Кира Уайт
Уровни опасности

– Дай ключ от твоего номера.

– Что ты собираешься делать? – спрашиваю с опаской.

– Принесу твои вещи. Переночуешь здесь.

Раздумываю всего пару мгновений, а потом достаю из кармана ключ-карту от номера и передаю ее Хэйсу. У меня не осталось сил спорить и придумывать что-нибудь. Возможно, это алкоголь виноват, но едва ли не впервые в жизни мне все равно.

Как только Хэйс скрывается за дверью, откидываюсь на подушку и закрываю глаза. Я и правда собираюсь спать здесь? В одной комнате, да что там, в одной постели со своим куратором? Пытаюсь воззвать к своей рациональной части, но она спит беспробудным сном, потому как вообще не подает признаков жизни. Как возвращается Хэйс, я уже не слышу, потому что сознание уплывает от реальности.

***

Весь следующий день проходит как в тумане. Не успеваю даже подумать о возможности связаться с Альваресом, потому что на это просто нет времени, плюс, Хэйс не оставляет меня одну надолго, будто и правда думает, что вот-вот из воздуха материализуется мифический убийца.

У меня слегка кружится голова от скорости событий и смены локаций. Не знаю, что приходится сделать Хэйсу, но после посещения морга, работники которого изливают на меня новую порцию сочувствия, но, к счастью, на опознание не приглашают, мы сразу же спускаемся в крематорий, куда вскоре доставляют останки. Насколько я помню, нужно выждать минимум два дня, чтобы подошла очередь, а также служащие похоронного агентства подготовились к церемонии прощания. Но Хэйсу каким-то чудом удается организовать все так, что все проходит в один день.

К моему удивлению, на церемонию прощания приходит достаточно много людей. И уже через пять минут от начала становится понятно, что это настоящее сборище лицемеров. Ко мне подходят какие-то люди и выражают соболезнования с такими неискренними лицами, что становится понятно – Брюста никто не любил. Да дело даже не в этом. Никто из присутствующих не знал его достаточно хорошо, чтобы помнить – у того не было еще одной дочери. Эгоистичные ублюдки, не замечающие ничего дальше своего носа.

Ближе к концу в красиво украшенном зале появляется главный лицемер всего действа – Шон Данэм. Он, как и остальные, подходит ко мне, но не говорит ничего компрометирующего, ведь Хэйс все время находится поблизости.

После прощания с семьей Брюстов, Хэйс тащит меня в центр города, где сосредоточена вся деловая жизнь Нордена. Как он объясняет по дороге, в одной из высоток на тридцать пятом этаже располагается офис юриста, который занимался делами Брюста. Судя по улыбке и радушию на его лице, Данэм успел подкупить и этого хлыща, потому как такой человек наверняка в курсе обо всех делах своего клиента. Но раз его не смутило наличие подставной дочери, все становится предельно понятно.

Пока необъятных размеров низкорослый мужчина ведет нас в свой кабинет, я мельком смотрю на Хэйса и вполне искренне восхищаюсь его умением вести дела. При других обстоятельствах, не будь он Стражем, а частью одной из банд, из него вышел бы отличный шпион. Мне, чтобы провернуть столько дел за один день, пришлось бы из кожи вон вылезти, а он, кажется, даже не устал.

Юрист сообщает нам, что у Брюста было завещание, где он в равных долях распределил наследство по всем детям, а раз я осталась единственной, то все достанется мне. Всего-то и надо – подождать полгода, а после я стану полноправной хозяйкой всех средств, что хранятся на счетах Брюста.

Пока толстяк разглагольствует о чем-то еще, я задумываюсь о внезапно свалившемся на меня богатстве. У меня есть документы на имя Тории Брюст, а значит в скором времени я вполне законно могу пользоваться тем, что мне полагается. Конечно, стоит опустить незначительные детали о том, что, вообще-то, Тория Брюст – фальшивка. Но деньги-то настоящие. Данэм это подстроил? Больше некому. Но зачем? Возможно, это его оплата за мои услуги, но та сумма, которую назвал юрист, в несколько десятков раз превышает ту, что Шон должен был заплатить мне в итоге.

