Уркулос умел побеждать, умел ломать и подчинять своей воле, и с лесными дикарями он не стал бы церемониться.
Ларс был рад, что уходит. Место возле лорда – уже давно не его, жизнь при дворе изменилась, и Ларс теперь лишился дома, даже если бы желал остаться. Он вновь становился скитальцем, но сейчас это казалось правильным.
Про Анну он старался не думать. Она ушла, не попалась в руки стражникам. Она спасла его, и поэтому не могла жертвовать своей жизнью. И для того, чтобы жить, он ей был не нужен. Если она вырвалась, то, конечно, пошла обратно в лес, а, впрочем, у нее и вовсе могло не быть выбора. Нет, нельзя допустить, чтобы они не увиделись больше. Он отыщет ее, взглянет в глаза и все объяснит… все, что их разделяло.
И Ларс прибавлял шаг. Идти было непросто, узкие стены порой заставляли идти боком, а обвалы породы – прогибаться или обходить места завала. И факел переставал гореть. Дышать становилось трудно. Сырость, тяжелый воздух, пыль – Ларс закрывал рукой нос, чтобы не задохнуться в подземном ходу. И сколько он шел, сказать не решался.
Иногда он останавливался, чтобы перевести дыхание или вздремнуть, но после вновь шел вперед, опасаясь слежки или внезапной атаки подземных жителей.
Однажды он даже остановился, чтобы понаблюдать за ними. Обычные, худощавые, с потрепанной повязкой между ног, как завороженные, они ходили от камня к камню и тащили их к месту возложения тоннеля. Ни слова, ни лишнего звука, лишь длинные тени в тусклом свете факелов нарушали тьму подземелья.
– Наверное, я тоже мог бы здесь быть, – Ларс пробормотал себе под нос, вспоминая мятеж в замке Вилорма и смерть Люсии. Из-за него она погибла, и потому он остался служить Уркулосу. – Теперь даже не знаю, кого благодарить за то, что я только зритель…
И он шел дальше. Все-таки Анна его убивала не зря. Он умер и избежал возмездия Вилорма; он начал новую жизнь при дворе Уркулоса, слепо следуя его указаниям, и вновь встретился с Анной. А сколько он пытался жить без нее…
Люсия стала для него спасением среди дворцовых интриг. Ее искренность и доброта нашли отклик и в его сердце. Они могли бы пожениться, если бы не особое мнение лорда. У него на них обоих были другие планы, и это обсуждению не подлежало.
А теперь… он вновь один. Уже в который раз пытается начать жизнь сначала. И если он выйдет наружу, куда бы ни выводил этот ход, это будет первая победа.
* * *
На почетном пьедестале Зала Трофеев теперь лежала книга. Самый главный трофей, доставшийся Черному Орлу после взятия Белого Ястреба. Тяжелые страницы ее потускнели от старости, но знания, что она в себе таила, не были подвластны времени.
Символы, тайные знаки, странные переплетения букв – Вилорм не мог разобрать ни слова. Слишком непонятным и запутанным казался текст, символы как будто были переставлены местами, буквы перемешались. Что-то магическое, это точно, но кто из магов смог бы разгадать смысл?
После смерти Диара место командующего магами пустовало, да и сложно было найти кого-то, кто хотя бы близко мог иметь подобный опыт и знания. И Вилорм никого не приглашал. Он хотел сам изучить книгу, понять ее суть, принять новые знания.
Жизнь замка, словно и вовсе проходила мимо него. Сефер пытался тренировать новобранцев, Силант по-прежнему пропадал в разведках, Пульхий занимался экономикой и хозяйственной стороной вопроса. Жизнь текла как обычно, но Вилорм с каждым днем становился от нее все дальше.
Что ему дала победа над Белым Ястребом? Потери, убытки, смерть сына… Глаз Дракона ушел из его рук, и теперь его промах грозил уничтожением всей Расколотой Низменности. Благодаря Оррсан, благодаря ее мудрости и всепрощению мир до сих пор существовал, Вилорм до сих пор дышал этим воздухом, мыслил и строил планы – пусть и растерял прежний запал, но он был жив.
