Клаус Шваб
Технологии Четвертой промышленной революции
Развивающиеся экономики
Экономист Рикардо Хаусманн (Ricardo Hausmann) и профессор медийных искусств и наук Сезар Идальго (Cesar Hidalgo) утверждают, что именно коллективная способность позволяет продуктивно использовать новые технологии, которые двигают прогресс человечества. К сожалению, эта способность крайне неравномерно распределена между странами:
Общественное накопление производственного знания не является универсальным явлением. Оно присутствует в некоторых частях мира, но отсутствует в других. Там, где оно есть, имеет место невероятный рост стандартов жизни. Там, где его нет, стандарты жизни остаются на уровне прошлого. Громадный экономический разрыв между богатыми и бедными странами является выражением обширных различий в производственном знании, накопленном разными народами{43}.
В странах с успешной экономикой высокие стандарты жизни поддерживаются благодаря сочетанию технологий, знаний и ресурсов, которые применяются для разработки этих технологий, а также благодаря наличию рынков и организаций, которые способствуют тому, чтобы знания, принадлежащие немногим, доходили до всех. Хотя не каждая страна способна выйти на острие технического прогресса во всех сферах, в экономике глобальных знаний каждая страна должна иметь возможность осваивать технологии и адаптировать их для своего национального, социального и экономического развития.
Некоторые считают, что технологии Четвертой промышленной революции, связанные с институциональными реформами, позволяют экономикам «перескочить» через прежние подходы, ориентированные исключительно на технологии, и дают возможность странам с развивающейся экономикой достигать успеха быстрее, чем это было возможно при традиционных индустриальных путях развития. Типичный пример: привлечение масштабных инвестиций в цифровые технологии в ходе Третьей промышленной революции привело к широкому распространению и массовой доступности мобильных телефонов. В результате развивающиеся страны, перед которыми стояла задача обеспечить населению доступ к высококачественным телекоммуникационным сетям, смогли отказаться от необходимости инвестировать большие объемы средств в инфраструктуру стационарной телефонной связи{44}. Другими наглядными примерами воздействия технологий является применение гражданских беспилотных летательных аппаратов (дронов) для доставки жизненно важных медикаментов и вакцин, повышение эффективности в сельском хозяйстве за счет применения генетически модифицированных семян и передовых удобрений, а также предоставление услуг недорогого высокоскоростного Интернета благодаря появлению новых сетей вещания с низкоорбитальных спутников. Однако обещанный скачок в Четвертой промышленной революции остается всего лишь обещанием.
Одна из проблем состоит в том, что ориентация на цифровую инфраструктуру, призванную ускорить темпы и расширить сферу действия Четвертой промышленной революции, очень быстро развивает цифровое неравенство – как внутри стран, так и между ними. Если наличие высокоскоростных цифровых сетей и соответствующих навыков и знаний является необходимой предпосылкой для Четвертой промышленной революции, власть может перейти к тем, чье географическое положение, уровень образования и дохода позволит им оказаться на нужной стороне растущей цифровой пропасти. В то же время миллиарды других людей могут еще больше отдалиться от базовых стандартов заработной платы, доступности инфраструктуры, востребованности языка или актуальности информационного наполнения.
Вторая проблема связана с революцией в области мобильных технологий и с тем, что эта новая инфраструктура не смогла стимулировать инновации или разработки. В Африке сервисы, предлагаемые революцией в сфере мобильной связи, направлены главным образом на потребителей, а не на производителей технических средств. По большей части не получилось создать официальные рабочие места, выработать базовую инфраструктуру для экономического развития или привлечь и внедрить смежные технологии{45}. Чтобы революция в области мобильных технологий стала катализатором промышленного развития и диверсификации экономики, она должна идти рука об руку с «Четвертой промышленной политикой» – дополнительными изменениями нормативно-правовой базы в сфере инноваций, предпринимательства, инфраструктуры и индустриализации.
