Карина Сирин
По ту сторону Земли. Начало перемен
– Это долгая история, – Эрик кивнул на дверь, ведущую в дом. – Может, поднимемся наверх? Ты наверняка замерзла.
– Да, конечно. Почему нет. Уже представляю лица всех остальных, – я хмыкнула.
Мы прошли в гостиную, пожелали всем спокойной ночи, наполнили свои бокалы очередными порциями бурбона и направились в спальню Эрика. Все это под разъяренный взгляд Камиллы, хотя вслух она так ничего и не сказала. С одной стороны, я была рада этому, а с другой, часть меня очень хотела еще раз поставить ее на место.
– Итак, я внимательно тебя слушаю, – произнесла я, устраиваясь поудобнее на кровати и подложив за спину две подушки.
– Не думаю, что тебе понравится эта история, – Эрик устроился в кресле. – Она, мягко говоря, характеризует меня не с лучшей стороны.
– Удиви меня, – я усмехнулась. – Не думаю, что ты расскажешь что-то, чего я о тебе не знала. Ну, или не предполагала.
Голубые глаза ярко сверкнули.
– Ну что ж, тогда слушай. Я родился на Земле в небольшом княжестве в Норвегии в тысяча двести сороковом году. Была довольно суровая зима, впрочем, как и все зимы в Скандинавии в то время. Отца я никогда не знал, мать умерла при родах. Меня, скорее всего, ждала бы безвременная кончина, если бы об истории несчастного сироты не узнал князь. Примерно за месяц до моего рождения у него тоже родился сын, но княгиня скончалась при родах. Князь подумал, что если его ребенок будет расти не один, а со сверстником, это хоть как-то восполнит ему потерю матери.
Так, мое детство прошло при княжеском дворе. Князь и его сын, впрочем, как и все придворные, были добры ко мне. Мне разрешали играть с дворянскими детьми, хорошо одевали и кормили. Когда мне исполнилось лет десять, отправили учиться кузнечному делу в местную кузню. Оказалось, у меня талант, и к семнадцати годам я стал главным княжеским кузнецом. Олав, сын князя, был моим лучшим другом. Ох, сколько славных битв мы выиграли бок о бок в свое время… Он был отличным воином, а уж с оружием, которое я делал, ему и вовсе не было равных. На одной из таких битв мы дали друг другу клятву: мы будем братьями навек, и ничего никогда этого не изменит.
Для тех времен я рос очень красивым парнем и пользовался огромной популярностью у молодых девушек. Уж извини, что говорю как есть, но думаю, я успел переспать чуть ли не с половиной княжества к двадцати пяти годам. Но ни одна из девушек никогда и ничем особо не цепляла. Гораздо больше меня увлекали оружие и сражения. Так было, пока я не встретил ее.
Она появилась как гром среди ясного неба. Помню этот день, словно это было вчера, хотя прошло уже больше семи с половиной веков. Я работал на кузне, ковал очередной идеальный меч для Олава. Был непривычно теплый для тех мест летний день, и от жара, который раздували кузнечные меха, я чуть ли не задыхался. И вдруг в какой-то момент повеяло такой… свежестью. Сейчас я понимаю, что это был скорее могильный холод, но тогда эта сладкая прохлада казалась спасением.
Я обернулся и наткнулся на ее заинтересованный, но холодный взгляд. Ярко зеленые глаза медленно скользили по кузне, то и дело останавливаясь на мне. Длинные ярко рыжие волосы были заплетены в косу и перетянуты темно зелеными лентами. Никогда в жизни я еще не видел таких волос. Такого же цвета, как и ленты, длинное темно-зеленое платье струилось по стройной фигуре, талия была перетянула коричневым кожаным ремнем. И ее кожа. Тонкая и бледная, словно фарфор, без единого изъяна. Она казалась ангелом, богиней, спустившейся с небес. Ее кто-то окликнул, и она ушла, но тридцати секунд мне хватило, чтобы понять – вот она, девушка из моих грез. Именно о ней я мечтал всю свою жизнь.
