Кирилл Николаевич Водинов
Ночные мысли
Двигатель прогресса
– Опять ты за старое? – лениво прикрыв глаза, Брамра потер ладонью потный лоб.
Сегодня жарко. Совсем не хотелось принимать надоедливых подданных, но наглый Урсул вынудил его подняться с мягких шкур и выйти на улицу. Во времена молодости Брамры такого не позволялось. А ведь всего десять зим прошло. Да… Времена меняются. Молодёжь дерзкая пошла.
Перед пещерой лежала волокуша. Не простая. К одному краю ушлый Урсул прилепил непонятную штуку. Из куска дерева сделал. Долго старался, твердое дерево тяжело поддается каменному рубилу.
– Что это?
– Колесо, – выплюнул новое слово Урсул. Гордо выпятив грудь, он замер в ожидании похвалы.
– Зачем? – презрительно поморщился Брамра.
Боги! Как же жарко сегодня! Нужно скорее идти в пещеру. Увалиться на мягкую шкуру медведя и лежать, разглядывая фигурки, нарисованные горелой палкой на каменных сводах.
– Тащить дрова! – восторженно завопил Урсул и нетерпеливо взмахнул мускулистыми руками, – Так легче! Кидаешь палки на волокушу и тащишь!
– Ты и так тащишь их на волокуше, – мудро рассудил Брамра, – а теперь еще и твое колесо тащить придется!
Довольный своими речами, он высокомерно посмотрел на сгорбившегося парня. Что, думал умнее вождя? Не даром племя избрало его отцом племени. Наслаждаясь моментом, Брамра повел могучими плечами намереваясь скрыться в прохладной темноте пещеры.
– Стой! – отчаяно завопил Урсул, – С колесом тащить легче! Можно больше привезти!
Из пещеры показалась лохматая голова Лаки. Сонные глаза дочери приветливо засверкали молодому охотнику за спиной Брамры. Лака уже вступала в возраст матери и старый вождь все чаще хватался за камень отгоняя любвеобильный молодняк становища.
Этого еще не хватало. Недовольно поморщившись, вождь остановился и задумчиво почесал густую бороду. По грубым рукам посыпались вездесущие вши. Лучше бы этот умник придумал как избавиться от кусачих насекомых. Дружелюбный взгляд дочери совсем не понравился Брамре. Он считал себя хорошим отцом. Был вождем племени. Любимцем богов и братом лесных духов. Не дело его дочери якшаться с простым охотником с пустой головой.
Можно было просто загнать Лаку в пещеру. Даже побить в воспитательных целях. Но он имел славу не только сильного, но и мудрого вождя. Он помнил себя в молодости. Всегда можно добраться до женщины, которая к тебе благосклонна. Страх не остановит молодость. Если выставить Урсула дураком, драгоценная Лака сама не захочет с ним общаться.
– Докажи, – круто развернувшись, он вперил свой грозный взгляд в лицо молодого охотника.
От этого взгляда большинство племени прятало лицо в ладони и падало на колени. Но Урсула он не смутил. Смелый. В груди Брамры шевельнулась тень уважения. Может он сильно строг к юноше. Но тихий шорох за спиной отбросил мысли прочь.
Сноровисто кинув большую вязанку хвороста на волокушу, Урсул с легкостью потащил тяжелую ношу. Колесо гремело на камнях, но работало. Грозный взгляд было сложно удержать на вытянутом от удивления лице. Даже в расцвете своих сил, Брамра не смог бы так быстро тащить тяжелый груз.
Осознавая свой проигрыш, вождь обернулся в сторону пещеры. Как и ожидалось, огнем желания из глаз дочери можно было растопить очаг. Розовый язычок юркой змейкой скользнул по пухлым губам показывая желание молодой девы.
Нет! Так нельзя! Наблюдая, как подскакивает на камнях ненавистное колесо, Брамра придумал хитрый план.
***
– Легко тащить? – с издевкой поинтересовался вождь, наблюдая за усталым охотником.
Глаза Брамры горели торжеством. В лесу колесо быстро застревало в густом кустарнике и не могло переехать толстые стволы поваленных деревьев. Весело насвистывая, вождь перешагнул толстое бревно и поудобней устроил на плече сучья для костра. В глазах мокрого от пота Урсула мелькнула тоска при виде очередной преграды.
– Как надоест, попробуй старым способом, – довольно ухмыльнулся вождь, – наши отцы так делали и отцы их отцов. Думаешь ты умнее? Ты… ты просто глупый… глупый лентяй… Пойдем дочка.