Хэйс вырывает меня из мыслей и говорит, что нам пора. Напоследок адвокат передает толстую папку с какими-то документами, ее тоже забирает Хэйс.

– Куда дальше? – спрашиваю устало, как только мы забираемся в машину.

После столь долгого и насыщенного событиями дня хочется лишь одного – добраться до гостиницы и уснуть мертвым сном. И без разницы, чья подо мной будет кровать.

– На аэродром, – спокойно сообщает Хэйс, выводя внедорожник с парковки и вливаясь в поток транспорта.

Отрываюсь от рассматривания вечернего пейзажа за окном и удивленно смотрю на наставника.

– Уже? Роудс ведь дал нам четыре дня.

– Мы справились за два.

Глубоко вдыхаю и откидываюсь на спинку сиденья, услышав, как от трения скрипит кожа. Мы возвращаемся в Центр Z, а мне так и не удалось ни встретиться, ни поговорить с Альваресом и Рони. Но эту поездку нельзя назвать бесполезной. И я сейчас вовсе не о почти свалившемся на голову богатстве. В наших с Хэйсом отношениях, наконец, тронулся лед. А это значит, что три месяца, которые мне выделил Данэм будут не такими сложными, как я думала еще вчера сразу после разговора с заказчиком.

Скорее всего так сказывается усталость, или у меня какое-то помутнение рассудка, но даже поездка к Барьеру, которая рано или поздно в любом случае состоится, не страшит так, как раньше.

Глава 13

До Центра Z добираемся уже далеко заполночь. Несмотря на усталость, накопившуюся в ходе суматошного дня, в вертолете мне так и не удается нормально поспать. Поэтому, только ступив на твердую землю, сразу же плетусь в сторону здания, чтобы поскорее добраться до ставшей чуть ли не родной спальни, упасть на кровать и проспать минимум до завтрашнего вечера. И хотя утомленный мозг подсказывает, что это невозможно, я все равно тешу себя ложными надеждами.

– Тори? – окликает Хэйс, как только мы оказываемся в полутемном холле.

Прекрасно знаю, что он скажет, поэтому и не думаю останавливаться, говорю прямо на ходу:

– В пять пятьдесят семь, я помню.

– Нет.

Нет?

От неожиданности застываю на месте и оборачиваюсь, с нескрываемым изумлением глядя на куратора. Хэйс стоит в двух шагах, и мне приходится задрать голову, чтобы посмотреть в его глаза. К моему удивлению, под ними пролегают темные круги, отчего карие радужки кажутся черными. Хэйс все-таки умеет уставать.

– Почему нет? – уточняю недоуменно.

– Сегодня был трудный день, сместим пробежку на час.

Еще некоторое время без слов вглядываюсь в его лицо, не в силах поверить, что он идет на уступки. Никогда бы не подумала, что хоть когда-нибудь найдется более-менее веская причина, по которой Хэйс вот так запросто отступится от неизменной привычки следовать правилам. Ладно, он стал называть меня по имени, а не по фамилии, как тут принято, но это же совсем другое. Или нет?

– Хорошо, – соглашаюсь в конце концов. – Тогда в шесть пятьдесят семь?

Хэйс едва заметно склоняет голову вперед в знак согласия.

– Иди спать, а я еще загляну к дежурному.

– Ладно.

Пару секунд смотрим друг другу в глаза, а когда Хэйс приподнимает правую бровь, поджимаю губы, чтобы сдержать внезапную улыбку, которая была бы совсем не в тему в данных обстоятельствах. Отворачиваюсь и быстрым шагом направляюсь в сторону лестницы. Шагов Хэйса не слышу, а это значит, что какое-то время он остается на месте.

Оказавшись в своей комнате, первым делом достаю из недр рюкзака телефон и открываю нужное приложение. Все три чата оказываются не пусты.

Сначала решаю просмотреть сообщения от Рони. Она рассказывает о великолепном концерте, который посетила вместе с Леонардом накануне вечером. Буквально каждая буква в ее послании пропитана воодушевлением, отчего у меня болезненно щемит сердце. С силой прижимаю ладонь к груди, но жжение все разрастается, и я без сил опускаюсь прямо на пол рядом с кроватью. Упираюсь лбом в край матраса и тяжело дышу. Выходит, Данэм не соврал, и Рони действительно не было дома. Не удивлюсь, если поход на этот концерт организовал именно он, когда узнал, что я нагряну в город.

