Жюль Верн
Черная Индия
Жакъ Ріанъ доканчивалъ свою послѣднюю исторію. Его слушатели, перенесенные въ міръ привидѣній, пришли въ такое состояніе, въ которомъ человѣкъ легко вѣритъ во все сверхъестественное.
Вдругъ снаружи раздались громкіе крики.
Жакъ Ріанъ тотчасъ же прервалъ свой разсказъ, и всѣ поспѣшили уйти съ гумна, чтобы узнать, что это такое.
Была темная ночь. Шелъ сильный дождь и дулъ ужасный вѣтеръ.
Двое или трое рыбаковъ, укрывшись отъ вихря за скалою, громко кричали.
Жакъ Ріанъ и его товарищи подбѣжали къ нимъ.
Но ихъ крики относились не къ тѣмъ, кто былъ на фермѣ, а къ экипажу корабля, который, самъ того не зная, шелъ на вѣрную гибель.
Дѣйствительно, въ нѣкоторомъ разстояніи отъ берега двигалась какая-то темная масса. Это былъ корабль, какъ это легко было узнать по его огнямъ; на фокъ-мачтѣ его горѣлъ бѣлый огонь, на правомъ бортѣ – зеленый, а на лѣвомъ – красный. Такъ какъ всѣ эти огни были видны съ берега, то было ясно, что корабль направляется къберегу.
– Гибнетъ корабль? – спросилъ Жакъ Ріанъ.
– Да, – отвѣчалъ одинъ изъ рыбаковъ. – Теперь ему не избѣжать гибели, если бы даже онъ захотѣлъ итти въ другомъ направленіи!
– Сигналы, сигналы! – вскричалъ одинъ изъ шотландцевъ.
– Какіе? – спросилъ рыбакъ. – Въ такой вихрь не удержишь въ рукѣ зажженаго факела!
Рыбаки снова закричали. Но развѣ можно было услышать ихъ крикъ въ такую бурю? Гибель судна была неизбѣжна.
– Зачѣмъ они такъ маневрируютъ? – вскричалъ какой-то матросъ.
– На мель, что ли, хотятъ они сѣсть? – пробормоталъ другой.
– Должно-быть, капитанъ ничего не знаетъ объ огняхъ въ Ирвинской гавани? – спросилъ Жакъ Ріанъ.
– Должно-быть, – отвѣчалъ одинъ изъ рыбаковъ. – Впрочемъ, можетъ-быть, его ввело что-либо въ заблужденіе…
Рыбакъ не кончилъ еще своей фразы, какъ Жакъ Ріанъ испустилъ ужасный крикъ. Услышалъ ли его экипажъ судна? Во всякомъ случаѣ, теперь было ужъ поздно, и корабль все равно не могъ бы избѣжать гибели.
Но Жакъ Ріанъ кричалъ вовсе не для того, чтобы предупредить корабль о грозившей ему онаспости. Жакъ Ріанъ стоялъ спиною къ морю. Его товарищи, какъ и онъ, смотрѣли теперь не на море.
Они смотрѣли на замокъ Дендональдъ. На верхушкѣ старой башни замка развѣвался длинный огненный языкъ, колебавшійся во всѣ стороны отъ вѣтра.
– Огненная фея! – закричали въ ужасѣ всѣ эти суевѣрные шотландцы.
Откровенно говоря, нужно было обладать большимъ воображеніемъ, чтобы увидать въ этомъ пламени сходство съ человѣческою фигурой. Развѣваясь по вѣтру, оно то совсѣмъ отлетало отъ башни, то снова прикасалось къ ней своимъ синеватымъ краемъ.
– Огненная фея! Огненная фея! – кричали въ ужасѣ крестьяне. Все теперь объяснилось. Было очевидно, что корабль сбился съ пути посреди тумана и принялъ теперь это пламя, горѣвшее на верху замка Дендональдъ, за огни въ Ирвинской гавани. Капитанъ думалъ, что его корабль находится у входа въ заливъ, а на самомъ дѣлѣ, онъ летѣлъ на ужасныя скалы.
Какимъ бы образомъ его спасти, если еще не поздно? Можетъ-бытъ, слѣдовало бы пойти въ старый замокъ и постараться потушить этотъ огонь для того, чтобы его нельзя было болѣе смѣшивать съ маякомъ, и безъ сомнѣнія; это нужно было сдѣлать сейчасъ же; но кто изъ изъ этихъ шотландцевъ отважился бы поднять руку на огненную фею? Можетъ-быть, Жанъ Ріанъ, потому что въ немъ было много мужества, и его суевѣріе не удержало бы его отъ этого смѣлаго шага.