Но моим мечтам не было суждено сбыться. Более того, им было суждено разбиться о суровую реальность. Рабочий день закончился, и я направился в княжескую усадьбу, полный решимости выяснить, что это за девушка. Не успел я ступить во двор, как на меня налетел Олав. Последние несколько дней до этого он постоянно был зол и раздражен – его отец собирался насильно женить его на девушке, которую он никогда не видел. А тут он чуть ли не прыгал от счастья, рассказывая о Камилле – его будущей невесте, прибывшей из какого-то северогерманского княжества. Мне хватило нескольких минут, чтобы понять, что девушка, от которой я потерял голову – будущая жена моего «брата».
Ту ночь я провел без сна, сидя в одиночестве на берегу реки с бутылкой эля. В голове то и дело мелькали картинки: рыжие волосы, зеленые глаза, счастливое лицо Олава. Когда бутылка опустела, на берегу вдруг появилась она. Сначала я подумал, что так опьянел, что вижу галлюцинации, но она села рядом и заговорила. Боже, я был готов отдать все в тот момент, лишь бы подольше слышать ее медовый голос.
Мы проговорили до самого рассвета. Она рассказывала о месте, из которого прибыла, я – про свою жизнь простого кузнеца. Она то и дело смеялась, теребила косу, а когда вода в реке зазолотилась от лучей восходящего солнца, заявила, что хочет купаться. Не успел я опомниться, как она сбросила с себя платье и нижнюю рубашку. Из ткани на ней остались только зеленые ленты, вплетенные в волосы. Она окунулась в воду, а потом обернулась ко мне.
– Ну что же? Ты идешь? Или так и будешь там сидеть?
Это была лучшая ночь в моей жизни. Хотя моя душа в тот момент разрывалась на части. Часть меня верила, что кроме нее в этом мире больше ничего не имеет смысла, а часть корила за то, что я предаю брата. Когда мы, абсолютно нагие, лежали, греясь в лучах утреннего солнца, она вдруг прижалась ко мне, и заявила, что влюбилась в меня с первого взгляда. И что не хочет выходить замуж за Олава.
Первой мыслью, пришедшей на ум в тот момент, было сбежать вместе. Собственно, именно это я ей и предложил. Она лишь рассмеялась, сказав, что это не выход. Олав найдет ее, где бы она ни была, если она сбежит. И накажет их обоих. Единственный выход – убить его. И тогда мы с ней сможем быть вместе.
Тем утром я разозлился на ее слова и, ни говоря больше не слова, оделся и ушел. Но мы встречались на берегу реки каждую ночь на протяжении недели, и каждый раз она говорила одно и то же: я должен убить «брата», и мы с ней будем вместе. И спустя семь прекрасных ночей эта идея перестала казаться такой ужасной.
В тот день мы должны были выезжать на очередное сражение, чтобы подавить восстание в небольшой деревушке. Я беспрепятственно прошел к другу с мечом. Охрана ничего не заподозрила, Олав часто любил играться с оружием в своих покоях.
Он даже ничего не понял. Мы и впрямь были практически братьями, и он никогда не ожидал подвоха. Даже когда меч, который я ковал для него, пронзил его насквозь, и он обернулся, чтобы посмотреть на своего убийцу, в его глазах читалось удивление. «Нет… Ты не мог этого сделать… Ты не мог…», – это были его последние слова. Как только бездыханное тело Олава повалилось на пол, я понял, что натворил. Но было поздно.
На шум тут же сбежалась охрана. Меня схватили, связали, избили до полусмерти и бросили в холодный подвал, служивший темницей. Последнее, что помню – это удивленное лицо Камиллы, наблюдающей за тем, как меня, окровавленного и побитого, вытаскивают из покоев Олава.
Вечером пришел князь. Ничего не сказал, лишь презрительно посмотрел, плюнул мне в лицо и ушел, бросив охраннику, что меня казнят на рассвете. В тот момент я действительно хотел умереть. Казалось, появление Камиллы затуманило мои разум и чувства, а теперь я резко очнулся от недельного сна.
Часть меня надеялась, что она придет. Скажет, что поговорила с князем, и меня освободят. И мы будем вместе. Но прошел день, за ним ночь, а она так и не появилась.