Положив руку на плечо девушки, старый вождь гордо двинулся по извилистой тропе в сторону становища. Юная Лака, надменно вздернув нос, семенила рядом с мудрым отцом. Прогресс человечества откладывался в очередной раз…
Эволюция
– Эволюция, именно этим мы занимаемся последние две тысячи лет! – подняв к верху когтистый палец, прошелестел старый Агот, – Смысл любой формы жизни заключается именно в этом. Но в этом и главная проблема!
Выдержав паузу, куратор обвел взглядом ячейку, набитую молодняком. Большинство из них были слишком молоды для работы в агентстве. Спинные щупальца детей еще не сбросили нежно розовую шкурку и смотрелись неестественно на фоне отливающей темным металлом брони ветеранов, дежурящих у входов в улей. Но в глазах юных дофароков пылал огонь авантюризма.
Пройдет всего два цикла, и эти новобранцы разлетятся из академии ведомые великой целью. Кто-то попадет в команду десантников на гигантские корабли Улья. Другие осядут в биологических лабораториях глубоко под выжженной поверхностью родной планеты Пласард. Одному из сотен тысяч повезет, и он станет “мессией”. Его тело превратится в прочный кокон, наполненный мельчайшими мета-спорами.
Основная задача Агота выявить “мессию” на ранней стадии. Если кокон раскроется на поверхности планеты, то вероятность еще одной межвидовой войны возрастет многократно. Мета-споры нестабильны, они вступают в контакт с любой ДНК попавшейся на пути. Прошлый “мессия” подтолкнул к эволюции огромное пастбище с грагорами на севере материка. Безобидные травоядные развились в шестилапых хищников и орды улучшенных и голодных грагоров хлынули в беззащитные долины Лак-Тура. Много поселений дофароков обратилось в безжизненные могильники прежде чем получилось совладать с проблемой. Где-то там, на западном склоне гору Экол могилы его жены и сыновей…
– Куратор, – голос юного дофарока выдернул из горестных воспоминаний старого воина, – Я не понимаю. Почему эволюция является проблемой?
С юной мордочки, наполовину сменившей подростковый хитин на прочные панцирные пластины, смотрели любопытные фасеточные глаза. Первый победивший стеснение, такое надо поощрять.
– Правильный вопрос, – склонившись над подростком, Агот ласково погладил хрупкие усики-антенны на его голове, – тебе уже дали имя?
Недавняя личинка отрицательно помахала головой. Куратор, под завистливые взгляды остального молодняка, сжал узкие плечи юноши вторичной парой лап. Ритуал был коротким. Но многим присутствующим в зале придется сильно потрудиться для того, чтобы кто-то из старших дофароков соизволил наградить их именем.
– Салас, – кислота из когтя оставила светлую полосу на лобной пластине нового дофарока, – твое имя теперь – Салас.
По залу прошел тихий шелест восхищения. Под завистливыми взглядами сверстников Салас горделиво выпрямился и благодарно склонил голову перед куратором. Этот момент он запомнит на всю жизнь. Призвав к тишине кратким движением черных крыльев, Агот ответил на вопрос:
– Развитие любого вида приводит к захвату территории и эксплуатации низших форм жизни в своих интересах. Осмотритесь вокруг! Еще три десятка циклов назад здесь были пастбища могучих эркодов. Я помню эти времена… На севере, в двадцати фаргах отсюда возвышалась над топями большая колония желтых лагуров. Настолько большая, что к ним не совались даже хищные килваны. И что мы видим теперь? Почти на сто фаргов в любую сторону простирается территория Улья. Высшая форма жизни забрала себе территории низших форм. Я ответил на твой вопрос, юноша?
Смешно зашевелив усиками, подросток начал нервно ерзать на месте.
– Куратор, – робко, почти испуганно, прошелестел паренек, – а что будет, когда территории закончатся?
– Мы все вымрем, – недовольно пошевелив жвалами, ответил Агот, – и именно поэтому, мы здесь собрались.
Поднявшийся ропот среди молодняка тут же утих, когда куратор выпрямился во весь рост.
– Не бойтесь, дети, – успокоил их старик, – наша цивилизация умирала много раз и так же воскресала. Мы не можем остановить процесс эволюции, мы не можем перестать есть и размножаться. Но мы можем менять место, в котором живем.
Экран позади куратора зажегся, показывая карту звездного неба.