Но было слишкомъ поздно. Посреди бушующей стихіи раздался страшный трескъ.
Огни на кораблѣ потухли. Онъ накренился на бокъ и разбился о береговыя скалы.
Въ то же самое время по странному стеченію обстоятельствъ, пламя на вершинѣ замка тоже потухло. Море, небо и берегъ тотчасъ же погрузились въ непроницаемую тьму.
– Огненная фея! – въпослѣдній разъ закричалъ Жакъ Ріанъ, когда это явленіе, казавшееся сверхъестественнымъ – и ему и его товарищамъ, вдругъ исчезло.
Но тогда къ этимъ суевѣрнымъ шотландцамъ вернулось все ихъ мужество, котораго они лишились было въ виду призрачной опасности. Теперь имъпредстояла дѣйствительная опасность, такъ какъ нужно же было постараться спасти своихъ ближнихъ. Ихъ не остановила разбушевавшаяся стихія. Эти люди, столь же мужественные, какъ и суевѣрные, бросились на помощь къ потерпѣвшимъ кораблекрушеніе.
Къ счастью, имъ удалось достигнуть цѣли, – хотя нѣкоторые изъ нихъ, въ томъ числѣ и отважный Жакъ Ріанъ, сильно поранили себя о скалы. Зато капитанъ корабля и 8 матросовъ были спасены.
Этотъ корабль былъ норвежскій бригъ «Мотала», нагруженный дровами и направлявшійся въ Глэсго.
Какъ и слѣдовало ожидать, капитанъ былъ обманутъ пламенемъ, горѣвшимъ на башнѣ замка Дендональдъ, и наскочилъ на мель, вмѣсто того, чтобы войти въ заливъ Клейдъ.
Теперь отъ «Моталы» оставались лишь жалкіе обломки, которые буря все еще продолжала разбивать о скалы.
Глава XII
Подвиги Жака Ріана
Жакъ Ріанъ и трое изъ его товарищей, раненыхъ, какъ и онъ, были перенесены въ одну изъ комнатъ фермы Мельрозъ, гдѣ имъ немедленно оказали помощь.
Жакъ Ріанъ пострадалъ больше всѣхъ, потому что въ тотъ самый моментъ, какъ онъ, опоясавшись веревкой, бросился въ море, яростныя волны жестоко ударили его о скалы. Будь ударъ чуть-чуть посильнѣе, Жаку Ріану пришлось бы, вѣроятно, распроститься съ жизнью.
Бѣдный малый принужденъ былъ вылежать нѣсколько дней въ постели. Сначала это было ему очень непріятно, но потомъ, когда ему позволили пѣть, сколько ему хочется, онъ терпѣливо покорился своей участи, и съ тѣхъ поръ на фермѣ Мельрозъ то и дѣло раздавались веселые звуки его голоса. Все это происшествіе внушило Жаку Ріану еще болѣе суевѣрный ужасъ предъ тѣми злыми духами, которые находятъ удовольствіе въ томъ, чтобы мучить бѣдныхъ людей, и которые одни, по его мнѣнію, были виноваты въ гибели «Моталы». Напрасно было бы стараться убѣдить его, что огненныхъ фей ни существуетъ и что пламя, такъ внезапно появившееся на развалинахъ, замка, было чисто физическимъ явленіемъ. Никакіе доводы на него не подѣйствовали бы. Его товарищи вполнѣ раздѣляли его мнѣніе. Но ихъ словамъ, одна изъ огненныхъ фей коварно завлекла «Моталу» на мель. Ни ея, ни бури привлечь къ отвѣтственности было нельзя. Судьи, конечно, могли дѣлать какія угодно распоряженія, но развѣ можно заключить въ тюрьму неосязаемое существо? Нужно сознаться, что слѣдствіе, произведенное по поводу гибели «Моталы», сначала, казалось, подтвердило суевѣрное объясненіе этой гибели ея очевидцами.
Судья, которому было поручено выяснить всѣ обстоятельства, при которыхъ произошло крушеніе «Моталы», явился разспросить различныхъ свидѣтелей катастрофы. Всѣ свидѣтели были того мнѣнія, что въ кораблекрушеніи виновата единственно огненная фея, появившаяся во время бури на развалинахъ замка Дендональдъ.
