Кезалия Вердаль
Чтобы папа не узнал
– Кирпич, значит, – хмыкнула она, и в глазах мелькнула искорка насмешки. – Сонина Алина, – Ким Линь совершенно по-пацански протянула ему левую руку, чем заметно выбила парня из колеи, и добавила с нажимом: – Для тебя Сонина Алина. Без вариантов.
– Рад знакомству, – он всё ещё пытался держать марку, хотя её манера общения явно выводила его из зоны комфорта.
– Не можем сказать того же, Кирпич, – она даже не пыталась скрыть иронию в голосе.
Тотальный пофигизм этой азиопки начал серьёзно действовать ему на нервы. Да ещё вместо драгоценного камня обзывает его кирпичом, словно нарочно пытается принизить. В тот момент он почувствовал себя униженным и оскорблённым до глубины души. Какого чёрта он, телезвезда, самый горячий парень лета по версии журнала «Космо», любимец миллионов подписчиц, должен унижаться перед какой-то азиаткой в потёртых джинсах, которая как пацан гоняет на скейте и даже не реагирует на его мужские флюиды?
– Давай я принесу тебе выпить! – только и смог выдавить из себя Алмаз, мысленно сосчитав до десяти, чтобы случайно не огреть противную Незабудку чем-нибудь тяжёлым по голове.
– Давай, – равнодушно кивнула студентка и демонстративно отвернулась, будто его и не существовало, снова погружаясь в ритм музыки.
Стараясь не сорваться, Нил двинулся в сторону бара, чтобы прихватить напиток Алине.
Близость твоей души,
Наших сердец тихий стук.
Ты со мной вместе дыши,
Освободи меня от проклятых мук.
– Да, Ева, приезжай скорей и освободи меня от этих мук, – ныл Алмаз, пробираясь сквозь толпу.
Освободи от едких сомнений,
Целуя любовью меня.
Освободи от глупых видений,
Где небо сгорает дотла.
Просто будь рядом,
За руку меня держи.
И все лихое громом раската
Вздрогнет и уйдет в сплетенье тьмы.
– Вот же она зараза! – прорычал молодой человек, когда Лекс протянул ему два огненных коктейля и поинтересовался об успехах.
– Так чего ты от нее тащишься?
– Она нужна мне.
– Зачем?
– Нужно, – буркнул Нил и пошел в сторону Алины.
Однако когда он вернулся, след девушки уже простыл.