Утром меня выволокли на площадь под крики толпы. Били плетьми и окатывали ледяной водой, чтобы я был в сознании и все чувствовал. А когда на спине не осталось ни единого целого участка кожи, сбросили в змеиную яму. Растревоженные гады десятками ядовитых клыков вонзились в руки, ноги, тело. Меня ждала медленная и мучительная смерть. Никогда за всю свою человеческую и вампирскую жизнь я не испытывал подобной боли. Два часа агонии показалось вечностью, и в конце концов толпа разошлась, не в силах больше слушать мои крики. И вот тогда вновь появилась она.
Я не разбирал, правда это, или мое умирающее сознание пытается облегчить мои страдания, но в какой-то момент почувствовал, что змеи расползаются по углам подальше от нее, а аристократичные руки легко подхватывают меня и поднимают из ямы. Все, что я смог произнести в тот момент, было ее имя, но она тут же приложила палец к моим губам.
– Тише, мой храбрый воин. Не трать силы зря. Они тебе понадобятся, если хочешь выжить.
Она вынесла меня все к тому же берегу реки. Оторвала кусок ткани от подола своего платья, смочила в воде и весь день промывала мои раны. А когда последний луч солнца скрылся за горизонтом, ее лицо вдруг исказилось, и она стала похожей на монстра. Светящиеся в темноте глаза, вены, расползающиеся по всему лицу, и невероятно длинные клыки. В мгновение ока она прокусила себе руку и заставила меня пить ее кровь. А после, когда я уже начал захлебываться, резко схватила меня за волосы и потащила к реке. Я и опомниться не успел, как она начала меня топить.
Оказывается, мало хотеть обрести бессмертие. Ты и твое тело должны быть готовы его принять. А для этого ты должен очень, очень хотеть жить. А я в тот момент как минимум уже не хотел умирать.
Первый вдох, который я сделал, вырвавшись из воды, был очень странным. Словно я заново родился. Чувствовался озон, навоз, запах костра. И куда отчетливее других – запах ночи. Теперь и она приобрела свой аромат.
– Ну что, как ощущения? – Камилла села на берегу, улыбаясь и разглядывая меня.
– Что ты сделала со мной? – я переводил взгляд с нее на свои руки, ноги, ощупывал спину, на которой чудесным образом затянулись все раны. – Что ты за чудовище?
– Я бы на твоем месте не стала называть меня чудовищем, – Камилла лишь звонко рассмеялась, вновь обнажая клыки. – Теперь ты такой же, как я. И мы на славу повеселимся.
В ту ночь мы вырезали весь княжеский двор. Я не помню, сколько именно было человек, все лица слились в одно, помню лишь непрекращающийся голод, становящийся сильнее с каждой выпитой каплей крови. А после, перед тем, как взошло солнце, Камилла открыла портал, и мы оказались на Утопии.
На протяжении века я следовал за ней, как верный раб. Исполнял любую ее прихоть, любой приказ. Не осмеливался даже смотреть на местных девушек, так сильно боялся ее оскорбить и обидеть. А ей все было нипочем. Я был лишь очередной игрушкой, самой дорогой и любимой, но игрушкой. А потом, как мне тогда показалось, я вновь влюбился.
Адриана, молодая бразильянка, была новообращенной вампиршей. Мы встретились во Франции на очередном из приемов, по которым меня таскала Камилла. Проговорили всю ночь, а утром я пришел к Камилле и сказал, что хочу уйти.
Сказать, что она была в ярости – это не сказать ничего. В ту же секунду она выбежала из своих покоев и направилась в бальный зал. Быстро нашла Адриану и без разговоров и лишних церемоний вырвала ей сердце на глазах у всех остальных.
В тот момент с меня словно сорвали розовые очки. Я увидел гниль, злость и ярость, которые ее наполняли. Вся ее красота, аристократичность и медовый голос меркли по сравнению с ее характером. И я ушел. Лет триста скитался по самым разным уголкам Утопии, а потом встретил Тома. Он-то и привел меня сначала в Орден, а потом и в Совет Англии.
С тех пор я стараюсь держаться подальше от Камиллы, – Эрик вздохнул, залпом опрокинув остатки содержимого своего бокала. – Но каждый раз, когда она появляется, я ничего не могу с собой поделать. Это очень странная связь. Если она вновь прикажет убить, я, скорее всего, этого не сделаю. По крайней мере, мне хочется в это верить. Но всему остальному мне сложно сопротивляться.
