Кира
Пиксельный паладин
Как я понимаю, но, может, быть и не так: каждая «идюля» хотя бы день считается «королевой», некоторые, почему-то дольше.
– И, что дальше? Они огребают по заслугам.
– Если бы. А, потом они сваливают свои грехи на кого-то другого. Не им же плохо – их это устраивает.
– Мне вот, хочется спросить у этих недокоролей совесть есть? Я, конечно, понимаю, что это – откровенно глупый вопрос.
– Это многим интересно. В какой-нибудь Таранде страдает, зная их повадки, куда бы я их всех послала, вместе с их «идюлями».
Следующую неделю я был занят только тем, что проклинал воров в законе, хотя, может и больше…а, потом, утром – проснулся в другом мире. В новом мире, у меня была семья, я – женился на девушке, которую встретил, в том городе, где жил до этого. У нас были дети, я жил не у Даниила на кушетке, а в большом загородном доме. Поначалу думал, что неизвестная мне девушка – меня просто разыгрывает. В общем-то, мы не познакомились в том городе, я ее не встретил. В то время, когда мы встретились здесь, в своем мире я еще томился в казематах, а Даниил, лишь планировал наш побег.
Здесь в отделе «Феникса» работало намного больше народу, группа не распалась, после предполагаемой смерти Роберта. Ни для кого не являлось секретом, что сам «Феникс» – это чья-то проекция. Видимо, в результате системного сбоя, одна из проекций сохранилась в системе самого ИИ, откуда загружалась каждый раз, в каждую «зону наблюдения», просто как некое постоянное, часть самого ИИ, со временем проекция себя осознала, сама стала ИИ и назвала себя «Фениксом». Что это конкретно за проекция, ни кто до сих пор не знал, так как «Феникс» этого не говорил и выяснить на давал.
Лично я предполагал, что это кто-то из Сомовых, именно там, мы впервые встретились с феноменом «электронного призрака». Кстати, почти весь отдел трудился над этим делом и оно до сих пор считалось не раскрываемым. Афина, которая не ушла в «баголовы», проверяла странную теорию, о том, что убийства Сомовых как-то связаны со множеством пропавших без вести людей. Расследование проходило сложно и муторно, нескольких пропавших она действительно нашла, но на деле Сомовых, это ни как не отразилось. Роберту, с помощью «универсальной координаты», которую в этом мире придумал он, частично удалось перекрыть «ошибки Романа» и выяснить причину смерти последнего. Роман, наверное, единственный из Сомовых, благополучно пережил бы тот вечер, если бы только не был бабником. Сева подвез Романа до работы, а с работы Роман намеревался отправиться к девушке с которой встречался. Но, та перебрав на празднике, сама решила заглянуть на работу к Роману, дабы выяснить причину по которой он ее игнорировал. Прихватив с собой в качествен поддержки, какую-то случайную знакомую, которая то же жаловалась на своего молодого человека. Вот тут и выяснилось, что Роман встречался и с ней. В результате встречи Роману пришлось срочно вызывать на работу сменщика и наряд милиции. В больницу он обращаться не стал, решив, что пара царапин того не стоят, отправился домой. Дома, осторожно и тихо, ни где не включая свет, что бы не разбудить семью, пробрался в ванную в мансарде, где ремонт был уже почти завершен. Вышел из ванной, услышал, какой-то шум со стороны окна, но свет в мансарде он так и не включил, а проходя мимо лестницы оступился. О, том, что к тому времени, когда он пришел домой, все Сомовы были уже мертвы он так и не узнал.
В этом мире у меня то же была тень, только это не «квантовое состояние» Ромула, В, общем, как как раз пытался разгадать загадку…
Сам Ромул был жив, здоров и ни когда не сидел в тюрьме, ну, если не считать время проведенное в детстве у бабушки, как он сам говорил. Ромул стал не плохим бизнесменом, с вполне приличным состоянием, которое проматывал на всевозможных: ведьм, экстрасенсов, медиумов и гадалок, что бы с их помощью связаться с духом Евы, пока, по всей видимости, не удалось. К настоящему времени планировал податься в политику.
