Капан Паштиль
Глазами суицидника
– Хочешь быстро до дома добраться? Я не шучу и говорю на полном серьёзе. Да какая разница, что я буду делать, ты хочешь побыстрей попасть домой или нет?
Симон понимал, что этот лиходей, опять что-то придумал и не такси уж точно пытается поймать, так как карманы пусты у обоих. Но после нескольких настойчивых вопросов, Симон согласился на то, что он и вправду хочет побыстрей попасть домой. Для Сани этого утверждения было достаточно, он берет с обочины большой камень и бросает в первый попавшийся дом. Ночную тишину прервал разбившийся звук стекла. У обоих парней вмиг пропала усталость и ноги отчаянно заработали, унося как можно дальше собственные тела, которые сейчас нашли на жопу приключения. Друзья бежали долго, но силы стали заканчиваться и они остановились, убедившись в том, что за ними нет погони.
– Ты на хрена это сделал? – спрашивал, задыхаясь утомлённый пробежкой Симон. – Ты что дебил что ли?
– Ты сам захотел быстрей дома оказаться. Вон твоя хата стоит, до неё рукой подать. Я обещал, я сделал, я молодец. Какие ко мне претензии? Ты на что рассчитывал? Думал за тобой сейчас тачка приедет или ковёр самолёт прилетит?
Саша не только выдержал натиск Симона, но и пошёл в словесную контратаку. Вот так вот наглость и напор, позволили виновному человеку , соскочить не только от неминуемой расправы, но даже избавиться от небольших нравоучений. А когда два парня восстановили дыхание, то ещё и от души посмеялись, угорая над своим поведением.
– Ну что скажешь, брат, – спросил Алик, как только они покинули облако. – Как ты можешь объяснить свои действия?
– Это не я кидал камень, – возразил Симон, – для меня это была полная неожиданность.
– Согласен, тебя застали врасплох. Но у тебя было время восстановиться, тебя даже настиг праведный гнев. Только надолго его не хватило, сдался под напором ровесника. Ну и это ладно, потом тебе вообще стало смешно. То есть ты, по сути, принял его позицию, сдался без боя, погасив в себе чувство справедливости. Но и это пропустим, понятно, что ты не герой, от слова совсем. Но хоть какое-то чувство сожаления в тебе должно было проснуться. Тебе в голову не приходило, что возле разбившегося окна могла стоять кровать, а ещё хуже того детская кроватка. Ты представляешь, что мог сделать залетевший камень и осколки разбитого стекла. Ты вообще пытался хоть как-то исправить ситуацию, ну например, стекло вставить, ну или хотя бы плёнкой забить?
Нет, я никогда больше не ходил в ту сторону, – ответил поникший Симон. – Все подобные мысли, которые приходили в мою голову, я игнорировал, и старался переключиться на что-то другое.
– Хорошо, что нас глава не слышит, – усмехнулся Алик, – он бы тебе сейчас целую лекцию прочёл, что нужно делать, когда совесть просыпается и в каких моментах переключить своё внимание, а в каких нужно и зациклиться. Ладно, не мне тебя судить, я и похуже дела вытворял. Смысл в том, чтобы после каждого просмотренного облака, ты задавал себе правильные вопросы и давал на них честные ответы. Вывод типа это не я камень кидал, здесь не работает. Не будешь правильные выводы делать сам, будешь разбирать всю свою жизнь с наставником, а это уже неприятно и непрестижно. Сейчас бери и пиши на облаке все, что твоей душе угодно, можешь словами, можешь просто себе оценку поставить. Глава и его замы, будут следить за твоей работой именно по твоим записям. Так что не скупись на слова, расписывай поподробней.
Алик отошёл немного в сторону, оставив брата наедине со своими мыслями. Симон немного подумал и написал «Не остановил, не поругал, не извинился». Возможно, он хотел ещё что-нибудь добавить, но ни одного слова больше на ум не приходило. Он присоединился к брату и сделал ему предложение:
– Алик, а можно начать просмотр с самого начала? Мне очень хочется посмотреть свой первый день жизни. И ещё там же, наверное, вести запись пока не обязательно, просто я пока торможу и не знаю что писать.