Закрываю сообщения от Рони и некоторое время просто сижу, пытаясь восстановить дыхание. Волнение за сестру достигает своего пика, но Данэм накрыл меня слишком тяжелым колпаком, из-под которого я не знаю как выбраться. Привычная жизнь изменилась так сильно, что у меня даже времени нет на попытку придумать, как это обратить. Одна надежда на Альвареса. Но тот отказался помогать мне один раз, не факт, что этого не случится снова. Тем более сейчас, когда я снова далеко.

Ощущая полнейшее бессилие, с трудом поднимаюсь на ноги и сбрасываю ботинки. Сообщения Данэма и главаря Мориона решаю пока проигнорировать. Мне нужна ясная голова. Под одеяло забираюсь не раздеваясь, в данную минуту меня не заботит ничего, кроме желания уснуть и проснуться в том дне, когда впервые встретила Шона Данэма и еще не знала, как его зовут. Для меня он просто был потенциальным заказчиком. Им бы и остался, потому что я наотрез отказалась бы шпионить за Брюстом. Жаль, что в реальности это невозможно.

***

Просыпаюсь в кромешной темноте, шарю по кровати до тех пор, пока не нащупываю телефон. Только сейчас вспоминаю, что забыла вчера поставить будильник, но оказывается, что еще слишком рано. Пять сорок две.

За три недели, проведенные у Стражей, я привыкла просыпаться примерно в это время, но сегодня не тот день, когда нужно встать затемно. Хотя какая разница, уснуть снова все равно не удастся. Покрутившись с боку на бок, решаю принять душ. Пусть это глупо, ведь после пробежки все равно нужно будет мыться, но мне просто необходимо смыть с себя всю тяжесть вчерашнего дня и груз мрачных размышлений.

Под теплыми струями провожу не меньше получаса, и это действительно помогает немного привести мысли в порядок. А последующая пробежка с Хэйсом вообще вытесняет из головы все, что не касается тренировок и предстоящей поездки к Барьеру. По его словам, она должна состояться через три дня. Мы просто доедем до места, чтобы я имела хоть какое-то представление о том, что же на самом деле защищает нас от множественных атак метаморфов.

Пару недель назад я спросила у Хэйса:

– А какой он – Барьер?

Он ненадолго задумался, вероятно размышляя, как объяснить то, что довольно трудно описать. И сказал всего одно слово:

– Невидимый.

– Как же тогда вы понимаете, что Барьер – это Барьер, если его не видно? – не отставала я.

Хэйс, как всегда, смерил меня бесстрастным взглядом, прежде чем ответить.

– Ты поймешь, что это он по излучаемой им энергии. Ее ни с чем не спутаешь.

Вот и весь разговор.

Признаться честно, после него мне стало жутко любопытно, что же в Барьере такого необычного, кроме того, что он спасает нас от метов. Страх перед этим местом будто притупился, а волнение улеглось. Что плохого случится, если я просто взгляну одним глазком? Мы ведь поедем туда не проверять уровень опасности, а просто так. Это часть обучения. По крайней мере, Хэйс так сказал.

Второй раз за утро приняв душ и переодевшись, спускаюсь на первый этаж и заглядываю в прачечную, чтобы закинуть вещи в стиральную машину. Только после этого направляюсь на восхитительный аромат, доносящийся со стороны кухни. Это значит только одно – завтрак сегодня готовила Стелла.

Останавливаюсь на пороге, окидывая взглядом Стражей. К моему удивлению, сегодня они собрались в полном составе, а за время моего пребывания здесь такое случалось всего три раза, включая тот, когда Роудс представлял меня своей команде.

С моим появлением необычайно тихие Стражи затихают еще сильнее. Ловлю на себе сочувственные и даже настороженные взгляды, будто они ожидают, что я провалюсь в истерику и выкину что-нибудь из ряда вон выходящее. Возможно, тот факт, что я не рыдаю и не впадаю в прострацию, кажется им странным, но я не собираюсь устраивать показательные спектакли. Каждый переживает горе по-разному. Пусть думают, что у меня такой способ.

