Кейт Крамбл
Неделя для двоих
День 2.
Уже не помню, в котором часу и как я уснула. Но раннее пробуждение далось мне легче обычного. Видно, изрядно наплакавшись, организм освободился от скопившейся негативной энергии. И почему я раньше старалась держать в себе все эмоции?
«Хочешь поплакать-плачь!» – говорила мне мама, когда на душе становилось особенно тяжело. Я же всегда считала, что слезы лишь для слабаков и неудачников. А я, вся такая сильная и независимая, не имею право на то, чтоб проронить и слезинки.
Выходит, что либо моя теория по этому поводу потерпела крах, либо, я превратилась в ту самую неудачницу, для которой слезы, это вполне нормальное явление. Как бы там ни было, мне значительно полегчало. Стараясь максимально быстро принять душ и закрасить темные круги под, итак, не слишком большими глазами, я готовилась на встречу со своим новым знакомым. Из-за легкого трепета в груди, было полное осознание того, что я готовлюсь не к завтраку, а к свиданию. Испытываемое чувство мне казалось таким странным и делало меня слегка легкомысленной.
Надев лучшее легкое платье, что я прихватила с собой, и собрав волосы в небрежный пучок на макушке, я подкрасила ресницы, которые, к счастью, достались мне от бабушки по отцовской линии и были длинными и весьма густыми, подвела маленькие, но пухлые губы помадой, легкого розового оттенка.
Неспешной походкой я подошла к лифту, который поднимался к моему восьмому этажу слишком долго. И вот наконец, я спустилась в ресторан, где, к счастью, было не многолюдно. С легкостью обнаружив за одним из столиков своего нового знакомого, я направилась прямиком к нему. Пройденного расстояния мне вполне хватило, чтоб рассмотреть Антона при свете белого дня. Он и вправду оказался невероятным красавчиком.
– Доброе утро, друг! – произнес Антон и поцеловал меня в щеку, чем не на шутку меня смутил. Далее он мигом внес пояснения проделанным действиям. – Дружеский поцелуй в щечку, ничего более.
Его лукавый взгляд оценивающе скользнул по мне. Мне было интересно, что именно он пытался во мне разглядеть, но спросить его об этом я не решилась, так как все еще прибывала в легком недоумении от поцелуя.
– Доброе утро! – улыбаясь коротко ответила я.
– Итак, предлагаю сейчас определиться с завтраком. Ты не против, что я беру инициативу в свои руки?
Антон вел себя очень странно, так, будто мы и в правду были знакомы сто лет. Похоже он здорово вжился в роль моего закоренелого друга. Мне все еще был непонятен мотив его действий, но именно их я и намеревалась узнать за предстоящим завтраком.
– Ты предпочитаешь легкий завтрак или более плотный? – уточнил он, когда мы подошли к шикарному шведскому столу с различными яствами. Голова шла кругом от разнообразия и аромата представленных блюд. Желудок неумолимо просил меня взять всего и побольше.
– Обычно я обхожусь чашкой кофе и легким перекусом, но сейчас готова съесть все, что перед глазами. Кажется, я ела в последний раз вчера утром.
– Тогда накладывай смелее все, что тебе по нраву, – с азартом произнес Антон и принялся помогать мне в выборе блюд местной кухни.
– Откуда ты так хорошо осведомлен что стоит попробовать, а что нет? Я и половины того, что здесь есть не знаю на вкус.
– Мне часто приходилось бывать в местных отелях. К тому же, сюда я приехал тремя днями ранее, многое успел изучить.
Я указала Антону на десерт, который хотела отведать, и он тут же его забраковал.
– Не советую, – тихо прошептал он и так странно скорчил лицо, что мое желание, к с виду красивому и аппетитному десерту, в миг исчезло.
– Антон, ты один на отдыхе? – смело спросила я, как только мы вернулись к нашему столику, при этом сделала лицо, будто мне это не столь интересно, сколько я желала поддержать разговор.
– Да, – ответил парень, неспешно поедая свой завтрак.
– Но почему?
