Julia Beisenov
Эля дома
Ближе к возвращению домой традиционно сходила в книжный магазин закупиться детской литературой на русском языке. Одна книжка бросилась мне в глаза, и неожиданно для себя самой очень захотелось ее приобрести. Она называлась "Мама для мамонтенка". На ней есть кнопка, при нажатии на которую играет известная, щемящая сердце песенка. Сначала я планировала сдать ее "во временное пользование" Данику и потом, если все получится, передарить Эле. В итоге припрятала. Лежит теперь у меня в шкафу непонятно для чего.
Под конец отпуска собралась с духом и поговорила с мужем, предварительно попросив его выслушать меня до конца. Рассказала подробно про все диагнозы, выдала прочую информацию. Сказала, что сама еще не до конца уверена, но, кажется, очень хочу забрать девочку:
"Давай примем решение: Эля не идет у меня из головы, измаялась вся уже".
Муж укорил меня в том, что я психологически давлю на него, пытаюсь манипулировать, так как постоянно провожу параллели с нашими детьми в духе "а это как у нашего" или "а у нас тоже такое было". Настойчиво попросил выложить ему факты в чистом виде, не сравнивая, не приукрашивая и не приуменьшая. Мол, он не кисейная барышня, и ему нужна конкретика.
В итоге дал зеленый свет. Теперь это совместное решение, и я действительно готова принять ее такой, какая она есть. А дальше оперировать, лечить, реабилитировать и т.д. и т.п. Вернулись мы домой 15 августа с настроем удочерять Элю.
Всю первую неделю после отпуска собирала информацию, звонила, писала. На сегодня состояние дел таково:
1) Дом ребенка. Сообщила главврачу, что мы приняли решение забрать Элю. В ее голосе почувствовалось искреннее одобрение, что порадовало меня. Разузнала о некоторых нюансах диагнозов, расспросила о самочувствии девочки, о том, не навещает ли ее кто-нибудь. "Нет, никто не навещает. А Элечка в последнее время грустная, очень плохо кушает, возможно, из-за жары. Жара у нас плюс 35 и 95 процентов влажности, как в сауне, соль даже в солонке отмокает". Договорились, что я займусь юридической стороной дела и буду держать их в курсе. А через пару часов, как выяснилось позже, взяв направление, к ним приехала знакомиться Тая.
2) Российский краевой Департамент образования.
"Здравствуйте, так и так, мы хотим удочерить Элю. Проживаем в Германии. Как нам можно это сделать?"
"У нас – никак!"– с дежурной безапелляционностью заявила регоператор. Зная ее имя, я специально зову к телефону одну и ту же женщину, надеясь, что рассказывать и пояснять придется меньше. И она каждый раз меня забывает. Но мой небольшой опыт общения с бюрократической машиной начал сказываться, и я заставила себя спокойно выслушать почему. Она в очередной раз объяснила, что те четыре немецких агентства, которые аккредитованы в России, не работают с Приморским краем, а все решается только через них. И мне надо искать тех, кто согласится вести процесс на месте, то есть ехать в Приморье.
3) Немецкая касса больничного страхования. Выяснила, что в плане страховки усыновленный ребенок в Германии приравнивается к своерожденному. То есть если мы усыновляем ребенка, то его так же, как и моих детей, застрахуют без доплат и по моему договору. Исключений по каким-либо хроническим заболеваниям или инвалидности нет – усыновляйте и лечитесь сколько душе угодно. Это очень хорошо. Вполне допускаю, что какие-то сложные обследования, материалы и всякое "дополнительное" будет платным. Но то, что базовое медицинское обслуживание Эли будет покрываться семейной страховкой, весьма порадовало.
4) Агентства. Связалась со всеми четырьмя немецкими усыновительскими агентствами, аккредитованными для работы с Россией. Одно из них уже отказало по причинам удаленности региона, а также усыновления выбранного самостоятельно ребенка. Второе и третье дали предварительно следующую информацию: "С Россией сейчас сложные отношения, но мы пока продолжаем работу. Возможность сотрудничества с Приморским краем надо согласовать. И обычно мы усыновлением конкретного ребенка не занимаемся. Выясним в ближайшее время и свяжемся с Вами". Четвертое агентство пока молчит.
