Кирилл Ликов
Ошейник
– Не благодари. Можешь уходить, ты свободна.
Она поблагодарила герцога и вышла из комнаты. Сквозь плохо прикрытую дверь она слышала его голос: «Будешь такой же послушной, как она, тоже получишь свободу… Теперь раздвинь ножки, давай поиграем».
Его сладострастные речи продолжали звучать, но Надежды это уже не касалось. Она была счастлива. В голове пульсировало единственное слово: «Свобода»!
Теперь здесь ей нечего было делать, да и взять с собой было нечего. Она направилась к выходу прямо от опочивальни бывшего хозяина.
Бывший.
Аромат свободы щекотал ноздри, трава казалась особенно яркой, небо – необычайно голубым. Вот оно, свобода!
Это было то, о чём пела ей мать перед сном, о чём позже плакала, о чём мечтала сама Надежда в своей комнатке, когда её трогали чужие руки, в честь чего её и назвали.
Но…
Денег у неё не было. Она просила милостыню или обменивала себя на кусок хлеба и тарелку каши. Её избивали, унижали, насиловали. Она скиталась в поисках приюта, но никто не проявлял к ней жалости. Судьба, однако, сжалилась: Надежда нашла убежище у бедного вдового фермера с тремя сыновьями. Девушка согласилась работать за пищу и кров. Еду давали приемлемую, а ночлег устроили в сарае, подстелив прошлогоднюю солому.
Вечером пришёл старший сын фермера – рыжий парень с заячьей губой и перекошенным лицом. Без лишних разговоров он развернул её лицом к сену, задрал юбку и грубо вошёл в неё, тяжело дыша перегаром. Было омерзительно неприятно и больно.
Закончив своё грязное дело, он поправил одежду, удовлетворённо крякнул и ушёл спать в дом, предварительно шлёпнув её по обнажённой спине.