– Это долгая и скучная история, не хочу тебя утомлять.
И хоть Антон отвечал очень уверенно, я чувствовала, он мне что-то недоговаривает, от чего мое любопытство начало набирать еще большие обороты.
– И все же, почему ты здесь один? – вновь всячески скрывая свое любопытство, я продолжала пытать своего нового друга.
– Давай лучше поговорим о тебе. Как спалось? Снилось что-нибудь?
Я почувствовала, как поставила своего собеседника в неловкое положение и намеревалась выяснить, что он скрывает.
– Спала я просто великолепно. И мне ничего не снилось. В последнее время в моей голове была сплошная работа, поэтому я вряд ли смогу вспомнить, когда у меня был нормальный сон, не говоря уже о прекрасных картинках во время сна.
И только Антон приоткрыл рот, дабы задать мне следующий вопрос, как я его тут же опередила:
– Ты мой друг, так ведь? Так вот, друг, я, конечно, не сильна в вопросах дружбы, но думаю, что у истинных друзей нет секретов. Поэтому, давай попробуем общаться максимально открыто, иначе весь этот фарс с дружбой можно заканчивать прямо сейчас.
Не понимаю, откуда во мне появилось столько смелости, но терять мне было нечего, поэтому всю фразу я выпалила на одном дыхании. Если и суждено было распрощаться с новым красавчиком-знакомым, так тому и быть. Я должна была выяснить хоть что-то о том, что за личность сидит передо мной.
– Ты права. Никаких более секретов, – ответил Антон и, если так можно выразиться, принялся изливать мне душу. – В моей жизни переломный момент. Я сбежал ото всех, чтоб побыть наедине с собой, своими мыслями, и немного подумать о том, куда меня может привести все то, что сейчас в ней происходит.
– Прости, у тебя, наверное, случилось нечто серьезное, а я тут со своими дурацкими вопросами, – виновата добавила я, вновь чувствуя себя полной дурой.
– Что у тебя за привычка такая, постоянно извиняться?! Я только было поверил в то, что в тебе проснулась истинная девушка, уверенная в себе. Стоило лишь мне слегка надавить на жалость к собственной персоне, как ты тут же принялась залечивать мне раны.
– Я тебя не понимаю. Разве истинные друзья поступают иначе? – Антон выбил меня из колеи. В эту минуту он показался мне не просто жестким, а жестоким. Ударить меня моими же слабостями. Я обиделась, и мое лицо конечно же неподдельно сообщило ему об этом.
– Не обижайся. Истинные друзья говорят всю правду в лицо, даже если ее порой не очень приятно слышать.
– Разве я заслужила такой правды?
– Такой или нет, но ты заслуживаешь правды. И она в том, что ты лучше, чем думаешь о себе сама.
– Ты меня вовсе не знаешь. Откуда тебе знать, какая я есть? – «кусалась» я в ответ.
– Мне хватило того времени, что мы провели вместе, чтоб понять это. Жаль, что ты, за всю свою жизнь этого не осознала.
И тут в моей груди что-то екнуло. Я вспомнила себя озорную, постоянно улыбающуюся, всегда знающую, где вход и выход из любой ситуации. И Антон был бы прав, если бы знал меня ту, какой я была, но говорить так обо мне прежней, это явно была ошибка.
– Я не всегда была такой пессимисткой, – начала я оправдываться.
– Что же мешает тебе стать прежней?
– Я такая, какая есть, и приняла себя такой.
Мне было не приятно то, в какое русло начал уходить наш разговор, но еще более не понятно мне было то, как отмотать все обратно и выровнять его.
– Разве это ты? – Антон внимательно взглянул в мои глаза, вопросительно приподняв левую бровь. – И такой ты себе нравишься?
Как же мне сейчас захотелось расплакаться. До недавнего времени я и не осознавала то, какой никчемной стала я и моя жизнь. А услышать подобное от малознакомого человека означало одно, что у меня на лбу было написано крупными буквами слово – НЕУДАЧНИЦА.