– В нашей системе шесть планет пригодных для жизни. Космический флот Улья постоянно готовит новые дома для наших поселений. Некоторые из них Улей заселяет не в первый раз. Даже здесь на Пласарде Улей умирал несметное количество раз. Однако, проходит несколько сотен циклов, планета очищается и восстанавливается. И снова наши “мессии” наполняют их жизнью. Внутри нашей солнечной системы кокон доставляют корабли флота. Но в самые дальние части вселенной, к другим звездам, мы отправляем “мессию” одного. Пока ни один экипаж не способен преодолеть гигантские пустоты между звездами. Шестьдесят циклов назад, когда я был так же молод как вы, “мессии” по имени Такор, Данте и Клис отправились в систему Аста. Юное жаркое солнце и две подходящие для жизни, но совершенно необитаемые планеты. Наши новые телескопы именно в этот момент вышли на орбиту и настраиваются…
– Агот, ты мне нужен!
У входа в зал возвышалась могучая фигура Трана. Глава центра колонизации был явно чем-то встревожен. Коротким взмахом руки он позвал старика за собой и скрылся в сумраке коридоров. Торопливо простившись с учениками, Агот выскочил следом.
– Агот, ты старый и опытный колонизатор, – не останавливаясь, бросил через плечо руководитель центра, – мне нужно знать твое мнение.
Преодолев просторный холл и отдел аналитики, дофароки оказались в зоне исследований глубокого космоса. Остановившись перед висящими на стене экранами, Тран обернулся к куратору.
– Ты был молод, но помнишь о экспедиции “троицы”, – подавленным голосом прошелестел руководитель, – наша первая миссия колонизации за пределами солнечной системы…
– Конечно помню, – улыбнулся Агот, – как раз рассказывал курсантам о том моменте…
– Агот, послушай и не перебивай! – в голосе Трана звучали нотки отчаяния, – Мы получили первые снимки с новых телескопов… Ты должен их видеть…
На экранах появилось изображение голубого шарика с одиноким спутником на орбите.
– Качество гораздо лучше, чем у телескопов Раддика, – довольно кивнул головой Агот.
Изображение увеличилось. Крупные материки, окруженные голубыми океанами, были покрыты изумрудными коврами лесов и степных зон. Богатая планета. Юным дофарокам будет уютно в их новом доме. Экспедиция должна достигнуть поверхности в течении нескольких недель. Мета-споры “мессии” смешаются с геномом местной фауны и через несколько поколений мутаций появится новая колония дофароков. Вся флора и фауна будет изменена под нужды их расы. Всегда так было. Ничто не может сопротивляться терраформической мощи “мессии” …
– Мы всегда мучались вопросом о том, одиноки ли мы во вселенной, – Тран хмуро отвернулся от экрана, – и кажется мы нашли ответ на вопрос…
Слова руководителя были лишними. Куратор без его помощи обнаружил тонкие нити торсионных следов в атмосфере планеты. Такие оставляли реактивные двигатели старого типа, которые использовал флот Улья до открытия гравитационных волн. На этой планете была своя цивилизация. Еще достаточно молодая, но несомненно разумная.
– Может… может это природная аномалия? – чувствуя дрожь в голосе обернулся к руководителю куратор. Но Тран молча увеличил изображение. На темной, ночной стороне планеты, посреди темных квадратов полей, сиял паутиной огней крупный город.
Остров для двоих
Сквозь монотонный шум волны, пробились тихие звуки приближающихся шагов. По лицу Марины скользнула легкая улыбка и рука сама дернулась в попытке поправить волосы. Бесполезное занятие. Пока ее глаза плотно стягивает марлевая повязка, попытка прихорошиться не имеет смысла. Но ничего, осталось совсем немного…
– Привет, ты уже проснулась?
Мягкий баритон будоражил воображение девушки. Вслушиваясь в оттенки его голоса, она представляла брутальную внешность своего спасителя, его серые глаза… Почему-то ей очень хотелось, чтобы глаза Андрея были серыми. А волосы наверняка русые, и ямочка на подбородке… Господи, пусть у него будет ямочка!!!
– Только что, – мурлыкнула Марина и широко улыбнулась невидимому собеседнику, – чем ты занимался?
– Коптил остатки мяса, – натужно ответил баритон и что-то положил на стол, – осталась последняя туша, хочу попробовать засолить…
Судьба свела их случайно. Никто не знал, когда минутная стрелка часов апокалипсиса остановится в верхнем положении. В тот самый момент, когда на планете распустились бутоны атомной войны, Марина наслаждалась своим свадебным путешествием. Родители ее жениха, Олега, не поскупились. Пассажирам первого класса были доступны все развлечения гигантского круизного лайнера со звучным названием “Соломон”. Днем томная нега в вип зоне с бассейном, а вечером шумные вечеринки в клубе или казино. Вот это жизнь! У семьи Олега была небольшая транспортная компания. Марина сильно не вникала в подробности, но быстро поняла главное – работать ей больше никогда не придется.