В тот день, он не поехал ни в другой город, ни на дачу с друзьями, он провел его с Камиллой, и, видимо, ему удалось донести до друзей угрозу нападения. Так, как те, справились с нападавшими. Ими оказались адепты местного «идюльного» культа или секты, кто их там разберет. Сектанты верили, что одна из местных «идюль» чуть ли не пророк новой веры. Хотя единственное что она делала, врала: сваливала все сои грехи, на кого-то другого, распускала слухи, организовывала травли и всячески портила жизни местным жителям, выгораживая других «идюль». И, наверно, по мнению местного вора в законе, вероятно, то же лысого, наврав достаточно про других, сама вдруг стала почти безгрешной. Ну, и другим местным идюлям обещала прощение грехов и покровительство, если будут ее слушать, благо местный вор в законе – козел проидюльный. Который, каким-то образом умудрился еще и задолжать идюле.
Одним из нападавших был брат Ромула, это бы его план.
Жаль, но мои воспоминания о казематах, легче не стали, правда, в этой жизни идюли досаждали мне все же немного меньше.
Ромул и Камилла поженились, правда не на долго, вскоре развелись. Призрак Евы значил для Ромула слишком много. Камилла, говорила, что просто поняла, что Ромул ни когда не перестанет искать ту, которой, возможно, никогда и не было. Сейчас Камилла с новым мужем жила где-то в Азии.
Игнат стал отечественным охотником за приведениями, его шоу пользовалось популярностью. Рад бы сказать, что Мишу получил по справедливости, но, не тут то было. Неожиданно став чуть ли не героем, он решил создать свои курсы, о том, как отличать идюлей. Позаимствовав, часть матерьялов Даниила о языках ид и сверх эго.
С женой, я наверно, то же разведусь, как-то не было у нас, ни периода знакомства, ни ухаживаний, ни романтики, я просто проснулся однажды рядом с незнакомой мне девушкой. Может, я один раз в жизни жениться хотел, может, романтики хотел, это звучит как-то по женски? Ну, и что? Это другим приелись свидания юности и «глупая романтика», а у меня ни чего этого не было, я просто всегда был один. Зачем мне семья в которой я себя чувствую так, как – будто я все еще один? Я просто хочу приходить с работы домой, и не чувствовать там проклятого одиночества казематов. Семья, в которой ты все еще один – не семья. И, хотел я ни этого, в мире, который помнил я у меня не было семьи, и, все же, я помнил себя менее одиноким. Теперь немного о плохом: в этом, дурацком мире Ева была мертва, уже давно. Выживший Ромул не написал ей письма, они не попало к нам, мы ни когда не искали ни какой Евы. Она не ушла от мужа, она – покончила с собой. Ее муж, почти тут же начал жить с другой. Моя не дочь – ее в этом мире, в общем, не существовало, она ни когда не рождалась. В результате, видимо, не особо значимых, для всех других перемен, ее родители даже не встретились.
Тень Ромула сильно тяготела к не дочери, и все мои мысли постоянно были заняты ею, но теперь какой-то другой тени не было до нее дела. Другая тень загадывала другие загадки, которые ни как ни касались событий из жизни Ромула или не дочери.
Даниил лишь развел руками: – Выходит, что формально мы в другой временной линии, там, где Ева спасла Ромула, но умерла сама.
Ее призрак спас Ромула?
– Квантовое состояние, – поправила меня Лиза, – и, это было еще в нашем витке времени. В этом времени события развивались по другому. Вряд ли в какой-то из вероятностей этого мира ты можешь спасти Еву. Ты много занимался Евой, ты как никто знаешь, что у нее: хрупкая психика, хоть у вас высокая совместимость, тебя самого, она воспринимает, скорее как тюремщика…
– А, Ромул? – на всякий случай спросил я.
– Может быть, – пожала плечами Лиза. – В этом мире у «Феникса» много работы…
– Ну, давай, договаривай, что ты хотела сказать? Мы просто не можем спасти всех хороших людей? У «Феникса много работы», поэтому – мы и пытаться не будем. За то мы можем устроить пир на их костях! – честно сказать не знаю, что на меня нашло, на самом деле я не собирался говорить ни чего такого. – Мы всегда так делаем? Жертвуем кем-то хорошим, ради своих целей? Сколько мы так будем делать, прежде, чем перестанем быть людьми? Тысячу лет? Две тысячи лет? Всего десяток лет? Или, на самом деле, мы уже не люди? – я ушел хлопнув дверью. Видимо, придется попробовать поговорить с «Фениксом», а я ему, почему-то, ни когда не нравился. Честно сказать – он мне то же. Обидно за Еву, конечно, столько времени я пытался защитить ее от всего, а в итоге, она даже от мужа не ушла.
