Карен Уайт
Колыбельная звезд
Глава 2
Если на песке у кромки воды появляются маленькие дырочки, значит, там притаился моллюск. Зная это, шестилетняя Джиллиан старательно зачерпывала ладошками и отбрасывала в сторону влажные горсти, пока не добралась до драгоценного клада. А затем гордо показала трофей стоявшей рядом бабушке и отправила его в ведро к остальным моллюскам. Бабушка Пэрриш – в соломенной шляпе с широкими полями и закатанных до колен штанах – подмигнула внучке и показала другие перспективные места на берегу.
Девочка побежала вперед. Поскорей бы наполнить ведерко – и будет им с бабушкой вкусный ужин! Вдруг она заметила на влажном песке небольшой холмик и ямку в форме полумесяца, а рядом – следы когтей. Края лунки были вымазаны в яичном желтке, а на дне лежали осколки скорлупы. Джиллиан с рыданием упала на колени возле разоренного черепашьего гнезда, опрокинув свой улов; моллюски рассыпались по песку, словно жертвенные дары. Бабушка подошла и опустилась на песок рядом с внучкой.
– Что-то рановато черепахи решили отложить яйца.
Джиллиан молча кивнула, с невыразимой печалью глядя на остатки гнезда и погубленных черепашек.
Бабушка разровняла холмик рукой, ласково гладя песок, будто расстроенного ребенка.
– Похоже, здесь побывал енот. Видишь отметины от когтей?
– Зачем же он раздавил их всех? Взял бы несколько, а остальные оставил, чтобы черепашки смогли вылупиться. – Джиллиан шмыгнула носом, ненавидя енотов всеми фибрами души.
Бабушка Пэрриш отогнула широкие поля шляпы и улыбнулась.
– Ничего не поделаешь, природа порой жестока. – Прищурившись, она взглянула на океан. – Хорошо, что мама-черепаха об этом не знает: думает, ее детки лежат себе спокойно в уютном и безопасном гнездышке.
– А почему бы ей не остаться и не охранять их до самого рождения?
Бабушка пожала плечами.
– Так уж у них заведено: роют ямку, откладывают яйца и хорошенько закапывают гнездо, чтобы никакие враги не смогли навредить малышам.
– Значит, эта черепаха плохо старалась. – Джиллиан хмуро глядела на раздавленные яйца, осуждая в душе нерадивую мать.
Бабушка Пэрриш отвела от внучкиного лица выбившиеся из косичек темно-каштановые пряди.
– Понимаешь, мамы делают лишь то, что в их силах. Бог не требует от нас чего-то большего.
Тут Джиллиан заметила на самом дне гнезда маленькое белое пятнышко и стала осторожно сметать с него песок. Бабушка Пэрриш пришла ей на помощь, и вскоре они радостно улыбались, разглядывая неожиданную находку: маленькое – не больше мячика для настольного тенниса – черепашье яйцо.
– Вот видишь? Иногда мы выживаем, несмотря ни на что! – сказала бабушка с явным облегчением.
Она осторожно вернула яйцо на место и засыпала ямку песком. А затем переложила свой улов в ведерко Джиллиан и набрала в дюнах полное ведро сухого песка, решив получше замаскировать гнездо. Набросав сверху высохшую траву, она подмигнула внучке.
– Иногда полагаешься на чужую доброту, чтобы вернуться в родной дом.
Закончив работу, бабушка подала внучке руку. Золотое обручальное кольцо мягко коснулось пальцев Джиллиан, и она окончательно успокоилась. А затем принялась собирать рассыпавшихся моллюсков.
Чья-то длинная тень закрыла солнце; бабушка с внучкой подняли головы и увидели Мейсона Уэбера, старшего сына шефа полиции. В свои девять он уже успел перерасти миссис Пэрриш.
– Надеюсь, вы не трогали черепашьи гнезда? Нельзя портить природу.
Отогнув поля шляпы, бабушка посмотрела на него с королевской снисходительностью.
– Ну что ты, Мейсон! Мы всего лишь собираем моллюсков. Это ведь не запрещено?
Он снял кепку и вытер рукой вспотевший лоб.
– Нет, мэм. – Мейсон перевел взгляд на Джиллиан. – Там за тобой родители приехали. Наверное, хотят увезти обратно в Атланту.