Делаю глубокий вдох и решительно переступаю порог. Шеннон тут же срывается с места и бросается ко мне, а в следующую секунду я уже оказываюсь в самых крепких объятиях, которые мне когда-либо дарили. Ортега обнимает сильно, но в то же время невероятно бережно, и нежно поглаживает меня по спине. Растерянно замираю на месте. Она снова напоминает мне Рони. При этой мысли на душе становится невероятно погано из-за того, что все это ложь. Я обманываю и уже заранее предаю людей, которые относятся ко мне незаслуженно тепло.

– Шеннон, – шепчу я, пытаясь освободиться из ее хватки.

Я эгоистичная сука, которая никогда не жалеет ни о каких решениях, если от них в итоге будет хорошо мне и Веронике. И мне не нравится, что я чувствую в компании этих людей. Никогда меня не мучила совесть, а тут…

– Как ты? – шепотом спрашивает Ортега и слегка отстраняется.

– Все в порядке, – отвечаю на автомате и тут же ловлю недоверчивый взгляд Шеннон. – Правда. Я справлюсь. Спасибо за поддержку.

Ортега отступает и неуверенно кивает.

– Ладно. Но если захочешь об этом поговорить, приходи в любое время.

Выдавливаю слабую улыбку и сквозь непонятный ком в горле проталкиваю:

– Спасибо.

Не успеваю подойти к столу, как Тревор ставит передо мной тарелку с блинчиками. Ну, точно – работа Стеллы.

– Налить тебе выпить? – неожиданно интересуется Линкольн.

Роудс бросает на него предупреждающий взгляд, и я едва сдерживаю улыбку, ощущая, как постепенно отступает напряжение. И тут же замираю, осознав, что чувствую себя как… дома. Встряхиваю головой, чтобы избавиться от дурацкого наваждения. Мой дом там, где Рони, а не среди людей, за которыми я шпионю.

– Время только половина девятого, – отвечаю Линкольну и берусь за вилку и нож.

Он хмурится.

– И что?

– А то, что я не буду пить в такую рань. – Замечаю направленный на меня внимательный взгляд Роудса, задумчивый – Маршалла и тот самый – изучающий – Хэйса, поэтому поспешно добавляю: – Да и вообще не буду. Я благодарна вам за заботу, правда. Но еще больше буду благодарна, если вы не будете смотреть на меня жалостливо и постоянно напоминать о произошедшем. Родных мне это не вернет. Пожалуйста, ведите себя как обычно.

– Договорились, – отвечает за всех Роудс, смотрит на каждого по очереди, пока не останавливается на мне. – Тори, зайди ко мне сегодня после обеда. Нужно кое-что обсудить. Хэйс, отложишь тренировку на полчаса?

Украдкой смотрю на наставника, он ненавидит, когда что-то идет не по плану. Но лицо Хэйса остается бесстрастным, когда он отвечает:

– Без проблем.

– Хорошо, зайду, – отвечаю сразу после.

Мне уже известно, что скажет Роудс, Данэм просветил. Но придется сделать вид, что я впервые слышу о предложении вступить в ряды Стражей после прохождения подготовки.

– Во сколько они приезжают? – спрашивает Стелла, обращаясь к Маршаллу.

Тот делает большой глоток кофе и мельком смотрит на часы.

– Кроу сказал ждать их к обеду, но я уверен, они, как обычно, приедут раньше.

Кроу? Кто такой Кроу? И что еще за они?

Стелла тяжко вздыхает и окидывает всех задумчивым взглядом.

– О’Брайен, – зовет она словно неохотно.

Линкольн, что-то тихо обсуждающий с Тревором, прерывается на полуслове и с нескрываемым подозрением смотрит на Стеллу.

– Чего тебе, Миллер?

– Поможешь мне с обедом. – Не просьба – констатация факта.

Едва не давлюсь кофе и стараюсь как можно незаметнее прокашляться. На Линкольна вообще смешно смотреть, он так и замер с вытаращенными глазами и приоткрытым ртом.