Я вдруг с лихвой ощутила двоякое чувство: с одной стороны, мне хотелось сбежать из ресторана, от пристального вопросительного взгляда Антона, с другой, остаться, в надежде, что может быть именно мой новый друг поможет разобраться в себе.
– Не нравлюсь, – решила я все же продолжить беседу, – но уже слишком поздно что-то менять.
– Поздно? Ты это серьезно сейчас? – Антон усмехнулся, решив, что я и вправду пошутила. Затем, увидев мое серьезное лицо не на шутку взъелся на меня, – Тебе сколько лет, двадцать пять, шесть?
– Двадцать семь вообще-то, – уточнила я, уже предвкушая полную головомойку со стороны Антона.
– Двадцать восемь лет, и ты говоришь, что тебе поздно? Знаешь, кому на самом деле поздно? Человеку, больному раком четвертой стадии, которому не помогают никакие лекарства и терапии; парню, которому во время войны прострелили голову; старушке, находящейся на смертном одре, доживающей восьмой десяток лет, которая в силу своего возраста больше не увидит своих родных! Вот кому по-настоящему поздно, но не тебе!
Я вдруг почувствовала себя неловко от того, что распустила перед Антоном нюни. Когда я размышляла о всех своих несчастьях, в которых то и дело упивалась всей душей, мне они казались огромными и неразрешимыми, но в устах Антона, это звучало так мелко и незначительно, что я запуталась и не могла понять кто же из нас прав.
– На самом деле я просто понятия не имею, как мне стать прежней. Именно по этой причине я чувствую себя такой беспомощной и чем дальше, тем сильнее себя наказываю за это.
Выговорившись, я ощутила невероятное умиротворение внутри себя. Проницательный собеседник конечно же это заметил по моему изменившемуся лицу.
– Предлагаю после завтрака отправиться на прогулку, где ты сможешь подробно рассказать о себе и о том, каким интересным человеком ты была до превращения в закомплексованную девушку.
Ну вот, Антон, вновь не подбирая слов, ударил меня по самому больному месту. Я с легкостью соглашалась со всеми его аргументами, хотя мне было очень обидно услышать очередные колкие слова в свой адрес. Но и в этот раз он был абсолютно прав.
Позавтракав от души, мы отправились на прогулку по берегу Средиземного моря. Волны нежно ласкали нам ноги, кто-то из отдыхающих плескался в воде, другие, загорали на берегу, наслаждаясь приятным сентябрьским солнцем.
Я постаралась опередить своего знакомого и попыталась осторожно выведать о нем хоть какую-нибудь информацию:
– Ты говорил, что оказался здесь, для того, чтобы привести свои мысли в порядок, уверен, что я тебе не помешаю в твоих раздумьях?
– Более чем. К тому же, друзей в беде не бросают, а тебе явно необходима помощь.
Антон умело переключил разговор с обсуждения своей персоны на мою.
«Вот бы и мне так научиться», – невольно подумала я, когда он вновь проделал этот трюк. Оставалось лишь выяснить, как он это делал. Тем более, что подобная практика могла пригодиться мне не только в личной жизни, но и в профессиональной деятельности.
– Ну что же, Дебора, я весь во внимании, – неожиданно произнес Антон и принялся меня слушать. Я замешкалась, не понимая, что ему ответить.
– Я…– пожала я плечами и отрицательно помахала головой.
– Не знаешь, с чего начать? Расскажи, какой была твоя жизнь в школе.
Я задумалась, взглянув на бескрайне чистое светлое небо начала вспоминать школьные годы. В это время очередная волна, подкатившая к берегу, ударила о мои ноги с какой-то особенной силой, будто пыталась меня разбудить. Я потеряла равновесие и дабы не упасть, ухватилась за руку Антона. Его реакция повергла меня в шок. Он резко развернулся, подхватив меня чуть выше талии. Наши взгляды встретились, и мы оба замерли на несколько секунд.
У него оказались безумно красивые зеленые глаза, а при свете солнца они становились необычайно глубокими и манящими.
