Катрин Корр
Точная копия
Глава 1
С самого моего рождения удача старается держаться от меня подальше. Эта мысль приходит ко мне в самых неприятных и стрессовых ситуациях. Сейчас я обязательно подумаю об отце, который исчез, едва узнал о моем зачатии, а потом и о матери, которая сбежала из города лет восемь, девять, десять назад? Я уже и не помню точно. Что там дальше по списку? Сейчас ведь самое время поныть.
Выхожу из смердящего потом автобуса, желая, как можно скорее смыть с себя грязь ночной смены. Сигаретный дым впитался в мои волосы, случайно опрокинутый на рубашку сладкий коктейль стянул кожу, на плечах, свесив свои кривые ножки, всё ещё сидит поганая новость, поставившая под угрозу, а то и полное уничтожение, мое будущее. Может, было бы лучше и легче стать такой, как моя мама? Не знаю, как она выглядит сейчас, но в те времена, когда у меня было некое подобие «семьи», она казалась мне самой красивой женщиной на свете. У нее были длинные светлые волосы и мне всегда нравилось наблюдать за тем, как она превращала прямые пряди в забавные кудряшки при помощи конусной плойки, которой я обожгла себе все руки, когда пыталась повторить её шедевр. Глаза огромные, цвета самой яркой скошенной травы в лучах утреннего солнца. Стоило ей подчеркнуть их тонкой стрелкой, как взгляд моментально озарялся загадкой, разгадывая которую Шерлок Холмс бы явно сошел с ума.
Глядя на свое отражение в зеркале, я вижу ту маму, на которую с упоением смотрела снизу вверх и мечтала, что когда вырасту, стану такой же красивой и всемогущей. Только она была увереннее.
Смелой. Дерзкой. Умеющей подать себя. Наглость всегда граничила с абсолютной бессовестностью, но тогда я думала, что это нормально. И, возможно, обладай я хоть толикой её бульдозерного характера, моя голова сейчас не болела бы так сильно. Мою жизнь оплачивал бы какой-нибудь глупец, поверивший в мою безмерную любовь. На людях я бы восхваляла его, стала бы для него драгоценным украшением и жила бы в роскошных апартаментах, а сама бы до блевоты ненавидела этого урода, которому позволяла бы трахать не только мое тело, но и мозги.
Каким образом я могу заработать сто пятьдесят тысяч за сорок пять дней, чтобы оплатить третий курс? Только половина моей ничтожной зарплаты уходит на аренду квартиры!
С грузными мыслями я принимаю горячий душ, смываю с себя всю грязь и усталость продолжительной ночи. Каждый раз, наблюдая за струйкам воды, утекающими в круглое отверстие под ногами, я напоминаю себе, что работа официанткой – временная. Просто, чтобы подкопить немного денег, а потом направить все силы и энергию на покорение целого издательского дома. И совершенно неважно, кем я буду: помощницей помощницы главной помощницы редактора или курьером, курсирующим с этажа на этаж с огромной корзиной корреспонденции. Неважно. Главное находиться в эпицентре событий, а там и подвернется возможность проявить себя.
Юркнув в постель с мокрой головой, завожу будильник на 7:40. У меня есть целых полтора часа, чтобы поспать, а потом вновь работа. И эта, пожалуй, самая приятная из тех, что у меня есть.
* * *
– Это немыслимо! Ты учишься на заочном! – шепотом причитает Соня, пробивая штрихкод на огромной энциклопедии в красивейшей подарочной обложке. Я отрываю ярко-красный пакет и аккуратно укладываю книгу. – Сто пятьдесят тысяч в год! Они что, рехнулись окончательно?
– Похоже на то. – Протягиваю покупку высокой женщине, которой наш разговор наверняка показался весьма любопытным. – Спасибо за покупку и хорошего вам дня!
– Благодарю.
Кажется, она хочет мне что-то сказать, но ей неловко. Когда покупательница покидает книжный магазин, Соня поворачивается в мою сторону на крутящемся кресле. Серебристые часы с кристаллами Swarovski, которые подарил ей парень, часто похищают мой взгляд. Они очень красивые и изящные, но почему-то всё, что блестит, сверкает и выглядит дорого, напоминает мне маму, чья малахитовая шкатулка буквально трещала от драгоценностей.
