Ник Картер
Месть Мафии
Ник Картер поднял глаза к потолку, еще раз пожал плечами, пощупал пальцем разрез жилетки и, улыбнувшись, как старьевщик, заработавший на старых брюках, молчал.
– Вы сами сказали, что мы действуем по принципу "око за око, зуб за зуб", – продолжал Пеллурия с видом человека, решившего вполне довериться своему другу.
– Поражаюсь вашему мужеству, с которым вы мне доверяетесь, – сухо отозвался сыщик, – но откуда же вы знаете, что я сам не состою членом союза "Черной руки", с которым вы ведете неумолимую борьбу, или же даже полицейским шпионом? В обоих случаях ваша жизнь не стоила бы теперь медного гроша, – закончил он, стряхивая пепел со своей сигары.
– Все это я знаю, – ответил Пеллурия с улыбкой, – но я рискую. Итак, Спада, вы пойдете со мной?
– Охотно. Я даже намерен записаться в ваш союз.
– И вы на самом деле ничего не слыхали о члене союза "Черной руки" по имени Беллини?
– Я когда-то слыхал о каком-то фокуснике Беллини – впрочем, нет, то было Беллачини. Кто же такой этот Беллини?
– Заклятый враг всего человечества, а потому и наш враг, – медленно произнес Пеллурия.
Вдруг кто-то снаружи постучал в дверь. Пеллурия открыл, на пороге появился Луиджи Меркодатти и с любопытством взглянул на сидевших за столом.
– Ну, как дела? – спросил он.
Пеллурия многозначительно мигнул ему одним глазом.
– Наш друг Марко Спада, очевидно, разделяет наши взгляды, – произнес он.
– Стало быть, он сегодня ночью пойдет вместе с нами?
– Да.
– А знает ли он, кто такой Беллини?
– Нет, он спросил: "что это за Беллини"?
– Отлично, Спада. Значит, вы отправитесь вместе с нами.
– А я не знал, Меркодатти, что вы тоже посвящены в это дело, – равнодушно заметил сыщик, – но это безразлично, напротив, это мне еще более приятно, если вы оба посвятите меня в сущность дела.
– По рукам, значит, – отозвался Меркодатти и взглянул на часы, – теперь восемь часов, а сходка состоится в полночь.
– Но ведь не здесь же?
– Вряд ли, – ответил Меркодатти и расхохотался вместе с Пеллурия, – мы даже не пойдем все вместе туда, где будет происходить сходка, а за вами зайдет некто, совершенно из другого места. Известен ли вам Атлантический сад вблизи Бовери?
– А, это тот ресторан, где дают такие маленькие кружки пива и где несколько человек на каких-то инструментах производят невероятный шум, именуемый ими концертной музыкой?
– Вижу, что вы знаете это место. Вы должны будете прибыть туда к половине одиннадцатого, – продолжал Меркодатти полуповелительным тоном, – в ресторане будет, по всей вероятности, много народу, но вы все-таки попытайтесь получить отдельный столик. Спустя несколько времени к вам подойдут мужчина с дамой и спросят, свободны ли стулья. Вы ответите на это утвердительно. Они присядут к вашему столу, но мужчина вскоре после этого уйдет.
– А дама останется?
– Именно. Затем она заговорит с вами и спросит вас, давно ли вы находитесь в Нью-Йорке. Вы на это ответите, что признаете вообще только одну страну, а когда дама спросит, какую, то вы скажете, Италию.
– Стало быть, слово "Италия" представляет собою пароль? – спросил сыщик.
– Именно. Затем вы должны вести себя так, как будто вы давно уже знакомы, а без десяти минут двенадцать вы спросите даму, не желает ли она уехать. Она вас спросит, куда именно вы собираетесь, а вы ответите, что вы должны явиться на заранее условленное свидание. После этого дама произнесет второй пароль: "вы идете на свидание?" Как только она произнесет это, вы можете спокойно довериться этой даме, которая проводит вас, куда нужно. Вы меня поняли?
– Вполне.
– Вы не забудете условий встречи и паролей?
– Нет.
– В таком случае нам пока больше толковать нечего, – закончил Меркодатти, – все остальное вы сами увидите на месте.
Спустя несколько минут Ник Картер вышел на улицу.
Он хорошо знал, что за ним опять следят и знал, что его друзья не спустят с него глаз, пока он не войдет в "Атлантический сад" на свидание с незнакомой дамой.
До этого времени сыщик не пытался отделаться от назойливого наблюдателя, но теперь ему надо было устроиться так, чтобы избавиться от этого наблюдения хоть на час.