Долгие дни он уже проводил здесь, пытаясь прочитать послание предков, уверенный, что именно они оставили эту книгу, но ничего не выходило. Сбивались мысли, дрожали руки, переворачивая один за другим тяжелые листы, а перед глазами до сих пор стоял угасающий взгляд Гурия.
Злость сменилась равнодушием к окружающему миру, и внутри рос лишь холод. Разведчики до сих пор прочесывали местность в поисках улик убийцы, но доселе возвращались лишь с молчанием.
Зачем он пошел туда? Что и кому хотел доказать? Ох, и юношеское упрямство… он хотел быть лучше, это точно. Или казаться взрослее в глазах отца. И темной тучей перекрывала собой скребущее желание мести собственная вина.
Он виноват. Он и никто больше. Он не видел, что Гурий уже достаточно взрослый.
Строчки перед глазами размылись, и Вилорм часто проморгался. Всю прошлую ночь, а также пару предыдущих он провел здесь, почти не выходя из зала, и искал, искал, искал… но что именно? Он не мог ответить.
Если эта книга принадлежала Белому Ястребу, он тем более должен овладеть теми же сведениями, что и его враг. Пусть теперь Белый Ястреб под его началом, в мыслях он всегда останется врагом, или, по крайней мере, до тех пор, пока жива Изабелла.
Он не испытывал к ней неприязни, но она была королевой вражеского замка, и все личные счеты между ними отходили на другой план. Когда-нибудь она должна будет умереть, но сейчас она нужна живой. Очень вероятно, что она может стать ключом к открытию смысла этой книги.
Древний текст. Кожаная обложка. Неизвестные символы. Тайна покрывала книгу, и чем дольше Вилорм пытался составить верные слова, тем сильнее становилось его желание познать суть.
От тщетных попыток чтения хотелось бежать вон, но мужчина лишь подходил к окну и устремлял взгляд на внутренний двор. Суета, связанная с захватом Белого Ястреба, стихла, и теперь там было практически пусто. Холодный ветер трепал черные знамена, и последние листья опадали с деревьев по его печальному позыву.
Вилорм сложил руки за спину и отошел от окна. Его окружали великие награды, с трудом вырванные из рук врага им самим и далекими предками, но главной наградой, конечно, всегда была Оррсан. Она смиренно глядела на него, но сейчас упрекала за слабость, за неспособность смириться с неизбежным, за бездействие и слепое доверие подданным. Он правитель, и не должен никому доверять, он выше других, он никогда не растеряет свою власть.
Вилорм лишь покачал головой. Непослушные, черные, как смоль, пряди падали на глаза, но он не поправлял их. Они скроют от внешнего мира его истинное лицо, а он все увидит самостоятельно. Нужно лишь время.
Он прошел еще вдоль пьедесталов с древними трофеями и вернулся в центр.
Открытая на случайной странице книга молчала. С мгновение Вилорм не смел ее касаться, лишь разглядывал внешний вид, но, уже не в силах браться за расшифровку знаков, резко захлопнул обложку. Облако пыли взмыло вверх, Вилорм невольно поморщился. Эту книгу как будто до него и не открывали вовсе. Но нет, конечно, нет. Ей владел Белый Ястреб, непонятно лишь, почему бедствовал, когда перед ним открывались все пути магии.
Странный вопрос вдруг нашел ответ в одном неосторожно брошенном взгляде. В нижней части обложки, почти у корешка, стояла зеленая печать с гербом. Змея, обвивающая чашу… эта книга принадлежала магам Наллароса! Но как она оказалась в Белом Ястребе?
– Ты предатель, Диар! – Вилорм пробасил, тыча указательным пальцем в книгу. – Как ты посмел скончаться без моего ведома??
Компромисс с Изабеллой только ради книги не оправдался бы никаким другим его знанием или знанием этой старухи, но книга каким-то образом попала во вражеский замок, и теперь выяснение всех обстоятельств этого становилось чуть ли не главной его задачей. Если это подарок морского города, это снимало все беспокойство, но если Белый Ястреб каким-то образом тайно завладел ей, это не сулило ему, а теперь еще и Черному Орлу, ничего хорошего.
– Налларос мог захватить Белый Ястреб одним щелчком пальцев. Но он этого не делал… что же произошло?