Третья проблема заключается в том, что Четвертая промышленная революция грозит перевернуть традиционные пути развития промышленности, в соответствии с которыми страны изначально полагались для привлечения производства (а впоследствии также инвестиций и технологий) на обширные ресурсы дешевой рабочей силы. Наиболее характерные примеры автоматизации, заменяющей труд людей: высокоточные производства, оснащенные разумными роботами, или возвращение производства в развитые страны благодаря повсеместному применению технологии 3D-печати – хорошо характеризуют снижение роли дешевой, неквалифицированной рабочей силы. Так каким же образом страны, в которых доминирует аграрное хозяйство и экономика с низким уровнем индустриализации, смогут трансформироваться в экономики, основанные на знаниях, чтобы в ходе Четвертой промышленной революции иметь возможность осваивать, применять и разрабатывать новые технологии?
Если учитывать возрастающую роль квалифицированных кадров, можно сказать, что стимулирование возможностей стран для плодотворного применения технологий станет критической необходимостью и потребует инвестиций в образование, обучение и национальную программу научных исследований и разработок (НИОКР). Четвертая промышленная революция сделает еще более важной задачу уменьшения неравенства в сфере образования и науки, имеющегося между экономически развитыми и развивающимися странами. Хотя новые технологии обещают ускорить процесс развития навыков, большинству развивающихся стран на это потребуются десятилетия, а также значительные ресурсы. Лишь после этого они смогут воспользоваться всеми преимуществами высококачественных систем образования и науки.
В 2014 году 263 млн детей и молодых людей в мире не ходили в школу. Наибольшая доля таких детей приходится на регионы, для которых потребность в экономическом и социальном развитии является наивысшей и в которых дети и молодежь составляют большинство населения{46}. Помимо географических различий, еще больше усугубляет ситуацию отсутствие равных возможностей образования для представителей разных полов. Молодые женщины чаще не посещают учебные заведения, чем молодые мужчины, особенно в слаборазвитых регионах{47}. Для населения регионов, где очень высока доля детей, не посещающих школу, этот неблагоприятный фактор снижает их потенциальные возможности и сдерживает усилия стран по индустриализации.
Привлечение детей в школы – только первый шаг. Рост диверсификации и повышение сложности экономики требуют наличия стабильных сертифицированных образовательных учреждений и достаточного финансирования науки. Сегодня более половины научно-технических журналов мира издаются в Соединенных Штатах и Великобритании. Это неудивительно, поскольку именно в этих двух странах находятся ведущие университеты мира{48}. И хотя место публикации мало говорит о происхождении или намерении автора, то обстоятельство, что большинство новых знаний публикуется и создается на Западе, может стать ограничивающим фактором для распространения и получения этих знаний в других местах. Это обстоятельство еще раз указывает на то, что западные страны должны взаимодействовать с другими регионами с целью выявления и использования местных знаний. Хотя Северная Америка и Западная Европа пока еще доминируют по объемам инвестиций в научные исследования (а также имеют наибольшие расходы на НИОКР в процентах от ВВП, как показано на рис. 8), здесь имеет место значительный сдвиг в направлении стран Азиатско-Тихоокеанского региона{49}. Однако на остальной мир приходится весьма незначительная доля. В результате по мере развертывания Четвертой промышленной революции развивающиеся страны серьезно отстают в производстве знаний и в технических разработках.
Однако одно только увеличение инвестиций в образование и науку в странах с развивающейся экономикой не сможет сделать людей состоятельными. Общемировая наука будет становиться все более разносторонней по мере того, как свой вклад в знания будет вносить все более широкая группа культур и будут появляться новые источники специальных знаний. На решение этой проблемы направлены такие проекты, как канадский проект «Мета», который в январе 2017 года был приобретен организацией Chan Zuckerberg Initiative. Проект посвящен использованию «искусственного интеллекта при работе с научными экосистемами» и предполагает создание инструментов, пригодных для большинства научных исследований, ежедневно проводимых по всему миру. Это не просто возможность читать или находить статьи в научных журналах, многие из которых являются платными и доступны не всем. В проекте «Мета» находят применение технологии Четвертой промышленной революции, позволяющие в реальном времени получать необходимую информацию, находить образцы для подражания и черпать идеи в самых разных научных дисциплинах.
Но и одних только инвестиций в НИОКР недостаточно. Для того чтобы повлиять на жизни людей и улучшить их, требуется эффективная коммерциализация знаний, обеспечивающая защиту, распространение и внедрение идей и технологий по отраслям и обществу в целом. Что касается коммерциализации знаний через систему патентов, то Запад здесь также исторически доминировал. И хотя Азия быстро прогрессирует в этом направлении, Латинская Америка и Африка продолжают отставать от остального мира.
