знал и сам, ему хотелось знать, что с ними стало. Они все погибли? Что с серебристой драконессой, жива ли она?
– Восточного фланга больше нет.
– Это правда?
Магиус молчал.
Кэз скрестил руки на груди:
– Вы знаете многое, колдун. Гораздо больше, чем говорите нам.
Легкая усмешка снова появилась на лице Магиуса.
– Когда мы доберемся до места, я постараюсь ответить на все ваши вопросы.
– И когда же мы доберемся? Мне кажется, нам предстоит идти еще несколько дней. Магиус тряхнул, золотистыми волосами:
– Не будем ссориться и спорить, хорошо? Возможно, сейчас мы проходим самый опасный на всем пути участок.
Кэз невольно пробормотал:
– Снова сплошные загадки!
В лесу стало светать, затем почти сразу же наступил день. Пасмурный, как обычно и бывало в Ансалоне после нашествия сил Владычицы Тьмы, но все же день.
Все трое остановились. Даже Магиус не скрывал радости оттого, что стало светло.
– Нам надо быть предельно осторожными. Я выбрал кратчайший и самый, пожалуй, безопасный путь, какой только возможен, но все равно нам придется идти целый день. Я не хочу, чтобы Дракос или колдуны Черной мантии знали, где я укрываюсь.
Кэз и Хума, покачивая головами, многозначительно посмотрели друг на друга. Хума и знать не знал, о каком укрытии говорит Магиус.
Молчание прервал Кэз:
– Я проголодался.
Тотчас и Хума почувствовал, как он голоден! Магиус вздохнул. Он постучал своим волшебным посохом, и перед путниками появилась сумка примерно таких же размеров, как походная сумка Хумы.
– Съестного в ней немного. Но голод вы сможете утолить.
Это немногое оказалось более чем достаточным для трех голодных путников, одним из которых был огромный, минотавр. Пока Магиус вынимал из сумки фрукты, хлеб и даже фляжку с вином, Хума рассматривал ее. То, что уже достал Магиус, превышало по объему саму сумку, и, несомненно, она еще не была пустой. Какие еще фокусы покажет его давний школьный друг? Насколько могуществен Магиус, какому богу он посвятил себя?
Обкусывая яблоко, Хума смотрел на одежду Магиуса. Доброму колдуну следовало носить или белую мантию Добра, или красную мантию Равновесия. Но в одежде Магиуса преобладали голубой и золотистый цвета, а это более всего подходило для домашней одежды царедворца в Эрготе. Хуме даже показалось, что одежда Магиуса отделана чистым золотом. Накидка была такой белой и такой мягкой, что, казалось, была сделана либо волшебником, либо первоклассным мастером. На ногах Магиуса – высокие сапоги из великолепно выделанной кожи. Хума не знал, что это была за кожа, но подобные сапоги ему приходилось видеть только однажды. Точно такая же пара сапог была у Великого Магистра. Словом, одежда Магиуса не была обычной одеждой магов.
Раздумья Хумы прервал Кэз:
– Боги моря! Подобного вина мне в жизни не приходилось пробовать!
Возглас минотавра позабавил Магиуса.
– Отдаю должное вашему вкусу. Это редкостное вино мне подарили эльфы Квалинести. Оно стало моим любимым вином.
– Вы общались с эльфами Квалинести? Хуме приходилось слышать о них, а также об их родственниках, эльфах Сильванести, но он никогда их не видел. Видел только полуэльфов; Гвинес, по-видимому, была из их рода.
Гвинес!.. Хума поспешил поскорее отогнать мысли о ней. Пусть воспоминание о девушке живет в самом глубоком тайнике его памяти.
– Да, я бывал у них, – ответил Магиус, и научился их понимать. Они свято чтут традиции своего рода. Они горды. Каждый из них полагает, что он в одиночку может спасти весь мир. А их понятия о чести такие же, как у людей.
День клонился к вечеру. Хума напряженно смотрел туда, откуда они пришли. Он никак не мог освободиться от гнетущих его мыслей.
Надвигалась ночь, и Магиус предложил устроить ночлег.
Когда Хума посоветовал выставить часового, колдун только рассмеялся. Он заверил: его способностей окажется вполне достаточно, чтобы они спали спокойно. Но Хума и минотавр настаивали, и тогда колдун согласился, но только при условии, что он будет дежурить последним.