Вцепившись в бабушкину руку, она с вызовом вздернула подбородок:
– Нет у меня родителей. Я сирота!
Он снова надел кепку и смерил Джиллиан кислым взглядом.
Миссис Пэрриш крепко сжала внучкину ладошку.
– Спасибо, Мейсон. Мы как раз хотели возвращаться.
Джиллиан уныло плелась рядом с бабушкой, глядя на свои перепачканные песком босые ноги. Теперь ей точно предстоит унизительное раздевание на заднем дворе и душ – иначе отец ни за что не пустит в машину.
У подножия дюн она оглянулась: накатившая на берег волна залила все следы. Словно их с бабушкой здесь и не было.
Ногу на миг свело судорогой, Джиллиан открыла глаза и ошарашенно уставилась в незнакомый потолок. Сон был на удивление реалистичным; она до сих пор чувствовала бабушкин запах – запах мыла и детской присыпки. Сердце пронзила острая боль от невосполнимой утраты. Джиллиан смахнула слезы, не позволяя себе раскисать, и села.
Снизу послышался настойчивый стук в дверь. Вздрогнув от неожиданности, Джиллиан по привычке потрогала большим пальцем зазубринку на бабушкином кольце, надетом на безымянный палец правой руки. Еще не до конца проснувшись, она с трудом встала с постели и натянула свитер поверх ночнушки – халат по-прежнему лежал где-то в недрах чемодана. А затем чуть не потеряла равновесие, запнувшись о прикроватный коврик, но вовремя ухватилась за ручку двери.
По утрам седалищный нерв донимал ее особенно сильно. Джиллиан тихонько выругалась, вспомнив, что оставила электрогрелку в багажнике «Вольво».
– Ты опять сказала «черт», Джилли-Дилли!
Грейс стояла на пороге детской, крепко держа Ушастика за длинное ухо. Солнце проникало через розовые занавески, заливая все нежно-розовым светом.
– Извини, я не знала, что ты здесь.
– Я сидела тихонько, чтобы тебя не разбудить. Хочешь, я открою?
– Спасибо! А то я еще не скоро доползу по этим ступеням.
С радостным энтузиазмом, присущим лишь детям, Грейс кубарем скатилась по лестнице, открыла задвижку и настежь распахнула дверь.
На пороге стояла женщина с огромной сумкой на плече; в руках она держала накрытую крышкой белую кастрюлю. В гостье не было ничего примечательного: средний рост, темно-русые с проседью волосы средней длины. Только яркие рукавицы-прихватки в виде крабов и добрая улыбка выделялись на общем заурядном фоне. Она посмотрела на Грейс и перевела взгляд на Джиллиан, которая успела преодолеть лишь половину ступенек. Свет в лампах горел еще с ночи, и это тоже не ускользнуло от внимания гостьи.
Высоко подняв кастрюлю, она сказала:
– Ты меня, наверное, не помнишь. Я – Марта Уэбер. Мой муж, Джо, подвез вчера вас с дочуркой. Надеюсь, не откажетесь от горячего домашнего завтрака? – Затем Марта кивнула на стоявшую у ног небольшую коробку. – Лесси решила одолжить свою старую посуду, пока не доставят ваши вещи.
Джиллиан улыбнулась старой бабушкиной подруге и шагнула на ступеньку ниже.
– Ну конечно, я вас помню! И как я вчера не догадалась, увидев шефа Уэбера! – Она сделал еще один шажок, крепко держась за перила.
Тоном, не терпящим возражений, Марта сказала:
– Стой на месте! Я сейчас помогу тебе спуститься, только отнесу это все на кухню.
На мгновение скрывшись за кухонной дверью, она вновь появилась возле лестницы. Джиллиан так утомилась, что не стала возражать. Миссис Уэбер усадила их с Грейс за кухонный стол и поставила перед ними две тарелки дымящегося омлета с ветчиной, а затем налила кофе и села напротив с кружкой в руках. Джиллиан вытянула ногу, пытаясь устроиться поудобнее, и посмотрела на гостью.
– Огромное вам спасибо! Мне даже неловко.
Марта добродушно отмахнулась.
– Я только рада помочь. Мы ведь с Аннабель – твоей бабушкой – были подругами. Чего бы не помочь ее внучке и правнучке. – Она посмотрела на Грейс с ласковой улыбкой, и та простодушно улыбнулась в ответ.