– А почему нельзя оплатить учебу частями, как раньше? – возвращает меня Соня к больной теме.
– Потому что есть студенты, которые не доживают до конца учебного года. Часть оплатили, лекции послушали, а экзамены провалили и дальше не видят смысла в обучении. Декан сказала, что оплачивая всю сумму сразу, у студента будет мотивация к учебе. Что-то вроде того.
– Но у тебя и без того есть мотивация к учебе, черт возьми! Что за бред? Разве они не понимают, что этим решением лишатся половины заочников, потому что тем просто нечем платить за учебу?
– Они лишатся только меня и ещё парочки человек, которые пользуются общественным транспортом и снимают жилье. Остальные с отличным материальным достатком, поверь.
Обновляю шариковые ручки в подстаканниках и не понимаю, чего хочу больше: разрыдаться от безнадежности своего положения, или засмеяться во все горло от чертовой безнадежности своего положения?
– Ты ведь не бросишь учебу, верно? – осторожно спрашивает меня Соня. Мы знакомы с ней всего три с половиной месяца, но очень сдружились за это короткое время. – Не бросишь ведь?
– А чем я по-твоему буду платить? У меня есть тридцать тысяч, но они большой роли не сыграют. Состоятельных друзей, у которых я могла бы занять деньги, у меня нет.
– Попробуй взять кредит!
– У меня уже был один. Его я брала, чтобы бабушку похоронить два года назад, и больше в это лезть не хочу.
Соня опускает взгляд, стараясь отыскать ещё одну безуспешную идею. Обслуживаю двух школьниц, купивших несколько шариковых ручек, ластиков и простых карандашей.
– Не вздумай сдаваться, поняла? Я в жизни не встречала настолько целеустремленного человека, как ты, Тая! Вот у меня нет высшего образования и оно мне не нужно. Я так считаю. Я простушка в этом плане. Мне всегда казалось, что лично мне диплом не поможет заработать денег. Бумажка и бумажка. Я могу её в подворотне купить. А вот ты – из высшей лиги! На тебя же посмотришь и сразу хочется осанку выравнять, подбородок задрать и приказать всем повиноваться! Ты пробьешься на вершину олимпа, зуб даю! Но не вздумай опускать руки, поняла? За темной полосой всегда следует светлая.
– И где моя?
– Кто?
– Светлая полоса, – улыбаюсь я. – Где у меня есть деньги на учебу.
– Она совсем близко, – отвечает Соня, опустив руки на мои плечи. – И на твоей улице перевернется грузовик с конфетками. А теперь давай-ка я сбегаю на второй этаж и возьму нам два латте и эклеры с клубничной подливкой? Сладкое поднимает настроение, – подмигивает она и снимает свой ярко-желтый фартук. – Я быстро!
Отвлекаю себя работой в секции «Романтика». Здесь всегда царит особая успокаивающая атмосфера. Вымышленные герои, чувства, чудо любви… Привожу в порядок криво поставленные книги на полках, обновляю стенд с бестселлерами, пытаюсь увлечься аннотациями, но собственные проблемы уж слишком сильно вцепились в меня острыми зубами. Вымышленным историям ни за что не избавить меня от чувства обрушения собственных надежд.
Услышав звон колокольчика, оповещающего о вошедшем в магазин покупателе, я оборачиваюсь. Парень в зеленой жилетке кладет стопку ярких бумажек на высокий прилавок и собирается покинуть магазин.
– Постойте! – обращаюсь я, направляясь к кассе. – Что это у вас? – Парень не оборачивается и уже подходит к выходу. – Погодите! Если эта реклама, то можете забрать её. Все листовки только с разрешения руководства! Постойте же! Иначе мне придется всё это выбросить!
Незнакомец выходит, а Соня, с трудом удерживая два картонных стаканчика с кофе и коробку с эклерами, заходит внутрь.
– На кого это ты кричишь?