Вилорм всей тяжестью тела навалился на пьедестал с книгой и впился глазами в обложку. Сам текст уже и вовсе не интересовал его. Куда важнее было узнать историю взаимоотношений Наллароса и Белого Ястреба. Опасность могла прийти откуда и когда угодно, и подготовиться к ее приходу нужно было немедля.
– Нет… не сейчас. – Он лениво перелистнул страницу. – Я слишком устал, чтобы расплетать древние интриги. Я хочу лишь найти Ларса и хочу, чтобы он получил по заслугам.
Внезапно Вилорм отпрянул. Первую страницу книги покрывали все те же незнакомые значки с магическими знаниями, но рядом… рядом с каждой строчкой угольным грифелем кто-то подписал перевод. Кто-то очень тщательно изучал эту книгу, в ней таились знания, и что-то подсказывало, что написанному могло оказаться несколько сотен лет.
Вилорм сглотнул и оглянулся, убеждаясь, что он до сих пор один. Лишь после этого, хмурясь на каждом новом слове, он принялся читать:
В эпицентре войны,
В самом сердце огня,
Наблюдателем был
Он и мира желал.
Но интриги Господ
Тяжелей, чем свинец,
Он решил, что умрет
И положит конец.
Он на гору взошел,
Глянул с гордостью вниз,
Пробудился Дракон,
И все знаки сошлись.
Три великих ума,
Три несчастных судьбы,
Он четвертою стал,
Как упал со скалы.
И Драконы слились
В небесах, и в бою
Раскололи весь мир —
Бой закончен вничью.
Ни к чему не привел
Смертоносный протест.
Жить хотел, но подвел —
Это юмор божеств.
Он теперь среди них,
Он теперь только дух.
Силы всех четверых
Вдруг сложились в одну.
Этот мир обречен,
Три великих ушли.
Ну а он заточен
В камне грешной земли.
Вилорм дочитал и резко захлопнул книгу. Перед глазами так и всплыл пустующий коридор в подвале замка. Духи покинули его, сам дух Смертника, если он и вправду там обитал, скрылся где-то за стенами Черного Орла. Эта книга, даже если и принадлежала когда-то Налларосу, создавалась и уж тем более появилась на свет явно не там. Здесь ее место, в Расколотой Низменности, и каким бы образом она не перемещалась за долгие годы существования, она наконец дома.
– Сожри меня дух Смертника, а мое место где? Что я должен еще сделать? Что?!
Его голос раскатами перемещался по залу, Вилорм резко убрал упавшие на лицо волосы и засеменил перед окном.
– Ты мне поможешь! – Вдруг он обернулся к статуе. – Ты будешь хранить меч вечно, поняла меня? Даже если пробудятся остальные, даже если все окажется здесь, в Расколотой Низменности, ты будешь хранить его!
Статуя не ответила. Она лишь глядела на него пустыми глазами, и едва заметная, смиренная улыбка покрывала ее лицо. Вилорм прислонился к стене. Силы едкими мурашками покидали его тело, он запрокинул голову.
– Если бы я только получил его… Слишком много лишнего, слишком много войн, слишком много пустых смертей, я не этого хотел.
И после – тишина. Он один, он здесь, и никто не ищет его. Он не нужен его людям, но замок по-прежнему в его власти, а, значит, он должен показаться своим воинам, придворным советникам и прислуге. В нем еще есть силы бороться, и все они должны ему помочь. Иначе кому, как не ему, они будут благодарны за спасение?
* * *
Вокруг царило умиротворение. Под сердцем кольнуло от одного только взгляда – здесь он бывал лишь единожды, но повторять пройденное ему бы не хотелось.
Несмотря на осень, здесь цвели деревья. Они словно и не меняли листву, она всегда была зеленая, и сейчас Ларс вдыхал ее ароматы. Весна… как будто всегда в этом месте царило спокойствие, и ни разу нога человека не ступала сюда.
Он лежал на молодой траве, переводя дыхание от долгого пути. Факел под конец уже совсем потух, и пришлось передвигаться по тоннелю практически наощупь. Ход продолжался дальше, но Ларс нащупал дверь сбоку и, уже не оценивая риски, толкнул ее, а после… он оказался в Роще Безмолвия.