– Да как скажешь брат. Твоя комната, твои облака, делай любой выбор. В начало, так в начало, пойдем, посмотрим, как там твой первый день начинался.
С этими словами две души двинулись в самый первый ряд, к самому первому облаку.
Глава рода вошёл в комнату. Братьев не было видно. Опытным взглядом он быстро вычислил рабочее облако, и усмехнулся: «Лентяи и лоботрясы, в самый первый ряд пошли, пятерок себе понаставили». Сначала он хотел к ним внезапно присоединиться, но было видно, что просмотр подходит к концу, и они скоро оба должны выйти. Так и получилось, не успел глава подойти к нужному облаку, как две души вышли из него и заметили то, что они здесь не одни. Строгий наставник сразу же сделал недовольное лицо, но не для того чтобы испугать, а для того чтобы к делу относились посерьёзнее.
– Ну что бездельники, первый ряд усиленно прорабатываем? Не устали делать выводы и анализировать действия Симона, в первые дни его жизни? Вот так и надейся на вашу самозанятость, создаёте вид, а не работаете.
– Чего вы сразу ругаетесь? – спросил Алик с вызовом. – Никто сразу в пекло не лезет, где вы видели, что бы первоклассник сразу экзамены сдавал? Мы учимся, Симон освоил все технические манёвры, выполнил несколько простых приёмов, дальше будем усложняться.
Главе очень нравился характер этой души, он как темная лошадка, способен дать отпор любому лидеру. Вот и сейчас он с жаром отстаивает свою правду. Очень жаль, что он не смог зацепиться за жизнь, в последней своей жизни, слишком сильно гнал вперёд, остановиться мудрости не хватило, вот и полез, куда не следовало. Симон же наоборот тормозил и всегда отставал. Поэтому свести их вместе, была не такая уж и плохая идея. По плану один другого должен разогнать, а другой бы первого немного притормаживал. В итоге могут получиться две замечательно сбалансированные души, готовые к отправке на землю.
– Ладно, – с уважением сказал глава рода, – если ты говоришь, что прогресс есть, то я тогда вас не трогаю. Я пришёл сюда по другому поводу. Сработал маячок в твоём доме Симон. Похоже, что туда пытаются поселиться люди, которые не имеют отношения к нашему роду. Ты также намерен отстаивать свой дом до конца или уже оставил эту затею?
– Это дом моего сын и в нём будет жить только моя семья. Никого другого там быть не должно.
– Я понял тебя, сказал глава рода, – идея справедливая, но бесполезная.
– Да зачем вообще туда идти? – спросил Алик. – Таким способом вы ничего не добьётесь. Никто вам этот дом обратно не вернёт. Зачем вы ему помогаете в деле, которое обречено на провал?
– Вот смотри начал объяснять глава рода, – возьмём пример взрослого человека и его ребёнка. Малышу подарили игрушку, вещь или ещё какой-то предмет, не важно, и вот эту игрушку, бессовестно отобрали. Ребёнок жалуется родителю, что его обидели и несправедливо с ним поступили. Конечно же, взрослый заступится за своё чадо и попытается помочь вернуть пропажу. Даже если плохих ребят не удастся найти, он обязан как минимум попробовать, тем самым показать, что маленький не остался один на один с проблемой. Если же вдруг получится решить её, то в глазах ребёнка, родитель будет герой. Чем я сейчас отличаюсь от этого взрослого человека? Мне также пожаловались о бессовестном отборе имущества. Даже если шанс на успех очень маленький, я всё равно должен попробовать решить эту проблему, иначе я буду выглядеть предателем в лице своего подопечного.
– Понимаю, – сказал Алик, и поубавил свой пыл. – Но я всё равно против этой затеи и поэтому в ней участвовать не буду. Я лучше пойду в хор и с удовольствием проведу там время. Пугать людей у меня нет никакого желания.