– Какой-то парень принес эту стопку с бумажками и вышел!
– Ладно тебе, не ругайся. Ему просто нужно сделать свою работу. Только посмотри, какую вкуснятину я взяла!
– Но нам придется всё это выбросить. Маргарита ненавидит эти рекламы. – Беру одну из листовок. – И этой она точно не обрадуется.
– Что там?
– «В загородный дом требуется смотритель. Пол и возраст не важен. Оплата высокая. Срочно! Все подробности при встрече», – читаю я. – Адрес и время встречи указано. Впервые вижу подобное. Какой-то развод.
Беру стопку бумаг и захожу за прилавок, чтобы выбросить всё в мусорное ведро.
– Предложение о работе распространяют не на улице в подворотне, а в огромном торговом центре, – замечает Соня. – Может, это кто-то из администрации? Они ведь явно в загородных домиках поживают.
– И что с того? – Запихиваю стопку в корзину. – Всё равно объявление подозрительное.
– Не хочешь узнать подробности?
– О! Мне и моих трех работ вполне хватает. Кстати, сегодня мне нужно улизнуть на полчаса раньше. Миша приедет чуть раньше на занятие.
– Бедный парень! – смеется Соня. – У него явно ширинка по швам трещит, когда ты занимаешься с ним английским.
– Перестань!
– Зуб даю!
– Ужас, – смеюсь я, взяв свой стаканчик с кофе. – Ему семнадцать и у него есть любимая девочка, которая учится в параллельном классе.
– Ого! Вы и личным делитесь.
– Об этом он рассказал мне на одном из занятий. На английском, между прочим. Ни одной ошибки не сделал.
– И всё равно, на тебя у него точно стоит.
– Обязательно.
– У меня бы стоял.
– Не сомневаюсь, – хохочу я.
– Не хочешь узнать, подробности этой вакансии? – кивает Соня на урну. – А какой там адрес?
Закатываю глаза и достаю одну из бумажек. Протягиваю её Соне, а сама беру свой эклер и уплетаю его, пока нет покупателей.
– Бог мой! Это же «Золотые кедры»! Район, где живут весьма зажиточные личности. У них там свои леса и домины размером с квартал! – Соня опускает руки на высокий прилавок и требовательно смотрит на меня. – Едь туда!
– С чего вдруг? Я в жизни не работала в загородном доме и даже не представляю, что в себя включает вакансия «смотритель».
– Так узнаешь! Тут же написано, пол и возраст не важен! Да и оплата высокая. Вдруг условия тебе так понравятся, что ты сможешь бросить работу в том дурацком баре?
Эклер вкусный, но уже не лезет в горло.
– Хочешь, я съезжу с тобой?
– Не надо, потому что я никуда не собираюсь.
«Оплата высокая» – замечаю я первое, когда Соня демонстрирует мне объявление.
– Мы с Женей отвезем тебя. Подождем в машине. Вдруг тебя заинтересует это место! Попытка – не пытка ведь, правда?
Глава 2
– Ты точно уверена, что это здесь? – спрашиваю я, глядя на светящийся трехэтажный дом с огромными окнами. Сквозь узкие деревянные решетки забора видна освещаемая лужайка и черный Range Rover под вытянутым навесом, прилегающим к дому. – Точно, да? Не ошиблась?
– Новогодняя, семнадцать, – кивает Соня, сидя на переднем пассажирском сиденье. – Это здесь.
– Странно, что в объявлении не указали телефон, – в который раз замечает её парень. И мне тоже это кажется подозрительным. – Вдруг там живет какой-нибудь садист, которому абсолютно пофигу, над кем издеваться: мужчиной или женщиной?
– А ты можешь подбодрить! – фыркает Соня и поворачивается ко мне. – Не слушай его.
– А ведь он дело говорит, – стараюсь улыбнуться. – В объявлениях всегда оставляют номер телефона для связи, а здесь только адрес.
– Хрень какая-то, – кивает Женя.
Я снова смотрю на дом. Через месяц истечет срок оплаты за годовое обучение в университете и мне придется забрать свои документы. Если, конечно, я не успею заработать к этому времени необходимую сумму честным и лишенным любого стыда способом.