Рисунок 8. Средние значения доли расходов на НИОКР от ВВП по регионам
Источник: данные ЮНЕСКО за 2017 г.
В тех регионах мира, в которых регистрируется значительно меньшее количество патентов, создается меньше материальных ценностей, что усугубляет глобальное неравенство. Развивающимся странам приходится приобретать дорогостоящие патентованные технологии, а это приводит к сдерживанию индустриализации.
Низкий уровень образования, низкий уровень НИОКР и отсутствие коммерциализации новых технологий в совокупности мешают развивающимся регионам следовать выбранным направлениям развития. Некоторые развивающиеся страны по большому счету исключены из процесса формирования воздействия новых технологий и знаний на их общества и не испытывают влияния глобально разворачивающейся Четвертой промышленной революции. Поскольку страны с развитой экономикой являются первопроходцами в разработке, планировании и использовании технологий, баланс между технологией, обществом и экономикой может оказаться смещенным из-за преобладания западных ценностей и доминирующей в западной экономике системы стимулов и поощрений. Если не предпринимать никаких действий, то будущее будет формироваться хаотично, а не целенаправленно, а технологии будут ограничивать, а не расширять возможности.
Мы прошли долгий путь, обрели политическую волю и создали соответствующие институты, чтобы справиться со всеми этими проблемами. Для того чтобы быстрее и эффективнее, чем раньше, распространять технологии, стимулировать процессы получения образования и повышения квалификации, потребуются широкомасштабные усилия. Но благодаря этим усилиям мы сможем на пороге Четвертой промышленной революции взять на себя ответственность и использовать новые технологические системы для максимальной полноты охвата, расширения свобод и глобального распределения выгод среди всех заинтересованных кругов.
Чтобы справляться с рисками и с успехом использовать технологии Четвертой промышленной революции для экономического и социального развития в развивающихся странах, требуется всесторонний и продуманный подход. Нужно создать процесс, нацеленный на множество заинтересованных кругов, в котором участвуют эксперты по вопросам развития, создатели технологий, транснациональные компании, правительства, гражданское общество, международные организации и заинтересованные слои населения. Формирование будущего большинства населения мира не может быть доверено какой-либо одной группе, поскольку при этом существует риск смещения в сторону предпочтений этой группы. Это может привести либо к сдерживанию темпов роста, либо к ситуации, когда выгоды от новых технологий будут ориентированы исключительно на узкий круг лиц. Всеобщая глобальная приверженность целям успешного развития – один из шагов на этом пути. Реального успеха можно добиться только при условии ответственного и гибкого руководства со стороны местных и международных групп заинтересованных кругов.
Окружающая среда
Беспрецедентные материальные блага, сформировавшиеся за три века индустриализации, неравномерно распределялись между людьми, но и создавались со значительным ущербом для природных систем Земли. Климат, водные ресурсы, воздух, леса и океаны подвергаются небывалому, жесткому и постоянно возрастающему давлению. Численность биологических видов сократилась почти в сто раз от своего естественного уровня{50}. В 1800 году только 3 % населения мира, составлявшего тогда 1 млрд, проживало в городах. Сегодня на жителей городов приходится 50 % населения планеты, общая численность которого составляет 7,4 млрд{51}. Из них 92 % живут в условиях, когда уровень загрязнения воздуха превышает пределы, признанные безопасными Всемирной организацией здравоохранения{52}. К 2050 году масса всех имеющихся в мире изделий из пластика превысит общую массу всей рыбы в океанах{53}. Общемировой объем выбросов углекислого газа с 1850 года вырос в 150 раз{54}. При нынешнем количестве загрязнений вполне реальным является риск, что к 2100 году температура на планете вырастет на величину от 4 до 6 °C{55}, что вызовет необратимые изменения в климатической системе, остававшейся стабильной на протяжении последних 10 тыс. лет{56}.