Его не настигли, не отправили погоню, ему дали уйти, и это не ощущалось западней – все так и должно было случиться. Он не мог оставаться, равно как и попасться в руки стражникам. Слишком много рисков было допущено, чтобы проиграть, и слишком многое стояло на кону, и в первую очередь, его жизнь.
Ровные ряды деревьев слегка покачивались от убаюкивающего дыхания ветра, разносящего свежие ароматы цветов. И ни звука. Даже ветер убаюкивал легкими напевами. Ларс знал не понаслышке, что в Роще Безмолвия затягивались все раны.
И как он только мог умереть здесь? Словно бы и не свою судьбу проживал он в то время, словно бы и не был тем же Ларсом. Сейчас он мог лишь принять прошлое, быть благодарным, что еще жив. Это место, безусловно, помнило его смерть, и сейчас он здесь, чтобы исцелиться.
Набрав в грудь больше воздуха, Ларс сел. Жажда, отсутствие еды и света сводили его с ума, рисуя миражи истощенному разуму. Сколько он шел? Что произошло за время его побега? Несколько раз на пути в тоннеле он засыпал, и сейчас ему нужен был отдых. Подземный ход из Мирсула не должен вести сюда. «К месту падения Драконов» он должен был выйти, следуя наказу Эадды, но, насколько мог судить, то самое падение случилось не здесь.
В озере неподалеку плавали лебеди. Они и вовсе не замечали присутствия постороннего, и Ларс пробрался к берегу. Он зачерпнул горсть воды и с жадностью отпил спасительную жидкость. Желудок отозвался просящим урчанием, нужно было срочно добыть еды.
– Куда я пойду? – он пробормотал себе под нос и, замечая чужое лицо в непоколебимой глади озера, нарушил ее спокойствие резким шлепком.
Он вновь зачерпнул воды и теперь уже коснулся ее лицом. Холодная вода возвращала к жизни, но нырнуть целиком он не решился. Чистейшее место, здесь нельзя купаться, разводить костер на берегу, охотиться на певчих птиц, беззаботно вьющих гнезда на деревьях. Здесь можно отдыхать душой и наслаждаться природой.
И он поднялся. В небе не было ни малейшего намека на облачность. Чистейшая гладь завораживала глубиной. Солнце еще стояло высоко, но ему оставалось меньше часа до начала пути к горизонту, а, значит, и темнота себя долго ждать не заставит. До этого времени нужно было найти место для костра и ночлега и еще, желательно, найти пищу. Куда ляжет путь дальше, Ларс даже не думал. С первой задачей выжить ему все же удалось справиться, и сейчас ему оставалось найти свое место в лесу, как когда-то это сделала Анна.
Он неловко шагнул и замер. Роща вторила его задумчивости легким шепотом листьев. Он один здесь… и возможно, теперь навсегда. Что, если Анна не ушла из Мирсула?
По телу пробежала дрожь. Нет, конечно, она ушла, она бы не осталась в этой грязи, а, подгоняемая стражей – тем более.
Робкими движениями он зашагал по Роще, направляясь к лесу. Может быть, Анна давным-давно притаилась и ждет его где-нибудь на скрюченном дереве?
Резные ворота, будто по одной только мысленной прихоти, расступились перед ним, и Ларс сделал шаг в холодный лес.
Здесь уже опустились сумерки, и следовало торопиться. Тропинка отсюда вела путаная и узкая, но он шел, попутно вспоминая расположение Рощи Безмолвия на огромном раздолье Расколотой Низменности. Пять лет назад он попал сюда, уходя из Черного Орла. Значит, замок где-то рядом, и нужно взять противоположное направление. Безусловно, есть риск попасться разведчикам Вилорма, но это уже обычное дело. Главное, идти.
Да, нужно идти вглубь леса, укрыться в дебрях, колючих зарослях – не зря же они на пути к Пещере старательно расчищали путь. Скоро опустится ночь, и он станет незаметен среди путаных растений. Впрочем, за пределами Рощи Безмолвия бушевал ураган и подгонял растерянного воина в направлении, угодном только ему. И Ларс повиновался. Другой дороги, как и особого выбора, у него не было все равно.