– Ладно, – тихонько вздыхаю я, глянув на Соню. – Не уезжайте только.
– Пф! Мы будем ждать тебя!
– Нет, давай так! – поворачивается ко мне её парень. – Тебе хватит двух-трех минут, чтобы оценить обстановку. В любом случае звонишь Соне и говоришь, что и как. Мы здесь и будем ждать тебя, сколько нужно.
– Хорошо, – киваю я. – Спасибо, ребят.
Соня отмахивается, а потом с улыбкой подмигивает мне.
– Удачи! И помни, тот, кто живет в таком большом доме, наверняка, платит хорошие деньги за работу.
– Да уж, – усмехается Женя, – важное замечание.
Соня недовольно пихает его в плечо. Что она говорит ему, я уже не слышу, потому что выхожу из машины. Подхожу к деревянной калитке с номером дома и видео-домофоном. В объявлении было указано время: с 18:00 по 21:00. Для встречи я выбрала золотую середину. Под ребрами скачет попрыгунчик. Я нервничаю только лишь от того, что эта встреча заранее не согласована. Ненавижу быть внезапной обузой с самого детства.
Нажимаю на круглую серебристую кнопку вызова и поправляю распущенные волосы. С каждым громким гудком сомнения атакуют меня с разных сторон и вот я уже совершенно не понимаю, какого черта пришла сюда, если далека от загородной жизни насколько это возможно?!
– Слушаю? – раздается низкий мужской голос сквозь динамик.
– …Добрый вечер. Я по объявлению.
– «Объявлению»?
– …Да. Вакансия «смотрителя» ещё свободна?
Какой из меня смотритель? Я даже не знаю, как камин разжигается, а этот домище явно отапливается дровами или бог знает чем ещё!
– Ясно. Ну, проходите, раз пришли, – снисходительным тоном отвечает хозяин и открывает калитку.
– Ух ты… – вырывается у меня, когда я захожу на территорию дома.
Повсюду зелень, ухоженные пушистые кусты, каменистые тропинки и даже пруд! Любуясь красотами, я медленно поднимаюсь по невысоким ступенькам, обнимающим зеленый холм. Сверкающий дом невероятно красив и величествен. Сколько времени требуется, чтобы убраться в нем? Неделя? Две? Месяц?
Внезапно раздается громкий лай и что-то очень мощное толкает меня в спину. От неожиданности я падаю на ступеньки и острая боль обжигает мое колено и ладонь.
– Черт, Джерси! Ко мне! – раздается громкий и властный мужской голос. – Ко мне, сказал!
Сердце как будто в горле колотится. Смотрю на большого черно-белого пса неизвестной породы, что послушно мчится к своему хозяину и, которому уже совершенно всё равно на меня.
– Ты в порядке? – спрашивает меня мужчина, помогая подняться на ноги. – Сильно ушиблась?
От него вкусно пахнет. Это первое, что фиксируется в моих личных заметках.
– …Нет, я в порядке, – пытаюсь ответить, всё ещё сбитая не только с ног, но и с толку. – Только колено печет… О, нет! – ахаю я, глядя на разорванные джинсы и кровь. – Мои джинсы!
– Глупый пес! – ругает мужчина виновника моего несчастья. Тот, как ни в чем не бывало, продолжает сидеть на месте, вилять хвостом и игнорировать наше присутствие. – Рану нужно обработать. Идти можешь?
– Не перелом ведь. Вполне могу.
– Джерси, сколько раз тебе говорить, что нельзя набрасываться на людей? – продолжает он ругать пса, который с каждым шагом хозяина опускает голову всё ниже и ниже.
Я иду следом и моему взору открывается…крепкая мужская задница в черных джинсах. К кистям приливают широкие вены, чуть ниже локтя набита татуировка в виде браслета. Фигура у мужчины очень даже впечатляющая. Сразу видно, что он завсегдатай в тренажерном зале. Бедра узкие, спина широкая, плечи крепкие и мускулистые. В мыслях невольно всплывает воспоминание, часть из которого бывает снится мне в кошмарах.