Глава рода и Симон снова отправились на землю. Выяснилось, что в дом поселились квартиранты. Возмущению неуспокоенной души не было предела. По факту произошло следующие, родственники его семью выгнали, потому что сами здесь жить не смогли и поэтому запустили сюда совершенно посторонних людей. Две души решили, что выселение должно быть мягким, люди должны будут сами спокойно уйти из дома. Для начала новых жильцов нужно было поставить в известность и объяснить им кто в доме хозяин, но сделать это нужно по-доброму. Люди должны были понять, что лучше им подыскать другое место жительства. Для этого было использовано сновидение. Симон познакомился во сне, сначала с мужчиной, а потом и с женщиной. Он объяснял им, что является домовладельцем и что он не разрешает им здесь жить. Люди, конечно же, первый сон проигнорировали, хотя и не один раз за день обсуждали ночного гостя. Во вторую ночь в помощь включился, глава рода, он помог своему подопечному, создать один сон сразу для двух человек. В сюжете сновидения, Симон сидел в большом кресле и отчитывал двух непослушных людей, которые не понимают с первого раза. Также попросил запомнить, что им здесь не рады, и до третьего разговора лучше не доводить. Когда Симон закончил своё показательное выступление, глава рода разбил в спальне что-то стеклянное и оба человека моментально проснулись, а самостоятельно открывшаяся дверь, дополнила эффект дальнейшей бессонной ночи. Жильцы не на шутку перепугались, но переезжать не торопились, потому, что деньги уже уплачены на месяц вперед и хотя бы этот период они хотели продержаться. В третью ночь Симон во сне метал молнии и был очень сильно зол. Людей в этот раз будить не пришлось, они сами от страха проснулись. Потом в доме начало происходить что-то не объяснимое. Начал скрипеть пол, слышались отчётливые шаги, двери одни открывались, а другие закрывались, как будто бы кто-то невидимый ходил туда-сюда. Несколько раз падали какие-то предметы, а телевизор сам по себе включался и выключался. В общем две души провели колоссальную работу, что бы у людей больше не оставалось сомнений, по поводу проживания в этом доме.
Глава 12. Будни на небе.
Глава рода завёл Симона в смотровой зал. По всему периметру стояли большие подзорные трубы. Они выбрали две свободные трубы, которые стояли рядом.
– Ну как там наши квартиранты?– спросил глава, внимательно всматриваясь в глазок.
– Да вроде бы поняли, – отозвался Симон, – сумки собирают, готовятся покинуть помещение.
– Да, вижу, бегут как шведы под Полтавой. Поняли бы всё с первого раза, ну или хотя бы со второго, до таких крайностей можно было бы и не доводить. Всё таки раньше люди попонятливей были, чаще прислушивались к себе, а теперь не просто объяснять нужно, ещё и приходится наглядно демонстрировать. Ладно, главное что поняли и наше вмешательство больше не требуется. Ну что, пойдём я тебя провожу в твою комнату, займёшься делом.
– А можно я здесь ещё немного побуду? – жалостливо попросил Симон. – Как только на земле наступит темнота, я сразу же вернусь к себе.
Глава не стал упорствовать, он молча кивнул и вышел из смотрового зала. Симон же дождался, пока квартиранты покинули дом и проводил их взглядом. Потом переключился на милую душе картинку, до самой темноты он наблюдал за Галушкой и своими детьми. У них, слава Богу, жизнь налаживается, отходят после тяжелейшего удара, уже получается жить без отца и мужа. Скоро его совсем никто не вспомнит, забудут как страшный сон. Как там люди говорят: «время лечит». Галушка себе найдёт другого мужчину, переключится на него, дочь будет воспитываться без отцовской любви, а сын просто не узнает что такое папа. Ему будет тяжелее всех, потому что отчимы хорошо относятся к девочкам, а вот чужого сына не задирать и не придираться по мелочам, способны только единицы. Симон испытывал целую гамму чувств и все они его печалили. В его случае время не лечит, его время прошло, оно упущено и его не вернуть. Есть только конечный результат, и горькое послевкусие прожитой жизни. Всё что он может сделать, это работу над ошибками. Симон отодвинулся от подзорной трубы и пошёл потихоньку в свою комнату. Но по пути к себе, его остановил дух и начал расспрашивать.