– То есть, теоретически, если она сейчас придет сюда и попросит, чтобы ты меня спровадил и вы остались наедине, ты послушаешься? – я с интересом разглядывала, как на всегда безупречном бледном лбу вспухают вены и проявляются морщинки.
– Трейси, я только что рассказал, как убил брата, а вдогонку целый княжеский двор, а потом убивал без остановки целых сто лет, а тебя волнует только это? – Эрик рассмеялся и посмотрел на дверь. – Я очень хочу верить, что я этого не сделаю. Но не хочу тебя обманывать: я не знаю. Сейчас я могу сказать что угодно, но когда она в непосредственной близости, я… теряю контроль над своими действиями.
– Эй, – я поднялась с кровати, подошла к нему и положила ему руку на плечо. – Я понимаю, что временами веду себя странно и непонятно, но хочу, чтобы ты знал: как бы не распорядилась судьба, я всегда буду рядом, если я буду тебе нужна. Возможно, не в том смысле, в котором тебе бы хотелось, но все же… И постараюсь защитить тебя от нее.
– Мой маленький храбрый лисенок, – ответил он, усаживая меня себе на колени и утыкаясь лицом мне в плечо. – Это я должен тебя защищать, а не наоборот. Это со мной ты должна быть способной позволить себе чувствовать себя слабой. Иначе все это не будет иметь смысла.
– Почему я? – я осторожно провела рукой по его волосам. – Я думаю, что знаю ответ, но хочу услышать его от тебя.
– Ты же не думаешь, что дело в цвете волос? – грустно произнес он, не поднимая головы. – Не хочу тебе врать, вы и впрямь похожи. Сейчас, когда я снова увидел ее, я понимаю, что внешне вы похожи даже больше, чем мне хотелось бы признавать. Но внутренне – вы полные противоположности. Несмотря на те трудности, через которые ты проходишь сейчас, и некоторые твои поступки, я знаю – в душе ты скорее добрая, нежели наоборот. Камилла – тоже не абсолютное зло, в конце концов мир не делится только на черное и белое, но плохого в ней куда больше, чем хорошего. И тот свет, который я вижу в тебе, даже когда ты сама и остальные не видят – то, к чему хочется быть поближе.
Я ничего не ответила, только покрепче обняла его, словно делаю это в последний раз. «Как знать, может быть это и впрямь последний раз, когда я могу позволить ему быть так близко ко мне», – пронеслось в голове. Теперь, когда в доме были нежданные гости – древняя и очень злая вампирша и обеспокоенный колдун, это место перестало казаться таким умиротворенным.
– Знаешь, мне, наверное, стоит пойти к себе, – мне стоило огромных усилий оторваться от него. – Пора спать. Если я не ошибаюсь, завтрашний день будет не таким радужным, как сегодняшний.
– Уверена? – Эрик наконец поднял на меня глаза.
– Нет. Но знаю, что так будет правильно, – я встала и направилась к двери. Немного замешкалась, взявшись за дверную ручку, и все-таки обернулась. – Доброй ночи.
– Доброй ночи, – его ответ я услышала, уже закрывая за собой дверь.
Прошла в свою комнату, щелчком пальцев сменила одежду на пижаму – совсем не хотелось напрягаться, чтобы делать это руками. Почистила зубы и легла в постель, надеясь, что быстро усну. Но прошло двадцать, тридцать, сорок минут, а сон все не шел. Я взяла в руки телефон и раздраженно отшвырнула его от себя – ну вот, если под утро снова начнут мучить кошмары, я опять весь день буду разбитой.
Поворочавшись немного, я решила попробовать посчитать овец, но стало только хуже. Тем более воображение все рисовало картинки тех событий, о которых рассказывал Эрик.
Пока он не рассказал эту историю, у меня было несколько вариантов его обращения, вроде «храбрый викинг, который пал в бою», и прочие, но никогда бы не подумала, что реальная история – такая темная. «Влюбиться не в ту девушку, ради нее убить брата, потом еще кучу людей, и сто лет быть «в плену», исполняя все ее прихоти. А кто знает, что могло взбрести ей в голову… С другой стороны, я не знаю ее истории. Может, она пережила и что-то похуже? Должно же было произойти что-то, что сделало ее такой… Ведь не бывает абсолютных злодеев. Бывают люди, которые сломаны чуть больше, чем другие. Ну, или не совсем люди…». С этими мыслями я наконец провалилась в сон.