Мама собиралась в ресторан. Был декабрь, время новогодних корпоративов. Она попросила меня застегнуть длинное серебристое платье, а сама с восхищением смотрела на свое отражение в зеркале. Мне было лет восемь. И тогда она была особенно прекрасна.
«Ты – настоящая принцесса! – сказала я, мечтая, что это чудесное серебристое платье когда-нибудь станет моим. Спереди оно закрывало абсолютно всё, а рукава были настолько длинные, что опускались до середины пальцев да ещё и собирались в гармошку. А вот спина была абсолютно оголена. – Ты сегодня будешь танцевать с настоящим принцем!»
«Очень на это надеюсь».
«Мама?»
«Да, милая?»
«Там, куда ты идешь, много принцев?»
«Уж очень на это надеюсь», – усмехнулась она.
«А как ты найдешь своего? Он ведь должен быть один и только твой, верно?»
«Милая, их у меня может быть несколько. Они могут быть низенькими, толстенькими, волосатыми, как обезьяны! Но вот если попадется особенный… Настоящая редкость. И, чаще всего, живут они в «Горьком».
«Особенные – это какие?»
Мама расправила плечи и вновь оглядела свое отражение в зеркале. Она была чертовски уверена в себе и казалось, будто могла одним только взглядом получить желаемое.
«Они неприступные, как самые высокие и непобедимые горы. У них особенная походка: один шаг, второй третий – им будто принадлежит целый мир. Они могут смотреть на тебя свысока, могут даже бросить что-то оскорбительное, но… Как только ты завладеешь их вниманием, как только их глаза вцепятся в твои, плавно опусти веки и проведи пальцами по шее. Это очень мощное оружие, поверь. Их отношение к тебе в момент меняется. А вообще, запомни, милая одну очень важную вещь: власть женщины – в её теле. Ведь мужчины любят глазами. Но, чтобы почувствовать всю мощь своих возможностей, она должна сама полюбить себя. Неважно – толстая или худая, костлявая или с целлюлитной коркой. Только любовь к себе способна наградить её силой, от которой сойдет с ума любой, даже самый непробиваемый и бесчувственный мужчина на свете. Если, конечно, она сама этого захочет».
* * *
Один шаг.
Второй.
Третий.
Незнакомец поворачивает голову в сторону, окидывая взглядом огромную территорию, что принадлежит ему.
Уверенный профиль.
Дерзкий.
Острый, как каменный выступ.
Мои глаза снова останавливаются на его затылке. Всякий раз, когда мальчик, парень или мужчина привлекал мое внимание, я всё время смотрела на затылок. Скошенные, будто им когда-то прилетело сковородкой, круглые, как мячи, приплюснутые, вытянутые – самые разные. По мере моего взросления это часть обретала ещё одно качество, о котором мама тогда не упомянула.
Сексуальность.
В мой нос проникает запах мужского парфюма, а сквозь него, точно прозрачная дымка невидимых молекул, что-то особенное, выделяемое исключительно человеческой кожей. Мой непослушный взгляд устремляется к широкой шее. Короткие темные волосы почти сбриты, кожа идеально гладкая. Что-то во мне сжимается, подушечки пальцев леденеют. Почему-то именно сейчас образ матери становится уж слишком настойчивым, а слова, которых в детстве я не понимала, а чуть позже в них просто не верила, будто обрастают подтверждениями…
Мужчина открывает прозрачную входную дверь из толстого стекла в темной деревянной оправе. Он пропускает меня вперед и я невольно распахиваю взгляд.
Смотрит на меня свысока.
Что я делаю? Зачем захожу в дом человека, которого совершенно не знаю? На мгновение я вообще забываю о причине, по которой приехала в этот район! Мои глаза рассеянно бегают из стороны в сторону, попрыгунчик под ребрами сошел с ума! Когда дверь за мной закрывается, до меня вдруг начинает медленно доходить, что минуту назад я таращилась на мужской затылок и впервые испытала сексуальное влечение к этой части тела. Из-за этой части тела.