Он решил, так или иначе уйти из-под надзора.
Болтовня его земляков нисколько не пошатнула его уверенности в том, что Меркодатти и Пеллурия состояли членами именно союза "Черной руки".
Несомненно, они, расспрашивая его, руководствовались определенными соображениями, причем, в особенности, слова, касавшиеся таинственного Беллини, имели скрытое значение.
Вероятно, он совершенно случайно дал именно те ответы, какие нужно было дать, чтобы успокоить обоих итальянцев.
Они несомненно состояли членами какого-нибудь отдела, распространенного по всей Америке союза "Черной руки", и видели в нем, вероятно, уже нового сподвижника, обещавшего оказать им немаловажные услуги.
Таким образом был сделан первый шаг в деле преследования и обезврежения этого тайного сообщества.
В этот вечер Ник Картер ощутил потребность повидаться с Диком, о котором в течение последних недель не имел никаких известий.
Сыщик еще ни разу не побывал в том ресторане на улице Гудсона, где Дик, согласно его приказанию, должен был ожидать его каждый вечер между десятью и двенадцатью часами.
Ник Картер имел свои основания желать, чтобы никто не наблюдал за ним во время свидания с Диком, хотя само по себе оно не могло бы возбудить никакого подозрения.
Выйдя из трактира Меркодатти, Ник Картер быстро пошел по Гранд-стрит по направлению к Бовери.
Дойдя туда, он круто завернул за угол и остановился в ожидании.
Спустя несколько секунд появился тот, кто наблюдал за ним и тоже, запыхавшись от быстрой ходьбы, завернул за угол. Теперь сыщик спокойно пошел обратно по Гранд-стрит к трактиру Меркодатти и зашел к себе в комнату.
Выйдя снова на улицу, он заметил, что следивший за ним шпион прятался от него на противоположной стороне улицы.
Ник Картер быстро ушел в другую сторону и, дойдя до Бродвея, вскочил в проезжавший мимо вагон трамвая.
Он злобно улыбнулся, когда увидел, что шпион тоже вскочил на заднюю площадку того же вагона.
Доехав до 14-й улицы, Ник Картер вышел из вагона и направился к входу в туннель подземной железной дороги. Он спустился по лестнице вниз и стал ждать на той стороне, где останавливаются поезда в город.
Шпион ухитрился ловко подойти к нему совсем близко и теперь стоял почти рядом с ним.
Ник Картер выбрал такое место, где, как ему хорошо было известно, должны были подойти два вагона, один задним, другой передним концом.
Когда поезд подошел к дебаркадеру, Ник Картер первый вошел в вагон. Сейчас же вслед за ним вошел и шпион. Сыщик через промежуточный проход перешел на заднюю площадку переднего вагона и пропустил мимо себя остальных пассажиров.
С затаенной улыбкой он заметил, как толпа заставила шпиона войти в другой вагон.
В тот же момент, когда вошел последний пассажир и кондуктор уже начал приводить в движение рычаг, запирающий железные двери вагонов, сыщик спросил его:
– Поезд ведь идет в предместье Баттери?
– Нет.
– Ради Бога, выпустите меня! – воскликнул сыщик, ловко пробрался через закрывавшуюся дверь и выскочил на перрон в тот самый момент, когда поезд пришел в движение.
Как только сидевший внутри вагона шпион заметил выходку сыщика, он сейчас же попытался прорваться через битком набитый вагон.
Но было поздно: поезд уже входил в узкий туннель.
Так как следующая остановка была лишь на 42-й улице, то шпион никоим образом теперь уже не имел возможности снова выследить Ника Картера.
Сыщик с веселой улыбкой на лице подождал, пока в туннеле скрылся последний вагон, а затем поднялся опять наверх на улицу. Там он сначала оглянулся, чтобы убедиться, не следит ли за ним еще второй шпион, а затем медленным шагом человека, располагающего достаточным временем, направился на улицу Гудзон в тот ресторан, где Дик ежевечерно ожидал его.
Оглянувшись в зал, он увидел, что Дика еще нет.
Ник Картер сел за один из ближайших столиков, чтобы выждать прибытия своего помощника.
Подошедшему официанту сыщик заказал какой-то пустяк и попытался теперь привлечь к себе внимание стоявшего за буфетом хозяина.
Как только ему это удалось, он дал хозяину еле заметный знак, вследствие чего тот наскоро вытер руки об передник и, просияв всем лицом, подошел к сыщику.
– Кого я вижу? Вы здесь – в Нью-Йорке? Как живете, можете?