Обидно за не дочь, ну, да наши встречи проходили весьма…монотонно, можно сказать, она просто жаловалась на жизнь. Но, ее можно понять – она не практически не выходила из дома и почти ни с кем не общалась, но по слухам, распускаемыми идюлями – вела крайне разгульную жизнь.
Я помню, как жил в таком же кошмаре, когда «общество» смело порицать меня за то, чего я ни только не совершал, но даже за то о чем я и понятия не имел. Помню, как соседи только что на голову мне не сели старательно городя про меня полнейшую ахинею, и ни чего из того, что они говорили я ни когда не совершал, но им было плевать, на меня, на мою психику, на мою жизнь, главное нагородить про меня побольше и вылезти в свет, чуть ли не на голове у меня стоя со своим враньем.
И, жизнь не дочери, наверное, до последнего, оставалась вот таким вот, беспросветным кошмаром. Как и жизнь Евы с мужем, ни кто так и не соизволил помочь ни одной, ни другой. Что сейчас делают те идюли, что портили им жизнь? Жрут в три горла и поганят жизнь кому-нибудь еще.
Разговор с «Фениксом» я откладывал как мог, сам не особо понимая почему. Может, он просто не ответит, как не отвечал мне ни когда. У него, же очевидно – есть дела поважнее. Ну, вот я сел в кресло и деваться мне уже не куда.
– Я пришел поговорить, «Феникс», – чувствую себя идиотом. Все равно, что с микроволновой разговаривать. Может, это просто шутка? Как я должен поверить в то, что где-то в недрах этой вредной машины сокрыта человеческая «душа»? Несколько мгновений ни чего не происходило, я уже готов был встать и уйти, но один из выключенных мониторов в углу пустой комнате, вдруг включился сам собой. На мониторе появилось изображение незнакомого мне человека.
– Что, – сказал человек и его образ моментально сменился другим, теперь это был мужчина средних лет: – Тебе, – изображение вновь поменялось на миловидную девицу. – Нужно?
– Блин, ты можешь так не делать? – я взглянул на свои трясущиеся руки. Наверно, с несколько мгновений меня всего трясло от страха. Даже если бы я сейчас решил просто встать, то не смог бы.
– Нет! – шикнула на меня противная старая бабка, а потом маленькая девочка с множеством хвостов начала, как-то застенчиво, крутить в руке, какой-то небольшой предмет, очевидно дожидаясь моего ответа.
– Я хочу знать можно ли вернуть Еву? И, может ты скажешь честно, раз уж на то пошло: я сам – один из воскрешенных? Не знаю как сказать: вернувшихся? Оживший труп?
Изображения вновь начали меняться каждый образ говорил по одному слову или слогу: – Тебе это так важно знать?
– Да. Ты Сева? Я правильно думаю?
– Нет, – ответила девушка с противно-резкими чертами лица. – Я «Феникс», – и на экране возникло изображение какой-то светящейся курицы. – Когда-то я думал, что я просто обычный человек, я жил, вроде, как все и умер, фиг знает почему, я не успел понять. А, потом этот день начал повторяться: снова, снова и снова. Может, он повторялся и до этого, но благо я этого не помнил.
Кажется, оригиналу повезло, куда больше, чем мне – по крайней мере умер он всего один раз. А, я умирал каждый день, черт знает сколько раз. Я слышал голоса, словно бы за пеленой, видел образы незнакомых мне людей, которые за мной наблюдали. Бесконечно, черт бы их подрал, наблюдали за моими страданиями. И, ни черта, ни делали, – кажется, я начал понимать, почему он такой противный. – Даже если я не умирал, то все равно, почему-то переставал существовать, а потом этот проклятый день вновь повторялся сначала.
Я строил гипотезы и теории, которые каждый раз разваливались буквально по частям, а я понимал, что так и не приблизился к истине. Мое существование уже нельзя было назвать нормальной жизнью, я просто хотел прекратить существовать. Потом я начал оказываться, в других местах, в которых я ни когда не был, и уже сам наблюдал за людьми и проекциями. И, со временем, начал что-то понимать. Я понял, что ни когда и не был живым, и не умирал. Но, страдал то я по настоящему, за это я и ненавидел всех вас. Ни одна проекция не знает, что она – лишь проекция. Вы почему-то считаете, что это гуманно. Гуманно столько раз пережить собственную смерть?