Глава 5
К сожалению, моим надеждам на нормальный сон в очередной раз было не суждено сбыться. Хотя сны стали немного другими. Не менее ужасными, но более… осознанными что ли. И сюжет немного поменялся.
Пустое выжженое поле с алтарем посередине. Я иду по направлению к нему, но очень медленно. Словно под обуглившейся травой и небольшим слоем чернозема – огромное болото, в котором я утопаю все больше с каждым шагом. Я делаю еще пару десятков шагов, но я все еще очень далеко.
В этот момент я понимаю, что я здесь не одна. На алтаре то-то лежит, и еще одно существо в длинном плаще с капюшоном, изрисованном странными символами, стоит рядом спиной ко мне. Существо скидывает капюшон и заносит над тем, кто лежит на алтаре, кинжал, и я понимаю, что жертва – Эрик. А второй, вернее, вторая, судя по длинным рыжим волосам, – Камилла.
Я начинаю бежать к ним. Ну, или пытаться бежать, насколько это возможно с увязшими в трясине ногами. В голове проносится мысль: «Минуточку, я же ведьма!». Щелчок пальцами – и я перемещаюсь почти вплотную к алтарю и выбиваю из рук Камиллы нож. Она резко поворачивается, и я понимаю, что ошиблась, когда встречаюсь взглядом с… собой.
Другая я в ярости, глаза горят огнем, она хватает меня за плечи и начинает трясти.
– Что ты делаешь!?
– Что? Кто ты? Отпусти! – я пытаюсь вырваться, но тело меня не слушается.
– Ты все испортила! Нам нужна жертва! Жатва скоро начнется! Кровавая дань… пора выплатить… – ее голос стал глухим, словно мне на голову надели мешок, а потом кто-то выключил свет.
– … Вот черт! – я вскрикнула и резко села на кровати. Из темного угла, в котором стояло кресло, раздался сдавленный смешок.
– А я думала, что ты больше за мной не шпионишь, пока я сплю, – я потерла глаза руками, пытаясь разглядеть Эрика.
– Никогда бы не подумала, что меня можно перепутать с мужчиной, – раздался вкрадчивый голос, и из тени выступил женский силуэт.
– Камилла, – протянула я, наблюдая за тем, как она подходит ближе и медленно садится на край кровати поближе ко мне. – Пришла отомстить за вчерашний инцидент? Это было бы удобнее сделать, когда я спала.
– Во-первых, не собиралась этого делать, – Камилла улыбнулась, обнажая острые зубы. – Более того, уверена, что несмотря на этот… «инцидент»… мы с тобой подружимся.
– Это вряд ли, – я хмыкнула.
– А во-вторых, – продолжила она, сделав вид, что не услышала моих слов. – Предпочитаю смотреть своим жертвам в глаза. Так получаешь куда больше удовольствия, – улыбка стала еще шире.
– Ага, про то, что ты – двинутая на извращенных убийствах и подстрекательствах маньячка, я уже знаю, – я кивнула.
– Эрик рассказал свою историю? – Камилла отвела взгляд и начала рассматривать комнату. – Ну, или вернее, свою версию. У каждого свой взгляд на «плохо» и «хорошо».
– Пожалуй, мне ближе его взгляд, – я скрестила руки на груди. – Ты заставила его убить брата, потом вырезать весь его родной двор, а потом кто знает сколько еще человек.
– «Заставила», – раздраженно передразнила Камилла. – Подтолкнула? Да. Позволила? Тоже да. Но не заставляла.
– Да брось, я знаю, как работают ваши вампирские штучки. Прикасаешься к человеку, говоришь то, что нужно, и вуаля: он почти твоя марионетка.