Ник Картер, видимо обрадованный, встал и крепко пожал протянутую ему руку.
– А, это вы, Мак-Коркль. Ну, как дела?
– Вот так приятный сюрприз! Добро пожаловать, мистер Спада, я ведь не забыл дружеской услуги, которую вы мне оказали в свое время. Помните, когда я тогда, у вас в Италии – вы меня извините, но у вас там нравы отчаянные. Помните, меня тогда обокрали дочиста и вы открыли мне, постороннему вам человеку, кредит, пока я получил деньги из дома? Но теперь выпейте чего-нибудь вкусненького. Чем я еще могу быть полезен вам?
– Да ведь я писал вам насчет комнаты, которую просил нанять для меня, – ответил сыщик, еле заметно мигнув хозяину.
– Все готово к вашим услугам, – уверил Мак-Коркль, – это совсем недалеко отсюда, за углом, среди ваших земляков, в точности согласно вашему желанию, мистер Спада. Быть может, угодно будет пройти туда вместе со мной?
* * *
Ник Картер остался весьма доволен ловкостью, с которой Мак-Коркль разыгрывал перед остальными гостями комедию свидания с ним.
Понятно, все это было инсценировано самим же сыщиком.
Мак-Коркль принадлежал к числу тех людей, на преданность которых Ник Картер мог вполне положиться.
Несколько лет тому назад Мак-Коркль был обвинен в тяжком преступлении и все улики говорили против него.
В последний момент Нику Картеру удалось доказать невиновность несправедливо заподозренного человека и спасти его от пожизненного тюремного заключения, быть может, даже от электрического стула.
Мак-Коркль не забыл этой услуги и с того времени относился к Нику Картеру, как к своему благодетелю.
Он с радостью согласился содействовать сыщику в предпринятом им деле, обещав сделать все, что в его силах.
В виду этого он не только нанял для сыщика в одном из близь лежащих домов комнату, но и устроил телефонное сообщение между этой комнатой и одним из кабинетов на верхнем этаже здания полицейского управления, причем проводившие телефонное сообщение рабочие даже не догадались, в чем собственно дело.
Мак-Корклю это удалось сделать потому, что он сам по призванию был механиком и потому сумел провести тайные провода из комнаты, нанятой для сыщика, на крышу своего дома, работая лично по ночам.
Отсюда провода уже шли дальше к зданию полицейского управления.
Об этом важном телефонном соединении кроме самого Ника Картера и его помощника Дика знали лишь еще Мак-Коркль, начальник полиции и состоявшая на службе полиции вполне достойная доверия телефонистка; она в течение последних недель неотлучно находилась в кабинете полицейского управления, ожидая времени, когда Ник Картер воспользуется телефоном.
Прежде чем уехать в Чикаго, Ник Картер заявил Мак-Корклю следующее:
– Когда мы увидимся с вами в следующий раз, то вы меня не узнаете: я буду наряжен итальянцем, а звать меня будут Марко Спада. Но если вы увидите человека, который сердито разломает посередине сигару и швырнет куски на пол, то знайте, что это я, хотя бы я и был в другом гриме.
Теперь-то Ник Картер и дал этот знак, а Мак-Коркль прекрасно сыграл свою роль.
Мак-Коркль обратился к буфетчику и громко произнес:
– Подайте угощение для всех присутствующих. Представляю вам моего доброго приятеля. Когда я пять лет тому назад путешествовал по Италии и меня там обокрали, он с полной готовностью ссудил меня деньгами, чего, пожалуй, и родной брат не сделал бы. А ведь я ему был чужой. Выпьем, господа, за здоровье моего доброго приятеля Марко Спада.
Тем временем открылась дверь и вошел другой итальянец.
Он как бы не заметил веселья присутствовавших, тяжелыми шагами подошел к буфету и на ломаном английском языке потребовал кружку пива.
– Алло, Тони! Идите сюда, здесь найдется еще место для вас! – крикнул ему Мак-Коркль, сидевший за одним столом с Ником Картером.
Новопришедший оглянулся и посмотрел на стол, где сидел Мак-Коркль.
Затем он улыбнулся и, держа кружку пива в руке, подошел к столу.
– Позвольте вас познакомить: ваш земляк, Антонио Вольпе, – представил его сыщику Мак-Коркль, – а это мистер Спада, мой добрый приятель и давнишний клиент.
– Очень рад познакомиться с вами, – обратился Ник Картер к пришельцу.
– Это тот самый господин, который нанял ту комнату? – спросил Антонио Вольпе.
– Он самый и есть, – подтвердил Мак-Коркль итальянцу.