5) Немецкий областной Департамент по делам молодежи и детства. По идее, областной Департамент "Landesjugendamt" имеет законные полномочия проводить процедуру иностранного усыновления (ИУ). Это намного дешевле упомянутого выше пути через агентство, и к тому же ограничений по регионам РФ нет. Но "Landesjugendamt" загружен другими делами, потому любит отправлять всех в агентства. И только в случае особых предпосылок может взяться за дело сам. Значит, если агентства откажут, – мне сюда, я это так вижу. Правда, и Россия отказывается работать с немецким Департаментом, хотя, по сути, это государственное учреждение. Официальной причиной, по которой российские чиновники хотят знаться с усыновителями только через агентства, является то, что агентства проходят проверки российскими инстанциями и шлют ежегодные отчеты по развитию ребенка в семье. Мол, таким образом у российской стороны больше контроля. Я не в курсе истинных причин, но факт таков: пока путь только через агентство. Если с ними не выйдет, вернусь к варианту "Landesjugendamt" и буду добиваться от России согласия сотрудничать в Элином случае с немецким Департаментом. Он так же, как и агентство, проверяет семью потенциальных усыновителей, так же только после тщательных проверок выдает заключение о праве быть усыновителем, так же высылает отчеты о развитии ребенка в Россию. И в российских законах нигде не прописано, что исключительно агентства могут заниматься ИУ. Я нашла только то, что ими не могут заниматься частные лица, а немецкий государственный "Landesjugendamt" таковым ни разу не является.
6) Городской Департамент по делам молодежи и детства. Непосредственно выдачей заключения о праве быть усыновителями занимается местный городской Департамент "Jugendamt". Поговорила с ними, объяснила ситуацию. Меня заверили, что заняться проверкой нашей семьи они могут и социальный отчет подготовят. Назначили первую информационную встречу на четвертое сентября. Пойду к ним пока одна, заполню все необходимые бланки, задам насущные вопросы. В свете последних событий один из самых важных – выяснить, возможно ли будет позже использовать это заключение и для другого ребенка. А также срок его годности. Помимо прочего, нельзя забывать, что я никоим образом не должна показать, что девочка, о которой я им все уши прожужжала, вот-вот может уйти в другую семью, чтобы этой информацией не уменьшить их желание заниматься нашим случаем, если таки придется идти через "Landesjugendamt".
Пока все непонятно.
25 августа 2014. Выйти из шкафа.
Написала на литтлван-форуме о своих намерениях и текущем прогрессе. Волнуюсь. Как отреагирует Тая? Из последних новостей: она свозила Элю на независимое медицинское обследование во Владивосток. Консилиум вынес вердикт: "никакая операция не поможет". Это немного расходится с тем, что говорят их немецкие коллеги, правда, у последних нет полной картины. Но я все-таки верю и в функциональное, и в косметическое улучшение и не очень доверяю врачам больницы Владивостока, которая вроде бы и не специализированная по ортопедии, а общего профиля.
26 – 29 августа 2014. Консолидация.
Дружба с "потенциальной приемной мамой" Эли пока не складывается. Розовая картина, которую я успела себе нарисовать в духе "она будет ангелом-хранителем Эли, покуда мы не сможем забрать ее", рассеивается в туман. Да и счастья у Таи на предмет того, что появился человек, которому можно "передать ребенка" со спокойной совестью, пока не наблюдается. Хотя она сама так хотела, чтобы "миновала ее чаша сия" и чтобы нашлись более ресурсные родители. Может, она не верит в перспективу усыновления в Германию и потому не воспринимает меня всерьез? Как бы то ни было, я в глубоком игноре. "Доктор, почему меня никто не замечает? Следующий! (с)". Тая не отвечает мне ни в личке, ни в ветке. На форуме она на всех разобиделась и больше не пишет никаких новостей.