Приятно было встретить старую знакомую, которая ничего не знала об унизительных событиях ее недавнего прошлого! Джиллиан даже показалось, что вместе с Мартой и сама бабушка заглянула на кухню. Ведь за эти годы миссис Уэбер почти не изменилась, если не считать седины и пары лишних килограммов.
В дверях появился Пятныш и нерешительно замер на пороге, разглядывая незнакомую особу. Потом он с мурчанием потерся о ее ноги и проскользнул в угол, следя за всей компанией большими зелеными глазами.
Грейс посмотрела на мать.
– Он голодный, Джилли-Дилли. Чем же его покормить?
– Сбегай наверх: у меня в сумке есть пара банок кошачьего корма.
Грейс выскользнула из-за стола и затопала вверх по деревянной лестнице.
– Она не зовет тебя мамой. – В словах Марты не было и тени упрека, лишь простая констатация факта.
Джиллиан задумчиво смотрела на поднимающийся от кружки пар.
– Да. Понимаю, что это выглядит странно, но она зовет меня Джилли-Дилли с тех пор, как начала говорить…
Марта погладила ее по руке.
– Не нужно ничего объяснять, моя милая. Я знаю, что родители тебя не слишком баловали. Твоя малышка, похоже, на редкость мудрый ребенок.
Джиллиан пристально посмотрела на бабушкину подругу.
– Вы правда так думаете? Как-то одна цыганка на ярмарке сказала мне то же самое. Я только сейчас начинаю понимать, что она имела в виду. Иногда Грейс даже кажется взрослее меня.
Марта глотнула кофе и улыбнулась.
– Дети даются свыше, чтобы наполнить нашу жизнь. – Она весело подмигнула. – У меня своих восемь, так что я знаю, о чем говорю.
Джиллиан отвела взгляд.
– А по-моему, в некоторые семьи дети попадают по ошибке.
Миссис Уэбер сочувственно похлопала ее по руке. За последние три месяца никто не проявлял к ней такой доброты. Джиллиан вдруг неудержимо захотелось расплакаться и поведать Марте обо всех своих горестях. Поддавшись безотчетному порыву, она выпалила:
– Я даже родителям не сообщила о разводе. Не хотела услышать что-то вроде: «Долго же до Рика доходило». Возможно, они правы. Но, черт возьми, если ему так нравится огромная грудь, мог бы просто подождать пару месяцев…
Она замолчала, потрясенная собственной откровенностью. Наверное, психическая неуравновешенность и в самом деле передается по наследству. Тогда ей тоже скоро будут мерещиться голые люди на заднем дворе.
– Простите, Марта. Видимо, гормоны шалят…
Миссис Уэбер крепко сжала ей руку.
– Девочка моя, я стала матерью тридцать восемь лет назад. Чего я только не наслушалась за эти годы! Меня уже ничем не удивишь.
Джиллиан с облегчением услышала торопливые шаги: Грейс вбежала на кухню, держа в руках банку с кошачьим кормом и миску. К счастью, в подаренной Лесли корзине нашлась открывалка. Скрестив ноги по-турецки, Грейси уселась в уголке перед котом и стала наблюдать, как он ест. Она всегда так сидела, когда хотела сделаться незаметной и спокойно слушать разговоры взрослых. Джиллиан подозревала, что дочь унаследовала эту привычку от нее.
Марта встала из-за стола и начала убирать посуду.
– Я рада, что ты наконец вернулась. Как будто частичка Аннабель снова здесь.
В посудомойке позвякивали фарфоровые тарелки.
– Марта, не стоило, я и сама…
– Еще чего! Ты же еле ходишь! Я всегда любила заботиться о других – не зря у меня восемь детей. Большинство уже разъехались кто куда, а порой так хочется вновь почувствовать себя мамой. – Она ненадолго замолчала, застыв с тарелкой в руке. – Сдается мне, вам с малышкой моя помощь не помешает. Значит, будем считать, что ты согласна!
Джиллиан не стала спорить. Глядя на склонившуюся над посудой фигуру, она улыбнулась своим воспоминаниям: когда-то бабушка так же стояла у раковины, протягивая внучке запотевший стакан запретного чая со льдом – мама не разрешала его пить.
– Спасибо! – просто сказала она.