– Что ты сейчас сказала? – медленно моргая, с расстановкой спрашивает он чуть ли не минуту спустя.

Стелла закатывает глаза, невозмутимо допивает кофе и только после этого отвечает:

– Не думаешь же ты, что я буду одна готовить на всю ораву. Мне нужна помощь, О’Брайен, и я у тебя ее прошу.

Линкольн хлопает ресницами, и я поспешно опускаю голову, чтобы не рассмеяться.

– Ты просишь, – бездумно повторяет он, а потом спрашивает, делая акцент на последнем слове. – Почему ты просишь меня?

Стелла вздыхает так тяжело, словно приходится доносить до тупицы, что палец – это палец.

– Хочу отравить Кроу и его людей, – язвительно бросает она, демонстративно отворачивается от Линкольна и обращается ко мне. – Тори?

Отзываюсь мгновенно:

– Да?

– Зайди в лабораторию после завтрака. У нас с Ортегой для тебя кое-что есть.

Согласно киваю, про себя удивляясь тому факту, что всем от меня что-то нужно.

– Хорошо.

Стелла удовлетворенно кивает и направляется прочь из кухни. Вскоре Шеннон убегает следом за ней, чтобы, по ее словам, «все подготовить».

Роудс, Маршалл и Тревор тоже уходят.

– А кто приезжает? – спрашиваю запоздало, когда на кухне остаемся только мы с Хэйсом и Линкольн, а также гора грязной посуды.

– Охотники, – как ни в чем не бывало бросает Линкольн.

– Ого, – только и могу сказать я.

Знаю, рано или поздно это бы случилось, ведь меня предупреждали, что сюда заезжают три разные группы Охотников, но я не думала, что они прибудут так скоро.

– Что не так? – спрашивает Хэйс, видимо, заметив что-то на моем лице.

Пожимаю плечами, потому как не знаю, что на это ответить.

– Да ничего. Это ведь Охотники.

– Никогда их не видела? – понимающе уточняет Линкольн.

– Только издалека, – признаюсь, отчего-то ощущая неловкость.

– Да они обычные, – отмахивается Линкольн. – Ничего особенного. Как мы.

С сомнением смотрю на него. Вот уж кого не назовешь таким приземленным словом «обычные», так это Стражей и Охотников. Один их род деятельности чего стоит.

Увидев выражение моего лица, Линкольн смеется.

– Правда, Тори. Убедишься сама, когда увидишь.

Поворачиваюсь к Хэйсу и слегка приподнимаю брови, ожидая, что скажет он. Заметив пристальное внимание, куратор несколько секунд вглядывается куда-то в глубину моих глаз.

– О’Брайен прав. Люди, живущие в городе, чересчур романтизируют Охотников, считая их героями. Но это далеко не так. Пообщаешься хотя бы с одним из них, поймешь, о чем я. – Он делает паузу, потом добавляет посуровевшим тоном: – Но ты не будешь с ними общаться.

Удивленно вскидываю брови. Это еще что за новости? Не то чтобы мне очень сильно хотелось броситься в общение с Охотниками, особенно с учетом обстоятельств, из-за которых я тут оказалась, но что Хэйс запретит мне это делать…

Странно. Очень странно.

– И как это понимать? – уточняю я, особо не рассчитывая на ответ.

Вместо Хэйса отвечает Линкольн:

– Кроу и его группа не те люди, с которыми следует откровенничать.

С недоверием смотрю на них по очереди и сухо сообщаю:

– Ничего подобного я делать не собиралась. И Роудс уже проинструктировал меня, так что можете не переживать. – Пару секунд молчу, затем все же не сдерживаюсь и с осуждением смотрю на куратора. – Тебе ли не знать, сколько времени я провожу за тренировками. Мне порой некогда переброситься парой слов с Шеннон, про каких-то незнакомцев и говорить нечего. Никто не узнает, что я не одна из вас.

Бросаю на стол скомканную салфетку, разворачиваюсь и стремительно покидаю кухню, не желая больше разговаривать ни с одним из них. Спустя несколько секунд даже сама себе не могу объяснить эту вспышку, но возвращаться все равно не собираюсь. Направляюсь прямиком в лабораторию, чтобы поскорее разобраться с тем, что же такого приготовили для меня Стелла и Шеннон. Ни одной мысли на этот счет у меня нет, поэтому решаю не гадать.