– В ванной есть пузырьки с перекисью, ватные диски и йод. Тебе помочь?
– Нет. Я сама справлюсь, спасибо.
Незнакомец ведет меня по ярко-освещенному коридору, а потом останавливается напротив темной двери и разворачивается ко мне лицом.
Неприступный, как самая высокая гора.
Глаза цвета самого дождливого неба бегло пробегают по мне. В них нет ни тени заинтересованности и меня это обнадеживает. Ухоженная щетина и три глубокие морщины на высоком лбу сбивают с толку. Сколько ему? Тридцать? Или чуть больше?
– Ванная комната здесь, – кивает он на дверь. – Если что-то понадобится – говори.
– Спасибо.
Оказавшись внутри, я медленно закрываю глаза и выдыхаю из легких весь воздух. Внутри слишком просторно для привычной ванной комнаты. В углу душевая с прозрачным стеклом, напротив унитаз, биде, а между ними широкая сверкающая раковина. Под ней открытая полка с темными полотенцами и плоский выдвижной ящик. Поскольку он здесь единственный, значит именно в нем я найду перекись и ватные диски.
Мой телефон в кармане порванных джинсов издает тихую мелодию. Вспоминаю, что за пределами этого дома меня всё ещё ждут Соня и Женя, которым я обещала позвонить.
– Да? – тихо отвечаю я на звонок подруги.
– Умоляю, скажи Жене, что с тобой всё в порядке, а то он уже всю плешь мне…
– Всё в порядке, – перебиваю я, выдвигая ящик. – Не беспокойтесь.
– И что я тебе говорила? С ней всё нормально!
Я отключаюсь. Наспех обрабатываю рану, перекись розовеет и шипит, а жгучая боль напоминает о детстве. Джинсы уже не спасешь. Мало того, что на них теперь огромная дырка, так ещё и испачканы кровью. С этой подозрительной вакансией одни только убытки.
Прежде, чем покинуть ванную комнату, я несколько раз приглаживаю волосы. Стоит мне накрутить их на плойку, чего я почти никогда не делаю, становлюсь точной копией мамы. Той, что я запомнила. Как она выглядит сейчас, мне неизвестно. Но можно не сомневаться, что она по-прежнему остается сногсшибательной женщиной. Моя бабушка любила повторять, что особенная красота у нас в крови и с годами она становится только опаснее.
«Вот только твоя ненормальная мать использует её во вред себе и тем, кто её окружает!»
И почему я думаю об этом именно сейчас?
Когда открываю дверь, слышу отдаленный мужской голос из глубины дома. Кажется, хозяин говорит по телефону. Замечаю на белой футболке темное пятно от грязных лап. Что ж, и сегодня удача обошла меня стороной.
– Ты всё?
От неожиданности я даже подпрыгиваю и опускаю ладонь на грудь. Моя реакция забавляет мужчину. Он криво улыбается и кивком указывает идти следом за ним.
– Тебя всегда так легко напугать?
– По всякому бывает.
Светлая гостиная располагается в самом сердце дома. Зона отдыха с двумя молочного оттенка диванами и стеклянным столиком буквально утоплена. Над ней до самой крыши возвышается огромное окно, поделенное на несколько секций, а за ним – сказочный вид на озеро.
– Обалдеть, – вырывается у меня. – У вас озеро во дворе! Как же красиво.
– Садись, – говорит мне мужчина, а сам проходит на кухню. Она большая и современная. Белая каменная столешница сверкает чистотой, будто на ней никогда в жизни не готовили. – Выпьешь чего-нибудь?
– Нет, спасибо. – Спускаюсь на пару ступеней и сажусь на самый край очень мягкого дивана.
– Извини за пса ещё раз, – говорит он мне, наливая воду в стакан. – Он всегда был придурковатым. До свадьбы точно заживет, – коротко хмыкает мужчина, при этом даже не взглянув на меня. – По правде говоря, я не думал, что он так быстро всё организует, но, наверное, так будет лучше. Единственное, чего я не понимаю, так это – почему ты?