– Здравствуй дорогой, что с настроением? Почему не весел, да ты расстроен? Пойдём со мной, я знаю, как тебе помочь.
Симон не хотел сначала отвечать, но дух был очень настойчивым и приятным в общении, чем-то Гришу напоминал. Немного подумав, Симон решил узнать, с кем он вообще разговаривает:
– Здравствуйте, кто вы? Почему обратили на меня внимание? Что вы хотите?
– Меня зовут Армариус, я хранитель библиотеки. В мои задачи входит мотивация запутавшихся душ и я думаю, что могу быть тебе полезным. Я дам тебе книгу, ты прочитаешь и наполнишься новыми мыслями и свежими идеями.
Благодарю за заботу Армариус, но я, знаете ли, с детства читать не люблю. Да к тому же у меня есть работа, которую мне нужно выполнить и чтение книг в мои планы совсем не входит.
– В таком печальном состоянии, ни одна работа не может быть качественно выполнена. Если ты очень торопишься, я могу тебе дать не книгу, а буклетик, если очень спешишь, то прочитай хотя бы статью. А то что не любишь читать это плохо, ты не учишься на чужих ошибках, не воспринимаешь опыт других и на конец не переключаешься на другие мысли. А если ты ещё ни с кем не общаешься, то можешь протухнуть как стоячая вода. Если нет движения, то всё приобретает неприятный запах. Я дам тебе новую волну и работать ты будешь совсем с другим настроением. Пойдём со мной, не отказывайся.
Симон пошёл за Армариусом. В библиотеке ему дали буклетик, с виду он был похож на комикс, картинки с надписями. Рассказ и правда был очень интересным, про одного бедного покалеченного парня, который благодаря упорству и трудолюбию, а также вере в себя, смог добиться невероятных успехов. Он начал своё дело, развил его до невероятных масштабов, женился на первой красотке, которая нарожала ему детей. Он был хорошим мужем и отцом, а потом и очень веселым дедом. Занимался благотворительностью и создал свой клуб инвалидов, где возвращали к жизни упавших духом людей. Даже после ухода в иной мир, его ещё очень долго вспоминали добрыми словами. Весь рассказ был очень интересно написан и красиво проиллюстрирован. После того как Симон прочитал буклетик, он не сразу вернул его Армариусу, он несколько раз перелистывал комикс с первой страницы на последнюю, сравнивал и удивлялся, как при таком начале, можно добиться такого выдающегося конца. История была впечатляющая, и основная задача была выполнена, герой не только прошёл свой путь, но и помог многим подняться с колен. Симон переключился от своих грустных мыслей на что-то другое и больше себя так сильно не ненавидел. Армариус предложил почитать ему что-нибудь побольше и поинтереснее, на что Симон вежливо отказался, со словами:
– Для первого раза достаточно.
– Ну ты заходи в библиотеку, у меня для тебя много интересного, сказал Армариус, – провожая заблудшую душу к выходу.
Симон зашёл в свою комнату и посмотрел на облака. Как же их много, просто поле не паханное. Предстоит огромная работа, каждое нужно просмотреть и проанализировать. Интересно, если бы он жизнь правильно прожил, ему бы тоже пришлось этой работой заниматься? А если бы даже и пришлось, то наверное совсем не в тягость, потому что всегда приятно быть примером, мол вот посмотрите как я хорошо жил. Наверное в этом и заключается понятие рая и ада, если ты с радостью просматриваешь заново свою жизнь, то ты в раю. Если же прожитую жизнь хочешь забыть, как страшный сон, а тебе необходимо её детально разобрать и со стороны посмотреть на все свои ошибки, которые привели к непредсказуемым последствиям, то это в лучшем случае неприятно. А если прожитая жизнь наполнена тяжкими грехами, то смотреть на себя очень стыдно и разбирать такую жизнь большая мука. Вот это наверно и считается адом, попытка объяснить не только кому-то, а хотя бы самому себе, зачем ты так поступил? Почему именно этот вариант событий ты выбрал?