Марта нашла губку и стала протирать стол.
– Думаю, ты многих узнаешь – остров маленький, и местные не часто уезжают. Разве что Миллзы, но тебе это и так известно. После… – Она слегка запнулась. – После исчезновения Лорен они уехали, и с тех пор о них ни слуху ни духу.
Джиллиан на мгновение застыла, а затем направилась к кофеварке. Заново наполнив обе кружки, она спросила:
– То есть вы не знаете, что с ними было потом?
Миссис Уэбер решительно захлопнула дверцу посудомойки.
– Ходили слухи, что пару лет назад родители Лорен потеряли уйму денег из-за неудачных инвестиций, так что им пришлось распродать почти все имущество, включая дом. Он столько лет простоял пустым – не верилось, что им хоть кто-то заинтересуется. Но покупатель нашелся почти сразу. Больше я ничего о них не слышала. – Марта достала из корзины кухонное полотенце и насухо вытерла хромированный кран. – Говорят, Миллзы до последнего не хотели его продавать: все надеялись, что дочь в конце концов вернется. Думаю, они просто потеряли всякую надежду.
Лорен. Джиллиан вцепилась в кружку, уставившись в черную жидкость. Она давно уже тщательно просеяла воспоминания, решительно отбросив все тягостные эпизоды и оставив лишь легкие, как песчинки, мгновения. Все летние месяцы до шестнадцатого дня рождения просочились сквозь фильтр и навсегда осели в памяти. Однако события того лета хранились в самых темных глубинах подсознания.
Марта вытащила из принесенной коробки небольшую миску и, налив в нее молока, поставила перед котом. Затем погладила Грейс по голове, и девочка вздрогнула, словно удивившись, что взрослые ее заметили.
– Да, и еще и тот мальчик, которого допрашивали после исчезновения Лорен… Как же его звали?.. Так вот он тоже уехал. И слава богу.
Джиллиан опустила кружку на стол.
– Его звали Линк.
В последний раз она произносила это имя вслух шестнадцать лет назад, но сейчас оно вдруг с удивительной легкостью слетело с губ. Должно быть, дело в самом острове Паули, который вновь вернулся в ее жизнь, в то время как прежний мир стал казаться чужим и далеким.
Миссис Уэбер медленно опустилась на стул.
– Точно, сейчас и я припоминаю. – Ее поблекшие глаза светились добротой и любопытством, но она не стала задавать вопросов. – Впрочем, ты ведь приехала не для того, чтобы ворошить прошлое.
Джиллиан покачала головой.
– Я приехала, чтобы начать новую жизнь.
– Здесь очень спокойно, а морской воздух творит чудеса – вот увидишь! – Встав из-за стола, Марта подхватила две пустые кружки и отнесла их в посудомойку.
– Спасибо, что зашли. Что бы я без вас делала! – сказала Джиллиан, отодвигая стул.
– Рада была помочь. Не вставай – я знаю, где выход. Джо велел ребятам отбуксировать твою машину в город на диагностику, а пока она у нас. Если все будет в порядке, пригонят ее к тебе. Не нужно ли захватить что-нибудь из багажника, пока машина поблизости?
Седалищный нерв Джиллиан вновь дал о себе знать, словно подсказывая ответ.
– Вообще-то я оставила там электрогрелку, хотя постараюсь как-нибудь обойтись без нее день-другой…
– Ну уж нет! Джо захватит ее, когда поедет домой на обед. – Марта положила руку ей на плечо. – Мы ведь живем совсем рядом, на Миртл-авеню. Если тебе что-нибудь понадобится – только позвони. Вот мой номер. – Она нацарапала цифры в блокноте возле телефона. – Больше ничего не нужно? Игрушки Грейс, кошачий корм?
Джиллиан стояла, тяжело опираясь на стол.
– Разве что… телескоп. Можете и его привезти, если не сложно? Это бабушкин подарок, и я им очень дорожу.
Марта Уэбер приобняла ее одной рукой, держа в другой свои прихватки-крабы.
– Девочка моя, не нужно ничего объяснять. Джо с радостью его привезет.
Она поспешила к двери, и Джиллиан с дочкой пошли ее провожать.
– Да, чуть не забыла: в воскресенье Пасха, так что приглашаем вас с Грейс на ужин. Приедет кое-кто из детей и внуков, и я приготовлю свой фирменный окорок.