Конечно, ее можно понять. Обидно, что в "теме помощи ребенку", как она сама это называет, на нее накинулись, обвиняя в "придерживании ребенка для себя". Дескать, она тянет время и не пишет ни согласия, ни отказа. В то время как за всё предыдущее время ни единая душа не интересовалась Элей. А как только она взяла направление, забеспокоились. Чего это она девочку каким-то мифическим кандидатам не отдает? Мол, как собака на сене. Хотя и сами не берут, да сторожат только. Мне даже досадно за нее – вот написала Тая, что поездка во Владивосток была тяжелой, и Элю рвало всю дорогу, а в ответ ни слова поддержки или сочувствия.
Но и с другой стороны, ведь не все сидят на литтлване и не все знают, что сначала надо лично представиться Тае, чтобы доказать свою "профпригодность". И пока она не напишет отказ, новым кандидатам вообще неоткуда появиться, потому как им просто не выдадут направление на знакомство с ребенком. Я уже и раньше замечала, что нередко волонтеры в сфере, подобной усыновлению, думают больше сердцем, чем головой. Может, так оно и должно быть. Народ в этих проектах, по-моему, априори хороший. Не может плохой человек осмысленно и бескорыстно дарить частицу себя чужим. И в этом смысле мне до Таи, как до Китая.
Только почему она не хочет идти на контакт со мной? Ведь и я человек вроде неплохой, который всячески пытается найти с ней общий язык, чтобы совместно помогать Эле. А там уж видно будет, что из этого выйдет. Первые дни я в ожидании ответа постоянно обновляла страницу форума и на работе, и дома, по нескольку раз просыпалась ночами и скорее открывала сайт. Разница у нас во времени 9 часов, может быть, ответила. Нет. Пару раз даже ловила ее онлайн – сейчас наверняка напишет. Вдруг забирает Элю! Или отказывается. И сердце замирало минут на 15, пока ее ник не помечался "оффлайн". Ушла. Снова молча. Меня этот игнор жутко вымотал. Еще и агентства тянут с ответами. Ждать, ждать, ждать… Как же это непросто!
Я постаралась внутренне собраться: "так нельзя! Если ты уже сейчас изнемогаешь от ожидания, как ты собираешься пройти через весь многомесячный процесс?". И вообще, сдалась мне "дружба" с этой женщиной! Что от этого изменится? Самое разумное – дальше идти своей дорогой по документам тут и параллельно наблюдать, как и что у нее решится там. Время покажет. Главное, чтобы для Эли в итоге все сложилось хорошо. Более-менее удалось абстрагироваться и меньше зацикливаться: теперь обновляю форум всего лишь каждый час :) В остальном – новостей нет, жду по всем фронтам. В это воскресенье хочу позвонить главврачу дома ребенка, поинтересоваться делами Эли. А 4-го сентября иду в наши местные органы опеки.
30 августа – 2 сентября 2014. Сны и их последствия.
30 августа Тая мне наконец-то ответила. Коротко, в паре предложений, но таки личным сообщением. Сказала, что рада познакомиться, и спросила, насколько реальны мои шансы на усыновление. Я описала ситуацию как есть: что успех зависит не только от меня, но я очень стараюсь. И если она Элю забрать не сможет, то сделаю всё, чтобы "вытащить" ее в семью. Но если она чувствует силы и имеет возможность забрать Элю в ближайшее время, я только порадуюсь за ребенка и от души пожелаю им счастья. В конце задала ответный вопрос: какова вероятность того, что она заберет Элю.
На общем форуме Тая написала, что Эля ложится 8-го сентября на полное обследование, и вместе с ней будет ее старшая совершеннолетняя дочь. Боюсь, что за эти 2 недели вся их семья так прикипит к ребенку, что уже не забрать ее они не смогут… Ну, да неисповедимы пути Господни, и пусть сложится так, как лучше для Элечки.