Климатические изменения, по сути, уже подрывают национальные экономики и влияют на условия жизни. Они наносят ущерб людям, сообществам и системам, вызывая неопределенность и нестабильность. В условиях, когда многие регионы все еще идут по пути индустриализации, а население мира за последние 15 лет увеличилось на 1 млрд, нарушения, связанные с изменениями климата, будут усугубляться. К таким нарушениям можно отнести геополитическую нестабильность, массовую миграцию, перебои с производством продовольствия и возрастающие угрозы безопасности{57}.
Рисунок 9. Тенденции изменения климата
Источник: Межправительственная группа экспертов по изменению климата (IPCC), данные на 2014 г.
В ходе Четвертой промышленной революции необходимо будет решать целый ряд проблем. Некоторые из них связаны с воздействием на окружающую среду самих цифровых технологий. В том числе это постоянно растущие объемы отходов электроники, которые содержат токсичные химические вещества, действующие на экологию. Также растут объемы выбросов углекислого газа, обусловленные появлением большего количества центров обработки данных. Такие центры, необходимые для эффективного функционирования разветвленной цифровой инфраструктуры, потребляют значительные объемы электроэнергии. Другие проблемы связаны с принципами, регулирующими развитие и внедрение технологий. Те меры, которые мы сумеем принять в ближайшие годы и десятилетия, чтобы преодолеть эти проблемы, будут определять не только условия жизни будущих поколений, но и экосистему планеты на грядущие тысячелетия.
Технологии Четвертой промышленной революции предоставляют нам возможность справляться с издержками, характерными для предыдущих промышленных революций, избрав путь более экологически рационального развития, обеспечивающий защиту нашего всеобщего достояния. К 2030 году в большинстве семей мира будет, по меньшей мере, один сотовый телефон стандарта 3G. Использование распределенных реестров, таких как блокчейн, для мобильной торговли квотами на выбросы углекислого газа даст возможность каждому человеку получить равную квоту в границах нашей планеты. Технология блокчейна также может найти применение в управлении распределением водных ресурсов и в задачах контроля вырубки лесов. Правительство Гондураса фактически уже использует потенциал распределенных реестров при выделении прав на землю.
Достижения в области спутниковой съемки помогают приостановить процесс уменьшения площади лесов, вклад которого в парниковый эффект составляет порядка 15 %{58}. Беспилотные летательные аппараты применяются для мониторинга лесных пожаров, урожая сельскохозяйственных культур и водных ресурсов и даже для помощи посевным работам. В то время как фермер способен посадить в день около 3 тыс. семян, тесты, в ходе которых семена сбрасываются на землю с дронов, показали, что таким образом можно посадить более 30 тыс. семян в день{59}. Спутники также применяются для наблюдения за океанами и для защиты океанских ресурсов. Применение датчиков, имеющих связь со спутниками, и инструментов для обработки данных повышает качество и степень наглядности контроля над морскими судами. Сети наноспутников скоро смогут ежедневно делать снимки всей поверхности Земли с высоким разрешением. Флоты беспилотных судов помогут отслеживать состояние наших океанов и вести мониторинг добычи океанских ресурсов{60}.
Наличие и доступность технологий привели к тому, что для ведения экологического мониторинга теперь необязательно быть высококвалифицированным специалистом. Этот процесс становится более горизонтальным, принять участие в мониторинге можно при помощи своего смартфона. Нынешние системы экологического мониторинга хороши, но их возможностей недостаточно, чтобы соответствовать темпам и масштабам тех прорывных изменений, которые обещает Четвертая промышленная революция. Для того чтобы эффективно справляться с грядущими потрясениями, нынешняя экономическая модель должна быть перестроена так, чтобы стимулировать производителей и потребителей снижать объем потребления ресурсов и поощрять экологически рациональные продукты и услуги. Это потребует введения новых моделей бизнеса, в которых скрытые на сегодня издержки, связанные с воздействием на экологию, будут включаться в стоимость. Такой подход будет способствовать повышению экологической рациональности производства и потребления. Подобная перестройка также требует фундаментального сдвига от краткосрочного мышления к долгосрочному планированию, а также отказа от линейной экономической модели по принципу «взять сырье, изготовить продукт, избавиться от отходов» в пользу многооборотной экономики, когда промышленная система по своему замыслу и строению является восстанавливаемой или регенеративной. Подобная перестройка потребует краткосрочных вложений, но, если ничего не делать, это обойдется дороже.