– Все в порядке? – с усиленным дыханием поинтересовался Антон. Его ноздри раздулись, будто он был на что-то зол. Я даже слегка испугалась, пытаясь понять, злится ли он на самом деле, и если да, то на кого именно?
– Да, все хорошо, спасибо! – поблагодарила я его и наконец-таки выпуталась из цепких крепких рук своего нового знакомого.
Антон странным образом прикусил нижнюю губу и сжал кулаки в обеих руках. Он будто пытался себя в чем-то сдерживать или корил за то, что не сдержал. В общем, все происходящее было столь странным, что я уже сама желала вернуться к прежнему разговору, дабы сгладить произошедшую ситуацию и ее последствия.
– На чем мы там остановились?
– На твоих школьных годах, – живо ответил Антон.
– Это было безумно давно, – наконец начала я. – У меня была прекрасная семья. Любящие друг друга родители, по крайней мере я думала, что это было именно так, пока они спустя более двадцати лет брака не развелись.
– У тебя есть брат или сестра?
Лишь я успевала ответить на один вопрос, как Антон тут же задавал следующий. Не успев обдумать как следует ответы, я говорила чистую правду. Затем пришло осознание того, что именно такой откровенной беседы мне и не хватало долгие годы.
– Сестра. И мы с ней абсолютно разные. Я-отличница, она-закоренелая тусовщица, не пропустившая ни одной дискотеки в школьные, да и в студенческие годы. В то время, когда с меня требовали по полной, ей все сходило с рук.
– Твоя внутренняя обида, на сестру или на родителей?
Ну вот, и откуда Антон вновь узнал про то, что у меня в душе? У многих родители разводятся, во многих семьях есть дети-любимчики и дети, которых любили чуть меньше. Это вовсе не означает, что я зла на родителей или тем более на сестру. Но он, как всегда, оказался прав. Я действительно была зла. Моя злость не такая, какой бывает при измене любимого человека, но она всегда тихо сидела в моей душе, хоть я и боялась признаться себе в этом.
– Думаю, в большей степени на родителей. Они были для меня примером для подражания. Всегда учили, как правильно поступать в той или иной ситуации. За всю совместную жизнь, они даже ни разу не ругались. А оказалось, что все это не от большей любви. Они давно приняли решение, что разведутся, как только моя младшая сестра окончит университет. Получается, многие годы перед нами с сестрой просто разыгрывали спектакль, притворялись и лгали. Мои родители принесли себя в жертву ради нас, но это все равно не уберегло меня от той боли, которую они мне причинили.
– А мы неспеша добираемся до истины, – заключил Антон, и так странно улыбнулся, будто увидел легкий проблеск в моей истории и в том, как мне можно помочь.
– И в чем же кроется истина? – Я сгорала от любопытства. Антон показался мне одновременно очень открытым и настолько же загадочным человеком.
– О неет, сейчас я задаю вопросы, – смеялся парень.
– Но мы ни о чем таком и не договаривались! – возмутилась я, на что у моего собеседника конечно же сразу нашелся ответ.
– Отлично, давай договариваться! Я предложил позавтракать вместе, я предложил прогуляться, и мы, если я не ошибаюсь, разбирали твою запутанную до безумия жизнь. Я ничего не пропустил?
– Ничего! Но именно от того, что ты всюду брал инициативу на себя, разве не честно дать и мне возможность слова. Иначе это не беседа получится, а сплошной допрос.
– В другой ситуации, я, возможно, дал бы тебе все, что ты пожелаешь, но не сейчас. У нас мало времени.
Жаль, но в этот момент я не предала большого значения словам своего собеседника. А ведь в каждом его слове была заложена глубокая истина. Я все поняла по-своему. Антон не стал меня переубеждать в ошибочном восприятии его слов.
Я была вовсе неудовлетворена такой расстановкой дел. Вспомнив все азы ведения переговоров, я все же посмела вновь возразить Антону.
– Итак, предлагаю следующее: так и быть, утро мы посвятим разбору моих жизненных проблем, ну а…не знаю когда именно, но когда представиться следующая возможность, то мы поменяемся местами и вопросы буду задавать я. Годится?