И именно в этот момент, когда жизнь приготовилась заиграть новыми красками, какие-то придурки в пиджаках не смогли договориться и нажали красную кнопку. И рай испарился в ядерном вихре. Нет больше транспортной компании, нет ресторанов и курортов, о которых рассказывал вечерами Олег, нежно положив голову на ее колени. Марина, как ребенок, широко хлопала глазами и ласково водила пальцем по извилистой татуировке на животе своего героя. Он не был идеалом. Офисная работа спрятала мускулы под рыхлым жирком, бессонные ночи перелетов и многочасовые переговоры сделали характер жениха взрывным, а сон беспокойным. Но с ней он обращался, как с богиней. Ну какая девушка устоит перед принцем, лежащим у ее ног? Особенно если он богат и послушен!
Но судьба распорядилась иначе. Ядерная бомбардировка вызвала множество цунами. “Соломон” стойко пережил четыре атаки, но и у стального гиганта оказался предел прочности. После очередного удара на корабле начался пожар. Струя пламени вырвавшаяся из распахнутой двери ударила в лицо девушки и с тех пор окружающий мир превратился в звуки.
Олег посадил ее в одну из спасательных шлюпок, и они несколько дней дрейфовали в море. Среди спасенных пассажиров оказался врач. Он наложил на глаза повязку и обнадежил скорым выздоровлением. “Это просто ожог роговицы. Главное не снимай повязку пару недель, и природа сама восстановит зрение”. “Просто ожог?” что может быть хуже для двадцатилетней девушки, чем потеря зрения? Стиснув до боли зубы, Марина часами сидела в шлюпке и слушала паникерские разговоры товарищей, по несчастью.
Связь с внешним миром оборвалась еще в первый день и теперь все прогнозы выживших строились на базе домыслов и теорий. Все радовались только одному. Их шлюпка находилась близко к экватору, а значит ядерная зима придет в эти воды гораздо позже. Можно будет успеть найти сушу, желательно остров, и построить убежище.
“Интересно, вы хоть молоток в руках держали?” Сгорая от злости думала про себя Марина. Остальные пассажиры спасательной шлюпки тоже были из первого класса. Крупные бизнесмены, нейрохирург, адвокат. Эгоистичные нарциссы, думающие только о себе. Никто не вспоминал о родных и близких, только причитания о потерянном бизнесе, разрушенных планах… С отвращением слушая голоса вокруг себя, девушка насчитала восемь человек. На огромной шлюпке из вип зоны, которая могла спасти тридцать жизней.
Чувство презрения к своим компаньонам росло с каждым днем. Если бы не шторм, Марина высказала бы их вслух. Но судьба расставила все на свои места. Во время шторма началась паника. Сильный удар неизвестного вышвырнул девушку за борт. Барахтаясь как слепой котенок, она продержалась несколько минут на поверхности, но очередная волна обрушилась с такой силой, что сознание оставило хрупкое тело.
Тем удивительней было ее пробуждение. Мягкий шум волн приглушала стена самодельного бунгало. Марина, укрытая мягким одеялом, лежала на ложе из ароматных листьев.
– Привет, ты очнулась?
Незнакомый баритон заставил девушку вздрогнуть. Обладатель бархатного голоса оказался одним из выживших пассажиров “Соломона”. Правда жил он на нижнем уровне и не обладал браслетом золотистого цвета. У него даже не было доступа на палубу, на которой жила Марина. Но он оказался заботливым и чутким человеком. Тактично избегал разговоров о других выживших, ухаживал за девушкой, кормил и поил ее с рук.
– Ты должна восстанавливать силы, – ласково уговаривал парень девушку, – мы все потеряли близких, но жизнь продолжается…
В шлюпке Андрея не планировалось больших запасов провизии. Запасы воды и консервов ровно на двое суток. Выручила природная смекалка. Пробравшись в холодильные камеры, он приволок ворох продуктов и две свиные туши в шлюпку. Большая часть людей уже покинула лайнер и, так получилось, что Андрей оказался единственным пассажиром своего судна. Течение быстро несло его прочь от остальных шлюпок и через пару дней он высадился на этом острове.
Ему повезло. На этом острове оказался родник с чистой водой и небольшой лес. Вспомнив историю Робинзона Круза, парень немедленно принялся за строительство нового дома. В спасательной шлюпке оказался необходимый минимум инструментов. Марину Андрей нашел на берегу через неделю.
