Кае де Клиари
Синтетическая женщина – 3
«Журнал читать пошла!» – подумал он мрачно, испытывая жгучую неприязнь к Ларсену и его памятной фотографии.
Он ошибся. По крайней мере, когда он вернулся, Изумрудка не читала, а решала какую-то сложную компьютерную задачу, в то время, как журнал лежал там же, где они оставили его днём. Это пролило каплю бальзама на его страдающее сердце, и он позвал её ужинать.
За ужином девушка странно мало ела и снова была задумчивой, даже немного грустной. Он пытался её развеселить, но шутки выходили плоские, и смеялась она явно только из вежливости. В конце концов, он понял, что раздражает её и замолчал.
Пришло время сна и тут случилось то, что его совершенно не удивило, но подействовало, как известие о крушении цивилизации, обрекающее на вечное скитание в космосе.
– Знаешь, – сказала она ему, подойдя с виноватым видом, – у меня сегодня что-то голова болит. Ты не против, если я посплю эту ночь в другой каюте? А то я только буду мешать тебе со своей головной болью. Но ты не обижайся, ладно, ми… милый?
Какие разговоры! Конечно же, он не обидится. Ничего страшного, главное чтобы она поправилась побыстрее и чувствовала себя хорошо. Если хочет, может занять каюту рядом или любую другую. (В случае если бы потребовалась ручная эксплуатация, корабль мог вместить команду из десяти или даже больше человек, так что кают хватало.)
– И ещё, – продолжила эта зелёная лиса, густо покраснев при этом, – можно мне взять тот твой старый журнал, я там немного не дочитала…
Вот… Он отдал ей журнал и отметил про себя, с какой еле скрываемой радостью она его схватила. Потом был очень быстрый поцелуй «в щёчку», и его любовь ящеркой скользнула в каюту на другом конце коридора. Не рядом, не через одну, а на максимально далёком расстоянии от него! Она бы ещё в грузовое отделение попросилась. Там есть незанятые саркофаги, которые всегда держат про запас на случай поломки одного или двух, тех, что с переселенцами.
Он закрыл свою дверь, но не лёг, а стал мерить шагами свою каюту. Как хотелось ему сейчас изорвать улыбающуюся рожу Ларсена в мелкие клочья и выбросить в утилизатор! Глупо…
Глупо ревновать к журнальной картинке. Ларсен не сойдёт с обложки журнала и не обнимет Изумрудку своими огромными руками древнего викинга. Сейчас он, может быть, читает лекцию студентам или ходит по заросшим лесом горам, где стоит его домик, или сидит в кресле-качалке у камина, с книгой содержащей древние саги, до которых он большой охотник. Сейчас он очень стар, но очень крепок, а вот когда этот корабль вернётся из своего перелёта, то, скорее всего, будет уже мёртв, ведь редко кто из людей переживает столетний рубеж. И в этом смысле мы тоже вроде синтезантов.
Да, глупо ревновать к журнальной картинке. Или не глупо? Что собственно такое, измена в любви? Иногда люди находятся в долгой разлуке, а живая плоть, между тем требует своё, на том основании, что она живая, что начинает страдать, болеть стареть раньше срока, не получив необходимое. Бывает и так, что человек, находящийся в разлуке с любимой/любимым, встречает кого-то, может быть такого же одинокого, и между ними возникает связь вызванная страстью, притяжением плоти. Не любовью, а именно страстью. Измена ли это?
«Да!» – крикнут многие, кто не знает, что такое настоящая разлука. А если даже знают, то придерживаются взглядов, навязанных человечеству какими-то сумасшедшими много тысячелетий назад. При этом те доисторические психи руководствовались только бреднями своей больной, либо выжившей из ума от старости головы, но никак не знанием человеческой природы, с её сложной и необычной физиологией, не похожей ни на какую другую из всех живых существ Земли.
Нет, никакая это не измена. Любовь выше всей этой физики. Она, вообще, не обращает ни на что внимание и живёт сама по себе. Ну, а если начинает обращать, да считаться с мнением посторонних, то тогда извините – обезьянам такую любовь! Нет, лучше микробам, потому что обезьян жалко.
Другое дело вот так – увидела фотографию в журнале и на тебе – ходит, словно не здесь, а где-то там, на Земле с Ларсеном! Не со старым Ларсеном, а с молодым. И любовью занимается с ним, хоть и спит с тобой. То есть сейчас уже не с тобой, а с журналом. Вот, где измена! Так что не удивляйся, если при взгляде в зеркало обнаружишь у себя на лбу рога.