Грейс потянула маму за руку и посмотрела на нее умоляющими глазами.
– С удовольствием придем! Только тогда я тоже что-нибудь принесу.
Грейс радостно закивала.
– Мамочка просто обожает готовить! Правда, ругается нехорошими словами, когда обожжется – но получается очень вкусно!
Джиллиан шутливо толкнула ее в бок и попросила помолчать.
– У меня в Атланте была небольшая кейтеринговая компания. Давненько я не бралась за готовку, но нужно ведь хоть как-то вас отблагодарить.
Марта посмотрела на нее с сомнением.
– Ну, если ты и правда хочешь… Еды-то у меня на всех хватит.
Джиллиан вспомнила чудесный сладковатый аромат хлеба, который она пекла у себя на кухне в Атланте.
– Очень хочу!
– Что ж, тогда буду ждать с нетерпением. Часа в два, пойдет? Джо за вами заедет. Хоть мы и живем по соседству, на другом конце Миртл-авеню, но пешком отсюда далековато, тем более в твоем положении, да еще с маленьким ребенком. – Она подмигнула Грейс. – Главное, не потеряй мой номер, чтобы сразу позвонить в случае чего.
– Еще раз спасибо! – сказала Джиллиан, помахав на прощание рукой.
Она долго смотрела Марте вслед, не желая закрывать дверь, чтобы присутствие бабушкиной подруги как можно дольше ощущалось в старом пустом доме и морской бриз заполнил все комнаты. Грейси забежала обратно в дом, а Джиллиан так и осталась стоять на пороге, устремив взгляд на дюны.
Услышав вдруг со стороны соседнего дома резкий звук электропилы, она вышла на веранду, стараясь держаться в тени арок. Ей было немного неловко расхаживать в пижаме – и это в одиннадцать часов утра! С самого детства Джиллиан вставала с рассветом и не любила подолгу валяться в постели, строго следуя привычному ритуалу: принять душ, одеться и сделать что-нибудь полезное, иначе она начинала испытывать чувство вины.
К соседнему дому подъехал черный «Мерседес». Из него вышел мужчина в джинсах и застегнутой на все пуговицы рубашке с длинными рукавами, зажимая под мышкой какие-то рулоны, похожие на свернутые чертежи. Выглядел он вполне обычно, однако его движения и манера держаться невольно притягивали взгляд. Высокий, длинноногий и широкоплечий; в нем чувствовалась скрытая сила, и накачанные мышцы не имели к этому отношения.
Солнце на мгновение блеснуло в его темных волосах и тут же скрылось за облаком. Задрав голову, мужчина посмотрел на крышу, и Джиллиан едва сдержала улыбку: решительный подбородок и точеный профиль незнакомца словно повторяли очертания дома. Забавно, что бабушка однажды сказала то же самое про нее.
С океана наполз туман, и в воздухе запахло дождем. Сердитые черные тучи мчались по небу, подхлестывая волны. Вдруг по спине Джиллиан пробежал холодок, и ребенок в животе так сильно пнул ее в ребра, что перехватило дыхание. Согнувшись пополам, она вцепилась в перила веранды и бросила взгляд на соседний дом.
Мужчина смотрел теперь прямо на Джиллиан, спрятав глаза за стеклами темных очков. Она быстро зашла за колонну, хватая воздух ртом. Было в этом человеке что-то до странного знакомое, отчего становилось не по себе. Вспомнилось название компании на табличке перед домом: «Райзинг и Морроу, Чарльстон». Название ни о чем не говорило, да и в Чарльстоне она никого не знала. Тут ей пришло в голову, что глупо прятать беременный живот за довольно тонкой колонной – издалека она наверняка напоминала проглотившую тостер змею.
Распрямив плечи, Джиллиан решилась еще раз посмотреть на загадочного мужчину. Он стоял, прислонившись к «Мерседесу», и по-прежнему не сводил с нее взгляда. Ошибиться было невозможно, несмотря на скрывающие глаза темные очки. Сделав вид, что не замечает его, она повернулась к двери.
Тяжелые капли дождя застучали по жестяной крыше веранды, и Джиллиан поспешила зайти внутрь, пока не разразился ливень.
