Кира Катц
Бежать втрое быстрее
Марк проводил его взглядом и посмотрел на женщину, которая осталась стоять возле стены. Она ёжилась и обхватила себя руками, будто замёрзла. Марк подавил в себе желание усадить её на какой-нибудь стул.
– Чего тебе не хватало? За тобой смотрят лучшие врачи. Ты ешь то, что хочешь, – сказал он.
– Но что потом?! Какие права будут у моего ребёнка?
Марк недоумённо посмотрел на неё.
– Не понял… Я же сказал, что не дам тебя в обиду. Ребёнка в том числе.
– Я говорю о том, каким он будет расти! Каким он вырастет, Марк? Убийцей? Наркоторговцем? У него не будет другого выбора, дети повторяют судьбу родителей!
Марк задумался, потом сказал:
– Если это действительно так, то даже если ты уедешь в Россию, этот ребёнок повторит мою судьбу.
– Я сделаю всё, чтобы этого не случилось! Я буду воспитывать его… или её. Он получит высшее образование, я буду прививать ему качества доброго, честного человека. У него будет выбор! Ты ведь тоже таким не родился, Марк? С тобой что-то случилось, отчего ты погряз в этих делах, – выпалила она и заметила, что дрожит. Ира сжала кулаки, чтобы как-то унять эту дрожь.
Мужчина не ответил, воцарилась тишина. Он в упор смотрел на Иру, сжав губы, и ей от этого стало не по себе.
– Я тебя отпущу, – наконец сказал он. – Но ты здесь, потому что ты меня обманула. Ты сказала, что пойдёшь за мной, куда угодно.
– Да! Я имела в виду ситуацию в России! Когда ты был заключён. Я и подумать не могла, что ты можешь вернуться в Америку, ещё и меня за собой утащить…
– Понятно. Может быть, есть ещё что-то, что я не так понял? – сухо спросил Марк. После упоминания о своём прошлом он как-то отстранился и стал прохладнее отвечать ей.
Ира выдохнула. Она вдруг поняла, что очень устала.
– Я не врала тебе.
– Когда именно?
– Никогда.
– Только позавчера ты говорила, что не можешь без меня. А теперь доказываешь обратное.
Ира покраснела.
– Ты мне нужен. Но я не хочу, чтобы ребёнок рос и видел всё это. Да тебе он не интересен, ты сам говорил.
Марк промолчал, хотя утверждение было спорным. Он мог просто поддерживать её состояние и реагировать на жалобы, но если бы ребёнок был ему не интересен, не было бы такого количества анализов и тестов. Он бы не убивал на это столько времени и сил.
Маркус снова выглянул в окно. Ира тоже.
– Как-то они не спешат тебе на помощь, – заметил он.
– Они ждут, что я поговорю с тобой и выйду. Об этом мы договорились.
– Нет уж. Пусть заходят. Поговорим.
Ира представила себе этот разговор.
– Они не будут с тобой говорить. Они ждут, что я выйду, в противном случае могут тебя убить. На расстоянии. Пожалуйста. Я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось.
Марк поднял на неё колючий взгляд.
– Если бы ты действительно этого не хотела, ты бы их не позвала, – тяжело обронил он.
– Хватит, – резко, но как-то слабо сказала Ира. Она почувствовала навалившуюся на неё усталость, кое-как дошла до вешалки и надела пальто – оно принадлежало не ей, хотя было для неё куплено.
Маркус посмотрел на красное кровавое пятно в районе груди. Некоторое время молчал, потом поморщился, поняв, на какой почве возник скандал.
– Ира, ты всё не так поняла.
– Что именно?
– Это меня пытались убить накануне.
Ира взглянула на пятно, только сейчас о нём вспомнив.
– Но когда ты пришёл после этого, руки у тебя не дрожали. На твоих глазах, наверно, убили человека, но ты был спокоен.
– Может, потому что у меня всю жизнь так и я уже привык? – спокойно спросил Марк, и Ира поняла: он говорит правду. Однако это ничего не меняло.
Она вдохнула побольше воздуха:
– Мой ребёнок не будет купаться в крови, как ты, даже не замечая этого. Только через мой труп. Впрочем, ты же это можешь устроить, да?