– Годится! – сразу согласился Антон, чем не на шутку меня удивил. Каждый раз он был очень непредсказуемым, в отличии от меня, и похоже ему это безумно нравилось.
– Чего ты боишься?
Ну вот, опять. Я думала, что мы вновь вернемся к обсуждению меня, а мой собеседник ни с того ни с сего решил поинтересоваться моими страхами. Не желая нарушать достигнутые путем переговоров условия общения, я послушно ответила на поставленный вопрос.
– Пауков и высоты.
– Хм, интересно, – произнес Антон и на секунду задумался. Ох, зря я в этот момент не обратила внимания на то, как он тщательно перебирал в своей голове мысли, ведь это было очень заметно по бегающему по песку взгляду. – Прекрасно! Пошли!
Антон схватил меня за руку, и наша неспешная прогулка превратилась в легкий утренний бег.
«Интересно, что именно твориться у него в голове?», – невольно задалась я вопросом, продолжая послушно следовать за парнем. Антон схватил меня за плечи и развернул лицом к себе. Я уже и не гадала, что может произойти в следующие минуты.
– Ты должна победить ту злость, что сидит в тебе и не дает двигаться дальше. Ты уже сильно пострадала от этого, и если ничего не предпринимать, то рано или поздно она поглотит тебя полностью. Самый лучший способ, направить ее в другое русло.
Я жутко напряглась. По игривым глазам Антона было понятно, он что-то задумал. По-видимому, мое удивленное лицо сказало все за меня, и я тут же получила ответ на интересовавший меня вопрос.
– Предлагаю начать с преодоления своих страхов.
– Ха, что ты имеешь ввиду?
Мой внутренний голос не просто шептал, он кричал во все горло: «Дебора, опомнись!». И тут я поняла, почему Антон привел меня туда, где мы оказались.
– Парасейлинг? Нееет, нет! – начала упрямо сопротивлялась я, но Антон и слышать меня не желал.
– Да, да, и еще раз да! – настаивал Антон. – Пойми, после этого ты вернешься другим человеком.
– Со сломанной шеей?
И тут я увидела невероятный взгляд молодого человека. Вначале он посмотрел на меня вопросительно, затем осуждающе, после чего его глаза уже без слов скомандовали мне не перечить ему. На какое-то мгновение я его даже испугалась.
– Ты полетишь со мной? – я понимала, что мне не отвертеться и приняла неизбежность ситуации.
– Не в этот раз. Ты должна сделать это сама.
В считаные минуты я была полностью готова для полета над морем. Сказать о том, что я дико боялась, значит не сказать ничего. Парень, что должен был с ветерком прокатить меня, мило улыбался и что-то постоянно тараторил.
– Антон, я не готова, – вдруг с ужасом осознала я, когда водитель водного транспортного средства завел мотор катера.
– Тебе будет безумно страшно, но победив свои внутренние страхи ты поймешь, что способна преодолеть не только их.
Мне хотелось верить в теорию Антона о преодолении страхов и той злости, что сидит во мне, но в эту минуту я не способна была мыслить разумно. Я не понимала, как одно связанно с другим и как мне в этом поможет предстоящая экстремальная поездка.
– Я буду ждать тебя здесь. Надеюсь, ты вернешься обновленной.
Катер набрал необходимые обороты и тронулся с места, подняв меня на высоту птичьего полета. От страха я закрыла глаза и некоторое время не решалась их открыть. Еще минуту я ругалась на Антона самыми ужасными словами, которые только были в моем лексиконе. Встречный ветер дул прямо в лицо, и было полное ощущение того, что я еду в машине с открытыми окнами. Сердце дико билось в груди. Мне стало любопытно, как далеко мы отплыли от берега. Я открыла глаза и замерла.
Нет, мне вовсе не было страшно. Такой невероятной красоты я в жизни не видела, а ощущение полета вызвало непередаваемое чувство восторга. И тут я осознала, что все страхи существуют лишь у нас в голове. Стоит сделать лишь шаг к ним навстречу, и они тотчас разбиваются вдребезги.
