Кирилл Ликов
Ошейник
Герцог не отличался утончённостью в любовных делах, поэтому в первую же ночь он просто навис над хрупким телом новой наложницы и грубо овладел ею. Надежда кричала – не от восторга и оргазма, как надеялся герцог, а от боли и омерзения. Позже она сидела в тазике с водой, пытаясь смыть с тела следы мужского пота и своей крови. Понимая, зачем её купили, Надежда пыталась смириться со своей участью, поскольку другого выхода у неё не было. Спустя неделю она уже не морщилась и не замирала, когда на неё взбирался грузное тело хозяина. Вскоре её уложила в постель жена герцога. Отказаться было нельзя: жена хозяина – это хозяйка. Сначала это казалось отвратительным, но вскоре Надежда привыкла, а местами даже получила удовольствие. Всё-таки это разнообразило рутину. Затем последовал начальник стражи, который изнасиловал её и пригрозил убить, если она осмелится рассказать герцогу. Надежда промолчала, опасаясь не столько угроз начальника, сколько гнева герцога. Ведь герцог, возможно, уволил бы обидчика, особенно учитывая, что тот неоднократно спасал его от гибели. Но для самой Надежды такая история грозила лишь отправкой на плантацию или в шахту, что лишь отдаляло её от мечты. К тому же, честно говоря, она успела привыкнуть к хорошей еде, тёплой одежде и чистой спальне, менять которые на открытое небо плантаций или мрачные своды шахт ей совсем не хотелось.
Вскоре к начальнику охраны присоединились его подчинённые, а затем Надежда стала обслуживать любого свободного мужчину в доме, кто любил женщин и не страдал от импотенции. Рабам тоже нашлось применение её телу: они уверяли, что влюблены и предлагали жениться. Немного кокетства, пару свиданий на рассвете и закате – и девичье сердце смягчалось, жаждая любви и заботы. Но стоило ей уступить, как мужчина мгновенно терял интерес и забывал свои обещания.