Марк посмотрел на неё – прямую и непривычно бледную. В другое время она бы уже прилегла, но сейчас усилием воли держалась, чем невольно вызывала уважение. Иру пробирала дрожь – но не от страха, а от возмущения, дрожь накатывала на неё приступами, и женщина не пыталась это скрыть – так ей было легче справиться с эмоциями.
– Ты меня не любишь, – негромко сказал он.
– Что?
– Иначе приняла бы меня таким, какой я есть. Без этих дурацких принципов.
– Они не дурацкие, Маркус.
Тот поднялся. Он вынудил её прижаться к стене и приник губами к её губам. Она отлично понимала, что за ними сейчас следят, и даже, возможно, Марк на прицеле у снайпера. А также поняла, что ещё немного – и она начнёт теряться, как вчера. Ира убрала свои руки с его плеч и оттолкнула Марка. Вернее, попыталась: толкать его с её силёнками – всё равно, что пытаться сдвинуть стену голыми руками. Однако он отреагировал и слегка отстранился.
– Марк, ты, возможно, сейчас на прицеле. В тебя могут выстрелить, если посчитают, что ты мне угрожаешь, – прошептала она.
– Скажи, что ты меня не любишь. И иди, – в его глазах застыл непонятный холод.
– Зачем мне врать тебе? – ещё тише сказала она, глядя прямо в них.
Он коснулся пальцами её лица. Ира почувствовала, что он уже сдался и пытается выбросить её из головы. По её щекам текли слёзы, и она пыталась их остановить. Она боялась, что люди Егора, не разобравшись, выстрелят, и это будет её кошмаром до конца жизни.
– Марк… Я не хочу, чтобы ты пострадал.
– Уходи.
Слова расходились с делом – прошло ещё несколько секунд, прежде чем он отпустил её из плена своих рук. Ира быстро вышла из дома. На полпути к калитке она заметила Риччи, который сидел на лавке и курил. Ира остановилась возле него.
– Спасибо за всё, Риччи. Ты классный, – с благодарностью сказала она. Тот вынул изо рта сигарету.
– Удачи вам. И здоровья.
Возле открытой калитки её поджидал Ян, которого на всякий случай держали за локоть, чтобы он не набросился на вооруженного Маркуса.
– Слава Богу, Ир. Полтора месяца – и ты жива, – пробормотал он, не веря этому. Хотел по привычке крепко её обнять, но, заметив, что живот беременной стал больше, сдержался, боясь навредить. Поэтому просто сжал её плечо и пробормотал:
– Живая…
– Да… – выдохнула она, закрыв глаза.
– Давайте отойдём подальше, – вмешался один из бойцов. Её, поддерживая с разных сторон, увели со двора и на другую сторону улицы, где усадили в машину. Через пару минут они все убрались, будто их и не было.
Докурив, Риччи вернулся в дом. Маркус снова сидел на подоконнике спиной к окну, будто и не наблюдал только что, как Иру встречают русские и уводят подальше от дома.
В руках у Маркуса был нож-бабочка, которым он играл одной рукой – открывая и складывая.
– Я не одобряю того, что ты сделал. Но ты поступил правильно… Наверное, – сказал он негромко.
– Если вы решили меня убить, то лучше не на кухне. Хозяйка тут впечатлительная, а именно ей всё и придётся отмывать. Лучше в ванной. Её хоть можно солью потом засыпать и смыть.
Марк поднял глаза, и Риччи понял, что ошибся: он не злился. Американец был разбит и чувствовал себя слабым – от этого и механические нотки в голосе.
– Постарайся забыть эту женщину, Ричард. И нигде не распространяйся, что помогал мне её скрывать, иначе у тебя могут возникнуть проблемы, – сказал он негромко. Поморщился и добавил: – Не от меня, конечно.
– Тебе было бы легче, если бы она сказала, что не любит тебя и всё это время обманывала… Мне тут подумалось, – вдруг сказал парень, глядя на Маркуса своим прямым обезоруживающим взглядом.
Впавший было в какое-то меланхоличное состояние Марк нахмурился:
– Не лезь в это. Это не твоё дело.
Риччи вздохнул, поняв, что Марк не хочет об этом говорить.
– Ладно.
