Женя Кобальт
Вне цикла
В квартире по обыкновению пусто и прохладно. Из окна льётся тусклый синеватый свет, в некоторых комнатах сменяющийся на оранжевый фонарный, но в глазах неизменно рябит. Немного замешкавшись в коридоре, я ощутил какое-то необъяснимое тревожное чувство. Мне показалось, что цикличность отступила. Я направился в спальню чтобы развеять свои опасения. На кровати она лежала всё так же неподвижно: уличный свет на скулах, пышные ресницы, тонкие запястья, пальцы, вцепившиеся в подушку. Но что-то явно отличало это бледное лицо, искривлённое невнятной гримасой, от рутинного уставшего выражения, выученного мной за все совместно прожитые годы. Одеяло сползло на пол. Взгляд снова переместился на спящий лик, налитый желтовато-белым, как луна, оттенком. Я дотронулся до спящей, ласково повторяя её имя, и в моём голосе зазвучали робкие нотки волнения. Она не пробуждалась. Рассудок притупился паникой, и шёпот перерос в крик. Она не в глубоком сне. Я уже не пытался её воскресить – я бился в конвульсиях, вымещая распространившуюся по телу боль. Да, она уже не спала.
Сутолока объяла мои мысли. Я разразился криком, но тут же замолк, тупо уставившись на бездыханное тело. Снова истошный вопль и следующее за ним оцепенение. Всё вокруг виделось как в тумане, и происходящее казалось бессмысленным бредом. Цикличность покинула мою жизнь, когда её неспокойное сердце дало сбой. Она умерла во сне – умерла, не дав продолжиться циклу наших генов. И, подобно мечте, вспомнилось ощущение рутины и бытовых циклов, разделённых с ней, с непоколебимым спокойствием наших запрограммированных Богом жизней.