Если рыцарь спит слишком крепко, он может никогда не проснуться. Таково было одно из первых правил, какое Хума усвоил. Очень уж много врагов было повсюду. У рыцарей даже развилось особое чувство: они ощущали во сне чье-либо незримое присутствие. Такое чувство было развито и у Хумы.
Приближалось утро, дежурил Магиус. Хума, спавший на боку, неожиданно открыл глаза. Первое, что он увидел, были ступни минотавра и неподвижное тело Магиуса, скорее всего спящего. Хума не сомневался: сзади него кто-то стоит. Медленно и осторожно он перевернулся на спину – словно бы во сне. Рукой нащупал рукоять меча и почувствовал себя немного уверенней. Чуть-чуть приоткрыл глаза и едва удержался, чтобы не закричать.
Мгновение и он вскочил на ноги, выставив вперед меч.
Секунду спустя, громко фыркнув, вскочил Кэз, как всегда готовый к бою.
Перед ними неясно вырисовывалось что-то огромное, превосходящее по величине минотавра, – огромный, поросший мхом валун.
Был ли он здесь вчера вечером – Хума не мог вспомнить.
Вот это – не руки, а просто отростки камня, похожие на руки. Это – не волосы, а мох на камне, напоминающем голову великана. А это – не глаза, а две серо-голубых крапинки на камне. Все это пронеслось в мозгу Хумы за считанные секунды.
Но камень был живым, он шевельнулся. Казалось, он сделал это не сам – кто-то управляет им.
Хума стоял крепко сжимая меч. Кэз поднял секиру.
Громкий хохот огласил лес. Хохотал, конечно же, Магиус.
– О, мои храбрые воины. Робот не станет воевать с вами. Он – мой стражник.
Кэз резко взмахнул рукой, и секира глубоко врезалась в дерево, рядом с которым сидел Магиус. Секира просвистела буквально в нескольких дюймах от его головы.
Колдун повернулся к ним, бледный, как Ренард, с полуоткрытым ртом. А минотавр упал как подкошенный. И земля словно бы стала засасывать его.
Хума ткнул мечом в землю перед собой, она была твердой, как обычно, затем снова посмотрел на Кээа. Неистово ревя, минотавр лежал на спине, и его – засасывало!
Магиус уже вполне овладел собой. Он смеялся, но тихо и без издевки.
Увидев, что Кэз пытается подняться, он только покачал головой:
– Вы не встанете, пока я не разрешу вам это, мой беспокойный друг. Дайте слово, что отныне вы будете паинькой.
Минотавр дергался, пытаясь подняться на ноги, и не мог; наконец он проворчал:
– Ладно, даю слово.
Магиус взглянул на робота. Хуме показалось, серо-голубые крапинки впились в глаза колдуна. Внезапно земля перестала засасывать Кэза.
Но Кэз все еще не решался подняться.
– Ну, вставайте же? – тихо сказал колдун. – Вставайте!
Хума немного успокоился, но не убрал меч в ножны. От робота, как бы там ни было, можно было ожидать чего угодно.
Магиус подошел к роботу. Словно человек, обучающий собаку, он поднял руку вверх и сказал:
– Говори со мной.
Голос робота был глухой и вибрирующий, словно с силой трясли ведро с камнями. Его первые слова разобрать было невозможно. Робот повторил их несколько раз:
– Все в порядке. Сюда никто не приходил. Крепость приветствует возвращение хозяина.
Робот замолчал.
Магиус кивком головы выразил свое удовлетворение и сказал Хуме и Кэзу:
– За этой густой рощей в трех-четырех часах ходьбы – мой дом.
Хуме хотелось пустить в ход кулаки, но он сдержался. Он только что видел силу колдуна.
– Дом близко, а ты заставил нас спать здесь?
– Я думаю, вы слышали слова робота, не так ли?
Лицо колдуна было совершенно серьезным.
– Ну и что из этого?
– Только я осмелился бы войти в рощу ночью, и то лишь потому, что я сам вырастил ее. Провести же вас через нее ночью – это означало бы подвергнуть вас смертельной опасности.
Хума посмотрел в ту сторону, куда показывал его друг:
– Но где опасность? Разве мечом или секирой мы не поразили бы врага? Колдун рассмеялся:
– Физическое уничтожение – это только один из способов предать человека смерти. Вот, скажем, надо быть чрезвычайно сообразительным, чтобы найти единственный выход отсюда. Хотите – можете сами проверить свои умственные способности.