На 2-ое сентября ответа от Таи все еще нет. Хочется уже какой-нибудь внутренней определенности. Стараюсь особо не думать о сложившейся ситуации, но получается не всегда. Приснился сон: вижу Элю, подхожу к ней, глажу ее по головке. Ей говорят что-то обидное, я ее защищаю. Тут подходит женщина, и я понимаю, что это Тая. Она бережно берет Элю на руки и уносит, говоря, что забирает ее в свою семью. Я с комом в горле улыбаюсь им вслед. Мне грустно за себя и радостно за них: "Ну, вот и хорошо, пусть Эля в своей новой семье будет счастлива". Поворачиваюсь, а Эля стоит на том же месте! Я в растерянности, ничего не могу понять. Потом до меня доходит, что эта женщина все-таки не забрала ее. Просыпаюсь, и сон еще долго не выходит из головы.
По-прежнему вскакиваю ночами и ищу телефон. Допрыгалась до того, что, сходив очередной раз за телефоном, который стоял на подзарядке, и вернувшись в полумраке обратно к кровати, села спросонья мимо нее. Кажется, сломала копчик, теперь ни сесть, ни встать. Но при ходьбе ничего так, если ходить медленно. Как говорится, любопытной Варваре на базаре…
Еще одно агентство отказало, остались два. Скорее бы 4-ое сентября и мой поход в органы опеки! Хочется хоть каких-то конкретных движений: режим ожидания жутко выматывает. Для разрядки читаю истории других малышей: вдруг именно там ждет меня моя дочка. А в остальном, прекрасная Маркиза… Да нет же, в целом все хорошо: радуюсь своим деткам, сегодняшнему дню рождения мужа. Благодарю Мироздание за все, что у меня есть, и прошу посодействовать Эле попасть в любящую семью, а уж в какую – Ему виднее.
3 – 4 сентября 2014. Jugendamt.
Долгожданный поход в местные органы опеки состоялся. Всю ночь ворочалась, пытаясь найти удобное положение для копчика – такая маленькая косточка, а в скольких процессах задействована! Всю гармоничность и уникальную слаженность организма можно оценить только тогда, когда заедает какая-то деталька. Оказывается, даже чтобы чихнуть или посмеяться, нужен копчик. Охо-хо, как же я пойду завтра в опеку. "Куда вам ребенка-инвалида, Вы же сами каракатица!". Наконец-то утро. Я кое-как скатилась с кровати, собралась и выползла из спящей квартиры. Перед выходом выпила болеутоляющее, чтобы выглядеть бодрее и веселее.
По пути начала прикидывать возможные вопросы, продумывать "правильные ответы", готовить речи. А потом думаю: "да ну, я же с честными намерениями иду. Я знаю, чего хочу и почему этого хочу, вот и буду отвечать просто и искренне". Потом вспомнила, что совсем без макияжа: "да ей даже привести себя в порядок некогда, откуда у нее время на четвертого ребенка". Остановиться и накраситься что ли? Тогда подумают: "вот фифочка, только о себе, любимой, и заботится, не до детей ей". В итоге, с улыбкой над собой слегка подкрасила губы, нашла нужный кабинет, приняла легкую осанку, дав копчику установку на бодрость духа, и стала ждать.
Подошла приятная на вид женщина, проводила меня в зал переговоров, и мы мило пробеседовали часа полтора. Чувствовала я себя с ней комфортно и без напряжения. В основном только слушала. У меня сложилось впечатление, что она хорошо знает, каково детям в детских домах, особенно такого "системного" типа.
"В Германии в 50-60-ые годы было подобное устройство детских учреждений – длинный ряд кроватей, режимный и дружный подъем, все кушать, все на прогулку, все спать. Всё по команде. Детям оказывался уход, но не более. Индивидуального внимания и тепла не было. Бывало, конечно, что у воспитателей некоторые сироты вызывали личную симпатию, и к ним они относились с особым вниманием, но это опять же негативно сказывалось на других детях", – рассказывала она. Чувствовалось, что ей понятны мои мотивы и нет необходимости ее в чем-либо убеждать. Это порадовало. Поговорили также об актуальной "неблагоприятной политической погоде", как она сама ее назвала. О том, как ее огорчает то, что власть России делает детей-сирот заложниками политических отношений. У меня сложилось хорошее впечатление: тут работают люди, которых, действительно, заботят интересы детей.