Самое главное, что он отдалялся от Черного Орла и Мирсула, остальное становилось неважно. Он брел, глядя себе под ноги, стараясь закрываться от ветра и впервые жалея об отсутствии плаща. Осень заявляла о своих правах на буйство, и всему остальному оставалось лишь подчиняться воле бунтарки.
Листья уже почти не слетали – деревья стояли голые, лишь редкие ели роняли хвою от безутешных порывов. Ларс продолжал идти против ветра. Скоро зима.
Он не помнил суровых зим в Мирсуле, так же, как и порывистых ветров – город обособился горами от влияния шальной природы. Воля милостивого Создателя, как сказал бы Уркулос.
Сгибаясь под упорными порывами стихии, Ларс уже и вовсе позабыл о ночлеге и вечерней охоте, все силы уходили на то, чтобы просто продвигаться вперед и не околеть по дороге. Да и любое зверье в шальную ночь наподобие этой обычно пряталось по домам. Но у Ларса не было такого права. И дома.
Ноги заплетались от усталости и ветра, глаза слезились. Скрестив руки на груди, Ларс продолжал брести. В моменты, когда порывы утихали, он прибавлял шаг, но когда стихия вновь бушевала, вступал в борьбу. И ноги сами несли его по тропинке.
Уши уже и вовсе не слышали звуков. Свист и холодный трепет глушили собой все посторонние голоса в округе. А возможно, их и не было вовсе. В такую погоду редкий сумасшедший высунет свой нос из теплого пристанища, и разве что такой же бездомный, как он.
Однако в момент долгожданного затишья, переводя дыхание, набираясь новых сил для очередного рывка, Ларс различил надменный голос:
– Эй! Ты кто такой? Стой на месте!
Вместо ответа Ларс часто проморгался и, сложив лодочкой ладони, поднес их губам. Теплое дыхание, будто огнем, коснулось затвердевшей кожи, и он пошевелил пальцами.
– Ты на прицеле! – незнакомец продолжал, и лишь после того, как в ушах прошел звон, он различил женский голос.
Медленно, едва позволив себе шевельнуться, Ларс поднял глаза. Частокол, стрелковые башни, лучницы в грубых шкурах… место падения драконов. Он даже усмехнулся, насколько быстро он достиг его, но вместо любого ответа ноги подкосились, и новый порыв ветра повалил его на землю.
В зале переговоров стоял гул. Народу собралось немного, только самые близкие советники, но шума доставляли хоть убавляй. Сефер ополчился на Пульхия и что-то доказывал ему в пылкой дискуссии, Силант расхаживал за их спинами и временами вставлял колкие словечки в бурный диалог. Пару магов затаились в конце длинного стола и изредка перебрасывались тихими фразами, но взглядов с правителя не сводили. Вилорм наблюдал.
Они собрались, чтобы доложить обстановку, но пока не прозвучали вопросы, они наслаждались обществом друг друга. Силант, прежде не терявший возможности личного разговора, отдалился и теперь предпочитал общению с правителем лицемерные ухмылки над разговором товарищей. Он так и не заглянул после похорон Гурия. Он медлил, и оттого призрачней становилось их прежнее доверие. Но он еще сыграет свою роль. Конечно. И игра будет не по его правилам.
– Силант, прошу тебя, – Вилорм достал свою трубку, – наполни мою малышку дурманом. Как же я давно не ощущал его вкус…
В зале воцарилась тишина. Все словно по команде повернули головы в его сторону, Силант неуверенно подошел:
– М-мой господин, – он склонил колено, – правильно ли я вас понял, что…
– Все верно, Силант. – Вилорм бесцеремонно вручил разведчику курительную трубку. – Твой господин хочет курить! И ты окажешь ему несоизмеримую услугу, если не будешь раздумывать, а пойдешь вон и немедленно выполнишь мой указ!
– Будет сделано. – Силант поклонился и, цокая каблуками, поспешил покинуть зал. Все остальные и глазом не повели в его сторону, устремляясь к правителю. Вилорм улыбнулся: забытая, но приятная картина. Они еще помнят его.
– Итак, господа, – он поднялся, – чем порадуете постаревшего господина? Сегодня я слушаю вас о былом, а после я поведаю вам, к чему мы будем стремиться.