Глава 3
Грейс лежала в постели, крепко прижимая к себе Ушастика, а верный Пятныш дремал рядом на подушке. Джиллиан поцеловала дочку в лоб и подоткнула одеяло. Прошло три дня с тех пор, как они поселились в доме, и за это время воображаемая подруга Лорен не давала о себе знать. Иногда из спальни доносился шепот Грейс, будто она увлеченно с кем-то беседовала, но стоило Джиллиан постучать в дверь, как все смолкало.
Подойдя к окну, чтобы задернуть шторы, она взглянула заодно на соседний дом. Не то чтобы ей хотелось еще раз увидеть того мужчину, просто он никак не шел у нее из головы, словно навязчивая мелодия.
– Джилли-Дилли, там что, голые люди?
– Если бы, – пробормотала Джиллиан, вглядываясь в темные окна напротив.
– Что?
Она отошла от окна и вернулась к дочкиной кровати.
– Ну конечно нет, Грейси. Я смотрела на гору строительного мусора возле соседнего дома. Надеюсь, они все это уберут, когда закончат ремонт.
Чмокнув дочь в щечку, Джиллиан поправила ей одеяло и спустилась на первый этаж. Предзакатное солнце тусклым золотом сияло в вечернем небе, заливая комнаты мягкими лучами. На небе появлялись первые звезды, словно указывая дорогу в новый, более счастливый день.
Джиллиан пошла на кухню и начала убирать оставшуюся после ужина посуду. Больше всего на свете ей сейчас хотелось лечь в кровать и забыться сном, но она обещала дочке, что пасхальный кролик обязательно их найдет. Только бы Грейси поскорее заснула!
Наконец она повесила на кран кухонное полотенце – это означало, что вся работа закончена, – и прислушалась. Наверху было тихо, дом погрузился в какое-то странное оцепенение, и Джиллиан вспомнила слова Марты об изолированности этого места. Подойдя к окну, она с громким щелчком опустила ставню. Затем нырнула под раковину и достала из-за мусорного ведра два припрятанных мешка с пластиковыми яйцами. Она вертела их в руках, тщетно пытаясь представить чистую детскую радость в пасхальное утро. Никто никогда не устраивал для нее на Пасху охоту за яйцами, и ей были непонятны восторженные рассказы одноклассников.
Джиллиан спрятала яйца в самых очевидных местах на первом этаже. В какой-то момент она решила, что для одного ребенка сладостей уже предостаточно. Но оставался еще полный мешок яиц со сладким сюрпризом внутри – она готовила их четыре вечера подряд, как только Грейс засыпала. Явно перестаралась по неопытности, ведь раньше этим всегда занимался Рик.
Убедившись, что дочка крепко спит, Джиллиан включила во всем доме свет и выскользнула на задний двор. Ковыляя по веранде, она прятала яйца под арками, за цветочными горшками и под креслами-качалками, которые доставили на прошлой неделе. Как хорошо, что сейчас никто ее не видит – такую огромную и неповоротливую! Когда осталось последнее яйцо, Джиллиан села в кресло и раскрыла розовую пластиковую «скорлупу», решив побаловать себя конфеткой. В родительском доме сладости приравнивались к контрабанде, и с тех пор она лишь изредка позволяла себе это удовольствие, когда поблизости не было свидетелей ее грехопадения.
Качаясь в кресле, Джиллиан рассеянно взглянула на соседний дом. Лучи заходящего солнца окрасили его покореженные стены в розовые и оранжевые тона, и теперь он вновь казался прекрасным, хотя часть крыши была по-прежнему сорвана, и оголившийся деревянный каркас напоминал выбеленный солнцем скелет кита. Окно бывшей спальни Лорен безучастно взирало на Джиллиан, и долго сдерживаемая печаль вдруг накрыла ее с головой.
Поддавшись безотчетному порыву, она спустилась с веранды и направилась к дому напротив. Ловко обойдя разбросанные по газону доски и гвозди, остановилась у крыльца. Неожиданно со спины налетел ветер, будто чьи-то невидимые руки хотели подтолкнуть ее вперед. Джиллиан поднялась по растрескавшимся ступеням, оживляя в памяти запах пекущихся в духовке кукурузных лепешек. Казалось, стоит открыть дверь, и она вновь увидит теплые улыбки Лорен и ее родителей, вновь почувствует их объятия. На глаза навернулись слезы.