«Сплошные загадки, как сказал бы Кэз», – подумал Хума.
Он не верил, что существует противник, с которым нельзя встретиться лицом к лицу.
Да, конечно, Магиус сильно изменился после их последней встречи.
– Робот будет направлять нас и сделает все возможное, чтобы защитить каждого, кто собьется с пути. Даже боги не смогут помочь неудачнику – ибо сама роща не простит ему ошибки.
Через полчаса они подошли к роще. Никогда прежде Хуме не приходилось видеть такого буйства зелени. Трава была высокой и сочной. Деревья, кусты, виноградные лозы росли, тесно прижавшись друг к другу, и все это создавало вокруг владения Магиуса непроходимую стену. Сколько ни пытался Хума, он не мог проникнуть сквозь нее даже взглядом.
Через рощу вели многочисленные тропинки, и было совершенно невозможно угадать, какую из них следует выбрать.
Робот повел путников по самой, казалось, неверной тропинке.
Кэз недоверчиво поглядел на выбранную тропку и поднял вверх свою ручищу.
– Посмотрите сюда. – Он показал на острые шипы колючих лиан, нависших над тропинкой. – Дорожка, которая рядом, не такая заросшая. А это неправильно выбранный путь!
Магиус взглянул на него с явным презрением:
– Вы легко клюнули на приманку, мой друг. Выбирайте, пожалуйста, другой путь, если хотите! Здесь мы, конечно, можем слегка поцарапаться о колючки. Там… там может произойти какая-либо беда посерьезнее.
Кэз вертел головой во все стороны, смотрел то на одну, то на другую дорожку. Наконец в отчаянии он взглянул на Хуму. Тот в свою очередь взглянул на Магиуса.
Колдун молча ждал.
Повернувшись лицом к дорожке, над которой нависали лианы, Хума сказал:
– Я верю ему, Кэз.
– Тогда я иду с вами.
– Рад, что вы согласились со мной. Магиус, сощурившись, покачал головой. Он поднял свой посох и стукнул им по заду – это, во всяком случае, напоминало зад робота. Робот пошел вперед по выбранной ранее тропинке. Магиус уверенно шагнул вслед за ним. Минотавр, взглянув на Хуму, зашагал вслед за магом. Хума, глубоко вздохнув и вынув меч – для чего, он и сам не мог этого сказать, – ступил на тропинку последним.
Глава 9
Тропинка все время поворачивала и поворачивала в одну сторону; если бы не заверения Магиуса, Хума думал бы, что они кружат на одном месте. Ему не нравилось, что в роще даже днем было пусто и мрачно. Если бы им не помогал свет волшебного посоха, они определенно сбились бы с пути. Хума едва уклонился от колючей ветки, преграждавшей путь. Но какая-то из бесчисленных колючек всетаки больно уколола его в лицо, и Хума опустил забрало.
Колючие ветки постоянно скреблись о его доспехи, и он раздраженно срубал их мечом одну за другой. Однако, когда он оборачивался назад, никаких упавших ветвей он не видел.
Кэз впереди него выругался и занес секиру над колючим кустом. Минотавр с яростью разрубил куст на куски. Почти сразу же после этого на глаза ему попалась свисающая над дорогой лоза. Он тотчас рассек ее на части. И что же? Нигде никакой щепки, никакой обрубленной веточки!
На одном из поворотов произошел казус. Магиус, задумавшись, не учел, что робот во время движения срезает верхний слой земли. Он ожидал, что упрется посохом в твердую землю, и вдруг попал посохом в ямку и повалился на тропу. Следовавший за ним Кэз, наскочив на колдуна, тоже упал.
Хума резко отпрянул в сторону, но потерял равновесие и тоже упал. Головой он врезался в полусгнивший огромный пень. Потирая затылок, Хума посмотрел вокруг. Тропинки уже нигде не было. Вокруг сплошной стеной стоял лес. Между деревьями рос высокий кустарник. Кое-где смутно виднелись какие-то фигуры. Темные, призрачные силуэты. Хума закрыл глаза и тотчас открыл их, надеясь, что призраки исчезнут. И тут мурашки пробежали по его телу. Рыцарь замер, не веря глазам своим. То, что он увидел, не поддавалось описанию. Он только почувствовал: какой-то призрак, стоящий поблизости, ждет когда Хума подойдет к нему.
– Магиус! Кэз! – крикнул Хума, но только эхо было ему ответом.
Послышалось что-то похожее на тихий смех.