– Мой господин, – первым отозвался Сефер. Он поклонился и тотчас поднялся, чтобы видеть его глаза. Вилорм кивнул в знак одобрения. – Я рад, что вы с нами, нам не хватало вашего участия, но мы справлялись как могли. Я старался поддерживать боевой дух воинов, тренировал новобранцев, привлекал бывалых вояк к тренировкам, им это в радость, мой повелитель, они горят идти в бой за вас!
– Замечательные новости, мой верный Сефер! Ты никогда не подводил меня прежде, и я уверен в твоей верности. Но я бы хотел послушать и остальных.
– Безусловно, мой господин, – следом заговорил Пульхий. Он вырос рядом с Сефером и отчеканил: – В этом году ранняя зима, мы едва успели собрать первый урожай, как на нас обрушились скверные ночные морозы. Мои страхи – из-за предстоящего голода, мой господин. Многие фермерские хозяйства не выдержали холодов…
– Не вижу причин для опасений, Пульхий! – Вилорм рявкнул и сверкнул глазами в сторону молодых магов, чтобы и они не смели приносить дурные вести. – Вспомни, скольких мы потеряли в никчемной погоне за Глазом Дракона? Наши ряды сократились, Духу Смертника виднее, скольким осталось жить, скольким умереть от голода или от вражеского меча. Однако, – он смягчился и уже спокойно взглянул на Пульхия, – союзы с другими замками нам бы не помешали. Как я понимаю, становление Белого Ястреба теперь тоже на наших плечах?
– Да, господин, – отвечал Сефер. – Молодой воин Грезор, бывший подданный Изабеллы, теперь правит там, но он преклонил колено перед вами и принял вашу власть безоговорочно.
– Правда? Что-то я пропустил такое… но я верю тебе! Мне незачем сомневаться в твоих словах, мой друг, тем более, сейчас у нас другие цели.
Вилорм уселся, и все остальные последовали его примеру. Мгновение он обводил взглядом подданных, а после положил перед собой книгу, что унес из зала Трофеев. Никто не спрашивал его, но маги плохо скрывали трепет от магического артефакта. И Вилорм рассмеялся:
– Ну, чего уставились? Не ожидали? То-то же!
Пульхий и Сефер переглянулись и пожали плечами, но теперь вскочили маги. Двое юношей, едва ли старше Гурия, хлопали глазами и не могли произнести ни слова.
– Вы знаете, что это за вещица, верно? – Вилорм впился в юношей суровым взглядом. – Так почему, сожри меня Смертник, вы до сих пор не расшифровали ее?
Он ударил кулаком по столу, и маги вновь опустились на места. Конечно, они не могли знать ничего об этой книге и о том, что она у них под носом. Они остались без учителя и теперь, словно слепые котята, искали свое место в опустевшем замке.
– Впрочем, – Вилорм задумался. – Кстати, где моя трубка?
Он покрутил головой в поисках Силанта и, не найдя ни разведки, ни трубки, ударил кулаком по столу и пробасил:
– Риэтта! Где носит этого оболтуса?
В дверях появилась прислуга и, едва поклонившись, отчеканила:
– Мой господин, Силант более не приходил, после того как вы отправили его с заданием.
– Так поторопи его! И проверь, чтобы он сделал именно то, что я его просил! Я не хочу потом покрыться пятнами, как противный саноррун, если он все перепутает!
– Как прикажете, мой господин. – Девушка поклонилась и выпорхнула из зала. Вилорм довольно заулыбался.
– Впрочем, кое-что я уже изучил. И поэтому у нас с вами есть новая цель.
Он поднялся и принялся расхаживать перед своими подданными вперед-назад. Он – их идол, они пойдут за ним, куда потребуется. Они уже ждут приказа, остается лишь указать направление…
– Сефер, – вдруг он обратился к воину, и тот поднялся, – скажи мне, мой товарищ, для чего мы искали Глаз Дракона? Для чего столько славных воинов сложили головы в сырую землю?
– Э-э… мой господин? – Мужчина пожал плечами и уставился на него в ожидании ответа, но Вилорм молчал. – Вероятно… он был нужен вам для… ритуала? Может быть, для власти? Я не знаю, милорд, – он вздохнул.