– Если ты испытывала это на себе, то должна понимать, что и у этих способностей есть ограничения. Иначе я бы уже давно отхватила бы себе какой-нибудь островок-государство, – Камилла звонко рассмеялась, но через несколько секунд резко посерьезнела. – Но ближе к делу. Я здесь не за пустой болтовней. Видишь ли, было трудно не заметить, что ты очень сильная. Может быть, не очень опытная, но гораздо сильнее любого, кто сейчас находится в этом доме. Не удивлюсь, если ты сильнее их всех вместе взятых. И видишь гораздо больше, чем другие.
– С чего ты взяла? – я постаралась незаметно отодвинуться от нее подальше, но Камилла, конечно же, заметила.
– Ты – одна из немногих, чьей магии я не могу противостоять, – Камилла хмыкнула. – Таких ведьм и колдунов по пальцам одной руки можно пересчитать. И они гораздо, гораздо старше, чем ты. И, несмотря на то, что леди не пристало оглашать вслух подобные вещи, я тоже немолода. Кроме того, иногда ты смотришь на других очень странно. Словно на несколько сантиметров поверх. Сначала я подумала, что это связано с некоторыми биологическими особенностями, но потом поняла, в чем дело. Ты хоть представляешь, как мало таких ведьм?!
– Честно говоря, не очень, – я принялась теребить угол одеяла. – Парни мало что знают о подобном. И еще меньше рассказывают.
– Да уж, наставники у вас так себе, – Камилла скривилась. – Марк слишком молод. Том довольно опытен во многих вопросах, касающихся последних лет пятисот, но у Утопии гораздо более богатая история. Ну а Эрик вообще далек от магии, плюс его всегда куда больше интересовали девушки, развлечения и выпивка, нежели что-то еще. Если честно, я удивлена, что он добился таких успехов в политике.
– Ооо, вот мы плавно подобрались к части диалога, где бывшая жалуется нынешней, да? – я ухмыльнулась.
– Детка, не забывайся, – Камилла вновь улыбнулась, но теперь клыки стали длиннее. – Я не его бывшая. Я – его создатель. И к кому бы он сейчас не был привязан, как бы сильно, как ему кажется, он меня не ненавидел, я всегда буду занимать особое место в его сердце и в его жизни. Так что я не жалуюсь, а всего лишь озвучиваю факты.
– Пусть так, – я кивнула. – От меня-то ты чего хочешь? Зачем пришла?
– Тебе в последнее время снятся странные сны, – скорее утвердительно, чем вопросительно, сказала она и посмотрела на меня в упор. Не дожидаясь ответа, продолжила. – Хочешь узнать, почему? И почему твоя сила в последнее время все чаще норовит вырваться из-под контроля? Почему на Утопии проблемы с магией?
– Если ты знаешь ответы на эти вопросы, наверное, стоило рассказать об этом Артуру, – я посмотрела на нее. – А то как-то нехорошо получается.
– Если бы я могла, – раздраженно бросила Камилла, встала с кровати и подошла к окну. – Я жизнью поклялась хранить этот секрет. Мы все поклялись.
– Погоди-ка, – меня вдруг осенило. – Дело в Жатве? Но ведь это было полтора тысячелетия назад!
– Значит, я обратилась к правильной ведьме, – Камилла удовлетворенно выдохнула и вновь села на кровать. – Я не могу ничего рассказать. Никто не может. Но теперь ты знаешь, в каком направлении думать. Не советую пока говорить об этом другим. Наблюдай, присматривайся, делай выводы. Уверена, когда придет время, Утопия сама подскажет, что нужно делать.
– Почему я? – я устало закатила глаза. – Я не просила о такой жизни.
– Детка, никто не просил, – Камилла вздохнула, и мне показалось, что в ней впервые с момента нашего знакомства промелькнуло что-то человеческое. – Ты думаешь, я хотела быть вампиром? Но раз уж так вышло, я стараюсь выжать из этого максимум выгоды и удовольствия. Так что привыкай. Это называется взрослой жизнью. И подумай над тем, что я сказала.
– А что если… – я хотела ответить, но спустя секунду поняла, что в комнате я одна – вампирша словно испарилась. – Ну отлично. Да, Трейси, я сделаю какой-то непонятный вброс, а дальше разбирайся сама… Черт, теперь я еще и разговариваю сама с собой…
Я откинулась на подушки и взяла в руки телефон. На экране высветились цифры «05:16, понедельник, 24 декабря». Ну ладно, предположим, что часа 4 я поспала. Пойти к Эрику? Нет, не стоит его беспокоить, особенно учитывая этот странный сон… Пойти прогуляться? Да, наверное отличная идея.