Понятно, что законъ не могъ удовлетвориться подобнымъ объясненіемъ. Было ясно лишь то, что во время бури на развалинахъ замка появилось пламя. Было ли появленіе его чистой случайностью или оно было вызвано какими-нибудь злоумышленниками? Вотъ вопросъ, который судья долженъ былъ рѣшить.
Читателя не должно удивлять то, что у судьи явилось подозрѣніе о злоумышленникахъ. Такихъ злоумышленниковъ еще въ очень недавнее время было довольно много на британскомъ берегу. Очень многіе изъ жителей. побережья занимались тѣмъ, что завлекали суда на мель и потомъ грабили ихъ. Иногда ночью они зажигали на берегу костеръ изъ смолистыхъ деревьевъ, и корабль, принимая этотъ костеръ за маякъ, попадалъ въ такой проходъ, откуда нельзя было выйти. Въ другой разъ они привязывали къ рогамъ быка зажженный факелъ и потомъ пускали быка на волю; разъяренное животное бѣгало по разнымъ направленіямъ, и огонь факела сбивалъ матросовъ съ пути. Всѣ эти уловки неизбѣжно влекли за собою кораблекрушеніе, которымъ грабители и пользовались для своего обогащенія. Потребовалось вмѣшательство правосудія, потребовались строгія наказанія для того, чтобы уничтожить этотъ варварскій обычай. Можетъ-быть, и въ данномъ случаѣ какой-нибудь злоумышленникъ припомнилъ старыя хищническія привычки?
Такъ думали, по крайней мѣрѣ, полицейскіе агенты, несмотря на всѣ увѣренія Жака Ріана и его товарищей. Когда очевидцы гибели «Моталы» узнали о назначеніи слѣдствія, то раздѣлились на двѣ части: одни изъ нихъ довольствовались тѣмъ, что пожимали плечами; другіе, болѣе трусливые по характеру, говорили, что не слѣдовало бы раздражать огненныхъ фей, такъ какъ это поведетъ лишь къ новымъ катастрофамъ.
Тѣмъ не менѣе, слѣдствіе было произведено съ большой тщательностью.
Полицейскіе агенты отправились даже въ замокъ Дендональдъ и весь его внимательно осмотрѣли.
Прежде всего судья захотѣлъ узнать, не сохранилось ли на землѣ около замка слѣдовъ чьихъ-нибудь ногъ. Послѣ внимательнаго осмотра оказалось, что не сохранилось; а между тѣмъ, на землѣ, еще сырой отъ вчерашняго дождя, легко удержались бы слѣды человѣческой ноги, какъ осторожно ни ступала бы эта нога.
– Они ищутъ слѣдовъ фей! – вскричалъ Жакъ Ріанъ, узнавъ о неудачѣ, постигшей слѣдователей. – Ну, это все равно, что искать слѣдовъ водяного на поверхности воды въ болотѣ!
Итакъ, эта первая часть слѣдствія не привела ни къ какимъ результатамъ. Нельзя было надѣяться, однако, и на то, чтобы вторая была успѣшнѣе.
Дѣйствительно, предстояло опредѣлить, какимъ же образомъ былъ зажженъ огонь на вершинѣ старой башнѣ, что именно горѣло и какіе слѣды оставилъ послѣ себя огонь.
На первый вопросъ ничто не давало отвѣта. Нигдѣ не было видно ни сѣрныхъ спичекъ ни какихъ-либо другихъ зажигательныхъ веществъ.
На второй вопросъ тоже нельзя было получить опредѣленнаго отвѣта. Слѣдователи не нашли ни сухой травы, ни кусковъ дерева, а между тѣмъ, по словамъ очевидцевъ, пламя горѣло такъ ярко, что горючаго матеріала, казалось бы, должно было быть въ изобиліи.
Подобно двумъ первымъ, и третій вопросъ остался безъ отвѣта. Полное отсутствіе всякаго пепла, всякихъ остатковъ какого-нибудь горючаго вещества не позволяло даже опредѣлить, гдѣ именно горѣлъ огонь. Ни на землѣ ни на скалахъ не было ни одного почернѣвшаго мѣста. Слѣдовало ли отсюда заключить, что огонь былъ зажженъ рукою какого-нибудь злоумышленника? Нѣтъ, такое заключеніе было очень невѣроятно, такъ какъ, по словамъ свидѣтелей, пламя было такихъ гигантскихъ размѣровъ, что экипажъ «Моталы», несмотря на густой туманъ, замѣтилъ его на разстояніи нѣсколькихъ миль.