Незапертая входная дверь хлопала от ветра. Толкнув ее рукой, Джиллиан зашла внутрь и стояла в холле, пока глаза не привыкли к темноте. Клочки розового утеплителя торчали из-под деревянных перекрытий, словно вылезший из плюшевой игрушки пух. Душа покинула дом – остался лишь жалкий скелет и тени воспоминаний. Из него будто вынули внутренности, и он совершенно потерял прежний вид – хотя Джиллиан и сейчас помнила мягкую мебель с цветочным принтом и ярко-желтые обои. Она постояла еще немного, вслушиваясь в тишину, пока очередной порыв ветра не подул ей в спину, словно приглашая исследовать эти призрачные останки.
Комнаты здесь располагались как бы в зеркальном отображении по сравнению с ее домом: кухня была не слева, а справа, и лестница на второй этаж находилась на противоположной, обращенной к морю, стороне. Будто подталкиваемая чьей-то рукой, Джиллиан начала осторожно подниматься по ступенькам, держась за шаткие перила. Наверху она остановилась и прислушалась к далекому гулу океана, который баюкал затихший дом, словно любимого ребенка.
Комната Лорен зияла пустым дверным проемом, и Джиллиан прошла внутрь, почти физически ощущая присутствие старой подруги. Казалось, она ждет ее прихода, чтобы открыть свои заветные тайны. Здесь стены и пол остались целыми, зато обои с розовыми бутонами и розовое ковровое покрытие куда-то исчезли. Джиллиан присела на широкий низкий подоконник эркера и хотела было подтянуть колени к подбородку – их с Лорен любимая поза, – но тут же рассмеялась: с таким огромным животом нечего и пытаться. Солнце опустилось чуть ниже, скользнув по комнате ласковым ярким лучом. Джиллиан подняла руку и посмотрела на поблескивающее в солнечном свете бабушкино кольцо. Как же ей сейчас не хватало их обеих – и бабушки, и лучшей подруги!
Опустив руку, она задела металлические петли и сразу вспомнила про оконную нишу. Джиллиан взволнованно соскочила на пол и подняла крышку подоконника. Ржавые петли громко заскрипели в мертвой тишине дома. Присев на корточки, насколько позволял выпирающий живот, она сунула руку внутрь, пытаясь отыскать известный ей тайник. Провозившись несколько минут, наконец нащупала маленькую кнопку и нажала, вспоминая инструкции Лорен. Увы, ничего не произошло.
Снаружи вдруг хлопнула автомобильная дверца. Вскочив на ноги и опустив крышку подоконника, Джиллиан прижалась к оконному стеклу и скосила глаза вниз, но так ничего и не увидела. Может, машина подъехала к ее дому? А ведь Грейс спит там сейчас совсем одна!.. Джиллиан в панике бросилась к двери, разуваясь на ходу, чтобы ступать как можно тише, и уже стояла на пороге, когда послышался стук закрываемой входной двери и звяканье цепочки. Во рту пересохло, сердце колотилось как бешеное – казалось, его удары эхом разносятся по пустынному дому.
Снизу раздались шаги: кто-то поднимался по лестнице. Затаив дыхание, она смотрела, как длинная тень ползет по стене, постепенно приближаясь к нижней площадке. Вошедший в дом человек там остановился. Его лицо казалось одновременно знакомым и незнакомым. Ушла юношеская мягкость, присущая тем, кто очень молод и не успел еще столкнуться с разочарованиями взрослой жизни, и только решительный взгляд совсем не изменился за эти шестнадцать лет. Темно-серые глаза по-прежнему смотрели на мир с настороженностью, и лишь самые близкие люди знали, что за ней скрывается нежное, израненное сердце.
– Линк, – выдохнула Джиллиан.
Туфля выпала из ее ослабевшей руки, соскользнула по ступенькам и подкатилась к его ногам. Джиллиан тяжело опустилась на верхнюю ступеньку. Ну конечно, это он! В глубине души она сразу поняла, кто тот мужчина у соседнего дома – скорее всего, он тоже ее вчера узнал.
Линк нагнулся и ловко подхватил туфлю, но не торопился отдавать, недоуменно глядя на незваную гостью.
– Что ты здесь делаешь? – Ее слова эхом отдавались в пустом доме.
