Ким Шмонов
П.И.С.Ж.
9. Как все начиналось
Но, конечно же, в тот момент, когда я прикладывал свой палец к универсальному идентификат-верификатору, для того, чтобы своей ДНК-подписью заверить свежесоставленный контракт, я ничего этого не знал.
Не знал, и даже ничего подобного представить не мог.
Заместитель Дика Пеннитрейда по кадрам (а это был тогда еще никому неизвестный Йегуда Бартоломини) сдержанно пожал мне руку и повесил на лацкан моего лапсердак-свитшота фирменный значок.
– Я вас поздравляю молодой человек,«Гипер-Кока» – это навсегда.
– Взаимно – произнес я, протирая рукавом титановый неравносторонний, словно стесанный снизу, семиугольник.
10. Задача задач
Минут за пятнадцать до этого Дик Пеннитрейд похлопал меня по плечу и по-отечески проворковал:
– Я верю, вы справитесь…
– Да, но это же проблема проблем – развел руками я, – можно сказать, задача задач…
– Мы за меньшее не беремся – отстраненно подчеркнул Пеннитрейд.
Задачи, меньшие чем «счастье для всего человечества» корпорацию «Гипер-Кока» просто не интересовали.
– По рукам – ответил я.
Все-таки, мысли о патенте класса Си согревали мою душу весьма призрачной, и от того особенно привлекательной надеждой.
11. Зачем нужен Отдел Общей Семантики
Все мало-мальски серьезные проекты корпорации «Гипер-Кока» начинаются с Отдела Общей Семантики. Отдел этот состоит из двух подотделов, соответственно Общей Семантики Глобальных Проблем и Общей Семантики Частных Решений. Конечно же, проходить их рекомендовалось в строгом соответствии с принципом математической дедукции – от общего к частному.
Основная функция отдела состояла в том, чтобы перевести мечты, надежды, предположения и прочие хотелки заказчиков, включая крупнейшие общественные корпорации и Дика Пеннитрейда лично, на язык, если не классического математического анализа, то хотя бы абстрактной метаинструментальной логики.
Скажу вам честно – там не лаптем щи хлебают. За каких-то пару-тройку часов «счастье для всего человечества» было выпотрошено, препарировано, избавлено от сантиментов и соплежуйства, и в итоге предстало передо мной, как сложная совокупность трех частных задач:
А. Действительность стремится к ожидаемому (теория пределов, как же, изучали).
Б. Отсутствие неразрешимых противоречий (система ограничительных неравенств, ну это еще полбеды).
В. Наличие хоть какого-то смысла.
Вот последний пункт – это было слабое звено, я должен был догадаться. Устаревший аппарат энтропийной теории информации и целых два (два!) оператора «Е перевернутое», один из которых обозначал «где угодно», а второй «хоть какой-нибудь».
Такая слабая постановка задачи не могла привести к успеху.
12. Не путать с харакири
Когда я перешел из светлого, залитого солнечным светом кабинета подотдела Общей Семантики Глобальных Проблем в мрачные сырые коморки подотдела Общей Семантики Частных Решений, настроение мое уже успело подпортиться. Кораблик мечты разбился о склизкие скалы реальности, призрак патента класса Си почти растаял в воздухе, а от недавнего задора не осталось и следа.
Я меланхолично протянул распечатку секретарю. Тот задумчиво на меня посмотрел, пробежался глазами по бумажке, шмыгнул своим большим мясистым носом и бесцветным голосом произнес:
– А понятно, Б приятно… А с этим что прикажете делать? – и он провел засаленным коротко остриженным ногтем по третьему пункту.
Я еще даже не приступил к работе, а неприятности уже начались…
Ну что ж, когниоисторик я или не когниоисторик.
– Тамагочи! – выпалил я первую попавшуюся мне спасительную мысль – попробуйте тамагочи.
– Тамагочи? – переспросил секретарь
– Да, тамагочи – повторил я – только не перепутайте, пожалуйста, с харакири.