– Огненная фея, – говорилъ Жакъ Ріанъ, – можетъ обходиться и безъ спичекъ. Она дышитъ, а этого достаточно для того, чтобы окружающій ее воздухъ загорѣлся; понятно, что отъ такого огня пепла никогда не бываетъ.
Напрасныя усилія судей привели лишь кътому результату, что къ массѣ легендъ, связанныхъ съ именемъ замка Дендональдъ, прибавилась еще новая легенда, которая должна была сохранить въ потомствѣ память о гибели «Моталы» и укрѣпить вѣру въ существованіе огненныхъ фей.
Такой здоровый малый, какъ Жакъ Ріанъ, не могъ долго оставаться въ постели. Никакіе ушибы, никакіе вывихи не могли заставить его пролежать на боку болѣе, чѣмъ это было необходимо. Ему некогда было хворать. Въ Шотландіи, вообще, находятъ, что у человѣка нѣтъ времени хворать, оттого-то больныхъ тамъ почти и не бываетъ;
Итакъ, Жакъ Ріанъ быстро поправился. Когда онъ всталъ на ноги, то захотѣлъ исполнить кое-что прежде, чѣмъ вернуться къ своимъ обязанностямъ на фермѣ Мельрозъ. Онъ захотѣлъ посѣтить своего пріятеля Гарри и узнать отъ него, почему онъ не пришелъ на праздникъ въ Ирвинскомъ кланѣ. Гарри всегда исполнялъ свои обѣщанія, и потому его отсутствіе на праздникѣ казалось Жаку необъяснимымъ. Кромѣ того, было невѣроятно, чтобы сынъ стараго углекопа ничего не слышалъ о гибели «Моталы» – гибели, о которой съ такими подробностями сообщалось въ газетахъ. Онъ долженъ былъ поэтому знать, что случилось съЖакомъ Ріаномъ, когда онъ спасалъ матросовъ, и ужъ, конечно, Гарри слѣдовало бы зайти на ферму, чтобы узнать о ходѣ болѣзни своего друга Жака Ріана.
Если Гарри, тѣмъ не менѣе, не зашелъ, то, значитъ, онъ не могъ зайти. Жакъ Ріанъ скорѣе сталъ бы отрицать существованіе огненныхъфей, чѣмъ повѣрилъ бы въто, что Гарри отнесся равнодушно къ его болѣзни.
Итата, черезъ два дня послѣ катастрофы Жакъ Ріанъ весело оставилъ ферму, какъ совершенно здоровый человѣкъ, который не чувствуетъ въ себѣ никакой болѣзни. Громко распѣвая пѣсни, которыя повторяло за нимъ эхо, онъ отправился на желѣзнодорожную станцію, чтобы уѣхать съ тѣмъ поѣздомъ, который идетъ въ Стирлингъ и въ Каллендеръ.
Въ то время, какъ онъ дожидался на станціи этого поѣзда, ему случайно попала на глаза афишка, которая висѣла на стѣнѣ и на которой было напечатано слѣдующее:
«4-го декабря этого года инженеръ Джемсъ Старръ, изъ Эдинбурга, сѣлъ на Грантонской пристани на пароходъ «Принцъ Уэльсскій». Въ тотъ же день онъ сошелъ съ парохода въ Стирлингѣ. Съ тѣхъ поръ о немъ не имѣютъ никакихъ свѣдѣній.
«Всякаго, имѣющаго сообщить что-либо объ инженерѣ, просятъ обращаться къ президенту Королевскаго Института въ Эдинбургѣ».
Жакъ Ріанъ, остановившись предъ афишкой, прочиталъ ее два раза съ видомъ чрезвычайнаго удивленія.
– Мистеръ Старръ! – вскричалъ онъ. – Но именно 4-го декабря я встрѣтилъ его и Гарри на лѣстницахъ шахты Яроу! Это было 10 дней тому назадъ! И съ тѣхъ поръ его нигдѣ не видали! Не исчезъ ли съ нимъ и Гарри? Можетъ-быть поэтому мой товарищъ и не пришелъ на праздникъ въ Иривинскій кланъ?