Днями Андрей пропадал на улице. Развив бурную деятельность, он пытался спасти остатки мяса с корабля, чтобы пищи хватило на более долгий срок. Соорудил коптильню, пытался сделать тушенку в полевых условиях:
– Остров небольшой, – вечерами виновато рассказывал парень, аккуратно вкладывая кусочки мяса в рот девушки, – со временем я научусь ловить рыбу и крабов. Есть небольшая пальмовая роща, но сейчас не сезон… Нужно попытаться сохранить силы…
Никогда Андрей не упоминал спасателей. Помощь не придет и все чаще в фантазиях Марины возникал образ Адама и Евы. Ну а что, может они и есть последняя надежда человечества? Все назойливей мысли девушки занимали яркие образы их тел, сплетенных в страстных объятьях. Все сильнее она начинала верить в судьбу. Ведь именно судьба свела их вместе. Красотка Марина и Андрей. Как же хочется увидеть его лицо!
И вот сегодня… тот самый день… она снимет повязку…
– Ты готова?
Обычно спокойный голос Андрея дрожит от напряжения. Господи, как же это заводит! Нетерпеливо содрав с лица повязку, Марина промыла слипшиеся веки и осторожно приоткрыла глаза… Свет! Расплывчатый силуэт постепенно приобрел резкость, и девушка жадно вцепилась взглядом в молодое лицо Андрея.
Немного старше чем представляла, нет ямки на подбородке, но ГЛАЗА СЕРЫЕ! Цвет волос темнее чем ожидалось, он симпатяга. И тело… Мускулистые руки, крепкий торс, кубики пресса… Настоящий Аполлон! Внизу живота возбужденно затрепетала стайка бабочек. Задыхаясь от волнения, Марина ласково прильнула к своему спасителю.
– Спасибо, ты мне жизнь спас!
– Да ладно тебе, – робея, промычал Андрей и аккуратно погладил ее по спине. Чуть выше, чем сейчас хотела Марина. Не дожидаясь продолжения разговора, девушка прильнула губами к губам парня. Горячий язычок настойчиво скользнул в рот Андрея…
– Думаешь мы последние на земле?
Стыдливо закутавшись в одеяло, Марина подошла ко входу в бунгало и выглянула наружу. Небольшой пляж с крупными валунами, длинная песчаная коса уходящая в океан и бескрайний горизонт затянутый непривычно бурыми облаками. Это сотни тысяч тонн пепла парили в небе поднятые атомной волной. Слабый ореол солнечного диска еле виднелся недалеко от воды.
– На этой земле – точно, – печально усмехнувшись, подытожил парень, – уверен, есть другие выжившие. Но они очень далеко отсюда.
– Тогда, мне это больше не нужно, – игриво изогнувшись, девушка скинула одеяло на землю и невинно захлопала глазками, – если ты не против…
В сером свете заходящего солнца, ее кожа отливала медным блеском. Проведя пальчиком по высокой груди, Марина прикусила губу и с вызовом посмотрела на лежащего у ее ног парня.
– Да я только за, – рассмеялся Андрей, – уже готов сжечь твою одежду, лишь бы вечно любоваться твоей красотой.
– Какое совпадение, у нас осталась только вечность, – грустно улыбнулась в ответ Марина, – только ты, я и вечность…
– И копченое мясо! – испуганно округлив глаза, вскочил на ноги парень, – как бы не сгорело…
– Да уж, все мужики – толстокожие бегемоты, – театрально закатила глаза Марина, провожая взглядом бегущую к костру фигуру, – такой момент испортил…
Все еще привыкая к вновь обретенному зрению, девушка оглядела свое новое жилище. Условия спартанские: две лежанки из пальмовых листьев (нужно будет сдвинуть), небольшой стол из плоского камня, ворох продуктов на земле и очаг у входа. На залитом кровью столе лежат куски разделанной туши, которые Андрей готовил к засолке. Брезгливо взяв двумя пальцами один из кусков, Марина придирчиво осмотрела мясо. Под толстой шкуркой белеет светлая прослойка жира. Возможно получится сделать сало.
Примеряя на себя роль хозяйки жилища, Марина взяла нож и короткими движениями начала счищать запекшуюся кровь с подсохшей шкурки. Посиневшая часть кожицы никак не оттиралась…
– Да что же… – слова девушки внезапно застряли в горле. Мясо и нож выскользнули из ослабевших пальцев. Сквозь помутневшую призму зрения, Марина четко разглядела хорошо знакомый узор татуировки. Олег! К горлу подкатил скользкий комок тошноты. Ничего не соображая, девушка рухнула на колени. Олег… Задыхаясь, Марина выползла на улицу и безвольно осела на землю. По щекам тихо поползли ручейки слез. Олег…
– Малыш, кажется получилось, – весело размахивая связкой копченого мяса, в бунгало возвращался Андрей…