– Ху-у-ума-а-а…
Рыцарь попытался достать меч из ножен, но тут же вспомнил, что меч до падения был у него как раз в руках. Однако сейчас меча в руках не было.
Что-то огромное и бесформенное отделилось от остальных призраков и двинулось к нему. Нервы рыцаря напряглись, а смех повторился снова.
Хума выхватил кинжал. Когда призрак буквально вплотную придвинулся к нему, рыцарь перестал что-либо видеть. Он что есть силы вонзил в тело призрака кинжал, но рука его утонула в грязи, и кинжал он выпустил.
…Широко раскрытыми глазами уставился Хума в голубые крапинки робота. Рыцарю хотелось обнять его. Робот проговорил уже знакомым голосом, напоминающим стук камней в ведре:
– Следуйте за мной.
Это были самые чудесные слова, которые так хотелось услышать рыцарю в этот момент!
Радости Хумы не было границ, меч вдруг снова оказался у него в руке.
А две крапинки быстро исчезли, как бы утонув внутри робота.
Вдруг робот замер, и Хума подумал, что он застрял в земле. Он убрал меч в ножны и наклонился, чтобы посмотреть, что случилось: Хума хотел помочь роботу. Но едва дотронулся до робота – отдернул руку: нестерпимо горячо!
Голубые крапинки снова появились на лице робота. И тот повторил команду:
– Следуйте за мной.
Робот качнулся, и Хума отпрыгнул в сторону, боясь, что робот его задавит.
Вместо того чтобы повернуться, как это сделал бы человек, робот просто сдвинул свое «лицо» в ту сторону, куда он собирался идти. С изумлением глядящий на робота, Хума пропустил мимо ушей его команду. Робот не стал повторять своих слов, шаркающей походкой он взобрался на холмик и исчез. От неожиданности Хума схватился за меч.
Затем, сжав зубы, он прыгнул и оказался… прямо перед обеспокоенным минотавром и озадаченным колдуном.
– Хума! – Кэз чуть не раздавил его в своих медвежьих, точнее, бычьих объятиях. Магиус улыбнулся с облегчением:
– Когда ты сбился с пути, твой друг все время рвался пойти на поиски тебя. Мне с трудом удалось убедить его, что будет уже совсем глупо, если потеряетесь вы оба.
Минотавр выпустил Хуму из объятий и повернулся к магу:
– Вы не пошли искать его! Но кому-то надо же было идти на поиски!
– Я послал робота. – Магиус откинул назад свои роскошные волосы. – Хотя я сам мог бы отыскать Хуму, все же я предпочел послать робота, который ничего не боится. Зачем рисковать собой и искать приключений на свою голову?!
– Вы – трус!
– Я – реалист. – Магиус повернулся к Хуме: – Если бы здесь не было робота или он не смог бы найти тебя, я бы сам пошел тебя искать, не сомневайся.
Кэз иронически фыркнул, но Хума поверил магу. Магиус не обратил на фырканье минотавра никакого внимания и дал команду роботу продолжать путь.
Хотя больше и не произошло никаких приключений, Хума уже все время был начеку.
Наконец они выбрались на свет. Ослепительный свет! Словно всегда висящие над землей облака наконец расступились, и на землю хлынули долгожданные потоки солнечного света!
Все заулыбались, даже на лице Кэза появилась широкая улыбка. Улыбка у Магиуса была аж до ушей.
Он высоко поднял свой посох:
– Добро пожаловать в мой дом.
Перед ними открылась большая светлая поляна. Казалось, вот-вот на ней появятся танцующие и резвящиеся эльфы. Бабочки и птицы летали над золотистой пшеницей. Маленькие пушистые зверьки прыгали между деревьями, окружавшими поляну. Если во всем Кринне и был где-нибудь райский уголок – он был здесь.
В центре этой чудесной поляны стояла крепость Магиуса. Башня. Она, как и все вокруг, казалась золотой. Вместо обычной двери были огромные деревянные ворота. В верхней части башни – великое множество окон. Острый, как игла, искусно сделанный шпиль придавал башне вид огромного копья. Она сверкала металлическим блеском, и это напомнило Хуме башню из его ночного кошмара – ту башню, что нависала над самым краем адской бездны. Магиус, поклонившись, пригласил Хуму и Кэза ступить на поляну.
Робота нигде не было видно, – возможно, он уже снова охранял магическую рощу.