Толкаю тяжелую створку и заглядываю в лаборатории. Сегодня здесь едва уловимо пахнет дымом, а еще краской. Тревор обнаруживается за своим рабочим столом, заставленным разнокалиберными колбами. Он отрывается от того, чем только что занимался и жестом указывает направо, где в дальнем конце помещения перед большим металлическим столом расположились Миллер и Ортега. Девушки стоят ко мне спиной, поэтому разглядеть, что лежит на столе перед ними, никак невозможно. Вижу только, что это что-то большое и темное. Шагаю туда и чем ближе подхожу, тем медленнее переставляю ноги.

– Что это тут у вас?

Стелла и Шеннон почти синхронно оборачиваются. Первая смотрит серьезно, вторая нетерпеливо улыбается и отступает чуть в сторону, уступая мне дорогу. Замираю на месте, не дойдя до стола пары шагов. На полированной столешнице серо-стального цвета лежит темно-зеленый с черными вставками на рукавах и груди костюм Стража. А над ним точно такой же раскраски шлем, гладкий прозрачный визор которого сейчас поднят. Во рту внезапно становится сухо, а дух захватывает от представленного великолепия.

– Нравится? – деловито уточняет Стелла.

Перевожу на нее восторженный взгляд.

– Шутишь что ли? Это… это мне?

– Ага, он твой.

– Тебе правда нравится? – уточняет Шеннон, восторженно сверкая глазами.

Несколько раз киваю и снова смотрю на костюм, не в силах сдержать улыбку. Не верится, что он принадлежит мне. Вряд ли, конечно, это можно назвать подарком, и я вообще не помню, когда в последний раз мне что-то такое дарили. Если не считать ножа, который вручил мне Альварес, когда обучение было закончено. Это было пять лет назад.

– Этот костюм совершенно новый, – сообщает Стелла, поднимает его и передает мне. – Мы сделали его из инновационных материалов, поэтому он такой невесомый, но защищает как самые настоящие доспехи.

Пока я разглядываю свое новое приобретение, девушки по очереди рассказывают о том, каким именно образом костюм будет защищать мое тело, а в случае нападения малой группы метов даже сможет сделать меня невидимой для них.

В лаборатории провожу почти час, слушая болтовню Стеллы и Шеннон и восхищаясь их работой. Во время разговора и изучения костюма Стража со всех сторон ловлю себя на мысли, что сейчас мне вообще не страшно отправляться к Барьеру. Я уже с каким-то странным нетерпением жду эту поездку.

Спохватившись, понимаю, что опаздываю на теорию. Шеннон обещает самостоятельно отнести мой костюм в раздевалку, а я спешу к Хэйсу, про себя надеясь, что он не сильно разозлится за опоздание. Куратора обнаруживаю там же, где и всегда. К моему удивлению, Хэйс убрал со стола весь хлам и разложил там несколько карт местности.

– Прости, что опоздала, – прошу сходу. – Стелла и Шеннон сделали для меня костюм Стража.

Хэйс заканчивает с картами и смотрит исподлобья, но недовольным при этом не выглядит, что несколько обескураживает. Никак не прокомментировав мои слова, он сразу же переходит к делу.

– Сегодня поговорим о Барьере. – Он делает небольшую паузу, дожидается кивка, знаменующего то, что я готова слушать, и продолжает. – Выйти за пределы территории Нордена можно в любой точке Барьера. Он настроен таким образом, чтобы не впускать сюда опасность, поэтому войти с той стороны можно всего в нескольких местах. Они отмечены на картах, и сегодня мы изучим их. Я расскажу про ориентиры, чтобы в случае чего ты могла добраться до входа и вернуться в Норден.

Ошеломленно смотрю на него, ведь он только что впервые за все время признался, что Стражи тоже покидают пределы Нордена. Но, чтобы хоть как-то скрыть повышенный интерес к этой теме, заговариваю про другое:

– Подожди-подожди. Попасть на территорию метов можно в любом месте?