Антон, как и обещал, ждал меня на том месте, где несколькими минутами ранее мы с ним распрощались. Как только мои ноги коснулись земли, не успев освободиться от всего обмундирования, я тут же бросилась на шею своему новому другу.
– Ты гений! Спасибо, спасибо тебе за все это! – я вопила, что есть мочи. Антон улыбался в ответ и похоже мое состояние его дико умиляло.
– Думаю нет смысла даже спрашивать, как ты.
– Я летела. Понимаешь, по-настоящему летела. Так высоко. Я еще никогда не чувствовала себя такой свободной, как там, в полете.
– Думаю сейчас тебе нужно осмыслить все то, что произошло.
Я вопросительно посмотрела на Антона. И конечно же он сразу внес пояснения.
– Если будет желание, можем продолжить беседу за обедом.
– Да, конечно, – коротко ответила я, не понимая, почему Антон решил так спешно расстаться. Он, конечно, был вовсе не обязан возиться со мной круглосуточно, но я хотела поделиться с ним своими эмоциями, тысячу раз поблагодарить за превосходную идею, за то, что настоял на полете и, как всегда, оказался прав.
Мы расстались здесь же, на берегу. Антон отправился к себе в номер, по крайней мере так он мне сказал, перед тем как уйти. Я, переполненная эмоции, осталась на берегу и решила поплавать, чтоб немного остыть. Морская вода помогла взбодриться. Я все еще продолжала думать о полете. Не только о том, насколько это было здорово, но и о том, что теперь я по-настоящему не боюсь высоты.
«Неужели такое возможно?», – я не могла поверить в то, какие изменения со мной произошли. Мне было интересно, жуткий страх перелета остался со мной или исчез после сегодняшнего путешествия под облаками.
Как бы там ни было, через несколько дней мне представиться возможность – это проверить, а сейчас я желала пойти в свой номер и подумать над странными отношениями между мной и моим новым и единственным другом.
Моя заинтересованность в нашей псевдодружбе была очевидна. То, чего я никак не понимала, так зачем же Антон тратит на меня все свое свободное время. Этот симпатичный молодой человек казался таким загадочным. Манера его прямолинейного общения меня захватывала. Говорить то, что на самом деле думаешь, для меня это была невероятная роскошь. Находясь в своем шикарном номере, я вдруг почувствовала, что с огромным нетерпением жду очередной встречи с Антоном. Мне казалось странным испытывать подобное влечение к человеку, с которым я знакома менее суток. Поняв, что это действительно очень странно, я начала анализировать то, по какой именно причине мой мозг полностью забит новым знакомым, а при мысли о нем в груди появляется легкий трепет.
К сожалению, у меня не вышло полностью разобраться в своих мыслях и чувствах. Но предстоящая за обедом встреча с Антоном, могла дать ответы на вопросы, что так тревожили мою душу.
Я переоделась, вновь подправила макияж и спустилась в ресторан. Моего нового знакомого ни где не было видно. Сев за тот самый столик, за котором мы завтракали, я принялась ждать Антона. Чтоб хоть как-то скрасить долгие минуты ожиданий я принялась наблюдать за людьми меня окружающими.
В юношестве мы с сестрой часто играли в игры над прохожими, если сидели в парке или в транспорте, наблюдая за пассажирами автобуса, в котором ехали в школу. Суть игры была в том, что мы находили наиболее интересную пару, это могли быть влюбленные друг в друга парень с девушкой, либо мама с ребенком. Мы придумывали сюжет, каждый выбирал себе одного персонажа из пары, и мы накладывали текст на их движения. Порой выходило очень забавно.
Сейчас мое внимание привлекла молодая семья с двумя дочерьми, ориентировочно семи и пяти лет. Обе одетые как принцессы, что-то требовали у родителей. Те в свою очередь, запасшись огромным терпение выслушивали девочек по очереди, вначале дав сказать младшей, затем старшей.