Жакъ Ріанъ и не думалъ терять времени на письменное сообщеніе президенту Королевскаго Института всего того, что онъ зналъ о Джемсѣ Старрѣ. Славный малый сѣлъ въ вагонъприбывшаго поѣзда, съ твердымъ намѣреніемъ побывать сначала въ шахтѣ Яроу. По пріѣздѣ туда, онъ спустился бы въ самую глубь копи Дошаръ, если бы это потребовалось для того, чтобы отыскать Гарри, а вмѣстѣ съ нимъ и инженера Джемса Старра.
Черезъ три часа молодой человѣкъ сошелъ съ поѣзда на станціи Каллендеръ и быстро направился къ шахтѣ Яроу.
«Съ тѣхъ поръ они не показывались! – думалъ онъ дорогой. – Отчего бы это? Ужъ не помѣшало ли имъ что-нибудь выйти изъ шахты? Или, можетъ-быть, какая-нибудь важная работа задерживаетъ ихъ въ глубинѣ копей? Все это я узнаю!
Жакъ Ріанъ прибавилъ шагу и черезъ нѣсколько времени былъ уже у шахты Яроу.
Снаружи ничто не измѣнилось. Та же мертвая тишина царила вокругъ. Ни одного живого существа не было во всей этой пустынной мѣстности.
Жакъ Ріанъ вошелъ подъ навѣсъ, который прикрывалъ отверстіе шахты. Онъ посмотрѣлъ въ открывшуюся предъ нимъ пропасть и… ничего не увидалъ. Онъ прислушался и… ничего не услыхалъ.
– А моя лампа! – вдругъ вскричалъ онъ. – Гдѣ жъ она?
Лампа которою Жакъ Ріанъ воспользовался во время своихъ посѣщеніи копи, обыкновенно стояла въ углу около площадки верхней лѣстницы.
Эта лампа исчезла.
– Вотъ первая непріятность! – сказалъ Жакъ Ріанъ, начавшій не на шутку тревожиться.
Потомъ онъ рѣшительно добавилъ:
– Все-таки, я сойду туда, хотя-бы въ копи было темнѣе, чѣмъ въ аду!
И онъ началъ спускаться по лѣстницамъ мрачной шахты.
Только хорошо зная копь Дошаръ, Жакъ Ріанъ могъ отважиться на это Впрочемъ, онъ спускался очень осторожно. Его нога ощупывала каждую ступеньку. Одинъ неловкій шагъ, и онъ полетѣлъ бы въ бездонную пропасть. Жакъ Ріанъ считалъ каждую площадку, отдѣлявшую однулѣстницу отъ другой. Онъ зналъ, что всѣхъ лѣстницъ тридцать и что онъ только тогда очутится на днѣ копи, когда пройдетъ тридцатую лѣстницу. Только бы добраться до этого дна, а тамъ ужъ легко можетъ отыскать коттеджъ, находившійся на концѣ главной галлереи.
Жакъ Ріанъ дошелъ до двадцать шестой площадки, слѣдовательно, до дна оставалось не болѣе 200 футовъ.
Стоя на этой площадкѣ, онъ опустилъ ногу, чтобы ступить на первую ступеньку 27-ой лѣстницы, но его нога встрѣтила одну лишь пустоту и не нашла никакой точки опоры.
Жакъ Ріанъ сталъ на колѣни. Онъ хотѣлъ рукою достать до края лѣстницы… Все было напрасно.
Было очевидно, что 27-й лѣстницы не было на ея мѣстѣ и что, слѣдовательно, ее унесли.
– Ужъ не шутки ли это стараго Ника?! – подумалъ Жакъ Ріанъ съ нѣкоторымъ страхомъ.