– Вы всё ещё о своем придурковатом псе говорите?
– Нет, – без единой эмоции отвечает мужчина. – О своем отце, который отправил тебя сюда. Ты знаешь, как заводится газонокосилка?
– Кажется, нужно потянуть за веревочку.
– Знакома с работой газового котла, который отапливает дом?
Я молча смотрю на него, совершенно не понимая, о чем он говорит.
– Ясно, – продолжительно кивает мужчина и направляется ко мне. – Я не могу дозвониться до отца, чтобы спросить, какого черта он прислал тебя сюда. Одного взгляда достаточно, чтобы понять, что ты не подходишь для этой работы. Только зря время потеряла, да ещё и колено разбила.
Я не сразу нахожусь с ответом. Снисходительно-грубый тон, будто пощечина от первого встречного.
– «Одного взгляда»? – поднимаюсь я на ноги. – При всем моем уважении, что теперь размером с тараканий глаз, я считаю вас полным болваном. Вы не знаете меня ни минуты, но при этом у вас хватает наглости обращаться ко мне, как к недоразвитой подружке младшей сестры, на фоне которой та выглядит весьма привлекательно. Я приехала сюда, потому что увидела вот это объявление, ясно? – Достаю из сумки сложенный пополам яркий листок и кладу его на стеклянный столик. – Я понятия не имею, кто ваш отец, и я не питала больших надежд на эту работу. А те слабые, что всё же имелись, исчезли моментально, стоило увидеть вас. И время я зря не потратила. Просто лишний раз убедилась, что в таких красивых домах с такими волшебными видами могут жить только самые настоящие кретины.
И на что я только надеялась, когда ехала сюда? Ах, да! Учеба, которую мне нужно оплатить через месяц, а в противном случае – катись-ка ты Тая ливерной колбаской со своими мечтами и планами!
– Подожди! – раздается мужской голос, когда я уже хватаюсь за гладкую дверную ручку. Я оборачиваюсь, готовясь получить равнозначный ответ за «болвана» и «кретина». Мужчина останавливает в метре от меня и теперь его взгляд оглядывает меня с настороженным любопытством. Широкие брови сходятся к центру, выразительные губы не то хотят улыбнуться, не то поджимаются, будто их хозяин испытывает слабое подобие недовольства. – Где ты взяла это объявление?
– Увидела в книжном магазине.
– Здесь нет ни номера телефона, ни толковой информации о вакансии. У тебя что, отсутствует инстинкт самосохранения?
– Я не одна приехала, ясно? Это всё?
– Я не знаю, кто сочинял это объявление, но умом этот человек явно не обладает. И это точно не может быть мой отец. В любом случае, дом действительно нуждается в смотрителе.
– Отлично. Удачи в поисках!
– Так тебе нужна эта работа? – вдруг спрашивает он, требовательно уставившись на меня.
– Я не умею заводить газонокосилку, понятия не имею, как работает газовая система отопления, не могу растапливать камин и совершенно не понимаю, что делать, если вырубят электричество. Я не подхожу для этой работы. Одного взгляда вполне достаточно.
– Но ты здесь, – напоминает он, а его широкая бровь медленно ползет наверх. – Почему же, если знаешь, что это работа не для тебя?
– Я коллекционирую работы. Пишу производственные зарисовки и к следующему новому году выпущу целый сборник.
Моя шутка заставляет его улыбнуться. Не без толики высокомерия, разумеется, но улыбка искренняя. Мужчина, имени которого я до сих пор не знаю, цокает языком и расставляет руки в боки. Его мускулистые плечи моментально увеличиваются в размерах. Не знаю, почему, но у меня перехватывает дыхание. А ещё я по-прежнему чувствую настойчивый запах его кожи.
– Попробуй, – заявляет он, с сомнением оглядев мое лицо. – По сути здесь нет ничего сложного. С понедельника по пятницу ты живешь здесь. Присматриваешь за домом, наводишь порядки внутри и снаружи. Суббота и воскресенье – выходные дни.
– Жить здесь пять дней в неделю? – Размеры дома начинают меня пугать. – Одной?