– Я как раз собирался задать тебе тот же вопрос. – В знакомом голосе Линка слышался мягкий местный акцент, который вызывал в памяти летние штормы – мощные, неожиданные и напоенные палящим зноем.
Она нервно рассмеялась.
– Разве это не мой дом? Видимо, я заплутала в дюнах и ошиблась дверью.
Его губы чуть дрогнули, но лицо тут же вновь стало непроницаемым.
– Я так и понял. – Линк пнул валявшийся на лестнице гвоздь, и тот со звоном покатился вниз. – Ты беременна.
Джиллиан опустила взгляд на живот, почти полностью закрывающий ее ноги.
– Ой, и правда! – Она изобразила изумление. – Прости, что загораживаю проход. Если выйдешь на улицу, я спущусь и пропущу тебя в дом.
– Замужем? – спросил Линк, не реагируя на ее шутки.
Она смотрела на него не мигая.
– В разводе.
Поскольку он молчал, Джиллиан сказала:
– Извини за вторжение. Я только что купила старый бабушкин дом по соседству. Мне просто хотелось посмотреть, как тут все изменилось после ремонта. – Она нервно сглотнула. – Ну, я пойду.
Линк не сдвинулся с места.
– Я видел тебя на днях. Ты за мной подглядывала.
Она покраснела, вспомнив, как пряталась на веранде.
– А я тебя тогда не узнала, иначе сразу бы подошла. Увидела человека с чертежами и решила, что это один из архитекторов… – Джиллиан смолкла – Линк явно ей не поверил. Взяв себя в руки, она продолжила: – Название фирмы на табличке ни о чем мне не говорило – как бы я могла догадаться?.. – Вновь последовала долгая пауза, во время которой они стояли на темной лестнице и молча смотрели друг на друга. – Так ты Морроу или Райзинг?
Линк прислонился к стене и скрестил на груди руки, словно защищаясь.
– Райзинг. Мать ведь понятия не имела, кто мой отец, так что я решил сам выбрать себе фамилию. «Райзинг» показалась мне подходящей – увидел ее как-то на одном из надгробий старого кладбища в Чарльстоне.
Почувствовав шевеление ребенка, Джиллиан инстинктивно положила руку на живот. Заметив этот жест, Линк вновь посмотрел на нее непроницаемым взглядом. Его голос чуть дрогнул, когда он вновь заговорил:
– Не стоило тебе приходить. По всему дому валяется строительный мусор, так что здесь небезо- пасно – особенно для женщины в твоем положении. Можно запросто оступиться и упасть.
Смутившись, Джиллиан схватилась за перила и с трудом поднялась, чтобы надеть туфлю. Неожиданное появление Линка застало ее врасплох. Мальчик из детских воспоминаний вдруг превратился во взрослого мужчину.
– Как же давно мы не виделись! Хотя я часто тебя вспоминала.
– Что-то не верится.
– Я хотела тебе написать, но у меня не было твоего нового адреса. Почему ты уехал? Ведь не все считали тебя виновным.
Повисло неловкое молчание. Наконец он произнес:
– Кто бы говорил! Ты и сама сбежала в Атланту, как только шеф полиции увез меня в своем джипе.
От его слов у Джиллиан перехватило дыхание, и она вцепилась в перила обеими руками.
– Пожалуйста, отдай мне туфлю, и я пойду. – Голос предательски задрожал, но ей было наплевать. Главное – поскорее уйти отсюда, вернуться к Грейс, забыть о прошлых обидах и начать новую жизнь – вот чего она желала всей душой. Присутствие Линка разбередило старые раны, которые она считала давно затянувшимися.
Джиллиан схватила протянутую туфлю и начала осторожно спускаться. Остановившись на нижней площадке, она посмотрела на Линка. Его лицо было совершенно непроницаемым – за эти годы он научился в совершенстве владеть собой. Однако она заметила, как плотно он прижался к стене, словно борясь с желанием броситься ей на помощь.
Линк тихонько выругался, когда она протискивалась мимо. В следующее мгновение он подхватил ее на руки и донес до самой двери, перешагнув через сваленные на пороге доски. Сначала Джиллиан почувствовала жар его тела и силу напрягшихся мышц, а затем уловила тонкий древесный аромат, смешанный с запахом моря, и сразу с уверенностью поняла: это тот самый Линк из детства. Он опустил ее на землю по другую сторону от завалов.