– Сиди, не сиди, а начинать надо, – сам себе сказал Симон, и зашёл в ближайшее облако.
Это был обычный рабочий день водителя грузовика. В этом прожитом дне, никаких плюсов почерпнуть не удалось, зато минусов хватало. Из-за путевки на ровном месте поругался с механиком, нагрубил и не извинился перед диспетчером, слил с бака несколько канистр солярки, продал их по низкой цене, а вечером устроил пьянку. Угощение друзей алкоголем вряд ли можно записать в хорошие дела, так что обычный простой рабочий день, можно занести в сплошной минус.
Симон вышел из облака и на нём сделал надпись. Это была его первая самостоятельная работа. Даже самое большое путешествие начинается с маленького шага и этот шаг, он только что сделал. Потом он пошёл во второе облако, после ещё в одно и ещё, и ещё , и ещё.
В очередной свой выход из облака, Симон увидел, что он не один. Алик внимательно изучал надписи, которые успел сделать брат, и уважительно посмотрев на него сказал:
– Да ты трудяга! Красавчик, не ожидал от тебя такого рвения. Я думаю тебе нужно сделать перерыв. Пойдём, я тебе покажу одно развлечение.
– Спасибо за заботу брат, но ты не учёл, что все развлечения мне не доступны или ты забыл особые условия для суицидного? – с недоверием спросил Симон.
– Я помню, но одну забаву, я сам придумал, может быть, даже потом запатентую её, – улыбаясь, сказал Алик. – Пойдем прогуляемся, поболтаем.
И они вышли из комнаты, а потом вышли из резиденции и направились вдоль сада. Они прошли весь родовой сектор и остановились на самой границе. Алик показал направление, куда нужно смотреть.
– Знаешь что это за место? – Алик показывал на огромные ворота. – Это главный вход в истинный дом, куда нас с тобой не пускают. Я иногда прихожу сюда и наблюдаю за новопреставленными душами. Если створки ворот открылись перед ними, то значит, эту счастливую душу пропустили, если же створки остались закрытыми, значит на перевалочном пункте земля, стало на одну грешную душу больше.
– Но отсюда же практически ничего не видно, – возразил Симон, – только крохотные размытые силуэты. Кого ты тут пытаешься разглядеть?
– Никого я не разглядываю, – досадливо буркнул Алик, – я их вообще никого не знаю. Если тебе так любопытна внешность, то достаточно чуть подождать, пока какую-то душу не пропустят. Грешника будут вести в нашу сторону, вдоль родовых секторов и отсюда можно прекрасно рассмотреть непропущенного. Меня же завораживают ворота, каждый раз, когда я вижу, что они открываются, я представляю себя на том месте, как будто это меня только что запустили в истинный дом. И я искренне радуюсь за ушедшую домой душу и своей фантазии тоже. Вон смотри как раз возле ворот какая-то суета, наверное, кого-то просматривают и решают его дальнейшую судьбу. Как ты думаешь, что будет? Спорим, что это достойная душа и перед ней распахнуться ворота.
Симон понял, что речь совсем не о душе, просто Алику в очередной раз хочется помечтать и представить себя на месте счастливчика. Однако это и правда было очень интересно. Симон включился в эту игру и сказал.
– Я тоже думаю, что пропустят.
И в следующий миг ворота открылись. Алик аж взвизгнул от удовольствия. Симон тоже улыбался, он ощущал внутренний свет и тепло. Ему хотелось думать, что они оба причастны к пропуску этой счастливой души, так как два своих голоса они отдали за неё.