Затем Мак-Коркль пояснил Нику Картеру.
– Антонио живет в том же доме и, кажется, занимает комнату рядом с вашей. Если вы пожелаете осмотреть вашу комнату, то он охотно проводит вас туда, а мне не для чего идти с вами.
К радости Мак-Коркля итальянцы завели теперь беседу на своем родном языке, причем один пытался заговорить другого.
В конце концов они оба встали и распростились с Мак-Корклем.
– Надеюсь, я вас потом еще увижу у себя? – спросил он.
– Сегодня я уже не вернусь, но я не буду пропускать ни одного дня, чтобы не заходить сюда и поговорить с вами.
– Прекрасно. Прощайте, мистер Спада. До свидания, Антонио.
Сыщики вышли из ресторана.
– За тобою следят после твоего возвращения в Нью-Йорк? – шепотом спросил Ник Картер, когда они вышли на улицу.
– Нет, – ответил Дик.
– Отлично. Зато за мной следят весьма внимательно, хотя сегодня вечером мне удалось отделаться от моего шпиона.
– Но Мак-Коркль так великолепно сыграл свою роль, что этот шпион ничего не заметил бы, если бы даже и присутствовал при этом трогательном свидании, – заметил Дик, смеясь, – я наблюдал в окно за всей этой сценой – она была разыграна великолепно.
– Ты прав, Дик, и я даже жалею, что того господина не было здесь. Но не будем говорить об этом, пока не войдем в нашу комнату.
Вслед за тем они вошли в указанный дом и поднялись на самый верхний этаж.
Комната была обставлена весьма уютно и изящно.
Она была выдержана в незатейливом вкусе южан до мелочей, в роде немного ярких обоев и стиля картин, развешанных по стенам.
На полу лежал красивый ковер с узором из пестрых цветов.
На картинах были изображены различные красавицы с классическими чертами лица, пышными формами и прекрасными волосами.
По стенам были расставлены уютные кожаные кресла; у одной стены стояло механическое пианино, валики которого представляли собой целую коллекцию всех итальянских популярных песен; у другой стены стоял граммофон с громадным набором всевозможных пластинок.
В конце концов Ник Картер с особенным удовольствием обратил внимание на сиявшую новизной кровать с мягким матрацем и шелковыми одеялами.
– Черт возьми! Недурная обстановочка! – воскликнул Ник Картер с довольным видом, – здесь пожить будет недурно. А если еще и стены, потолок и прежде всего дверь, не пропускают звуков, чтобы нас здесь не могли подслушать, то поздравляю тебя с умением устраиваться, Дик.
– Об этом не беспокойся, – отозвался Дик, улыбаясь, – здесь можно тебя убить по всем правилам искусства, а ты кричи, сколько хочешь, твой сосед в следующей комнате не услышит ни малейшего звука. Тен-Итси великолепно устроил все это.
– А где телефон?
– Его просто гениально запрятали Патси, Тен-Итси и Мак-Коркль. Я преклоняюсь перед твоей догадливостью, Ник, но готов заключить с тобой пари, что ты в течение суток не найдешь аппарата.
– Возможно, что я все-таки выиграл бы это пари, – ответил Ник Картер, – но так как времени у меня немного, то ты уж лучше прямо покажи мне, где он находится.
– Пойдем, – отозвался Дик.
Он направился к нише в стене, отвернул конец ковра и указал на маленький люк в полу.
Открыв этот люк, он вынул из находившегося под ним отверстия телефонный аппарат, к которому был прикреплен большой моток изолированной проволоки.
– Как в сказке! – воскликнул Дик, – стоит тебе постучать об пол, и ты получаешь возможность беседовать, с кем угодно.
Ник Картер рассеянно улыбнулся. Он был слишком занят своими мыслями и не отвечал на шутки помощника.
Он приложил трубку к уху, позвонил и прислушался.
Он в свое время условился с начальником полиции, что телефонистка, как только услышит звонок, должна произнести пароль: "Все готово".
И Ник Картер, внимательно слушая, расслышал слова:
– Все готово.
– Отлично! Говорит Ник Картер, – ответил сыщик, – я довольно долго заставил вас ждать, госпожа?
– Да, четыре недели и два дня, – послышалось в ответ, – я за это время успела прочитать штук полтораста романов.
– Вот как! Дело не маленькое. Надеюсь, вы не пострадали от столь усиленного чтения. Будьте добры известить начальника, когда увидите его завтра утром, что я взялся за дело и начинаю действовать энергично.
– Слушаю, – отозвалась телефонистка.