Вырисовался следующий план:
1) мне выдали пачку бланков на заполнение, список документов, которые необходимо получить.
2) до 7-го октября я должна буду все это собрать, оформить и после снова прийти к ней. Теперь уже с мужем.
3) потом нам назначат несколько посещений у нас дома: будут говорить отдельно со мной, отдельно с мужем, затем вновь с нами обоими. Посмотрят наших детей, жилищные условия и т.п.
4) следующим этапом будет обучающий семинар: что-то вроде школы приемных родителей (ШПР). Возможно, если семинар состоится не очень скоро, они найдут другую альтернативу и не будут вынуждать нас ждать долго.
5) и в итоге, если они убедятся в нашей благонадежности, нам выдадут заключение о праве быть усыновителями. И – там-тарам! – это уже в декабре!
Я боялась гораздо более длительных сроков. Правда, заключение – это лишь "первая часть Марлезонского балета", но и это огромный шаг. С того момента мы будем уже не абы кто, а Кандидаты с Пакетом Документов.
Помимо этого, я вызнала, что:
а) заключение будет не на конкретного ребенка, а в стиле "семья признана способной усыновить ребенка такого-то пола, таких-то возрастных границ, с такими-то ограничениями по здоровью".
б) страна происхождения ребенка будет указана, и причем только одна. Будем просить Россию. Если железный занавес опустится, придется позже пытаться переделывать на Казахстан.
в) если сейчас все агентства откажут, достаточно реален путь через Landesjugendamt. Соцработник доверительно разъяснила, что это ведомство уполномочено проводить подобные усыновления и что нужно быть с ними твердыми и просить о сотрудничестве. О, это я умею! А также, что Россия, по идее, не имеет оснований настаивать на агентствах. Я это и так знала, но приятно увидеть поддержку. Хорошая женщина мне попалась. После она повела меня в другой кабинет и познакомила с вышестоящей по должности коллегой, которая также будет заниматься нашим процессом и которая оказалась не менее дружелюбной. Но взгляд ее ясных глаз из-под приспущенных очков словно просканировал меня – я почувствовала почти рентгеновское облучение. Аж растерялась. Оно и понятно, подумалось мне позже: отдел работает, помимо прочего, по изъятию детей из проблемных семей, по налаживанию контактов внутри семей в моменты кризисов и прочее. Им необходимо уметь "считать" как можно больше с человека в сжатые сроки.
Садилась и вставала у них я достаточно изящно, вышла бодренькой походкой. И только на улице позволила себе обратное перевоплощение в щадящий копчик старушечий образ и поплелась потихоньку восвояси. Потом снова приосанилась: окна же никто не отменял. Села в электричку и поехала на работу, вникая по пути в полученные бланки. Будем заниматься документами и ждать 7-го октября! Ощущение было такое, что я наконец-то встала на первую ступень эскалатора и поехала куда-то наверх.
5 – 8 сентября 2014. Сводка новостей.
Актуальная сводка новостей:
1) На выходных заполняли с мужем формуляры для кандидатов в усыновители. Взялась я за них с радостью: с детства любовь ко всяким анкетам. Но мой энтузиазм быстро прошел. Почувствовала себя покупателем в магазине, ковыряющимся на полках в поисках подходящего товара. Я, конечно, понимаю, что вопросы поставлены так, чтобы потенциальные родители получили информацию к размышлению о том, с какими проблемами они могут столкнуться. Это может помочь им более трезво оценить свои возможности. Но тем не менее:
– Вы согласны усыновить ребенка с синдромом Дауна?
Отмечаю "нет" и чувствую себя предателем по отношению к таким детям. Ну выпал им особый билет, с каждым могло случиться, а я отгораживаюсь. Стыдно за себя становится.
– Вы готовы усыновить ребенка с физическими недостатками, например, с патологией рук, ног или неходячего?
Как тут ответить "да", если неходячего не осилю… Да и суть та же, что и в предыдущем вопросе.
