Кира Монро Кира Монро Габриель

Глава 3

Беатрис

«Control»— Halsey

— Это шутка? — вспыхнула я, вскакивая сосвоего места. — Ты всерьёз собирался выдать замуж Карлу, а теперь меня?!

Громкий звук пощёчины оглушил комнату.Щёка вспыхнула болью, а вслед за ударом послышались сдержанные вздохи матери исестры. Я коснулась губ — на пальцах осталась кровь, вкус металла мгновеннонаполнил рот.

— Abbassa la voce(Понизь голос)! — взревел дед, метнув в меня гневный взгляд. Его голос тут жеперешёл на угрожающий шёпот:

— Ты ходишь по тонкому льду, девочка.

Такое обращение с его стороны былопривычным — особенно со мной. Будучи старшим в семье, он считал своим долгомзадавать пример для младших сестёр, показывая, что дозволено, а что — нет.

— Я не потерплю твоей дерзости инеуважения, Беатрис! — прогремел он, тяжело дыша, словно каждое слово давалосьему с усилием.

Я сжала кулаки, чувствуя, как во мневскипает ярость.

— Сейчас двадцать первый век, понимаете? —выпалила я. — У женщин есть права!

— Я не понимаю, — сказал Паолопо-итальянски, растерянно оглядывая комнату. — Что-то не так?

Я уставилась на него, не веря своим ушам,а потом перевела взгляд на родителей. Почему они так со мной поступают?

— Папа, ты не можешь заставить меня этосделать. Я больше не живу здесь. Уже три года я сама по себе.

— И посмотри, чем это обернулось, piccola, — сказал отец с едвазаметным упрёком.

Я тяжело вздохнула, чувствуя, как словаранят глубже, чем хотелось бы. Отец тоже вздохнул и поднялся, будто собиралсясказать нечто важное:

— Послушай, мы с твоей мамой уже немолоды. И одно из того, что тревожит нас сильнее всего, — это вы, девочки. Тызнаешь, чем я занимаюсь, и какие риски несёт моя работа. Мы надеялись, что Леопредложит тебе выйти за него, но, как видишь, этого не случилось. А потомпроизошло то, что произошло… — он замолчал на секунду, избегая моего взгляда. —Ты не можешь винить нас за желание быть уверенными, что о тебе позаботятся. УКарлы стабильная профессия, надёжная карьера медсестры. Она может быть уверенав завтрашнем дне. А твоя работа… фотограф — это не постоянство, небезопасность. Сегодня ты на съёмке, а завтра без заказов. Я хочу, чтобы у тебябыла опора — муж, дом, уверенность в будущем.

Я жила внутри собственной маленькой драмы— временной, как мне тогда казалось, — и не успела опомниться, как онапревратилась в мою жалкую, удушающую реальность.

— Ещё ничего не решено, Беа, — сказаламама осторожно, словно боялась, что я снова сорвусь. — Переговоры тольконачались. Это всего лишь ужин, чтобы познакомиться поближе. Было бы неплохопопробовать, dolcezza (милая). Прошло уже несколько месяцев… пора двигаться дальше.

— Scusi,ma c'èun problema(Извините, что-то не так)? — снова спросил Паоло, отпивая кофе.

— Нет, никаких проблем, Паоло. Я простообъясняю, что означает договорённость, — ответила мама по-итальянски снатянутой вежливостью.

— Никакой договорённости нет, ма, —процедила я сквозь сжатые зубы.

Старик сделал шаг в мою сторону, но отецвстал между нами.

— Хватит, Беатрис! — резко сказал он. —Твоя мать права. Ещё ничего не решено. Пойдём в столовую, пора ужинать.

Паоло поднялся, аккуратно поставил чашкуна поднос и смахнул крошки со своего вельветового костюма цвета угля. Оннаправился к выходу. За ним — мама и дед, который, уходя, бросил на меняхмурый, полный разочарования взгляд.

Отец остался. Он стоял передо мной, тяжелодыша, будто собирался сказать что-то, чего не хотел.

— Я забочусь только о тебе, любимая. Чтобы ни случилось… — он поднял мой подбородок, заставив взглянуть ему в глаза. — Non dimenticare mai che sei forte e sei abbastanza (Никогда не забывай, чтоты сильная, чтобы справиться).

— Видимо, недостаточно, чтобы выжить безмужчины, — пробормотала я.

Он тяжело вздохнул и вышел из кабинета. Яосталась стоять, всё ещё не веря, что жизнь вдруг сделала такой резкий,непредсказуемый поворот.