Маркус поднялся с подоконника. Он привык к Ире. В последнее время засыпать рядом с ней вошло в приятную привычку. Теперь придётся от всего этого отвыкать.
– Иди спать, Риччи. Не забудь, что у тебя завтра смена.
– Смена? – парень удивился.
– Да. Ты вроде как бармен. Или ты хочешь пару дней отдохнуть? – спросил Маркус.
Риччи растерялся. За полтора месяца, что он присматривал за Ирой или ждал, когда её привезут из больницы, он измаялся от безделья, а Ира его не напрягала. С девятичасовым стоянием на ногах и стремлением выполнить три заказа одновременно эта «работа» вообще не шла в сравнение.
– Нет, я не устал. А Ира приятная женщина, с ней было совсем несложно, – он вспомнил, как она пыталась учить его вязать, и решил не рассказывать об этом позорном для себя и веселом для неё эпизоде.
– Тогда не опаздывай.
– Да, сэр.
Проходя мимо, Маркус коснулся рукой его плеча. Риччи обернулся и некоторое время задумчиво смотрел ему вслед.
Эпилог 1
День, когда Маркус узнал о том, что Иосиф хотел скрыть, наступил нескоро. Прошло несколько лет, полных непрошенных мыслей и сомнений.
Это случилось в пятницу. Дед не мог быть в двух местах одновременно и попросил своего помощника приехать в офис и передать что-то посыльному. Тот уже был на месте и наблюдал, как Марк быстро и привычно открывает дверь, велит оставаться на пороге и под диктовку шефа открывает сейф.
– Хорошо, сейчас.
– Слева должно лежать. Плотный свёрток. На нём написана сегодняшняя дата.
Марк поворошил содержимое, и оттуда выпал распечатанный конверт. Он соскользнул на пол, содержимое рассыпалось по полу.
– Нашёл.
– Отдай ему, – сказал Дед и положил трубку.
Марк достал из сейфа добротно запечатанный свёрток и передал ожидающему парню. Тот усердно делал вид, что ничего не заметил, и вообще, похоже, боялся. И правильно делал, потому что из-за лишней информации, увиденной в этом кабинете, живым можно было уже не выйти. В конверте были какие-то фотографии, которые рассыпались вниз изображением, поэтому посыльный при всём желании ничего бы не рассмотрел.
– Всё? – спросил его Марк. Тот кивнул и быстро вышел.
Марк закрыл за ним дверь и вернулся к сейфу, присел и стал собирать фотографии, мельком их просматривая… И застыл.
Поговорить с Дедом наедине, без свидетелей, удалось только вечером. Маркус осмотрелся в кабинете, в котором обычно работал Иосиф, и прямо спросил:
– У меня вопрос. Зачем тебе Ира и её ребёнок?
– Незачем, – Дед, похоже, вообще не понял, к чему вопрос, и теперь лихорадочно пытался сообразить это.
– Ты следишь за ними, я видел фотографии. Для кого они?
Дед поморщился. Он не хотел, чтобы Марк узнал об этом, и сейчас понял, что информация к Марку просочилась по его вине – вернее, недосмотру.
– Для спецов. Хочу рассчитаться с ней по-особенному. Она заслужила.
– Ты же сказал, что не будешь её трогать.
– Пока она с тобой живёт. Но она же тебя кинула.
Маркус припомнил, что именно такая формулировка звучала в обещании Деда. Он надеялся, что Марку она быстро надоест, и он позволит убрать ту, что разрушила часть его прибыльного бизнеса. Марк знал, насколько Иосиф злопамятен, а ещё – что он был зависим от джинна, с которым из-за Иры ему пришлось расстаться. Если бы он загадывал дальше, то ему осталось бы жить совсем ничего.
– Слушай, не трогай их обеих. Я прошу.
Дед посмотрел ему в глаза и, как Марку показалось, уступил.
– Хорошо. Извини.
В глазах Деда было такое спокойствие, что Маркус ему поверил.
Через пару дней Марк случайно заметил, что на телефон Деда пришло сообщение с фото. Это было время, когда они начинали переходить на общение в мессенджерах. Марк по привычке пользовался смс и не знал даже, что Дед пользуется приложением для получения сообщений. Как его приближённый Маркус знал пароль его мобильного и через минуту понял, что на фото изображена Ира с дочерью на руках. Малышка явно капризничала и не хотела что-то есть, это беспокоило молодую мать. Фото было сделано через окно дома. Он хотел посмотреть историю переписки, но это оказалось бесполезно – похоже, Дед её стирал. Марк стёр изображение, тяжело опустился в кресло и брезгливо выронил телефон на стол.