Он и впрямь взглянул в зеркало, но рогов не обнаружил. Только рассмеялся нервным больным смехом. Надо было успокоиться. Да, успокоиться и разобраться в себе. Для этого существовал один способ – завалиться в койку, закрыть глаза и разобрать проблему по ключевым пунктам, не произнеся ни слова лжи. Он так и сделал.
Как известно, не лгать себе, самая трудная задача. Не лгать окружающим просто. Достаточно говорить ту часть правды, которая выгодна или даже всю правду, но преподносить её с такой стороны, какая вам нужна, вот и нет лжи. Но то, что годится в общении с другими и служит определённым целям, может обернуться против человека, когда он выясняет отношения с самим собой. Здесь не должно быть ни приятной лжи, ни развёрнутой под выгодным углом правды, если только человек хочет узнать истину, а не собирается заниматься самоуспокоением.
Начнём с начала. Он на корабле хозяин, в его власти здесь находится всё, в том числе жизни колонистов. Те, кто отправил его в это путешествие, наделили его этой властью, оказав тем самым огромное доверие, так-как даже если он совершит здесь преступление, то отвечать придётся нескоро. Полёт длится восемь лет в один конец и восемь обратно. В лучшем случае пилотов скачковых перелётов хватает на два полёта за всю жизнь, но такие случаи редки. После выполнения первого же задания, люди могут уйти на покой, так-как полученных средств хватит им с лихвой до конца жизни. Некоторые, правда, чувствуя в себе достаточно сил, продолжают заниматься полётами, но уже не скачковыми, а поближе. Но дело не в этом, а в том, что пославшие его в этот полёт уверены в том, что ему можно доверять, а потому он наделён здесь безграничной властью. Он может распоряжаться кораблём, его ресурсами, пассажирами, как своей собственностью, хотя, по сути, его собственностью здесь являются только тот старый журнал и… Изумрудка.
Да, это так. Не имеющая человеческий юридический статус синтезантка, наделена не большими правами, чем изображение на экране монитора. Для всех она фантом, появляющийся и исчезающий по его воле. Для него она фактически рабыня, которую он может заставить делать всё что угодно. Может и убить, не боясь уголовной ответственности или просто обращаться с ней так отвратительно, что хуже некуда. При этом его, конечно, выкинут из пилотов скачковых перелётов, заплатив лишь половину гонорара, так-как это будет полёт в один конец. Но это не станет наказанием за преступление, как таковое, а будет обычным действием по избавлению от сотрудника не соответствующего требованиям к его психике и набору гуманистических ценностей, которые предъявляются претендентам на это место. Но работодатели знали заранее, что он так никогда не сделает, а они редко ошибаются в выборе.
Потому-то ему и доступно то, что запрещено в большей части обитаемого мира – возможность синтезировать людей и распоряжаться ими по своему усмотрению. Интересно, а за любовь к синтезантке его уволят? А за их эксперименты с её памятью, которые превратили Изумрудку в полноценную человеческую личность? Впрочем, она и была полноценной.
Да, любовь… Он и раньше размышлял об этом. Как так случилось, что он влюбился? На этот вопрос ответить было не просто. Это произошло как-то само собой, внезапно, неожиданно и до странности быстро. Только что он загораживал дорогу девушке, собиравшейся влезть в утилизатор из-за ошибки компьютера перепутавшего цвет её волос и глаз, и вот уже он держит её в объятиях и понимает, что дороже этого существа у него нет никого на свете… Как? Почему? Этого он объяснить не мог. И какая разница? Он любит и всё тут! Наглядеться на неё не может, с ума по ней сходит, а ведь мог бы каждый месяц синтезировать себе новую красотку без проблем и обязательств, но так нет же! Подавай ему только эту, да так, чтобы это была именно она, а не кто-то ещё в её оболочке. Затем они и память её переписывают.
А вот что такое её любовь к нему? Неужели это просто инстинкт следования, который заимствован у утят, выстроившихся цепочкой за матерью и помноженный на сексуальное влечение? Возможно. Но скорее всего это лишь основа, а сама любовь это то, что на этой основе построено. Тогда, всё объяснимо. (Если так, вообще, можно сказать о любви.) Но даже если это так, то чувство, испытываемое к нему Изумрудкой это её личное дело, а он может принимать или не принимать это чувство, верить ему или не верить. А всё потому, что любя её, он отказывается от неё, как от собственности, признаёт её личность и все права на самостоятельную жизнь, и самостоятельные действия. В том числе и на измену. Именно так! Иначе он не имеет право заявлять, что любит её. А он любит и ни за что на свете от этого не откажется!