— Пойдём, Беа, — мягко сказала Карла,похлопав меня по руке. — Пойдём, пока у папы не начала вздуваться вена нависке. Ты же всё равно возвращаешься в квартиру на выходных?

— Я уезжаю сегодня вечером. Не хочу, чтобымне диктовали, как жить.

— Не принимай поспешных решений. Давайпросто попробуем узнать о Паоло побольше. Может, он хороший парень? Ты ведьвсегда говорила, что не стоит судить о книге по обложке, — попыталась пошутитьона, но я лишь злобно взглянула на неё.

— Ты ведь понимаешь, что если бы меня небросили, давили бы на тебя, да?

— Наверное. Зато у меня сегодня свидание —хоть что-то хорошее, правда? — она легонько щёлкнула меня по носу и выбежала изкабинета, смеясь.

Я схватилась за голову, сжав вискиладонями, и тихо застонала. Мигрень накатывала всё сильнее, губа продолжалаболезненно пульсировать.

Глубоко вдохнув, я попыталась прийти всебя.

«Беа, ты пережила и не такое. Это всеголишь ужин», — сказала я себе.

∞∞∞

— Поторопись, Беа! Из-за тебя мы опоздаем!

— Тогда иди без меня! Я вообще не хотелаидти на эту дурацкую вечеринку! — раздражённо выкрикнула я в ответ.

Прошла неделя с тех пор, как я узнала освоём возможном «пожизненном заключении» — браке с человеком, которого едвазнала. На ужине, устроенном ради Паоло, выяснилось, что в Италии он считаетсязавидным женихом. Он происходил из аристократической семьи, унаследовавшейогромное состояние на нефтяном бизнесе.

К моему удивлению — и ужасу — мои сёстрысочли Паоло интересным собеседником. Они засыпали его вопросами о его родномгороде, продлевая мою пытку. Но я сдержала слово: ушла сразу после ужина и стех пор не разговаривала с родителями.

Первые несколько дней они оставляли мнеголосовые сообщения, выражая своё разочарование моим «неуважением» — и к ним, ик Паоло. Сегодня сообщений стало меньше: всего пара звонков и одно короткоесообщение. Похоже, они наконец-то поняли намёк.

Сёстры тоже звонили, пытаясь выяснить, какя, и каким-то чудом уговорили выбраться из дома этим вечером. И вот теперь ястою перед зеркалом и думаю: какого, чёрта, я вообще делаю?

Я бы с куда большим удовольствиемсвернулась калачиком на диване — в любимой пижаме, с полкилограммовой упаковкоймороженого и тканевой маской на лице, представляя себя любовным интересомглавного героя из «Чужестранки», сериала, на который я подсела и смотрелазапоем.

Вместо этого я стояла перед зеркалом вчёрном кружевном платье. Длинные тёмно-каштановые кудри спадали мягким каскадомдо середины спины.

Я тяжело вздохнула, опустила плечи и взялас комода сумочку. Прислонившись к нему, наклонилась, чтобы надеть туфли навысоких каблуках. Это изобретение, без сомнения, придумал мужчина, не имевшийни малейшего представления о том, какое изощрённое наказание готовы терпетьженщины ради того, чтобы «завершить образ».

Я закатила глаза, наблюдая, как мои сёстрыоживлённо обсуждают предстоящие мероприятия в гостиной моей квартиры. Возможно,они и пытались сделать мне приятно, но я вполне довольствовалась тем, чтопроводила выходные в компании самой себя.

Только я, Нетфликс и мороженое «Бен иДжерри.

— Беатрис, ты выглядишь великолепно! —улыбнулась Карла.

Я поблагодарила её и заглянула в клатч,проверяя, на месте ли телефон и мой верный спутник — перочинный нож. Его явсегда носила с собой, на всякий случай.

— Да, но постарайся хотя бы сделать вид,что тебе весело, — вставила Луна. — Мы идём на быстрые свидания, а не напохороны.

Она наклонилась к зеркалу у двери, вытерлауголки губ салфеткой, стирая лишнюю помаду, и провела длинными акриловыминогтями по своим светлым волосам, уложенным до плеч.

— Осознайте, девочки: возможно, мы уже напути к встрече с нашими будущими мужьями. Беа, я знаю, ты формально помолвлена,но кто знает — вдруг тебе ещё повезёт?

Она нахмурилась, бросив на меня испытующийвзгляд. Я изо всех сил старалась не сказать что-нибудь едкое, чтобы неиспортить вечер.