Это был тот невозможный случай, когда Дед осознанно обманул его, Марка. Всё потому что слишком хотел поквитаться с одной несчастной женщиной. Что он сделает с ребёнком, Маркус мог только предполагать, но, зная его, предполагал, что он использует девочку, чтобы сначала сломить Иру. Дед соврал Марку и с печатных фотографий перешел на электронные сообщения, продолжая своё дело, а значит, говорить с ним снова бесполезно. Он сделает то, что задумал, нравится это Маркусу или нет.
Следующие полчаса прошли как в тумане. Он ходил, с кем-то разговаривал, скурил подряд несколько сигарет и долго сидел в сортире, а потом пялился в зеркало на своё отражение. Кто-то вошёл в уборную, отвлекая его от мыслей, и Марк понял, что не видит в своих глазах ничего, кроме пустоты. Усилием воли он оторвался от отражения, закрыл кран, хлещущий ледяной водой, и вышел.
Когда он вернулся в кабинет, Деда там уже не было. Он сел в его кресло и стал открывать ящики, пытаясь что-то найти. Достал два одинаковых с виду флакона. Что в них было, точно знал только Дед, о разнице догадывался Марк, который однажды по его просьбе закупался таблетками, – у Деда, что характерно для его возраста, были проблемы со здоровьем, которое нужно было поддерживать медикаментозно. Обычно Дед сам занимался закупкой нужных препаратов, но в тот раз попросил Марка. О том, что он болен, конечно, те, кто нужно, знал, но Иосиф ревностно скрывал, чем именно болеет. Когда Марк случайно посмотрел на названия препаратов, тут же их забыл – ему было не интересно влезать в чужие дела, а личную жизнь он уважал. Исподтишка всё-таки узнавший об этом Дед был так доволен, что рассказал ему любопытное о дозировках – Марк знал, что два из его препаратов были одинаковы внешне, однако перепутать их было опасно.
– Смотри, одинаковые таблетки, но путать их нельзя. Этого нужна одна таблетка, не больше. Этого – пять. Так что баночки я точно не спутаю, это будет мой последний день.
Маркус, которому всё ещё было неинтересно, на каких препаратах сидит Иосиф, насторожился:
– Ты кладёшь их в одинаковые ёмкости без пометок, это не опасно?
– Банки отличаются. Я их не спутаю.
Сидя сейчас в офисе на месте Деда Марк держал в руках те самые емкости – Иосиф их не менял. На донышке одной из них был символ, на другом не было. Похоже, это и было то различие.
Открыв, он увидел на дне одной пять таблеток, на дне второй – две. Маркус понятия не имел, в каком из них находится то самое лекарство, передозировка которого опасна. Он быстро просчитал: если заканчивающийся препарат – безопасное лекарство, Дед просто досыплет из запасов и выпьет всего двойную дозировку опасного.
Марк высыпал на стол все таблетки. При ближайшем рассмотрении они действительно не отличались. Не давая себе думать дальше, он засыпал лекарства обратно и положил емкости, как было. Изменилось только их содержимое.
Он сел на диван и помассировал висок. Его не покидало чувство какой-то нереальности происходящего. В кабинет зашёл Дед.
– Ты уже тут? Метнись в клуб по-быстрому, – без перехода сказал старик.
Маркус привычно положил переданное в рюкзак и молча вышел. Он выполнил всё, что требовалось, и решил вернуться в офис. Марк решил ещё раз поговорить с Дедом начистоту.
Было уже поздно, секретарь в приёмной собирала свои вещи.
– Главный у себя? – спросил её Марк.
– Да, сказал, чтобы я шла домой. Может, я тебе нужна? – осторожно спросила она.
Иногда Маркус просил её помочь разобраться с юридическими документами или перечитать какой-нибудь договор. Это занимало лишних пару часов, однако Кейт получала столько, что жаловаться с её стороны было бы наглостью.
– Нет, иди. Ты мне тоже не нужна.