– Всё ворота закрылись, у кого-то начался заслуженный отпуск, – мечтательно сказал Алик. – Ну а нам с тобой братец, ещё мотать второй срок. Пойдём обратно в резиденцию, я думаю, мы достаточно увидели.
–Ты всегда уходишь после того как ворота открылись? Или ждёшь пока они распахнуться для кого-то ещё раз?
– Бывает так, что они вообще не открываются, это сегодня повезло, с первого раза открылись. Второй раз можно ждать очень долго.
В такой дружеской беседе они прошли весь сад и вошли в резиденцию. Когда подошли к нужной комнате, им на встречу шел глава рода, он приблизился к братьям ближе и сказал:
– Гуляете? Это дело хорошее. У меня есть новости. Твои родственники на земле приняли новое решение, они продают твой дом. Всё-таки они очень упрямы и от своего так просто не отступятся. Я думаю вот как, всё что мы можем сделать, это дождаться их возвращения к нам и объяснить, что они поступили плохо. Или у тебя есть какие-то другие соображения на этот счёт?
– Да, – твёрдо заявил Симон, – устроим покупателям весёлые смотрины. Сделаем так, что они будут продавать этот дом не одно десятилетие.
Идея главе не понравилась, но переубеждать своего подопечного он не стал. И в ближайшем будущем у них произошло несколько выходов на землю, что бы отстоять свой дом. Глава с Симоном сразу договорились, что больше церемониться не будут и действовать нужно наверняка. У покупателей должно сразу отбиться желание, рассматривать этот дом в качестве своей собственности. А спрос на дом был, цена была доступная не завышенная и люди часто приходили рассматривать жилую площадь. Но ни одно посещение не было плодотворным. После личного осмотра, люди почему-то сливались и спешно покидали помещение. Таким образом, прошёл год. За это время дом приобрёл дурную славу, люди теперь приходили очень редко и то, как правило, не местные. Родственники были вынуждены обратиться к Галушке. Но это был не тот подход, на который Симон рассчитывал. В этот момент цинизм на планете земля зашкалил. Они просто попросили её этот дом продать. Конечно, никто не рассчитывал, что они его подарят, но хотя бы пустят пожить или предложат ей выкупить по меньшей цене. Но нет же, одна из сестёр так и сказала:
– От нас покупатели все уходят, потому что там творятся необъяснимые вещи. Может быть, если ты начнешь общаться с покупателями и будешь показывать им дом, то в этот момент там будет спокойно и не будет твориться всякой бесовщины. При тебе он не посмеет, помоги нам, пожалуйста, мы же не чужие люди в конце то концов.
Не зря говорят, на войне все средства хороши, но даже здесь чувствовался откровенный перебор. Выгнать, обозвать последними словами, оставить детей ни с чем, а потом как ни в чём не бывало, просить о помощи в столь щекотливом деле. Галушка, конечно же, отказала, но уж в очень мягкой форме. В какой-то момент даже показалось, что её смогут убедить, но обида на родственников покойного мужа была очень глубокая и она не поддалась на их уговоры.
Симон после того как узнал о случившимся, долго не мог привести свою душу в спокойное состояние. Возмущению его не было предела, он не понимал, как вообще можно было прийти с таким наглым предложением, это же не по правилам, так не честно, это удар ниже пояса. Алику пришлось отвести его в часовню и только там под звуки чудесного хора, он смог восстановить все свои чувства и почувствовать гармонию. Там же он принял дальнейшее своё решение:
– Я хочу посетить Галушку. Мне очень хочется, чтобы она знала моё мнение. Я очень сильно по ней скучаю, да и повод для беседы есть, нельзя допустить, чтобы она начала им помогать.