Они безумно напомнили мне о своем детстве. Младшая сестра всегда была на первом месте. Вначале ей подадут игрушку, ей первой протянут мороженное, а если мы вдруг с ней повздорили, то не имело значения, кто из нас прав, кто виноват, ее всегда брали на руки и тихо начинали успокаивать. Меня всегда это раздражало. Мама, видя мои детские обиженные глаза неустанно повторяла одну избитую фразу: «Она ведь маленькая. Давай дадим вначале Еве, она успокоиться, а потом и ты получишь то, чего хочешь. Ты ведь старшая, должна сама все понимать».
А я не понимала. Ну никак не могла я этого понять. Я ведь тоже была ребенком. Да, чуть старше, но все же, ребенок. Я дико злилась. А когда начинала вести себя так, как Ева, то слышала лишь одни упреки в свой адрес. Из-за этого мне всегда казалось, что Еву любят сильнее меня. Конечно, таких моментов было не столь много. Возможно, я запомнила не все, что было в далеком детстве, но огромная всепоглощающая обида сидела во мне вплоть до сегодняшнего утра. Странно, но именно ее Антон так быстро сумел заметить и вытащить наружу. И именно благодаря ему я осознала ничтожность данной обиды, что все эти годы грызла меня изнутри.
Наконец мой друг появился в дверях ресторана и спешно направился ко мне. Его появление было как нельзя кстати, иначе неизвестно, куда меня могли унести собственные мысли.
– Прошу прощения за задержку, – вежливо извинился Антон и мы отправились изучать обеденный шведский стол.
– Я хотела еще раз поблагодарить тебя за волшебное исцеление моих страхов, – начала я оптимистично.
– Я рад, что смог быть полезным.
– Как тебе это удалось? Откуда ты узнал, что вариант с парашютом сработает?
– А я и не знал. Я хотел верить в то, что это сработает. Ты так яро желала избавиться от того, что тебя гложет, вот все и получилось. Это вовсе не я, ты сама себя от них избавила.
Антон говорил столь важные для меня слова, при этом спокойно накладывал себе салат с креветками. Интересно, понимал ли он какое поистине значение имеет для меня то, что произошло утром? На некоторое время я замерла, осознав, что это действительно я сама победила свои страхи, а Антон лишь подтолкнул меня к решению этой головоломки.
Вдруг до меня дошло, что и в других вопросах он тоже мог быть прав. Что, если я и вправду могу стать прежней? Быть веселой, вновь самостоятельно принимать ответственные решения, найти свою настоящую любовь, в конце концов, подняться по карьерной лестнице, обойдя свою соперницу в борьбе за кресло начальника отдела. Возможно, это все мне по силам.
После таких размышлений я воспряла духом, забыв о том, что намеревалась уточнить у Антона мотивы его действий. В этот момент мне куда важнее было не упустить ту ниточку, которая могла вытащить меня настоящую из темницы, в которую я себя заперла много лет назад.
К моему удивлению, Антон завел разговор о себе не дожидаясь моих расспросов. Хотя, почему я все еще продолжаю удивляться, если уже давно поняла, что сидящий передо мной невероятно красивый молодой человек, самый непредсказуемый из всех, кого я только знала. Наверное, в знак того, что утром я поведала ему о своей семье, и личной душевной трагедии, он рассказал мне о своей.
Оказалось, Антон родом из России. У каждого из его родителей свой личный бизнес. В их семье трое детей. Все детство богатые родители то и дело водили свои чада по всевозможным кружкам, чтоб они были постоянно заняты и понимали: в жизни ничего не дается даром. Всю неделю дети вынуждены были посещать платную частную школу, с особым уклоном на логику и языки. А дальше, как в фильме с захватывающим сюжетом: в понедельник-фехтование, во вторник-музыка, в среду-шахматы, четверг и пятница были посвящены глубокому изучению языков.
Достигнув взрослого возраста, все дети окончили высшие учебные заведения. Сестра Антона, будучи дипломированным врачом, не без помощи родителей, открыла свой медицинский цент.