– Тогда пока!
Обрадованная, она унеслась. Как ребёнок, она даже не подозревала, какой нелегальный наркотрафик проходит через их внешне добропорядочную фирму.
Марк проводил её взглядом и подошёл к окну, чтобы посмотреть с высоты на город, мерцающий огнями. Последнее время он начинал его ненавидеть. Марк сел на кожаный диван в приёмной и задумался. Он вздрогнул, когда в кабинете послышался звук упавшего тела и хрипение. Марк поднялся с места, открыл дверь и осторожно ступил внутрь. Дед лежал на полу, рядом с ним стояло кресло, отъехавшее, когда он попытался опереться о него. Он лежал и хватал воздух ртом, будто рыба, которую выбросило на берег.
Дед не понимал, почему Марк стоит и ничего не делает. За много лет он его столько раз спасал, что Иосиф не сомневался: сейчас он всех поднимет по тревоге. Вместо этого Марк подошёл ближе и присел на корточки, заглянув ему прямо в глаза.
В них Дед не увидел тревоги или смятения, которые ожидал увидеть. В синих глазах застыли спокойствие и какая-то пустота.
И тогда Дед всё понял. Марк, его Маркус предал его – очевидно из-за какой-то женщины. Он ещё сильнее пожелал поквитаться с ней. Но было слишком поздно. Дед открыл рот, чтобы сказать: «Так это ты…» – но с губ не слетело ни слова. Он обмяк и застыл.
Марк опустил голову.
– Сдохни, мразь, – неожиданно для себя самого сказал он.
Марк выждал еще немного и поднял тревогу.
Он знал: несмотря на то, что Иосиф был старым и больным, за его смерть ответят медики. Их накажет не он, а другие члены мафии, сгоряча. Исключение – если у них получится откачать пациента. Но тогда проблемы будут у самого Маркуса.
– Марк… Маркус! Что произошло?
Марк посмотрел на одного из вошедших невидящим взглядом.
– Рассказывай, – настороженно кивнул он. Остальные с беспокойством косились на Маркуса, который пребывал в какой-то прострации. Ему не нужно было даже притворяться. В смерть Деда он сам всё ещё не верил.
– Он разговаривал со мной и между делом выпил свои таблетки. Примерно через… три минуты он схватился за горло, – Марк отрешённо показал на себе, – захрипел, попытался встать с кресла и упал.
Один из мафиози выругался.
– Говорил же, однажды он их перепутает! Сукин сын! Нашел, когда помирать.
– Не очень вежливо, – возразил ему темнокожий компаньон, попыхивая сигарой. Чтобы укорить делового партнёра, он вынул её изо рта. – Он и так мог умереть в любой день, от старости. Ему было восемьдесят два всё-таки.
– Да, но сейчас помирать вообще не имел права! На нём многое держалось.
Маркус смотрел на силуэт, очерченный на полу, где недавно лежал Дед. Сейчас боссы затаптывали все следы, по очереди без перчаток рассматривая бутылочки с лекарствами и обсуждая, что делать дальше. Они и не думали о расследовании происшествия. Это ввело в ступор Маркуса, который даже не стёр свои отпечатки пальцев с емкостей, в которых хранились лекарства.
– Марк, – обратили внимание на него. – Что с тобой?
Тот не ответил.
– Умер человек, которого он знал тридцать лет. У Марка не было отца, у него был он. Как думаете, что он чувствует? – высказался Карл, сидевший на подлокотнике дивана.
В совет мафии Карл не входил и вообще обычно не появлялся в офисе, но Марк почему-то позвонил ему первым после службы 911 и компаньонов Деда. Прибывшие на место верхушки не обращали на Карла никакого внимания, считая его каким-то дополнением Маркуса. Наверное, именно поэтому сейчас они его внимательно выслушали.
Маркус без восторга глянул на него. Он не хотел, чтобы история его семьи хоть где-то всплывала, особенно – при таком наборе слушателей, однако реплика Карла возымела эффект.
– Иди, отдохни, – сказал Марку тот, кто обратился к нему первым.
– Зачем? – отозвался тот. Им овладела странная меланхолия.
– Завтра новый день. И ты нам нужен.
Его плеча коснулся Карл:
– Идем. Я подвезу тебя.