С этими словами он обратился к главе рода. Тот в свою очередь возражать не стал и сказал, что поможет в задуманном. Симон очень оперативно среагировал. Получив зеленый свет, он сразу же двинулся к туману, что бы создать своё облако. Сюжет сновидения был очень простой, бывшие супруги, будут находиться внутри своего дома. Симон хотел показать, что этот дом важен для него, он не хочет, что бы его продавали. Вот только как это лучше всего показывать? Наверное, лучшее, что можно сделать, это затеять в доме ремонт. А вот что ремонтировать Симон точно знал. Он займётся потолком на кухне, который он почему-то сравнивал со своей жизнью. Именно потолок он будет подбивать во сне, хотя это следовало сделать ещё при жизни. Со своим облаком он пошёл к резиденции, там его уже ждал глава рода. Не задерживая друг друга, оба отправились на землю. Симон ощутил на себе, что возле тёщиного дома, находится намного приятней, чем возле собственного. Свой дом приходилось отбивать от назойливых покупателей, здесь же совсем другая атмосфера, внутри находятся его родные и душа тихонечко трепетала. Как только душа Галушки временно покинула тело, Симон сразу же двинулся к ней, что бы поймать её в своё облако.
У Галушки получилась очень резкая смена обстановки. Только что она засыпала у себя в кровати и словно провалилась в свой бывший дом. Она увидела на кухне своего покойного мужа и подошла с ним поздороваться.
– Здравствуй, Сима. Ты давно в гости не приходил. Ты что здесь ремонт решил сделать?
– Здравствуй, дорогая. Да, вот решил немного улучшить внешний вид.
– А зачем? Всё равно этот дом продают. Зря стараешься, придут новые хозяева и всё равно переделают по-своему.
– Как придут, так и уйдут. Дверь одна, она создана не только для входа, но и для выхода. Это дом моего сына, только вы здесь сможете нормально жить. Мы этот дом продавать не будем, а я прослежу, что бы кроме вас в этом доме никто не поселился.
– Твои родственники скорее снесут его до основания, но нас сюда и близко не подпустят, – сказала Галушка и грустно улыбнулась.
– Они слишком жадные, что бы это сделать, – начал рассуждать Симон. – Дом кирпичный, снести его будет не дёшево, да и пустой участок сразу в цене потеряет, так что я считаю, они на этот шаг не решаться. Только ты не помогай им, пожалуйста, они не заслуживают твоего внимания. Кстати замечу, что ты очень хорошо выглядишь, после последней нашей встречи, разница ощутимая.
– Да это правда, мне намного легче, на здоровье не жалуюсь. Мой внутренний мир немного окреп, я уже не чувствую себя такой развалиной. Дети тоже научились жить без тебя, уже не спрашивают где папа. Адаптируемся так сказать к новым реалиям. Государство нам платит пенсию по потере кормильца, так что с голода не умираем. Ну а у тебя как там дела наверху?
Что можно было ответить на этот вопрос, Симон не знал. Очень хочется сказать что он безумно скучает по ним и не находит себе места от неспособности помочь и самое главное постоянно жалеет о случившемся. Но это совсем не та тема для разговора, зачем в очередной раз рвать себе душу, а ей сердце. Поэтому нужно было отвечать коротко и без подробностей. В голову пришло только два слова, нормально и пойдёт. Но каким именно уместней ответить Симон не знал, поэтому ответил первое, что подсказал разум:
– Меня там никто не обижает.
Он не знал, что можно ещё добавить к сказанному, но Галушке это показалось достаточным. Вообще она стала намного спокойней ко всему относиться и Симон понял, что для неё это большая и жирная точка. Физически эта точка была давно поставлена, ещё в морге, но вот морально она, наверное, отпускает только сейчас. Её смелый и уверенный взгляд, говорил о том, что Симон разговаривает не со своей супругой, а с молодой, красивой и главное свободной женщиной.
– Можешь мне ответить, зачем ты это сделал? – спокойно и без лишних эмоций спросила Галушка, смотря ему прямо в глаза.
На этот вопрос он сам не может найти ответ. Сколько тысяч раз он сам себе об этом спрашивал, но не объяснить и ответить он не мог. Сказать Галушке было нечего и он понял, что пора встречу заканчивать.