– У тебя есть парень?
– Нет.
– Муж?
– Нет, – терпеливо отвечаю я.
– Тогда одной, – пожимает он плечами. – За газоном будет присматривать садовник. Твоя задача – найти толкового и организовать для него график. Тот, что был, ушел в запой и это надолго. Испытательный срок для тебя – неделя. Выдержишь и работа твоя. Оплату будешь получать по пятницам. Восемьдесят тысяч. Устраивает?
Комок застревает в горле. Да я столько за месяц в баре и книжном магазине не зарабатывала!
– …Вы не шутите?
– Дом большой. Если ты думаешь, что работы здесь нет – ошибаешься.
– Это я понимаю, просто… – Мысли путаются. Я пытаюсь придумать, как бы мне совмещать все мои возможности заработка, но учитывая, что необходимо находиться здесь все будние дни – это невозможно. – Не проще ли нанимать клининговую компанию раз в неделю, чем впускать в дом чужого человека, который будет в нем жить?
– Здесь живет этот пес. Я могу приезжать сюда только по выходным. И любой дом не любит пустовать. Он начинает болеть и вскоре умирает. Стенам необходима жизнь. Пока у меня нет возможности жить здесь полноценно. И я не хочу, чтобы каждую неделю в доме находились посторонние. Одного человека вполне достаточно.
В его голосе есть что-то волнующее. Он вибрирует, будто издает особенные колебания и искры. Я сразу вспоминаю бенгальский огонь. Горя, он трещит, приятно потрескивает.
– Ну, так что? – разводит он руки в стороны. – Нет – и нет. Не за чем тратить время.
– Когда нужно приступать?
– Завтра, – отвечает он так, будто уже знает, что я не справлюсь.
Ого, какие скорости. Завтра у меня репетиторство, а потом смена в баре… Черт! Но восемьдесят тысяч в неделю!
– Во сколько нужно приехать?
– Желательно до девяти. Мне нужно показать тебе, что и как устроено, а на это потребуется время. Сегодня я этого делать не буду, поскольку уверен, что завтра ты не приедешь. Но! – усмехается он, устало выдохнув. – Если ты всё же решишься, возьми с собой необходимые на неделю вещи. Машина есть?
Отрицательно качаю головой.
– Тогда ты будешь находиться здесь пять дней. Продукты есть, Интернет подключен, в твоем распоряжении весь дом. Насчет подруг, которые могли бы навещать тебя, поговорим позже. После испытательного срока. Вот и всё.
Сомнения вновь атакуют, ведь неизвестность обладает возможностью внушать легкий страх.
– …Хорошо.
– Что? – с кривой улыбкой переспрашивает он.
– Хорошо! – повторяю я чуть более уверенно и поднимаю на него глаза. – Я буду здесь завтра в семь утра. Не рано?
– Отличное время.
Мое решение отпечатывается удивлением на его угловатом лице. Мужчина опирается плечом о стену и складывает руки на груди.
– Как тебя зовут? – спрашивает он.
– Тая. – Надо бы задать ему тот же вопрос, но мне что-то даже смотреть на него боязно. Воздух пропитан запахом его кожи и если мои волосы взяли в себя этот чувственный аромат сексуальной мужественности и власти, я не буду пользоваться шампунем неделю.
– Подумай ещё, Тая, – выделяет он мое имя, будто никогда прежде не произносил его. – А решишь взяться за работу – жду тебя завтра в семь.
Молча кивнув, я выхожу из дома. Мое сердце норовит выпрыгнуть из горла, воздуха не хватает. Я спешу к выходу и напоминаю себе о цели, которую поставила перед собой в шестнадцать лет. И ей бы навряд ли обрадовалась мама. Мое будущее зависит только от меня и если я из тех людей, кто верит, что диплом о высшем образовании открывает тысячи возможностей, чтобы стать счастливой, я сделаю всё, чтобы его получить. Жить пять дней в неделю в роскошном доме, где я смогу погрузиться в учебу и зарабатывать хорошие деньги – так ли это сложно?
Неужто удача рискнула подружиться со мной?