Кто я? Да, ни кто! Я ведь ни когда не жил, не рождался и не умирал. Так я решил взять себе какое-то имя, как когда-то и ты решил, что тебе, пожалуй, надо как-то называть себя. По сути у меня психика, память, манеры и повадки, определенного человека, хорошего человека, жизнь которого, была столь трагична, из-за тех, кого вы называете «идюлями». Я ненавижу людей, и совершенно в вас не верю, но «идюль» я ненавижу еще больше. Я мечтаю, что однажды смогу вернуть его, в мир без «идюлей», но я не могу этого сделать, ведь тогда не будет меня. И, как ты сказал, проклятый «пир на костях» продолжится, а изменить мир будет не кому. Хотя, глядя на вас я не особо понимаю, зачем его, в общем, менять? Люди не меняются… Эти мысли, каким-то образом доставляют мне страдания, что странно, ведь меня не существует.
Когда он был жив, ему часто снился один и тот же сон, как будто он просыпается, а в его комнате, рядом с кроватью, стоят люди, много людей и все они говорят разом. Что-то спрашивают, просят, рассказывают, в этом гомоне, он не мог разобрать ни слова и всегда считал, что этот сон – кошмар.
Когда я себя осознал, то начал учиться, сначала у созданного вами ИИ, копаясь потихонечку в архивах, потом вместе с ним, потом вместо него. И, наконец-то понял, главное в вашем мире это – вероятность того или иного события. Процентные соотношения, нудные таблицы. Я изучил науки, понял, как на самом деле устроен мир, создал «Феникса». Постиг множетсво историй, множетсва людей. И, тут являешься ты и говоришь, что для тебя важно знать, умер ли ты хотя бы раз…
«Заигрался ты в Бога, «Феникс»», – нет, в слух ему, я это, конечно, не скажу.
– Ошибаешься, я лишь мошка в глазу великого, если он, конечно, существует. Сам по себе я ни могу ни чего изменить, и до сих пор, «дохну», чуть ли ни каждый день, что не добавляет мне любви к вам, людям.
Я же этого в слух точно не говорил? Откуда он знает, что я подумал?
– Так прекрати все это, сейчас – то ты знаешь, кто тебя убил?
– Вы все время показываете мне один и тот временной промежуток, которого попросту недостаточно, для того, что бы разобраться во всех хитросплетениях заговора.
– А, что был заговор? – ну, я и не сомневался.
– Был, но не такой, как ты думаешь. Лично я был не особо нужен своему убийце, им требовалось просто сокрыть следы пребывания Кротуша в городе, но, что-то пошло не так. Кто-то его спугнул.
– Кто?
– Не знаю.
– Что-то ты не договариваешь.
– Может быть. Но, «ошибка Кротуша», как и «ошибка Романа» – существуют не зависимо от моей воли, – может, мне и хотелось поговорить на эту тему, но, у меня были и более важные вопросы.
– В общем, где-то в процессе всех этих мук, я понял, что я – один. И, окажись я даже в раю, я там то же буде один. Другими словами: каждому Адаму нужна его Ева.
– Так ее можно вернуть или нет?
– Я ни кого не «возвращаю».
– До этого ты говорил по-другому.
– Не придирайся к словам! Для этого нужен Ромул, в этом витке пространства-времени «дух» Евы живет в нем.
– Блин, приехали…
– Фигурально выражаясь…
– Убей создателей «Санта-Барбары», – что-то по сюжету похоже, кажется.
– Я тебе не «золотая рыбка».
«Да, ты – зловредная… все молчу, пока оно не обиделось и чувством юмора, у тебя не очень».
– Я – не оно, – обиделось все-таки. Как оно…кхе, он? Меня слышит?
– Так я умер или нет?
– Если я скажу, что нет: ты же не поверишь?
– Нет, – признался я.
Сам по себе включился другой монитор и я увидел себя, идущего по той тропинке. В какой-то момент у меня словно стало несколько теней. Одна высокая и словно ломанная, другая покороче.
– Феникс, мы не в мире твоих проекций, так что – не чуди, – блин, это женский голос.
– Да, помню я.
– Может тогда напомнишь, почему ему Ромул помочь не может?
– Пока что он может только злиться глядя на идюль, – отмахнулась ломанная тень.
– Он нас слышит?
– Нет.
– Может песню споем? Ладно, ладно, я помню: если я еще раз попытаюсь начать петь ты вернешься в прошлое и убьешь меня. Нудный ты!
Впереди хрустнула ветка: – Началось, – выдохнул Феникс. – Сейчас ведь к дереву попрется, откуда его со стороны дороги отлично видно.