Глядя на проплывающие улицы Нью-Йорка, Марк не понимал, как они могли поверить в его слова. Похоже, как это ни парадоксально, он единственный из всех присутствующих чувствовал, что потерял родного человека.
Где-то далеко в одной из Петербургских квартир поздно ночью спала на диване женщина с маленькой светловолосой девочкой, которая дремала в её объятиях. Впервые за долгое время матери не снились кошмары. Последние ночи без ножа под подушкой женщина не засыпала, хотя отлично понимала, что когда придёт время – это не поможет. Они должны были прийти, но почему-то передумали. Кто-то сжалился над ними.
Эпилог 2
«И ты думаешь, что так всю жизнь будет?» – появилась строчка на экране.
«Нас всё устраивает. А она никого не ищет», – написал Ян.
Ира подошла сзади, не глядя в экран, поставила рядом с Яном бутылку пива и убрала пару тарелок, которые он успел собрать.
– О, спасибо, Ир. Да не убирай, я сам… – неловко пробормотал он.
– Мне несложно. Заберёшь нас с Алекс сегодня после школы?
Дочь Иры Александра только недавно пошла в первый класс, но Ян уже чувствовал волны недовольства, которые исходят от маленькой девочки. Чем-то она действительно напоминала Маркуса, но Ян списывал это чувство на то, что у неё были отцовские волосы. А может, дело в характере – упрямом и слишком уж серьёзном. Иногда, в моменты её плохого настроения, Ян с облегчением думал: как хорошо, что они с ней неплохо ладят.
– Конечно. Как обычно?
– Чуть попозже, – замялась Ира. – Егор хочет встретиться.
Парень так удивился, что отвлёкся от компьютера и посмотрел на подругу.
– Егор? Он просто так не назначает встреч.
– Вот и я думаю. Но если было бы что-то серьезное, он вызвал бы в штаб.
– Это верно. Держи в курсе.
– Ага.
Через какое-то время Ира ушла, и Ян остался в квартире один.
Осеннее солнце приятно пригревало, отчего хотелось побыть на улице подольше. Ира наблюдала за детьми, играющими на площадке, и не заметила, как к скамейке подошел высокий мужчина в очках. Несмотря на то, что Ира его ждала, она вскочила от волнения.
– Здравствуйте, Ира. Спасибо, что пришли, – сказал Егор.
– Что-то случилось?
– Нет, это просто встреча. Чтобы поболтать. Присядем?
Ира отлично знала, что просто поболтать Егор не приходит. Светловолосая девочка, заметившая, что к маме кто-то подошёл, подбежала к ней. Насупилась, узнав мужчину.
Ира присела рядом с ней на корточки и с надеждой спросила:
– Ну, что нужно сказать?
– Здравствуйте, – нехотя буркнула девочка, и Ира, с облегчением выдохнув, села на лавочку рядом с собеседником. Алекс как-то странно реагировала на Егора, хотя он ничем не заслужил подобного отношения, стараясь вообще не замечать девочку. Но той, видимо, просто не нравилось, что она слишком часто видит его рядом матерью, хотя говорили они всегда о делах. В прошлый раз, месяц назад, Алекс вместо приветствия, увидев Егора, выдала: «Опять вы? Ходите и ходите…» – чем заставила мать густо покраснеть. К счастью, Егора это бунтарство только забавляло.
– Привет, бандитка. Иди, погуляй. Дай нам поговорить, – с непроницаемым лицом сказал он.
Строгий тон, а также практически прямая указательная формулировка заставили девочку буквально подпрыгнуть от возмущения и посмотреть на мать.
Та кивнула, и Алекс нехотя вернулась на площадку. Села в стороне от играющих детей и стала копаться в песке чьим-то пластиковым ковшиком. Егор со своего места видел, как она что-то сердито бурчит себе под нос. Вздумай кто-то сейчас отобрать у неё свой ковшик, он неслабо получил бы им себе по лбу.
– Простите её. Не знаю, как приучить её быть вежливой со всеми, – начала неловко оправдываться Ира.
– Социально ориентированных и вежливых детей с площадки за руку уводят педофилы. Пусть сама решает, кто ей нравится, а кто – нет. Всё равно нравиться всем невозможно, – собеседник вытряхнул сигарету с зажигалкой и спрятал пачку в карман.