Хотя Четвертая промышленная революция только начинает разворачиваться, положительные результаты уже есть: в технологии возобновляемых источников энергии инвестируется в два раза больше средств, чем в добычу ископаемых видов топлива{61}. Однако мир стоит перед выбором. Можно либо продолжать действовать в духе первых трех промышленных революций, не придавая большого значения проблемам окружающей среды, либо решать экологические проблемы путем осознанного выбора и сотрудничества между заинтересованными кругами. Этот подход также включает различные варианты внешнего финансирования решений, которые не только обещают коммерческую выгоду, но и несут пользу для общества. Следует избегать тенденции, свойственной прошлым промышленным революциям, когда мир природы воспринимался исключительно как «сточная канава» для отходов новых технологий. Это будет нелегко, но у лидеров нет другого выхода, кроме как управлять внешними воздействиями Четвертой промышленной революции так, чтобы непредвиденные последствия были заботой всего общества, а не концентрированно воздействовали на наиболее уязвимые группы населения или наносили экологический ущерб, сказываясь на будущих поколениях. Если принять во внимание, какой хрупкой стала биосфера планеты после трех предыдущих промышленных революций, цена ошибки слишком высока.
Общество и граждане
Помимо геополитического и экологического воздействия технологические революции могут оказывать влияние на социальный ландшафт, изменяя требования к навыкам, необходимым для достижения успеха. К примеру, Третья промышленная революция улучшила жизнь работников интеллектуального труда по сравнению с фабричными работниками, стандарты жизни которых, в свою очередь, повысились в результате Второй промышленной революции. На известном «графике слона», построенном экономистом Бранко Милановичем (Branko Milanovic) (рис. 10), показано, как менялось распределение глобального дохода с 1988 по 2008 год: в проигрыше оказались не только беднейшие слои населения, но и те, чей доход составлял порядка 80 % от общемирового, т. е. средний класс в развитых странах. Так, многие промышленные рабочие, столкнувшись с волнами нестабильности и стагнации, перешли в ряды «прекариата» (класс работников с частичной или неполной занятостью). Теперь повышение степени автоматизации снова может вызвать изменения в структуре выгодоприобретателей.
Новые формы автоматизации, в том числе роботы и алгоритмы, в которых нашли применение последние достижения в области искусственного интеллекта, заменяют не только рабочих на производстве, но и бухгалтеров, юристов и других специалистов. В 2000 году в Нью-Йоркском офисе финансовой группы «Голдман Сакс» насчитывалось 600 биржевых маклеров. В 2017 году осталось только два маклера, а основную работу выполняют программы автоматического ведения биржевых торгов{62}. Такую тенденцию можно наблюдать в десятках биржевых фирм Уолл-стрит{63}. Подобное изменение скорее всего приведет к дальнейшей концентрации богатств в руках владельцев капитала и интеллектуальной собственности. Как показали последние выборы в Великобритании и в США, если оставить без внимания эти сдвиги и их влияние на отдельных людей, они могут стать причиной недовольства, страха и политических демаршей в обществе.
Помимо насущных экономических проблем существуют также проблемы, связанные с осмыслением роли труда для отдельных людей, семей и сообществ. За прошедшие 250 лет такие понятия, как коллектив, личность, цель и учреждение, тесно увязались с нашими ролями работников и полезных членов общества. Текущие прорывные изменения вынуждают политических лидеров переосмыслить парадигму, которая формирует отношения между отдельными людьми, обществом и экономической деятельностью. Это заставляет задуматься о реформах, направленных на пересмотр социального контракта между личностью и обществом.
Одним из примеров таких реформ является обсуждение концепции безусловного базового (основного) дохода (БОД). Эта достаточно радикальная идея была протестирована по всему миру, от Финляндии до Кении и от Калифорнии до Индии. Помимо доводов о рациональности и эффективности распределения, главным аргументом в пользу БОД является социальная справедливость. Поскольку доход все больше связан с землей, природными ресурсами и интеллектуальной собственностью – всеми составляющими коллективного богатства общества, – каждый должен иметь скромную долю этого коллективного богатства в форме безусловного основного дохода. БОД в данном случае не рассматривается как панацея, но его радикальная сущность вызвала важный спор, который должен широко рассматриваться в контексте экономических и социальных реформ и который заставляет переосмыслить, как сама экономическая система может работать для всех заинтересованных кругов в ходе Четвертой промышленной революции.