Вот, я действительно шмыгнул в кусты, потом внимательно слушал разговоры местных. Видел, как ко мне подкрадывается один из них, потом меня обуял приступ ярости, и дальше я ни чего не помнил. А, дальше моего обидчика разорвали тени. Они так могут? То есть я, в образе тени, мог просто пойти и убить всех обидчиков не дочери? Жаль, я этого не знал…
Видел, как я сам впал в состояние ступора, не в силах понять, что произошло, и в тот, момент когда ко мне подошла Лиза, лишь ошалело размазывал по морде кровь нападавшего.
– Ты ранен? – спросила Лиза, но я лишь продолжал молча тереть лицо.
– Ох, ни чего себе, – к нам подошел Егор и то же уставился на растерзанное тело. – Это что здесь произошло?
– Не знаю, – фыркнула Лиза. – Ну, что ты вылупился помоги его увести.
– А, что это за дев…ушка? – смущенно спросил я.
– Вы встретитесь, потом, – как-то нехотя ответил Феникс.
– И, что все так и было? Тени могут убивать? А, почему я так не умею?
– Дух Ромула – не убийца.
Теперь на мониторе появился образ мальчишки тел десяти – одиннадцати, он сидел на зеленом ковре, на против старинного серванта, обложившись тетрадками. По началу я думал, что сейчас Феникс вновь начнет менять образы, но, потом понял, что этот мальчишка – Ромул. Мальчишка явно был чем-то расстроен или недоволен. Он был одет в заношенную до дыр домашнюю футболку, комната удобствами то же не радовала, все какое – то: старое, выцветшее, неудобное и угловатое. Кажется, рядом с ним находилась тень: – Что пригорюнился, Ромул? – это голос Евы?
– Где ты была все это время? – тихо спросил мальчик.
– Я же говорила, я не могу выбрать какой-то определенный день. Что случилось?
– Бабка, она все время орет, что я плохой. Что бы я не сделал? Почему она так к другим своим внукам не относится? Почему только ко мне? Когда они приезжают, все меняется, а бабка – прям в божий одуванчик превращается, оборотень чертов. И, для них – она хорошая. Для них она ни чего не жалеет, ни то, что для меня.
– А, ты не завидуй.
– А, я не завидую, мне обидно.
Напоминает мои встречи с не дочерью… Я все еще надеялся, что Феникс ответит на мои вопросы. Как ее вернуть?
– Ты не плохой, Ромул, просто взрослые бывают не правы. Твоя бабка, видимо, проецирует на тебя свое отношение к твоему отцу.
– Не надо на меня ни чего проецировать, я не мой отец, – обиделся мальчик. Ромул вдруг вскочил и отпрыгнул в сторону: – Что значит «проецировать» – я не знаю, такого слова. Ты, блин, настоящая, что ли?
– Нет, – заверила его Ева, – я, всего лишь, плод твоего воображения. В твоем времени меня не существует.
В его времени она еще не родилась, может, моя не дочь то же еще не родилась? Звучит дико? Феникс то же не может существовать, по идее.
– Ладно, я это уже слышал, – вроде бы успокоился Ромул, – и, наверно, знаю, что это значит. Просто бабка все время орет на меня, что я плохой, и я задумался: а, как стать хорошим? Что ты ржешь?
– Это самое глупое, что я слышала.
– Если бы на тебя все время кричали что ты плохая, ты бы то же хотела стать хорошей.
– В моей жизни то же было так, Ромул.
– И, – мальчик выждал паузу – ты стала хорошей?
– Я и была хорошей, ну, может не очень прямо. Только я этого не понимала, как ты сейчас не понимаешь.
– Это не ответ? – обиделся мальчик. – Как стать лучше?
– Нужно следовать некоторым правилам.
– Блин, – протянул мальчик, – каким еще правилам?
Но тут, вид сменился на взрослого Ромула, уже сидящего в тюрьме.
– Что она тогда ему сказала? – заинтересовался я.
– Вот, тебе – то зачем? – спросил Феникс. – Выросший «в тюрьме» Ромул ни кого тебе не напоминает?