Ира осторожно посмотрела на него.
– Вы же пришли не для того, чтобы дать мне совет по воспитанию? – спросила она.
– Увы, нет. Есть некоторые новости. В руководстве «Лайт мун» произошли перестановки, которые вас заинтересуют.
– С Марком что-то случилось? – сразу насторожилась Ира и поспешно прикусила язык.
Егор опешил.
– Ну, он поднялся по служебной лестнице. Будем называть это так.
– Мне это не интересно, – буркнула Ира, но собеседник продолжал:
– Деда нет. Марк теперь руководит всем бизнесом, правда, с наркотиками они уже не работают. И недавно я заметил, что за вами снова следят какие-то люди. Из новеньких, я раньше таких соглядатаев не видел. Работают аккуратно, но просто пристально следят и сделали серию снимков, когда ты забирала дочку со школы второго сентября.
Ира словно примерзла к скамейке.
– За мной следят? Он хочет что-то с ней сделать?
– За вами и раньше следили, – внушительно сказал Егор, стряхивая пепел с сигареты на землю. – И та слежка была от Деда. Что интересно, все считают смерть Деда несчастным случаем. И связывают со здоровьем.
– Что нам сейчас делать с Алекс? Переехать? Поможет? – беспомощно посмотрела на него Ира.
Егор вздохнул.
– Ира, материнство явно не пошло вам на пользу. Соображать стали туго. Я говорю, что Марк на вашей стороне. И он, нарочно или случайно, убрал того, кто действительно мог вам двоим навредить. Я знаю, что твоя дочь у Деда поперёк горла стала.
– Может, Дед сам умер? Он уже немолодой, – неуверенно сказала Ира, действительно после замечания бывшего начальника начав думать головой.
Егор усмехнулся:
– Нет. Точнее, Марка никто не подозревает, но я почти уверен, что здесь не обошлось без него. У меня нет прямых доказательств, но… скажем так: на «несчастные случаи» у меня намётан глаз.
– Зачем Марк следит за нами? Хочет похитить Алекс? Она не его дочь, а Яна.
– По документам да, но он же знает, от кого она.
– Зачем она ему?! Боже! Он ненавидит детей, – не сдержавшись, Ира запустила пальцы в волосы. Егор положил руку ей на плечо.
– Не знаю… Не думаю, что он собирается что-то делать.
– Зачем тогда слежка?
– Возможно, он просто хочет быть в курсе.
Они немного помолчали. Егор, затушив сигарету об урну, выбросил окурок и встал. Ира посмотрела на него снизу вверх.
– Запомните, на территории России вам с дочкой ничто не угрожает. На всякий случай, если вам поступят какие-то угрозы, сообщите мне немедленно. Любые угрозы или намёки на них. Хорошо?
– Да…
– Как вам в новом отделе работается?
– Нормально… То есть хорошо, – растерянно ответила женщина, мыслями пребывая где-то очень далеко.
Егор заметил, что едва он отошёл, дочка тут же подбежала к маме, и они стали негромко о чём-то переговариваться.
***
– Следующего тоже жду, – сказал Марк, беря у посыльного что-то завернутое в газету. Не глядя положил в верхний ящик стола и задвинул.
– Конечно, – парень взял конверт, который Марк дал ему взамен, и заглянул внутрь. На его лице промелькнуло удивление.
– Остальное – за молчание.
– Понял.
– Хорошо. Я люблю понятливых.
Новый информатор вышел.
«We come from the land of the ice and snow,
From the midnight sun where the hot springs blow.
The hammer of the gods will drive our ships to new lands,
To fight the horde, singing and crying: Valhalla, I am coming!»
(«Immigrant Song» – «Karen O»)
Марк подошёл к перилам, заметил внизу Карла и быстро спустился.
– Карл. Ты проверил пятую комнату? – тронув его за плечо, спросил он.
– Да всё в порядке будет.
– Отлично.
«On we sweep with threshing oar,
Our only goal will be the western shore».
– Музыка сегодня слишком громкая, – поморщился Марк.
– Да вроде как обычно… Попрошу убавить.
– Я буду у себя. По ерунде пусть к тебе ходят, – сказал Марк. Карл кивнул и поднял вверх большой палец. Марк вернулся к барной стойке, забрал с собой то, что намешал ему Риччи, и поднялся по лестнице.