Лидерам также необходимо обратить внимание на то, что Четвертая промышленная революция по-разному будет воздействовать на различные гендерные группы. Во время Первой и Второй промышленных революций женщины вынуждены были сидеть дома и их влияние на политику и экономику было минимальным. Когда в XIX веке женщины пошли работать на заводы, жизнь большинства из них стала более тяжелой, и это привело к большей организованности и возникновению движений за права женщин, а позднее и кампаний в защиту всеобщего избирательного права и политического представительства. В итоге расширилось участие женщин в экономической и политической жизни и ускорился прогресс. Тем не менее гендерное неравенство существует до сих пор. Во всем мире мужчины наделены более обширными экономическими и политическими полномочиями, чем женщины. Почти в половине из 142 стран, отмеченных в докладе Всемирного экономического форума о разнице в положении мужчин и женщин за 2016 год (Global Gender Gap Report 2016), гендерное неравенство увеличилось{64}. К сожалению, вполне возможно, что сдвиг в области требований к квалификации, имеющий место в ходе Четвертой промышленной революции, будет благоприятен лишь небольшой части работников и владельцев высокотехнологичных компаний и приведет к дальнейшему усугублению гендерного неравенства.
Рисунок 10. Изменение реальных доходов с 1988 по 2008 г. в зависимости от процентных долей от глобального дохода (подсчитанного в 2005 г. в международных долларах)
Источник: Миланович (Milanovic) (2016 г.)
Женщины составляют менее 30 % от числа занятых в сфере научных исследований. Еще меньше их доля в сфере инженерно-технических и математических дисциплин{65}. Менее 25 % должностей ИТ-специалистов занимают женщины, а среди предпринимателей их число еще меньше{66}. Женщины на 50 % меньше мужчин пользуются Интернетом, а в некоторых развивающихся странах этот разрыв еще больше{67}. Практически по всем этим показателям наибольший разрыв между мужчинами и женщинами наблюдается в развивающихся странах, т. е. женщины там находятся в худшем положении. Подобный разрыв не позволяет женщинам в полной мере принимать участие в Четвертой промышленной революции и формировать ее. В частности, из-за этого миллионы хороших идей и предложений остаются за бортом, сдерживая столь необходимый процесс получения знаний. Вот почему необходимо решать проблемы гендерного неравенства и уделять им приоритетное внимание в политической, экономической и социальной сферах. Раскрыть потенциал женщин в ходе Четвертой промышленной революции – значит раскрыть потенциал общества.
Помимо перспективы решить проблему гендерного неравенства, Четвертая промышленная революция предоставляет возможность включить в процесс людей, которые исторически находились в бедственном положении или подвергались преследованиям по гендерным, расовым, возрастным признакам, из-за сексуальной ориентации или физической неполноценности, либо из-за отказа отождествлять свой пол с полом, полученным при рождении. Новые технологии способны трансформировать наше восприятие пола, возраста и самого человеческого организма. Люди с ограничениями по здоровью получат выгоду от технологий, которые позволят расширить возможности человека. В итоге само понятие физической неполноценности постепенно исчезнет.
По мере того как роботы и другие передовые технологии становятся все более обычным явлением в обществе, они помогают разрушать стереотипы. Однако этот процесс не является неизбежным: он зависит от тех ценностей, на которые мы ориентируемся при создании и внедрении технологий, о чем говорилось в главе 3. Имеющиеся у людей предрассудки, такие как сексизм и расизм, проявляются уже при программировании машин и при взаимодействии с ними{68}. Так, хотя в теории роботы-гуманоиды могут создаваться без таких атрибутов, как раса или пол, чаще всего роботы для обслуживания клиентов имеют женские признаки, в то время как промышленные роботы, как правило, создаются с мужскими признаками. Это сдерживает применение новых технологий для разрушения вековых стереотипов и мешает мыслить не традиционными категориями, а более широко. Будут ли новые технологии сохранять существующие стереотипы или позволят повысить благосостояние всех людей и общества в целом, зависит от осознанного выбора, который делается при разработке этих технологий.