Я встала с кровати, натянула джинсы и свитер, взяла сапоги и тихонько спустилась вниз. Прошла на кухню и открыла дверь, ведущую на террасу.
– Трейси?! – удивленный Том сидел на ступеньках с бутылкой, в которой плескались остатки вина. – Ты чего не спишь?
– Кошмары замучили, – я пожала плечами и устроилась рядом. – Надеюсь, ты не против, если я посижу тут немного. Кстати, а ты почему здесь?
– Твоя подруга устроила мне жуткую истерику из-за того, что я полвечера «флиртовал» с Камиллой, – Том усмехнулся, делая очередной глоток, и я поняла, что впервые вижу, что он пьян. Надо же, не думала, что боги могут напиваться… – А я всего лишь пытался отвлечь ее от Эрика, но Кайли даже слушать не стала.
– Да, она иногда бывает довольно… вспыльчивой. Но на самом деле очень отходчивая. Не думаю, что она все еще злится.
– Учитывая количество выпитого ей вина, думаю, что сейчас она очень крепко спит, – Том рассмеялся и протянул мне бутылку. – Будешь?
– Спасибо, но нам в 11 нужно быть на занятиях в колледже, так что я, пожалуй, откажусь, – я помотала головой.
– Да, точно. Совсем забыл, что сегодня понедельник. Так бывает, когда принимаешь гостей. И много алкоголя, – Том сделал очередной глоток.
– Кстати о гостях. Где Камилла и Артур? – я посмотрела на него.
– Артур спит в свободной спальне, а Камилла… честно говоря, не видел ее. Она вроде тоже поднималась наверх, но вот в какую именно комнату… Извини, я не в том смысле, – он кашлянул. – В смысле, уверен, она была не с Эриком, ведь с ним была ты. Ты ведь… с ним… была? – он как-то странно на меня посмотрел.
– Эээ, Том, мне сейчас показалось, или ты спросил о том, о чем спросил? – я посмотрела на бутылку, подумывая над тем, что мне, возможно, понадобится глоточек, если он сейчас кивнет.
– Ты можешь не отвечать, – он поднял руки в верх, делая самое невинное выражение лица, какое только мог. – Мы просто разговариваем, можем сменить тему. Но мне интересно.
– Да нет тут ничего интересного, – я вздохнула. – Ничего интересного, потому что ничего не было. Мы просто разговаривали, а потом я ушла спать в свою спальню.
– Оу. Ну… знаешь, это действительно не мое дело, – Тоя начал постукивать пальцами о бутылку. – Просто… будь осторожна.
– И как мне следует это понимать? – я с интересом посмотрела на него.
– Уверен, ты и сама знаешь, как это понимать, – он хмыкнул. – Безопасный секс, все дела. Ты слишком молода для детей.
– О Господи, пожалуйста, прекрати, – я замотала головой. – С этим я как-нибудь разберусь без чужих советов.
– Как скажешь, – Том засмеялся. – Пойдем в дом, сварю нам кофе.
Мы вернулись на кухню, Том достал турку, сушеную лаванду и кофейные зерна. Достал ступку, насыпал в нее зерен и начал вручную растирать их, хотя на столе стояла специальная машинка. На мой удивленный взгляд ответил:
– Поверь, когда попробуешь, поймешь. Из машинки для помола совсем не то.
В эту же ступку отправилась лаванда, палочка корицы и пара кусочков свежего имбиря. Я устроилась прямо на кухонном столе, с интересом наблюдая за его действиями. После того, как Том отправил содержимое ступки в турку, залил водой и поставил на плиту, кухня наполнилась невообразимым ароматом. Через пятнадцать минут мы уже сидели за столом, наслаждаясь великолепнейшим напитком богов.
– Ммм, никогда не пила кофе вкуснее, – я зажмурилась от удовольствия, делая очередной глоток.