Он проверил почту на компьютере и ответил на одно важное сообщение.
К нему в кабинет постучалась и сразу вошла девушка. Она не была из разряда Камиллы – элитных девушек с тонко продуманным и подходящим образом – для этого она была слишком ярко накрашена и полуодета.
Марк удивился.
– Что тебе?
– Простите… но я так не могу, – залетев в кабинет, она поняла, что смелость ей отказала, и начала лепетать.
– Ты вообще в курсе, кто я? – озадаченно почесал висок Марк, пытаясь отвлечься от головной боли, которая его сегодня мучила.
Видимо, девчонка как-то проскользнула мимо охраны, потому что за такую гостью им порядком бы влетело, и они предпочли бы скорее съесть свои языки, но не допустить такого. Об испортившемся характере Маркуса ходили легенды, хотя ему казалось, что он остался таким же, каким был пять лет назад. Видимо, все помнили пару вспыльчивых поступков, когда он был ещё заместителем Деда, и теперь пытались представить, каков он на его месте.
– Вы – главный. Прошу, выслушайте.
– Ты что, русская? – перебил Маркус, вдруг поняв, что девушка мешает русские и английские слова.
– Да… Я из села под Тюменью. А что? – растерянно пролепетала она.
– Ничего, продолжай.
– Мой сутенёр отбирает у меня мои деньги уже третий день! На той неделе то же самое было! Мне не хватает на квартиру!
– Кто у тебя главный?
– Себастьян… Причём деньги у него есть, пачками он хранит их у меня под матрасом, пока я работаю. Утром забирает. Я однажды посчитала: я за полгода столько зарабатываю! Но никогда у него ничего не взяла! Зачем ему мои триста баксов?
– Почему он прячет у тебя деньги? – Марк затушил сигарету и отодвинул от себя пепельницу.
– Я не знаю.
– Домой хочешь?
– Что? – не сразу поняла она.
– Могу отправить.
– Зачем мне домой? – на её лице ясно отразилась мысль: она была далеко не самого высокого мнения о его мыслительных способностях. – Лучше помогите мне!
– Припомни, по каким дням он прятал у тебя деньги?
Это заняло время. Было видно, что ей с трудом удается вспоминать. Она пыталась сосредоточиться, шевеля губами, бормоча что-то по-русски и загибая пальцы. Наконец она припомнила и перечислила несколько дат.
– Да, а ещё в самый праздник, 29 числа. Я в доп выходила.
Марк задумчиво посмотрел на тощую фигурку на высоченных каблуках.
В кабинет влетел Карл и замер на пороге.
– Марк!.. А, ты занят.
Маркус открыл один из ящиков стола, что-то там ища.
– Скажи мне, как она прошла мимо охраны? Узнай это, и чтобы больше ни одна мышь без моего ведома не проскользнула.
– Как скажешь.
– Но… подождите! – вскрикнула девушка.
– Всё, надо идти, – Карл осторожно, но твёрдо взял её за плечи и попытался вывести из кабинета, но девушка стала упираться.
– Нет, подождите! Он же не даст мне жить теперь! – вскрикнула девушка.
Марк выпрямился и бросил пачку долларовых купюр на стол. Они скользнули по гладкому длинному столу аккурат до девушки.
– Это на квартиру. Хватит? – нетерпеливо спросил Марк.
– Д-да… – вытерев слёзы, она протянула руку к пачке, взяла и прижала к груди, как ребёнка.
– Карл, проводи её. И возвращайся, – велел Марк.
Он налил себе воды из бутылки и достал ключ от закрытого ящика стола. Извлёк завернутый в газету белый конверт без каких-либо пометок. Марк вскрыл его, поленившись искать канцелярский нож, и достал довольно объёмную пачку фотографий. Быстро просмотрев их, он отобрал несколько, остальные бросил в ящик и задвинул. Остальные перевернул изображением вниз, держа на расстоянии одну из них и пристально её рассматривая.
– Многовато ты ей дал, по-моему. У тебя какая-то фишка на русских западать, – заметил Карл, появляясь на пороге, и запер дверь, предчувствуя, что друг хочет сказать ему что-то важное.