— Мы договорились не говорить о помолвке,— спокойно напомнила Карла. — Сегодня мы просто идём повеселиться, пообщаться.Не для того, чтобы выйти замуж или… — она выразительно посмотрела на Луну, —переспать с кем-то.

— Говори за себя, — ухмыльнулась Луна,поправляя верх платья, чтобы подчеркнуть грудь. — Если мне кто-то понравится, яне собираюсь тянуть до второго раунда.

Карла фыркнула:

— Конечно. И рискнёшь тем, что папа егоприкончит?

— Отлично! Тогда он хотя бы отвезёт менядомой! — расхохоталась Луна, закатывая глаза.

Они родились с разницей всего водиннадцать месяцев и любили говорить, что они близнецы — настолько были похоживнешне, хотя характеры у них не могли быть более разными. Карла — серьёзная,собранная, дисциплинированная. Луна — шумная, безрассудная и вечно влюблённая.

После школы Луна несколько летпутешествовала и теперь собиралась начать второй курс в Нью-Йоркскомуниверситете. Лето она проводила, как типичная студентка: вечеринки почтикаждые выходные, спонтанные поездки и ожидание новой главы своей жизни.

Карла лишь покачала головой — еётёмно-каштановые волосы мягкими волнами рассыпались по плечам. Улыбнувшись, онааккуратно заправила бирку платья Луны обратно.

После школы Карла сразу поступила вколледж и недавно получила степень бакалавра по сестринскому делу. Работаламедсестрой, чаще всего по ночам. Но на следующей неделе у неё был долгожданныйвыходной, и именно она организовала этот вечер для нас.

— Ну, ты как никто должна с нетерпениемждать сегодняшнего вечера, — подмигнула мне Луна.

— Ох уж эти шуточки, — я махнула пальцем ввоздухе, изображая лёгкое раздражение.

Луна рассмеялась и резко повернулась комне лицом:

— Сколько прошло? Три месяца с тех пор,как этот придурок бросил тебя, будто ты мусор после двух лет отношений? Ивместо того чтобы показать Лео, чего он лишился, ты проводишь каждые выходныедома — жалеешь себя, смотришь романтические драмы и ромкомы.

При звуке его имени моё сердце болезненносжалось. На самом деле прошло уже четыре месяца, две недели и три дня.

Но кто считает?

Я попыталась превратить боль в гнев. Гнев— хоть что-то, что можно контролировать. Но направить его стоило на Лео, а нена сестру, которая сейчас умудрилась задеть больнее всех.

— Извини, но мне не хочется каждую субботураздвигать ноги для незнакомца, как это делаешь ты, — холодно бросила я. —Наверное, это мечта любого мужчины — встретить девушку, у которой пробег междуног больше, чем у его машины, да?

Луна побелела от ярости, сжала кулаки ишагнула ко мне, но Карла успела схватить её за руку.

— Твоя вагина, наверное, уже вся высохла,сука! — выкрикнула Луна. — Если бы ты знала, как сделать мужчину счастливым,Лео бы тебя не бросил!

Карла ахнула. Я даже не осознала, как рукасама взлетела. Удар получился звонким. Луна пошатнулась, её щека мгновеннопокраснела.

Запястье горело, но мне было всё равно.Непролитые слёзы застилали глаза, но я заставила себя не расплакаться.Развернувшись, я быстро пошла к себе и захлопнула дверь так, что дрогнулистены.

Я обняла себя руками и села на кровать.

Не плачь. Только не плачь.Ты ужедостаточно выплакала — за эти дни, недели, месяцы. Больше не будешь.

Все сдержанные эмоции, неуверенность исожаления, которые я так упорно прятала, нахлынули разом. Чувство собственнойникчёмности, бесконечные «а что, если» — всё это снова захлестнуло меня.

Карла тихо вошла в комнату и села рядом.Не сказав ни слова, обняла меня, мягко проводя рукой по волосам и спине.

— Он не заслуживал тебя, Беа, — сказалаона наконец. — Я знаю, тебе больно, но не позволяй ему по-прежнему управлятьтвоей жизнью. Он бросил тебя тогда, когда ты нуждалась в нём больше всего.

Она аккуратно заправила выбившуюся прядьмне за ухо.

— Луна ещё молода и наивна, — продолжилаКарла. — Она никогда не была по-настоящему влюблена и не знает, каково это —когда тебе разбивают сердце. Но, несмотря на всё, она любит тебя. Сейчас ей,поверь, тоже ужасно стыдно.

Карла взяла меня за руку, погладила иснова прижала к себе.