Онъ выпрямился и, скрестивъ нагруди руки, подождалъ нѣсколько времени. Потомъ ему пришло въ голову, что если онъ не могъспуститься внизъ, то обитатели копи не могутъ подняться вверхъ. На самомъ дѣлѣ, теперь не существовало сообщенія между копью и поверхностью земли. Если нижнія лѣстницы шахты Яроу были унесены тотчасъ же послѣ его послѣдняго посѣщенія коттеджа, то что сталось съ Симономъ Фордомъ, его женою, его сыномъ и инженеромъ? Продолжительное отсутствіе Джемса Старра, очевидно, доказывало, что онъ не выходилъ изъ копи съ самаго того-дня, какъ Жакъ Ріанъ встрѣтился съ нимъ въ шахтѣ Яроу. Чѣмъ питались съ тѣхъ поръ обитатели коттеджа? Были ли съѣстные припасы у этихъ несчастныхъ, заключенныхъ въ землѣ на глубинѣ 1500 футовъ отъ ея поверхности? Всѣ эти мысли пробѣжали въумѣ Жака Ріана. Онъ прекрасно понималъ что одному ему не пробраться въ коттеджъ. Молодому человѣку казалось несомнѣннымъ, что рука злоумышленника прервала сообщеніе между поверхностью земли и копью Дошаръ. Во всякомъ случаѣ, власти разберутъ это, но слѣдовало лишь извѣстить ихъ объ этомъ какъ можно скорѣе.
Жавъ Ріанъ наклонился надъ площадкою.
– Гарри! Гарри! – закричалъ онъ громкимъ голосомъ.
Эхо нѣсколько разъ повторило за нимъ имя Гарри; потомъ все опять смолкло.
Жакъ Ріанъ быстро поднялся наверхъ. Не теряя ниодного мгновенія, онъ направился къ желѣзнодорожной станціи въ Каллендерѣ. Всего лишь нѣсколько минутъ пришлось ему подождать прихода Эдинбургскаго поѣзда, и въ 3 часа пополудни молодой человѣкъ былъ уже у лорда-намѣстника столицы.
Тамъ онъ разсказалъ все, что зналъ о Джемсѣ Старрѣ. Точныя подробности, которыя онъ сообщилъ, не позволяли сомнѣваться въ истинѣ его словъ. Немедленно извѣстили президента Королевскаго института, сэра В. Эльфинстона, который былъ искреннимъ другомъ Джемса Старра. Сэръ Эльфинстонъ рѣшилъ тотчасъ же отправиться въ въ копь Дошаръ. Въ его распоряженіе отдали нѣсколько полицейскихъ агентовъ, которые захватили съ собою лампы, кирки, длинныя веревочныя лѣстницы, съѣстные припасы и необходимыя лѣкарства. Потомъ всѣ они, вмѣстѣ съ Жакомъ Ріаномъ, поспѣшили въ копи Аберфойля.
Вечеромъ того же дня сэръ В. Эльфинстонъ, Жакъ Ріанъ и полицейскіе агенты пришли къ отверстію шахты Яроу и спустились до 27-ой площадки, на которой Жакъ стоялъ нѣсколько часовъ тому назадъ.
Полицейскіе агенты привязали лампы къ концамъ длинныхъ веревокъ и спустили ихъ въ глубину шахты. При свѣтѣ лампъ оказалось, что четырехъ послѣднихъ лѣстницъ не было.
Итакъ было несомнѣнно, что кто-то съ намѣреніемъ уничтожилъ сообщеніе между поверхностью земли и копью Дошаръ.
– Чего же мы ждемъ, мистеръ? – съ нетерпѣніемъ спросилъ Жакъ Ріанъ.
– Мы ждемъ, чтобы эти спущенныя лампы были снова подняты къ намъ наверхъ, мой милый, – отвѣчалъ сэръ В. Эльфинстонъ. – Потомъ мы сойдемъ на дно, и ты насъ поведешь…
– Въ коттеджъ, – закричалъ Жакъ Ріашь, – а если нужно, то въ самую глубь копей!
Когда лампы были подняты, агенты прикрѣпили къ площадкѣ веревочныя лѣстницы и спустили ихъ въ шахту. Оказалось, что площади нижнихъ лѣстницъ не были унесены, и такимъ образомъ можно было спуститься на дно копи, хотя и съ большимъ трудомъ.
Жакъ Ріанъ первый повисъ на качавшейся во всѣ стороны веревкѣ и первый спустился на дно копей.
Вскорѣ къ нему присоединились сэръ В. Эльфинстонъ и агенты.
На днѣ шахты Яроу никого не было, и сэръ В. Эльфинстонъ былъ очень изумленъ, когда услышалъ, что Жакъ Ріанъ закричалъ:
– Смотрите, вотъ нѣсколько обгорѣлыхъ обломковъ лѣстницъ!
– Обгорѣлыхъ! – повторилъ сэръ В. Эльфинстонъ. – Да, въ самомъ дѣлѣ, вотъ и пепелъ!