– Отлично, Сефер, весьма, весьма неплохо. – Вилорм кивнул. – К несчастью, все не так просто…
– Вы считаете, у вас есть право владеть им. – Поднялся мальчишка–маг с другого конца стола и с вызовом глянул на правителя. Остальные также перевели глаза на Вилорма и застыли в ожидании его реакции. Но он лишь загорелся новым порывом:
– О, мой милый, я уверен в этом! И оттого до сих пор не понимаю, как я мог упустить его?
– Но мы все живы, милорд, значит, Глаз Дракона не может быть в Пещере…
Вилорм пронзил парня горящими глазами:
– К несчастью, мой милый, это не так. Разведка сработала гладко, и она доложила, что вход в Пещеру закрыт, Ларс вошел в нее с камнем! Он вошел туда! И что ты смотришь на меня? Что ты думаешь, я не подстраховался на этот случай? Я отнес меч Истины в склеп, там его место, он спас нас от гибели…
– Этого недостаточно, мой лорд. Для предотвращения нового Раскола нужна жертва, и если ее не было, камень не может быть в Пещере.
Вилорм с ответом помедлил. Мальчишка знал слишком много…
– Тебя учил Диар? – Он подошел к магу.
– Да, мой повелитель. Я любил оставаться допоздна, чтобы изучать с ним новые заклинания. Я и Ланез, мой господин. К несчастью, Ланез теперь в Белом Ястребе.
– Теперь это неважно! У нас есть книга, мы сможем разгадать тайну Цельного мира, его Раскола и, если потребуется, встать на защиту от нового разрушения.
– Милорд, эта книга не единственная. Должны быть еще три таких же.
– Откуда тебе известно это?
– Мы… считали, что они или утеряны бесследно, или вовсе выдуманы, но, как видно, история магии правдива, она описана на страницах этих книг, но чтобы постичь ее полностью, мы должны найти еще три таких же.
– Ты едешь со мной, парень. – Вилорм взъерошил волосы юному магу и обратился ко всем. – Завтра на рассвете мы выдвигаемся в поход, мои преданные воины и… чародеи. У нас уже нет времени отодвигать самые важные дела, охотясь за Ларсом, занимаясь местью былым обидчикам и прочее. Все это пустое! Безусловно, эта находка поможет нам предотвратить неизбежное, но, боюсь, на поиски остальных книг у нас нет времени.
На пороге появился Силант:
– Ваша трубка, мой господин. – Разведчик прошел в зал и протянул трубку Вилорму. Не глядя он сунул ее в один из многочисленных карманов на мантии и жестом указал, чтобы тот садился. Силант расположился между Пульхием и Сефером.
– Завтра мы начинаем свой поход в Мирсул, господа. Мы пойдем по главной дороге, чтобы нас видели разведчики и стражники Мирсула. Они должны успеть донести весть о нашем прибытии до своего лорда. Я беру с собой только вас, наш визит исключительно дружеский, и никаких оговорок не приемлет.
– Мирсул? – Силант вскочил. – Он не терпит чужеземцев, мой господин! Они схватят нас на подступах к городу! Мы не добьемся от них ничего!
– Я рад, что недавно тебе уже приходилось бывать там, Силант. – Вилорм лишь улыбнулся. – Но раньше ты был о нем другого мнения, не так ли?
– Раньше все было по-другому…
– Не переживай, мой друг, я беру с собой только вас, а вам я доверяю безоговорочно! Ты понял меня? – Вилорм рыкнул, и Силант потупил взгляд. – Тем более, там отличный досуг, разве нет?
Воины опустили глаза, маги лишь пожали плечами, и Сефер пробубнил:
– Тот пожар в таверне сгубил многих славных воинов, мой господин. Я не пойду туда снова.
– Да ты, оказывается, суеверный, Сефер! Но не бойся, я не потащу тебя туда силком, разве что ты сам изволишь развлекаться, – Вилорм хохотнул. – Но не это наша цель, ясно? Мы идем к лорду Уркулосу, и он нас примет, что бы там сейчас не происходило. У него просто не будет выбора, когда он увидит эту книгу.