– Вы здесь в полной безопасности, мои друзья. Более надежного укрытия нет во всем Ансалоне.
Ступив на поляну, рыцарь и минотавр ощутили себя детьми. Все их тревоги исчезли. Словно никогда не было ни войны, ни ненависти, ни страха. Грудь переполняла красота открывающегося перед ними простора. Идущий сзади колдун наблюдал за ними с улыбкой, но улыбка вскоре исчезла с его лица.
Пока они шли, вокруг, казалось, происходит нечто необычное. Башня… вырастала. С каждым шагом она становилась все выше и выше. Оказавшись у ворот, Хума и Кэз уже высоко задирали голову.
– Как драконы могут не замечать такую громадину?! – В словах Кэза было искреннее удивление.
– Так же, как и поляну, – ответил Магиус. – Вещи не всегда такие, какими их видят наши глаза. Это место было создано задолго до того, как нога человека впервые ступила на землю Кринна. Я потратил немало времени, изучая секреты его создателей, но смог получить лишь слабое представление об искусстве людоедов. Я просто не мог и поверить, что людоеды способны были построить такой великолепный дворец. Может быть, он был создан по воле богов как райский сад для самих богов? Думаю, это вернее всего.
Внезапно Хума закашлялся.
Осекшись, Магиус тихо сказал:
– Извините меня. Я увлекся. А вы, должно быть, устали и проголодались. Давайте войдем во дворец и приведем себя в порядок, а после этого продолжим беседу.
Магиус поднял посох и что-то пробормотал – казалось бы, бессмысленный набор слов. Посох, утратив свое прежнее свечение, неожиданно зажегся новым ярким светом. Хума и Кэз на мгновение даже прикрыли глаза.
Ворота открылись, – вероятно, их двигала чья-то сильная невидимая рука. Магиус не переставал удивлять Хуму. Правда, рыцарь подумал: это тоже могло быть творением древних строителей.
Они прошли через ворота и вошли в зал, который по размерам был меньше, чем залы в домах высшего сословия, но затмевал их роскошью. Вдоль стен стояли скульптуры эльфов, людей и богов. Наверх вела напоминающая змею винтовая лестница. На одной стороне зала висели желтые и красные гобелены с изображениями созвездий, а на противоположной – была изображена горная вершина. Она казалась настолько реальной, что Хума просто не мог оторвать от нее взора. Ему не давало покоя ощущение, что эта вершина почему-то ему знакома, хотя он готов был поклясться, что никогда прежде не видел ее. Хума завороженно все смотрел и смотрел на вершину, пока голос Магиуса не заставил его очнуться.
– Здесь, увы, не все картины являются оригиналами. Осторожнее! – Последнее относилось к Кэзу, который схватил старинную скульптуру дракона, выглядевшего очень необычно.
Дракон был длинным и тонким, словно бы змея с крыльями и лапами. Хотя краска уже сильно поблекла, но можно было догадаться, что тело дракона было когда-то выкрашено в зеленый и голубой цвета. В очень необычные для драконов цвета.
– Готов поклясться, эта скульптура была создана одним из моих предков, минотавров.
– Навряд ли. Скорее это работа эльфов. Посмотрите не нее повнимательнее. Кэз фыркнул:
– Вы думаете, что у нас нет мастеров? О, я отличу любую подделку, даже если это окажется не под силу вашему искушенному уму.
– Но зачем кому-то понадобилось изображать дракона таким? Я никогда не видел» чтобы драконы были такими длинными и тонкими. Разве они когда-нибудь существовали? – спросил Хума, обращаясь к Магиусу.
Маг пожал плечами:
– Лично мне не приходилось слышать о том, что подобные драконы существовали на самом деле. Думаю, это просто вымысел художника. Но скульптура очень древняя, и вот почему она не может быть творением минотавров.
– Мы являемся первой культурной расой на Ансалоне.
– Культурной или прирученной?
Кэз раздраженно бросил статуэтку в мага, но она застыла в воздухе, когда до лица колдуна оставалось не более трех футов. Минотавр не смог скрыть досады.
– В следующий раз цельтесь точнее, бык, потому что вы будете кидать что-либо в последний раз. И в следующий раз бросайте что-нибудь менее ценное;
Магиус бережно поставил скульптуру дракона на прежнее место.
Кэз непрерывно фыркал, глаза его налились кровью.
Хума, неожиданно вытащив меч, встал между магом и минотавром.
– Опомнитесь!