– Вас обеспокоило бы, если бы вы узнали, что в роду у ребенка имеются отсидевшие в тюрьме, проститутки, наркоманы, душевно больные или физические инвалиды?
Ну, зачем же всех в одну кучу? Социальные "нарушители" меня не особо беспокоят. Душевные болезни, передающиеся по наследству, обеспокоили бы.
Вопросы сложные и в плане неоднозначности, и в смысле душевного равновесия. Почти к каждому приписала на полях кучу комментариев, поскольку места для них предусмотрено не было. На основании анкет позже с нами будут проведены беседы. Погоняют нас еще по наркоманам и инвалидам, и я опасаюсь, как бы после подобных вопросов мой благоверный не начал сомневаться. Но все-таки он у меня замечательный! "Изменить жизнь хотя бы одного нуждающегося к лучшему – и, может быть, мир станет немного лучше", – записала я его формулировку собственной мотивации к усыновлению в анкету. Но рано он радуется, что отделался от вопросов. Прежде чем выдать заключение, не раз еще покопаются в наших мыслях, чувствах и отношениях. Наверно, иначе сложнее отсеивать нездоровых и оплошных кандидатов. Только бы нас на основании наших ответов в "неадекваты" не записали.
2) Сегодня Эля должна была лечь на госпитализацию на 2 недели со старшей дочерью Таи. Но та молчит как рыба об лёд. И непонятно, что там у них творится.
3) Отказало третье агентство. Мол, регион Приморский край с ними не сотрудничает. Зато четвертое написало, что очень сложно браться за наш случай, но они пока не отказываются и предлагают встретиться лично. В Баден-Бадене. И это в наш доблестный век телефонов и интернетов. У меня после получения письма сначала сработал постсоветский менталитет: всякие "надо поговорить", "можно договориться" звучат неоднозначно, но я отмахнулась от этого допущения. Уже столько лет в Германии живу, пора бы уже и отвыкнуть. Хотя с другой стороны, агентство работает с Россией. Ну, хорошо, хотят поговорить лично – не вопрос! За 350 километров – да легко! Главное, чтобы толк вышел.
Предложили на выбор текущий четверг, 11 сентября, или следующий вторник, 16 сентября. Дилемма. Если поехать пораньше, то можно скорее сообщить Тае, насколько у меня все реально. И она на основании этих данных сможет принять свое решение. Если позже, то на момент поездки, может быть, у нее уже что-либо определится. И я буду знать, говорить ли мне с агентством об Эле или более абстрактно. Ведь если Баден-Баден сейчас пойдет на исключение и даст мне добро на Элю, то последующий отказ и разговоры о другом ребенке отрицательно скажутся на моем положительном доверительном балансе.
Выслушав мои излияния, муж предложил ехать 11-го. Говорит, нет смысла ждать шагов Таи и затягивать. Ну, вот и славно. Запросила один день отпуска, забронировала билет. Прокачусь в четверг в местные Ессентуки. Надо же когда-то побывать в местах, которые сыграли столь особую роль в русской литературе.
11 сентября 2014. "…и в ту же ночь уехал в Баден-Баден" (с)
Поездка получилась продуктивной и подающей надежды. Но обо всем по порядку. В этой записи будет только про само путешествие, а в следующей – цели и результаты.
В четверг я проснулась в пять утра. За окном было темно, так что имею полное право сказать: "И тут же ночью уехала в Баден-Баден". Оффтоп: "Тургенев хотел быть храбрым, как Лермонтов, и пошел покупать саблю. Пушкин проходил мимо магазина и увидел его в окно. Взял и закричал нарочно: "Смотри-ка, Гоголь (а никакого Гоголя с ним и вовсе не было), смотри-ка – Тургенев саблю покупает! Давай мы с тобой ружье купим!" Тургенев испугался и в ту же ночь уехал в Баден-Баден". Спасибо подруге Наде за Хармса.