Все завороженно смотрели на него, Силант схватился за голову, и Вилорм поднялся:
– Ну что ж, господа, прошу готовиться к походу! Нам предстоит увлекательное путешествие!
* * *
Деревянный манекен равнодушно принимал удары. Меч, щит, копье, кинжалы – за целый день я использовала все виды оружия для борьбы с выдуманным противником. Он должен был сопротивляться! Он должен был бороться со мной! Но вместо этого лишь безучастно поглощал мою ярость.
Приближалась зима, но амазонки жаждали боя. Слишком долгое время мы не вели войн, и слой пыли на наших доспехах увеличивался с каждым днем. Мне нужен был враг. Пусть сейчас это безликий манекен из дерева, но когда-нибудь он должен превратиться в лютого противника. Только как найти повод для войны? Как раздуть пламя из потухшего костра? Нужен был четкий план.
Я зарычала. Словно подгоняемые моей злостью, на манекен посыпались удары. Бессмысленный бой, в котором заранее нет победителя. А мне нужна была победа, мне нужно было сохранить свой лагерь и свою власть. Несмотря на то, что безумно хотелось уйти.
В тренировочном лагере я находилась одна. На лес уже опустились сумерки, и амазонки зажигали огни рядом со своими шатрами. Наверное, я пропустила ужин. Но возвращаться ко всем не спешила.
Лишь крепче сжала рукоять, перевела дыхание. Я смогу. Никто не свергнет меня, у амазонок не может быть другой королевы. Но если будет поединок, у соперницы не должно оставаться шансов выжить.
За спиной я различила тихие шаги. Поступь мягкая, почти не слышная и дыхание как будто затаенное… кто-то до сих пор робел передо мной.
– Тебе пора уже быть смелее, моя дорогая. – Я обернулась.
Кейра, словно спохватившись, по своему обычаю, опустилась на колено:
– Моя госпожа… вы не звали меня, но… вас не было на ужине, я переживала и всюду искала вас.
– Не стоит, Кейра, вставай. В нашей застоявшейся жизни крайне сложно сохранить навыки ведения боя, мы должны всегда быть в форме. Если мы сами не ведем войну, это не значит, что завтра нам ее не объявит кто-то другой, верно? – Я вновь принялась сокрушать равнодушного противника ударами.
– Конечно, моя госпожа, – моя помощница поднялась. – Вам что–нибудь требуется?
– Возьми свой меч. – Я смахнула капли пота со лба и отошла на пару шагов от манекена. – Нам не помешает размяться.
Кейра не сразу повиновалась, но, опустив взгляд себе под ноги, плавным движением достала его из ножен.
– Я никогда не была в настоящем бою, моя госпожа…
– И это, безусловно, мое упущение! Ну же, давай! Атакуй меня!
Кейра вздохнула. Ее ноги словно вросли в землю, она опустила глаза. Я ждала. Пусть она медлит, но она не сможет ослушаться приказа. Итак, первый шаг, потом еще шаг… медленно и бесшумно девушка передвигалась по полю нашего странного боя, я не трогалась с места. Пусть попробует, пусть ощутит вкус первой победы, а после она попросит драки сама.
Она замерла в шаге от меня, подняла голову. Огромные глаза девчонки поглощали мою черную и порядком потрепанную душу в чистейший омут. Если бы она родилась за пределами лагеря, то никогда не взяла бы в руки оружие. Но ей предстояло биться.
И она атаковала легко – подступила сбоку и попыталась попасть в тыл, но я блокировала выпад. Что ж, хитро… она не победит меня силой, но легкость шага и незаметность – ее сильные стороны.
Кейра в два шага обогнула меня со спины и едва задела острием правое предплечье, я впервые замахнулась, но она смогла увернуться. Она уклонилась и, предвидя мой новый выпад, прокувыркнулась по земле. Она отдалилась и теперь заставляла за собой охотиться.
Что ж, у девчонки, определенно был талант к бою, и чем дольше она водила меня за нос, тем больше расплывались в окрепших сумерках ее черты. Я словно в прошлое попала. В прошлое, в котором на моем счету было лишь одно поражение. Когда вместо нее напротив стояла Анна…