– Весь секрет в ручном помоле, – Том хмыкнул, держа в руках свою чашку. – Забавно, конечно. Все эти невероятные технологии, многие из которых абсолютно непостижимы для людей, а кофе все равно вкуснее, если молоть его в ступке.
Мы просидели так еще около полутора часов, болтая о всякой ерунде, а после семи на кухню стали подтягиваться остальные. Сначала довольно бодрые Марк с Холли, потом постанывающая Кайли, за ней Артур. Стакан воды и местная белая таблетка – и через пару секунд все уже свежи и бодры, словно вчера все легли спать в девять, а не кутили полночи. После мы все устроились за столом за завтраком, а когда часы в гостиной пробили восемь утра, Марк сказал, что пора собираться и выезжать, если мы не хотим опоздать в колледж.
– Пойду поднимусь к Эрику, – я уже начала вставать из-за стола, как Марк тоже поднялся, довольно резко бросив:
– Не стоит. Я лучше сам.
– Эээ, почему? – пару секунд я просто стояла, недоуменно уставившись на него, а потом до меня дошло. – Оу.
– Давайте обойдемся без «оу», – за спиной послышался голос, и я обернулась. С облегчением отметила, что Эрик появился на кухне один и совсем не помятый. Хотя, уж вампиры-то не чувствуют ни похмелья, ни усталости. – Я уже готов.
– А Камилла?.. – осторожно спросил Артур.
– Не видел ее со вчерашнего вечера, – Эрик пожал плечами, и выглядело бы достаточно убедительно, если бы его аура не заискрилась. Я не видела ничего подобного раньше, но сейчас быстро поняла, что это значит – он лжет.
– Кто-то меня искал? – со стороны двери, ведущей на террасу, повеяло прохладой, и в комнате показалась Камилла. – Решила прогуляться немного, все-таки в Швейцарии самые красивые леса, – она улыбнулась и посмотрела на Артура.
– Окей, если все здесь, нам нужно выдвигаться через полчаса, – Марк посмотрел на Эрика. – Узнаешь по поводу самолета?
–Уже, – тот кивнул. – К нашему прибытию все будет готово.
Артур и Камилла уехали сразу после завтрака, и я не могла не отметить, как облегченно вздохнул Эрик, когда их машина скрылась за поворотом. Мы с Холли и Кайли поднялись наверх собирать вещи.
Я вошла в комнату и огляделась. Мда, ну и беспорядок. Так я половину вещей забуду. Я присела на край кровати, закрыв глаза и нащупывая границы спальни и ванной комнаты. «Так, дверь, кресло, окно, кровать, дверь в ванную, душ, зеркало, туалетный столик, комод… А теперь все мои вещи, которые я тут разбросала, быстро все по местам…». Я открыла глаза, глядя на собранный рюкзак и открывающуюся дверь.
– … Я почти уверен, что это жульничество, – Эрик застыл на пороге, оглядывая идеально прибранную комнату.
– Всего лишь немного магии, – я встала с кровати. – Ты за этим пришел? Посмотреть, как я справляюсь со сборами?
– Ты ведь знаешь, что нет, – Эрик вздохнул, закрывая за собой дверь. – А еще ты знаешь, что я солгал утром, когда сказал, что не видел Камиллу. По крайней мере, я почти в этом уверен.
– Ты ведь понимаешь, что выглядел бы нелепо, если бы я не знала? – я прищурилась.
– Как бы то ни было, хочу, чтобы ты знала правду, – Эрик подошел к окну, а я словила легкое ощущение дежавю, потому что пару часов назад в этой же позе у окна стояла Камилла. – Она и впрямь пришла спустя пару минут после того, как за тобой закрылась дверь. Мы разговаривали. Очень долго. Но около половины пятого она ушла, и после я увидел ее только утром. Не стал говорить об этом при всех, потому что вряд ли остальные поймут. Но не хочу, чтобы ты считала меня лжецом.
– Я рада, что ты рассказал, – я вздохнула. – Но ты не обязан этого делать.
– Никто не обязан ничего делать, – Эрик хмыкнул, продолжая стоять и смотреть в окно. – Никто не обязан ничего никому объяснять. Никто не обязан поступать так, как от него ожидается. Я рассказал, потому что для меня твое мнение важно. И я не хочу больше хранить от тебя секреты.