— Мы обе когда-то получали от тебя этоттвой знаменитый хук справа, — усмехнулась она. — Так что могло быть и хуже.

— Хорошо, — тихо ответила я.

Карла улыбнулась и поцеловала меня вмакушку.

— Нам не обязательно куда-то идти сегоднявечером. Мы можем остаться дома, поболтать и посмотреть на восхитительнокрасивого Джейми Фрейзера, — она легонько подтолкнула меня локтем. — Никогда недумала, что влюблюсь в вымышленного мужчину… да ещё и в рыжего!

Я прислонила голову к её плечу ирассмеялась:

— Я знаю, правда?

Мы снова засмеялись, обнявшись.

— Но не искушай меня, — добавила я. —Потому что я, пожалуй, лучше останусь дома и наконец разберу всю эту горупочты, которую откладываю уже месяц.

Как только слова сорвались с языка, японяла, насколько жалко это прозвучало.

— Беа?

Я вытерла лицо и поднялась, когда Лунапросунула голову в дверной проём. Карла встала и отступила в сторону, наблюдаяза нами.

Луна осторожно вошла, её глаза блестели отслёз.

— Мне так жаль. Я не должна была говоритьтого, что сказала. Я не это имела в виду… прости меня, пожалуйста.

Она шагнула ближе и крепко обняла меня.

Я глубоко вздохнула и обняла её в ответ:

— Извини. И за то, что сказала, и запощёчину. Мне стоило быть добрее к тебе… особенно сегодня.

— Мы можем никуда не идти, — предложилаона тихо.

— Я хочу пойти, — сказала я, но, встретивеё скептический взгляд, сдалась: — Ладно, хорошо. На самом деле — нет. Но,может, ты права. Вдруг я встречу кого-нибудь… и выберусь из этого проклятогосоглашения.

Я улыбнулась и добавила:

— В любом случае нет никого, с кем бы япредпочла провести вечер, кроме вас, моих сестёр.

— Мы же ещё заедем за Кларой, помнишь? —усмехнулась Карла.

Мысль о моей лучшей подруге заставила меняневольно улыбнуться шире. В этот момент у Карлы зазвонил телефон. Онапосмотрела на экран — и её глаза округлились.

— Это папа.

— И что? — нахмурилась Луна.

— Он спросит, куда мы идём, — пробормоталаКарла, нервно прикусывая ноготь большого пальца. — А я никогда не умела вратьна ходу. Он взорвётся, если узнает, что Беатрис идёт на свидание.

— Просто ответь, — сказала я спокойно,хотя внутри всё сжалось.

Но телефон Луны тоже зазвонил. Нераздумывая ни секунды, она улыбнулась и бодро ответила:

— Привет, пап!

Она улыбнулась и включила громкую связь.

— Твоя мама сказала, что вы, девочки,собираетесь куда-то сегодня вечером. Куда направляются мои прекрасные дочери? —раздался голос отца, тёплый, но с тем оттенком строгости, который он не могскрыть даже по телефону.

— На небольшую светскую вечеринку вгороде, — беззаботно ответила Луна, искусно сообщив лишь часть правды.

— Берегите друг друга и не задерживайтесьдопоздна, мои любимые, — сказал он.

— Мы не будем, пап. Люблю тебя, — быстроотозвалась Луна и повесила трубку.

Она повернулась к нам с довольной улыбкой:

— Видите, как всё просто? Я даже несоврала.

— Но ты и не сказала всей правды, —заметила Карла с лёгкой укоризной.

Мы с Карлой переглянулись и синхроннозакатили глаза.

— Пойдёмте, — сказала я, — нам ещё нужнозаехать за Кларой.

Когда мы вышли в вестибюль, нас сразузаметил Джордж, ночной сторож. В руках он держал длинную коробку, перевязаннуютёмно-синей лентой.

— Добрый вечер, мисс Беа. Это для вас, —сказал он, протягивая посылку.

— Спасибо, Джордж, — ответила я, чувствуя,как внутри что-то тревожно ёкнуло.

Я взяла коробку и открыла её. Внутрилежала одинокая красная роза.

— От кого это? — спросила я, нахмурившись.

— Не знаю. Она просто лежала возле здания.А потом я заметил конверт с вашим именем, — Джордж протянул мне письмо.

— Может, это от Паоло? — предположилаЛуна.

Мы поднялись обратно в квартиру. Яподождала, пока Карла поставит розу в вазу, чувствуя, как по спине пробегаетлёгкое беспокойство. Открыв конверт, я увидела короткое сообщение: «Хорошо, чтоты вернулась.»