Хэйс кивает и усаживается за стол.

– Верно. Барьер настроен так, чтобы Охотники не тратили время, отправляясь за пределы Нордена.

Хмурюсь, понимая, что разговор смещается не туда, куда бы мне хотелось, но все равно не теряю возможности собрать как можно больше информации.

– То есть, если они выйдут в месте, где нет обратного хода, то вернуться не смогут?

– Нет. Вернее, смогут, ведь они не являются носителями вируса, Барьер пропустит их без проблем. Но делать это запрещено. Такое возвращение будет приравниваться к прорыву, и на место непременно отправят отряд Стражей.

Пару мгновений обдумываю полученную информацию, затем спрашиваю:

– А в том месте, где находится разрешенный вход, они пройдут беспрепятственно?

– Именно, – подтверждает Хэйс.

Свожу брови к переносице и бездумно потираю образовавшуюся складку.

– Выходит, в этих местах и меты могут спокойно попасть на территорию Нордена?

Хэйс отрицательно качает головой, продолжая неотрывно наблюдать за мной.

– Нет. Барьер особым образом настроен на носителей вируса. Именно поэтому при проникновении на территорию Нордена метаморфы тратят практически всю энергию, и Стражи успевают добраться до прорыва и уничтожить угрозу. Что же касается проходов, возле них круглосуточно дежурят специально обученные Стражи. Садись поближе…

Следующие пару часов проводим над картами, на которых Хэйс показывает мне то, о чем только что говорил. а потом объясняет, как найти проход, когда находишься по ту сторону границы. Он рассказывает все это таким непринужденным тоном, будто привык бывать по ту сторону чуть ли не пятьдесят раз за год.

В какой-то момент наступает пауза, которую я считаю удачной, чтобы спросить, почему комплектом к моему костюму идет шлем. А еще выяснить с какой целью мы обсуждаем возможности и варианты выхода за пределы Нордена, ведь, по идее, этим занимаются только Охотники. Но ничего не успеваю. Откуда-то из-за пределов спортивного зала доносится какой-то грохот, а сразу следом взрыв хохота.

Хэйс ловит мой удивленный взгляд и поднимается.

– Закончим с этим завтра. Сейчас идем на стрельбище, после него обед, твой разговор с Роудсом, а потом тренировка.

Безропотно киваю, уже привычная к распоряжениям подобного рода. Тоже встаю, разминаю затекшую шею и шагаю прочь из каморки, на ходу размышляя о том, что же могло произойти, что кто-то из Стражей так развеселился.

Не сговариваясь, отправляемся в сторону кухни, чтобы, как обычно, взять по бутылке воды перед тем, как идти на стрельбище. Оттуда доносятся незнакомые голоса и смех. И только тут я вспоминаю, что должны были приехать Охотники. Останавливаюсь на пороге, рядом с которым беспорядочной кучей свалены потрепанные рюкзаки. Пока Хэйс проходит внутрь, чтобы поздороваться с новоприбывшими, я быстро оглядываю незнакомцев. Их семеро, и все они мужчины на вид двадцати пяти-тридцати пяти лет. Ловлю на себе несколько любопытных взглядов, пока сама с тем же чувством оглядываю Охотников. Они и правда обычные. За исключением того, что все физически крепкие и неплохо сложенные, что и понятно с их-то родом деятельности.

– У вас новенькая? – спрашивает у Хэйса парень лет тридцати.

Он даже выше моего наставника и шире в плечах. На губах играет приветливая улыбка, отчего на правой щеке образуется ямочка. В мочке левого уха красуется небольшое колечко, а темные волосы подстрижены в короткий ежик.

– Да, – невозмутимо отвечает Хэйс. – Тори. Моя подопечная.

– Привет, – здороваюсь я, чтобы не выглядеть букой.

– Привет, – все с той же улыбкой произносит парень и кивком головы указывает куда-то мне за спину. – А у нас тоже новенький.

Оглядываюсь через плечо и застываю от охватившего тело шока, не в силах ни пошевелиться, ни сделать вдох.

В трех шагах от меня стоит тот, кого я никак не ожидала здесь увидеть. Дерек Мур.