– Мне очень жаль, что всё так получилось. Если бы у меня был хоть один маленький шанс, я бы им обязательно воспользовался, но я ничего не могу изменить. Единственное о чём я тебя попрошу, не помогай моим родственникам с продажей дома. И помни, наверху тебя любят, всё в твоей жизни будет хорошо.
Ему ещё хотелось добавить просьбу, поцеловать и обнять детей от его имени, но посчитал, что это будет лишним. Меньше всего он хотел пошатнуть её уверенность и разжалобить одной несчастной просьбой. Он вышел из сна, и отправился с главой рода обратно в свою комнату. Симон был очень расстроен поездкой. Он понял, что между ним и Галушкой появилась дистанция, которая скоро превратится в пропасть. До этого она его всегда ждала, а сейчас смотрела на него как на чужого человека. Тут у Симона появилась целая гамма противоречивых чувств, с одной стороны он рад, что у неё все в порядке, но она начала заниматься не только детьми, теперь она начала следить за собой. А это означает только одно, у неё начинается новый жизненный этап. Она молодая, симпатичная, готова к созданию новых отношений, ещё может родить ребёнка, тем самым окончательно разорвётся вся их связь. Хотя он понимал, что эта связь до сих пор держится, только благодаря её любви и что именно он оборвал все концы. Но как же это непривычно знать, что она его больше не поддерживает и смотрит на него, так же как и на всех. Её любовь заканчивается и если она найдёт мужчину лучше чем он, то тогда его точно больше никто не вспомнит и не помянет. Симон поднял голову и посмотрел на облака грустными глазами, только один ряд полностью проработан, а их больше трех десятков. Он нашел взглядом нужный ряд, и пошёл вдоль него искать облако с днём их знакомства. Сейчас он очень нуждался в тех искренних и влюбленных в него глазах, которые он в последнее время перестал видеть.
Так проходило время. Симон добросовестно трудился в своей комнате, ходил в смотровой зал и через подзорную трубу наблюдал за тем, что происходит на земле. Был частым гостем в библиотеке у Армариуса, поначалу выбирал небольшие буклетики и брошюрки, потом усилился и покорил несколько журналов и записных книжек. В следующий раз обещался взяться за небольшую книгу. С главой рода теперь встречался не часто, в основном только когда отправлялись на землю, что бы уговорить новых покупателей не покупать свой дом. С Аликом же встречи проходили регулярно, Симон оставлял особые пометки на тех облаках, где они, будучи людьми, пересекались в каком-нибудь временном отрезке на земле. Как только брат приходил в гости, они всегда пересматривали такие облака вместе и каждый комментировал свои действия. Иногда Алику удавалось вытянуть Симона в часовню, а вот к пропускному пункту на границу сектора, Симон шёл всегда с удовольствием. Ему нравилось наблюдать за большими воротами, но в отличие от Алика, Симон с жадным интересом разглядывал лица тех душ, которых не пропустили в истинный дом. Почему ему так было любопытно, он и сам до конца не понимал, то ли он хотел увидеть кого-то знакомого, то ли пытался что-то понять по их растерянным лицам. В общем, он не был равнодушен к мимо проходящим непринятым душам, Алик же их просто игнорировал.
В очередной раз Симон увидел в своей комнате брата и радостно поприветствовал его:
– Здравствуй, братик, как хорошо, что ты зашёл. Я тут один интересный день просматривал, в котором ты принимал участие. Может быть, сходим, посмотрим?
– Конечно, посмотрим, очень люблю за собой наблюдать со стороны.
Симон повёл его к помеченному облаку. Они проникли внутрь и стали смотреть этот день. Это было уже после армии, двадцатилетний Симон пришёл на дембель. В красивой парадной форме он заглянул к дядьке, чтобы поздороваться, да и показать себя, два года не виделись как-никак. А маленький десятилетний Алик пытался освоить воздушную винтовку, которую ему на днях подарил отец. Симон вызвался помочь, он поправил прицел и пристрелял воздушку. Из старого ненужного хлама сделали мишени, и начали стрелять.