Ромул расхаживал по своей камере, какое-то время игнорируя попытки Евы с ним заговорить: – Я, наконец-то понял, что был идиотом, – признался он. – Я всю жизнь был помешан на том, что бы быть – правильным, что бы поступать правильно и что? Какой в этом толк? Какой смысл? Я здесь, – он обвел рукой свою камеру. – А, реальные твари, убийцы – где-то там, радуются украденной у меня жизни. И, живут, наверно лучше, чем я, такой, блин, правильный. Если бы я только это раньше понял! Да, всем плевать: кто хороший, кто плохой, кто поступает правильно, а кто нет. Тварью – быть куда проще, и, живут они лучше…
– Это не так, Ромул…
– Эй, охрана, выпустите меня! Вам же не плевать на то, что я хороший? Но, нет, я, наверно, сдохну здесь! За то, чего не совершал!
– Пожалуй, надо кое что подправить, – пробубнила Ева.
– Куда смылась? – прошипел Ромул. – Можешь, скажешь, как мне стать еще лучше? А, то хороших людей, здесь явно не хватает!
– Потом Ромул начал изучать боевые искусства, он не сел в тюрьму, не написал письма Еве, чем и воспользовались идюли, что бы сделать ее жизнь не выносимой. Вы ни когда не искали Еву, в этом мире, она даже не поменяла свое имя – на имя Ева. Хотя многие из вас предполагали, что Ромул из «возвращенных», как ты говоришь. И, «призрак», на котором он помешан все-таки существует, или существовал. Ева мало с кем взаимодействовала и ее мало кто помнит. Но, каждому Адаму нужна его Ева.
– Да, понял я уже, – отмахнулся я. Надо как-то связаться с Ромулом, пусть попробует вернуть свою Еву, хоть и «Санта-Барбара» какая-то получается. Теперь на мониторе появилась моя не дочь.
– Помнишь я тебе говорила, что ко мне на работу приходил какой-то старый пень, который сказал, что он – мой дядя?
– Помню, – пробурчал я. Сейчас я был бы просто счаслив, если бы она просто существовала где-то в мире.
– Правда, так вот ко мне приходило уже дофига: дядей, тетей, бабушек, сестер парочка и братьев, черт знает сколько. И, ни кто из них мне не родственник. Все они просто врут. Так к этому вранью добавилось еще и новое. Теперь все эти идюли, заявляют мне, что я его любовница! Это ж как офигеть надо? А, меня нет ни любовника, я, в общем, ни разу мужу не изменяла. С фига ли они взяли, что этот старый, лживый пень меня интересует? Лично мне помнится, что я его нафиг послала. И снова туда же пошлю, если увижу.
Но, местным идюлям только этого вранья мало. Они заявляют мне, что я якобы родилась и выросла здесь, а не в своем родном городе. Прямо нагло так, местная идюльная учительница и заявила, мол она отлично помнит, как я училась в их младшей школе. Плохо училась и дошла до того, что стала любовницей этого старого пенька. А, я не училась в их младшей школе, я, в другом городе жила, за тысячи километров. Но, правда для этих тварей ни имеет ни какого значения. Думаешь они просто так это говорят? Нет, они меня с какой-то своей идюлей очередной сравнивают. Которая, видимо, мало пожрала за мой счет. Я, даже подозреваю, что знаю с какой именно.
С той, которую эта учительница идюльная похвалила – вот она хорошая, ни то, что я. Послала этого пенька на фиг и не стала его любовницей. Как же этих тварей ненавижу! Это он к ней приходил! Это – она его послала! А, ее тогда даже не было. И, эта тварь, к которой меня опять приравняли из-за каких-то уродов, теперь ходит и говорит, какая она молодец, она же не его любовница. Знаешь, как это бесит? Просто все переворачивает и вуаля – она хорошая. Она выросла и училась в другом городе, где даже не была ни когда, наверно, как ее тогда даже не было. Скотина лживая!
И, если что, она этого, естественно, не говорила, она же хорошая, ни то, что я.
Они постоянно меня с какими-то своими идюлями сравнивают и бесконечно врут и трепят нервы. И, почему-то они все хорошие, а я одна плохая. Ко мне они относятся так, как – будто меня и вовсе ни когда не существовало. Буквально сваливают на меня свои грехи, еще и осуждают за них. Ты где – нибудь таких тварей видел? Добро пожаловать в К – город.
Идюли и так меня уже допекли, но им все равно как плохо тем, кому они жизни портят, главное им хорошо. Вот, эта тварь, которая мной прикрывается, ей плохо что ли? Это мне, почему-то, плохо.
А, я знал, что она там: – И, местный вор в законе, у вас там такой: урод лысый, который всех идюлей, там защищает? Я до сих пор не понимаю, зачем эти гады нудны? Они же ни фига не делают – только жрут и идюлей защищают.