Так как дома все спали, я смогла спокойно собраться и своевременно выехать. Успела даже запить в привокзальной пекарне круассан капучино. Ехать нужно было с пересадками, так дешевле. В поезде достала свои папочки и анкеты, заполнение которых растянулось на весь первый отрезок пути до Карлсруэ. Сам город оказался симпатичным, аккуратным и ухоженным. Во время прогулки встретила беременную женщину. Подумала, что ведь и я в некотором смысле вынашиваю ребенка, хоть по мне и не видно. Но кто знает, может, через 9 месяцев "роды" тем не менее состоятся.
Дорога от Карлсруэ до Баден-Бадена заняла не больше получаса. На вокзале я пересела на автобус, направляющийся на центральную площадь, и уже по пути обнаружила необычайную красоту города. При пешем осмотре он оказался еще прекраснее. Забавно, что весь центр Баден-Бадена был покрыт красной ковровой дорожкой. Кажется, что я бы не удивилась, если бы увидела людей, выходящих из дому в домашних тапочках. Как будто в зазеркалье оказалась. Вокруг парки, деревья, фонтаны, а также бесчисленное количество изящных скамеек – садись да любуйся. И… цветы, цветы, цветы!
Достаточно быстро нашла местоположение агентства. В перерыве на обед позволила себе рыбный суп и креветки на палочке. Путешествие, да без детей – гулять так гулять! Когда я гуглила Баден-Баден, отметила для себя Аллею Лихтенталь (Долина Света). Но специально искать ее не стала: в последнее время вокруг меня всё цели да цели, поэтому захотелось побродить бесцельно. И случайно набрела именно на нее. Вот чудеса. По всей аллее протекает ручей, через который перекинуто множество чудных мостиков, украшенных цветами. И деревья, очень старые, очень объемные и очень высокие. Городу около тысячи лет. Я ознаменовала его самым красивым городом Германии. Понимаю Тургенева.
Четыре с половиной часа обратной дороги дали ясно понять, насколько я устала за день. В поисках приемлемого положения для все еще не выздоровевшего копчика я свернулась калачиком на двух сиденьях и проспала некоторое время. Муж встретил на вокзале, и в час ночи мы были уже дома. Детки спали точно так же, как и утром, будто никуда и не уезжала. Зарылась под одеяло и сразу же заснула.
25 сентября 2014. Я вся такая внезапная…
Сегодня искала среди друзей тех, кто имеет регистрацию и возможность писать на литтлване, с просьбой заручиться за меня. А то я пишу-пишу на форуме, а меня "не видят" и продолжают твердить, что надо "искать семью". Не верят. А доверие и репутация надежного человека мне сейчас необходимы, т.к. нужна будет помощь на месте, например в поиске хорошего адвоката, да и не раз придется что-нибудь передать или отвезти. К тому же в той ветке обитает Тая, и мне хотелось, в первую очередь, именно до нее донести серьезность своих намерений.
После передумала. Не буду никому ничего доказывать, пусть все идет как идет. Не хочу ни к кому набиваться в друзья – кто меня поддержит, тот поддержит. Все просто.
11 – 26 сентября 2014. Баден-Баден (об итогах поездки).
Теперь о самой встрече 11-го сентября. При входе на стенах усыновительского агентства я обнаружила стенды с бесчисленными фотографиями веселых деток, нашедших через них родителей. Сотрудники агентства произвели на меня положительное впечатление. Очень интересовались и мной, и Элей.
Первое, о чем меня спросили: "Покажите, где находится детский дом?" Я показала точку на большой карте мира, висящей на стене. В ответ прозвучало: "Дааа, это же край света…" Ну да, край. Потом мы долго беседовали. Они все качали головами и удивлялись, что я уже столько лет занимаюсь волонтерскими делами, что мы, имея троих детей и возможность родить самим, хотим усыновить. "У нас усыновляют обычно бездетные пары в возрасте около или за 40", – сказал сотрудник. И, указав пальцем на фотографию Элечки с ее ручками, сокрушенно констатировал факт: "Этого ребенка никто из усыновителей нашего агентства не забрал бы. Никто".