Младший брат, подражая отцу, ушел с головой в бизнес IT технологий, за которыми как он любил говорить, стоит будущее.
Ну а Антон, отдав родителям долгожданный диплом, который от него требовали, выбрал свой личный путь. Он безумно был благодарен родителям за вложенные в него старания, но жалел о детстве, которого у него никогда не было. О простом озорном детстве, как у большинства девчонок и мальчишек.
– Сегодня, я обычный путешественник, – улыбаясь продолжал говорить Антон.
– Но для того, чтобы путешествовать нужны не плохие финансы, я-то уж точно знаю. Недельный отдых в этом отеле мне обошелся двухмесячной зарплатой. А ты, как я поняла, отказался от родительских денег.
– В своей жизни я успел заработать кругленькую сумму. На путешествия мне вполне хватит.
Ну конечно, кто сомневался, что Антон найдет ответ, да такой, после которого любой уточняющий вопрос будет не к месту.
– Так вот о какой переломной жизненной ситуации ты мне говорил…
Мы с Антоном оказались очень похожи. И хоть я не росла в неприлично богатой семье, но в эту минуту, глядя на моего названного друга, мне показалось, что это и к лучшему.
– Эй, не кисни, – начала я подбадривающе, – я, конечно, не могу похвастать знаниями в области невероятных практик, для избавления от детских обид, и поднятия духа, но все же, могу я тебе чем-то помочь?
Я считала себя просто обязанной помочь Антону, вот только ничего не приходило на ум. И вновь не знаю, как он это проделал, но мой собеседник неожиданно произнес:
– Ты уже мне помогла. Мы в расчете.
– Но я ничего не сделала, – на минуту мне показалось, что Антон телепат. Он уже несколько раз проделывал один и тот же трюк. Не успев, я задать свой вопрос, он тут же давал на него ответ. Но если это не он читает, что у меня в голове, то получается, я слишком предсказуема в своих мыслях. Не могу сказать, что данное умозаключение меня слишком расстроило. По крайней мере я нашла еще одну свою слабую сторону, над которой намеревалась поработать.
– Ты сделала куда больше, чем можешь себе представить.
Я посмотрела в глаза Антона и поняла, он не пытается мне льстить, он и вправду так считает. То, для чего я с ним общалась, было ясно, как день. У каждого в жизни свои ценности. Узнав о его тяжелых отношениях в семье, я осмелилась предположить, что он благодарен мне за то, что я провожу с ним свободное время, чем помогаю развеять мысли.
Мне казалось, ответ находится на поверхности. В эти минуты я и предположить не могла, какую на самом деле роль играют для него наши встречи.
– Я видел постер, о премьере приключенческого фильма, может сходим? – поинтересовался Антон.
– И снова ты берешь все под свой контроль, – смеялась я, но уже не удивлялась и не бесилась от этого.
– Ты против?
– Вовсе нет. Хотела бы, чтоб в моей жизни появился мужчина, который вот так легко сможет взять все в свои руки и избавить меня хоть от половины той ответственности, которая на мне.
– Сегодня, ты хозяйка своей жизни. Неужели ты и вправду хочешь, чтоб кто-то, шарил по самым потаенным уголкам твоей души?
– А разве общение, что у нас с тобой, это не то, о чем ты сейчас говоришь?
Тут я смутила своего собеседника. У него всегда менялось лицо, если я вдруг находила слова, противоречащие его высказываниям.
– А ты начинаешь мне нравится, – неожиданно признался Антон и вновь взглянул на меня прищурив глаза.
Я слегка раскраснелась, не понимая, какой именно смысл он вложил в свое признание. За наше короткое время знакомства Антон так часто устраивал мне мозговой штурм, после чего менял тему разговора, что смысл многих его слов мне предстояло разгадывать самостоятельно. Вот и сейчас, что именно он хотел сказать своим нравлюсь? Нравлюсь, что меняюсь или нравлюсь, значит нравлюсь? Ведь мне он начал нравится по-настоящему.