Окрик прозвучал так властно, что и маг, и минотавр уставились на Хуму, будто хотели удостовериться, не сошел ли он с ума.
Хума смотрел на них, как ему думалось, грозно.
– Ансалон, а может быть, и весь Кринн захвачены Такхизис, а вы двое ссоритесь, как дети!
Кэз всем своим видом показывал: он смущен. Магиус пожимал плечами» словно никакого инцидента и в помине не было.
– Вы увидите еще много интересного, но, я полагаю, сейчас вам надо отдохнуть. Я не ошибаюсь?
– По крайней мере в этом ты и вправду не ошибаешься, – пробормотал Кэз.
Хума вложил меч в ножны, но был все еще раздражен.
– Что нас теперь ждет? Не можем же мы торчать здесь вечность. Ты ведь для чего-то искал нас. Ты что-то задумал?
– Конечно. – Ответ последовал незамедлительно, но глаза мага заставили Хуму насторожиться.
Перед ним снова стоял незнакомый ему Магиус. Магиус, у которого были тайны от своего друга. Как он изменился!
«Или это я изменился?» – подумал Хума.
Прежде он не осмелился бы ни о чем спрашивать Магиуса или усомниться в искренности его слов. Но годы, проведенные среди рыцарей, научили его добиваться полной правды.
С некоторой нерешительностью Хума сказал:
– Я хотел бы знать, что ты задумал.
– В свое время узнаешь. А сейчас у меня очень много срочных дел. Пока я буду их делать, вы можете, спокойно отдохнуть и пообедать.
Магиус стукнул посохом об под. Хума. почувствовал: по его телу пробежала дрожь; он увидел, как туманное облачко закружилось вокруг Магиуса, словно птица вокруг своего хозяина. Облачко словно бы Жило собственной жизнью.
– У нас гости. Веди;
Магиус говорил, обращаясь не к Хуме и Кэзу, а к облаку, и оно отозвалось:
– Ууу нассс гостииии. Ведддиии. Голос облака шипел, словно вода, вылитая в огонь.
– Приготовь комнаты на ночь.
– На ноч-ч-чь.
Магиус недовольно поморщился и сказал, как бы ни к кому не обращаясь:
– Воздушные роботы такие медлительные!
Затем, повернувшись к Хуме, маг сказал:
– Когда вы поедите и отдохнете, вам все станет ясно.
Кэз хмыкнул, но Магиус не удостоил минотавра даже взглядом.
Воздушный робот, выполняя приказ, услужливо кружился над Кэзом и Хумой.
– Идти-и-и. Гос-с-сти-и-и.
Робот повел гостей наверх по винтовой лестнице, а хозяин остался внизу, в зале. По дороге Кэз шепотом спросил Хуму:
– Этот колдун – ваш друг?
– Да, – ответил Хума не очень уверенно.
– Молитесь, чтобы и он считал вас своим другом. Кажется, эта башня может стать для нас тюрьмой, из которой, как ни пытайся, не убежишь.
Хума ничего не ответил, но нечто подобное уже приходило ему в голову.
Правда, если бы это на самом деле была тюрьма, то толпы преступников просились бы в нее: Хума и Кэз наслаждались трапезой, достойной королевского стола. Мясо и фрукты, не говоря уже о вине, были в изобилии. Комнаты тоже были великолепными, хотя и слишком большими для человека среднего роста – такого, как Хума. Но минотавру размеры комнат казались идеальными – как раз по его росту, и в этом он видел еще одно свидетельство в пользу того, что башня построена его предками.
Хума никогда не слышал о том, что минотавры хоть когда-либо бывали здесь, но не стал спорить с Кэзом.
Каждому из них была предоставлена отдельная комната. Это вызвало протест со стороны Кэза – он считал, что колдун начал действовать по принципу «разделяй и властвуй».
– Магиус мог бы расправиться с нами уже сто раз, – возразил Хума. – Вспомните, что он сделал с вами возле рощи и в зале.
– Мда. Но позвольте мне побороться с ним. Один на один.
– И от вас останется просто мокрое место. Колдовство для него – дыхание.
Минотавр ударил кулаком в стену. Это привело его в чувство.
– На моей родине…
Хума прервал его:
– Мы не у вас на родине, мы в Эрготе. Здесь живут по своим законам.
– По законам?! Вы уже забыли о войне?
– Нет. Но вы должны поверить мне. Я всетаки знаю Магиуса лучше, чем вы.