Я думаю, что личная симпатия к Эле, желание ей помочь, а также, возможно, мой энтузиазм сподвигнули их таки взяться за наш случай. "Вы уже были в Jugendamt и там Вам не дали от ворот поворот? Я удивлен", – говорил мне руководитель агентства. – "Правильный ответ от них должен быть таким: найденного своими силами ребенка усыновлять нельзя, если только речь не идет о родственных связях. Как Вам удалось расположить их к себе?"
В итоге мне был предложен, как исключение, такой вариант:
1) Весь процесс будет проходить через агентство и от их имени. Все строго по законам, немецким и российским.
2) Их московский представитель будет при крайней необходимости приезжать в Уссурийск, например на суд: это очень далеко, а жить там полгода он не может. В целом Москва задействована практически не будет – за счет этого стоимость процесса, возможно, будет тоже снижена.
3) Всей рутиной по документам на месте будет заниматься адвокат, найти которого нам следует самим. Он получит от агентства полномочия / доверенность и будет действовать от его имени. То есть будет, по сути, их представителем.
4) Большая часть работы ляжет на меня: переводы, которые не требуют нотариального заверения, созвоны, контакт с адвокатом и прочее… Да я с радостью!
5) Отчеты до 18-летия ребенка будет писать агентство. Если они пропустят хотя бы один отчет, их могут закрыть. Для них это архиважно. Отчеты будут слать либо через свое московское представительство, либо напрямую в приморскую опеку курьерской почтой, либо через выше упомянутого адвоката. Как опека скажет.
Весь успех плана фокусируется на человеке на месте, в Приморье, и потому он должен быть таким:
– ему можно доверять на 100%,
– у него хорошие связи с судом и опекой,
– желательно с юридическим образованием, чтобы имелись определенные полномочия,
– как вариант – бывший представитель американских агентств, ведь раньше они оттуда усыновляли.
Если я отыщу такого человека, агентство возьмется за усыновление. Причем найти его и согласовать с ним все дальнейшие шаги, списки документов и т.п. я должна до того, как будет готово мое заключение. А готово оно будет в декабре.
Я очень осторожно спросила, не упоминая о существовании Таи, что будет, если чисто теоретически до того времени Элю заберет российская семья. Ведь она на данный момент за мной не "зарезервирована". Мне сказали, что договор и заключение будут оформлены на общих основаниях, без привязки к конкретному лицу. И что если не выйдет с Элей, то можно будет усыновить кого-то из тех детей, чьи анкеты уже есть в агентстве. Меня это успокоило. Хотя мне очень важно найти именно "своего" ребенка. В агентстве тебе предоставят одну и ровно одну анкету. И если ты почувствуешь, что ребенок не твой или что его и без тебя усыновят, и отказываешься, то можешь заплатить еще одну кучу денег и получить вторую анкету.
Спрашивать о том, смогу ли я сама в случае чего найти из "волонтерских проектов" другого ребенка, пока не стала. Предположив, что если они сейчас делают для нас, с их точки зрения, настолько большое исключение, то вряд ли такой шанс будет дан дважды. Главной для меня была информация: если не получится с Элей, то возможность на другого ребенка имеется. Пока этого достаточно.
Там же мне вручили приглашение в ШПР, которая будет проходить в Хайдельберге, городке рядом с Баден-Баденом, и состоять из двух блоков: 22-23 сентября и 9-10 октября. Причем записаться туда надо срочно. Сроки приема давно закончились, но нам опять-таки идут навстречу. Следующий заезд в школу только через полгода, а без ШПР Россия на нас и смотреть не станет. Дали очередную кучу бланков с договором, которые надо заполнить и подписать в ближайшие дни. Распрощались мы тепло, и я вышла из агентства с массой новых надежд, страхов и переживаний. Но главное – с чувством наличия реального шанса. В большом возбуждении часа полтора я бродила по чудесному зеленому парку и обсуждала с мужем по телефону текущую ситуацию. Это был диалог льда и пламени. Ему удивительным образом удаётся успокаивать и стабилизировать амплитуду моих чувств и эмоций. Я ему так благодарна за тот разговор!