– Какъ вы думаете, мистеръ, – спросилъ Жакъ Ріанъ, – не самъ ли инженеръ Джемсъ Старръ сжегъ эти лѣстницы и прервалъ такимъ образомъ всякое сообщеніе съ поверхностью земли?
– Не можетъ быть. – задумчиво отвѣчалъ сэръ В. Эльфинстонъ. – Пойдемъ, мой милый, въ коттеджъ! Тамъ мы узнаемъ истину!
Жакъ Ріанъ недовѣрчиво покачалъ головою. Взявъ лампу изъ рукъ агента, онъ быстро пошелъ по главной галлереѣ копи Дошаръ.
Всѣ послѣдовали за нимъ.
Черезъ четверть часа сэръ В. Эльфинстонъ и его спутники очутились на той рытвинѣ, гдѣ былъ расположенъ коттеджъ Симона Форда. Огня не было видно въ окнахъ коттеджа. Жакъ Ріанъ бросился къ двери и живо ее отворилъ.
Коттеджъ былъпустъ.
Агенты прошли по комнатамъ мрачнаго дома. Ничто въ этихъ комнатахъ не говорило о какомъ-либо злодѣйствѣ, совершенномъ надъ ихъ обитателями. Все было въ образцовомъ порядкѣ, какъ будто бы старая Мэджъ была еще здѣсь. Съѣстныхъ припасовъ было въ изобиліи, и ихъ, вѣроятно, хватило бы семейству Фордовъ еще на нѣсколько дней.
Итакъ отсутствіе хозяевъ было совершенно непонятно. Но можно ли было съ точностію опредѣлить, когда именно они оставили коттеджъ? Да, потому что Мэджъ имѣла обыкновеніе отмѣчать въ своемъ календарѣ крестомъ каждый наступившій день.
Этотъ календарь висѣлъ на стѣнѣ въ залѣ. Послѣдній крестъ былъ поставленъ въ немъ около 6-го декабря. Это число приходилось какъ разъ на другой день послѣ прибытія Джежа Старра. Итакъ, было очевидно, что Симонъ Фордъ, его жена, его сынъ и его гость оставили коттеджъ 6-го декабря, т. е. 10 дней тому назадъ. Можетъ-быть, инженеръ прибылъ для новыхъ изысканій въ копяхъ, но могли ли эти изысканія послужить причиною столь долгаго отсутствія? Очевидно нѣтъ!
Такъ думалъ, по крайней мѣрѣ, сэръ В. Эльфинстонъ. Тщательно осмотрѣвъ коттеджъ, онъ положительно не зналъ, что ему слѣдовало теперь дѣлать.
Стояла глубокая тьма. Одинъ лишь свѣтъ лампъ, находившихся въ рукахъ агентовъ, освѣщалъ немного этотъ непроницаемый мракъ.
Вдругъ Жакъ Ріанъ испустилъ громкій крикъ.
– Тамъ, тамъ! – закричалъ онъ.
И онъ указалъ своимъ пальцемъ на довольно яркій свѣтъ, показавшійся въ темной дали галлереи.
– Друзья мои, пойдемте на этотъ огонь! – сказалъ сэръ В. Эльфинстонъ.
– Это огонь злыхъ духовъ! – вскричалъ Жакъ Ріанъ. – Къ чему на него итти? Все равно мы его не догонимъ!
Но президентъ Королевскаго института и полицейскіе агенты не были людьми суевѣрными. Они пошли туда, гдѣ мелькалъ движущійся огонекъ. Жакъ Ріанъ послѣдовалъ за ними.
Сэръ В. Эльфинстонъ иего спутники долго и упорно преслѣдовали этотъ огонекъ. Казалось, что какое-то существо небольшого роста, но необычайно проворное, несло горящій факелъ. Часто это существо исчезало за какою-нибудь насыпью, но черезъ мгновенье же оно снова появлялось въ глубинѣ какой-нибудь галлереи. Потомъ оно дѣлало быстрые повороты и скрывалось. Можно было подумать, что оно исчезло навсегда, какъ вдругъ гдѣ-нибудь опять показывался свѣтъ его факела. Но вообще разстояніе между нимъ и преслѣдовавшими его людьми ничуть не уменьшалось, и Жакъ Ріанъ продолжалъ думать, что этотъ огонекъ невозможно догнать.
